Текст книги "Плохие решения (ЛП)"

Автор книги: Джон Этан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Такси было примерно в двух кварталах от места назначения. В этом районе было больше бездомных, а также несколько наркоманов, употребляющих наркотики. Каждый крупный город в мире, казалось, загонял бездомное население в самые заброшенные, самые темные, нежелательные районы, как будто скрывая их. Самым мрачным, но самым открытым секретом общества было принятие бедности.

Рокко усмехнулся и сказал:

– Расслабься, Скут. Просто... представь, что ты снова полицейский. Когда кто-то угрожает тебе, души его, пока он не потеряет сознание или не умрет. В любом случае, никто не будет скучать по этим подонкам. И, черт возьми, мы не должны носить видеокамеры при нашей работе.

Скут заметил слева широкий шестиэтажный жилой дом. Обветшалый кирпичный фасад был украшен яркими граффити и испещрен засохшим птичьим дерьмом. Большинство разбитых окон были заколочены фанерой, но некоторые были забиты комодами, диванами и другими предметами сломанной мебели. Щели желтого света просачивались сквозь щели на импровизированных барьерах.

Холодильник без двери, заполненный кирпичами, блокировал главный вход в здание. За ним кучи шлакоблоков, кирпичей и мусора достигали потолка, еще больше загораживая вход. Потребовался бы час, чтобы перенести все вручную и проникнуть внутрь. Бордель работал с небольшим бюджетом, но их методы были эффективными.

Рокко указал направо и сказал:

– Припаркуйся прямо здесь. Прямо через дорогу. Мы пойдем по переулку справа от здания. Просто следуй моему примеру, и все будет хорошо.

Скут подумал о том, чтобы прибавить скорость и врезаться в стену. Однако убийство Рокко или его самого не поможет его семье. Он знал, что если Винсент обнародует компрометирующие фотографии и видеозаписи, его детям придется жить в унижении из-за его действий. С социальными сетями, заражающими каждый телефон на планете, им было бы невозможно избежать его тени. Он не мог позволить себе разрушить их будущее.

Он припарковался через дорогу от борделя.

ГЛАВА 12. Международный Дом Шлюх

Скут последовал за Рокко по аллее рядом со зданием. По кирпичной перегородке справа от них пробежала крыса. Большие тараканы шипели в переполненном мусорном контейнере, жужжа, как улей. Многоквартирный дом выглядел заброшенным, но в нем кипела жизнь. Он слышал слабые разговоры и громкие крики, поп-музыку, сталкивающуюся с плавным джазом, стоны боли, поющие дуэтом со стонами удовольствия.

Держа портфель в руке, затянутой в перчатку, Рокко остановился у подножия крыльца. На верхней ступеньке крыльца была ржавая стальная дверь со смотровой щелью. Он постучал в дверь.

Тук, тук, тук.

С другой стороны послышались шаги и приглушенные голоса. На крыльце вспыхнул свет, затем щель в двери открылась. На них смотрели глаза мужчины, пустые и налитые кровью.

Рокко сказал:

– Открой.

– Чего тебе? – ответил мужчина, его гулкий голос эхом разнесся по переулку.

– Мне нужно поговорить с мистером Йорком.

– Мистер Йорк? Кто это, черт возьми?

Рокко склонил голову набок и вздохнул. Он сказал:

– Деймон. Йорк. Твой босс.

– О, Деймон. И кто ты, черт возьми, такой?

Рокко поднялся по ступенькам. Ему пришлось немного поднять голову, чтобы взглянуть в щель из-за его более низкого роста. Тем не менее, он продолжал излучать устрашающую ауру.

Он сказал:

– Рокко, блядь, Шапиро, от Винсента Лучано.

Эти имена вызвали неприкрытый страх в глазах мужчины.

Понизив голос, он сказал:

– Прости, парень. Я тебя не узнал. Как ты...

– Открой дверь.

– Позволь мне поговорить с Деймоном.

– Если ты не откроешь эту чертову дверь сию же минуту, я отрежу тебе пальцы и приклею их к твоим ногам, отрежу пальцы на ногах и приклею их к твоим рукам. И это будет только начало.

Мужчина пробормотал:

– Я–я–я...

– Я не твой папа, парень. Не заставляй меня считать.

Преступный синдикат Лучано был временно ограничен правоохранительными органами, но его имя никогда не теряло своей силы. Вместе с его головорезами его боялись по всему городу. Бугимен был заперт в шкафу, но люди знали, что он вернется. Воспоминания о кровавой бойне преследовали низшие и средние слои населения города.

Мужчина закрыл смотровую щель. Они услышали, как щелкнули два замка, затем дверь распахнулась.

Рокко сказал:

– Держись рядом.

Скут оглядел переулок. Последний шанс, – сказал он себе. – Ты можешь оставить его здесь, побежать к своему такси и помчаться домой. Ты можешь добраться туда раньше, чем они. Ты можешь сбежать, прежде чем кто-нибудь узнает, что произошло. В глубине души он знал, что это неправда – ничего из этого не было правдой. Он не мог убежать от Рокко и его пистолета, он не мог вернуться домой до того, как Лучано отправит письмо его жене со всеми проклятыми уликами, и он не мог заставить все это исчезнуть, вытащив свою семью из дома.

Он последовал за Рокко в здание. Он вздрогнул, когда дверь за ним захлопнулась. Чувствовал, что швейцар смотрит на него, но не хотел оглядываться. Он не хотел, чтобы кто-нибудь узнал о его связи с Лучано.

Это место было полной противоположностью "Бара и гостиницы Винни". В здании было электричество, но многие светильники были сломаны. Коридоры и комнаты освещались перезаряжаемыми прожекторами, светодиодными фонарями и фонариками. В некоторых комнатах было темнее, чем в других. Половицы были мокрыми, поврежденными дождевой водой и телесными жидкостями. Обои потрескались и испещрились еще большим количеством телесных жидкостей – кровью, рвотой, поносом, мочой и даже спермой.

Здание было пропитано гнилостной вонью. Пахло гниющими трупами, рыбой, медью и аммиаком – мертвые тела трахались в луже мочи и крови.

Скут не мог обуздать свое любопытство. Он заглядывал в каждую проходящую комнату. Первый этаж состоял из квартир-студий. Большая часть мебели была либо убрана, либо придвинута к самым дальним стенам, чтобы забаррикадировать окна. В борделе работали только женщины – молодые беглянки, наркоманки, нелегальные иммигрантки. Большинство клиентов были местными мужчинами, ищущими дешевый секс. Богатые иногородние, которые однажды появились в поисках развратного секса.

Эти люди задавали себе один и тот же вопрос: Kак низко я могу пасть?

Проститутки были из всех слоев общества. Некоторые выглядели лет на шестнадцать, другие – на шестьдесят. Деймон использовал кристаллический метамфетамин и героин с черной смолой, чтобы подсадить этих женщин на наркотик и заставить их работать на него за следующую дозу. Их обнаженные тела были покрыты шрамами и язвами, лица – прыщами, а руки – следами от уколов. Их волосы поредели, слиплись от крови и грязи. Некоторые из них были изможденными, костлявыми и со впалыми щеками.

В одной из комнат он увидел мужчину, лежащего на бледной женщине и засовывающего свой член ей в задницу. Она не извивалась и не визжала. Она была без сознания – возможно, мертва. В другой квартире молодая лысеющая брюнетка села, услышав мужские шаги в коридоре. Она улыбнулась Скуту, когда они встретились взглядами. Скут нахмурился. Даже в тусклом свете фонаря в углу квартиры он видел ее гниющие зубы и окровавленные десны. У нее не хватало нескольких зубов.

Сонным голосом она сказала:

– Эй, ты хочешь трахнуть меня? – Скут продолжал идти. Женщина добавила: – Я отсосу у тебя за "Kока-Kолу".

«Кока-колу».

Не кокаин.

Молодая проститутка отсосала бы ему член за бутылку "Kока-Kолы" – может быть, даже маленькую банку. Предложение заинтриговало его, но он продолжал идти вперед. Ничто из этого не беспокоило Рокко.

Они добрались до лестницы в центре холла и поднялись на шестой этаж. Резкая песня леденящих кровь воплей, мучительных криков и громких стонов атаковала их уши, как музыка дабстеп в ночном клубе. Скут чувствовал себя так, словно шел через ад. Что, черт возьми, происходит в этих комнатах? – задумался он. Рокко оставался невозмутимым. Визит был сугубо деловым. Он был здесь не для того, чтобы наказать Деймона за управление кошмарным борделем. Он был там, чтобы наказать его за предательство Винсента.

На шестом этаже Рокко указал на дверь в центре коридора и сказал:

– Это кабинет Деймона. Я пойду туда, закрою за собой дверь и сделаю свою работу. Если я назову твое имя, это будет означать, что у нас неприятности. Ты не убежишь к своему такси, не спрячешься в шкафу, а войдешь в этот кабинет и поможешь мне. Если ты этого не сделаешь и если я умру сегодня из-за тебя, твоя семья все увидит. Все ясно, Скут? – Скут пожал плечами и оглядел темный коридор. – Я не могу войти туда, пока ты не скажешь "да", – сказал Рокко.

– Я не знаю... Конечно, я могу это сделать, но что мне делать, если ты не позовешь, а кто-то другой попытается войти туда?

– Я уже говорил тебе. Просто встань у них на пути, посмотри на них – я имею в виду, действительно посмотри на них – и наблюдай, как они отступают. Это все, что тебе нужно сделать. Ты готов?

Скут почесал шею, как наркоманы в борделе. Слово застряло у него в горле. Он не был готов занять место одного из головорезов Лучано, но пути назад не было.

Он сказал:

– Неважно. Просто покончи с этим.

– Хороший мальчик. Это займет не больше пятнадцати минут.

* * *

– Эй, кто там, блядь, ломится...

Деймон остановился, узнав своего незваного гостя. Рокко закрыл за собой дверь. Кабинет Деймона раньше был двухкомнатной квартирой с общей гостиной и кухней, но он снес стены, чтобы дать этому месту немного свободы, оставив только несколько увядающих деревянных шпилек. Туалет и ванна, которые все еще функционировали, были оставлены на открытом месте. Справа стояла грязная двуспальная кровать.

Деймон сидел за столом в кресле на колесиках cлева от Рокко, на кухне. Других кресел в квартире не было. Ему нравилось заставлять своих посетителей стоять. Это была "сила". На его столе лежали восемь паленых сотовых телефонов, смятые банкноты, сложенные пачки наличных и обгоревшая ложка. На полу в кухне стоял мини-холодильник. Он держал небольшой сейф – размером с микроволновую печь – на стойке позади себя.

Деймон был белым парнем лет тридцати пяти, хотя жестокий бизнес на черном рынке, казалось, ускорял его старение. Он был сутенером и наркоторговцем. Его глаза утонули в мешочках фиолетовой и черной плоти. На лице у него были прыщи. Он не считал себя наркоманом, но баловался сильными наркотиками. У него была короткая стрижка, волосы по бокам головы сужались, а верхушка была пушистой. Рядом с его левым глазом, между краем брови и волосами, была татуировка, сделанная его собственным почерком.

Татуировка гласила: Убийца.

– Привет, убийца, – сказал Рокко, подходя к столу.

Деймон уставился на него, слепо потянувшись к ручке ящика. Он ответил:

– Рокко, дружище, прошло не так уж много времени. Где вы...

Рокко откинул пальто, обнажив револьвер в кобуре, и сказал:

– Положи руки на стол, или я проделаю дырку в твоей груди.

Мгновение они смотрели друг на друга – противостояние. Деймон прокрутил сценарий в голове. Он подумал, сможет ли открыть ящик, схватить пистолет и застрелить своего гостя, прежде чем Рокко успеет выхватить револьвер и застрелить его. Ответ был "нет". Поэтому он улыбнулся Рокко и положил ладони на стол. Ему приходилось вести себя самоуверенно, чтобы выжить в бизнесе. Страх равнялся слабости, а слабость приводила к преждевременной смерти.

Он спросил:

– В чем дело, чувак? Какого хрена ты от меня хочешь?

– Я хочу, чтобы ты не двигался. Не двигайся и не разговаривай.

– Какого хрена ты...

Рокко постучал по рукоятке револьвера.

Он поставил портфель на стол и открыл его. Сначала достал белую маску вратаря. Закрыл ей лицо, чтобы скрыть свою личность. Затем вытащил сложенный штатив и экшн-камеру. Он подошел к двери, затем снова посмотрел на стол. Покачал головой. Недостаточно хорошо. Он прошел в противоположный конец комнаты и снова оглянулся на Деймона. Все еще недостаточно хорошо. Он сделал шесть шагов вперед и остановился. Он проверил видоискатель камеры.

С этого угла он мог видеть стол и большую часть кухни.

Идеально.

Видимость уверенности Деймона рухнула. Он узнал действия Рокко. Лучано и его банда были известны тем, что использовали тактику картеля, чтобы вселить страх в людей. Они жестоко обращались со своими жертвами на камеру и оставляли их искалеченные тела на виду у ничего не подозревающих пешеходов. И они использовали интернет, чтобы распространять кадры своих пыток, несмотря на то, что знали, что это привлечет внимание властей.

Насилие всегда было вирусным.

Пока Рокко устанавливал штатив и камеру, Деймон сказал:

– Ты не должен делать это дерьмо, чувак. Что бы ты ни хотел сказать, скажи это и... и все. Ты и я, мы мужчины, – oн рассмеялся и сказал: – Давай поговорим об этом, чувак. Ладно?

Рокко нажал кнопку ЗАПИСЬ на камере и сказал:

– Камера снимает в 4K. Изображение получается четким. Можно видеть каждую деталь.

– Эй, Рокко, не играй со мной так, парень. Я пытаюсь быть...

– Помолчи, – прервал его Рокко, подходя к столу. – Мы не друзья и не мужчины. Ты – мальчик, а я – чудовище. Большая разница. Итак, давай сразу перейдем к делу, потому что у меня есть дела сегодня вечером, и я не позволю тебе тратить мое время впустую. Деньги, Деймон. Ты работал здесь без нашего разрешения. Ты должен нам долю своей прибыли за это – большую долбаную долю. Отдай ее мне.

– Ладно, ладно. Видишь? Это было легко, чувак. И я все равно собирался вам заплатить. По правде говоря, я собирался навестить его и расплатиться. Я просто ждал, когда закончится вся эта ерунда с "расследованием". У меня все есть.

– Деньги. Сейчас.

Деймон перекатился к стойке позади него. Не вставая с места, он набрал шестизначный код на клавиатуре сейфа.

171899.

Он схватил три пачки наличных, скрепленные резинками. В каждой пачке было сто 100-долларовых купюр – $10 000. Он положил деньги на стол, затем пододвинул их к портфелю Рокко.

Он сказал:

– У меня здесь есть кое-что, чтобы всё уладить. Здесь больше, чем его обычная доля. Скажи ему, что это подарок от меня. Знаешь, скажи ему, что я хочу поговорить о совместной работе. Типа ближе и все такое, понимаешь? Я – добытчик. Я запер весь этот квартал.

– Это оказалось проще, чем я ожидал, – сказал Рокко, просматривая наличные.

Он положил их в портфель, затем вытащил складной нож. 3,75-дюймовое^[14] лезвие выстрелило из рукоятки с нажатием кнопки.

Он указал лезвием на Деймона и сказал:

– Ты должен нам больше, чем деньги, Деймон. Ты проявил неуважение к нашей семье. Ты думал, что с нами покончено, поэтому плюнул на нас и начал свой маленький бизнес. Мы не можем позволить такой змее, как ты, скользить по нашему заднему двору, ожидая, когда снова предашь нас. Мы должны подать пример. И ты точно знаешь, о чем я говорю, не так ли?

Рокко был прав. Деймон видел видео и слышал слухи. Он перекатился вперед и открыл ящик. Рокко перегнулся через стол и ударил Деймона в запястье. Лезвие вошло во внутреннюю часть запястья и вышло с другой стороны, пронзив руку. Он схватил Деймона за руку и притянул его к столу. Прижал локоть к его затылку, чтобы прижать его к столу.

– Я... я не могу... не могу дышать, – прохрипел Деймон.

Рокко вытащил лезвие из его запястья, затем снова ткнул им в него. Нож пронзил его правую руку и вонзился в стол. Деймон попытался закричать, но из его горла вырвался только хрип. Рокко вертел рукояткой ножа, как джойстиком в аркаде. Рана расширилась, кожа сморщилась, кости хрустнули.

– Не двигайся, мать твою, – сказал он.

Он отодвинулся от Деймона и поправил пиджак. Он обошел стол, пока Деймон хватал ртом воздух. Сутенер сел, морщась и икая. Кашляя, он потер шею, затем коснулся рукоятки ножа. Он боялся выдернуть его. В него и раньше стреляли и били ножом, но некоторые люди не привыкают к боли.

Рокко протянул ему руку помощи. Из-за кресла Деймона он схватился за ручку и вытащил лезвие. Рев Деймона эхом разнесся по зданию.

* * *

Скут стоял в пустом коридоре перед кабинетом Деймона. До сих пор он слышал только приглушенные голоса и шаги. Он посмотрел на дверь через плечо. Крик испугал его.

Что, черт возьми, он с ним делает? – подумал он.

* * *

Деймон прижал изуродованную руку к рубашке и наклонился вперед, крича. Рокко схватил Деймона сзади удушающим захватом, заглушая его голос и прижимая его к спинке сиденья. Стул откатился, но Деймон не мог вырваться из лап головореза. От жгучей боли в руке и недостатка кислорода у него закружилась голова. Крики не помогли.

– Люди должны знать, почему это происходит с тобой сегодня вечером, – прошептал Рокко на ухо Деймону. – Они должны знать, кто посылает сообщение.

Он держал нож-ледоруб в руке. Он повернул кресло лицом к камере слева от них, потянулся через сиденье и начал резать лоб Деймона. Он вырезал заглавную букву "В" над правой бровью. Лезвие из нержавеющей стали пронзило его кожу и с невероятной легкостью оцарапало череп. Затем он вырезал заглавную букву "Л" на лбу над другой бровью. Она была слегка наклонена, напоминая первую букву.

"ВЛ" – это были инициалы Винсента Лучано.

Деймон стиснул зубы и заскулил. Лоб был одной из самых чувствительных частей человеческого тела. Его лицо исказилось и повернулось, узел розовой, окровавленной плоти неудержимо дергался. Боль от каждого глубокого пореза распространялась по его черепу, приводя к пульсирующей, дезориентирующей головной боли. Качка кресла усилила его головокружение.

Кровь капала ему в глаза, создавая красные пятна. Онa каскадом стекалa по его щекам. Капелька пощекотала ему нос.

– Не надо... Не убивай меня, – прохныкал он хриплым и мягким голосом. – П–п–пожалуйста... Я не... не хочу... умирать. Нет... Не так, чувак, п–пожалуйста...

– Может быть, я не убью тебя, убийца, – сказал Рокко. – Но тебе придется кое-что сделать для моего босса, если хочешь выжить.

– Не... не делай этого... Не...

– Мы не можем позволить таким людям, как ты, не уважать нас. Это не очень хорошо для бизнеса. Если я отпущу тебя, я знаю, что ты скажешь: Они размякли. Хоть я и облажался – я убью их. Мы не можем этого допустить, не так ли? Итак, вот что мы сделаем: я отрежу тебе язык, и ты его съешь. Если ты этого не сделаешь, я разорву тебя на куски, начиная с кончиков пальцев на руках и ногах, и буду медленно пробираться сквозь тебя. Так... блядь. Медленно.

– Н–нет, нет... Боже, нет...

Рокко усилил хватку, заставив Деймона задохнуться. Он зацепил пальцами в перчатках нижние зубы Деймона и потянул его челюсть вниз, затем сунул нож ему в рот.

– Нет, нет! – закричал Деймон, когда нож уколол его язык. Его слова превратились в детский лепет. Он воскликнул: – Помогите!

Он наклонился вперед и приподнялся на дюйм с сиденья. Прежде чем он успел упасть с кресла, Рокко ткнул его локтем в плечо и толкнул вниз. Он пошевелил ножом во рту Деймона, порезав ему язык и десны. Лезвие звякнуло о его зубы. Изо рта Деймона свисали капли кровавой слюны.

Рокко наклонил ручку к носу Деймона, затем опустил ее. Он перерезал ему язык и вонзил нож в мягкое дно рта. Он скользил лезвием влево и вправо, пилил, пока не разрезал язык Деймона пополам. Отрезанный кусок выпал изо рта Деймона и приземлился ему на колени вместе с нитями липкой крови.

Рокко встал с правой стороны кресла, чтобы не загораживать камеру. Он вытащил лезвие, затем положил нож в карман и схватил Деймона за волосы, чтобы контролировать его.

Деймон был в оцепенении, с открытым ртом и дрожащей челюстью. Его язык – то, что от него осталось, – дрожал во рту. От лба до челюсти он чувствовал, как внутри его черепа бушует огонь, течет кислота по бороздам мозга.

Рокко протолкнул отрезанный язык сквозь дрожащие губы Деймона, затем поднял челюсть и заставил его закрыть рот. Влажный хруст просочился сквозь его плотно сжатые губы, затем брызнула кровь.

– Жуй, – приказал Рокко. – Съешь его.

Деймон впал в вызванный болью транс. По какой-то странной причине он чувствовал себя обязанным слушать голос Рокко, как будто это было требование его Бога – божественное вмешательство. Агония затуманила его мозг. Итак, он жевал свой отрезанный язык, как ребенок, грызущий целую пачку жвачки. Кровь брызнула у него между губ и потекла по подбородку. Он нахмурился, сделав несколько глотков.

Его язык был отрезан. И все же он чувствовал боль в ампутированном куске. Он не мог сказать, было ли все это в его голове или это было на самом деле.

– Глотай, – потребовал Рокко.

Слезы брызгали из глаз Деймона при каждом моргании. Из его рта исходили влажный хруст и потрескивание. Он стиснул зубы, он прикусил так сильно, как только мог физически, но не смог разорвать жилистую мышцу. Он превратился в большой мягкий кусок мяса во рту. Он не мог проглотить его. Он был убежден, что задохнется, если попытается.

– Проглоти, – повторил Рокко. Деймон покачал головой и пробормотал что-то непонятное. Рокко сказал: – Ах ты, гребаный трус. Это был самый простой выход. Теперь я должен убить тебя.

Рокко убрал руку с челюсти Деймона. Рот Деймона открылся, он поперхнулся и хрюкнул. Он издавал дикие звуки, как свинья на бойне. Он выплюнул изжеванный язык, но его остатки застряли между зубами, так что он свисал изо рта и раскачивался из стороны в сторону. Окровавленный, мясистый кусок плоти напоминал говяжий фарш по текстуре – тягучий.

Разряды электризующей боли пронзили его, заставляя волосы на теле покалывать. Только его рука и голова были жестоко изуродованы, но он чувствовал, что каждый нерв в его теле выл в агонии.

Кресло ударилось о стойку позади стола, когда oн наклонился. Он прислонился к подлокотнику слева от себя, затем откинулся на спинку кресла. Он пытался оттолкнуться, но боль лишила его основного чувства направления – вверх-вниз, влево-вправо, назад-вперед.

Рокко не угрожал неуклюжему мужчине. Он подошел к своему портфелю и стал искать следующее орудие пытки. Он схватил кабельную стяжку.

* * *

Съешь его.

Скут слышал, как Рокко произнес эти слова, из коридора. Услышал ярость в его голосе. Он подумал, не открыть ли дверь и не заглянуть ли внутрь, но на самом деле не хотел знать правду. Он действовал с детской логикой.

Если я не загляну под кровать, значит, никакого бугимена там нет.

Если я не открою дверь, если я не знаю, что происходит, значит, я не замешан в их преступлениях.

Услышав стон, он посмотрел налево. Он оглянулся на кабинет Деймона, затем на лестницу перед ним. Горизонт был чист. Он хотел обезопасить этот район, спасаясь от кампании насилия Рокко. И его болезненное любопытство снова взяло верх над ним. Он последовал за стоном по коридору, заглядывая в каждую проходящую комнату.

Большинство квартир на шестом этаже были пусты. Однако в некоторых комнатах он заметил несколько обнаженных женщин, спящих под пальто и брезентом. Квартиры были завалены мусором и наркотическими принадлежностями – иглами, стеклянными трубками, алюминиевой фольгой, обгоревшими ложками и зажигалками. Он добрался до квартиры в конце коридора.

– Какого хрена? – пробормотал он.

На потертом диване без подушек в дальнем конце гостиной, освещенном фонарем в углу, крупный мужчина в комбинезоне занимался сексом с беременной женщиной в миссионерской позе. Женщина не реагировала, но была жива.

Когда он ласкал ее лицо и входил в нее, его пенис торчал из ширинки, и мужчина сказал:

– Да... Да... Я чувствую его мягкое место.

Он имел в виду родничoк нерожденного ребенка этой женщины, хотя это было не совсем так. Дрожащим от удовольствия голосом он сказал:

– Я собираюсь кончить. Клянусь, я сделаю это. Я чертовски близок к этому.

Скут был в ужасе от слов и действий этого человека.

И все же, как водитель, наблюдающий за ужасной автомобильной аварией на шоссе, он не мог отвести взгляд. Он и раньше видел секс с беременными женщинами и фальшивые видео изнасилований в интернете. Это не были его любимые жанры, но иногда они его возбуждали. Но это было по-настоящему.

Он не мог сказать, был ли он шокирован, любопытен или возбужден.

Мужчина в комбинезоне оглянулся на дверь, затем на проститутку, затем быстро уставился на дверь, как будто только что понял, что кто-то наблюдает за ним. Скут отступил назад. Инстинкт самосохранения подсказывал ему убежать и рассказать Рокко. Но вместо того, чтобы напасть на него, мужчина ухмыльнулся Скуту, показав свои испачканные табаком зубы.

Он сказал:

– Эй, похоже, у нас появилась компания. Хочешь присоединиться к нам? Давай, мне бы не помешала помощь. Мы должны, знаешь ли... уравнять шансы. Двое против двоих, понимаешь?

Мужчина безумно рассмеялся. Скут просто стоял и прикрывал рот рукой – слишком возмущенный, чтобы присоединиться, слишком любопытный, чтобы отказаться. Мужчина сказал:

– Нет? Что ж, ладно, предложение в силе, приятель. Просто смотри... и учись... и, может быть, наслаждайся.

– Господи Иисусе, – едва слышно прошептал Скут.

* * * 

Рокко сказал:

– Сделай глубокий вдох, и ты продержишься дольше.

Деймон тяжело дышал, его руки лежали на запястьях Рокко. Хотя он едва мог видеть, он поднял глаза на головореза, его мерцающие, окровавленные глаза были устремлены на Рокко. Он не мог говорить из-за искалеченного языка, но его действия говорили за него. Его жест говорил: Пожалуйста, не убивай меня.

– Удачи, – сказал Рокко.

Он отстранился и затянул кабель на шее Деймона. Стяжка сдавила ему горло, и из его рта вырвался еще один хрип.

Деймон запаниковал. Он вцепился в кабельную стяжку, но не смог просунуть под нее пальцы. Он упал на колени перед креслом. С трудом поднялся на ноги, царапая шею. Его ногти разрезали кожу вокруг кабеля. Он сделал шаг вперед и споткнулся, приземлившись на стол. Он соскользнул с него и упал на пол.

Треножник закачался перед ним.

Рокко усмехнулся, обходя стол с другой стороны. Он смотрел, как тот ползет по полу, безнадежно пытаясь добраться до двери. Он посмотрел на часы и сказал:

– Это был глубокий вдох, убийца. Минутку. Прошла минута с четвертью, а ты все еще брыкаешься. Я не ожидал, что ты продержишься так долго. Мне понадобится тяжелая штука, чтобы избавиться от тебя, не так ли?

Он полез в портфель и вытащил беспроводную дрель с буровым наконечником для каменной кладки. Она работала в режимах обычной дрели и перфораторa. Он установил режим "перфоратор", когда подошел к Деймону. Поставил колено на верхнюю часть спины Деймона и схватил его за затылок, полностью контролируя его.

Деймон размахивал конечностями и извивался под ним. Его губы изменились с красных на синие, а щеки – с белых на еще более белые. На шее у него были глубокие неровные трещины, ногти окрасились в красный цвет от крови. Он немного убрал кабельную стяжку, что ослабило ее, но все еще не мог сделать удовлетворительный вдох. Его хриплое карканье достигло коридора снаружи.

Рокко приставил кончик сверла к затылку Деймона и сказал:

– Спокойной ночи, убийца.

В последней отчаянной попытке спасти себя, Деймон отчаянно замотал головой, когда Рокко нажал на спусковой крючок. Дрель вращалась, двигаясь вверх-вниз, ударяя его в голову, жужжала и шипела, а его мозг хлюпал. Она вошла в левую часть его черепа под углом сзади. Из дыры хлынула кровь, брызнув гейзерами.

Деймон перестал шевелить головой, уткнувшись носом в половицы. Он стиснул зубы и закрыл глаза. Отрезанный кусок языка был расплющен под подбородком.

Рокко остановил дрель. Он почувствовал, как тело Деймона дернулось под ним. Посмертные судороги, – подумал он. За свою жизнь он убил десятки людей. Он знал все о человеческом теле и смерти. Но Деймон фыркнул и заскулил.

– Господи, ты все еще жив? – сказал Рокко с веселой улыбкой на лице.

Он фыркнул, как бы говоря: Ты только посмотри на это. Дрель вонзилась в левое полушарие мозга Деймона, не задев ствол мозга и таламус. Он мог дышать, но больше не мог говорить.

Рокко вытащил сверло. Нити мозга Деймона цеплялись за него. Кровь пузырилась из дыры на затылке Деймона. Он крепче сжал затылок Деймона и прицелился. Прямо в центр – это был смертельный выстрел. Он снова нажал на спусковой крючок и слегка надавил на рукоятку.

Конечности Деймона сильно задрожали, когда дрель пронзила центр его мозга. Изо рта, носа и ушей у него потекла кровь. Она начала пениться у него под лицом и вокруг головы. Он умер мгновенно, но его тело продолжало двигаться.

– Деймон! – крикнула женщина, постучав в дверь. – Деймон, пожалуйста! Мне нужна еще одна доза! Ну же, не будь таким!

Молодую брюнетку звали Стар. По правде говоря, она не помнила своего настоящего имени, но ей всегда нравилось смотреть на звезды, когда она была под кайфом. На ней была майка, юбка, ярко-желтые чулки и черные туфли на высоких каблуках. Она работала на "дорожке" – улице поблизости, заполненной другими проститутками – для Деймона.

Рокко посмотрел на дверь и вздохнул. Он пробормотал:

– Куда, черт возьми, делся этот ублюдок?

* * *

Стук вывел Скута из транса. Он оглянулся через плечо и увидел Стар, прислонившуюся к стене рядом с дверью в кабинет Деймона. По ее щекам растеклась размазанная тушь.

Она шмыгнула носом и сказала:

– Я знаю, ты говорил мне не заходить в твой офис, когда тебя там нет, но мне это нужно. Мне это так нужно, детка. Пожалуйста, Деймон, мне нужно еще. Только одна на сегодня, обещаю. Пожалуйста...

Скут подбежал к ней и сказал:

– Эй, тебе нельзя здесь находиться. Ты должна уйти.

– Ч–что? Кто ты?

– Я... Я никто. Ты просто не можешь войти туда прямо сейчас.

– Почему? Деймон что-то говорил обо мне? Он злится на меня?

– Никто на тебя не злится, но ты... ты должна уйти. Здесь небезопасно.

Озабоченно нахмурив брови, Стар сделала два шага назад и осмотрела его. Он не был похож на одного из их постоянных клиентов. Скут был весь в синяках и шрамах, но он был другим.

– Кто ты? – спросила она. – Что ты сделал с Деймоном?

– Я никому ничего не сделал. Я пытаюсь помочь тебе, девочка. Убирайся отсюда к черту.

– Нет, ты... ты лжешь. Ты здесь, чтобы украсть его деньги или его... его наркотики. Ты все забрал, не так ли? Отдай мне. Отдай все мне!

– У меня нет ни его денег, ни его чертовых наркотиков!

Стар бросилась к двери. Скут оттолкнул ее. Она схватилась за дверную ручку и изо всех сил вцепилась в нее, крича. Повернула ручку и слегка толкнула ее. Ее пальцы соскользнули с нее, когда дверь распахнулась на фут. Скут понес ее по коридору. Он хотел остановить ее, чтобы она не мешала Рокко, но не хотел причинять боль молодой женщине. Он боялся, что они упадут с лестницы, если будут продолжать бороться перед офисом Деймона.

Он сказал:

– Тебе нужно...

Она укусила его за предплечье, хватая ртом плоть и волосы. Уже не в первый раз струйка крови ударила ей в горло.

– Черт! – крикнул Скут.

Он прижал ее к стене справа от себя. Ее плечо хрустнуло от удара. Затем он швырнул ее в дверь слева от себя. Она упала на кучу мусора, в которой мешки для мусора громоздились до потолка. Она погрузилась в мусор, раскачиваясь во все стороны, как черепаха, застрявшая на спине.