Текст книги "Очи бога"

Автор книги: Джон Марко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 49 страниц)

29

Несколько последующих дней в библиотеке царила относительная тишина. Погода снова испортилась, то и дело разражались грозы. Толпы ученых сильно сократились, и в холлах гуляло эхо. Фиггис наслаждался спокойствием. Последние несколько недель у него не оставалось времени, чтобы заняться новыми манускриптами или почитать – а это являлось главной его страстью. Пока ученый занимался обслуживанием посетителей, в его кабинете на столе накопились горы новых книг, ожидающих своего часа. Поэтому, когда разразилась непогода, Фиггис возблагодарил судьбу.

Но молчание одного из обитателей библиотеки действовало ему на нервы.

Гилвин в течение двух дней вообще не вымолвил ни слова. Он усердно трудился и держался вежливо с посетителями, но пропускал трапезы и был весь в себе. Он больше не исчезал на длительный срок и не улыбался так таинственно, как неделю назад. Не играл с Фиггисом в карты и не проявлял ни малейшего интереса к экзотическим книгам. Воображение Гилвина как будто уснуло, и это тревожило Фиггиса. Но он не приставал к пареньку с расспросами, ибо знал причину его меланхолии. Когда-то он сам был молод и не понаслышке знал симптомы сердечной лихорадки. Ясно, что какую бы девушку не встретил в Лайонкипе Гилвин, он получил решительный отказ. Фиггис жалел парня. Он никогда не был отцом, но Гилвина полюбил как сына и желал смягчить его сердечные муки. Но знал старик и то, что парень стеснительный и не хочет привлекать к себе внимание. Так что он предоставил Гилвину полную свободу и загружал работой, дабы занять его растревоженный ум. Фиггис надеялся, что со временем паренек сумеет забыть свою зазнобу.

Однажды дождливым вечером библиотекарь вдруг вспомнил, что обещал Гилвину разыскать тексты о Гримхольде. За суматохой последнего времени он позабыл об этой странной просьбе, а Гилвин больше не напоминал о ней. Фиггис сидел у себя в кабинете. Перед ним сгрудились десятки манускриптов, нуждающихся в расстановке, а глаза старого ученого слипались от усталости. И тут ему неожиданно пришло в голову, что книга легенд позволит отвлечь Гилвина от тягостных раздумий. Поэтому Фриггис отложил текущую работу и направился в зал каталогов. Было поздно, и Гилвин, конечно, спал беспробудным сном, как и хозяйка Делла. Фиггис был один во всей библиотеке. В окна проникал странный бледный свет – начиналась гроза; на улице загрохотало, вот уже и дождь забарабанил по стеклу.

Зал каталогов располагался в северной части здания. Хотя он находился на первом этаже, до него пришлось долго добираться. Он считался одним из самых больших помещений библиотеки, крупнее, нежели читальные залы, но входить туда мог один Фиггис. Ключ от комнаты висел у него на поясе, и сейчас старик достал его. Зал был заперт на тяжелый висячий замок. Фиггис давным-давно понял, что каталог не менее ценен, чем большинство манускриптов библиотеки, ибо без его записей содержимое полок, в основном, становится бесполезным. Слишком много здесь хранилось книг, свитков, журналов, карт и прочего добра, чтобы разобраться в них без путеводителя. Так что Фиггису было чем гордиться: у него ведь есть его любимое детище – математический каталог.

Дойдя до железной двери, он вставил ключ в замок, стараясь не загасить свечу. Замок щелкнул. Фиггис отцепил его и распахнул дверь, шагнув через порог в темноту. Огонек свечи сумел далеко разогнать мрак, и стало видно громоздившееся посреди зала металлическое чудовище.

Фиггис многого в жизни достиг, мог похвастаться кучей изобретений. Он придумал множество вещей, как приносящих пользу, так и ненужных. Он полагал себя мастером в предсказании движения луны и звезд. И радовался, как дитя, видя Гилвина, разгуливающего без костыля, ведь ему пришлось затратить месяцы на изобретение и изготовление специального башмака для парнишки. Но больше всего Фиггис гордился каталогом. В комнате размещалось совсем немного бумаг и гроссбухов. Более того, каталог был почти живым. Вот почему Фиггис прятал его от посторонних глаз. Даже ученым из Марна не посчастливилось лицезреть эту чудную машину – единственную мыслящую машину в мире.

Огонек свечи осветил прибор, состоящий из огромного количества деталей и проводов, отходящих от тяжелого, широкого деревянного стола. На столе стояла масляная лампа. Фиггис зажег лампу от свечи и обрезал фитилек, оживляя его. От полированной поверхности стола отразился свет лампы, озарив всю комнату. Окон в помещении не было, дабы не привлекать внимания воров. Фиггис уселся за стол, представляющий собой голову монстра о нескольких ногах. Части устройства тонули в темноте, протянувшись в нескольких направлениях, всюду виднелись провода, пружинки и колесики, приводимые в движение кнопками на столе. Каждая кнопка имела обозначение в виде буквы или цифры. Кнопки контролировали провода, проходящие через множество выемок. В зависимости от того, где проходил проводок, крепилась струна с клавишей. Машина соотносила буквы и цифры с гигантским мотком медной ленты, изрешеченным миллионами точек и черточек, обозначающих машинный язык. Как только выбиралась соответствующая струна – а процесс мог занимать от нескольких минут до часов, в зависимости от количества информации, загруженной в машину, – натягивался проводок, ведущий к необходимой букве или цифре на медном прямоугольнике под клавишами стола. Если все шло хорошо и каталог получал нормальные запросы, ответы бывали просто поразительные. Это было куда эффективнее обычного каталога.

Но имелись и недостатки. В каталог необходимо было очень тщательно вносить информацию – желательно, каждую неделю, чтобы он успевал переварить новые данные по библиотеке. Более того, оперировать машиной мог только Фиггис. Хотя он пытался обучить Гилвина, машина все же требовала более глубокого знания своего устройства и почти нечеловеческого искусства владения цифрами, а Гилвину это было не по плечу. На самом деле, ни одна живая душа в Коте не обладала уникальным даром Фиггиса в области математики, так что он единственный находил общий язык с машиной.

Несмотря на уникальное устройство, каталог не являл собой совершенство. Он не умел думать самостоятельно, только извергал заложенную в него информацию. Но память у него была исключительная – не сравнишь с людской, и он точно сообщал, сколько книг содержится в библиотеке по каждой теме и где они хранятся. Но отвечать на вопросы по поводу собственного устройства или устройства мира – такое каталогу было не под силу. Это разочаровывало Фиггиса: он-то мечтал о действительно мыслящей машине, но эта цель оказалась недостижимой. Однако он не сдавался, продолжая работать, уверенный, что добьется своего. Если бы можно было обучить Гилвина разбираться в механизме! Тогда его дело продолжалось бы, пока мечта старого ученого не сбудется.

«Великая мечта!» – подумал Фиггис и улыбнулся. Нынче он не станет решать загадки. Он откинулся в удобном кресле, похрустывая суставами пальцев и изучая ряды клавишей. Все это напоминало ему музыкальный инструмент. Временами, когда библиотека пустела и воцарялась тишина и темнота, он часами сидел, поигрывая клавишами удивительной машины, никогда не уставая. Сегодня он решил задать машине очень простой вопрос. Его пальцы легли на клавиши. Струны заскрипели, оживая. Поднялись и упали противовесы, блоки повернулись, отматывая провода, дабы перевести на машинный язык то, что написал Фиггис:

«КНИГИ О ГРИМХОЛЬДЕ».

Фиггис сидел в темноте, ожидая ответа. Он слушал, как машина переваривает вопрос, потом начался поиск, и катушка завертелась, подбирая ответы. Она издавала тихую «музыку», в то время как ее щеточки-пальцы танцевали по точкам и черточкам в сопровождении тысяч металлических колокольцев. Каталогу понадобилось почти четыре минуты, чтобы отыскать все ссылки, но ответ пришел.

Машина ответила: «ЕСТЬ», а затем написала названия книг и местонахождение их в медной памяти машины.

«СКАЗКИ О ГРИМХОЛЬДЕ», А9938,

«ИЗВЕСТНЫЕ ДЕТСКИЕ ЛЕГЕНДЫ И МИФЫ», С0088,

«ТЕАТРЫ НОРВОРА. ЛИЦЕДЕИ. ГРИМ», Л7215.

Фиггис изучил список, нахмурившись, когда дошел до последнего пункта: «Глупая машина!»

Он нажал еще одну кнопку. Отпечатанный ответ машины очутился в руках Фиггиса. Он хотел уже отключить каталог, как вдруг ему пришла в голову фантастическая идея. И он снова заработал пальцами, задавая машине еще один вопрос:

«СУЩЕСТВУЕТ ЛИ ГРИМХОЛЬД?»

Машина вряд ли ответит на него, но Фиггис терпеливо ждал. Он предполагал, что поиск будет долгим, но ответ выскочил буквально через минуту. Фиггис взглянул – и расхохотался.

«ДА».

«Да? Но откуда это известно?»

Ответ оказался печально очевидным. Машина просто отыскала манускрипт со словом «Гримхольд» на обложке и ответила, что да, мол, существует. Фиггис вздохнул, обозревая свой великий каталог. Сейчас он напомнил ему мозг малыша-несмышленыша, но наступит день, и тогда…

«Но еще не сейчас».

Фиггис отодвинул кресло и встал. Задул масляную лампу, вставил свечу в подсвечник и вышел, аккуратно заперев дверь на замок. Дождь за окнами утих. Стекла были все в каплях, но ливень закончился, и библиотека погрузилась в зловещую тишину. Он полез в карман и посмотрел на названия рекомендованных каталогом книг. Первое из трех названий звучало наиболее многообещающе, поэтому он отправился в восточное крыло на поиски. Книга находилась, судя по шифру, в отделе фантастики, который вызывал неослабевающий интерес у местной ребятни. Каждую неделю Фиггис отбирал одну из книжек из него и читал детворе Кота. Этот ритуал пользовался популярностью среди детей как бедняков, так и богачей. Секция фантастики посещалась, в основном, только детьми, ибо взрослые и, конечно же, «сливки местного общества» – ученые – всячески игнорировали ее. Со свечой в руке Фиггис прошел мимо рядов манускриптов и добрался до полок, где хранились книжки в простых переплетах, зачастую с разорванными страницами. Просматривая заглавия, он, наконец, обнаружил искомое. Переплет и страницы книги пахли плесенью и пылью. Ученый всматривался в старинный шрифт заглавия: «Сказки о Гримхольде». Написано несколько столетий назад. Опытный глаз Фиггиса подсказал ему, что книга писалась в Ганджоре, ибо шрифт относится к тамошней школе каллиграфии. Удовлетворенный, Фиггис вернулся в кабинет. Он отдаст книгу Гилвину поутру.

Усевшись в кабинете, Фиггис зажег лампу на столе, положил книгу и сделал глоток из кружки с чаем, приятно освежившим рот. Чай остыл, но он все равно выпил его, рассматривая книжицу. Она была очень стара, и в нем с новой силой вспыхнула страсть к антикварным изданиям. Он открыл первую страницу и погрузился в чтение: здесь излагались забавные домыслы о происхождении Гримхольда. Автор объяснял: никто в точности не знает, когда был основан Гримхольд, но он очень древний и существовал прежде большинства стран континента. Фиггис фыркнул: очень уж удобное оправдание неведения автора. Гипотеза совсем не научная, но изложена занимательно, и вскоре минуты и страницы полетели, как птицы. Фиггис увлекся, словно мальчишка, описанием разных чудес и небывальщин, рассказами о вампирах и оборотнях, о том, как ими управляет Белая Ведьма, которой подчиняются все темные силы. Согласно мнению автора, у Белой Ведьмы есть имя, которое нельзя произносить человеку, а один взгляд на нее вызывает немедленную смерть. Фиггис даже рассмеялся над этой нелепой идеей. И задумался, стоит ли давать книгу Гилвину. Ведь, помимо всего прочего, он учит парня быть человеком логики, отринувшим мифы и суеверия.

Но в книжке было столько интересных сказок, что Фиггис не мог оторваться. Усталый, он откинулся назад и потер глаза, чтобы прогнать сон. Было уже далеко за полночь, когда он остановился посередине особенно интересной главы, где обсуждалось расположение загадочного места. Автор не претендовал на знание географии Гримхольда. Он утверждал, что страна находится за гранью реального существования, скрытая завесой волшебства, куда можно попасть лишь посредством магии – или после смерти. Другие сведения гласили: Гримхольд находится здесь, в обычном мире, но хорошо спрятан от человеческих глаз.

А затем Фиггис прочел нечто выдающееся. Потом – еще раз. И тут до него дошло. Он опять вернулся к этим словам и прочитал их вслух, после чего тишина показалась особенно зловещей.

«Большинство ученых с именем верят, что путь в Гримхольд лежит через Пустыню Слез, где-то за Джадором. Вот почему на языке джадори Гримхольд носит название „Сокрытого Места за Пустыней“

Взгляд усталых глаз Фиггиса так и впился в страницу.

– О Небо, этого не может быть…

Его охватило нервное возбуждение – такое он испытывал прежде лишь один раз. Многие годы назад, обнаружив первое Око Господа, он ощущал подобную дрожь во всем теле. И теперь – опять, когда прочитал эту фразу.

– «Сокрытое Место за Пустыней»!

Фиггис закрыл глаза, размышляя. Есть ли в Джадоре сокрытое место за пустыней? И может ли оно быть Гримхольдом?

Вопросы, вопросы без конца. Они заполнили ум Фиггиса. Некоторые вещи казались вполне вероятными, другие же – не вписывались ни в какие границы. Но, несмотря на это, внутренний голос подсказывал: ты нашел нечто необыкновенное!

Охваченный энтузиазмом, Фиггис схватил книгу и выскочил из кабинета. Это ничего, что час поздний – нужно немедленно повидать Акилу.

Акила-Призрак последние шестнадцать лет страдал бессонницей. Бесчисленные тяготы правления лишили его простой радости доброго ночного сна, и он давно перестал с этим бороться. В первые годы он терзал лекарей, требуя лекарства от бессонницы. Они пичкали его порошками и травами, от которых он чувствовал себя еще хуже, но сон все не наступал. И тогда он понял, что его недуг не телесный, а связан с воспаленным сознанием, и ни одно снадобье не в силах изгнать демонов.

Тем не менее, Акила по ночам находился в уединении. И это было единственное время суток, когда все в Лайонкипе могли вздохнуть с облегчением. Когда солнце садилось, Акила становился еще более нервным и раздражительным. После полуночи замок погружался в тишину, и Акила мог спокойно поразмышлять, пока никто его не тревожил. За время правления у него появилось множество прихотей и капризов, один из них – нетерпимость к шуму. Он понимал бессмысленность этого, но ничего не мог с собой поделать. Точно так же и бессонница: он был бессилен против нее. Вот почему он целый день ожидал, когда же наступит ночь и опустится темнота. Вместо сна он зачастую бродил по пустым коридорам, переговариваясь с часовыми, но чаще выходил на балкон опочивальни, где прохладный ночной воздух позволял расслабиться. Выпивка стала привычным занятием. От бренди он тоже расслаблялся. И требовал его постоянно. Бренди, наряду с ночной тишиной, даровал спокойствие.

Сегодня на балконе оказалось холодно. Дождь только что прошел, и тучи закрыли звезды. Кот возвышался вокруг стен замка, тенистый и спящий глубоким сном; вдали маячил Библиотечный Холм. Акила наполнил стакан, располагаясь поудобнее в кресле. На перилах балкона сверкали капельки воды, но деревянный столик и скамья были сухими, а бутыль – полной, что же еще нужно для счастья? Бренди обожгло горло, попав в пустой желудок. Сегодня Акила не ужинал, ибо вообще редко питался: пища не интересовала его. От отсутствия аппетита он выглядел изможденным, кожа и глаза обрели болезненный вид. Он ведь еще сравнительно молод, а выглядит стариком. Акиле пришло это в голову, пока он пил, зная, что алкоголь ускоряет его старение подобно тому, как амулет замедляет старение Кассандры. Когда он найдет второе Око – если найдет – она все еще будет молода и прекрасна, а он станет старым чучелом.

Но эту проблему стоит оставить до завтра, сегодня же Акиле есть над чем задуматься. Он сделал еще глоток бренди, наблюдая за небом, когда вдруг заметил тень у себя за плечом. Король неловко повернулся, ожидая, что явился кто-то из стражи. Но это был Фиггис. В руке старик сжимал книгу; на лице застыла беспокойная гримаса. За ним возвышались двое стражников. Лицо библиотекаря раскраснелось, словно он проделал путь до замка бегом. Он вырвался от стражников и кинулся к балкону. Те двинулись за ним по пятам.

– Милорд! Я должен поговорить с вами.

Акила махнул стражникам, отсылая, и встал. Фиггис посмотрел им вслед, а потом повернулся к Акиле.

– Милорд, извините за вторжение…

– Вы хоть представляете, который час, Фиггис? – сердито спросил Акила.

– Да, милорд, я знаю, но…

– Так что вы здесь делаете?

Старик протянул книгу.

– Вот это, милорд, объясняет мой поздний визит.

– В самом деле? – вздохнул Акила.

Фиггис бросил взгляд через плечо на стражей. Они стояли поодаль, готовые вступиться за короля.

– Милорд, то, что я скажу, никто не должен услышать. Если бы вы удалили стражников…

– Отойдите, – велел Акила со смехом. – Он безопасен…

Те отошли в сторону. Акила вернулся на место, упав в кресло. Протянул библиотекарю бутыль с бренди.

– Ну, Фиггис, а теперь выпейте со мной и расскажите, что занимает вашу голову.

– Акила, у меня потрясающие новости, – Фиггис подошел к столу, но садиться не стал. – Великие новости!

– Правда? Ну, пожалуй, тогда я выпью.

Прежде, чем он поднес стакан к губам, Фиггис остановил его:

– Милорд, подождите.

Акила осклабился:

– Ах, ах, не трогайте короля…

– Вы пьяны и не слушаете меня. Но это очень важно!

Акила подчинился, отставив бутыль в сторону. Фиггис был единственный, кто мог бранить его, и он слушался, сам не зная, почему. Может быть, оттого, что старик не боялся его. Никогда не боялся, и Акила уважал его за это.

– Может, сядете все-таки?

– Гримхольд, – произнес Фиггис. Он остался стоять, не сводя горящих глаз с короля.

– Что это?

– Гримхольд, милорд. Вам знакомо это слово?

– Нет, пожалуй, нет.

Фиггис осторожно открыл древнюю книгу.

– Я думаю, что знаю, где искать второй амулет.

Весь сарказм Акилы как ветром сдуло. Он жадно схватил лежащую на столе книгу.

– Что вы имеете в виду?

– Гримхольд, милорд. Вот где второй амулет.

– Откуда вы знаете? Скажите мне!

Фиггис поморщился.

– Ну, я не очень в этом уверен…

Акила не сводил с него глаз.

– Не играйте со мной, Фиггис. Что вам стало известно?

– Теория, милорд. Идея, – Фиггис, наконец, уселся, растянувшись в кресле рядом с королем. Он начал листать страницы книги. – Вот сборник историй о Гримхольде. Я читал их нынче ночью. И уже собирался спать, когда обнаружил нечто необычное.

– Здесь говорится об Очах Господа?

– Не совсем, милорд.

– Не совсем что, черт побери?

– Подождите. Я найду это место.

Потеряв терпение, Акила придвинулся ближе к Фиггису, наблюдая, как он роется в книге. Она ничем не отличалась от других книг, и Акила чувствовал, что надежда тает. Наконец, старик отыскал нужную страницу. Водя пальцем по строчкам, он прочитал: «Большинство ученых с именем верят, что путь в Гримхольд лежит через Пустыню Слез, где-то за Джадором. Вот почему на языке джадори Гримхольд носит название „Сокрытого Места за Пустыней“.

Фиггис откинулся назад с торжествующей улыбкой. Акила смотрел на него, не веря глазам.

– И что с того? – пробурчал он. – Как это нам поможет?

– Разве вы не понимаете? – спросил Фиггис. – «Сокрытое место за пустыней», помните, милорд?

Акила подумал минутку, пережевывая фразу. Что-то знакомое, но его отравленный алкоголем ум был не в состоянии вспоминать.

– Да, – наконец, изрек он. – Помню. Место за пустыней. Джадор.

– Нет, не Джадор. Гримхольд.

– Нет, Фиггис, пожалуйста, не говорите мне этого, – взмолился Акила. – Не надо утверждать, что мои горячие мечты связаны с каким-то мифом.

– С мифом, милорд? Почему с мифом? Разве Очи Господа – миф. Разве мифом является то, что Кассандра до сих пор жива и здравствует, вот уже шестнадцать лет?

Акила потянулся за бренди.

– Пожалуйста, Фиггис…

– Стойте, – рявкнул Фиггис, выхватывая бутыль и убирая ее подальше. – Нечего прятаться за бутылку. Просто послушайте меня, позвольте, я объясню. – Он снова взял книгу и показал Акиле отрывок, словно ребенку, который с первого раза не понимает. – Вот этот кусок, про сокрытое место за пустыней. Шестнадцать лет назад я упустил его. Думал, что джадорийские тексты упоминают Джадор. Но это не так, видите? Они имели в виду Гримхольд.

– Нет никакого Гримхольда, Фиггис.

– Откуда вы знаете, что нет? Вы же не верили в амулеты, пока мы не привезли вам один из них. Разве этого доказательства недостаточно, милорд? Если амулеты существуют, так почему бы не существовать и Гримхольду?

– Месту, где живут монстры? Вы бредите, друг мой.

– Месту, где обитает волшебство, милорд. Которым правит ведьма. Посмотрите на Кассандру и попробуйте утверждать, будто не верите в магию!

– Я не могу посмотреть на Кассандру, – горько промолвил Акила. – И все из-за чертова проклятия!

Фиггис улыбнулся.

– Да, но ваша разлука может подойти к концу. Подумайте об этом, милорд. Мы всегда знали, что второе Око существует. А теперь сможем отыскать его. Разве вы не понимаете?

Акила кивнул. Невероятно, но в гипотезе Фиггиса забрезжила надежда. Во всяком случае, она не лишена смысла. Но оставались еще вопросы.

– Если вы правы, то кто тогда жена Кадара? – задал один из них Акила.

Фиггис выглядел озадаченным.

– О чем это вы?

– Жена Кадара, помните? В манускриптах джадори упоминается, что хозяин сокрытого места носит Око, а его жена – другое. Так кто же жена Кадара?

– Вы все помните прекрасно, когда хотите, – усмехнулся старый ученый. – Говоря по правде, не знаю. Может быть, я неверно прочитал. Может быть, хозяин сокрытого места – вовсе не Кадар. – Тут его глаза засияли. – А может, хозяин Гримхольда и носит второй амулет!

Акила вытаращил глаза.

– Не сходите с ума, Фиггис. Как это у ведьмы может быть жена?

– Не имею понятия, – признался тот. Вопрос поставил его в тупик. – Но мы уже близки к ответу, я уверен. – Он постучал по книге. – Здесь сокрыт ключ к разгадке. Я чувствую это.

У Акилы вдруг закружилась голова, и это не было связано ни с алкоголем, ни с поздним часом. При виде взволнованного Фиггиса его охватили тяжелые воспоминания. С ужасающей ясностью он припомнил похожий разговор шестнадцать лет назад. В результате того разговора он оказался отделенным от Кассандры. А теперь Фиггис вновь сулит надежду, подвергая Акилу невыносимым мукам.

– Фиггис, я не вынесу, если это окажется только шуткой. Я ждал шестнадцать лет, и больше не смогу ждать ни дня. Мне нужна уверенность в том, что это правда.

– Милорд, поверьте. Я ведь только что начал поиск.

– Мне все равно, – бросил Акила. – Ищите все о Гримхольде и его местоположении, но торопитесь. Мне нужен другой амулет, Фиггис. И я не намерен ждать ни одной лишней минуты.

Кассандра спала глубоким сном, когда услышала голос. Он пришел издалека и вначале был частью ее сна. Потом она поняла, что ее зовут.

– Кассандра, проснись.

Она открыла глаза, но встретилась лишь с беспробудной тьмой. Озадаченная, огляделась. Села, потрясла головой. Сон был таким живым, что она до сих пор легко могла вспомнить его. Она повернулась к ширме, отделяющей от мужа, и слабым голосом спросила:

– Акила, что случилось? Который час?

– Поздний, – ответствовал голос. – Но это не имеет значения. Я нашел его, Кассандра! Нашел второе Око Господа!

Кассандра похолодела. Может быть, она все еще спит? – Что?

– Амулет, Кассандра. Второе Око!

– Ты нашел Его? – еле выдохнула она. Ее охватила нешуточная паника. – Оно у тебя?

– Еще нет. Но я знаю, где оно. Фиггис обнаружил это место.

– Ты уверен? – тревожно спросила она. После всех минувших лет новость казалась невероятной. – Я имею в виду, уверен, где его искать?

Голос Акилы звенел, как колокольчик.

– В Гримхольде! В Гримхольде, Кассандра! Можешь ли ты поверить?

– В Гримхольде? – Кассандра едва удержалась от смеха. – Акила, Гримхольда не существует. Это миф. Клянусь Небом, ты что, не знал этого?

– Я не ребенок, – проворчал Акила. – Гримхольд – не просто миф. Он существует, он спрятан за Пустыней Слез. Где-то за Джадором.

Для Кассандры это было уже слишком, ее голова закружилась. Она знала о Гримхольде всего-то ничего: сказки и страшные истории. Поэтому решила, что Акила окончательно тронулся умом, если верит во все это. Но он верил: в голосе звучала явная убежденность.

– Хорошо, Акила, – мягко проговорила она. – Если ты веришь, отлично. Фиггис должен знать, что делает.

За ширмой воцарилась тишина. Наконец, послышался разочарованный голос мужа:

– Я думал, ты будешь радоваться, узнав об этом, Кассандра. Мы ведь говорим о том, чтобы быть вместе после долгих лет!

– Я рада, Акила. Просто я… удивлена.

– Да, знаю, в это трудно поверить. Но Фиггису можно доверять. Объяснять долго, но, в общем, он считает, что неверно прочитал в свое время тексты. Считает, что Гримхольд реально существует и в нем есть Око, – тон Акилы снова стал возбужденным. – Это не безумие, Кассандра. Это время приближается. Я чувствую!

Кассандра беззвучно вздохнула. Это настоящее безумие. Она решила отвлечь его невинной ложью.

– Я верю тебе, Акила. Но что же теперь? Как ты отыщешь второй амулет? Да и сам Гримхольд?

– Фиггис займется этим. Но я не буду зависеть от его поисков. Если Гримхольд находится за Джадором, значит, джадори должны знать о нем. Они и расскажут нам, где он находится.

Кассандра села прямо.

– Разве? Почему?

– Когда увидят нашу армию, идущую на них, быстренько заговорят.

– О небо! Акила, ты же не сделаешь этого?

– Конечно, сделаю, – Акила придвинулся ближе к ширме. – Я буду с тобой, Кассандра, и никто из джадори или чудищ Гримхольда не остановят меня. Если у них есть Око Господа, они отдадут его мне!

– Нет! – закричала Кассандра. Она подпрыгнула на постели и приблизила лицо к ширме, достаточно близко, чтобы почувствовать запах спиртного, идущий от Акилы. – Ты собираешься учинить резню. Я этого не позволю!

– Я говорю о том, чтобы нам быть вместе! Боже милостивый, ты что, не понимаешь?

– Но я не позволю убивать людей, Акила! Это не для меня!

– Тогда для меня! – прошипел Акила. Разъяренный, он ударил кулаком по ширме, разорвав ткань. Его рука протянулась и схватила Кассандру за рубашку.

Впервые за долгие годы она близко видела его лицо, правда, почти неразличимое в темноте. Глаза были закрыты, но рот скривился в гневе.

– Я жил без тебя целую вечность, Кассандра. И не стану ждать ни минуты больше!

Кассандра смотрела на него бешеным взглядом. Он не знал, что проклятие оказалось мифом, и должен был понимать, что в своем гневе рискует ее жизнью.

– Акила, отпусти меня, – спокойно сказала она.

Он медленно разжал кулак, выпустив сорочку, но его пальцы пробежали по ее телу. Кассандра не двигалась. Она смотрела на него во все глаза, видела его искаженное лицо. На долю секунды его пальцы вцепились в ее грудь…

Но потом он отшатнулся.

– Мы будем вместе, Кассандра, – сказал он. – Неважно, чего это будет стоить.

С этими словами он повернулся и вышел, не прощаясь. Кассандра сквозь разорванную ширму наблюдала, как он уходит. Она положила руку на грудь: он разорвал сорочку.

– Убийца, – прошептала она. И оглядела спальню, мучительно соображая, что делать. Акила определенно сошел с ума. Она видела его лицо и понимала: безумца не остановить. Но нельзя допустить, чтобы завязалась кровавая бойня. Ему надо помешать.

И сейчас ей может помочь лишь один человек.