Текст книги "Перебежчик"

Автор книги: Джим Батчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

Я провел Плавунца по безопасному пути сквозь рифы и пришвартовал его в доке на этот раз гораздо более гладко. Уилл ожидал у перил и уже был готов. Он спрыгнул в док и Джорджия бросила ему швартовый.

"Не наступайте на землю, до тех пор пока мне не представиться шанса сделать это первым!" крикнул я им. "Я хочу, ээ, своего рода представить вас."

Билли бросил на меня косой взгляд. "Хм. Ладно, Гарри."

Я спустился с мостика и уже собирался спрыгнуть в док, когда высокая, стройная фигура в черной мантии, черной накидке и черном капюшоне появилась из-под завесы прямо на самом краю дока. Он поднял старый, покрытый рунами посох, пробормотал слово, и затем сокрушительно ударил им в деревянную обшивку.

В точке удара возник сверкающий диск голубого света. У меня едва хватило времени, чтобы коснуться своей воли, скрестить руки в запястьях на уровне груди и обрушить энергию в оба моих браслета-щита и в укрепляющуюся ментальную защиту.

Пятно глубокого синего, фиолетового и одновременно темно-зеленого цвета, похожее на клубы дыма, сжимающимся кольцом возникло вокруг Молли, Уилла и Джорджии, и все трое просто потеряли сознание, бесчувственной грудой растянувшись на пристани и палубе лодки. У меня в глазах потемнело и на мгновение я почувствовал себя невыносимо уставшим, но я в панике накачал в мой щит больше энергии, и мгновение прошло.

Облаченная в мантию фигура стояла, на несколько секунд уставившись на меня. Затем раздался глубокий голос. "Опусти посох, Дрезден." Вокруг его посоха собрался водоворот успокаивающих цветов, и он направил его на меня словно пистолет. "Все кончено."

 Глава 39

Дождь шел не переставая. Я рискнул взглянуть на остальных. Они все лежали неподвижно, но дышали. Голова, плечи руки Молли вывалились за борт лодки. Ее мокрые, окрашенные в темно-синий цвет волосы казались гораздо темнее. При каждом покачивании лодки ее руки касались воды. Она могла свалиться в воду.

Я повернулся к одетой в мантию фигуре и взглянул на него. Большие колышущиеся мантии и плащи всегда выглядят драматично, особенно если стоишь лицом к ветру, но под спокойным, проливным дождем они промокают. Одежда прилипла к телу, выглядя достаточно плачевно.

Дождь также сделал плащ темнее, чем он был. Приглядевшись, я увидел оттенки цвета в одежде, которая обычно не была черной. Она была фиолетовой настолько, что казалась черной.

"Чародей Рашид?" спросил я.

Посох Привратника не дрогнул, когда он повернулся ко мне лицом. Он поднял руку и откинул капюшон. Лицо его было вытянуто, с резкими чертами, а так же выветренное как старая кожа. Он носил бороду с вкраплениями серебра, а его короткие серебряные волосы были как жесткая щетка. Один его глаз был темным. На месте другого было два старых серебряных шрама протянувшихся от волос до челюсти. Такая травма должна было повредить его настоящий глаз. Он был заменен чем то, вроде шарикоподшипника из нержавеющей стали. "Действительно" сказал он спокойно.

"Я должен был догадаться раньше. Не так много чародеев выше меня ростом"

"Убери свой посох, чародей Дрезден. Пока кто-нибудь еще не пострадал."

"Я не могу этого сделать," сказал я.

"А я не могу тебе позволить открыто бросить вызов на битву Белому Совету"

"Нет?" Спросил я с вытянувшейся челюстью. "Почему нет?"

Его глубокий, звонкий голос звучал обеспокоенно. "Твое время еще не настало."

Мои брови взлетели вверх. "Еще не…?"

Он покачал головой. "Участки во времени. Это не то время, или место. То, что ты собираешься делать будет стоит жизней – и среди них твоя собственная. Я не хочу тебе вреда, юный чародей. Но если ты не сдашься, пусть будет так."

Я прищурился. "А если я этого не сделаю, умрет невиновный человек. Я не хочу сражаться с вами. Но я не собираюсь стоять и смотреть, как Черный Совет убивает Моргана и отплясывать позади сцены, когда они будут это делать снова в будущем."

Он немного склонил голову. "Черный Совет?"

"Назовите их как хотите," сказал я. "Люди, на которых работает предатель. Тот, кто продолжает сеять беспокойства среди сил. Кто продолжает изменять положение вещей."

Трудно было сказать по его лицу о чем он думает. "Каких вещей?"

""Странности, которые мы видели. Загадочные фигуры, выдавшие агентам ФБР волчьи пояса. Красная Коллегия, вступившая в сражение с поддержкой Иных. Королевы Фэйри, ставшие идеалистичными и попытавшиеся нарушить природный порядок Дворов Фэйри. Унсийли, оставшиеся непричастными, после того как они допустили сильнейшую атаку вампиров, прошедших по их территории. Атака на Арктис Тор. Я могу привести еще с полдюжины других событий вместе с этими, и это только те, в которые я сам был вовлечен." Я широко махнул рукой в сторону Чикаго. "Мир становится более странным и пугающим, а мы так заняты тем, что сражаемся друг с другом, что даже не видим этого. Кто-то стоит за этим."

Он долго смотрел на меня в молчании. Затем он сказал, "Да."

Я нахмурился на него, и едва мои губы шевельнулись, как я понял в чем дело. "И вы думаете я с ними заодно."

Он помолчал перед тем как начал говорить – но черт возьми, он почти всегда так делает. "Может быть на это есть причины. Добавь к своему списку нарушения баланса такие события, как начало открытой войны между Красной Коллегией и Белым Советом. Передача короны Сийли от одной юной Королевы к другой посредством кровавого бунта, а не по воле Титании. Стражи, сотрудничающие с Беллой Коллегией вампиров на регулярной основе. Студенты колледжа, наученные магии настолько, чтобы превращаться в оборотней. Маленький Народец, Дикие феи, объединившиеся и организованные. Исчезновение наиболее могущественного артефакта церкви – и, как указывают некоторые признаки, то, что она хранилась у чародея, который даже на словах не признает веру, и тем более верит."

Я нахмурился. "Ну да. Когда вы представляете их в таком свете."

Он слабо улыбнулся.

Я поднял руку ладонью наружу. "Клянусь вам моей магией, что единственное, что меня связывает с этими душевнобольными это то, что я пытаюсь потушить все пожары, которые они продолжают устраивать. И если меня окружает сомнительные вещи, то это потому, так происходит когда играешь вне своей лиги. Вы должны искать решение там, где можете, не там, где удобно."

Привратник задумчиво пожевал губами, размышляя о сказанном мной.

"Послушайте, может согласимся на короткое перемирие, чтобы обговорить это?" сказал я. "И чтобы я мог спасти свою ученицу от утопления?"

Его взгляд прошелся от меня к Молли. Он нахмурился и опустил посох. Пять минут," сказал он.

"Спасибо," сказал я. Я повернулся кругом и схватил Молли, чтобы затащить ее на борт. Она ни разу не пошевелилась. Убедившись, что она безопасно дремлет на палубе, я спустился в док и остановился перед Привратником. Он спокойно наблюдал за мной, схватившись за свой посох обеими руками и нежно опершись на него. "Итак," сказал я. "Где остальные члены Совета Старейшин?"

"В пути, должно быть," сказал он. "Им будет нужно найти надежный способ перевозки к острову в Чикаго и затем найти путь сюда."

"Но не тебе. Ты пришел через Небывальщину?"

Он кивнул, его глаза внимательно наблюдали за мной. "Я знаю Путь. Я был здесь раньше."

"Да?" Я встряхнул головой. "Я думал о попытке найти Путь сюда, но я не хочу искушать судьбу. Это место не совсем Мэйберри.[7]7
  Мэйберри – город в 50-х из шоу Энди Гриффита. Этакий символ идеального городка, на улицах которого дети могут играть без страха, все дружелюбны и знают друг друга.


[Закрыть] Сомневаюсь, что оно соединяется с чем-нибудь приятным в Небывальщине."

Привратник пробормотал про себя что-то на языке, которого я не понимал, и покачал головой. "Не могу решить," сказал он, "самый ли ты великолепный лжец, которого я когда-либо встречал в моей жизни – или ты действительно так невежествен как выглядишь."

Я смотрел на него с минуту. Затем зацепил мою смешную перевязку головы. "Чуваак."

Он взорвался от смеха, такого же богатого и глубокого как его голос, но… с чем то большим. Не уверен, что смогу объяснить это. Звук его смеха был наполнен таким теплом и чистотой, что почти заставлял трепетать воздух вокруг, как от нетронутого источника сосредоточенной, необузданной радости.

Я подумал, что Рашид давно не смеялся.

"Ты," сказал он, едва проговаривая слова сквозь смех. "На дереве. В грязи."

Я обнаружил, что ухмыляюсь. "Ага. Помню."

Он встряхнул головой и вытер слезы, выкатившиеся из его добрых глаз. Ему понадобилось секунда или две, чтобы успокоиться, но когда он заговорил, его живые глаза засверкали искорками смеха. "Ты перенес больше, чем большинство молодых людей," сказал он. "И также узнал вкус побед лучше большинства. Весьма ободряющий знак, что ты все еще можешь смеяться над собой."

"Боже," сказал я. "Просто я настолько невежественный, что не знаю, что еще делать."

Он внимательно смотрел на меня. "Ты не знаешь, что это за место".

"Это вне пути невиновных очевидцев," сказал я. "И я знаю это лучше большинства людей на пути."

Он кивнул сморщившись. "Полагаю это логично."

"Итак?"

"Ммм?"

Я вздохнул. Чародеи. "Итак. Что это за место?"

Он секунду обдумывал слова. "Что ты думаешь о нем, помимо очевидной физической и тактической территории?"

"Ну," сказал я. "Я знаю, что здесь проходит линия лей. Очень темная и опасная энергия. Я знаю, что здесь есть присутствие гения места, и он очень сильный и не очень дружелюбный. Я знаю, что люди пытались основать здесь маленький городок, в связи с судоходными интересами на Великих Озерах, но не вышло. Предел Демона прогнал их. Или свел с ума, очевидно."

"Предел Демона?" спросил он.

"Не мог найти имя в книгах," сказал я. "Поэтому придумал свое."

"Предел Демона," Привратник задумался. "Это… вполне соответствующе."

"Итак?"

Он одарил меня натянутой улыбкой. "Это не поможет тебе, скажи я что-нибудь еще– за исключением этого: один из приведенных тобой фактов неверен. Линия лей, о которой ты говорил, не проходит сквозь остров," сказал он. "Отсюда она зарождается. Остров – ее источник."

"А," сказал я. "Зарождается от чего?"

"По-моему, это очень полезный вопрос."

Я нахмурился. "И вы не собираетесь давать мне что-либо еще."

Он пожал плечами. "У нас есть другой вопрос для обсуждения."

Я оглянулся на бессознательных друзей. "Да. Есть."

"Я готов согласиться, что твои намерения благородные," сказал он. "Но твои действия могут привести в движение катастрофическую цепочку событий."

Я пожал плечами. "Об этом я ничего не знаю," сказал я. "Что я знаю, так это то, что вы не убьете человека за преступление, которого он не совершал. И когда другие попытаются сделать это, вы их остановите."

"И ты думаешь, что это остановит их?" спросил Привратник.

"Я думаю, что это лучшее, что я могу сделать."

"Тебе не победить," сказал он. "Если ты будешь настойчиво придерживаться плана, это закончится насилием. Погибнут люди, и ты среди них."

"Вы даже не знаете, что у меня на уме," сказал я.

"Ты готовишь ловушку для предателя," сказал он. "Ты пытаешься вынудить его к действиям и разоблачению."

Мало кто мог почувствовать себя столь же глупо, что я в данный момент. "Ох."

"И если я смог ее раскрыть," сказал Привратник, "сможет и предатель."

"Ну и что," сказал я. "Он все равно покажется. Он не может себе позволить сделать что-нибудь еще."

"И он готов придти," сказал Привратник. "Он выжидает момент."

"Пускай. У меня есть другое средство."

Затем произошло что-то странное. Он медленно выдохнул, его живой глаз закрылся. Блестящий стальной глаз крутанулся туда и обратно, как если бы смотрел на что-то, хотя я могу сказать, что он двигался благодаря тому, что дернулось веко. Мгновением спустя, Привратник открыл глаз и сказал, "Шанс на твое выживание минимальны."

"Да?" спросил я его. Я обошел его и спрыгнул с пристани на остров, сразу же почувствовав связь с Пределом Демона, стоило мне повернуться к нему лицом. "А теперь?"

Он нахмурился, а затем повторил маленький ритуал.

Он поперхнулся. "Кровь Пророка," выругался он, вытаращив на меня глаза. "Ты… ты нарек место святая святым?"

"Ага."

"Как?"

"Я ударил его по носу. И теперь мы друзья," сказал я.

Привратник покачал головой. "Гарри," сказал он, усталым голосом. "Гарри, ты не знаешь, что ты сделал."

"Я дал себе шанс на успех".

"Да. Сегодня," ответил он. "Но за знания всегда есть цена. Всегда."

Когда он говорил, его веко дернулось, заставив шрам, обрамляющий стальной шар, вздрогнуть.

"Но платить мне," сказал я. "Не кому-нибудь еще."

"Да", тихо сказал он. Мы оба молчали в течение нескольких минут, стоя под дождем.

"Прошло более пяти минут", сказал я. "Как вы хотите поступить?"

Привратник покачал головой. "Могу я дать тебе два совета?"

Я кивнул.

"Во-первых," сказал он, "не задействуй энергию этого места. Ты еще слишком молод, чтобы справиться с такого рода вещью и при этом не измениться."

"Я не планировал прикасаясь к нему", сказал я.

"Во-вторых," продолжил он, "ты должен понимать, что независимо от исхода встречи, кто-нибудь умрет. Предпочтительно, чтобы это был бы предатель, но если он будет убит до того, как раскрыт, никто не захочет принять твои объяснения по поводу событий, неважно как правильны они могут быть. Моргана казнят. Высоки шансы, что и тебя тоже."

"Я уверен, черт возьми, этого со мной не произойдет."

Он кивнул.

"Не значит ли это, что вы готовы протянуть мне руку помощи?"

"Я не могу ступить на остров", сказал он.

"Почему?"

"Потому, что это место удерживает зло", сказал он.

Я вдруг подумал о волочащемся хромом, явном духе острова.

Проклятье.

Он повернулся к доку позади него и щелкнул рукой в воздухе. Возник четкий, идеально круглый портал в Небывальщину, без всякого щелчка или шепота освобождаемой энергии. Привратник кивнул мне. "Твои друзья проснутся через секунду. Я сделаю все, чтобы помочь тебе."

"Спасибо," сказал я.

Он покачал головой. "Не благодари. Может быть истинное добро убьет тебя сегодня."

Затем он шагнул и ушел через портал. Портал исчез секундой позже. Я стоял под дождем и смотрел, как остальные начали шевелиться. Тогда я вздохнул и пошел обратно к ним, чтобы помочь им и объяснить, что происходит.

Нам стоило пошевеливаться. День уже был на исходе, а было еще много чего, что нужно было сделать до наступления темноты.

Глава 40

Мы работали в течение трех часов, прежде чем я начал ронять вещи, спотыкаться на ровном месте, и наталкиваться на остальных, потому что перестал замечать их.

"Ну все, Гарри," сказала Джорджия твердо. "Твой спальный мешок в хижине. Иди поспи еще."

"Со мной все в порядке," сказал я.

"Гарри, если с тобой что-нибудь случится, у нас не будет никого, кого мы знаем, чтобы присматривать за нами. Нужно, чтобы ты мог сосредоточиться. Иди отдохни."

Это прозвучало до ужаса хорошо, но мой рот открылся самопроизвольно. "Нам все еще нужно подготовить…"

Уилл подошел ко мне сзади в полной тишине. Искусным, сильным захватом он заломил мою руку, и осторожно скрутил. Это не причинило мне боли, пока он слегка не налег на меня и мне пришлось двинуться вперед, чтобы ослабить давление. "Ты слышал даму," сказал он. "Мы сможешь закончить оставшееся сами. Мы разбудим тебя, если что-нибудь произойдет."

Я фыркнул, крутанулся в талии, толкнув Уилла бедром, и разорвал захват. Уилл мог бы сломать мою руку и удержать меня, но вместо этого он отпустил меня до того, как это произошло. "Хорошо, хорошо," сказал я. "Иду."

Я дотащился до хижины, и повалился в спальный мешок, лежащий на пенопластовом дорожном матрасе.

Спустя четыре часа, когда Уилл разбудил меня, я лежал все в том же положении. Косые лучи предзакатного солнца падали на полуразрушенную хижину с запада. Морган лежал на своем собственном убогом ложе, сделанного из содранных с коек Плавунца матрасов. Его глаза были закрыты, а дыхание ровное. Должно быть Уилл перетащил его с лодки.

"Хорошо," невнятно пробормотал я. "Встаю. Встаю."

"Джорджия патрулирует берег," сказал он. "Она сказала, что приближается лодка."

Мое сердце застучало немного чаще, а желудок дернулся. Я сглотнул, закрыл глаза на секунду, и представил безмятежный тропический пляж, чтобы успокоиться. Но пляж внезапно наводнили меняющиеся зомби-вампиры с пастями на ладонях рук.

"Что ж, это бесполезно," произнес я в сонном отвращении. Я поднялся на ноги и собрал свои вещи. "Откуда она приближается?"

"С запада."

"Ей придется сделать три круга вокруг острова, чтобы найти путь через рифы." Я зевнул."Где Джорджия?"

Когти царапнули по плотно утоптанной земле, и в проходе возникла огромная рыжевато-коричневая волчица. Она села и взглянула на меня, навострив уши.

"Хорошая работа," сказал я ей. "Молли?"

"Здесь, Гарри," крикнула она, поспешив в хижину. В руках она держала кристалл белого кварца двумя дюймами толщиной и около фута длиной.

"Приступай к работе, Кузнечик. Не колеблясь, используй кристалл, если обстановка станет опасной. И удачи тебе."

Она серьезно кивнула и подошла к Моргану. Она наклонилась и взяла его безвольную руку, нахмурившись в концентрации, и они оба исчезли под одной из ее удивительных завес. "Да пребудет с тобой Бог, Гарри," из ниоткуда раздался ее голос.

"Уилл," сказал я. "Время тебе вступить в игру." Я повернулся у Уиллу, чтобы убедиться, что парень исчез, а на его месте, рядом с кучей снятой одежды, сидел здоровый волк с темной шерстью. "Ох," сказал я. "Хорошо."

Я проверил обереги, карманы, шнурки, и понял, что я пересек черту между тем, чтобы убедиться, что я готов, и попыткой оттянуть неизбежное. Я выпрямил спину, кивнул, и шагнул к двери хижины. "Пошли, народ. Время веселиться."

Небо над огромном простором озера потемнело. Сумерки вдали от огней города совсем не то же самое, к чему вы привыкли. Современная цивилизация балует нас светом на протяжении многих часов после наступления темноты – светящиеся рекламные щиты, уличные огни, фонари, огни самолетов, неоновые вывески, внутренний свет домашних и офисных зданий, лучи прожекторов, рассекающие небо. Они так прочно вошли в нашу жизнь, что мы даже не задумываемся об этом. Мы насмехаемся над чужим страхом темноты, все это время тщательно увеличивая мощность освещения собственных домов, делая его более энергетически эффективным, дешевым и долговечным.

Ночь обладает силой. В темноте обитает ужас. Несмотря на все накопленные события прошлого, знания и опыт, мы помним это. Мы помним времена, когда мы были слишком малы, чтобы дотянуться до выключателя на стене, и когда темнота проявляла себя, заставляя нас кричать от страха.

Выберетесь из цивилизованного мира – скажем, за многие мили к неосвещенному озеру – и темнота тут как тут, выжидает. Сумерки значат больше, чем просто время, когда пора звать детей домой. Гаснущий свет значит больше чем просто конец очередного дня. Ночь – это время, когда ужасные существа выходят из своих убежищ в поисках свежей плоти и горячей крови. Ночь – время, когда невидимые существа, которые не принимают во внимание, на что люди рассчитывают, и которые не вписываются в их естественный порядок вещей, смотрят на наш мир снаружи, и думают свои темные и чужие мысли.

И иногда, совсем иногда, они воплощают их в жизнь.

Я спустился по старому склону холма Предела Демона и остро осознал этот факт; ночь не спускалась, даже не оттачивала свои когти.

Я прошел до конца пирса один. Билли и Джорджия остались позади, в лесу. Вы не поверите, насколько хитрыми волки могут быть, пока не увидите их в действии. Волки, с человеческим уровнем интеллекта – и исключительно человеческим – будут невидимы до того, пока не посчитают нужным показаться.

Лодка огибала буй, обозначавший начало рифа. Это была белая прокатная лодка, такие в любых количествах доступны туристам в этом месте, судно длиной примерно в двадцать футов, оснащенное для водяных лыж. Поднимался юго-западный ветер, и озеро начинало покрываться зыбью. Наёмная лодка немного качалась и время от времени подпрыгивала на волнах, разбрызгивая маленькими ударами водяную пыль.

Я наблюдал за тем, как она подходила последние несколько сотен ярдов, пока не смог разобрать кто на борту. Лодка была совершенно новая. Мотор издавал неровный, стучащий звук, который помог определить арендаторов. Белый Совет, казалось, прибывал вовремя.

За штурвалом лодки стоял Эбенизер МакКой, его лысая голова светилась под дождем. На пассажирском месте сидел Слушающий Ветер, одетый в дождевое пончо, ухватившись одной рукой за борт лодки, а другой за панель управления перед ним. Его обветренное морщинистое лицо было беспощадно.

В центре, позади скамей возвышалась крошечная фигура в белом шелке, вышитом красными цветами. Старейшина Мэй была китаянка, и выглядела так же изысканно и непрочно как хрупкая чайная чашка. Ее волосы были чисто белые и длинные, и удерживались несколькими нефритовыми гребнями. Хотя она была стара даже по стандартам Белого Совета, в ней все еще присутствовала значительная часть того, что было западающей в душу, божественной красотой в молодости. Ее лицо было невозмутимо, взгляд ее темных глаз пронзителен и немилосерден.

Она пугала меня.

Ветераны Стражей сидели по всем сторонам от Старейшины Мэй, облаченные в серые плащи, и еще трое сидело или согнулось где-то на лодке – все они были из боевого подразделения, готовые вернуться обратно в Эдинбург. Они все были вооружены до зубов, и на их лица выражали занятость. Вероятно Мэй пугала их по крайней мере не меньше чем меня: один из них держал для нее зонтик.

Я ждал на краю дока, жестом приглашая Эбенизера пришвартоваться рядом с бортом Плавунца. Он провел лодку с гораздо большими навыками, чем я, заглушил кашлявший двигатель, пока лодка все еще двигалась, и поднял канат, чтобы бросить мне. Я поймал его, и, не сводя глаз с тех, кто был в лодке, привязав ее к доку. Никто не заговорил. Когда двигатель затих, единственными звуками остались дождь и ветер.

"Вечер добрый," решился я, кивая Эбенизеру.

Он твердо уставился на меня, нахмурившись. Я видел, как его глаза осматривают берег и возвращаются ко мне. "Хосс," сказал он. Он поднялся и перешагнул через борт в док. Один из Стражей бросил ему другой канат, и Эбенизер надежно закрепил заднюю часть судна. Затем он выпрямился, подошел ко мне, и подал руку. Я пожал ее.

"Рашид?" прошептал он так тихо, что я едва мог расслышать его сквозь дождь.

"С нами," сказал я тихо, стараясь не шевелить губами.

Его голова склонилась в едва заметном кивке, и затем он повернулся, чтобы сделать знак остальным. Стражи и члены Совета Старейшин начали выгружаться из лодки. Я пошел вдоль дока рядом с Эбенизером, наблюдая через плечо за Стражами. Они были из такого сорта мужчин и женщин, которые не питали иллюзий насчет жестокости, магических или иных. Если они решат, что лучший путь вести дело со мной будет выстрелить мне в спину, они не будут колебаться.

Я сошел с дока снова на остров и тут же почувствовал присутствие Предела Демона. В данный момент, единственными людьми на острове были те, кого я привел с собой.

Эбенизер последовал за мной, и я почувствовал это в ту же секунду, когда он ступил на остров. Не как будто, кто-то прошептал это на ухо. Я просто знал, чувствовал это так же, как вы знаете, когда по вашей руке ползет муравей. Сделав еще один шаг Эбенизер остановился, а я продолжил идти, пока не оказался в десяти футах от него. Я повернулся к ним лицом, когда группа спускалась с дока на остров. Я постоянно следил за ними сквозь связь с островом, убеждаясь в том, что ни один из Стражей не скрывается под завесами, чтобы незаметно подкрасться ко мне сзади и нанести удар в голову.

Эбенизер, Старейшина Мэй и Слушающий Ветер, чье лицо имело слегка зеленоватый оттенок, стояли бок о бок друг с другом лицом ко мне. Стражи рассеялись позади них, настороженно наблюдая за всеми возможными путями приближения, включая озеро.

"Что ж, Страж Дрезден," сказал Эбенизер. Он оперся на свой посох и вежливо посмотрел на меня. "Мы получили твое сообщение."

"Полагаю," сказал я. "Вы получили ту часть, в которой я сказал, что если вы хотите драки, я сделаю вам одолжение?"

Стражи не оскалили зубы и не зарычали, но были близки к этому.

"Да, да," сказал Эбенизер. "Думаю, будет гораздо полезнее поговорить сначала положении вещей."

"Несомненно," сказала Старейшина Мэй. Её голос был одновременно сглаженным и уверенным, как будто два крохотных хрупких личности говорили в ней. "Мы всегда можем убить тебя после".

Меня не бросило в пот, но я был близок к этому.

"Обычно, неуважение высказанное тобой к Белому Совету заслуживает нескольких видов ответа, " продолжила она. "Не льсти себе мыслями, что мы пришли к тебе потому, что лишились других возможностей"

Эбенизер одарил Мэй снисходительным взглядом. "В то же время," сказал она, "твоя репутация сыщика в сомнительных убийствах, достаточная причина, чтобы послушать, что у тебя есть сказать."

"Чародей Дрезден", сказал Слушающий Ветер. "Вы сказали, что имеете доказательства невиновности Моргана. Вы сказали, что у вас есть свидетель."

"И даже больше," ответил я.

"И где они?"

"Нам нужно немного подождать", сказал я, "пока все прибудут".

Старейшина Мэй прищурилась. Стражи стали более тревожными и немного рассредоточились, не спуская рук со своего оружия.

"Кто еще, Хосс?", спросил Эбенизер.

"Каждый человек, непосредственно участвующих в этом заговоре," сказал я. "Страж Морган был не единственным, кого сделали козлом отпущения. Если вам удастся отследить источник денег, обнаруженных на счету Моргана, вы обнаружите, что он исходит от корпорации принадлежащей Белой Коллегии".

Слушающий Ветер нахмурился. "Откуда вы знаете об этом?"

"Я расследовал," сказал я. "После проведения дальнейшего расследования, я пришел к выводу, что деньги, скорее всего, были переведены без ведома руководителей Белого Коллегии. Виновный не только хотел смерти ЛаФортиера, и чтобы Морган принял на себя вину за это, но он еще хотел, чтобы Совет возобновил боевые действия с Коллегиями Вампиров."

Стражи обменялись друг с другом взглядами, когда я это сказал. Темнело, и было трудно различить выражения их лиц. Хотя лицо Слушающего Ветер стало задумчивым. "И есть доказательства этого?" спросил он.

"Верю, что будут," ответил я. "Но чтобы найти их, потребуется время – в любом случае, больше чем продолжительность несправедливого обвинения Моргана и незаслуженной казни."

Старейшина Мэй внезапно улыбнулась, ее лицо отразилось со всей радостью и живостью застывшего фарфора. "Другими словами," сказала она, "те меры, которые применялись, чтобы скрыть Моргана от наших отслеживающих заклинаний, достигли предела, вынудив тебя организовать эту встречу."

Мне с трудом удалось сдержаться, чтобы не вздрогнуть. Худшим, чем пугающее, было умное и пугающее.

Мэй повернулась к Эбенизеру. "Кажется очевидным, что Дрезден вовлечен в заговор настолько, что если он здесь, то вероятно и Морган поблизости. Арестуйте Дрездена и продолжите попытки отследить Моргана немедленно. Мы можем покончить с делом и вернуться в Эдинбург."

Эбенизер взглянул на Мэй, а затем посмотрел на Слушающего Ветер.

Старый доктор уставился на меня на некоторое время, а затем поднял запятнанные чернилами пальцы, чтобы убрать несколько прилипших к лицу под дождем прядей волос. Он оперся на свой посох и окинул взглядом остров с отчужденным выражением лица. "Неважно, кто из сторон еще будет присутствовать," сказал он наконец. "Это дело Совета, и никого больше. "Дополнительное присутствие представителей Белой Коллегии в этой… встрече может доказать, как гибельна война, которую, по твоим заявлениям, ты пытаешься избежать, Чародей Дрезден."

Челюсть Эбенизера выдвинулась. "Это не тоже самое, что мы должны арестовать его."

Слушающий Ветер невозмутимо повернулся к Эбенизеру. "Если то, что он сказал таково, истина всплывет. Мы можем отсрочить обвинение, так что если доказательства существуют, они будут обнаружены."

"Ты знаешь, так же как и я," сказал Эбенизер, "что исход обвинения не изменится от истины."

Голос Слушающего Ветер стал твердым и горьким, с глубокими и яростными нотками гнева, которые я никогда прежде не замечал за ним. "Есть мир, каким он должен быть," прорычал он, "и мир который есть. Мы живем в одном."

"И должны создать другой," возразил Эбенизер, "если это когда-либо произойдет."

Слушающий Ветер опустил взгляд и покачал головой. Он выглядел очень старым и очень уставшим. "Не из чего выбирать, старый друг," сказал он спокойно. "Все, что мы можем сделать, это выбрать – умрут многие, или умрет несколько."Мне жаль, Хосс Дрезден. Но я вынужден согласиться. Арестуйте его."