Текст книги "Тень убийцы"

Автор книги: Джон Сэндфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Глава 19

Лукас проснулся в темноте, и ему пришлось прислушаться, чтобы понять, что его разбудило. Он протянул руку и коснулся плеча Лили.

– Ты плачешь?

– Ничего не могу с собой поделать, – всхлипывая, ответила она.

– Чувствуешь себя виноватой?

Женщина заплакала еще сильнее, не в силах произнести ни слова. Наконец она сдавленно пробормотала:

– Может быть. – Она повернулась на бок, чтобы видеть Лукаса, подтянула колени к груди и осталась лежать в позе зародыша. – Я никогда не делала этого прежде.

– Ты мне уже говорила.

Он сел, нащупал выключатель стоящей на тумбочке лампы и нажал на кнопку. Она опустила голову, спрятав лицо.

– Проблема состоит в том, что я знала. Знала, что буду неверной. В ту ночь, в моем номере, я остановила тебя только чудом. Мне не следовало тебя отпускать. Но сейчас все произошло… так быстро. И я не сумела справиться, – продолжала Лили. – А потом, когда я застрелила Худа, мы оба находились в жутком состоянии… и я улетела из города. И в самолете я плакала. Думала, что больше никогда тебя не увижу, не буду с тобой спать. Но знаешь, я испытала облегчение. А когда мне сказали, что нужно возвращаться, я снова заплакала. Давид подумал, что я не хочу ехать. Но дело было в том, что я знала: это случится. Я была такой… голодной.

– Послушай, со мной все это уже было, – сказал Дэвенпорт. – Иногда потом я чувствую себя виноватым, но я не могу жить без женщин. Психиатр, наверное, нашел бы у меня какие-то отклонения. Но я просто… хочу женщин. Как ты сказала, я начинаю испытывать голод. И я не в силах остановиться. Это наркотик, от которого невозможно отказаться.

– Только секс?

Она подняла голову и посмотрела ему в глаза.

– Нет. Женщина. Процесс. Ухаживание. Секс. Все вместе.

– Ты наркоман любовных связей. Тебе постоянно нужно нечто новое.

– Нет, ты не совсем права. В Миннеаполисе есть женщина, с которой я оказываюсь в постели один или два раза в год с тех пор, как был совсем мальчишкой. Шестнадцать, восемнадцать лет. И всякий раз, когда я ее вижу, у меня возникает желание. Я звоню ей, или она звонит мне, я ее хочу. И тут дело не в новизне, а в чем-то другом.

– Она замужем?

– Да. Уже лет пятнадцать. У нее двое детей.

– Как странно, – Лили немного помолчала, а потом добавила: – Часть моей вины состоит в том, что мне не становится хуже. Ты понимаешь, о чем я говорю? Мне понравилось. У меня не было такого хорошего секса… я даже не знаю сколько. Возможно, никогда. Словно какой-то провал. С мужем все происходит спокойно и нежно, и я почти всегда испытываю оргазм, но нет… одержимости. Все под контролем. У Давида худощавая фигура и почти нет волос. А ты плотный и волосатый. И получается… по-другому.

– Ты слишком увлеклась анализом, – ответил после коротких раздумий Дэвенпорт. Она протянула руку и коснулась его лица. – Я просто хочу секса, – сказал он, стараясь спародировать похоть.

– Смешно, – сказала Лили, слегка переместилась и прижалась к нему. – Как ты думаешь, чувство вины исчезнет?

– Обязательно, – ответил Лукас.

– Я с тобой согласна, – сказала она.

Было раннее утро, и Лукаса раздражал яркий свет, но он часто прикасался к Лили – трогал локоть, щеку, шею, убирал волосы с лица.

– Давай сразу поедем. А потом остановимся где-нибудь и позавтракаем. Я не могу есть в такое время, – проворчал он.

– Твои биологические часы не в порядке, – сказала Лили, садясь в «порше». – Тебе нужно перевести стрелки.

– По утрам ничего не происходит, зачем вставать? – спросил Дэвенпорт. – Все плохие люди действуют по ночам. Да и большинство хороших, если уж на то пошло.

– Давай постараемся благополучно добраться до Миннеаполиса, – предложила она, когда «порше» с ревом выехал с парковки мотеля. – Если хочешь, я могу сесть за руль…

– Нет, не надо.

Они ехали прямо навстречу утреннему солнцу. Лили хотелось поболтать, и она с интересом разглядывала необычную природу прерии.

– Я возвращаюсь другой дорогой, взял немного южнее, – сказал Лукас. – Всегда стараюсь разнообразить путь, но мне не слишком часто удается выезжать из города.

– Вот и хорошо, увидим что-то новое, – кивнула напарница.

– И это не займет много времени, – заметил Дэвенпорт.

Утро выдалось холодным, но воздух быстро прогревался. Вскоре после того, как они пересекли границу Миннесоты, Лукас остановился у придорожного кафе. Они оказались единственными клиентами. Толстая женщина работала на кухне за высокой стойкой из нержавеющей стали. Они видели только ее голову. Бармен оказался худощавым большеглазым мужчиной в грязном фартуке. Его щеки украшала двухдневная щетина, в зубах он сжимал потухший окурок «Лаки страйк». Лукас заказал глазунью из двух яиц и бекон.

– Очень рекомендую, – сказал он напарнице.

– Мне то же самое, – кивнула Лили.

Официант передал заказ на кухню, сел за столик и принялся изучать местный еженедельник.

– Ты здесь бывал? – негромко спросила Лили, когда убедилась, что мужчина сидит к ним спиной.

– Нет.

– Почему же ты посоветовал мне яичницу с беконом?

Дэвенпорт оглядел кафе. На потолке облупилась краска, обои заплесневели на швах.

– Потому что они будут ее жарить и все простерилизуют, – прошептал он в ответ.

Женщина огляделась и неожиданно захихикала. Лукас подумал, что она влюблена.

После завтрака, когда они вернулись в машину, Лили опустила кресло, откинулась назад и закрыла глаза.

– Решила вздремнуть? – спросил Лукас.

– Расслабляюсь, – ответила она.

Дыхание Лили стало ровным. Дэвенпорт молча вел машину; его напарница отдыхала, но не спала: она открывала глаза и наклонялась вперед на поворотах и остановках. Через некоторое время она обнаружила, что ровное гудение двигателя и легкое покачивание действуют на нее возбуждающе. Она слегка приоткрыла глаза. Лукас надел солнечные очки и вел автомобиль с расслабленной уверенностью. Изредка он поворачивал голову, чтобы взглянуть на что-то заинтересовавшее его. Лили, опустившей спинку, не было видно на что. Она протянула руку и положила ладонь на его бедро.

– Ой, – сказал Лукас, посмотрел на Лили и улыбнулся. – Зверь жив.

– Просто я подумала… – сказала она, поглаживая его ногу.

Потом она закрыла глаза, чтобы лучше ощутить шершавую поверхность его джинсов.

– Проклятье, – сказал Лукас через несколько минут. – Мой член рвется на свободу.

Он поерзал на сиденье, сунул руку в карман и попытался навести там порядок. Лили рассмеялась, а когда Дэвенпорт убрал руку, ее ладонь тут же вернулась на прежнее место.

Она сразу ощутила, что его пенис стал твердым – теперь он был направлен вверх.

– Как жаль, что мы в машине, – сказала она.

Он посмотрел на нее, усмехнулся и сказал:

– Ты уже играла в эту игру прежде?

– В какую? – спросила она, продолжая гладить его бедро.

Он отвел ее руку в сторону.

– Хватит, – сказал он. – Теперь моя очередь, снимай колготки.

– Лукас… – пробормотала она.

Она выглядела шокированной, но выпрямилась на своем сиденье и быстро огляделась по сторонам. Они были одни на сельском шоссе.

– Ну, давай, трусишка, снимай.

Она посмотрела на спидометр. Стрелка уверенно держалась на шестидесяти милях в час.

– Ты нас убьешь.

– Нет. Я уже играл в такие игры.

– Мистер Опыт…

– Ну, давай, давай, не увиливай. Снимай колготки. Или смирись с последствиями.

– С какими еще последствиями?

– В глубине души мы оба будем знать, что ты испугалась.

– Ладно, Дэвенпорт.

Она отодвинула сиденье и с некоторым трудом стянула колготки.

– И трусики.

Она молча выгнулась и сняла их.

– А теперь дай их мне, – заявил Лукас.

Она автоматически протянула трусики, он быстро опустил окно и выбросил их наружу.

– Дэвенпорт, ради бога…

Она смотрела назад, но трусики уже исчезли в придорожной канаве.

– Я куплю тебе новые.

– Черт побери, так и будет, – проворчала Лили.

– А теперь откинься назад и закрой глаза. – Она посмотрела на него и почувствовала, как краска заливает лицо. – Ну, давай.

Лили так и сделала, и его рука коснулась ее бедер, пальцы заскользили от бедра к колену и обратно. В машине было тепло, и она почувствовала, как кровь пульсирует у нее в паху. Она приоткрыла рот, ощущая, как из глубин ее существа поднимается жар.

– О боже, – прошептала она. – О боже…

– А теперь ты должна застонать, – сказал он.

– Что?

– Нужно застонать. Один хороший стон для меня, и Дэвенпорт остановит машину.

Она протянула руку и коснулась его джинсов. Там все стало огромным и твердым. Лили хихикнула.

– Я должна перестать хихикать, – лениво сказала она.

Она вновь протянула руку, и Лукас ударил по тормозам, так что женщину бросило вперед.

– Что такое? – Она испуганно выглянула в окно.

– Петроглифы Джефферса, [28]28
  Древние наскальные изображения, сделанные около трех тысяч лет до нашей эры.


[Закрыть]– сказал он. – Я о них слышал, но никогда не видел.

– Что?

Женщина задыхалась, как выброшенная из воды рыба.

Машина уже медленно катила по траве парковки. Лили поспешно опустила юбку.

– Индейские наскальные изображения, – сказал Дэвенпорт.

На парковке стояли два автомобиля, хотя на плакате было написано, что в это время года монумент закрыт. Они вышли из машины. На некотором расстоянии от них, через ограду, они видели с полдюжины туристов, которые изучали рыжеватую скалу.

– Нужно перелезать через ограду, – заметил Лукас. – Пошли.

Он легко перескочил через ворота, а потом помог перелезть Лили.

– Проклятье, больше не буду надевать платье, если куда-нибудь поеду. И я чувствую себя совершенно голой… ты и твои дурацкие игры, – сказала она. – Теперь буду носить только брюки и кроссовки.

– Ты отлично выглядишь в платье, – ответил он, когда они шли по засыпанной гравием дорожке. – И просто великолепно без нижнего белья.

Петроглифы были высечены на плоской поверхности бурого камня. Они разглядели очертания ладоней, изображения зверей и птиц, какие-то незнакомые символы.

– Смотри, какие у них были маленькие руки, – сказала Лили.

Она приложила ладонь к одному из символов. Ее рука полностью его закрыла.

– Может быть, это был ребенок или женщина, – предположил Дэвенпорт.

– Не исключено. – Она оглядела расстилающуюся вокруг прерию и кукурузное поле неподалеку. – Интересно, что они здесь делали. Вокруг ничего нет.

– Не знаю, – Лукас осмотрелся. Небо казалось огромным, и он почувствовал себя так, словно стоял на полюсе планеты. – С этого возвышения видно очень далеко. Но я думаю, дело в скале. Дальше на запад находится индейская каменоломня. Очень старая. Индейцы добывали там мягкий красный камень, он называется катлинит. Они делали из него трубки и другие предметы.

Изображения находились на пологом склоне, и они, не торопясь, прошли мимо других туристов. Многие опустились на колени, чтобы потрогать петроглифы. Одна из женщин при помощи угля и коричневой бумаги старалась скопировать один из них. Двое туристов поздоровались с Лукасом и Лили, и они кивнули в ответ.

– Нам пора ехать, если мы хотим успеть на встречу, – наконец сказал Дэвенпорт, посмотрев на часы.

– Хорошо.

Они медленно пошли обратно к машине, ветер разметал волосы женщины. Когда они приблизились к ограде, Лили поставила на нижнюю проволоку одну ногу, а Лукас обхватил ее сзади и обнял.

– Один маленький поцелуй, – сказал он.

Она повернулась и наклонила к нему лицо. Впрочем, поцелуй получился долгим, они медленно закружились в высокой траве. Наконец Лили, тяжело дыша, оттолкнула его и посмотрела вниз.

– Эти туфли… высокие каблуки, я подверну лодыжку.

– Ладно, пойдем.

Он помог ей перебраться через ограду, и они направились к «порше». Мужчина обнял ее за талию.

– После игр в автомобиле мое возбуждение еще не прошло, – сказал он.

– Послушай, до Миннеаполиса всего три часа, – игриво сказала Лили.

– А после этого нам предстоит две встречи.

– Значит, не повезло, Дэвенпорт…

Они подошли к машине со стороны пассажирского сиденья, Лукас распахнул дверцу, схватил женщину за руку, сел и потянул ее на себя.

– Иди сюда.

– Что ты хочешь?

Она начала сопротивляться, но без особой уверенности и через мгновение оказалась внутри.

– С дороги нас не видно, а туристы изучают скалы, – сказал он. – Посмотри на меня.

– Лукас…

Тем не менее она повернулась к нему лицом.

– Давай.

– Я не знаю, как…

– Согни колени и присядь. Вот так, хорошо.

– Тут мало места, Лукас…

– Все отлично, у нас получится. Лили, тебе кто-нибудь говорил, что у тебя самая роскошная попка в истории западной цивилизации?

– Но мы не можем…

– Ах…

Она села на него верхом, лицом к нему, раздвинув колени, так что у них осталось несколько дюймов для перемещений, он начал раскачиваться, и Лили почувствовала, как утренние игры вновь овладевают ее сознанием. Она закрыла глаза, они стали двигаться вместе, напряжение все усиливалось, наконец наступил оргазм. Она пришла в себя только после того, как мужчина сказал:

– Боже мой, боже мой…

– Лукас, – прошептала она и захихикала.

Прежде такого не бывало, а теперь с ней такое случалось каждые пятнадцать минут.

– Мне это было необходимо, – сказал он.

По его лицу катился пот, глаза были устремлены куда-то далеко, но в них появилось удовлетворение. Дверь осталась приоткрытой, Лили выглянула в окно, распахнула дверцу ногой, выскользнула наружу и опустила юбку. Лукас неловко выбрался вслед за ней, застегнул брюки, наклонился и поцеловал ее. Она обняла его и прижалась к груди. Несколько мгновений они стояли так, а потом Дэвенпорт, слегка ошеломленный, выпустил ее и, пошатываясь, обошел «порше».

– Нам пора ехать, – сказал он.

– Да… конечно.

Она села рядом, Лукас включил зажигание и начал осторожно выезжать на автостраду, поглядывая, нет ли встречных машин.

Автомобилей на шоссе не было, но Дэвенпорт не отрывал от него взгляда, и его напарница первой обратила внимание на туристов.

– Что они делают? – спросила она.

– О чем ты?

Лукас взглянул в ту сторону, куда был устремлен взгляд Лили.

Изучавшие петроглифы туристы выстроились вдоль ограды, они не сводили с них глаз и хлопали в ладоши.

Несколько мгновений Дэвенпорт смотрел на них, потом сообразил, что происходит, и расхохотался, запрокинув голову.

– Что это значит? – недоуменно спросила женщина, глядя на стоящих у ограды людей. – Что они делают?

– Они аплодируют, – со смехом ответил Лукас, нажимая на газ.

– О нет, – прошептала Лили, густо покраснела и оглянулась назад. – Мы устроили для них бесплатное представление…

Глава 20

Когда он сел в машину, Барбара посмотрела на него.

– Почему я это делаю? Зачем я тебя вожу?

– Я ищу одного парня, – сказал Тень Любви. – Нужно, чтобы ты позвонила ему по телефону.

– Но ты ничего не собираешься с ним делать?

– Нет. Только поговорю, – ответил парень.

Он отвернулся и стал смотреть на проплывающие мимо дома. Они кружили по городу почти час, сделали полдюжины остановок, и Барбара уже начала тревожиться, когда Тень Любви наконец заметил Ларри Харта, входящего в отель «Наб».

– Давай найдем телефон, – сказал индеец. – Ты знаешь, что нужно сказать.

– Что ты задумал? – спросила Барбара.

– Хочу с ним поговорить. Выяснить, что ему известно. Если у меня появится подозрение, что нас могут увидеть, я откажусь от встречи. А ты подождешь где-нибудь в стороне. Если что-то пойдет не так и меня схватят, я не вернусь и ты спокойно уедешь.

– Хорошо. Будь осторожен, Тень.

Он посмотрел на Барбару. Она так сильно сжимала руль, что костяшки пальцев побелели.

«Она понимает, что сейчас произойдет», – подумал индеец.

Пистолет, из которого он застрелил Желтую Руку, врезался ему в бок. Пальцы коснулись холодного каменного ножа в кармане.

Харт проглотил наживку. Барбара позвонила ему в отель «Наб», объяснила, что видела, как он входил, и сказала, что у нее есть интересная информация. «Но я боюсь, – сказала она. – Боюсь убийц, боюсь копов». Она добавила, что знакома с ним и узнала издалека. Барбара предложила Харту встретиться у зеленого мусоросборника, который находится возле склада с каменными стенами на берегу реки.

– Ларри, пожалуйста, приходи один. Я боюсь полиции, они могут меня избить. Тебе я верю, Ларри, но только не копам.

– Хорошо. Встретимся через десять минут, – сказал Харт. – И не волнуйся. Тебе нечего бояться.

Она посмотрела сквозь стекло телефонной будки в сторону своей машины. Тень Любви развалился на сиденье, и она видела только его макушку.

– Ладно, – сказала Барбара и повесила трубку.

У Харта ушло пятнадцать минут на то, чтобы выйти из отеля, сесть в машину и доехать до нужного места.

– А вот и он, – сказал Тень Любви, когда Ларри остановил свой автомобиль рядом со складом.

Они издали наблюдали, как он вышел из машины, запер дверцу, огляделся по сторонам и осторожно пошел в сторону мусорного бака, стоявшего за углом.

– Объедешь вокруг квартала, как я тебе объяснял. Я посмотрю, нет ли поблизости копов, – сказал Тень Любви.

На улице было пусто. Никто не сидел в припаркованных машинах. Тень Любви вздохнул.

– Хорошо, – сказал он. – Теперь обогнем склад с другой стороны. Там я выйду. А ты отправишься в то место, которое я тебе показал. Жди меня там.

Когда они объехали склад, Тень Любви вышел из автомобиля.

– Будь осторожен, – сказала Барбара. – И поспеши.

Когда она уехала, Тень Любви пересек пустую парковку, засыпанную мусором, и остановился возле стены склада. Он осторожно выглянул за угол, сделал еще несколько шагов и оказался за мусорным бачком. Сквозь узкое пространство между серой стеной и зеленым баком он на мгновение увидел темный рукав. Харт был в черной куртке. Тень Любви прикоснулся к спрятанному под рубашкой пистолету и обошел бак.

– Ларри, – позвал он.

Харт вздрогнул и резко обернулся.

– Господи, – ошеломленно сказал он. – Тень.

– Давненько мы не встречались, – сказал Тень Любви. – Я пару раз видел тебя на Шейк-стрит после того, как ты закончил школу.

– Да, прошло много времени, – Харт попытался улыбнуться. – Ты все еще здесь живешь?

Тень Любви не стал отвечать на этот вопрос.

– В барах говорят, что ты меня ищешь, – сказал он, подходя ближе.

Противник был крупнее, но Тень Любви знал, что в схватке у Харта не было шансов. И Ларри это прекрасно понимал.

– Да. Полицейские тобой интересуются. Они хотят поговорить о твоих отцах.

– Моих отцах? Воронах?

– Да. Видишь ли, кое-кто думает, что они могут…

Харт с некоторым смущением качнул головой.

– …могут иметь отношение к убийствам?

– Да.

– Я об этом ничего не знаю, – сказал Тень Любви. Он стоял, держа обе руки в карманах джинсов. – Ты стал полицейским, Ларри?

– Нет-нет, я все еще работаю в отделе социального обеспечения.

– А говоришь как коп, идущий по следу, – не унимался Тень Любви.

– Ну, если честно, мне и самому все это не нравится, – признался Харт. – Я работаю со своими клиентами, но полицейские не оставляют меня в покое. У них больше никого нет, кто хорошо знает наш народ.

– Мм, – Тень Любви посмотрел на носки своих ковбойских сапог, а потом взглянул на небо. Почти весь день оно оставалось серым, но сейчас над рекой, между тучами, появился голубой лоскут. – Ладно, Ларри. Я хочу с тобой поговорить. Давай спустимся к реке. Сегодня отличный денек.

– Слишком холодно, – возразил Харт.

Он вздрогнул, но пошел вперед. Тень Любви оставался чуть сзади, он все еще не вынимал рук из карманов.

– Там огромная дыра, – сказал Тень Любви, глядя на небо.

– Пилоты называют ее дырой для дураков, – заметил Ларри, поднимая глаза вверх. – Я немного учился летать. Дыры для дураков, так они говорят.

– А ты сам как думаешь? – спросил Тень Любви. – Вороны стоят за этим?

Харт повернулся, чтобы ответить, но поскользнулся, Тень Любви поддержал его под локоть и помог сохранить равновесие.

– Спасибо, – пробормотал Ларри.

– Вороны? – повторил Тень Любви.

Они продолжали спускаться к реке.

– Старший Андретти прислал сюда приличную сумму денег – именно их полицейские сейчас раздают, – так всплыли имена Воронов.

– А что говорят про меня?

– Копам известно, что ты их сын. Возможно, ты знаешь…

– …где они? В общем, да, я знаю, – сказал Тень Любви.

– В самом деле?

– Да.

Они сошли с асфальтового полотна и двинулись по заросшему травой склону, спускаясь к Миссисипи. Тень Любви остановился и посмотрел на реку. Перед его глазами возникло черное пятно, воронка тьмы в ярком свете дня. Проклятый Харт пытается найти его отцов.

– Люблю реку, – сказал Тень Любви.

– Она прекрасна, – согласился Харт.

Одинокий буксир тащил пустую баржу вниз по течению в сторону шлюза Форда и дамбы. Свет из дыры для дураков изливался вниз, и отсюда, с высоты холма, катер и баржа казались детскими игрушками с удивительно четкими контурами.

– Посмотри туда, – сказал Тень Любви. – Орел летит.

Харт поднял взгляд и увидел птицу. «Нет, это ястреб», – подумал он. Но ничего не сказал вслух, чувствуя, что Тень Любви стоит сбоку и чуть сзади от него. Пальцы Тени Любви нащупали в кармане рукоять ножа. Он никогда прежде им не пользовался, не считал настоящим оружием.

– Вдохни холодный воздух, Ларри. Господи, как приятно чувствовать его на коже. Дыши полной грудью. Видишь, как кружит орел? Смотри на склон холма, Ларри. Там множество деревьев, но ты можешь разглядеть каждое… Дыши, Ларри, дыши…

Харт стоял спиной к Тени Любви, он прикрыл глаза и делал большие глотки прохладного воздуха, чувствовал, как он щекочет кожу на затылке. Он повернул голову и сказал:

– Знаешь, я говорил…

Он хотел рассказать, что звонил Воронам из полицейского участка и предупредил их о предстоящем рейде полиции, но не сумел произнести эти слова вслух. Получилось бы, что он пытается снискать расположение, в чем-то оправдаться. Слезы потекли по его щекам. «Все дело в холоде, – подумал он. – В холоде, и ни в чем другом».

Он смотрел, дышал, ощущал парение птицы, когда Тень Любви вытащил руку из кармана. Харт снова повернул голову, но его собеседник сделал шаг и оказался у него за спиной.

– Что… – начал Ларри, но в следующее мгновение почувствовал обжигающий огонь в горле и с глупым видом посмотрел на кровь, которая лилась ему на руки, пачкая куртку.

Харт рухнул на колени, а потом упал лицом вниз, несколько раз перекатился и застыл на месте.

Орел исчез навсегда.

Тень Любви мгновение смотрел на тело, потом быстро убрал нож под куртку и огляделся. Никого.

«Уже два», – подумал он.

Тень Любви поднимался вверх по склону, а перед его мысленным взором прокручивалась запись убийства Билли Худа. Женщина-полицейский стреляет Билли в лицо. Лилиан Ротенберг, так сказали по телевизору.

Он взобрался на холм, вышел на улицу, свернул за угол и очень скоро уже сидел в машине Барбары.

– Ты в порядке? – испуганно спросила Барбара. Она быстро огляделась. – Кто-нибудь тебя видел? Где Харт?

– Он ушел, – сказал Тень Любви, опускаясь на сиденье и прикрывая глаза. – Остался только орел. Огромный лысый орел, парящий над рекой.

Он отвернулся и стал смотреть в окно, чтобы не видеть ее страха. В отражении стекла появилось лицо Лили, и Тень Любви кивнул ему.