Текст книги "Код драконов (ЛП)"

Автор книги: Джиджи Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Он хотел рассказать Сибеллу обо всём, что узнал, но где же Фарли? Никогда её нет рядом, когда она нужна. Он успокоил дыхание, чтобы замедлить свои мысли, а затем с силой отправил их своей маленькой королеве, беззвучно позвав её к себе, как можно скорее. Но когда Пьемур задышал ровно и размеренно, а Фарли так и не появилась, его охватила усталость, юноша не смог сопротивляться зову своего тела и заснул.

* * *

Единственное одинокое изображение – яйцо, погруженное в темноту, – возникло у него в голове. Он почувствовал холод. Внезапно перед ним мелькнула морда дракона с ярко-красными от гнева глазами и огненным факелом, вырывающимся из пасти. Затем дракон исчез, и Пьемур снова увидел одинокое яйцо – тоже исчезнувшее – и опять погрузился во тьму.

Приглушенное щебетание потревожило его слух, осторожно выводя Пьемура из сна. Что-то теплое прижималось к его плечу. Юноша отодвинулся. Прислушавшись к своим ощущениям, он понял, что то, что давило ему на плечо, обвилось вокруг его головы, касаясь обоих ушей. Пьемур открыл глаза и некоторое время лежал неподвижно, пытаясь во всём разобраться. Он действительно видел яйцо или это был сон? И что это был за огнедышащий дракон? Перевернувшись на бок, он почувствовал слабый, сладковато-мускусный запах файра, и, не глядя, понял, что Фарли нашла его ночью и устроилась, свернувшись калачиком вокруг его головы.

– Привет, Фарли, – прошептал он. Маленькая королева привстала и медленно потянулась, томно выгибая спину, затем открыла глаза и посмотрела на Пьемура. Она чирикнула один раз, затем её глаза быстро изменили свой цвет со спокойного кобальтового до тревожного янтарного.

– Что случилось, Фарли? Почему ты так расстроена? – он протянул руку к своей золотой и нежно погладил ей гребни над глазами, пытаясь успокоить её, но в его голове снова вспыхнуло то же изображение яйца в темноте и злых драконов.

– Я вижу, ты делилась своими снами со мной. Понимаешь, Фарли, я не могу это объяснить, но если яйцо, которое ты видишь, это то, что я думаю, тебе больше не нужно беспокоиться. Яйцо в безопасности. Ты слышишь меня, девочка? Яйцо в безопасности. – Пьемур потянулся за своей сумкой, быстро написав сообщение на куске ткани с помощью своего стилуса.

– Мне нужно, чтобы ты передала сообщение Сибеллу. Это очень важно, – сказал он, пристально глядя на Фарли и показав ей образ Сибелла. – Отнеси это Сибеллу, Фарли, а потом возвращайся ко мне. – он отправил ей образ Сибелла, а затем, уже более настойчиво, показал Фарли образ её полета обратно к нему. Маленькая огненная ящерица взвизгнула протестующее один раз, но села ему на руку. Как только Пьемур привязал сообщение к лапе Фарли, маленькая королева покинула здание и исчезла из вида.

Пьемуру было недалеко идти от владения Марека к месту их встречи на краю тяжелой рощи деревьев, и он уже был там, когда прибыл Сибелл, сидевший за всадником из Форта Т'ледоном на его синем драконе, Серит'е. Пьемур почтительно поклонился дракону и его всаднику, затем кивнул Сибеллу, одетому в тунику, сшитую из узнаваемой синей ткани Цеха Арфистов. Прошло очень много времени с тех пор, как Пьемур видел своего наставника в одежде, отличной от неприметной одежды холдера или торговца.

– Пьемур, – крикнул Сибелл, когда Серит' приземлился. – Попроси Фарли найти нас в Форте, Мастер-Арфист хочет лично выслушать твой полный отчет. – и Сибелл предложил ему руку, чтобы помочь забраться на спину Серит'а.

Как только Пьемур сел на спину синего дракона, Сибелл похлопал Т'ледона по плечу, и всадник дал сигнал своему дракону. Серит', даже не почувствовав разницы в весе, отступил на несколько шагов от деревьев, затем прыгнул в воздух, развернув крылья, прежде чем ударить ими, чтобы взлететь. Перелет из Набола в Форт Холд был недолог, тем не менее Пьемур почувствовал, как холод проник в его кости, пока он считал до трех, ожидая момента, когда они покинут темное Ничто и снова вернутся к свету.

Пьемур удивился, когда они прошли через Большой Зал в рабочий кабинет Мастера-Арфиста и обнаружили там не только Мастера Робинтона, но и Н'тона, Менолли, Ж'хона, Кэндлера и Финдера. Все обменялись приветствиями и по настоянию Мастера-Арфиста запаслись дымящимися чашками кла и теплыми булочками.

Они дружески беседовали, потягивая свой кла. Пьемур жадно проглотил две булочки и выпил свой кла в промежутках между булочками. Насытившись, юноша спросил Менолли и Кэндлера, не узнали ли они, кто вернул яйцо Рамот'е, но никто ничего не знал.

Пьемур почувствовал облегчение, узнав, что и у Менолли, и у всех остальных присутствующих файры демонстрировали точно такое же безумное поведение, и что им также показывали подобные изображения яйца в темноте и дышащих огнём драконов. Очевидно, Фарли была не единственной, кого глубоко затронула кража яйца у Рамот'ы. По крайней мере, файры смогли успокоиться только теперь, когда опасность миновала.

Отлично, – начал Робинтон, призывая группу к молчанию, – все здесь, так что мы можем начать. Н'тон сообщил мне, что Лорд Джексом достаточно занят в компании с Лайтолом и Брэндом, поэтому нам не нужно беспокоиться о его безопасности, пока мы здесь. Он сделал короткую паузу, затем пристально посмотрел на Пьемура. – Ну, что ты обнаружил в Наболе, Подмастерье Пьемур?

Пьемур не стал тянуть.

– Около полудюжины мужчин встретились вчера в пивоварне Скала, чтобы обсудить то, что у них нет своих владений, и то, как Лорд Мерон обманул их пообещав землю. Можно с уверенностью сказать, что все они до сих пор чувствуют себя несправедливо обделёнными. Но когда разговор стал более серьезным, например, о том, как они могут… он заколебался, пытаясь найти подходящее слово. – …заполучить собственные земли, трое мужчин не решились на это и вскоре покинули группу.

Пьемур взглянул на Мастера-Арфиста, осознав, что когда он остановился, чтобы собраться с мыслями, в комнате стало абсолютно тихо. Он посмотрел на Менолли, которая в ответ ободряюще подмигнула ему со своего места рядом с Сибеллом. Затем перевёл взгляд на Н'тона и Ж'хона, стоявших рядом и кивающих, чтобы он продолжал, и, наконец, взглянул на Кэндлера и Финдера и увидел на их лицах то, чего он никогда раньше не замечал: уважение к его мастерству арфиста, а не только его пению.

– Когда трое оставшихся мужчин возобновили разговор, у меня было мало времени, чтобы услышать, о чем они говорили, так как меня прервали. Но суть была такова. – он поднял руку и, касаясь одного пальца за другим, перечислил ключевые моменты разговора наболезцев, – Хотя Кром Холд ближе, они всё же думают, что лучше всего рискнуть с Руатом. потому что уверены, что этот Холд недостаточно хорошо охраняется. – Пьемур увидел, как Робинтон и Сибелл обменялись взглядами, затем снова сосредоточились на его словах.

Юноша продолжил:

– Они считают, что Лорд Джексом занят своими делами и, по их мнению, совсем ничего не делает для своего Холда. Один из мужчин сказал что-то очень любопытное о том, что у Лорда Джексома есть связи, которые делают его таким нужным для их целей. Вероятно, он имел в виду его кровную связь с Госпожой Вейра Лессой. К сожалению, мне помешали в этот момент, и я больше ничего не слышал.

Пьемур заметил разочарование в глазах Мастера Робинтона, когда тот смотрел на него, поэтому быстро продолжил:

– Я последовал за мужчинами, когда они вышли из пивоварни, и услышал имена двоих из них: Джеррол и Джентис. Они договорились встретиться снова через две ночи в холде Джеррола. – он опустил руки по швам, завершив отчет.

– Очень хорошо, Пьемур, – сказал Робинтон. – Мы попробуем использовать это!

Комната, которая всего несколько мгновений назад была тихой и спокойной, разразилась возбужденными разговорами, и Пьемур с замиранием и страхом осознал, что теперь он может управлять вниманием тех, кому, как он думал, он никогда не будет равен. Осознание этого заставило его засиять от растущего чувства гордости.

Робинтон откашлялся, тонко намекая всем вернуться к порядку.

– Пьемур, я хочу, чтобы ты вернулся в Набол и попытался получить больше информации, когда эти мужчины встретятся снова. И я думаю, что Сибелл должен пойти с тобой. Двое мужчин могут сделать вдвое больше, чем один. – Мастер-Арфист не сказал то, о чем подумал каждый: что количество здесь означает безопасность, и что, по общему мнению, по-юношески лёгкий Пьемур вряд ли справится с тремя разгневанными мужчинами, если ситуация осложнится.

– Менолли, я хочу, чтобы ты продолжала охранять Джексома по тому списку, который мы составили ранее. Финдер и Кэндлер будут помогать тебе, когда это будет необходимо, или когда молодой лорд устанет от вашего постоянного преследования, – добавил Робинтон с ноткой веселья в голосе. Менолли усмехнулась.

– Н'тон и Ж'хон, – сказал Мастер-Арфист, глядя на двух всадников. – Можем ли мы рассчитывать на то, что вы поможете Менолли и Финдеру защитить Лорда Джексома? – те опять кивнули, и Робинтон собирался продолжить, но тут Н'тон поднял руку. Выражение его лица внезапно изменилось, и Пьемур понял, что Предводитель Форт Вейра разговаривает с Лиот'ом. Лицо Ж'хона тоже было таким же рассеянным, почти ошеломленным, что означало, что его дракон говорил с ним.

– Рамот'а зовет нас, – сказал Н'тон, и Пьемур бессознательно задержал дыхание, испугавшись, что из Бендена пришли еще какие-то плохие новости. Все остальные в комнате стояли совершенно неподвижно, очевидно, думая о том же. Потом оба всадника улыбнулись.

– Нас позвали в Бенден на Запечатление. Королевское яйцо готово проклюнуться.

Рабочий кабинет Робинтона снова заполнили голоса, только теперь ликующие.

– Мастер Робинтон – спросил Н'тон с улыбкой на своём красивом лице, обращаясь к арфисту, – Было бы очень приятно, если бы вы сопроводили меня с Лиот'ом в Бенден. Как обычно, – добавил он.

– Я бы хотел полететь вместе с Сибеллом, Менолли и Пьемуром, Н'тон. Еще несколько пар глаз и ушей арфистов будут не лишними при оценке преобладающих настроений в Бендене. В последнее время там было слишком напряженно. Кэндлер и Финдер, вам двоим пока придется присматривать за Джексомом, – инструктировал Робинтон.

Группа быстро распалась, разбежавшись из комнат Мастера-Арфиста, чтобы забрать летное снаряжение, прежде чем собраться во дворе Цеха Арфистов. Робинтон и Менолли летели на Лиот'е с Н'тоном, а Сибелл и Пьемур – на Мирт'е с Ж'хоном.

Пьемур не мог поверить в такую удачу! Утром этого дня он думал, что застрянет в Наболе, даже не надеясь на отдых, а теперь собирается на Запечатление! Похоже, выполнять всю эту неприятную работу для Мастера совсем не так уж плохо.

Фарли щебетала в воздухе, порхая над Пьемуром, когда Менолли, шедшая впереди с Мастером-Арфистом, вдруг повернулась к ним, – Лучше скажи своей маленькой королеве остаться, Пьемур. Сейчас у нас нет времени её отметить нашими цветами, поэтому ей могут оказать суровый прием, если она появится в Бендене, как есть. Я оставляю своих здесь, хотя они и носят наши цвета. – четверо файров Менолли порхали над головой, и Пьемур заметил, что все они носили ленты, где голубой цвет Цеха Арфистов был поверх желтой сетки цвета Форта. – Лучше не расстраивать Вейр, – пояснилаМенолли.

– Менолли права, Пьемур, – добавил Робинтон. – Это самое меньшее, что мы можем сделать, чтобы показать свое уважение к Бендену в свете того, что произошло. Я знаю, что буду чувствовать себя голым без моего Заира, к которому привык, но должно быть именно так. – он посмотрел на Н'тона, который уже сел на Лиот'а и пристегнул дополнительные ремни к упряжи дракона, чтобы разместить дополнительных пассажиров. – Мы собираемся прибыть туда вовремя, не так ли? Я не хочу опаздывать на это Запечатление.

Пьемур и Сибелл стояли позади Мастера-Арфиста и слышали, как он тихо прошептал для себя:

– Я сделаю всё, чтобы решить эти проблемы с Бенден Вейром прямо сейчас.

– Мы ценим твою заботу, Мастер-Арфист. Лиот' уверен, что мы прибудем в нужное время, – ответил ему Н'тон.

Пьемуру показалось, что он видел, как Н'тон быстро вздёрнул брови, и подумал, слышал ли всадник также и искреннее желание Мастера. Сибелл легко толкнул Пьемура в руку. Похоже, Сибелл тоже видел это подтверждение от всадника!

– Скоро всё будет хорошо, – заверил Н'тон Робинтона, протянув руку пожилому арфисту, в то время, как Лиот' опустил плечо и вытянул переднюю лапу, чтобы тому было легче забираться.

Ха! размышлял Пьемур. Значит, я был прав: Н'тон слышал, что сказал Мастер.

– Я не могу себе представить, Н'тон, что будет, если эта королева не проклюнется целая и невредимая, или ей не удастся произвести быстрое и прочное Запечатление.

– Не нужно бояться, – сказал Н'тон, и Пьемур с гордостью увидел, как всадник поклонился, оказав высокое уважение главному хранителю наследия Перна, человеку, который всем своим сердцем заботился о каждом человеке, а не только о членах своего Цеха.

Глава 8

Группа из Форт-Вейра и Цеха Арфистов не была в числе первых гостей, прибывших в Бенден Вейр, поэтому нижние ярусы смотровых площадок были почти заполнены, когда они пробирались через Чашу к Площадке Рождений. Мастер Робинтон занял место, отведенное для него, а Н'тон и Менолли встали рядом с ним по обе стороны. Пьемур и Сибелл с радостью уселись подальше от смотровых площадок. Любое место на Рождении, независимо от того, как далеко от уровня песка оно находилось, считалось очень ценным, размышлял Пьемур, потирая руки в нетерпеливом ожидании и оглядываясь на открытые, выжидающие лица, кивающие или улыбающиеся в знак приветствия своим ближайшим соседям.

В течение часа драконы из каждого Вейра всего северного полушария Перна доставили всех гостей, приглашенных в Бенден, с рвением, которое даже одержимый эффективностью работы Мастер-Кузнец Фандарел посчитал бы потрясающим.

Рамот'а, старшая королева Бенден Вейра, стояла на горячем песке Площадки Рождений рядом с яйцом королевы, как бы защищая его. Оно стояло отдельно от остальных яиц кладки, которым оставалось еще много дней, пока они проклюнутся. Пьемур слышал, что Рамот'а была самым большим драконом на всей территории Перна. Вид её, стоявшей над яйцом, внушал благоговение: её золотая шкура блестела, благодаря крепкому здоровью, а мышцы её огромного тела были наполнены силой и мощью. Пьемур не мог не провести мысленное сравнение между королевой, которую видел перед собой здесь и сейчас, живой и могущественной, и тусклым, нездоровым видом королевы Мардры, Лорант'ой.

Вверху, на карнизе Вейра, где сидели все остальные драконы, он заметил дракона Ф'лара, Мнемент'а, который был парой Рамот'ы и сейчас наблюдал за ней, его глаза были ярко-зеленого оттенка.

Рамот'а подняла свою огромную клинообразную голову и внимательно посмотрела на свою кладку, её зеленые вращающиеся глаза слегка отдавали лиловым. Пьемур догадался, что ей все еще не по себе, и неудивительно: последние несколько дней она напряженно ждала, чтобы убедиться, не нанесло ли её самому драгоценному яйцу какой-либо ущерб его путешествие.

Едва заметная вибрация пробежала по горячему песку, и Пьемур почувствовал лёгкую дрожь, передавшуюся по стойкам к месту, где он сидел. Вибрация исходила от пестрого яйца, которое начало слегка дрожать. Сам не осознавая этого, Пьемур протянул руку и сжал предплечье Сибелла; старший арфист быстро взглянул на него, затем снова на яйцо с улыбкой предвкушения на лице.

Рамот'а повернула голову туда, где ожидала Лесса, и Госпожа Бенден Вейра подошла к краю Площадки Рождений, пристально глядя на свою королеву. Длинные тёмные волосы Лессы были туго собраны, открыв лицо и обнажив её необычные, тонкие черты, а затем заплетены и скручены в сложную замысловатую прическу, спадавшую ей на спину тяжелой спиралью. Стиль абсолютно точно выражал состояние, в котором она находилась с момента кражи яйца. Её светло-зеленые одежды скрывали тонкую изящную фигуру, хотя на маленькой фигуре Лессы не было лишнего грамма или сантиметра, она стояла высокая, подтянутая и в любой момент готовая броситься в бой.

Словно повинуясь чьей-то беззвучной команде, несколько драконов наполнили воздух короткими взрывами рёва. Такие звуки драконы всегда издавали, возвещая, что новая королева скоро появится на свет.

Яйцо начало периодически дрожать и качаться, но дракон всё не появлялся. Низкий грохочущий рокот, не такой резкий, как трубный рёв, прозвучавший до этого, наполнил Вейр – это драконы озвучили скорое появление новой королевы и дальнейшее продолжение их рода. Массивная пещера, которая после кражи вызывала ощущение давящего и неприветливого места и всего за час до этого была тёмной и наполненной молчанием, подозрением и страхом, теперь гудела от новой энергии, пока всадники, простые обитатели Вейра и все собравшиеся гости молча ждали великого события. Пьемур знал, что эта не описываемая словами энергия, гудевшая вокруг него, была присуща только роду драконов. Он чувствовал, как эта энергия заражает его, и переполнялся всё большим чувством своей значимости.

Каждое Рождение было важным событием как для драконов, так и для их всадников. И хотя это Рождение не было похоже на другие, оно, так же, как и любое другое Рождение, дало каждому всаднику и дракону возможность обновить свою ментальную связь, пережив заново момент их собственного Запечатления, когда они впервые увидели и почувствовали друг друга. Ну а остальным участникам, от обитателей Вейров до лордов, от ремесленников до слуг, выпала возможность стать свидетелями абсолютно возвышенного и однозначно необычного союза.

Пьемур краем глаза заметил всплеск активности на другой стороне Площадки и отвел взгляд от Рамот'ы. Это Наставник со своей командой спешил к краю горячего песка, раздавая последние советы девушкам-Кандидатам. Рамот'а стояла неподвижно рядом с яйцом; шипя и громко урча, она водила головой из стороны в сторону, наблюдая за растущей активностью, которая могла угрожать безопасности её потомства.

Темп и громкость гудения драконов нарастали, усиливая общее нетерпение. Только один раз на памяти каждого всадника, живущего в этом Прохождении, благополучное Запечатление королевы имело такое значение для всех людей Перна, и это было, когда проклюнулась сама Рамот'а. Это Рождение вряд ли увенчается торжествующим ликованием, как бывало после обычного Рождения. В такой ситуации лучше, размышлял Пьемур с немалой долей иронии, не считать цыплят, пока они не проклюнулись.

Рокочущий гул, казалось, усиливал атмосферу ожидания, расходящуюся вокруг пещеры, и возбуждение собравшихся гостей то росло, то снижалось, подобно волнам.

Всего лишь десять девушек-Кандидатов доставили в Бенден из Поиска: готовились второпях, когда стало ясно, что яйцо вынужденно затвердело до срока и, следовательно, проклюнется раньше, чем остальные яйца в кладке. Некоторые из Кандидатов были чуть старше других, их добавили в группу уже в одиннадцатом часу, решив, что будет разумно предоставить как можно больше вариантов выбора для необычного яйца. Крайне важно, чтобы маленький дракончик, благополучно вылупившись, осуществил решающее в его жизни Запечатление.

Гул драконов внезапно стал громче, почти заглушив разговоры присутствующих. Это был отличный намёк, и соответствующая моменту тишина опустилась на толпу.

Стоявшая рядом с яйцом Рамот'а угрожающе зашипела, когда девушек-Кандидатов вывели из крыльев Площадки Рождений, где они стояли, на горячий песок. Даже со своего места в верхнем ярусе Пьемур мог поклясться, что Рамот'а внимательно изучает каждого Кандидата.

Согласно традиции, все Кандидаты были одеты в одинаковые однотонные белые шерстяные одежды: именно ментальная энергия и склад характера, а не внешность Кандидата, должна направить дракончика к своему новому спутнику всей жизни. Подгоняемые резкими жестами Наставника, Кандидаты неуверенно двинулись дальше на песок. Не то, чтобы они не хотели Запечатлеть королеву, но истории, которые они слышали о том, как разгневалась Рамот'а, когда украли её яйцо, добавляли сомнений в их мысли, и, конечно же, пугающий вид огромной и грозной Рамот'ы, стоявшей перед ними, не добавлял им уверенности. Казалось, даже теперь, когда вся эта суматоха с кражей и последующим возвращением яйца закончилась, старшая королева Бендена была намерена охранять своё потомство до самого последнего момента. Рокочущий гул всех драконов становился всё громче, а темп всё быстрее.

Пьемур наблюдал, как Лесса покинула свое место в зоне отдыха и подошла к краю Площадки Рождений, встав напротив Кандидатов со скрещенными на груди руками. Пьемуру было ясно, что, оказавшиеся между шипящей и стремительно мечущейся головой Рамот'ы и суровым лицом Лессы, Кандидаты были слишком напуганы, чтобы приблизиться.

Пьемур увидел, как Ф'лар медленно встал со своего места, глядя на королеву своей спутницы жизни. Отбросив с глаз тяжелую прядь темных волос, он поспешно присоединился к Госпоже Вейра на горячем песке. Когда он нежно дотронулся до её руки, Лесса повернулась к Ф'лару, сердито посмотрев на него. О том, что Ф'лар сказал ей, Пьемур мог только догадываться, но его слова точно достигли своей цели, так как Лесса подчинилась, что бывало крайне редко, медленно опустив скрещенные руки и позволив им свободно упасть по бокам. Когда Ф'лар вернулся на свое место, плечи Лессы расслабились. Посмотрев на Рамот'у, она подняла руку, затем снова очень медленно опустила её, склонив голову, и молча приказала своей королеве отступить и позволить судьбе сделать выбор.

Рамот'а подняла свою огромную голову к сводчатому потолку пещеры и громко заревела, бросая вызов и изливая всё накопившееся разочарование, гнев и оскорбления, которые она перенесла за последние несколько дней. Наблюдавшие за ней драконы внезапно перестали гудеть. Рамот'а яростно трясла головой, от её рёва по спине Пьемура волной пошла дрожь. Ему показалось, он понимает, что говорит Рамот'а: ни одна королева Перна не должна бояться за безопасность любого из своих драконов, особенно, когда цель всех драконов так благородна, бескорыстна и честна.

Её рев медленно затих, затем Рамот'а, снова энергично мотая головой, опустила её и сильно выдохнула воздух из ноздрей. Взглянув на Лессу своими яростно вращающимися глазами, она издала один-единственный тихий и печальный крик и медленно отступила из Площадки Рождений, открыв путь к своему драгоценному яйцу. Пьемур почувствовал комок в горле, но быстро проглотил его.

Как будто по команде, в пещере раздался громкий треск, и яйцо сильно качнулось. Притихшая толпа издала громкий общий стон от этого звука, почти в один голос, и тут же снова замолчала.

Пьемур услышал приглушенные звуки, слышавшиеся с границы горячего песка – это Наставник, размахивая руками, уговаривал десятку Кандидатов, чтобы те подошли ближе к яйцу королевы. Две девушки, намного младше остальных Кандидатов, цеплялись друг за друга, плача от ужаса. Затем одна из них закричала и упала комком белой шерсти, потащив за собой свою подругу, чтобы рыдать в горячем песке вместе. Трое других Кандидатов смело вышли вперед, готовые быть представленными маленькой королеве, когда та наконец пробьёт стену своей скорлупы. Две из них, светловолосые и голубоглазые с пухлыми лицами и розовой кожей, выглядели настолько похожими, что Пьемур был уверен, что они сёстры или даже близнецы. Они держались за руки, поддерживая друг друга, чтобы таким простым способом добавить себе смелости. Третья девушка-Кандидат была старше, чем девочки-близнецы, мягкость и нежность юности почти покинули её лицо. Выражение её лица было мрачным: она пыталась сохранить хоть какое-то подобие спокойствия в окружении такого ужаса.

Яйцо вновь качнулось, уже сильнее, и по его боку пробежала трещина. Последние пять Кандидатов стояли неподвижно вокруг, но на некотором расстоянии от яйца, не осмеливаясь сделать еще шаг вперед. Без сомнения, они помнили истории о дракончиках, которые в первые минуты после проклёвывания, пока их движения были неуверенными, наносили Кандидатам глубокие раны острыми, как бритва, когтями, причиняя им неумышленно травмы, одни с тяжелыми, другие со смертельными последствиями.

Одна девушка, которую подталкивал вперед с самого края горячих песков всадник, выбравший её в Поиске, вскрикнула, когда яйцо снова закачалось, повернулась, и, крича, побежала в слепом ужасе прочь с Площадки Рождений, отказавшись от единственной возможности получить в спутники всей жизни королеву. Пьемур всем сердцем сочувствовал ей: с этой потерей ей придётся жить всю оставшуюся жизнь.

Яйцо раскололось дальше, затем перекатилось вперед, оставив на песке большой осколок скорлупы. Пьемур снова обратил внимание на ближайших Кандидатов и увидел, что старшая вдруг нахмурилась и склонила голову набок, как будто изо всех сил пыталась что-то услышать. Она пристально смотрела на яйцо, и девочки-близнецы подошли ближе, всё еще держась за руки. Старшая девушка продолжала пристально вглядываться в яйцо, затем неожиданно присела на корточки. Пьемур придвинулся к краю своего сиденья и увидел, как на её лице промелькнуло понимание, и она наклонилась к яйцу, отчаянно отгребая песок от его основания.

– Помогите мне! – крикнула она. – Королева лежит вверх ногами и больше не может шевелить головой, чтобы разбить скорлупу! – удивлённый ропот послышался из толпы; он смешался с возобновлённым гудением драконов, окружающих Площадку. Пьемур увидел, как Лесса сделала несколько шагов к Кандидатам, но остановилась, позволив разворачивающейся сцене разыгрываться без какой-либо помощи с её стороны.

Не раздумывая, белокурые девочки ответили на отчаянную просьбу старшей девушки, бросившись на колени, чтобы помочь выбрать горячий песок из полукруглого углубления под основанием яйца.

– Мы должны перевернуть его! – кричала девушка. – Ну, пожалуйста, помогите же мне!

Три пары рук плотно прижались к верхней части яйца и качнули его, пытаясь перевернуть. Внезапно, словно само по себе, яйцо качнулось взад-вперед, затем встало на место правильной стороной вверх. Но когда Пьемур присмотрелся внимательнее, к своему ужасу он увидел, что старшая девушка потеряла равновесие, когда яйцо начало двигаться, и упала лицом вниз на песок, причем обе её руки оказались зажаты под яйцом.

Огромная трещина расколола яйцо, и сверкающая золотом королева выпала из него, перекатившись через упавшую девушку. Пьемур не мог поверить своим глазам: неужели с ней что-то случится после того, как она так помогла маленькой королеве? Глубокая тишина заполнила огромную пещеру, и позже Пьемур заявил, что слышал стук собственного сердца, подобно каждому мужчине, женщине или дракону, смотревшим на это, затаив дыхание.

Близнецы стояли неподвижно, застыв в той позе, в которой их застигло это происшествие, с выражением шока на лицах и широко раскинутыми руками, глядя на маленького золотого дракончика. Остальные Кандидаты, словно освободившись от какого-то оцепенения, двинулись вперед, окружая плотным кольцом малышку-королеву, в то время, как та шла к ним. Её хвост волочился за ней, прямо по упавшей девушке, которая все еще лежала ничком и, возможно, была ранена.

Из глотки маленькой королевы вырвался жалобный вопль, закончившийся криком, звучавшим, как плач. Она раскрыла пасть, откинув голову вверх и обнажив свои страшные зубы, и неуклюже шагала вперед, вращая головой из стороны в сторону и разыскивая среди Кандидатов ту, которую выбрала. Но где же она? Еще один тихий крик, затем безутешный стон вырвался из пасти дракончика, она, качнувшись, развернулась на задних лапах, сбив с ног четырех Кандидатов при этом, и отчаянно продолжила поиски.

Заметив, что упавшая девушка изо всех сил пытается пошевелиться, одна из близнецов смело подбежала, чтобы помочь ей встать на бок. Из собравшейся толпы раздался громкий единый вздох. Пьемур зачарованно наблюдал, как маленькая королева развернулась мордой к двум девочкам, низко опустив голову.

Оказавшись между маленькой королевой и лежавшей на песке девушкой, девочка, мчавшаяся на помощь, в страхе упала на спину, но приземлилась на зад. Золотая рванулась вперёд, и девочка поползла назад и вбок, как краб, торопливо загребая песок, чтобы та её не растоптала. Вторая девочка всё еще лежала на песке, судорожно пытаясь набрать воздуха в легкие.

Так как маленькая королева направилась прямо к скорчившейся на песке девушке, Пьемур затаил дыхание, испугавшись, что та может быть серьезно ранена. Но в последний момент золотая остановилась, опустив голову и громко выдыхая воздух из ноздрей, её глаза светились ярко-голубым. Звук, похожий на рыдание, послышался из её глотки, и затем, в глубоком молчании, заполнившем пещерный Вейр, чей-то голос сказал удивлённо.

– Ты всё-таки нашла меня, Нимат'а! Всё это время я была здесь, моя прекрасная королева.

Внезапно золотая дернулась вперед, прервав лирическую сцену, и Пьемур вместе со всеми снова ахнул. Но она осторожно поставила сначала одну ногу, а затем и другую по обе стороны от девушки, опустив голову и осторожно дыша на неё огромными ноздрями. Девушка подняла руки и обхватила ими голову маленькой королевы, поглаживая блестящую золотую шкуру, затем встала на колени и уткнулась лбом в переносицу дракона. Новые партнеры несколько мгновений оставались неподвижными, наслаждаясь мысленным общением.

Белокурая девочка, всё еще сидевшая на песке недалеко от маленькой королевы и её новой напарницы, внезапно расплакалась, когда напряжение драмы, в которой она принимала участие, наконец, сошло на нет. Но постепенно её жалобная улыбка расплылась во всё лицо, превратившись в ликование, вызванное тем, что она стала непосредственным участником такого необычного Запечатления.

Трибуны взорвались криками счастья – люди радовались благополучному разрешению проблемы. Пьемур почувствовал, как на его лице расплывается улыбка от уха до уха, он снова схватил за руку Сибелла, охваченный радостью от события, свидетелем которого он был, и которое разделил с участниками. Сибелл тоже улыбался, его глаза сияли и светились.

Сбросив с себя волшебство Запечатления, люди задерживались на трибунах, возбужденно беседуя друг с другом, или стояли и тянулись к своим соседям, чтобы смеяться вместе или просто обниматься; кто-то топал ногами или хлопал, другие тихо плакали от радости; всадники, бывшие среди них, почти наверняка вновь переживали момент, когда они Запечатлели своих обожаемых драконов.

Пьемур с улыбкой, всё еще светившейся на его лице, наблюдал, как Наставник спешит вперед, чтобы помочь встать партнёру Нимат'ы, которая с гордостью сообщила ему, что её зовут Микея, и что она из горного холда в Кроме. Осторожно помогая Микее подняться, он, как и все остальные, расслабился, когда та успокоила всех, сказав, что на самом деле ей совсем не больно, она только немного ушиблась и её чуть-чуть придавило.