Текст книги "Очи бога"

Автор книги: Джон Марко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 49 страниц)

– А здесь таких нет?

– Зачем задавать дурацкие вопросы? – вскипел Лукьен. Его охватило жуткое разочарование. – Оглянитесь вокруг, Миникин. Ведь многие из вашего народа даже рук не имеют!

– Лукьен, похоже, настало время кое-что показать вам, – с этими словами она взяла его за руку и вывела из помещения, старательно заперев дверь. Все это время она многозначительно молчала, и от этого гнев Лукьена только возрастал. Они уже поднимались по лестнице к выходу из подвала, когда он раздраженно вырвал свою руку:

– Ну, и куда мы идем? – с тяжелым вздохом спросил он. – Миникин, мне нужно поговорить с вами.

– Поговорим, – сказала Миникин. – После того, как увидите кое-что.

И они продолжили подниматься по лестнице, туда, где тусклый свет лампы озарял зал, а собравшиеся Нечеловеки дарили им улыбки. Миникин улыбалась в ответ, Лукьен же следовал за ней с хмурой физиономией. Ему очень хотелось добиться объяснений, но он понимал, что, скорее всего, услышит лишь ничего не значащие фразы. Но вот они поднялись еще выше, достигнув одной из многочисленных башенок, вход в которую открывался в стене. Миникин открыла дверь, и показалась винтовая лестница.

– Поднимемся наверх, – сказала она. – Приготовьтесь; путь предстоит долгий.

И она оказалась права. Спустя несколько минут Лукьен уже почувствовал, что у него перехватывает дыхание, а ноги начали гудеть. Маленькие ножки Миникин так и мелькали впереди. Светильников здесь оказалось мало, так что их окружал полумрак, довольно-таки зловещий. И вот впереди показалась гладкая площадка. Прямо в толще горы были вырезаны окна и бойницы для стрелков из лука. Но Миникин и здесь не остановилась. Вместо этого она продолжила карабкаться, отчего Лукьен вскоре почувствовал полное изнеможение. Миникин заметила это и пообещала, что вершина уже близка.

– А что там, на вершине?

– Увидите.

– Так зачем лезть на эту проклятую вершину?

– Терпение, Бронзовый Рыцарь. То, что я покажу вам, должно вам весьма понравиться.

Ее заверения не удовлетворили Лукьена, так что, когда они, наконец, достигли вершины, он окинул место скептическим взглядом. Они оказались в круглом помещении, где было несколько кресел и столов, а также непонятного предназначения предметы возле окна. Один из них Лукьен сразу распознал. Длинная труба, стоявшая на треножнике из сверкающего металла. Подзорная труба. Акила пользовался такой во время своих научных изысканий. На стенах висели карты с подписями от руки, на ближайшем столе лежали другие инструменты.

– Что это за место? – спросил Лукьен.

Миникин подошла к подзорной трубе и начала сдвигать щеколды на ставнях окон, но открывать их не стала.

– Обсерватория. Мы находимся в самом высоком месте Гримхольда. Отсюда все видно. Именно здесь я обучаю Нечеловеков магии звезд, – она пожала плечами. – Ну конечно, только тех, кто может сюда забраться.

– А зачем было приводить сюда меня? – спросил рыцарь. Он подошел к подзорной трубе и пробежал по ней пальцами. Металл был гладким и холодным.. Прибор оказался больше того, что Фиггис изготовил для Акилы, и вид имел необычный. Лукьен полагал, что перед ним произведение Акари.

– Вы когда-нибудь пользовались подобным? – задала вопрос Миникин.

Лукьен кивнул.

– Да. У Акилы был такой. Он частенько наблюдал за звездами. Фиггис, библиотекарь многое рассказывал ему о небесах. Порой мы целыми часами торчали на балконе, всего лишь разглядывая звезды и беседуя о них.

В ответ Миникин усмехнулась.

– Звучит неплохо.

– Так оно и было. Но вы-то не собираетесь заниматься тем же, что Акила.

– У меня свой резон, – объявила маленькая леди. – Загляните-ка в прибор.

Лукьен нахмурился. Подзорная труба была повернута к ставням.

– Но ведь окно закрыто!

– Я открою его, – уверила его Миникин. – Просто сделайте, как я прошу, хорошо?

Лукьен пожал плечами и посмотрел в прибор. Как он и ожидал, вначале все было черным-черно.

– Очень интересно, – сухо заметил он.

– Но подождите, – попросила Миникин. – И не смотрите вверх. Сосредоточьтесь вначале на линзах.

– Ладно.

Когда Минкин, наконец, открыла ставни, комнату залил солнечный свет. Он ослепил Лукьена, тому пришлось привыкать к яркости. А потом его взору открылась ожившая пустыня. Но, в отличие от прибора Акилы, видимость была очень четкой, изображение – детальным. Но все равно Лукьен вначале не понял, что он видит. Красно-коричневый цвет пустыни преобладал, но посреди песков показалось что-то белое. Похожее на…

– Дома?

Секунду спустя он понял, что перед ним – селение. Он оторвался от подзорной трубы и выглянул в окно. Вдалеке он, и вправду, разглядел крошечные строения: дома и улицы, простирающиеся в долине меж гор. Зрелище потрясло его. Он поморгал, не веря своим глазам, и высунул голову в окно.

– О Небо, что там такое?

– Там – Гримхольд, – торжественно объявила Миникин.

– Это селение! А в нем – люди и все остальное! – Лукьен видел людей, несущих воду, ведущих детей, надежно спрятанных от остального мира горами. – Миникин… я… я не понимаю.

– Там Гримхольд, сэр Лукьен, – хихикнув, сообщила она. – Настоящий Гримхольд.

– Но я ведь думал, что здешняя крепость и есть Гримхольд! – Лукьен бросился к подзорной трубе, стараясь получше разглядеть увиденное, смеясь от радости. Там находились Нечеловеки, да, но среди них и обычные люди, нормальные, работающие на полях. Был даже небольшой водоем, пополняемый горным потоком, откуда женщины брали воду. Селение казалось очень красивым, просто сказочным, и Лукьен не мог сдержать ликования. – Не могу поверить! Это же чудеса! Сколько там жителей?

– О, сейчас должно быть несколько тысяч.

– Что? – Лукьен перевел изумленный взгляд на Миникин. – И все они – Нечеловеки?

– Но не все имеют увечья, – ответила Минкин. – Лукьен, эта крепость – не Гримхольд. Она – лишь часть его.

– Но как же? Так много людей…

– Подумайте об этом, Лукьен. Если подумаете, то сможете вычислить сами. Как я уже говорила вам, Гримхольд существует много-много лет. Разве в крепости смогли бы разместиться столько людей, даже если бы у них не рождались дети?

Лукьен был потрясен.

– Дети? Вы хотите сказать, Нечеловеки вступают в брак?

Миникин рассмеялась.

– А почему это вас шокирует? Мы же люди, Лукьен, хотя и отличаемся от вас.

– Но это должно длиться десятилетиями, – произнес Лукьен. Он подошел к окну и склонился над подоконником. То, что говорила Миникин, не укладывалось в голове. Разумеется, большинство этих людей привели сюда, иначе…

Он медленно повернулся к Миникин, осторожно рассматривая ее.

– Миникин, сколько вам лет? Я имею в виду вот что: получается, до вашего прихода здесь никого не было, иначе как бы вы смогли привести этих людей в Гримхольд?

– Я не приводила их всех, сэр Лукьен. Я же говорю – большинство из них родились здесь. И теперь они составляют целые поколения.

– Поколения? Но этого не может быть. Значит, вы очень древняя!

– Ну, положим, не такая уж древняя, – отшутилась Миникин. – Но для своего возраста я выгляжу весьма молодо, – она дотронулась до амулета на своей шее. – Он хранит мою жизнь много лет. Пожалуй, больше, чем вы можете себе представить. Разве вас не удивляло, что миф о Гримхольде насчитывает такую долгую историю? И история эта появилась задолго до вашего рождения.

– Знаю, но… – Лукьен растерянно пожал плечами. – Как это может быть?

– Амулеты, Лукьен. Они очень сильны. И именно они сохраняют мне жизнь с самого начала. А начало было давным-давно, – Миникин подхватила его под руку и подвела к окну. – Посмотрите. Сейчас здесь тысячи Нечеловеков, и их число растет с каждым годом. Вот почему я просила вас не волноваться. Мы не так слабы, как кажется.

– Эти люди внизу – те, которые… ну, нормальные… они тоже Нечеловеки?

Миникин кивнула.

– Все население Гримхольда – Нечеловеки, но не у всех есть духи Акари в качестве помощников. Полноценные жители не имеют Акари. Но все они потомки тех, кого я привела сюда. Некоторые из них родились с увечьями, как их родители. Но многие – нормальные, как вы их называете.

– А они знают о мире снаружи?

– Конечно. Они не пленники. У меня нет секретов от них. Все знают, почему они здесь, и как это получилось. Знают также, что Гримхольд – секретное место, единственное, где Нечеловеки действительно в безопасности. Они работают на полях и строят дома, добывают воду и вполне могут защищать Гримхольд, – она подтолкнула его локтем. – Достаточно, чтобы создать армию, а?

– Да, – мягко ответил Лукьен. – Пожалуй, вы правы.

Против такого количества народу даже обученные воины Акилы вряд ли выстоят. А еще у них есть оружие. Кроме того, что он обнаружил, наверняка есть оружие и в селении. Но у них мало времени. А еще – грозное пророчество.

– Миникин, а как насчет предсказания Прорицательницы? – спросил Лукьен. – Она же видела это место в руинах. Я полагаю, что людей там много, но все они не солдаты. Даже если они смогут держать в руках оружие, их могут истребить.

– Я знаю, – ответила Миникин. – И они тоже знают. Но это их дом. Они готовы умереть, защищая его.

Лукьену пришлось отвести взгляд.

– Но я не хочу, чтобы они умирали, Миникин. Это несправедливо. Я привел сюда Акилу. Почему эти люди должны платить за мою ошибку? – он с сожалением покачал головой. – Хотел бы я остановить это. Хотел бы я… – он пожал плечами, не зная, что еще сказать.

– Лакарон видит будущее словно в осколках зеркала, Лукьен. То, что он сообщает, не всегда сбывается. Люди обладают властью менять ход событий.

– Я не знаю, – вздохнул Лукьен. Ему тяжело было думать обо всех этих славных людях там, внизу, и о беде, которую он навлек на них. – Не уверен, что смогу вести их в бой.

Миникин по-эльфийски хитровато усмехнулась.

– Я больше верю в вас, чем вы сами. Помните – вы Бронзовый Рыцарь из Кота.

– Это было так давно…

– Нет, – Миникин уперла свой тоненький пальчик ему в грудь. – Все необходимое уже есть внутри вас. А вам нужно всего лишь вызвать это к жизни. У нас еще есть время до прихода Акилы и его армии. К тому же он может и вовсе не дойти до нас. Вначале ему придется встретиться с Кадаром.

– Да. Прорицательница это видела.

Миникин разочарованно вздохнула.

– Вы меня не слушали. Вы сами создаем будущее. Кадар силен, и его воины сильны. Они заставят Акилу заплатить за переход пустыни. А если ваш король все же достигнет Гримхольда, мы уж подготовимся к его встрече. Можете быть уверены, – хозяйка Гримхольда бросила на него сверкающий взгляд. – Вы меня поняли?

Лукьен окинул взором чудесное селение и вспомнил, что обещал Кадару. Если он здесь для защиты Белоглазки, значит, ему и защищать ее дом.

– Сделаю все, что в моих силах, – пообещал он. – Да помогут мне Небеса.

49

Акила припал к холке коня, идущего мягкой рысью. Солнце нещадно жгло спину. Вокруг, куда ни кинь взгляд, простиралась Пустыня Слез – безбрежное море песка, и красные песчаные дюны высились на горизонте. День клонился к закату, и жара потихоньку начинала убывать. Длинная процессия людей на лошадях и дровасах растянулась к западу, двигаясь на удивление тихо: все звуки поглощал песок. Ганджор остался лишь далеким воспоминанием. И сейчас, сидя на коне, Акила с глухой тоской возвращался мыслями к скромным покоям, выделенным ему в Ганджоре. Его армия провела в пустыне всего только два дня, но он уже страдал из-за отсутствия комфорта, а также крепких напитков так, как будто не употреблял их уже много недель. Грак постарался на славу: у них было все необходимое. И выступили они в срок – через два дня после того, как наняли предводителя каравана. Ознакомившись с количеством золота на закупки, Грак не страдал от ограничений, покупая множество дровасов и бесчисленное количество баррелей воды для поездки. И теперь длиннейшая цепь нагруженных провизией, палатками и мехами с водой дровасов вытянулась за спиной у Акилы. Шли они медленно. Хотя лошади и могут идти по пустыне, но с минимальной скоростью и часто отдыхая. Жара здесь – особенно страшный враг. Грак закупил для людей гака и белые накидки для лошадей, так что теперь они напоминали жуткие привидения, ползущие через пески. Акила, покрытый гака, обильно потел, проклиная все несчастья, забросившие его в это Небом забытое место. Поистине, Пустыня Слез проклята богами, ибо никогда еще Акила не видел такой безбрежной пустоты. Даже Норвор, с его скалами и выжженной землей, не может состязаться с пустыней. Здесь на протяжении целых часов ничего не встретишь, и горы не становятся ближе. Акила откинул назад гака, не в силах выносить плотную, жаркую ткань. Ругаясь, вытер пот с лица. Рядом с ним ехал генерал Трагер, спрятав лицо под черной тканью, держась в седле стоически прямо. Подле него – его помощник полковник Тарк. Такой же молчаливый и спокойный, как его командир. Удивительно, но вся армия хранила молчание. Если не считать редкого мычания дровасов, больше не было слышно ни звука. Даже на отдыхе разговоры сводились к минимуму. Кроме воды и пищи, другие удобства отсутствовали, и Акила знал, что все солдаты мечтают вернуться в Лиирию. Они хорошо служили ему, и он ими гордился. Хотелось бы ему отплатить им за преданность. Но он знал: это невозможно.

Грак пообещал, что они прибудут в Джадор менее чем за неделю. Вместе с братом Дорешеном они проделали хорошую работу по снаряжению и отлично вели караван. Грак оставил остальных членов семьи в Ганджоре, обещая вскоре вернуться за ними. Это решение порадовало Акилу, ибо он не знал, какого рода сражение им придется выдержать в Джадоре, и не хотел подвергать риску жену и детей Грака. Им нужна неделя, объяснил проводник, ведь лошадям нужно много отдыха и воды, а вода тяжела, и дровасам будет нелегко нести ее. Великое предприятие, но Акила уже участвовал в подобных акциях. Взять хотя бы строительство библиотеки. Некоторые утверждали, что ее нельзя построить, но он-то выстроил это грандиозное здание, а теперь вот его армия штурмует пески.

Наблюдая за клонящимся к закату солнцем, он потянулся за мехом с водой, достал его и сделал большой глоток благословенной влаги. Грак предупредил его, чтобы он не пил вина, когда поедет через пустыню, а то может стать плохо. У Акилы был большой соблазн пренебречь советом, но он все же послушался. И теперь он впервые за многие годы оставался трезвым больше нескольких часов – и ощущение показалось ему весьма необычным. Ни приятным, ни неприятным, просто необычным. И еще – жаркая пустыня как будто успокоила его воспаленный мозг. Здесь ничто не могло взволновать его, и он никак будто не ощущал тягот своего правления. Несмотря на палящее солнце, тишина и покой в дневное время напоминали ему о ночи. Акила наслаждался одиночеством.

Когда опустилась ночь, разбили лагерь. Две тысячи солдат начали разгружать палатки, разожгли костры. Установили шатер Акилы – он был больше всех прочих. Рядом поставили палатку для Трагера и остального командующего состава. Грак и его брат тоже ночевали рядом, так как Акила желал иметь их поблизости. Скорее всего, он делает ошибку, до такой степени доверяя их вожаку, но ему полюбилась компания южанина. Они часто делили трапезу. Нынче Акила так устал за день, что предпочел после ужина отправиться на задворки лагеря, дабы отдохнуть от суеты и дыма. Там он обнаружил Грака, в одиночестве любующегося звездами. Ночь была ясной, как и все ночи в пустыне. Акила и не подозревал никогда, что на небе может быть столько звезд. Он тихонько приблизился, хотя и знал, что Грак все равно его услышит.

– Прекрасная ночь, – промолвил он, глядя на небо.

Грак кивнул, не оборачиваясь.

– Точно, – голос южанина выдавал глубокую задумчивость. Акила с любопытством оглядел его.

– У тебя неприятности? Мы сбились с пути?

– Нет, милорд. Мы хорошо продвинулись. Не беспокойтесь.

– Но ты чем-то озабочен, я бы сказал, – Акила решил добиться ответа. – Скажи, чем.

– Есть вещи, что волнуют меня, – отвечал Грак, все еще не сводя глаз с небосвода.

– Связанные с этим походом?

Грак кивнул.

– Так в чем же дело?

– Хотел бы я знать, что вы будете делать с таким количеством людей, когда прибудете в Джадор. Вы сказали, что ищете человека по имени Лукьен, но ведь, для поимки одного человека, не нужна целая армия.

Смелость высказывания удивила Акилу. По правде говоря, он не должен был бы терпеть подобную дерзость от наемного работника.

– Это уж мое дело, – просто ответил король. – Тебе заплатили за то, чтобы доставить нас в Джадор, а не за беспокойство об их благополучии.

– Но я все равно беспокоюсь, милорд. Они ведут торговлю со мной, дают мне доход. И еще – они добрые люди. Я не хотел бы, чтобы им причинили вред, – он, наконец, взглянул на Акилу. – И не хотел бы участвовать в этом.

– Об этом нужно было позаботиться до того, как ты согласился вести нас, – сердито отрезал Акила. – Я ведь не прятал от тебя свою армию. Ты мог отказаться.

– Я боялся, – признался Грак. И, к удивлению Акилы, он вдруг улыбнулся. – Хотя, может быть, мне и не следовало.

– О чем это ты?

– Я же наблюдаю за вами, милорд. Вы не тот, кем я вас считал. В Ганджоре вас называют «Джахазавар». Знаете, что это означает?

– Нет, скажи мне.

– Это значит «безумный». Вас кличут безумным королем, и не только в Ганджоре. Все, кто вас знает, считают вас душевнобольным. Но я вижу, как вы заботитесь о моей семье и как по-доброму обращаетесь со своими людьми. А теперь вы пришли полюбоваться звездами, – Грак усмехнулся. – Я думаю, вы не тот, кем вас считают, милорд.

– Правда? А кто же я в таком случае?

– Думаю, вы тот человек, которым вас называли прежде. Акила Добрый.

Это слово вызвало у короля душевный трепет. Он смущенно отвел взгляд.

– Это было целую вечность назад, когда я был глупым и наивным юнцом. До того, как у меня появились враги.

– Пустыня – магическое место, милорд. Она по-разному влияет на людей. Для вас она явилась очищением. Разве вы не чувствуете?

– Чувствую, – неохотно согласился Акила. – И что с того?

Грак пожал плечами.

– Да ничего. Разве что вы могли бы прислушаться к голосу доброго человека внутри вас.

– Я и есть добрый человек, – прошипел Акила. – Всегда был им и буду!

– Добрый человек пощадил бы джадори, милорд.

– Ты позволяешь себе дерзость, – предостерег король.

– Истребить их всех, чтобы схватить того, кто навредил вам…

– Да что ты вообще о нем знаешь? – закричал Акила. – Ничего! – его голос зазвенел на весь лагерь. – Ты и понятия не имеешь, какой вред мне причинил Лукьен. Он должен заплатить, и он заплатит!

– Конечно, милорд, – спокойно ответил Грак. Голос его звучал умиротворяюще. – Хорошо, – он улыбнулся. – Давайте смотреть на небо и забудем наши проблемы, идет?

Акила глубоко вздохнул, пытаясь унять сердцебиение. Гнев обуял его, но Граку удалось его утихомирить.

– Хорошо, – вздохнул он.

Словно ребенок, он устремил взор в небо. И почти целый час они с Граком молча стояли под звездами, пока не подошло время сна.

Акила один занимал свой шатер. Он спал в одиночестве, потому что нуждался в тишине и не боялся пустыни, хотя два рыцаря-телохранителя и сторожили у входа в шатер. Сегодня сон Акилы был тяжелым. Его мучили кошмары, видение истекающих кровью джадори. Ему снилось, будто он во главе огромной армии гонит целые толпы джадорийских женщин, нагих и оплакивающих убитых им мужей. Жуткая картина заставила его вскочить, и теперь он лежал, тяжело дыша, на шелковых простынях. Кругом не было ни звука, лишь гулкая тишина да звук его дыхания. Он гляделся во тьме, увидел одинокую свечу во мраке и уставился на огонь, пытаясь убедить себя, что поступает правильно.

– Да поможет мне Небо, – простонал он. – Во что я превратился?

Никто не отвечал. Спустя несколько секунд Акила успокоился. Его веки отяжелели, голова упала на подушки. Но проспал он всего миг, а потом – услышал нечеловеческий крик. И снова вскочил. Снаружи раздавался шум – видно, множество солдат пробудились ото сна. Крик раздался снова – жуткий утробный вой. Акила откинул простыни и вскочил. Лунный свет заливал шатер. Сквозь натянутую ткань он увидел в небе парящую тень. Потеряв дар речи, он глядел на нее через стену шатра.

– Что за…

В ночном балахоне Акила побежал к выходу. Его рыцари-телохранители покинули пост – и он понял, почему. Соседняя палатка оказалась изорванной и смятой: то была палатка Грака. А рядом с ней… Акила заметил такое, чего никогда не видел прежде. Чудовищных размеров змей с длинным, мощным телом, покрытый чешуей. Пара кроваво-красных глаз сверкали на морде, за которой раздувался огромный капюшон. Змей шипел, из открытой пасти торчали страшные острые клыки, подобные кинжалам. Акила съежился от ужаса. Чудовище свило хвост в кольца, захватив Грака. Оно подняло человека высоко над землей, и он вопил от ужаса. Телохранители выхватили мечи… и замерли с ними в бездействии. Все люди в лагере пробудились от криков Грака и шипения гигантского гада.

– О Небо, но что это?

Акила повернулся и увидел Трагера, выскочившего из палатки, полуголого, с мечом наперевес. Генерал схватил Акилу за шиворот и отшвырнул его назад.

– Стойте там! – рявкнул он.

– Оно схватило Грака! – кричал Акила.

Трагер снова оттолкнул его.

– Убирайтесь!

Рыцари-телохранители присоединились к остальным, образовав изломанный круг вокруг змея. Он склонился над ними, угрожая смертоносными челюстями, и сжимая в кольце Грака: тот уже стал багрово-пурпурным. Брат Грака Дорешен выполз из смятой палатки с окровавленным лицом, бессильно загребая песок руками.

– Грак!

Змея резко повернулась на звук, сделав бросок вперед, и цепочка людей с криками разбежалась. Трагер с ревом бросился вперед, взмахнув мечом перед пастью чудовища.

– А ну, ты, поганая сука! – заорал он.

– Уилл, вернись! – приказал Акила.

Увидев, что король беззащитен, телохранители сгрудились вокруг Акилы, образовав щит и оттеснив его подальше. Он видел, как Трагер сражается со змеем, обрушивая удары на его брюхо. Но чудовищу удалось скрыться с добычей. Вместе с Граком оно умчалось во мрак, и крики несчастного долго были слышны вдали.

Акила высвободился от заботливых стражей.

– Но послушайте! Мы должны догнать его!

Трагер упал к его ногам, отчаянно мотая головой.

– Нет. Слишком поздно.

– Но оно схватило Грака!

– Я знаю!

Подошли еще солдаты, они помогли Дорешену подняться на ноги. В глазах человека стоял ужас: он видел, как ночная тварь утащила его брата. Акила немедленно подошел к нему.

– Что это было, Дорешен?

– Расс, – прошептал тот. Он вырвался из рук солдат и закричал: – Грак!

– С ним покончено, – бросил Трагер. – Громы и молнии, я потерял его! – Он поднялся на ноги, и меч бессильно выпал из его рук.

Дорешен рухнул на песок и зашелся в рыданиях. Акила стоял над ним, не зная, что сказать. Люди с потерянным видом теснились вокруг. Эхо от воплей Грака все еще гуляло по пустыне.

– Расс, – пробормотал Акила.

Он никогда прежде не слышал этого слова, но знал, что пустыня ввела его в заблуждение. Грак был неправ. Пустыня – вовсе не мирное место, полное магии покоя. Как и повсюду, здесь царит зло. Пустыне нельзя доверять.