Текст книги "Тень убийцы"

Автор книги: Джон Сэндфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

– Да, – ответил Лукас.

Он ощутил холодное прикосновение ствола к коже за ухом.

– А теперь подними голову так, чтобы не видеть пол. Смотри на кухню, но не двигай ничем, кроме головы, – приказал мужчина. Лукас поднял голову, и через секунду Худ быстро обмотал ее липкой лентой, несколько раз. Дэвенпорт сжал зубы.

– Дуло примотано к твоей голове, – сообщил ему индеец, закончив, и его голос прозвучал чуть менее напряженно. – Если один из твоих белых дружков меня пристрелит, тебе конец. И вообще, если что – ты труп. Одно движение – и с тобой покончено. Ты понимаешь, что я говорю? Свет погаснет.

Первый и третий слои пленки легли на первые два. Последний частично прикрыл левый глаз Лукаса. Он почувствовал, что пуговицы рубашки вдавились ему в грудь, и вдруг понял, что задыхается.

– Боже праведный, будь осторожнее, приятель, – сказал он, изо всех сил стараясь, чтобы в голосе не прозвучало жалобных интонаций.

– Не волнуйся… А теперь вставай.

Лейтенант встал на четвереньки и с трудом поднялся на ноги. Ствол дробовика остался за его правым ухом.

– У вас все в порядке? – снова крикнул командир отряда.

– Все просто отлично, придурок, – прокричал Худ. – Мы выйдем через минуту. – Он снова повернулся к Лукасу. – Моя тачка почти сдохла. Мне нужен патрульный автомобиль и время. Мы подойдем туда и возьмем машину.

– Скажи им, что ты делаешь, – проговорил Дэвенпорт.

Тяжесть дробовика оттягивала его голову набок. Липкая лента на левом глазу приклеилась к веку, и он неожиданно почувствовал приступ клаустрофобии.

– Если они увидят меня с поднятыми руками и тебя у меня за спиной, вполне может так случиться, что кто-нибудь выстрелит, не разобравшись, что происходит.

– Ты им сам скажи, – велел индеец. – Они тебе поверят. Иди к окну.

Дэвенпорт подчинился. Худ держал его одной рукой за воротник рубашки. Ружье было у него в правой руке, он подталкивал им Лукаса.

– Никому не шевелиться, – крикнул полицейский, подойдя к разбитому окну. Он поднял руки над головой и расставил пальцы. – Оставайтесь на своих местах. Он прикрепил дробовик липкой лентой к моей голове. Не двигаться.

В квартире напротив мелькнула едва различимая вспышка. Худ подтащил его к себе, и дуло с силой воткнулось в кожу за ухом заложника.

– Билли… – послышалось из громкоговорителя.

– Мне нужна машина, – крикнул в ответ индеец и начал подталкивать заложника вперед, пока тот не сел на подоконник. Затем очень осторожно, медленно он опустился рядом с ним. – Прыгай первым, – приказал он.

– Господи, – пробормотал Лукас. – Ты там осторожнее.

– Вниз.

Дэвенпорт спрыгнул на пять футов, согнув колени и закрыв глаза. Когда он открыл их, мир все еще существовал. Индеец приземлился рядом с ним, и Лукас сделал глубокий вдох.

– Дайте мне полицейскую машину, и пусть все уберутся с дороги, – прокричал Худ.

– Билли, тебе это не поможет. Ведь все же было хорошо, – крикнул в ответ командир отряда быстрого реагирования.

Громкоговоритель эхом отзывался в голове Лукаса. Он взглянул на улицу, заблокированную автомобилями, людей, которые прятались за ними, и вдруг подумал, что вот сейчас прекратит свое существование и Лукас Дэвенпорт превратится в труп на холодной земле, а все остальные будут на него смотреть.

– Подгоните машину сюда!

Индеец снова напрягся, и в его голосе появились панические нотки.

– Черт возьми, дайте ему, что он хочет! – крикнул Лукас.

Он вдруг почувствовал аромат сосен, но здесь их не было, вообще ничего не росло, но запах присутствовал, как будто он неожиданно оказался в своем домике в Висконсине. В мозгу зазвучали повторяющиеся слова: «Только не сейчас, пожалуйста, не сейчас», а холодный ствол прижимался к его голове за ухом…

– Ладно, ладно, хорошо, мы вызываем транспорт. Успокойся, Билли, мы не хотим, чтобы еще кто-нибудь пострадал.

– Где машина? – завопил Худ. – Где машина?

Он дернул дробовик, и голова заложника откинулась назад.

– Успокойся, приятель, тише, – сказал Дэвенпорт, чувствуя, как отчаянно колотится в груди сердце. У него болели шея и голова, а Худ прижимался к нему, точно нежеланный партнер во время бега парами. – Если ты нечаянно выстрелишь, тебе конец так же, как и мне.

– Заткнись, – прорычал индеец.

– Ты получишь машину, только не волнуйся, – крикнул командир отряда, который стоял на противоположной стороне улицы. – Возьми ту, что стоит справа от тебя. Видишь, из нее вылезает полицейский? Ключи в замке зажигания.

Худ повернулся, чтобы посмотреть, и Лукасу тоже пришлось повернуть голову. Автомобиль стоял сразу же за машиной переговорщика. Лукас успел разглядеть позади Лили.

– Хорошо, мы идем туда, – крикнул индеец.

Они начали передвигаться боком, точно крабы, медленно, дробовик давил на висок Лукаса. Двадцать футов до машины.

– Билли? Билли? Я разговаривал с тобой по телефону. У нас тут есть врач, – сказал переговорщик, который отошел на шаг от своей машины. Лукас заметил, что он снял кобуру с пистолетом. – Доктор, специалист по психологии. Мы хотим, чтобы ты с ней поговорил.

Лили вышла из-за автомобиля и встала рядом с полицейским, сжимая обеими руками свою сумочку. Она была похожа на страшно напуганную медсестру из городской больницы.

– Мы привезли ее, чтобы она посмотрела, как ты. Она говорит, что поедет с вами, на случай если возникнут какие-то проблемы, она хочет поговорить…

– Я не буду ни с кем разговаривать, я хочу уехать.

Худ подтолкнул Дэвенпорта, и он шагнул вперед, повернув голову из-за того, что на нее давило ружье.

– Я могу тебе помочь, – воскликнула Лили, которая стояла в пятнадцати футах от них.

– Мне никто не нужен, – ответил индеец. – Убирайся с дороги!

Он был весь в поту, и запах страха заполнил все пространство вокруг него.

– Подожди, ты должен меня выслушать, Билли. Пожалуйста. Я много работала с индейцами, они так себя не ведут.

Она сделала шаг к ним, затем еще один и, поскольку они двигались к автомобилю, оказалась меньше чем в десяти футах от них.

– Отвали от меня, – в отчаянии вскричал мужчина. – Мне не нужен чертов психиатр!

– Билли, прошу тебя… – жалобным голосом проговорила Лили.

Шесть футов. Она выпустила сумку, и та повисла на ремне у нее на плече, одной рукой она размахивала в воздухе, другой теребила пуговицы на пиджаке.

– Позволь мне… – Ее голос вдруг изменился, она больше не умоляла, она настаивала. – Билли, у тебя проблема. Ты меня понимаешь? Давай я про нее расскажу. Ты этого не видишь. Поверь мне. У тебя в волосах запуталась оса. Над правым ухом. Если она тебя укусит, не нажимай на курок, это всего лишь оса. Нам не нужны жертвы.

– Оса? Где?

Индеец остановился, и его голос неожиданно наполнило напряжение.

Дэвенпорт вспомнил про коробку с антигистаминными препаратами, которую видел в аптечке Худа.

– В волосах, над правым ухом, она ползет…

Худ держал заложника левой рукой за шею, и тот почувствовал, как дробовик поднялся, когда Билли попытался сбросить несуществующую осу правой рукой. Поскольку он держал палец на спусковом крючке, он не мог дотянуться до уха; на одну короткую долю секунды, не думая о том, что делает, он убрал с него палец и потянулся к голове. В этот момент Лили прижала правую руку, ту, которой теребила пуговицы на пиджаке, к животу и выхватила пистолет сорок пятого калибра. Она с такой скоростью наставила его на голову индейца, словно бросала дротик; он успел его увидеть и отшатнуться. Дэвенпорт закрыл глаза и начал отворачиваться; женщина выстрелила, и полицейский почувствовал жар на лице, как будто в него бросили пригоршню горячего песка. Худ повалился назад, на землю, а Лукас упал на колени и закричал:

– Снимите эту дрянь, снимайте скорее, снимайте!

Переговорщик опустился рядом с ним на колени и сказал:

– Все в порядке, все хорошо.

Чья-то рука схватила дуло дробовика и сжала его, а Лукас, который задыхался, простонал:

– Снимите это, снимите скорее…

Затем он услышал режущий звук, и ствол перестал давить на ухо.

И снова все ощущения стали невероятно острыми: асфальт у него под коленями, запах смолы и городского мусора, шум раций, топот ног офицера из отряда быстрого реагирования, Лили, которая все повторяла:

– Господи! Господи!

А еще колено командира отряда около его лица и спортивная туфля Билли в грязи. В следующее мгновение завтрак в желудке Лукаса устремился наружу, и его вырвало перед самой квартирой Билли Худа. Его тошнило безостановочно, пока внутри больше ничего не осталось и тело не начало сотрясаться от жестоких спазмов. Бойцы группы захвата собрались вокруг трупа Билли, где-то вдалеке кричала женщина, и ее вопли перекрывали грохот и возгласы полицейских. Командир отряда положил руку Дэвенпорту на шею, и она показалась ему невероятно теплой на холодной коже. Кто-то открыл дробовик, и на землю выпал патрон в зеленой оболочке.

Когда желудочные спазмы прекратились и он сумел их сдержать, Лукас повернул голову и увидел лицо Билли Худа. Оно было наполовину снесено, как будто кто-то ударил по нему молотком-гвоздодером.

– Одним выстрелом в десятку, – сказала Лили. Она стояла над ним, бледная как полотно, и смотрела на тело. – Прямо в переносицу.

И хотя она пыталась казаться храброй, в ее голосе была невыразимая жалость. Дэвенпорт встал на четвереньки, а потом с трудом поднялся на ноги.

Командир отряда помог ему снять липкую ленту с головы и повернулся к Лили.

– Вы в порядке? – спросил он.

– Да, все нормально, – ответила она.

– А ты? – спросил переговорщик Лукаса.

– Проклятье, нет, конечно. – Он сделал неверный шаг в сторону напарницы, и она обняла его за талию. – Через пару минут я был бы мертв.

– Может быть, он бы тебя отпустил, – сказала Лили, посмотрев на труп.

– Возможно, но я так не думаю. Билли Худ был очень зол, – заметил лейтенант. – Он решил умереть и не собирался делать это в одиночку.

Он остановился, повернулся и тоже взглянул на тело. Лицо индейца не обрело мирного выражения в смерти. Оно было просто мертвым и пустым, точно пивная банка, раздавленная и валяющаяся у обочины дороги. Неожиданно на Лукаса накатила волна жгучей ярости.

– Черт подери, он был нам нужен живым. Этот мерзавец должен был нам рассказать, что происходит. Какой идиотизм. Зачем он это устроил? – завопил он, и командир отряда быстрого реагирования обернулся к нему.

Лили сильнее сжала руку у него на талии и мягко подтолкнула к дому на противоположной стороне улицы.

– Я тебя поблагодарил? – спросил Дэвенпорт, взглянув на нее.

– Пока нет.

– Ты чуть не вышибла мне мозги, Ротенберг. К тому же мое лицо перепачкалось в ужасной дряни.

– Я слишком хорошо стреляю и не могла в тебя попасть. Что касается лица – это лучше, чем картечь за ухом, – проговорила она.

– Ну, тогда спасибо тебе. Ты спасла мою шкуру.

– Я принимаю твою жалкую благодарность, а поскольку ее недостаточно…

– Я готов отблагодарить тебя в полной мере. Ты это знаешь, – сказал он, чувствуя, как ее волосы коснулись его щеки.

– Какие все-таки мужчины отвратительные существа, – пробормотала она.

Глава 12

Дэвенпорт сидел на стопке газет.

– Ты в порядке? – спросил Даниэль, опускаясь на корточки рядом с ним.

Лили сообразила, что он пытается проявить участие, но не знает как.

– Более или менее, – ответил Лукас.

Вошел Ларри Харт, увидел их и замер на месте.

– Вокруг полно журналистов, – сказал он. – Восьмой канал поставил оператора на крышу. Они ведут репортаж в прямом эфире. Теперь все будут искать тебя и Лили.

– Плевать, – проворчал Дэвенпорт, упираясь локтями в колени и опустив голову. – Кто-нибудь говорил с Дженнифер?

– Я позвонил ей сразу после того, как Лили разобралась с Худом, – ответил Даниэль. – Она смотрела телевизор, но говорила совершенно спокойно. Более того, она даже пыталась получить от меня подробности для выпуска новостей.

– Очень похоже на нее, – пробормотал Лукас, подумал о дробовике, приставленном к уху, и сжал колени. – Если ты найдешь кого-нибудь, кто доставит «порше» к моему дому, я бы мог незаметно добраться до полиции…

– Его возьмет Слоун, – предложил Даниэль. Дэвенпорт кивнул и вытащил из кармана ключи. – У нас возникли и другие проблемы. Мне не хотелось тебя тревожить…

– Господи, что еще?

– Сегодня утром речная полиция Сент-Пола обнаружила тело в шлюзе Форда. Оно зацепилось за береговую опору моста. Индеец. При нем имелось удостоверение личности. Ричард Желтая Рука.

– Вот черт! – сказал Лукас.

– Мы бы хотели, чтобы ты на него взглянул. Мы не совсем уверены… в общем, на самом деле сомнений нет, но он был твоим осведомителем…

– Ладно, ладно, ладно…

– Если хочешь, я могу пойти с тобой, – предложила Ротенберг.

– Лучше не стоит, – возразил Даниэль, бросив на нее быстрый взгляд. – Нам нужно написать отчеты. Тебе придется поговорить с нашими адвокатами, ведь ты не служишь в полиции Миннесоты…

– Что?

– Нет, нет, проблем не будет, – торопливо проговорил начальник департамента. – Просто небольшие бюрократические формальности. Господи, как бы я хотел выкурить сигару.

– Значит, мне нужно посмотреть на тело… – сказал Лукас.

– Это не все, – с неохотой добавил Даниэль. – Они совершили еще одно убийство.

– Еще одно? – спросила Лили. – Где?

– В Брукингсе, Южная Дакота. Нам только что сообщили. Генеральный прокурор штата, будь оно проклято. На празднике урожая, когда танцевали польку. Этот тип, генеральный прокурор, всегда посещал танцы, потому что их показывают по местному телевидению. Там его и поджидал убийца.

– Наш друг с косичками? – спросил Харт.

– Нет. Они взяли убийцу. Точнее, подстрелили – он в больнице. Какой-то ковбой увидел, что происходит, вытащил из пикапа ружье и ранил стрелка.

– Хорошо. Точнее, плохо. Сначала я должен взглянуть на Желтую Руку. Если это он. О том, что случилось в Южной Дакоте, я подумаю потом. – Лукас встал и по дуге подошел к двери. Ротенберг, Даниэль и Харт с тревогой наблюдали за ним, и он попытался улыбнуться. – Вы похожи на Дороти, Льва и Железного Дровосека. Больше оптимизма!

– А ты тогда волшебник из страны Оз? – спросила Лили, продолжая с беспокойством смотреть на Дэвенпорта.

– Я чувствую себя как Злая ведьма Запада, когда на нее упал домик, – проворчал Лукас и махнул рукой. – Не грустите.

Тело Желтой Руки находилось в офисе окружного медицинского эксперта. Труп лежал лицом вверх на поддоне из нержавеющей стали. Лукас ненавидел утопленников. Они переставали быть похожими на людей и выглядели… размытыми.

– Желтая Рука? – спросил помощник эксперта.

Лукас посмотрел на растворившееся существо. Глаза индейца, широко раскрытые, выпученные, без зрачков, больше всего напоминали пластиковый пакет от молока. Черты лица были искажены: одни увеличились, другие уменьшились. Впрочем, Лукас без труда опознал парня и отвернулся.

– Да, это он. У него родственники в Форт-Томпсоне, это в Южной Дакоте. Кажется, мать.

– Мы позвоним…

– Вы уже установили причину смерти? – спросил Лукас.

– Мы произвели только предварительный осмотр. У него дыра в основании черепа. Как в китайских казнях, один выстрел. Пока это неофициальная версия: возможно, он погиб не от пули, утонул или еще что-нибудь…

– Но в него стреляли?

– Похоже на то…

Слоун приехал на «порше» как раз в тот момент, когда Дэвенпорт выходил из патрульного автомобиля, остановившегося возле его дома.

– Вот это машина, – с восторгом заявил Слоун. – Сто пятьдесят пять на автостраде, я просто не верил своим глазам… – Он посмотрел на выражение лица Лукаса. – Я пошутил. О господи, с тобой все в порядке? Ты ужасно выглядишь.

– Тяжелый денек выдался. А еще даже полдень не наступил, – ответил Дэвенпорт, пытаясь говорить с иронией.

У него не получилось.

– Так это?..

– Да, Желтая Рука.

Слоун отдал ему ключи и рассказал, что Лили по горло занята бумажной работой. Репортеры уже спрашивают, почему она носила пистолет в Миннеаполисе. С ними разговаривает шеф.

– А мне пора возвращаться в участок, – сказал детектив.

– Конечно. Спасибо, что пригнал машину.

– Не принимай близко к сердцу…

Казалось, Слоун не хотел его оставлять, но Лукас повернулся к нему спиной и зашагал к дому.

Как только он отпер дверь, стало слышно, как звонит телефон. Он не успел к нему подойти, и включился автоответчик.

– Десять двадцать восемь, – послышался голос Дженнифер Кери. – Мы вышли в эфир с рассказом о Худе. Позвони мне…

Дэвенпорт взял трубку.

– Подожди. Ты все еще здесь?

– Лукас? Когда ты вернулся?

– Только что. Минутку, мне нужно закрыть входную дверь.

Когда он снова подошел к телефону, Дженнифер набросилась на него.

– Будь ты проклят, Дэвенпорт, я с ума схожу. Я говорила с Даниэлем, и он сказал, что не знает, где ты, но что с тобой все в порядке.

– Да. То есть не совсем. Я чувствую себя отвратительно. А ты где?

– На студии. Как только я узнала, что происходит, – кстати, спасибо, что не позвонил. – Восьмой канал нас обошел, а поскольку всем известно о наших отношениях, коллеги смотрят на меня, словно я мерзкая жаба…

– Да, понятно. А где Сара? – спросил Лукас.

– Я позвонила Эллен, студентке колледжа. Она согласилась посидеть с девочкой сколько потребуется. Если нужно, останется на ночь.

– Ты можешь зайти ко мне позднее?

– Как ты? – спросила Дженнифер.

– Нормально. Но мне бы совсем не помешала поддержка.

– Здесь все словно с цепи сорвались. Ты слышал про Элмера Линстада из Южной Дакоты?

– Да, прокурор штата.

– Линстад мертв. И парень, которого они подстрелили, Лисс…

– Подожди, ты знаешь больше меня. Кто он такой?

– Индеец по имени Джон Лисс. Он отсюда. Сейчас Лисс в операционной, но говорят, что он выживет. Меня собираются отправить туда на самолете после полудня. Там у меня будет команда…

– Ладно.

Дэвенпорт постарался скрыть разочарование.

– …но я могу сбежать во время ленча.

– Я бы хотел тебя увидеть, – признался Лукас. – У меня какое-то странное состояние.

– Если мы пришлем к тебе ребят, ты поговоришь с ними?

– Нет, исключено, Джен. Скажи, что меня здесь нет. Я собираюсь отключить телефон. Мне нужно прилечь.

– Хорошо… Люблю тебя.

Лукас забрался в постель, но сон не приходил. Он снова и снова ощущал прикосновение дула к затылку, а потом перед глазами вставало раздувшееся лицо Желтой Руки…

Он лежал на спине и потел. Повернув голову, Дэвенпорт посмотрел на часы. Он провел в кровати более часа, должно быть, заснул: ему показалось, что прошло не больше пяти минут…

Лукас сел и поморщился – на него обрушилась головная боль. Тогда он направился на кухню, вытащил из холодильника минеральную воду со вкусом лайма и, пошатываясь, пошел в кабинет. Там мигал автоответчик: восемь звонков. Он нажал кнопку воспроизведения. Шесть сообщений с телевидения и из двух газет. Одно от шефа и последнее от Лили. Ей он перезвонил.

– Я все еще занята бумагами, – сказала она.

– Я в курсе.

– А завтра утром мне придется давать показания…

– Может быть, сходим куда-нибудь поесть?

– Я тебе позвоню.

– Я буду не дома, но у меня есть телефон в машине…

Даниэль звонил, чтобы узнать, как он себя чувствует.

– Мы прижали федералов, – сказал он. – Одна наша команда работает в квартире Худа с его соседями; Слоун и Андерсон собирают информацию на парня из Южной Дакоты. Ты знаешь, что он отсюда?

– Да. Мне сказала Джен.

– Хорошо. Послушай, мне нужно уходить. Не волнуйся. Мы во всем разберемся.

Закончив разговор с шефом, Лукас налил минеральной воды в стакан и добавил туда на три пальца джина «Танкурей». Получился не самый лучший вариант джина с тоником. Он сел на кухне и стал понемногу прикладываться к выпивке. Проклятый идиот Желтая Рука. Худ и дробовик. Он поднял руку и потер то место, к которому был прижат ствол, а потом побрел в ванну и встал под душ. Алкоголь начал действовать, горячая вода била в тело тугими струями, но лица индейцев продолжали стоять у него перед глазами.

Он уже вытирался, когда послышался звонок в дверь. Дэвенпорт завязал полотенце вокруг бедер, прошел через кухню и выглянул в окно.

Дженнифер.

– Привет, – сказала она и вошла, внимательно вглядываясь в его лицо. – Как ты?

– Немного выпил, – ответил он.

Она нахмурилась, наклонилась к нему и поцеловала.

– Джин. Никогда бы не поверила, – сказала Дженнифер.

– Я в полной прострации, – сказал он и попытался улыбнуться.

– Следуй за мной, – отозвалась она и потянула за край полотенца. – Мы попытаемся тебя оттуда вытащить.

Полуденное солнце перевалило через скат крыши и осветило занавески в спальне Лукаса. Дженнифер оттолкнула его в сторону, спустила ноги с постели, посмотрела на него и сказала:

– Это было… замечательно.

– Я не уверен, что все еще жив, – произнес Дэвенпорт. – Господи, мне необходима сигарета.

– Ты испугался?

– Меня почти парализовало. Я бы стал его умолять, но… просто… даже не знаю, это бы не помогло… Мне хотелось только одного – чтобы он убрал ствол.

– Та женщина из Нью-Йорка…

– Лили…

– Да. Они устроили короткую пресс-конференцию, в ней участвовали Даниэль, она и Ларри Харт. Она произвела впечатление, – продолжала Дженнифер, глядя на Лукаса. – Лилиан вполне в твоем вкусе.

– Я бы мог обратить на нее внимание, – вздохнул Дэвенпорт. – Но сейчас главным оказалось ее участие в соревнованиях по стрельбе. Она вытащила свой сорок пятый за десятую долю секунды и направила его прямо в лицо Билли Худа. Бум! Прощай, мерзавец.

– Она показалась мне симпатичной, – заметила журналистка.

– Так оно и есть. Она отлично выглядит. Немного полновата, но хорошенькая.

– Да, пожалуй, – согласилась Дженнифер, которая каждое утро проводила в спортивном зале.

– Она ест все подряд, – добавил Лукас. – Господи, как жаль, что я бросил курить.

– Значит, ты в порядке…

– Прежде ничего подобного не случалось, – недоуменно сказал он. – Проклятье, я и раньше подходил к самому краю, а в истории с Бешеным меня едва не прикончили. Но это меня доконало… я даже не знаю.

Она погладила его волосы, все еще влажные, и он спросил:

– Ты ходила на свое свидание? Слушала симфонию?

– Да.

– И как?

– Нормально, – ответила Дженнифер. – И схожу еще куда-нибудь, если он пригласит, но спать с ним не стану.

– Ага. Как чудесно, что ты мне об этом говоришь.

– Он слишком милый, – сказала Дженнифер. – Никакой остроты, соглашается со всем, что я говорю.

– Могу спорить, что у него член как у жеребца из Теннесси.

Дженнифер наморщила лоб.

– Господи, из-за какой чепухи тревожатся мужчины.

– Мне все равно.

– Конечно. И потому ты заговорил об этом, – сказала Дженнифер. – В любом случае, если бы я собиралась с ним переспать, то не сейчас. Я смотрю на малышку и все время думаю о том, что хочу сделать это еще раз. С тем же папочкой.

Лукас повернулся к ней и поцеловал в лоб.

– Я готов помочь в любое время. Скоро?

– Думаю, да. Через два или три месяца. И на этот раз я тебе скажу, что перестала принимать таблетки.

Он снова ее поцеловал, его рука подобралась к груди Дженнифер, и он провел ладонью по ее соску.

– Я бы хотела мальчика, – призналась она.

– Как скажешь, – ответил Дэвенпорт. – Меня бы вполне устроила вторая дочь.

– Возможно, мы могли бы сделать это раньше. Скажем, в следующем месяце.

– Готов служить и защищать.

Она рассмеялась, покачала головой и посмотрела на часы.

– Ты еще на что-нибудь сгодишься? У меня осталось немного времени.

– Даже не знаю, я старею…

Они снова занялись любовью, теперь уже гораздо спокойнее, а позднее, когда Дженнифер одевалась, Лукас хрипло сказал:

– Я не хотел, чтобы мир исчез. Я бы не успел ничего понять, но все время думал… даже не знаю, думал ли, но я чувствовал… я хотел еще. Еще жизни. Господи, я боялся, что она сейчас исчезнет, как мыльный пузырь…

Когда Дженнифер уехала в аэропорт, Лукас опять попытался заснуть. После новой неудачи он включил телевизор, по кабельному телевидению передавали новости из Риу-Фолса. Джону Лиссу сделали операцию, он будет жить, но ходить не сможет никогда. Пуля ковбоя повредила спинной мозг над самой поясницей. Они показали запись выстрела, а потом повторили его еще раз в рапиде, после чего на экране появилась фотография Лоуренса Дабервилля Клея. Это был известный снимок, сделанный в чикагском порту, где директор ФБР в рубашке с закатанными рукавами руководил операцией по задержанию торговцев кокаином. В роскошной подмышечной кобуре он носил огромный «дезерт игл».

– Директор ФБР Лоуренсий Дабервилль Клей заявил, что он лично отправится в Брукингс, чтобы возглавить расследование, а до тех пор, пока заговорщики не будут схвачены, в Миннеаполисе разместится временный штаб ФБР, – продолжала ведущая. – Клей говорит, что переезд осуществят в ближайшие два или три дня. Это уже третий случай, когда директор ФБР лично участвует в расследовании. Очевидно, его действия должны подчеркнуть значение, которое придает администрация президента борьбе с преступностью…

Лукас нажал на кнопку дистанционного управления, и лицо Клея исчезло. Три часа. Он встал, немного подумал, а потом отправился на кухню, чтобы прикончить остаток «Танкурея».