Текст книги "Космический шулер. Ретиф"

Автор книги: Джон Кейт (Кит) Лаумер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

IV

Камера была узкой, темной и сырой, и в ней не было никакой мебели, если не считать простого стола, на котором стояла бутылка вина с горьким запахом, и узкой скамьи, на которой сидел

Ретиф. Его запястья были скованы цепью, и он прислушивался к приглушенному стуку, слабо доносившемуся из-за стен. Стук продолжался уже часов двенадцать, насколько он мог судить – достаточно долго для того, чтобы, хуганцы успели завершить подготовку к религиозным церемониям, в которых он должен был участвовать.

Стук внезапно изменился по тону – он слышался громче, ближе. Затем раздался слабый звук, будто бы горсть камешков бросили на пол. Через мгновение послышалось тихое царапанье, словно ногтями по доске, затем тишина.

– Ретиф, ты здесь? – прочирикал в полной темноте тонкий голос.

– Само собой, Джекспурт! Входи и присоединяйся! Я рад, что ты смылся от жандармов!

– Раззявы! Хе! Но слушай, Ретиф, у меня плохие новости.

– Выкладывай, Джекспурт, я слушаю.

– Это День праздника – старый Гуги наметил на сегодня крупные события, связанные с их религиозной ерундой. Хуги месяцами готовили этот свой гигантский окуриватель – загружали его мусором, старыми тряпками, использованными шинами и прочей дрянью. В разгар церемонии они зажгут это и включат воздуходувные помпы. Хуги провели систему труб к норам, понимаешь? На многие мили вокруг для спизмов не останется безопасного места. Наш народ начнет выскакивать из своих укрытий, в которых многие семьи жили поколениями, и – тютю! – тут-то их и перебьет стража! Это будет конец для нас, спизмов!

– Это жуткая история, Джекспурт,– вернее, была бы такой, если бы я сам на данный момент не находился в такой же жуткой ситуации.

– Да, Обряды среды. Тебя назначили на утро или на большое вечернее представление? – Джекспурт замолк, когда за дверью раздался звон.

– Святой Моисей, Ретиф! Время пришло! Они здесь! Я должен был проинформировать тебя, но, чтобы пробраться сквозь ту стену, потребовалось времени больше, чем я рассчитывал, а потом я разболтался…

В скважине заскрежетал ключ.

– Слушай! Ты пил из этой бутылки?

– Нет.

– Отлично! В ней наркотик! Когда я уйду, вылей ее! Тебе придется прикинуться, что ты не в состоянии говорить, иначе не поздоровится! Сделай вид, будто ты зомби, понимаешь? Что бы тебе ни приказали сделать – делай! Если они подумают, что ты прикидываешься,– это конец для всех землян на Хуге! И помни! Держи голову склоненной, а руки и ноги – подвернутыми… Замок со скрежетом открывался.

– Мне пора! Удачи! – Джекспурт исчез.

Ретиф сделал шаг к столу, схватил бутылку и вылил ее в трехдюймовую дыру, через которую исчез его посетитель.

Появился свет, когда тяжелая дверь распахнулась внутрь. В камеру вошли трое хуганских копейщиков в капюшонах, за которыми следовал священник в черном балахоне. Ретиф стоял с бутылкой в руках, закрывая собой путь побега Джекспурта,

– Как замоджувзтвие, землянин? – спросил священник, оглядывая Ретифа с ног до головы. Подойдя к нему, он поднял Ретифу веко, крякнул и взял у него из рук пустую бутылку.

– Накачан до бредела,– констатировал он.

– Вы уверены? – требовательно спросил один из копейщиков.– Я не верю этим инозтранцам.

– Езтезтвенно, я уверен, гибервазгулятции зубраозбитальных амотрозраков тибиджны, клаззиджеский злуджай. Забирайте его.

Подталкиваемый пиками, Ретиф прошел по освещенному факелами проходу, затем вверх по винтовой каменной лестнице и внезапно оказался на ярком свету, услышал шум множества голосов, которые покрывал один громоподобный голос:

– …заверяю ваз, мой дорогой позол Хипстинкер, наше главное боджество, Ук-Руппа-Тути,– это не только прекразное украшение и позтоянное напоминание назелению о том, что пора платить очередную дезятину,– он также дает узтные указания, регулярно, по зредам в джаз дня. Конеджно, нам не взегда дано бонять, джто он говорит, но влияние его злов на крезтьянзтво везьма болоджительно.

Щурясь от солнечного света, Ретиф разглядел величественно разодетого Епископа, сидящего под огромным зонтом на массивном троне из темного дерева, с резьбой, изображающей переплетающихся змей. Слева от него стоял посол Земли, а справа сгрудились менее значительные дипломаты. Их группу окружала хуганская стража с обнаженными кривыми саблями и каменными лицами.

Священник, приведший Ретифа, елейно поклонился епископскому трону.

– Ваше Вызокомерие, тот-кто-готов-к-мазлу, прибыл,– взмахом руки он указал на Ретифа.

– А он… э-э…? – Ай-Поппи-Гуги вопросительно смотрел на стражу.

– Озтекленевший взгляд гибервазгуляции эмотрозраков,– сообщил один из копейщиков.

– Звариде этого в мазле,– нахмурился Епископ.– Много разговаривает.

– Вы смотритесь как-то чахло, Ретиф,– заметил Страпхэнгер.– Надеюсь, вы хорошо спали сегодня ночью? Предоставили ли вам удобные апартаменты и все такое прочее?

Ретиф тупо смотрел мимо левого уха посла.

– Ретиф, к вам обращается посол,– резко заметил ему Мэгнан.

– Вероятно, он углубилзя в медитадзию,– поспешно сказал Ай-Поппи-Гуги.– Бродолжайте дзеремонию.

– Может быть, он болен,– заметил Мэгнан.– Вы лучше присядьте.

– Эй-эй,– Ай-Поппи-Гуги поднял гибкую руку,– Замая ваджная джазть дзеремонии еще вбереди.

– Ах, да, конечно,– Страпхэнгер сел, откинувшись.– Я совершенно забыл, Ваше Высокомерие,– он огляделся.– Отсюда открывается прекрасный вид на церемонии.

Подчиняясь толчку стражников Епископа, Ретиф повернулся-и увидел прямо перед собой огромную бронзовую ухмылку хуганского идола.

Ретиф находился на верху двухсотфутового возвышения, но голова бога возносилась еще на пятьдесят футов вверх. Это было огромное стилизованное лицо хуганца, из полированного желтого металла, и рядом располагалась огромная поднятая рука. Глаза представляли собой глубокие провалы, в глубине которых виднелось мрачное красное свечение, придававшее впечатление зловещей разумности. Из ноздрей, по ярду в диаметре, струился дымок, который вился мимо подернутых копотью щек и рассеивался в чистом воздухе. Разделявший массивную голову рот, разинутый в виде крокодильей улыбки, был утыкан лопатообразными зубами с промежутками между ними, за которыми виднелся изгиб полированного пищевода, на котором прыгали отблески огней, горящих внутри статуи.

Двое младших священников выступили вперед и увешали шею и плечи Ретифа изысканными украшениями. Третий, встав перед ним, пел нечто, напоминающее мантры. Где-то вдали барабаны начали отбивать медленный ритм. Шепот пронесся по толпе, сгрудившейся на склонах и на площади внизу. Покачиваясь как пьяный и всем своим видом демонстрируя полное отсутствие интереса к окружающему, Ретиф заметил двухфутовую канаву, прорезанную в каменной платформе у него под ногами, углубляющуюся и идущую вниз и обрывавшуюся в десяти ярдах от него. Послушник лил в канавку масло и разгонял его руками.

– Что же конкретно включает эта фаза церемонии? – поддерживая светскую беседу спросил Страпхэнгер.

– Бодожди и увидишь,– кратко ответил Ай-Поппи-Гуги.

– Мистер посол,– хрипло зашептал Мэгнан.– У него скованы руки!

– Часть церемонии, без сомнения.

– И эта канава,– продолжал Мэгнан.-Она ведет от Ретифа прямо к краю… кончается как раз над этим ужасным большим ртом.

– Я сам все прекрасно вижу, вам нет необходимости играть роль туристического гида, мистер Мэгнан. Кстати,– Страпхэнгер понизил голос,– вы случайно не захватили с собой аптечку?

– Нет, мистер посол. У меня есть прекрасный антивирусный спрей для носа, если он вам поможет. Но насчет этого желоба…

– Жарко, не правда ли, Ваше Высокомерие? – Страпхэнгер повернулся к Епископу.– И сухо тоже.

– Вам не нравится наджа хуганзкая богода? – зловещим тоном спросил Епископ.

– Нет-нет, она прекрасна. Я обожаю, когда так жарко и сухо.

– Э-э, Ваше Высокомерие,– заговорил Мэгнан.– Но что же конкретно вы намереваетесь делать с Ретифом?

– Великая джезть,– заявил Епископ.

– Я уверен, что мы все в восторге от того, что один из наших сотрудников изнутри познакомится с хуганскими религиозными церемониями,– резко заметил Страпхэнгер Мэгнану.– Теперь будьте любезны сесть и прекратите свою бестолковую болтовню.

Епископ быстро заговорил по-хугански, прислуживавшие священники заставили Ретифа сделать шаг вперед и, схватив его за руки, ловко уложили лицом вниз на залитый маслом желоб. Бой барабанов достиг апогея. Вялые руки хуганцев стали толкать Ретифа по снижающемуся желобу.

– Мистер посол! – голос Мэгнана поднялся до визгливого блеянья.– Я уверен, что они собираются скормить его этому монстру!

– Чепуха, Мэгнан! – ответил ему Страпхэнгер раздраженным голосом.– Это все символика, я уверен. И я мог бы указать вам на то, что ваше поведение совсем не похоже на поведение опытного дипломата.

– Стойте! – Ретиф, быстро скользя к краю желоба, услышал вопль Мэгнана и топот быстрых шагов.

Послышался мокрый хлопок, когда в него уперлись костлявые локти. Он извернулся и успел мельком заметить белое лицо Мэгнана, разинутый рот и вцепившиеся в него руки, когда они вместе, слетев с края желоба, полетели прямо к ожидающим челюстям Ук-Руппа-Тути.

V

«Убирай руки и ноги»,– говорил Джекспурт,– вспомнил Ретиф. Он не успел скрипнуть зубами, как уже летел мимо клыков размером с могильный камень. Мэгнан все еще цеплялся за его ноги. Они падали в потоке иссушающего жара и света, когда неожиданно наткнулись на сетку, состоящую из нитей не толще паутины. Она остановила их падение и отбросила назад. Руки Ретифа коснулась толстая веревка, он схватился за нее и оказался на веревочной лестнице, вместе с Мэгнаном, все еще висевшим у него на ногах.

– Точно в яблочко! – пропищал тонкий голос рядом с его ухом.– Теперь давай побыстрее выбираться отсюда, пока они не расчухали, что произошло.

Ретиф нашел опору для ноги в кольце веревки, протянул руку вниз и дернул второго секретаря. Тот был вялым, словно тряпичная кукла, это чувствовалось даже здесь, в закруглении горла божества.

– Ч… что… н… но…-бормотал Мэгнан, ища, за что уцепиться.

– Поживее, Ретиф! – торопил Джекспурт.– Сюда, к миндалинам! Здесь тайный проход!

Ретиф помог Мэгнану подняться. Он протолкнул его в узкую, закругляющуюся нору, проходящую сквозь цельный металл. Вслед за спизмом они поспешно удалялись от озадаченно шумевших голосов священников, затем дошли до узких ступенек, ведущих вниз.

– Теперь все в порядке,– сказал Джекспурт,– Передохните, и потом мы спустимся вниз и встретимся с нашими парнями.

Вскоре они оказались в пещере, грубо вымощенной камнем, освещаемой фитильком, плавающим в мелкой чаше с ароматическим маслом. Повсюду вокруг себя земляне видели уставившиеся на них глаза на стебельках, плотно сбитые красные гоблиноподобные тела Джекспурта и его сородичей, которые беспокойно шевелились, наподобие гигантских крабов на каком-то подземном берегу. Позади них высокие бледно-голубые создания качались на ножках длиной в ярд, выглядывая из затененных углов. Из щелей и трещин стен глазели крошечные зеленые спизмы и медлительные оранжевые существа с белыми пятнами. Темно-пурпурные спизмы, свисавшие с потолка наподобие округлых сталактитов, изучали всю сцену сверху, гипнотически раскачивая свободными ногами. Пальцы Мэгнана вцепились в руку Ретифу.

– В-великие н-небеса, Ретиф! – выдохнул он.– Вы… не думаете, что мы умерли и что моя тетя Минерва все же была права?

– Мистер Ретиф, познакомьтесь с ребятами,– Джекспурт взобрался на выступ, возвышавшийся над собравшимися.– В большинстве своем они ужасно стеснительные, но по натуре дружелюбные и очень смешливые. Когда они услышали, что вы в беде, они все присоединились ко мне, чтобы вас выручить.

– Сообщите им, что мы с мистером Мэгнаном благодарим их,– сказал Ретиф.– Это было такое приключение, без которого мы вполне могли бы обойтись. Верно, мистер Мэгнан?

– Уж я-то точно мог бы обойтись без этого,– Мэгнан шумно сглотнул.– К-как это вы ухитряетесь разговаривать с этими чертенятами, Ретиф? – прошипел он.– Вы… э-э… не заключили ли какой-либо пакт с силами тьмы, надеюсь?

– Эй, Ретиф,– заметил Джекспурт.– У твоего приятеля есть какие-то расовые предрассудки, или что?

– Бог ты мой, нет,– придушенным голосом проговорил Мэгнан.– Некоторые из моих лучших знакомых являются настоящими дьяволами – я имею в виду, что в нашей профессии иногда приходится встречаться с…

– Мистер Мэгнан просто в некотором замешательстве,– ввернул Ретиф.– Он не ожидал, что ему придется играть такую активную роль в сегодняшних событиях.

– Если уж говорить об активности, то нам следует побыстрее доставить вас на поверхность, джентльмены,– заметил Джекспурт,– В любую минуту хуги могут включить свои насосы.

– А куда вы направитесь, когда они пустят дым?

– У нас естькарта маршрута ухода по сточным трубам, так что мы сможем выйти в паре миль от города. Нам остается только надеяться, что хуги не выставили там охрану.

– Где расположены эти дымовые насосы? – спросил Ретиф.

– Прямо над нами – в брюхе Ук-Руппа-Тути.

– Кто их обслуживает?

– Пара священников. А что?

– Как туда отсюда добраться?

– Ну, есть пара проходов – но нам лучше не терять времени на осмотр достопримечательностей.

– Ретиф, вы с ума сошли? – выпалил Мэгнан.– Если священники нас увидят, то нам наверняка поджарят задницы, вместе с остальными частями тела.

– Мы постараемся увидеть их первыми. Джекспурт, ты мог бы подобрать пару дюжин добровольцев?

– Ты имеешь в виду для того, чтобы подняться в брюхо этого бронзового бога? Не знаю, Ретиф. Мои парни очень суеверны.

– Они нужны нам, чтобы совершить диверсию, пока мы с мистером Мэгнаном будем вести переговоры…

– Кто, я? – пискнул Мэгнан.

– . Переговоры? – запротестовал Джекспурт.– Прыгучий Йегософат, как вообще может быть возможно договориться с хугом?

– Э-гм,– Мэгнан прочистил горло.– В конце концов, мистер Джекспурт, в этом и состоит функция дипломата.

– Ну…– Джекспурт кратко пережужжался со своими приятелями, затем соскочил со своего насеста, когда вперед вышло около дюжины спизмов различных цветов и размеров.

– Мы готовы, Ретиф. Пошли!

Тускло поблескивавшие металлические стены огромного помещения, которое представляло собой внутренность бога Ук-Руппа-Тути, неясно вырисовывались перед ними, когда Ретиф, Мэгнан и их команда чертенят притаились в глубокой тени. В центре мрачного помещения работали хуганцы низшей касты, забрасывая в открытую топку гигантской, раскаленной докрасна печи охапки мусора, старых башмаков, связанных в пачки журналов и ломаной пластиковой посуды. Воздух был полон едкого, щиплющего глаза, дыма. Джекспурт фыркнул.

– Ого, когда они начнут закачивать эту пакость в норы…

– Где священники? – шепотом спросил Ретиф. Джекспурт указал на небольшую кабинку вверху через пролет лестницы.

– Там, наверху, в комнате управления. Ретиф осмотрел помещение.

– Джекспурт, вы со своими людьми рассредоточьтесь по помещению. Дайте мне пять минут. Затем выскакивайте по очереди и стройте рожи.

Джекспурт проинструктировал свою команду, они рассредоточились в темноте.

– Может быть, вам лучше подождать меня здесь,– предложил Ретиф Мэгнану.

– Куда вы идете?

– Я думаю, мне следует побеседовать с духовными лицами в этой суфлерской будке.

– И оставить меня одного, в окружении этих упырей-спизмов?

– Ладно, но ведите себя тихо, иначе дым от горящих дипломатов добавится к остальной вони.

Находясь в пятидесяти футах над полом, Ретиф цеплялся за узкие поручни, пробираясь вокруг комнаты управления. Сквозь запыленные стекла виднелся хуганский священник в синем одеянии, сидевший с усталым видом, изучая свиток. Второй хуганец, в знакомой черной одежде, с нервным видом стоял рядом. Внезапно тишину внизу нарушил скорбный вой.

– Что это? – Мэгнан подпрыгнул, поскользнулся и схватился за выступ металлической балки, поддерживающей узкий переход.

– Наши друзья вступили в действие,– тихо ответил Ретиф. Хуганские рабочие, нервно оглядываясь, сгрудились около печной двери. Послышался еще один печальный стон. Один из хуганцев уронил лопату и что-то забормотал. Ретиф резко нагнулся, когда священник в синем одеянии подошел к окну и стал всматриваться вниз. Священник махнул другому, тот прошел к двери крошечного помещения, вышел на переход и закричал на рабочих. Один из них ответил ему вызывающим тоном. Двое других рабочих двинулись к двери, неясно видневшейся в дальнем конце помещения с печью. Священник завопил им вслед, когда его вопль затих и отдался эхом, за ним последовал тонкий вой спиэма, прозвучавший как последний стон умирающей надежды.

Священник подпрыгнул и, крутанувшись, бросился обратно в комнату управления. Он поскользнулся, упал на переходе и, обнаружив, что смотрит прямо в перепуганное лицо Мэгнана, разинул рот, чтобы заорать…

Сорвав свой розовато-лиловый кушак, Мэгнан ткнул им в разинутый рот. Придушенно крякнув, хуганец потерял опору, упал и с невероятным грохотом приземлился на кучу мусора. Истопники с воплями разбежались. Оставшийся в одиночестве священник прижался лицом к окну, вглядываясь в полумрак. Быстрым движением Ретиф перебрался на переход и шагнул в дверь комнаты. Резко обернувшись, священник бросился к похожему на микрофон устройству на угловом столике. Достав из-под саронга силовой пистолет, Ретиф направил его на священника.

– Не стоит делать каких-либо объявлений,– посоветовал Ретиф,– Тебе пока еще не все известно.

– Ты кто? – хуганец бочком подбирался к боковому столику.

– Если ты там держишь свои молитвенники, то им лучше пока полежать.

– Позлушай, ты, моджет быть, не знаешь, что я – Его Прожорливость Дьякон Ум-Муми-Хуби и у меня езть звязи…

– Не сомневаюсь. И не пытайся рвануть в дверь – у меня там сообщник, который славится своей свирепостью,– сказал Ретиф.

Отдуваясь, Мэгнан вошел в дверь комнатки.

– Джто… джто вам надо?

– Я так понимаю, что бог собирается сделать устное заявление, как обычно во время кульминации службы по средам,– заметил Ретиф.

– Да – я только джто зобиралзя брозмотреть звой звиток. Так джто вы меня извините, мне надо…

– Именно об этом свитке мы и хотим с вами побеседовать. Мне бы хотелось вставить туда пару особых объявлений.

– Джто? Вмешиватьзя в звятые текзты?

– Ничего подобного, просто доброе слово в адрес группы наших союзников и, может быть, короткую рекламку ДКЗ.

– Кощунзтво! Ерезь! Ревизионизм! Я ни за джто не зтану уджазтвовать в таком звятотадзтве!

Ретиф щелкнул предохранителем пистолета.

– …Но, з другой зтороны, моджет быть, и моджно было бы джто-нибудь узтроить,– поспешно заметил Дьякон.– Зколько вы хотели бы бредлоджить?

– Я и думать не могу о том, чтобы предлагать взятку духовному лицу,– ровно проговорил Ретиф.– Вы сделаете это во имя всеобщего благополучия.

– Но джто же взе-таки у ваз на уме?

– Первый пункт – это кампания, которую вы проводите против спизмов.

– О, да! Бриджем наши барни брекразно зправляютзя з этой работой. Зоглазно воле Ук-Руппа-Тути, зкрро мы увидим, как они будут зтерты з лица бланеты и добродетель возторжествует!

– Боюсь, к геноциду ДКЗ относится неодобрительно. Я полагаю, что мы могли бы договориться о разумном разделе сфер влияния.

– Договариватзя з зилами Тьмы? Вы, должно быть, не в звоем уме.

– Ну-ну,– вмешался Мэгнан.– Готовность к сотрудничеству сыграла бы на руку репутации Вашей Прожорливости.

– Вы намекаете на то, джто дзерковь должна идти на компромизз з нозителями зла?

– Не то чтобы на компромисс,– умиротворяюще заметил Мэгнан.– Просто выработать нечто вроде плана мирного сосуществования.

– Я, как духовное литцо, никогда не бойду на зговор з затанинзким отродьем!

– Ну, ну, Ваша Прожорливость, если бы вы просто сели с ними за один стол, вы бы увидели, что это отродье, в конце концов, вполне неплохие парни.

У двери послышался тихий звук. Появился Джекспурт – изящная двухфутовая сфера красной щетины, он возбужденно шевелил своими глазными стебельками. Позади него и над ним нависал голубой спизм.

– Отлично, Ретиф! – воскликнул он.– Я вижу, вы прижучили одного из них. Скидывайте его вслед первому, и давайте отсюда сматываться. Наша небольшая акция позволит выиграть время, чтобы улизнуть до того, как пойдет дым.

– Джекспурт, как ты думаешь, твои парни могли бы быстро переключить некоторые шланги? Вам нужно будет перекрыть сточные трубы и направить дым в другом направлении.

– А это идея! – согласился Джекспурт.– И мне кажется, что я как раз знаю, в каком направлении его пустить.– Он дал указания большому голубому спизму, который поспешно убежал.

Дьякон забился в угол, с вытаращенными глазами, руками чертя в воздухе священные символы, видимо, призванные отгонять нечисть. В комнату набились еще спизмы – высокие голубые, крошечные и шустрые зеленые, медлительные пурпурные – и все они уставились своими глазами на стебельках на священника.

– На боможжь! – слабым голосом крикнул он.– Бризлужники ада напали на меня!

Мэгнан выдвинул стул из-под стола.

– Присядьте, Ваша Прожорливость,– успокаивающе сказал он.– Давайте просто посмотрим, не сможем ли мы выработать modus vivendi, который устроил бы все стороны.

– Идти на зговор з врагом? Это будет ознаджать конец дзеркви!

– Напротив, Ваша Прожорливость, если вам когда-либо удастся уничтожить оппозицию, вы потеряете работу. Проблема состоит просто в том, чтобы обустроить вещи цивилизованным манером, чтобы были защищены интересы всех и каждого.

– Моджет быть, в этом джто-то и езть,– Ум-Муми-Хуби уселся с кислым видом.– Но неджезтивая деятельнозть этих служиделен зла должна бодвергатьзя жеетоджайшему контролю – епизкобальному контролю, имеетзя в виду.

– Послушайте, мои парни должны зарабатывать себе на жизнь,– начал Джекспурт.

– Бродажа бриворотного зелья годитзя,– ответил дьякон.– Дзерковь моджет снисходительно смотреть на зкромную торговлю возбуждающими, дурманом и выигрыжными номерами на зкаджках. Но торговать вразнос антисанитарными сладостями для подростков – нет! То же замое казаетзя воровзтва без литцензии и бродажи алкогольных набитков, за исклюджением небольших колиджезтв должным образом зозтаренного бродукта для уботребления духовензтвом, в медицинзких целях, разумеетзя.

– Ладно, на это, я думаю, мы согласимся,– сказал Джекспурт.– Но вам, священникам, с этого момента придется отказаться от вашей пропаганды. Нам бы хотелось, чтобы в церковном искусстве спизмам доставались более достойные роли.

– О, мне кажется, что вы могли бы изображать что-нибудь типа привлекательных маленьких спизмов с крылышками и с нимбами,– предложил Мэгнан.– Я думаю, вы обязаны это сделать для них, Ваша Прожорливость, после всей этой дискриминации в прошлом.

– Демоны з крылышками? – простонал Ум-Муми-Хуби.– Это пойдет вразрез с нашей символикой – но, болагаю, это моджно узтроить.

– И вам придется дать нам гарантии в том, что все, что находится под землей на глубине от двух футов и ниже, принадлежит нам,– добавил Джекспурт.– Поверхность мы оставим вам, включив сюда и атмосферу, если вы оставите некоторые послабления насчет того, чтобы мы могли время от времени выходить погулять и подышать воздухом.

– Это вболне добузтимо,– согласился Дьякон.– Бодлежит оконджательному утверждению Его Вызокомерием, разумеетзя.

– Кстати,– небрежно поинтересовался Джекспурт,– кто будет следующим на очереди на пост Епископа, если с Ай-Поппи-Гуги что-нибудь случится?

– Болучаетзя, джто я,– сказал Ум-Муми-Хуби.– А джто?

– Просто спрашиваю,– ответил Джекспурт.

Громкий прерывистый гул донесся с широкого пола внизу.

– Что это такое? – завопил Мэгнан.

– Насосы,– объяснил Дьякон.– Жаль, джто так много спизмов богибнет, но такова воля Ук-Руппа-Тути.

– Сдается мне, что в последнюю минуту Ук-Руппа-Тути изменил свою волю,– сухо заметил Джекспурт,– Мы переключили трубы, так что дым идет в городскую систему канализации. Думаю, к этому времени черный дым валит из каждого сортира в городе.

– Двурушничезтво, надувательзтво! – Дьякон вскочил, размахивая руками.– Договор отменяетзя…

– Ай-яй-яй, вы же обещали, Ваша Прожорливость,– стал уговаривать его Мэгнан.– И, кроме того, мистер Ретиф все еще держит пистолет.

– А теперь, если вы просто возьмете микрофон, Ваша Прожорливость,– сказал Ретиф,– то, я думаю, мы сможем без дальнейших задержек открыть эру добрых отношений. Просто спокойно выдерживайте свою роль, и весь почет достанется вам.