Текст книги "Тень убийцы"

Автор книги: Джон Сэндфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Коп по имени Дел показал на карту.

– Видите здание на противоположной стороне улицы? Мы можем занять квартиру на первом этаже. Из дома Худа имеется только два выхода – другой находится сбоку, – но мы сможем контролировать их из окна напротив. Мы считаем, что правильнее всего установить наблюдение. Затем, в зависимости от того, каким образом он появится, схватить его до того, как он войдет в дом, или когда будет выходить.

– Ты что имел в виду, когда сказал: «каким образом он появится»? – спросил Даниэль, подняв голову от карты.

– На этой улице не так много машин. Он может подъехать прямо к входной двери, выскочить – и вот он уже внутри. Если у него не все в порядке с головой, надо постараться сразу его схватить. В общем, понимаете, двое мужчин идут по улице, о чем-то разговаривают, а когда подходят к нему ближе – хоп! Он уже на асфальте и в наручниках.

– Мы можем посадить кого-нибудь в квартире… – начал Даниэль, но Дел покачал головой.

– Нельзя забывать о соседях. Да и вообще, откуда нам знать, может, у него еще кто-то есть в доме. Если его вдруг предупредят, мы даже не узнаем про это. Мы будем сидеть тут и следить за улицей, а он тем временем – наслаждаться солнышком на пляже в Сан-Хуане.

Они спорили еще минут пять, пока Даниэль не кивнул.

– Хорошо, – принял он решение и встал. – Похоже, вы все продумали. Как вы считаете, когда он вернется?

– Не раньше вечера, даже если он гонит, как безумный, – ответил Слоун. – Чтобы добраться сюда сегодня, ему нужно проехать шестьсот или семьсот миль в день. А из Нью-Йорка сообщили, что у него старая машина.

– Так нам сказали в мотеле, – уточнила Лили.

Дэвенпорт посмотрел на шефа.

– Если бы нашелся способ убедиться, что тех двух парней не будет дома, неплохо было бы заглянуть к ним в квартиру, – сказал он. – Поискать оружие или что-нибудь, что помогло бы нам понять, где он сейчас.

– Мы говорим о незаконном вторжении в частную собственность? – неожиданно выпалил Киффер.

Это была его первая реплика с начала совещания, и все повернулись к фэбээровцу.

– Ничего подобного, Гарри, – тут же ответил Валентин. – Все будет по высшему разряду. Но вместо того чтобы расшибить дверь, насколько я понимаю, лейтенант Дэвенпорт предлагает войти в квартиру и ничего там не потревожить.

– Это очень похоже на незаконный обыск. Вам ведь известно, что об этом следует сообщать…

– Послушай, не волнуйся, мы получим разрешение судьи, – сказал Даниэль, глядя Кифферу в глаза. – А если и нет, так все-таки лучше, чем рисковать моими людьми.

Агент ФБР возмутился.

– Я не желаю иметь с этим ничего общего. И считаю, что вы собираетесь поступить неправильно. По моему мнению, мы должны схватить его в ту самую минуту, как увидим. Или, если он войдет в квартиру, выломать дверь. Мы можем вызвать отряд особого назначения и выбить дверь. Мы окажемся внутри еще прежде, чем он сможет пошевелиться…

– А что, если он готов умереть, так же, как Блуберд? – спросил Лукас. – Ты можешь ворваться в квартиру, но если человек хочет умереть и сумеет добраться до оружия, что ты станешь делать? Ты его пристрелишь. Мне плевать на то, что ты его прикончишь, но я бы хотел сначала с ним поговорить.

Киффер покачал головой.

– Это плохой план, – заявил он. – Он от нас ускользнет. Я хочу, чтобы вы запротоколировали мои слова.

– Дай мне знать, когда протокол увидит свет, – сказал Дэвенпорт.

Лили невольно улыбнулась, но тут же спрятала улыбку, когда он на нее посмотрел, потому что все еще сердилась.

Даниэль повернулся к Делу.

– Что нам известно про соседей?

– Один из них работает в пекарне. Другой безработный. Большую часть времени проводит в спортивном клубе, качается. Предположительно выступает в роли натурщика в художественных классах, вызывая своим поведением возмущение у жильцов. Ну, вы понимаете, позирует голым и тому подобное. В общем, это все, что нам удалось узнать у смотрителя.

– Вы можете их найти и приставить к ним по человеку?

– Думаю, да.

– Отлично. Лили, вы нам понадобитесь для получения ордера. – Даниэль посмотрел на Лукаса. – А ты подумай, как туда попасть. Обыск будешь делать ты.

Фэбээровец встал и направился к двери.

– Я про это ничего не знаю, – заявил он и вышел.

Лукас остановил Дела в коридоре.

– Как мы это провернем? – спросил он.

– Я могу взять ключ…

– Это будет быстрее, чем электрическая отмычка. От нее такой грохот, словно ты уронил поднос с серебряным сервизом.

– Я поговорю со смотрителями…

– У тебя что-то на них есть? – спросил Лукас.

– Кое-что, – ответил Дел. – Они слегка приторговывают кокаином через заднюю дверь. Добавка к пенсии.

– Отлично, пока нам это помогает. Ты сейчас туда поедешь?

– Да.

– Мне нужно заехать в свой офис, взять магнитофон и «полароид». Я тебя догоню.

В коттедж, стоящий напротив дома подозреваемого, можно было войти из переулка. Лукас оставил «порше» в квартале от него и пошел пешком. Дел уже ждал его с ключом.

– У пекаря сейчас середина смены. Он заканчивает в четыре. Другой парень в клубе. Занимается отжиманием штанги, лежа на скамье. Он говорил Дейву, что всегда ходит после тяжелых нагрузок в джакузи, так что он вернется не скоро.

Дел протянул Лукасу ключ от замка.

– Ордер будет с минуты на минуту. Даниэль велел, чтобы ты положил его в рукав какой-нибудь куртки Худа перед уходом. Лучше зимней. Иными словами, в такое место, куда он не станет смотреть сразу.

Лили пришла через пять минут вместе со Слоуном.

– Мы получили ордер, – сказала она Дэвенпорту, но даже не пошевелилась, чтобы его отдать. – Я пойду с вами.

– Ни за что.

– Пойду, – настаивала она на своем. – Он мой, и вдвоем мы сможем осмотреть квартиру быстрее.

– Неплохая идея, – сказал Дел. – Не обижайся, дружище, но за версту видно, что ты из полиции. Если кто-нибудь увидит тебя в коридоре до того, как ты войдешь в квартиру… Лили станет чем-то вроде камуфляжа.

Лукас посмотрел на него, потом на женщину и снова на Дела.

– Ладно, идем, – согласился он.

– Надеюсь, там никого не окажется. Например, какого-нибудь гостя, – сказала Лили, когда они переходили на другую сторону улицы.

Дом, в котором жил Худ, был выстроен из старого красного песчаника, деревянные рамы на окнах прогнили.

– Не волнуйтесь, я вас прикрою, – сказал Дэвенпорт.

Он хотел, чтобы его слова прозвучали как шутка, но получилось несколько снисходительно. Она посмотрела на него.

– Вам известно, что иногда вы бываете невыносимы?

– Я хотел пошутить.

– А, понятно.

Она отвернулась.

Лукас покачал головой, подумав, что все делает неправильно, и начал подниматься вслед за ней по ступеням, ведущим в дом. Первая дверь направо. Он постучался – никакого ответа. Потом снова. Тишина. Он вставил ключ в замок и открыл дверь. Лили окинула взглядом коридор, проверяя, не наблюдают ли за ними из других квартир.

– Привет? – громко, но не слишком крикнул лейтенант. Затем свистнул. – Эй, малыш, иди сюда, собачка.

– Дома никого нет, – сказала Лили через пару секунд.

– Кто знает, может, под кроватью прячется ротвейлер, которому отрезали язык, чтобы он был злее? – заметил Лукас, распахнул дверь, и они вошли внутрь.

– Отличная дверь, – сказал он.

– Что?

– Это старый дом, тут старые двери – из дуба или ореха, – объяснил Лукас и постучал по ней костяшками пальцев. – Когда дома становятся такими древними, владельцы обычно снимают двери, которые были поставлены вначале, и продают их. Скорее всего, эти двери стоят столько же, сколько сам дом.

Они оказались в гостиной и увидели два расшатанных разномастных стула, кресло с грязной тряпичной обивкой, коричневый металлический куб старого цветного телевизора. Две красные подушки, наполненные полистиролом, валялись перед телевизором на полу, вокруг них рассыпались крошечные белые шарики. В квартире пахло каким-то жарким или супом – возможно, чечевичным. Или из белых бобов.

Лукас первым быстро осмотрел помещения: заглянул в две спальни, крошечную кухоньку с дырявым линолеумом и газовой плитой с крышкой, выпущенной примерно в тридцатых годах.

– Как мы узнаем, где комната Худа? – спросила Лили.

– Посмотрите на то, что в шкафу, – ответил Дэвенпорт. – Там всегда найдется что-нибудь заметное.

– Звучит так, будто вы часто занимаетесь подобными вещами, – сказала она.

– У меня большой опыт общения с грабителями, – проговорил Лукас, скрывая усмешку и направляясь в спальню.

– Что я должна делать? – спросила Лили.

– Поищите на кухне, около телефона, – сказал Лукас и достал из кармана миниатюрный магнитофон. – Нажмите красную кнопку, чтобы начать запись. Продиктуйте все номера, которые найдете. Любое обозначение времени или названия мест. Все, где мог побывать подозреваемый.

В первой спальне стояла кровать и видавший виды комод. Постель была не убрана, белье свалено в кучу. Лукас наклонился и заглянул под нее. Он обнаружил там несколько коробок, но толстый слой пыли говорил о том, что их довольно давно не трогали. Он выпрямился и изучил комод с шестью ящиками. Записки, квитанции на газ, чеки из магазинов, шариковые ручки, скрепки и монеты были разбросаны прямо сверху. Он проверил квитанции: Томас Пек. Не то. Лукас быстро просмотрел ящики и шкаф на предмет оружия. Ничего.

Во второй спальне он обнаружил две кровати. Комод отсутствовал. Все вещи были засунуты в коробки: пластмассовые для длительного хранения и картонные, предназначенные для переездов. Личные бумаги разбросаны на подоконнике рядом с одной из кроватей. Он взял письмо и взглянул на адрес: Билли Худу. Обратный адрес – Бемит, почерк женский. Видимо, его жена. Лейтенант просмотрел письмо, но по большей части оно состояло из жалоб с просьбой прислать денег для нее и дочери.

Он быстро проверил коробки, стоящие рядом с кроватью. Одна была наполовину заполнена нижним бельем и носками, во второй он обнаружил несколько пар поношенных джинсов и ремни. В третьей – теплые зимние рубашки, свитера и термобелье.

В спальне имелся один-единственный шкаф с открытой дверцей, и Лукас проверил рубашки и куртки, висевшие в нем. Ничего. Он опустился на колени, заглянул на дно и обнаружил винтовку «сирс» тридцатого калибра с рычажным взводом. Он открыл затвор. Не заряжено. Рядом с дулом лежала коробка с патронами. Лукас встал, огляделся по сторонам и нашел пару рваных трусов.

– Что ты делаешь? – неожиданно появляясь в дверях, спросила Лили.

– Нашел ружье. Собираюсь его заткнуть. Что на кухне?

Он оторвал кусок от трусов.

– Вокруг телефона валялось несколько бумажек с номерами. Я их записала.

– Посмотри во всех ящиках.

– Уже смотрела. Пролистала календарь, порылась в корзине, где свалено все подряд, и в ящике, заполненном всяким хламом. Проверила телефонную книгу. На последней странице записан красной пастой номер, красная ручка лежит рядом с телефоном, так что, возможно, запись сделана недавно… – Она взглянула на листок бумаги, который держала в руке. – Код шестьсот четырнадцать. Это ведь города-близнецы? Может быть…

– Нет, у нас шестьсот двенадцать, – сказал лейтенант. – Я не знаю, что такое шестьсот четырнадцать. Ты уверена, что не ошиблась?

– Уверена…

Она ушла, а Лукас свернул кусок ткани в тугой комочек и шариковой ручкой засунул в ствол. Комок оказался таким плотным, что через пару дюймов остановился, и Дэвенпорт не смог протолкнуть его дальше. Довольный, он положил ружье назад в шкаф и закрыл дверцу.

– Я узнала: шестьсот четырнадцать – юго-западный Огайо, – сказала с порога напарница, которая листала телефонный справочник.

– Возможно, он едет назад через Огайо, – предположил Лукас.

– Попрошу кого-нибудь проверить номер, – сказала Лили и закрыла справочник. – Что еще?

– Проверь шкафы в гостиной. Мне нужно закончить здесь.

Под кроватью стояла коробка, и Лукас ее вытащил. Альбом с фотографиями, довольно старыми, покрытыми пылью. Он пролистал его, затем сунул обратно. Через пару минут Лили крикнула:

– Дробовик.

Лукас вернулся в гостиную в тот момент, когда она заглянула в ствол старого однозарядного ружья двенадцатого калибра.

– Вот черт, – выругался Лукас. – Нет смысла затыкать тряпкой. Худ проверит дуло, когда будет его заряжать.

– Я не вижу патронов, – сказала Лили. – Заберем его?

– Лучше не стоит. Если соседи с ним заодно, нам не нужно, чтобы они заметили пропажу.

Лукас вернулся в спальню и просмотрел остальные коробки, но не нашел ничего интересного – ни писем, ни записок, которые показали бы, что соседи подозреваемого действовали с ним вместе. Он вернулся в гостиную.

– Лили?

– Я в ванной, – крикнула она. – Что-нибудь еще нашел?

– Нет, а ты? – Он засунул голову в ванную и увидел, что она перебирает склянки в аптечке.

– Ничего серьезного. – Она достала из шкафчика пузырек с таблетками, выписанными врачом, прочитала этикетку и нахмурилась. – Это Худа. Сильное средство, но я не понимаю, как их можно использовать не по назначению.

– А что это такое?

– Антигистаминный препарат. На этикетке написано, что он против укусов пчел. Мой отец его принимал. У него была аллергия на пчел и огненных муравьев. Если они его кусали, он весь распухал. И очень пугался, говорил, что задыхается. По правде говоря, так бы и было, если бы не это средство. Опухоль могла перекрыть дыхательное горло.

Дэвенпорт пожал плечами.

– Нам эти пилюльки ничего не дают.

Лили поставила пластиковую бутылочку назад в шкафчик, закрыла его и вышла вслед за Лукасом в гостиную.

– Еще что-нибудь?

– Думаю, все, – ответил он. – Мы испортили им ружье; надеюсь, у них нет патронов для дробовика.

– Я не видела. Ты будешь что-нибудь фотографировать?

– Да, пару снимков.

Лукас сделал полдюжины фотографий комнаты и шагами измерил ее, а затем продиктовал получившийся результат на магнитофон.

– Знаешь, мы могли бы еще пройтись по квартире, у нас есть время, – предложила женщина.

– Лучше не стоит. То, что находишь в самом начале, как правило, бывает единственным, что удается отыскать, – ответил лейтенант. – Когда ты в чьем-то доме, не следует слишком усердствовать. Всякое может случиться: неожиданно заходят в гости друзья, родственники. Вошел и вышел.

– Я все больше и больше убеждаюсь в том, какой ты опытный.

Дэвенпорт пожал плечами.

– Ордер у тебя?

– Да. – Лили достала из сумки бумагу и засунула в рукав зимней куртки, висевшей в шкафу в гостиной. – Мы скажем суду, что положили его в такое место, где он обязательно его найдет. Естественно, ему сначала придется надеть куртку.

– Что он, скорее всего, не станет делать до наступления зимы.

– Которая уже довольно скоро, – заметила напарница.

– Так, хорошо, – сказал полицейский. – Мы тут что-нибудь изменили?

– Мне кажется, все выглядит так же, как когда мы пришли, – сказала Лили.

– Дай-ка я взгляну на спальню.

Лукас вошел в комнату, огляделся по сторонам и на дюйм приоткрыл дверцу шкафа.

– Теряю хватку, – пожаловался он. – Проклятая дверь была открыта, когда я вошел, а я ее закрыл.

Лили наградила его странным взглядом, и он спросил:

– Что?

– Ты и правда произвел на меня сильное впечатление, – проговорила она. – Ты здорово все это делаешь.

– Это самое лучшее, что ты про меня сказала за все время нашего знакомства.

Она ухмыльнулась и пожала плечами.

– Старалась не отставать от тебя.

– Извини, что накричал на тебя утром, – быстро проговорил Лукас. – До полудня я не являюсь адекватным человеческим существом. Терпеть не могу дневной свет. Действительно не люблю.

– Мне не следовало к тебе цепляться, – сказала она. – Просто я хочу сделать эту работу.

– Мир?

Она повернулась к двери и оказалась к нему спиной.

– Я не возражаю, – ответила она. – Давай отсюда выбираться.

Она открыла дверь и оглядела коридор.

– Все чисто, – сообщила она.

Дэвенпорт стоял позади нее.

– Если мы собираемся заключить мир, следует сделать это по всем правилам, – заявил он.

Она повернулась и посмотрела на него.

– Что?

Он потянулся вперед и поцеловал ее в губы, и она ответила, на одно короткое, едва различимое мгновение он почувствовал тепло, а потом она отодвинулась и смущенно шагнула в коридор.

– Хватит глупостей, – сказала она.

Им нужно было пройти пять минут по кварталу, завернуть за угол, чуть-чуть по небольшому переулку – и вот они уже в квартире, из которой велось наблюдение за домом Худа. Лили шла, не глядя на Дэвенпорта, видимо, ее невероятно интересовали жилые здания по пути. Пару раз Лукас чувствовал, что она бросала на него короткие взгляды, а затем быстро отворачивалась. А он все еще ощущал ее губы.

– Как дела? – спросил Дел, когда они вошли в квартиру.

Слоун встал и подошел к ним. Третий детектив, прибывший в их отсутствие, сидел на алюминиевом складном стуле, читал книгу и следил за улицей. Мужчина в сером костюме устроился на армейской табуретке из парусины рядом с окном. Он читал книгу в твердой обложке и курил трубку.

– Нашли пару ружей, испортили одно, – доложил Лукас и шепотом спросил: – Федералы?

Дел кивнул, и они посмотрели на фэбээровца в сером костюме.

– Наблюдают, – прошептал Дел. И уже громче добавил: – Что-нибудь еще удалось найти?

– Номер телефона в Огайо, – ответила Лили. – Я позвоню Андерсону, посмотрим, как быстро он сможет его проверить.

Андерсон позвонил Кифферу, а тот связался с Вашингтоном. Вашингтон сделал три звонка. Через десять минут Лили разговаривала с Андерсоном, Кифферу позвонил сотрудник ФБР из Колумбуса, Огайо, и сообщил, что номер телефона зарегистрирован на мотель в стороне от семидесятой автострады, соединявшей два штата неподалеку от Колумбуса. Через час агент ФБР показал дежурному в мотеле фотографию подозреваемого. Тот кивнул, вспомнив его лицо, и сказал, что Худ останавливался у них накануне ночью. Портье нашел запись в журнале, сообщавшую, что постояльца звали Билл Харрис. Кроме того, имелся номер машины, но проверка показала, что он никогда не был зарегистрирован в Миннесоте.

– Он осторожен, – сказал Андерсон, когда они собрались в кабинете Даниэля.

– Но он сюда едет, – заметил Киффер.

– Он уже должен быть здесь. Или где-то рядом, – сказала Лили, переводя взгляд с Дэвенпорта на Андерграунд, потом на Даниэля и Киффера.

Агент ФБР кивнул.

– Сегодня к ночи или завтра утром, если он не будет задерживаться. На пути у него Чикаго. Он либо направится через него, либо обогнет… Ему придется ехать очень быстро, если он хочет добраться сюда сегодня. Скорее всего, он остановится на ночь в Мэдисоне, а завтра будет у нас.

– Как далеко отсюда Мэдисон? – спросила женщина.

– Пять часов.

– Он очень торопится, – сказала она. – Значит, возможно, он приедет вечером.

– Мы будем наблюдать за его домом, – проговорил Даниэль и окинул взглядом подчиненных. – Что-нибудь еще?

– Больше ничего не приходит в голову, – ответил Лукас. – Лили?

– Будем ждать, – сказала она.

Глава 09

Лили вернулась на наблюдательный пост вместе с Делом, полицейским, работающим под прикрытием, а Лукас заполнял оборотную сторону ордера на обыск. Когда он уже заканчивал, в комнату вошел Ларри Харт, который нес в руке небольшой чемодан.

– Удалось узнать что-нибудь? – спросил Дэвенпорт.

– Ничего, кроме слухов, – ответил Харт, бросив вещи к стене. – Примерно в то же время, когда случилась стычка с байкерами, происходило нечто необычное. В Стэндинг-Рок устроили свои танцы солнцепоклонники, но там все в порядке. А вот на Беар-Бате, возможно, была какая-то церемония. В полночь. Ходят такие разговоры.

– Имена есть?

– Нет. Но ребята пытаются выяснить.

– Нам нужны имена. В этом деле они решают все.

Ларри поговорил с Андерсоном и отправился домой, чтобы привести себя в порядок. Лукас заполнил ордер, перешел на другую сторону улицы и купил полдюжины журналов, а затем вернулся на наблюдательный пост.

Дел спал на надувном матрасе, рот у него был приоткрыт, и Дэвенпорт подумал, что он выглядит как настоящий бродяга. Два полицейских из отдела по борьбе с наркотиками сидели на одинаковых складных стульях из алюминия и наблюдали за улицей. Рядом с тем, что был слева, стоял маленький холодильник и портативный приемник, который играл «Brown sugar». Агент ФБР ушел, хотя его табурет остался на прежнем месте. На нем было написано: «Л. Л. Бин». Лили устроилась на стопке газет, прислонившись спиной к стене.

– Вы, ребята, похожи на цирковую труппу, – сказал Лукас, входя.

– Иди ты, Дэвенпорт, – одновременно ответили два копа, наблюдавших за улицей.

– Я поддерживаю, – внесла свою лепту Лили.

– В любое время, в любом месте, – сказал Лукас.

Мужчины рассмеялись, а Лили спросила:

– Ты это мне или им?

– Им, – ответил Лукас. – У Дуэйна такая славная попка.

– Мне заметно полегчало, – проговорила женщина.

– Зато мне нет, – заметил Дуэйн, толстый детектив из команды наблюдения.

– Ничего не происходит? – спросил Лукас.

– Торговля наркотиками идет полным ходом, – сказал Дуэйн. – Странно, по нашим данным, в этом районе насчет дури достаточно спокойно.

– Но мы ведь знаем совсем мало индейцев, – проговорил Дэвенпорт и оглядел комнату. – А где федерал?

– Вышел. Сказал, что вернется. Он очень трепетно относится к своему стульчику, так что не вздумай на него сесть, – сообщил худой коп.

– Серьезно?

– Стопки газет в конце коридора, – подсказала Лили.

В одном из журналов была напечатана статья, в которой велись дебаты по поводу десятимиллиметровых автоматических пистолетов. Автор утверждал, что у них идеальные патроны для защиты; эти заряды обладают в два раза большей энергией, чем обычные девятимиллиметровые и патроны сорок пятого калибра для «кольта», а также в полтора раза большей, чем пули для «магнума-357». Его оппонент, полицейский из Лос-Анджелеса, высказывал опасение, что десятимиллиметровый патрон имеет огромную пробивную силу. Он может проделать дыру не только в мишени, но и попасть в кого-то в толпе на автобусной остановке в двух кварталах от стрелка. Лейтенант никак не мог уследить за деталями их спора. Его мысли постоянно вертелись вокруг очертаний шеи Лили, щеки, которую он видел сбоку и сзади, а также изгиба запястья. Ее губ. Он вспомнил, что Слоун сказал про ее неправильный прикус, улыбнулся и прикусил собственную губу.

– Ты что улыбаешься? – спросила Лили.

– Так, ничего. Журнал, – ответил Лукас.

Она поднялась на ноги, потянулась, зевнула и подошла к нему.

– Так-так, – сказала она. – Это про десятимиллиметровый?

Лукас закрыл журнал.

– Идиоты, – заявил он.

Андерсон связался с ними по рации в самом начале первого: убийца в Оклахоме исчез. Киффер переговорил с агентами ФБР в Южной Дакоте касательно слухов, о которых сообщил Харт, и про ночную церемонию, но никто практически ничего не знает.

– Возникли даже сомнения по поводу того, была ли она вообще, – добавил он.

– В каком смысле?

– Киффер разговаривал с местным начальником отдела расследований, так вот он считает, что слухи возникли из-за стычки с мотоциклистами. Как-то вечером индейцы окружили Беар-Бат и не пускали туда байкеров. Те, предположительно, видели костры и слышали какую-то музыку, а в результате поползли сплетни про тайную церемонию.

– Значит, это, возможно, еще один тупик, – сказала женщина.

– Так говорит Киффер.

– Я могла бы смотреть сейчас «Молодых и дерзких», [14]14
  «Молодые и дерзкие» – популярный американский телесериал, впервые вышедший в эфир в марте 1973 г. и снимающийся до сих пор.


[Закрыть]– сказала Лили через двадцать минут.

– Прогуляемся? – предложил Дэвенпорт.

– Давай. Возьми рацию.

Они прошли по переулку два квартала до «Севен-илевен», купили две диетические колы и зашагали назад.

– Скучно, – пожаловалась Лили.

– Тебе незачем тут сидеть. Он, скорее всего, не появится раньше вечера, – сказал Лукас.

– У меня такое чувство, что я должна здесь находиться, – ответила напарница. – Это же мой преступник.

По дороге назад Лукас достал из «порше» маленькую сумочку с набором для чистки оружия. В квартире разложил на полу газеты, сел, скрестив ноги, разобрал свой Р-7 и начал его чистить. Лили вернулась к своей стопке на пару минут, потом снова подошла к нему.

– Можно? – спросила женщина, понаблюдав за ним несколько минут.

– Давай.

Она достала из сумочки пистолет сорок пятого калибра, вынула из него магазин, проверила ствол на наличие патрона и начала разбирать оружие.

– Я примерно раз в неделю ломаю ногти, когда чищу этот проклятый пистолет, – сказала она.

Она так сосредоточилась на своем занятии, что высунула кончик языка, когда начала осторожно вывинчивать втулку затвора, чтобы достать пружину.

– Дай нитро, – попросила она.

Лукас передал ей чистящий раствор.

– Эта штука пахнет лучше бензина, – проговорила она. – Я могла бы нюхать ее, как наркотик.

– А у меня от нее болит голова, – сказал Лукас. – Пахнет хорошо, но я плохо переношу этот запах.

Он заметил, что ее пистолет выглядел идеально и до того, как она им занялась. Его собственный Р-7 тоже не нуждался в чистке, но это было какое-то занятие.

– Ты когда-нибудь стреляла из Р-7? – небрежно спросил он.

– Стреляла, но из другого. Из восьмизарядного. Такой большой, как у тебя, обладает серьезной огневой мощью, но его рукоять не помещается у меня в руке. И вообще мне он не нравится. Слишком толстый.

– Да уж, он не похож на твой игрушечный «кольт», – заметил Лукас.

– Конечно, у моего другая форма рукояти. Она изящнее. Как раз то, что мне нужно. Очень удобный.

– Я не люблю полуавтоматы, они не годятся для реального дела, – признался Лукас. – Из них хорошо стрелять в мишень, но если нужно попасть в преступника… Я предпочитаю автоматическое оружие.

– Может, тебе попробовать один из «Смитов» сорок пятого калибра?

– Говорят, это хорошие пистолеты, – не стал спорить лейтенант. – Я бы даже завел себе такой, если бы Р-7 не вышел раньше… А ты почему не пользуешься «смитом»?

– Мой «кольт» мне подходит больше. На соревнованиях я стреляла из «Кольта-1911». Но для работы мне больше нравится «сорок пятый», с ним комфортно. А тир – совсем другое дело.

– Ты участвуешь в состязаниях? – спросил Лукас.

Копы, сидящие у окна, которые краем уха слушали их разговор, неожиданно оживились, уловив новую интонацию в голосе Дэвенпорта.

– Я несколько лет была чемпионкой среди женщин по стрельбе на скорость по силуэту из разных положений, – ответила Лили. – Но мне пришлось отказаться от соревнований, потому что они отнимают очень много времени. Впрочем, я иногда тренируюсь.

– Ты, наверное, неплохо стреляешь, – предположил Лукас.

Наблюдатели у окна переглянулись. «Пари!»

– Лучше всех твоих знакомых, – равнодушно сказала она.

Дэвенпорт фыркнул, и она, прищурившись, посмотрела на него.

– Что? Думаешь, сможешь со мной сравниться?

– С тобой? – переспросил он и слегка поджал губы.

Лили выпрямилась, и в ее глазах вспыхнул интерес.

– А ты участвуешь в соревнованиях?

– Иногда, – пожав плечами, ответил он.

– И хоть раз побеждал?

– Иногда. Кстати, стрелял из «Кольта-1911».

– Какая стрельба – по силуэту или по мишени?

– Немного того и другого, – сказал он.

– И ты считаешь, что сможешь меня победить?

– Я могу победить очень многих, почти всех, – заявил Лукас.

Она взглянула на него, пару минут изучала его лицо, а потом едва заметная улыбка тронула уголки ее губ.

– Хочешь поспорить?

Лукас в свою очередь посмотрел на нее, оценивая вызов.

– Хочу, – ответил он наконец. – В любое время и в любом месте.

Лили заметила, что полицейские у окна за ними наблюдают.

– Он ведь пытается меня заманить? – спросила она. – Он что, чемпион Америки или что-то в таком же духе?

– Я не знаю, никогда не видел, как он стреляет, – сказал один из них.

Лили, прищурившись, смотрела пару минут на копа, пытаясь понять, врет ли он, затем повернулась к Дэвенпорту.

– Ладно, где будем стрелять? – спросила она.

Они стреляли в тире, расположенном в подвале полицейского участка, в двадцатипятифутовые мишени для стрельбы из пистолета. На каждой имелось семь концентрических колец. Три внешних были отмечены, но оставались бесцветными, а четыре внутренних – 7,8,9 и 10 – черными. Центральное кольцо, десятка, оказалось немного меньше монеты в десять центов.

– Хорошая дистанция, – сказала Лили, когда Лукас включил свет.

Помощник шерифа округа Хэннепин как раз уходил, когда они пришли. Узнав, что они собираются делать, он заявил, что будет судить соревнование.

Лили положила рацию на край барьера, достала из сумочки пистолет сорок пятого калибра, взяла его обеими руками и посмотрела в дальнюю часть тира сквозь прицел.

– Ставьте мишени.

– Мой Р-7 не совсем подходит для стрельбы по мишени, – сказал Дэвенпорт и, прищурившись, прицелился. – Да и свет мне здесь никогда не нравился.

– Трусишь? – спросила женщина.

– Веду светскую беседу, – ответил он. – Жаль только, что у меня нет моего «кольта гоулд кап». С ним я бы чувствовал себя лучше. Да и в бумаге он пробивает крупные отверстия. Того же размера, что и твой. Если ты действительно стреляешь так хорошо, как утверждаешь, это может иметь значение.

– Ты всегда можешь сдаться, если лишние семь сотых дюйма заставляют тебя нервничать, – заявила Лили, вставила магазин в свой «кольт» и дослала патрон в ствол. – К тому же у меня тоже нет тех пистолетов, с которыми я выступаю на соревнованиях.

– Ладно, хватит. Бросим монетку, кто будет стрелять первым, – сказал Лукас и принялся искать в кармане четвертак.

– Сколько? – спросила она.

– Столько, чтобы как следует прочувствовать, – ответил лейтенант. – И чтобы было по-настоящему. Твое слово?

– Лучшие два результата из трех… Сто долларов.

– Мало, – сказал Лукас и снова прицелился. – Я подумал, может, тысяча?

– Это же смешно, – тряхнув головой, ответила женщина.

Помощник шерифа наблюдал за ними с нескрываемым интересом. История об этом состязании еще до наступления вечера станет известна всем в офисе шерифа, полиции города, а возможно, и в Сент-Поле.

– Ты пытаешься меня подавить, Дэвенпорт. Я могу позволить себе проиграть только сотню. Я же не богатый разработчик игр.

– Эй, Дик, – позвал Лукас помощника шерифа. – Лили не позволит мне установить мишени, можешь…

– Конечно.

Помощник начал устанавливать мишени на расстоянии двадцать пять футов, а Лукас подошел к Лили и прошептал:

– Вот что я тебе скажу: если ты выиграешь, ты заберешь сотню. А если я выйду победителем, я получу еще один поцелуй. Время и место по моему выбору.

Она уперлась руками в бока.

– В жизни не слышала ничего глупее. Детский сад, да и только. Ты слишком стар для таких вещей, Дэвенпорт. У тебя на лице морщины, а волосы уже седеют.

Лукас покраснел и ухмыльнулся, чтобы скрыть смущение. К ним уже направлялся Дик.

– Может, и стар, но я этого хочу, – сказал Лукас. – Если только ты не боишься проиграть.

– Ты отлично умеешь заморочить человеку голову.

Лукас защелкал языком, изображая квохтанье цыплят.

– Пошел ты, Дэвенпорт!

– Может, просто проведем приятный вечерок, стреляя из пистолетов по мишеням. Нам совсем не нужно соревноваться. Конечно, если ты испугалась.

– Пошел ты…

– Место и время по моему выбору.