Текст книги "Грязный адвокат (ЛП)"

Автор книги: Джи Уитни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

НЕПРИКОСНОВЕННОСТЬ

ОСОБАЯ ЛЬГОТА, ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ ОБЯЗАННОСТИ ИЛИ ИММУНИТЕТ ОТ НАКАЗАНИЯ, ПРЕДОСТАВЛЯЕМЫЕ КОНКРЕТНОМУ ЛИЦУ, ГРУППЕ ИЛИ КЛАССУ ЛЮДЕЙ

Элизабет

Мы боремся за справедливость.

Мы боремся за всех.

Мы на правильной стороне закона!

Фиолетовый плакат на стене моего кабинета сводил меня с ума.

Каждый раз, когда я смотрела на него, я видела Дэмиена, работающего по ту сторону закона. Я представляла, как он ходит по местам преступлений, преследует клиентов, трахает меня…

Его губы никогда не покидали моих воспоминаний, ощущение их прикосновений к моим губам до сих пор не уходит из головы. Даже сейчас, все эти недели спустя, когда я закрывала глаза по ночам, в моих фантазиях преобладали образы Дэмиена.

Я отмахнулась от этих мыслей и взяла новое дело, поклявшись закончить краткий отчет, прежде чем снова поднять глаза.

– Простите, мисс? – в комнату вошел парень. – Я ищу почтовое отделение.

– Это дальше по коридору и слева от вас, – я сосредоточила взгляд на своем деле.

– Спасибо, – он прочистил горло. – Вы обычно работаете так поздно?

– Нет, – я перевернула страницу. – Я только начала здесь работать.

– Ну, теперь понятно, почему я только сейчас заметил вас.

Я закатила глаза, надеясь, что он поймет намек.

– Я Майкл.

Он подошел ближе, и я подняла взгляд, готовая сказать ему, что занята, но слова мгновенно застряли у меня в горле.

Майкл Салливан.

Правая рука мэра.

Его чертовски сексуальная правая рука.

– Приятно познакомиться, – он улыбнулся и протянул руку. – У вас есть имя?

– Да, эм… – я пожала ее. – Элизабет. Элизабет Таннер.

– Что ж, Элизабет Таннер, на этой неделе я каждый день пытался привлечь твое внимание, спрашивая дорогу. Но сейчас ты впервые подняла на меня глаза, так что мне нужно воспользоваться моментом, – он улыбнулся. – Могу я пригласить тебя на ужин?

– Э-э… – я отложила свои бумаги. – Через несколько недель или около того?

– Нет, сегодня вечером, – мужчина улыбнулся. – Тебе же надо когда-то есть.

– Я не хочу оставлять своих коллег с незаконченными делами.

– Вот почему я сначала спросил об этом у твоего босса. Просто скажи «да».

– Эм… – я подняла трубку, когда на столе зажужжал телефон.

Неизвестный номер: Ты ждешь, что я буду УМОЛЯТЬ тебя поговорить со мной?

Уф. Я выключила его и улыбнулась Майклу.

– Да.

ЯВИТЬСЯ С ПОВИННОЙ

СДАТЬСЯ СОТРУДНИКАМ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ

Элизабет

Утром на моей тумбочке стояли ярко-красные розы, и впервые за долгое время я не проснулась и не подумала первым делом о Дэмиене.

Одевшись, я схватила портфель и поспешила на работу.

Как только я добралась до офиса, Дэмиен сидел в нашей комнате для переговоров.

Что за…

В окружении двух юристов фирмы он сидел напротив моего босса и одного из моих новых коллег.

– А, вот и вы, мисс Таннер, – мистер Пеннингтон жестом пригласил меня сесть рядом с ним, прямо напротив Дэмиена. – У нас есть несколько особых гостей, которые зашли по общему делу.

– Как удобно, – я выдавила из себя улыбку.

Я чувствовала, что Дэмиен не сводил с меня глаз всю встречу, умоляя меня, практически провоцируя посмотреть в его сторону, но я отказалась.

– Мы свяжемся с вами, ребята, – сказал мой коллега, вставая с места.

Я пожала руку Дэмиену и тут же пожалела об этом. Он держал мои пальцы гораздо дольше, чем нужно, и к тому времени, как он отпустил их, все остальные уже покинули комнату.

Он подошел к двери, но не ушел. Прислонился к дверному косяку и уставился на меня.

– Вам нужна помощь, чтобы проследовать за всеми остальными за пределы конференц-зала, мистер Картер? – спросила я.

– Вовсе нет.

– Хорошо, потому что сегодня я работаю здесь одна.

Я встала и начала закрывать дверь, но он просунул ногу между рамой.

– Подожди, – сказал он. – Я слышал, что ты встречаешься с другим парнем. Это серьезно?

– Пока нет.

– Ты с ним трахаешься?

– Это не твое дело.

Я оттолкнула его ногу.

– Мне жаль, – он посмотрел мне в глаза. – Прости меня за то, что, по-твоему, я сделал.

– Ты вовсе не сожалеешь, Дэмиен. Ты просто скучаешь по сексу со мной.

– Уверен, ты тоже по нему скучаешь, – он сделал паузу. – Я также уверен, что ты знаешь, что твой новый парень никогда не будет лучше.

– Говоришь как настоящий ревнивый бывший парень.

– Я никогда не был твоим парнем.

– Именно.

Я отвернулась, но он схватил меня за талию и закружил.

– Элизабет, послушай меня…

– Все, что я когда-либо делала, это слушала тебя, – зашипела я. – Но тебе никогда не было дела до того, чтобы выслушать меня, поэтому я двигаюсь дальше к кому-то другому, – мой голос надломился. – Если у тебя больше нет вопросов, пожалуйста, уходи.

– Еще один, – сказал он, глядя мне в глаза. – Твой новый парень трахает тебя так же, как я раньше?

– Он не делает мне больно, как ты раньше. К твоему сведению, мое сердце сейчас чувствует себя намного лучше.

– Спорим, твоя киска не чувствует…

Я захлопнула дверь перед его носом, прежде чем он успел сказать что-то еще.

ВВЕДЕНИЕ В ЗАБЛУЖДЕНИЕ

АКТ ВВЕДЕНИЯ В ЗАБЛУЖДЕНИЕ ДРУГОГО ЧЕЛОВЕКА ПОСРЕДСТВОМ ЗАВЕДОМО ЛОЖНЫХ ЗАЯВЛЕНИЙ ИЛИ МОШЕННИЧЕСКИХ ДЕЙСТВИЙ

Дэмиен

– Разве преследование не является преступлением, мистер Картер? – спросил стажер.

– Задавать мне вопросы без разрешения – это преступление. Что у тебя есть для меня на этой неделе?

– Мисс Таннер жива и здорова, – она положила фотографии на мой стол. – Она работает в офисе государственного защитника, и, похоже, ей там нравится.

– Я это уже знаю, – я насмешливо хмыкнул. – Что еще?

– Она встречается с каким-то горячим парнем в костюме и, кажется, счастлива.

– Это все, что у тебя есть после двух недель преследования?

– Значит, я ее преследую? – она тяжело вздохнула.

– Я не знаю, какого черта ты делаешь…

– Я уверена, что она не нарушает соглашение о неразглашении фирмы и не делится секретами. Я обещаю, что не буду делать того же, когда уйду, так что, пожалуйста, не заставляй кого-то преследовать меня.

– Не буду, – я откинулся в кресле. – Что-нибудь еще мне нужно знать на сегодня?

– Агент ФБР хочет знать, когда можно ожидать от вас распознавания голосов, – сказала она. – Похоже, она очень разозлилась, но я отложила ее еще на неделю.

– Думаю, мне стоит разобраться с этим, пока она снова не появилась, – я встал. – Я вернусь через двадцать минут.

Я направился в гараж и достал диск из бардачка.

Отнеся его в библиотеку, я подошел к укромному уголку, где в последний раз пробовал на вкус Элизабет, и вставил диск в компьютер.

– У меня осталось не так много времени до конца срока, – произнес незнакомый мне мягкий женский голос.

Я поставил запись на паузу и набрал в электронном письме: «Не знаю первого человека». Затем я снова нажал кнопку воспроизведения.

– Я больше так не могу, – хриплый голос Элизабет заставил меня замереть. – Позволь мне признаться и рассказать всем правду.

– Что, черт возьми, это решит?

– Это все исправит.

– Для кого?

Я поставил файл на паузу, не понимая, какого черта меня впутывают в это дело.

Что, черт возьми, Элизабет имела в виду, говоря о том, чтобы признаться и рассказать правду? Она была реальной версией Оливии Бенсон из «Закона и порядка», и, как бы она ни попрекала меня «моралью» и «правильными поступками», я полагал, что это что-то простое.

Отнеся диск в свой кабинет, я запер двери и снова воспроизвел первую часть, остановившись на той же самой отметке.

Затем я заставил себя прослушать следующие тридцать секунд.

Другой голос:

– Перестань быть глупой, Лиззи. Продолжай бороться, и в конце концов мы все уладим. А если и нет, то время все расставит по своим местам, и я уйду отсюда. В любом случае все будет кончено.

Элизабет:

– Я чувствую себя мошенницей. Я не создана для этого, ты знаешь. Это была твоя мечта, а не моя.

Другой голос:

– Держи себя в руках и сосредоточься. Ты делаешь чертовски хорошую работу в качестве адвоката.

Элизабет:

– Настоящие юристы сдают экзамен на адвоката, Элли.

Другой голос:

– Ш-ш-ш. Хватит. Достань одно из своих дел и давай поговорим об этом.

ДА, давай поговорим об этом…

Я взял трубку и позвонил в отдел кадров.

– Да, мистер Картер? – Мари ответила на первом же звонке.

– Попросите, пожалуйста, стажера принести мне дело Элизабет Таннер.

– Какие именно части?

– Мне нужно все, – сказал я. – Ее заявление, результаты экзамена на адвоката, письмо о поступлении в Гарвард и выписку из диплома. Если у вас есть образец волос, я возьму и его.

– Мы не храним здесь образцы волос, мистер Картер.

– Это была гипербола, – я закатил глаза. – Скажи им, что стажер мне нужен как можно скорее.

– Стажеры отправились за ланчем для партнеров.

– Отлично, – сказал я. – Пусть кто-нибудь занесет мне все, когда закончит.

Слишком нетерпеливый, чтобы ждать, я позвонил в приемную комиссию Гарварда по телефону.

– Это Шанна Карлсон из приемной комиссии Гарварда, чем я могу вам помочь?

– Мисс Карлсон, это Дэмиен Картер из «Гамильтон и партнеры», – представился я. – Мне нужно проверить выпускника для нашей фирмы.

– Элизабет Таннер.

В трубке послышался звук стука по клавиатуре.

– Эм… Вы можете повторить по буквам?

Я согласился, и она набрала снова.

– У вас случайно нет ее студенческого билета?

Как по заказу, стажер подсунул мне под дверь манильскую папку.

– Да, дайте мне одну секунду, – я взял тонкую папку, гадая, появится ли что-то. – Это 6099-76-2673.

– А, понятно, – она тихонько рассмеялась. – Да, эта студентка у нас числится как Элли Таннер. Я вижу в ее личном деле, что она написала чертовски хорошее вступительное эссе о своей сестре-близняшке, Элизабет. Уверена, люди постоянно их путают, да?

Близняшке?

– О, я уверен…

ПОВТОРНЫЙ ГЛАВНЫЙ ДОПРОС

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРЯМОЙ ДОПРОС СВИДЕТЕЛЯ ПОСЛЕ ПЕРЕКРЕСТНОГО ДОПРОСА

Дэмиен

Мое кровяное давление подскочило до неизвестного уровня, но я не стал делать поспешных выводов, а просто уставился на чертовы факты.

«Элизабет Таннер» никогда не была принята ни в Гарвард, ни в Гарвардскую юридическую школу.

Элли Таннер была.

«Элизабет Таннер» бросила колледж, чтобы заниматься театром, но, совершив жестокое нападение и будучи обвиненной в покушении на убийство, начала отбывать тюремный срок в своем родном городе Сиэтле.

Элли Таннер получила образование в Гарварде и работала в компании «Гамильтон и партнеры», а затем перешла в офис государственного защитника.

Они поменялись жизнями.

Я уставился на записи, сделанные на огромной доске, и покачал головой.

Сколько бы раз я ни прокручивал это в голове, одно было ясно: Элизабет, моя Элизабет, заслуживала аплодисментов за свою блестящую игру.

Как я раньше этого не замечал?

Найдя в Интернете в открытом доступе тюремную фотографию ее сестры, я увидел, что она была точной копией Элизабет, вплоть до изгиба губ в форме бантика.

Или это она Элли? Я все еще в легком замешательстве…

Я подошел к своей картотеке и достал дело, которое Элизабет все время пыталась заставить меня просмотреть.

Как только я закончил, у меня защемило в груди.

Краткое содержание дела

ГРУППА из семи студентов колледжа ночью ворвалась в театр средней школы Сиэтла, заманив туда своего сокурсника для избиения из мести. В это же время другая студентка и ее родственник (которого так и не поймали) также проникли в театр через другой вход.

По сигналу тревоги была вызвана полиция, и все злоумышленники (кроме одного) были временно задержаны, но не арестованы.

Жертва избиения получила необратимые повреждения мозга и ушибы, поэтому ордера на арест были выписаны на всех виновных, ворвавшихся внутрь в ту ночь.

Всем семерым были предъявлены обвинения в покушении на убийство, краже имущества, незаконном взломе и проникновении.

Шестеро заявили о своей невиновности, а одна, женщина по имени Элизабет Таннер, предстала перед судом.

Она была признана виновной и получила самый большой срок.

Десять лет.

Никаких оттенков серого.

Все черное и белое.

Под содержанием дела лежал листок бумаги лавандового цвета, заполненный рукописным почерком Элизабет.

Дорогой Дэмиен,

Я не сказала тебе, почему каждые выходные уезжала из города, но… уверена, ты сможешь сделать окончательный вывод.

Да, я осознаю, что брать на себя жизнь моей сестры на полпути к ее карьере в Гарварде было неправильно, и что заниматься юридической практикой без лицензии – это преступление… но она настояла на том, чтобы занять мое место, ведь именно из-за нее мы ворвались в тот театр той ночью.

Я пообещала, что буду бороться за то, чтобы когда-нибудь найти настоящего адвоката и вытащить ее на свободу.

Даже если ты уволишь меня (а я знаю, что тебе придется это сделать), не мог бы ты использовать свое обязательное дело на общественных началах, чтобы помочь моей сестре?

Пожалуйста…

ЛОЖНЫЙ ПРЕДЛОГ

ПРЕСТУПЛЕНИЕ, ЗАКЛЮЧАЮЩЕЕСЯ В ЗАВЕДОМО ЛОЖНЫХ ЗАЯВЛЕНИЯХ С ЦЕЛЬЮ ПОЛУЧЕНИЯ ДЕНЕГ ИЛИ ИМУЩЕСТВА ОБМАННЫМ ПУТЕМ

Элизабет

Сиэтл, Вашингтон

Несколько месяцев назад

Двери исправительного центра «Мишн Крик» захлопнулись, посылая дрожь по моему позвоночнику. Как бы часто я ни приезжала в эту тюрьму, мне всегда казалось, что это мой первый день.

Постоянный шум в зоне для посетителей всегда выбивал из колеи – плач младенцев; крики охранников, отдающих приказы; громкоговорящая система постоянно напоминала нам о том, сколько минут нам осталось пробыть здесь.

Я опустилась перед столом сестры, разглядывая новый синяк над ее левым глазом.

Я знала, что лучше не спрашивать об этом; тот, кто поставил его, вероятно, получил взамен гораздо более серьезные синяки.

– Посмотри на себя, – сказала она, улыбаясь. – Ты чертовски здорово обновила свой гардероб. Я впечатлена.

– Да… – я поставила портфель на стол. – Я только что получила новую работу в одной фирме, так что теперь у меня есть ресурсы, чтобы помочь тебе.

– В какой фирме?

– «Гамильтон и партнеры».

– Что? – ее глаза расширились. – Как Эндрю Гамильтон?

– Ага.

– Вау. Я ревную.

– Не стоит, – заверила я. – Мой босс – придурок, который думает, что весь мир вращается вокруг него.

Она рассмеялась.

– Я слышала и худшие вещи о мистере Гамильтоне.

– Я говорю не о нем, – поправила я. – Я говорю о мистере Картере. Он придурок.

Я отказывалась тратить время на разговоры о Дэмиене.

– Мне нужно, чтобы ты подписала это письмо-соглашение для их программы pro bono, чтобы я могла приступить к работе.

Она взяла у меня бумагу и подняла бровь.

– Есть ли другой адвокат, который мог бы помочь тебе с этим? Я имею в виду, что доверяю тебе работу, но… Узнай, как далеко можешь зайти.

– Я знаю, – сказала я. – Я это выясню.

Она подписала его и наклонилась вперед.

– Приемная мама или приемный папа спрашивали обо мне в последнее время?

– Постоянно, – ответила я. – Они даже ездят в Нью-Йорк по выходным и обедают со мной.

– И ты подарила им билеты в первый ряд на премьеру твоего спектакля на Бродвее?

– Конечно. Они были первыми в зале, кто аплодировал мне стоя.

Она фыркнула.

– Ты действительно потрясающая актриса, Элизабет.

– Спасибо.

Она улыбнулась.

– Что тебя беспокоит?

– Я не подхожу на роль адвоката, – сказала я. – Я уже давно перестала притворяться. Притворство может завести меня так далеко.

– Ты самый умный человек в каждой комнате, в которую заходишь, – она сузила на меня глаза. – И всегда была.

– Не прикасаться! – прокричал худой охранник с другого конца комнаты, и Элли отстранилась от меня.

– Послушай, – вздохнула она, – любой человек, который может быть принят на работу в «Гамильтон и партнеры», просто отличный адвокат. Честно говоря, я бы, наверное, не прошла дальше этапа подачи заявления, судя по тому, что я слышала.

– Это трудно, Элли, – слезы навернулись мне на глаза. – Так трудно, и мне кажется, что бумажная работа и письмо – это самое легкое. А все остальное?? Бегать по городу, как будто я детектив или эксперт на месте преступления. Рано или поздно они узнают правду обо мне и о тебе.

– Элизабет…

– Так и есть, – я сохраняла низкий голос. – Мистер Картер прав… Заучивание и сдача тестов в школе – это одно, но как только я попытаюсь применить на практике закон? Я не могу написать заключительную речь или составить краткое резюме, чтобы спасти свою жизнь.

– Глубокий вдох, – она сжала мою руку. – Ты можешь делать это еще несколько месяцев. Лучше годы, но хотя бы еще несколько месяцев.

– Ты так говоришь, будто думаешь, что я достаточно умна, чтобы вытащить тебя отсюда.

– Я знаю, что это так, – она улыбнулась. – Ты адвокат. Настоящий адвокат.

– Я мошенница, которая продолжила в Гарварде то, на чем ты остановилась.

– И ты проделала чертовски хорошую работу, – укорила она меня. – А теперь покажи мне, где у тебя проблемы. У нас остался всего час на этот визит.

УПРЕЧНОСТЬ ПОВЕДЕНИЯ

ЗАЩИТА ПО ИСКУ, КОТОРАЯ ГЛАСИТ, ЧТО СТОРОНА, ТРЕБУЮЩАЯ РЕШЕНИЯ, НЕ МОЖЕТ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ПОМОЩЬЮ СУДА, ЕСЛИ ОНА СОВЕРШИЛА НЕЭТИЧНЫЙ ПОСТУПОК ПО ОТНОШЕНИЮ К ПРЕДМЕТУ ИСКА

Дэмиен

В пятницу утром я ворвался в кабинет Эндрю и запер дверь.

– У нас проблема.

– Хорошо, – он пожал плечами. – Сколько нам придется заплатить, чтобы избавиться от нее?

– Мисс Таннер никогда не сдавала экзамен на адвоката, – сказал я. – Она вела дела вместе со мной и практиковалась в открытом суде, и все это без сдачи экзамена.

– Прости, я не совсем понял, – он откинулся в кресле. – Можешь повторить без частей о злоупотреблении служебным положением и мошенничестве в этом предложении?

– Она так и не сдала экзамен на адвоката, Эндрю, – повторил я. – Ты слышал меня громко и четко.

– Она когда-нибудь училась в Гарварде?

– Технически да, технически нет.

– Так она существовала на самом деле или все это время была призраком?

Хороший вопрос.

– Я придумаю, как это исправить, – сказал я. – Я просто хотел, чтобы ты знал.

Я ждал от него очередной порции сарказма, но он смотрел прямо перед собой.

– Говори, что у тебя на уме, Эндрю.

– Мне нужна свежая чашка кофе.

– Другое, что у тебя на уме.

– Как так получилось, что ты исследовал всех, кто здесь работает, – всех, вплоть до женщины, которая моет наши окна на полставки, – и не заметил этого?

Я вздохнул.

– Я не знаю.

– Ты всегда сам проверяешь всех, кто входит в эти двери, и каким-то образом женщина, которую ты умолял меня не нанимать, прошла мимо тебя?

Я ничего не ответил.

– Именно так, – он сузил глаза. – Мы слишком много работали, чтобы потерять фирму из-за этого, и я хочу, чтобы ты знал: если бы ты не был влюблен в нее, я бы предъявил ей три обвинения в тяжких преступлениях и три – небольшой тяжести, и настоял на том, чтобы она провела не менее двадцати восьми месяцев в федеральной тюрьме. Но поскольку я чувствую себя щедрым и она познакомила меня с моим новым любимым вкусом кофе, я решил применить другой подход, – он сделал паузу. – Это та часть, когда ты спрашиваешь меня, о чем я говорю.

– Я больше не влюблен в нее, – солгал я. – Предъявляй обвинения.

– Я должен временно перейти на твою – непристойную – сторону закона и убедиться, что никто никогда об этом не узнает, – сказал он. – Я освобожу свой график, так что к моему возвращению будь готов работать как проклятый.

– Если бы ты был на моем месте, что бы ты сделал дальше?

– Зависит от обстоятельств. Мы говорим под запись или без?

– И то, и другое.

– Под запись: я бы посадил ее в тюрьму и проследил, чтобы она почувствовала на себе гнев закона. Не под запись… – он сделал паузу. – Я бы придумал, как вернуть ее лживую задницу. А еще я бы предложил подлить кофе мистеру Гамильтону, раз уж он делает не слишком тонкие намеки.

ДОКТРИНА СПАСЕНИЯ

НОРМА ПРАВА, СОГЛАСНО КОТОРОЙ, ЕСЛИ СПАСАТЕЛЬ ЧЕЛОВЕКА, ПОСТРАДАВШЕГО ИЛИ ПОДВЕРГШЕГОСЯ ОПАСНОСТИ ИЗ-ЗА ХАЛАТНОСТИ ИЛИ УМЫШЛЕННЫХ НЕПРАВОМЕРНЫХ ДЕЙСТВИЙ ДРУГОГО ЛИЦА, ТО ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ВИНОВНИК НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА УЩЕРБ, ПРИЧИНЕННЫЙ СПАСАТЕЛЮ

Дэмиен

Свидетельства о рождении Элизабет и Элли лежали в центре моего обеденного стола, окруженные стопками других документов, над которыми мы с Эндрю корпели.

Каждый раз, когда я поднимал глаза, чтобы отметить то, что нужно сделать, Эндрю ухмылялся или недвусмысленно постукивал пальцем по форме о неподобающем поведении сотрудников.

– Ладно, хватит, – я отложил ручку. – Давай, скажи это, Эндрю.

– Что сказать? Я ни о чем таком не думаю.

– Я вижу это по твоим глазам.

– В моих глазах читаются мысли?

– Все время, – сказал я. – Просто скажи это.

– Именно поэтому у нас в фирме действует политика нетесной дружбы, – он наконец выдохнул. – Ты не гадишь там, где ешь, потому что если ты это делаешь, то происходят такие вещи.

– Разве ты не спал со своей стажеркой, когда работал в своей предыдущей фирме?

– Нет, я женился на своей жене, – сказал он.

– Не будь лицемером, Эндрю.

– Я и не лицемерю, – ответил он. – Между тобой и мисс Таннер были настоящие отношения или просто безостановочный секс?

– Это было на один раз.

– Тебе нужно научиться считать, – Он протянул мне стопку записей. – Возвращайся к работе.

– Отлично.

Мы работали над этим делом до глубокой ночи. Пока не зазвонил телефон Эндрю и из динамиков не раздался знакомый голос: «На линии ваш любимый человек, мистер Гамильтон».

Не говоря мне ни слова, он улыбнулся своему экрану и поднялся на ноги.

– Буду через пятнадцать минут, Отэм.

Он пошел к двери. Затем оглянулся через плечо.

– Вы когда-нибудь занимались сексом в моем кабинете?

– Пытались, но ты всегда держал двери запертыми.

– Приятно слышать, – он закатил глаза, а потом вздохнул. – Ты помнишь, как мы познакомились?

– Не очень.

– Вау! – он прижал руку к груди. – Мне очень больно от этого. Я думал, ты меня любишь.

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что после работы над делом мисс Таннер я думаю, что вы идеально подходите друг другу, потому что страдаете от одной и той же проблемы.

– Я не лжец.

– Когда-то был им…