Текст книги "Гадкий утёнок. Вернуть любовь (СИ)"

Автор книги: Джейн Реверди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Глава 12. Магия графа Деланжа

Теперь старый маг смотрел уже прямо на меня. Он мог просто подняться и уйти, оставив меня с моими вопросами. Но раз он не сделал этого сразу, значит, всё-таки хотел мне что-то сказать.

– Давайте я расскажу вам о том, что случилось в битве при Кемпьене, – наконец, произнес он первую фразу. Но потом снова надолго задумался. – Дидье Десятый тогда прибыл на поле боя, дабы поддержать свои войска. Его приезд держался в строжайшей тайне, но неприятель всё-таки о нём узнал и собрал своих лучших магов именно в том месте, где появился его величество. А для нас это стало неожиданностью.

Он погрузился в свои воспоминания и на какое-то время словно забыл обо мне. Морщины на его лбу прорезались еще чётче, а сцепленные над коленями руки дрожали.

Наверно, у настоящей Беренис его рассказ вызвал бы целую бурю эмоций – и вновь переживаемую от потери отца боль, и гордость за его подвиг. Но я не была знакома с графом Деланжем, а потому слушала маркиза почти спокойно. Меня интересовал лишь ответ на заданный вопрос – что побудило старого короля выбрать в жены своему сыну скромную провинциальную барышню, о которой он почти ничего не знал?

– К сожалению, в тот момент, когда враги напали на его величество, я находился довольно далеко, а маги, которые были рядом, растерялись и не смогли выставить защитные щиты. Личная охрана короля была сражена, а находившиеся рядом придворные и вовсе в панике бежали в ближайшее укрытие. По сути, его величество остался один перед врагами, и следующий удар наверняка поразил бы и его самого. Если бы не ваш отец, мадемуазель.

Я попыталась представить всё то, что нарисовал сейчас маркиз Верон. А представив, посмотрела на рассказчика с удивлением. Как один человек мог отразить столь мощную атаку? И даже если граф заслонил собой короля, разве этого было достаточно?

– Его магический щит оказался таким прочным, что ни единый удар врагов не достиг его величества. Конечно, долго удерживать этот щит он не мог – слишком неравными были силы, ведь против него стояли лучшие маги противника. Но ваш отец продержался несколько минут – этого оказалось достаточно, чтобы я подбежал достаточно близко, чтобы напасть на врага. А потом, наконец, опомнились и другие маги. Граф Деланж погиб как герой, и до последней секунды он думал о вас, мадемуазель. Но когда он просил короля позаботиться о вас, он, разумеется, вовсе не думал о том, что забота окажется именно такой. Это уже сам его величество принял решение, из-за которого вы оказались во дворце.

Маркиз так и не ответил на мой вопрос, но этого уже и не требовалось. Я догадалась обо всём сама.

– Король хотел, чтобы его сын женился на девушке с сильной магией! – тихо сказала я.

– Именно так, ваше сиятельство, – подтвердил маг. – Он был так впечатлен магией вашего отца, что всё остальное – и ваша провинциальность, и ваше недостаточно высокое происхождение, и ваша бедность – уже не имели большого значения. К сожалению, каждое следующее поколение династии Коруа владеет куда меньшей магической силой, чем их предки. В Рузании осталось слишком мало по-настоящему сильных магов. И было особенно неожиданно обнаружить такую силу у простого графа.

– Его величество надеялся, что Беренис Деланж тоже обладает этой магией!

Мне стало страшно от этой мысли. Если Беренис действительно владела магией, то у меня-то ее не было от слова «совсем». И если это обнаружится, то все – и прежде всего сам маркиз Верон – поймут, что я – это не она!

–Сейчас в Рузании мир, но он очень шаток, – продолжил его сиятельство. – Его величество хотел, чтобы рядом с его сыном была женщина, которая в минуту опасности могла его защитить. А еще – передать свою магию будущим принцам и принцессам, подпитав таким образом ослабевшую династию.

Меня уже била мелкая дрожь. Я ничего не знала о магии. Я не знала, откуда она берется. Не знала, можно ли увидеть ее со стороны и понять, есть она у кого-то или нет. Переходит ли она исключительно от отцов к детям, или её может освоить и тот, кто изначально ею не владел.

Но если Беренис владела магией, то почему молодой король ее отвергал? Даже если он не любил саму девушку, он не мог не понимать, как много она могла дать ему самому или его детям. Разве ради этого он не мог хотя бы сделать вид, что он тоже желает этого брака?

Но скоро я поняла и это. Вернее, память услужливо подкинула мне картинку, на которой маркиз Верон давал Беренис какой-то кристалл. Тогда мадемуазель Деланж, кажется, не поняла, для чего это было нужно. Но, возможно, она поняла это позднее.

Потому что, в отличие от меня, она-то доподлинно знала, что никакой магии у нее самой не было!

– Почему король Дидье не убедился, что у меня есть магия, прежде чем называть невестой принца? – спросила я.

– Он и подумать не мог, что столь сильная магия могла не передаться детям графа Деланжа. К тому же существует вероятие, что магия может передаться через поколение. Или ею могли обладать только лица мужского пола. А значит, вы, даже не обладая ею сами, могли передать ее своим сыновьям. Да и к тому времени, когда его величество вернулся в Анфлер из Кемпьена, он уже был болен тифом, а потому времени на раздумья у него просто не было. Возможно, если бы он убедился, что магии у вас нет, он переменил бы свое решение и дал возможность сыну расторгнуть помолвку.

– Но что же теперь? Значит ли это, что его величество обязан жениться на мне, даже несмотря на то, что испытывает ко мне не любовь, а презрение и даже ненависть?

Положение казалось мне просто отчаянным. Я совсем не хотела быть связанной с этим напыщенным фанфароном брачными узами. Мне даже думать об этом было неприятно.

– Король не может нарушить данное им слово! – важно заявил маркиз. – Даже если это идет вразрез с его собственными желаниями.

Он произнес это почти с гордостью. А я вдруг вспомнила текст известной песни, в которой говорилось, что жениться по любви не может ни один король. Я даже, пожалуй, пожалела бы Рауля – если бы он сам не вел себя с Беренис как самый настоящий подлец.

– А я? – я подалась вперёд. – Я могу разорвать помолвку?

Глава 13. Рузанийская магия

Мне показалось, что мой вопрос привел маркиза Верона в замешательство.

– Что вы такое говорите, мадемуазель?

– Я спросила вас, сударь, – медленно и четко повторила я, – могу ли я разорвать помолвку? Я понимаю – король связан обещанием, данным его отцу. Но, в отличие от его величества, я никому не давала никакого слова.

– Но как же так, ваше сиятельство? – он всё еще не мог поверить в то, что слышал. – Разве вы не хотите выйти замуж за его величество? Ведь об этом мечтает каждая девушка благородного происхождения!

Наверно, он был прав. Если бы я родилась и выросла в Рузании, возможно, я и сама мечтала бы о том же самом.

Я задумалась и ничего не сказала после того, как маг замолчал, и он принял это за сомнения.

– Вам следует хорошенько подумать, ваше сиятельство, – посоветовал он. – Такое решение не стоит принимать сгоряча. События вчерашнего дня вывели вас из равновесия. Но когда вы придете в себя, успокоитесь, вы будете смотреть на всё по-другому.

Я покачала головой. Если бы речь шла только о том, что случилось вечером, его слова были бы справедливы. Но король Рауль уже не первый раз демонстрировал Беренис свое пренебрежение – он унижал ее на протяжении всего того времени, что они были знакомы. И вряд ли он сможет перемениться.

Но я не торопилась отвечать маркизу Верону. Ведь я принимала решение не только за себя, но и за настоящую Беренис. Если когда-нибудь мы снова поменяемся местами, то скажет ли она мне «спасибо» за то, что я отказалась выходить замуж за короля?

Все ее воспоминания, что были связаны с Раулем, были пропитаны любовью к нему. И даже когда она узнала, что он изменяет ей перед свадьбой, она не возненавидела его. А возможно, даже не поверила тому, кто ей это сказал – не случайно же она потащилась к садовому домику в ту памятную ночь.

Возможно, в детстве Беренис и не мечтала быть королевой, но она захотела этого, когда познакомилась с королем. Она влюбилась в него со всей пылкостью своего впервые испытавшего такое чувство сердца.

Так могу ли я за нее сказать «нет»?

Что мог принести этот брак настоящей Беренис? Титул, корону, положение в обществе. Но не любовь! И даже не уважение. И долго ли в таких условиях продержались бы ее собственные чувства к нему?

К тому же я должна была подумать и о себе. Если я не вернусь домой, а останусь в Рузании, то именно я должна буду быть рядом с королем Раулем, сносить его насмешки, а иногда и оказываться с ним в одной постели, прекрасно понимая, что думать он в это время будет о другой. От этой мысли меня передернуло.

– Что я должна сделать, чтобы разорвать помолвку? Для этого нужна какая-то специальная церемония?

Его сиятельство вздохнул.

– Давайте договоримся так, мадемуазель – я сделаю вид, что этого разговора вовсе не было. Если пожелаете, мы вернемся к этой теме через несколько дней. А пока прошу вас – не совершайте необдуманных поступков!

Он поднялся, церемонно поклонился и ушел, оставив меня в раздумьях. Нет, я не собиралась прислушиваться к его совету. Я должна была поговорить с его величеством и сообщить ему о принятом решении как можно скорей – до того, как он подстроит мне еще какую-нибудь пакость. Удалиться из королевского дворца по собственному желанию или быть изгнанной оттуда с позором – это две большие разницы. Если цель Рауля заключается только в том, чтобы добиться расторжения помолвки, то я могу сильно облегчить ему эту задачу.

Я позвала Дороти и спросила, что нужно сделать, чтобы получить аудиенцию у его величества. По этому вопросу память ничего не смогла мне подсказать. Кажется, Беренис ни разу сама не напрашивалась на разговор с королем и всегда встречалась с ним только тогда, когда он сам приглашал ее.

– Я передам вашу просьбу маркизе Арагон, ваше сиятельство. Уверена, его величество будет счастлив вас принять. Но стоит ли вам делать это именно сейчас, когда лекарь советовал вам отдохнуть?

Но я нахмурилась, и она больше не возразила ни словом. Она отправилась к маркизе, а я взялась за книгу, которую Дороти накануне взяла для меня в библиотеке. Это был толстый фолиант с кожаном переплете – «Рузанийская магия». И я погрузилась в неё, забыв обо всём на свете.

Конечно, в одном, пусть даже и внушительном томе, не могла уместиться вся нужная информация, но хотя бы в основах я разобралась. И многое, из того, что я прочитала, было на удивление знакомо мне из наших фэнтези-книг.

В Рузании существовала стихийная магия – магия четырех стихий: воды, воздуха, огня и земли. И в древние времена в стране были маги, которые владели магией всех стихий – их называли полностихийниками. Но теперь таковых почти не встречалось. Как правило, нынешние маги сосредотачивались на освоении той стихии, которая проявлялась у них лучше всего. Наверно, у отца Беренис это была магия воздуха.

Магические способности передавались от родителей к детям, но уровень их владения во многом зависел от усилий, прилагаемых конкретным человеком. Один мог развить изначально слабые способности путем усердных занятий, а другой мог растерять всё то, что получил от отца или матери.

Меня интересовал вопрос, могли ли способности проявиться не с рождения, а с возрастом. Оказалось, что такое вполне возможно – иногда магия проявлялась в результате какого-то события – например, в критической ситуации. А у женщин это могло быть связано еще и с первой брачной ночью – прочитав об этом, я покрылась холодным потом и понадеялась, что его величество не решит проверить именно этот вариант.

Но на главный вопрос по этой теме книга ответить мне, конечно, не могла. Возможно, однажды настоящая Беренис обрела бы свою магию. Но был ли шанс овладеть магией у меня?

– Ваше сиятельство! – отвлек меня от раздумий голос Дороти. – Его величество примет вас сегодня после его возвращения из Сената.

Глава 14. Аудиенция

Я пришла в приемную перед кабинетом короля ровно к назначенному часу, и его секретарь поприветствовал меня и сказал, что его величество уже прибыл во дворец, но еще не пришел в кабинет. Я села в стоявшее у окна кресло и стала ждать.

В приемной было несколько кресел, и в том, что стояло по левую руку от меня, уже сидела женщина – опрятно одетая, но явно не слишком богатая. Она сильно волновалась – это было видно по ее дрожащим рукам и беспокойному взгляду.

На ней было платье, которое несколько лет назад, вполне возможно, было модным и дорогим, но время оставило на нём слишком заметные следы – кружева на воротнике и манжетах были заштопаны в нескольких местах, а ткань на локтях была заметно потерта.

– Я уже говорил вам, мадам Эбернати, что не могу обещать, что его величество вас примет, – секретарь бросил на посетительницу сочувственный взгляд. – На это время была назначена аудиенция ее сиятельству, и его величество не захочет заставлять ее ждать. А в более позднее время он отправится на ужин.

– Да-да, я понимаю, – пробормотала женщина, но не двинулась с места.

Так – молча – мы и просидели в приемной следующие полчаса. Наконец, появился его величество, и мы вскочили и поприветствовали его реверансами.

Он окинул нас взглядом, сухо кивнул мне, а потом обратился к незнакомой мне даме:

– Что привело вас сюда, мадам…?

– Эбернати, ваше величество! – подсказал секретарь

Это имя ничего мне не сказало. Но тот факт, что она была допущена во дворец, уже о многом говорил.

– Ваше величество, взываю к вашему сочувствию! – воскликнула женщина. – Приют, которым я руковожу, уже много лет принимает девочек-сирот из бедных дворянских семей. Он располагается на улице Пехотинцев возле Поцелуева моста. Здание, в котором мы находимся, принадлежит герцогу Бризье. Он – один из членов Попечительского совета приюта, и мы искренне благодарны ему за щедрость к нам. До недавнего времени его светлость проживал за границей. Но на прошлой неделе он вернулся, и нас известили, что он намерен продать этот дом и просит нас съехать из него в течение месяца. Но нам некуда пойти, ваше величество! У этих детей никого нет, а я сама слишком бедна, чтобы быть в состоянии исправить ситуацию.

Я вздрогнула при имени герцога Бризье. Я уже имела возможность убедиться, что этот мужчина был не слишком разборчив в средствах, но столь цинично выгнать на улицу сирот было слишком даже для него.

– А что же Попечительский совет? – спросил король. – Возможно, вам сможет помочь кто-то из ваших благотворителей?

Но мадам Эбернати замотала головой.

– Нет, ваше величество! Я уже обращалась к каждому из них, но никто не предложил нам помощь. И я подумала, что, может быть, вы, ваше величество, не оставите без попечения бедных сироток.

Я одновременно с ней посмотрела на короля. Он не прерывал посетительницу, но во время ее рассказа с лица его не сходило выражение некоего недовольства – словно он был рассержен тем, что вынужден слушать всё это.

– Мы рассмотрим вашу просьбу, сударыня, – кивнул он, – на ближайшем заседании Сената. Если министр финансов сочтет, что мы сможем выделить вам вспомоществование, то мы непременно сделаем это.

– О, ваше величество! – по щекам женщины катились слёзы. – Благодарю вас и от себя, и от всех наших деток! Можем ли мы сказать герцогу, что вопрос скоро будет решен, возможно, он позволит нам до тех пор остаться в нашем старом доме?

– Разумеется, сударыня, разумеется! – его величество дернул плечом. – Но вам не стоит думать, что решение будет принято именно в скором времени. Заседание Сената состоялось только сегодня, а следующее будет не ранее, чем через пару месяцев. И я не могу гарантировать, что решение по вашему вопросу будет непременно положительным.

– Пара месяцев? – лицо женщины разочарованно вытянулось, а руки задрожали еще сильней. – Но где же мои детки будут находиться всё это время?

Его величество сделал вид, что не услышал этот вопрос – он уже отвернулся от посетительницы и пошел к дверям в кабинет, которые уже с поклоном распахнул его секретарь.

– Я жду вас, ваше сиятельство, – коротко бросил он мне.

Мне было жаль бедную женщину, и проходя мимо нее, я стыдливо отвела взгляд.

– Нельзя ли всё-таки как-то помочь ей, ваше величество? – спросила я, когда дверь кабинета закрылась за моей спиной.

Рауль опустился на стул по другую сторону стола и холодно ответил:

– Кажется, мадемуазель Деланж, вы хотели поговорить со мной совсем не об этом?

Он недвусмысленно указал мне, что не желал обсуждать эту тему, и я не стала настаивать, боясь своим вмешательством только навредить мадам Эбернати.

– Да, ваше величество, вы правы. Я хотела спросить у вас, могу ли я разорвать нашу помолвку?

Глава 15. Разговор с королем

– Что вы сказали? – как я и думала, он мне не поверил.

А возможно, решил, что я сошла с ума. Не может же девица в здравом уме и твердой памяти не хотеть стать королевой?

Глаза его широко распахнулись, а правая рука сжала гусиное перо с такой силой, что оно переломилось, а капля чернил с его кончика упала на лакированную поверхность стола.

– Я хотела бы разорвать помолвку, ваше величество! – сказала я.

– Вот как? – он облокотился на столешницу, и белоснежное кружево на рукаве его камзола испачкалось в чернилах. – Позвольте осведомиться о причинах такого желания.

Он еще спрашивал о причинах! После того, как сам сделал всё, чтобы невеста его возненавидела! Но я решила быть дипломатичной.

– Я вижу, ваше величество, что я не нравлюсь вам, – я скромно умолчала о том, что он мне нравится ничуть не больше. – Для вас этот брак станет тяжкой обузой. А что может быть хуже, чем терпеть рядом с собой женщину, которую вы не любите и не уважаете? Вам нужна королева, достойная вас – красивая, умная, из древнего почтенного рода.

Кажется, это вполне согласовывалось с его собственными мыслями, потому что он невольно кивнул.

– Но понимаете ли вы, от чего собираетесь отказаться, мадемуазель Деланж? Вы вряд ли когда-нибудь еще получите столь выгодное предложение.

Он мог бы сказать и более жестко – такая дурнушка и бесприданница, как вы, имеет шанс остаться старой девой. И был бы недалек от истины.

Но он бы удивился, если бы узнал, что куда больше, чем прозябание в старом провинциальном замке, меня пугало пребывание в королевском дворце, где у меня были только враги и завистники. Но знать ему об этом было не нужно.

– Я понимаю, ваше величество. Но я не считаю себя достойной титула королевы Рузании.

– Вы очень откровенны, мадемуазель, – наверно, это можно было счесть похвалой.

А я продолжила:

– Вы связаны словом, данным вашему отцу. Но если помолвка будет расторгнута по моей инициативе, то это не бросит тень на вас самого. А причину я могу назвать любую – ту, которую вы сочтете подходящей.

На сей раз он ответил не сразу. На лбу его вдруг прорезались морщины, которых я прежде не замечала. Но наконец, он наклонил голову.

– Возможно, вы правы, ваше сиятельство, – признал он. – Но в таком деле не следует торопиться. Нам нужно подобрать убедительную причину для расторжения помолвки. Я сообщу вам о своем решении в течение нескольких дней.

Мне показалось, что взгляд его прояснился – словно он вдруг увидел выход из лабиринта, в котором он долго блуждал. Возможно, он в самом деле любил Соланж Каррено. Если так, то теперь он мог обрести счастье рядом с любимой женщиной.

Я поняла, что аудиенция закончена, и сделав реверанс, попятилась к дверям. А его величество всё еще смотрел на меня – задумчиво, словно непонимающе.

В приемной я, наконец, смогла облегченно вздохнуть. Столь важный для меня разговор завершился.

Но оказалось, что расслабилась я рано. Я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Подняла голову и вздрогнула – в нескольких шагах от меня стоял герцог Бризье. Только он умел смотреть так, словно раздевал тебя взглядом.

Но от него я уже получила хороший урок, а потому уже не могла купиться на его притворную любезность.

– Счастлив видеть вас, ваше сиятельство! – сказал он.

Возможно, если бы в кабинете не было секретаря, я ответила бы ему какой-нибудь колкостью. Но в присутствии еще одного человека я не могла позволить себе никаких намеков. А потому я изобразила легкий книксен и молча прошествовала мимо своего недруга.

– Вы не удостоите меня даже самого простого ответа, мадемуазель? – удивился он.

– Простите, ваша светлость, но после разговора с его величеством мне о многом нужно подумать. А потому мне не хотелось бы отвлекаться ни на кого другого.

У него вытянулось лицо, но после моего ответа он не осмелился более мне докучать. Тем более, что секретарь направился в кабинет короля, дабы доложить о приходе нового посетителя.

Если его величество примет его, то я почти не сомневалась, что его светлость уже сегодня узнает о моем неожиданном предложении. И должно быть, тоже удивится. Я надеялась, что эта новость избавит его от необходимости снова компрометировать меня. А уж в провинции, в своем собственном графстве, я наверняка смогу забыть обо всех дворцовых интригах. И интриганах, разумеется, тоже.