Текст книги "Гадкий утёнок. Вернуть любовь (СИ)"

Автор книги: Джейн Реверди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Глава 5. Беренис

Вот Беренис маленькая – ей лет семь или восемь – и она выбегает на крыльцо встречать мужчину, который только-только спешился с лошади. Он берет ее на руки, потом подкидывает вверх, и она визжит от восторга. Это ее отец – сильный, смелый и добрый. Он – офицер и только вернулся с войны. Мужчины в их семье всегда были воинами. И воинская служба, помимо почета и уважения, позволяла получать еще и неплохое жалование, а учитывая, что их поместье приносило небольшой доход, это было весомым подспорьем.

Им всегда приходилось экономить, и Беренис не привыкла к дорогим подаркам и красивым нарядам. Но даже самая простая вещица – вроде атласной ленты или деревянного гребня – полученная из рук отца была для нее бесценна.

Когда отец бывал на службе, о ней заботился старший брат Артур. Но поскольку он сам был еще не вполне взрослым, то куда больше внимания, чем обучению сестры музыке или живописи, он уделял тому, чтобы она была тепло одета и сытна накормлена. А всё остальное он считал мишурой, не стоящей внимания.

А вот Беренис уже юная девушка. В один из своих приездов отец свозил ее на ярмарку в Верден, и они купили там чудесный ситец на платье – тот самый, в мелкий цветочек. И она сама сшила из него платье, которое берегла и надевала только по особым случаям. Потому что этот ситец был последним подарком отца.

О гибели графа Деланжа им сообщил прибывший из столицы гонец. Шла война, и такие известия получали многие семьи солдат и офицеров. Отец пал в битве при Кемпьене. Он погиб как герой, заслонив собой короля на поле боя. Но рассказ о подвиге отца, хоть и не оставил Беренис безучастной, не мог смягчить боль от его потери. Тогда она еще не понимала, как этот подвиг повлияет на ее собственную жизнь.

– Его сиятельство был храбр как лев! И в опасную минуту, когда вся свита короля поспешила в укрытие, позабыв о своем долге перед монархом, только ваш отец, мадемуазель, бросился на его защиту. И когда его сиятельство умирал на руках его величества, последние слова его были о вас! Он попросил короля позаботиться о его дочери, и его величество пообещал ему это.

Свое обещание король сдержал. Когда он вернулся в столицу, то объявил о том, что нашел невесту для своего единственного сына Рауля. И хотя выбор девушки на роль жены наследного принца поверг в шок весь двор, его величество настоял на своем.

В замок Деланж из Анфлера – столицы Рузании – прибыли несколько вельмож, дабы сообщить о выпавшем Беренис счастье. Но она была слишком скромна и непритязательна, чтобы обрадоваться такому повороту дела. И путешествие в Анфлер, где она никогда прежде не была, куда больше пугало, чем радовало ее.

– Ты должна поехать, Ниса, – так называл ее брат. – Отец сложил свою голову для того, чтобы ты стала счастливой. Да и как мы можем спорить с решением его величества? Ты станешь настоящей принцессой – у тебя будет много служанок и самые красивые наряды.

Но Беренис только мотала головой – ей не нужны были служанки и дорогие наряды – ей хотелось остаться в Деланже.

– Ты должна поехать, сестра! – уговаривал ее Артур. – Я скоро получу офицерский чин и отправлюсь в армию. Я не хочу, чтобы ты оставалась тут одна.

Но поездку в столицу пришлось отложить на несколько месяцев – потому что в Анфлере началась эпидемия тифа, от которой и умер старый король. И когда Беренис прибыла во дворец, тут никто не обрадовался ее приезду. Наверно, если бы Дидье Десятый, так ратовавший об этом браке, был жив, он поддержал бы ее, и двор отнесся бы к ней совсем по-другому.

Вдовствующая королева приняла ее вежливо, но почти равнодушно – ее величество, скорбя по умершему мужу, редко выходила из своих апартаментов. Она выполнила свой долг, познакомилась с невестой сына и сочла, что этого вполне достаточно, предоставив мадемуазель Деланж самой осваиваться в столице.

На первом же приеме во дворце, который устроила ее величество, Беренис услышала о себе столько нелестных слов, что еще больше замкнулась в себе. Конечно, гадости не говорили ей в лицо, но за ее спиной шептались достаточно громко, чтобы быть уверенными, что она это слышит.

– Она всего лишь дочь нищего графа! Как она может быть парой его величеству? У нее ужасное воспитание! И она дурнушка каких поискать!

Ее молчаливость связали с глупостью, а скромность объяснили отсутствием подобающих знатной барышне манер.

А когда она на прогулку по парку надела свое любимое ситцевое платье в цветочек, фрейлины королевы подняли ее на смех и посоветовали отдать этот наряд горничной. С тех пор она ни разу не надевала его, хоть и берегла пуще прежнего, боясь, что кто-то может выкинуть или испортить его.

Она искренне жалела, что согласилась с братом и приехала в столицу. Ее никогда не примут здесь, не сочтут ровней.

Но знакомство с его величеством заставило ее переменить мнение. Она была представлена ему во время обеда в узком кругу тех, кто был особо приближенным к королевской семье. Обстановка здесь была совсем другой – спокойной, доброжелательной.

Король поцеловал руку Беренис и задержал ее в своих ладонях на секунду дольше, чем это было нужно. А потом улыбнулся и сказал, что счастлив с ней познакомиться.

Это было первое проявление приязни к ней в столице, и ее сердце дрогнуло. Она была слишком юна и неопытна. Несколько пристальных взглядом, улыбок и ласковых слов оказалось достаточно, чтобы она влюбилась со всей силой первого чувства. Теперь уже замужество воспринималось ею совсем по-другому.

Конечно, он не знал, что его придворные вели себя с ней так дерзко – а иначе уже вмешался бы в это. Но потом, когда она станет его женой, уже никто не посмеет не только сказать ей грубое слово, но даже подумать про неё дурно.

– Ваше сиятельство, так что же будем с платьем-то делать?

Вопрос Дороти развеял марево воспоминаний, но я не сразу поняла, о чём она спросила. А когда поняла, то решительно махнула рукой:

– Мы перешьем кружева с коричневого платья на зеленое! У нас есть ножницы, иголки, нитки?

Девушка шмыгнула носом и кивнула:

– Всё это есть, ваше сиятельство! Да только как же это – коричневое кружево на зеленое платье? Вас снова обвинят в дурном вкусе.

Но я только пожала плечами. Да что они тут понимают? Зеленый и коричневый прекрасно сочетаются. А если здесь, в Рузании, никто прежде таких нарядов не надевал, то это уже не мои проблемы. Пусть привыкают.

Глава 6. Обед с королем

Зеленое платье с коричневыми кружевами стало выглядеть куда лучше, чем прежде, и даже Дороти, которая сначала была в ужасе от этой затеи, одобрительно кивнула, когда я надела его.

– Ваше сиятельство, оно прелестно!

Теперь я уже знала, что мадемуазель Ривьен была младшей дочерью обедневшего шевалье – в связи с отсутствием приданого у нее было не так много шансов выйти замуж, и то, что ее определили во фрейлины к невесте самого короля, было для нее большой удачей. Поэтому проблемы Беренис она воспринимала как свои собственные – ведь от того, станет та королевой или нет, зависело и ее собственное положение.

Часть воспоминаний Нисы уже стала моими собственными, но я по-прежнему еще очень многого о ней не знала. И я боялась, что на обеде тот факт, что я была совсем другим человеком, мог как-то обнаружиться. А еще я боялась заблудиться во дворце, а потому попросила Дороти проводить меня до столовой.

Она восприняла эту просьбу как нечто само собой разумеющееся – потому что Беренис должна была волноваться перед встречей с королем, а потому нуждалась в поддержке. И всё то время, что мы шли по длинным коридорам, она пыталась подбодрить меня милой болтовней.

Я улыбалась ей в ответ, вставляла односложные слова, а сама при этом думала о другом. Когда Беренис разочаровалась в короле? Что послужило тому причиной? Его измена? А возможно, и не одна. Или она всё еще продолжала его любить? Почему-то ответа на этот вопрос в памяти девушки я не находила. Не знала я и того, как я должна была вести себя с королем, а потому я решила больше молчать (наверняка именно так обычно и поступала Беренис).

Мы дошли до дверей гостиной, перед которыми стоял лакей в зеленой ливрее. Дороти, не дожидаясь, пока он их распахнет, повернула назад, а я набрала побольше воздуха в лёгкие. Мне уже трудно было дышать.

Лакей поприветствовал меня низким поклоном, и вошла в раскрытые двери. Дороти уже проинформировала меня, что этот обед состоится в малой гостиной, но помещение, в котором я оказалась, было всё-таки достаточно велико, и я не сразу смогла разглядеть всех присутствующих. Комната была выдержана в мятно-зеленых тонах, и мое обновленное платье прекрасно вписалось в интерьер.

Большой овальный стол был накрыт белоснежной скатертью, на которой лежали начищенные до блеска серебряные столовые приборы. Я сразу же подумала о том, что совершенно ничего не знаю о здешнем этикете, а значит, могу непреднамеренно нарушить его. К счастью, и сама Беренис была в нём не очень сильна.

К моменту моего появления в столовой уже находились трое человек. Мне было еще трудно их различить, а потому я подошла к окну и стала незаметно разглядывать их.

Наиболее колоритным персонажем здесь был седобородый старик – невысокого роста, сухонький. Взгляд его темных, чуть мутноватых глаз был умным и мягким, и я сразу почувствовала приязнь к этому мужчине. Он тоже посмотрел в мою сторону и благожелательно улыбнулся.

А у меня в мозгу будто щелкнуло – это был маркиз Верон, главный королевский маг. Но несмотря на то, что сейчас он понравился мне, я чувствовала, что с ним у Беренис были связаны не самые приятные воспоминания.

Была здесь и маркиза Арагон, но она только скользнула по мне быстрым и почти равнодушных взглядом и снова повернулась к мужчине, с которым разговаривала у другого окна. А вот тот мужчина был молод, красив, причем красив той не просто жгучей, а обжигающей красотой, которая может быть опасна для любой женщины. И его имя я так и не смогла отыскать в памяти Беренис.

Двери снова распахнулись, и я вздрогнула – на пороге появилась та самая белокурая женщина, которую я видела в объятиях короля в ту грозовую ночь. И тот факт, что она тоже была приглашена на этот обед, показался мне вопиюще обидным. И мне было обидно отнюдь не за себя, а за Беренис. Мне-то как раз не было до них абсолютно никакого дела. Но я сразу же заметила, с каким сочувствием теперь смотрел на меня старый маг.

А вот маркиза Арагон, напротив, сочла нужным продемонстрировать свою симпатию моей сопернице. Она широко улыбнулась ей, отметила ее красивую прическу, похвалила платье. Чутье опытной придворной дамы подсказывало ей, какую сторону в этом конфликте ей надлежало принять.

А выглядела Соланж блистательно – в ней всё было изысканно и элегантно. А такой красивый наряд я прежде видела разве что в дорогом костюмированном кино. В соперничестве с ней бедняжка Беренис проигрывала по всем фронтам. И я вполне могла понять короля, который яркую и уверенную в себе Соланж предпочел своей скромнице-невесте. Вот только свое пренебрежение к ней ему не стоило демонстрировать столь явно.

Моим дальнейшим размышлениям помешал приход его величества. Он был в красивом бело-синем камзоле и поприветствовал нас едва заметным наклоном головы, задержав свой взгляд разве что на Соланж.

Он сел во главе стола, дав тем самым знак и нам сделать то же самое. Я чуть задержалась за окна, поскольку не знала, на какое место мне следовало сесть, и потом просто опустилась на то, которое осталось свободным. И оно находилось не рядом с его величеством!

Лакеи подносили блюда, накладывали на тарелки аппетитно пахнувшие кусочки мяса, рыбы, овощей. А я была голодна. И мне ужасно хотелось, наплевав на присутствие короля и на необходимость соблюдения этикета, просто насладиться всеми этими вкусностями. Но я сдерживаю себя и клюю по зернышку как птичка.

Наверно, на моем лице появляется какое-то странное выражение, потому что я вдруг замечаю на себе пристальный взгляд того красавчика, с которым Беренис, кажется, еще не знакома. Я поднимаю свой взгляд от тарелки и вижу улыбку на губах сидящего напротив меня мужчины. Весьма очаровательную улыбку, надо признать.

– О, мадемуазель Деланж, – услышала я голос короля, – кажется, вы еще не знакомы с герцогом Бризье? Венсан только накануне прибыл в Анфлер из Керцеи, где два года занимал пост нашего посла.

Брюнет мигом вскочил из-за стола, обогнул его и застыл передо мной. Я почти бессознательно протянула ему правую руку, и он запечатлел на ней поцелуй.

Должно быть, в этом обществе это была обычная форма приветствия, но отчего-то я напряглась. И когда герцог уже вернулся на свое место, я перевела взгляд на его величество и напряглась еще больше – по его губам блуждала странная улыбка.

Глава 7. Первая просьба

И тут я вспомнила! Вернее, я выловила нужное воспоминание из памяти Беренис.

Ее первый бал в королевском дворце! Бал, который стал для нее кошмаром.

Учитель танцев из ближайшего городка Верден приезжал к ним в замок Деланж всего несколько раз. И сумел научить ее лишь двум танцам. Перед балом она честно рассказала об этом его величеству. И он заверил ее, что в этом нет ничего страшного, и что она постепенно всему научится.

А потому на бал она шла одновременно и с волнением, и с надеждой. Будучи невестой короля, она должна была выйти с ним на паркет хотя бы раз. И если он ангажирует ее на кадриль или контрданс, то она уж как-нибудь постарается с ними справиться и не подвести своего партнера. А другим кавалерам (ежели вдруг такие бы отыскались и вздумали ее пригласить) она просто вежливо откажет. Или вовсе станет выходить из бальной залы, когда начнет играть незнакомая мелодия.

Но вышло всё совсем не так, как она ожидала. И кадриль, и контрданс король танцевал с другими дамами. А к ней самой подошел, когда раздались звуки полонеза – того танца, который был ей вовсе не знаком. И она, танцуя с ним, совершила все мыслимые и немыслимые ошибки – делала не те фигуры, поворачивалась не в ту сторону, наступала его величеству на туфли. Она ловила обращенные на нее со всех сторон насмешливые взгляды и едва сдерживала слёзы. Какой неопытной и неуклюжей она себя показала! И как ей стыдно было перед королем, которому пришлось танцевать с такой партнершей!

Нет, его она ни в чём не обвиняла. Он просто перепутал танцы, вот и всё! Наверно, он подумал, что она не умеет танцевать именно кадриль и контрданс, вот и не пригласил ее на них. У него столько дел государственной важности, что такие мелочи вполне могли не запомниться.

Когда я вспомнила это, то сжала белоснежную льняную салфетку с такой силой, что чуть не порвала ее. В отличие от Беренис, я ничуть не сомневалась, что король сделал это намеренно. Он не любил свою невесту и не упускал ни малейшей возможности намеренно ее унизить. И хотя я могла понять его нежелание жениться на девушке, которую ему навязали, такие поступки не делали ему чести. Беренис уж точно не была виновата в том, что стала его нареченной.

Вот и сейчас его величество разговаривал в основном с Соланж. При этом он склонялся почти к самому ее уху, подчеркивая, что его сообщения носили исключительно приватный характер. А она тихо отвечала ему, не забывая при этом счастливо улыбаться. И время от времени я замечала, как она бросала на меня торжествующие взгляды.

– Каким вы находите Анфлер, ваше сиятельство? – должно быть, подумав, что я загрустила, спросил герцог Бризье. – Насколько я понимаю, вы впервые приехали в столицу?

– Именно так, ваша светлость, – подтвердила я. – Это самый красивый город, который я когда-либо видела.

Я еще не представляла, как выглядит Анфлер, но не сомневалась, что именно столица должна быть особенно красивой. И познакомиться с городом нужно было в самое ближайшее время!

– Он сильно изменился за те два года, что я провел заграницей, – сообщил герцог. – Я слышал, что появились новые театры и картинные галереи. Я был бы рад, мадемуазель Деланж, если бы вы посоветовали мне какое-нибудь представление, которое мне стоило бы посетить.

Я растерялась. Память Беренис ничего не сказала мне о театрах. А причина этого обнаружилась в словах его величества.

– Ее сиятельство еще не имела удовольствия бывать в театрах, – сказал король. – Безусловно, это большое упущение с моей стороны. Но поскольку в ближайшее время я буду слишком занят, чтобы сопроводить ее на представление, то был бы рад, если бы вы, Венсан, сделали это за меня. Мне не хотелось бы лишать мою невесту таких милых радостей только потому, что я сам безвылазно сижу во дворце.

Губы герцога расплылись в широкой улыбке.

– Буду счастлив это сделать, ваше величество!

Я тоже постаралась выдавить из себя улыбку.

– В театре Монтрели на площади Обелиска сейчас дают прелестную пьесу «Магия любви», – поддержала беседу Соланж. – Она непременно вам понравится, ваше сиятельство.

Она снова посмотрела на меня, и я чуть наклонила голову, благодаря ее за совет.

Более ничего интересного за ужином не произошло. Его величество попросил задержаться в столовой герцога Бризье и маркиза Верона. А Соланж решила задержаться там безо всякой просьбы. Поэтому из комнаты вышли только мы с маркизой Арагон.

И я решила воспользоваться ситуацией.

– Мне хотелось бы, ваше сиятельство, чтобы для поездки в театр мне сшили новое платье, – сказала я, когда за нами закрылись двери.

– Новое платье? – маркиза посмотрела на меня с изумлением, должно быть, растерявшись от такой наглости со стороны скромницы Беренис.

– Именно так, ваше сиятельство! – подтвердила я. – Мне кажется, что невеста его величества не может позволить себе появиться в таком публичном месте в неподобающем наряде. Или вы думаете по-другому?

Она ответила не сразу. Я не знала, каковы были ее полномочия по этому вопросу, как не знала и о том, в каком состоянии находилась казна Рузании. Но я наделась, что уж такую малость, как новое платье для невесты короля, государственный бюджет как-нибудь выдержит.

– Хорошо, – наконец, кивнула она. – Завтра утром модистка будет у вас.

Она произнесла это так, словно деньги на новый наряд выделяла из своего собственного кармана. Но я сделал вид, что не заметила ее сомнений.

– И чуть не забыла, ваше сиятельство, – добавила я. – Надеюсь, во время таких выездов невеста короля имеет право надевать какие-то из королевских драгоценностей? Я не настаиваю ни на чём особо ценном, но полагаю, что даже скромные серьги и колье с изумрудами очень подойдут к моим глазам.

Глава 8. Читаю книжки

Я решила не мелочиться, и когда модистка предложила мне выбрать ткань на платье, я выбрала самую красивую и (как я поняла по выражению лица маркизы Арагон) самую дорогую. Она была прелестного фисташкового цвета, с благородным блеском и достаточно плотная, чтобы пойти на вечернее платье.

Мне было трудно сразу разобраться в здешней моде, но я обратила внимание на фасон платья, в котором Соланж была на вчерашнем обеде. Наверняка именно она была одной из законодательниц столичной моды. Впрочем, модистка и сама показала мне несколько рисунков, я выбрала модель, которая мне понравилась, и которая была с таким же корсетом и рукавами, как и платье возлюбленной короля. При этом оно было чуть более закрытым вверху и чуть менее пышным внизу.

Модистка снова предложила кружево и вышивку, и на этот раз я не отказалась. Гулять так гулять. Хотя маркиза снова попыталась вмешаться.

– Стоит ли пускать эти кружева еще и по подолу? Они очень тонкие и легко рвутся.

Но я не обратила ни малейшего внимания на ее слова. Если они порвутся, мы срежем их с платья. Но по крайней мере в театре я смогу появиться при полном параде.

Возник вопрос и по длине платья. Модистка спросила, в каких туфельках я буду, и я замешкалась с ответом. Те туфли, в которых я была на обеде, были совсем простенькими, с низенькими каблуками. Но не могла же я пойти в театр именно в них!

– У мадемуазель Деланж нет туфель на высоких каблуках, – прежде меня ответила маркиза.

На сей раз я решила не спорить. Было бы странно, если бы я стала требовать всего и сразу. Но после похода в театр мне следовало заняться подбором новой обуви. У невесты короля должны быть красивые туфли. И даже если Беренис никогда не носила туфель на высоких каблуках, для меня-то они были вполне привычной обувью.

Вечером этого дня я получила письмо от герцога Бризье, в котором он спрашивал, будет ли мне удобно, если наша поездка в театр состоится в ближайшую субботу. Я задумалась. Модистка обещала, что платье будет готово уже послезавтра, а до субботы было еще три дня. И я ответила его светлости согласием.

Я понимала, что посещение театра предполагает и разговоры с мужчиной, который будет меня сопровождать. И разговаривать нужно было на какие-то темы, которые будут интересны нам обоим. А о Рузании я не знала абсолютно ничего!

И для начала я решила посетить дворцовую библиотеку. Там наверняка есть книги о здешнем мире. Я должна была разобраться, насколько велика страна, в которой я оказалась, с кем она граничит, и какие здесь есть моря, горы, крупные города. И в какой стороне от столицы находился замок Деланж, из которого прибыла Беренис. Некоторые знания из памяти девушки были мне доступны, но мне хотелось бы посмотреть на географическую карту, чтобы представить всё это более наглядно.

Моя просьба заметно удивила мадемуазель Ривьен.

– В библиотеку, ваше сиятельство? – переспросила она. – Зачем же вам идти туда самой? Скажите, что вы хотите почитать, и я попрошу библиотекаря подобрать вам нужную книгу. Может быть, какой-нибудь рыцарский роман? Или сборник баллад? А может быть, жизнеописание кого-то из предков его величества?

Но я не могла ответить на ее вопросы. И мне нужна была отнюдь не одна книга. А кроме того, мне хотелось самой побывать в королевской библиотеке.

В этот день я обедала в своих апартаментах. И поскольку рядом никого не было, я наконец смогла просто насладиться едой.

На принесенном с кухни подносе стояли несколько тарелок. Я не знала, как назывались здесь эти блюда (да и сама Беренис не со всеми из них была знакома), но их состав в основном смогла определить. Жареная рыба напоминала нашу камбалу. А мясном пироге было что-то, весьма похожее на фарш из говядины. А ягодный напиток был точь-в-точь вишневым. Словом, всё было приятным на вид и вполне съедобным.

После обеда мадемуазель Ривьен показала мне, где находится библиотека. И хотя она располагалась довольно далеко от моих апартаментов, я постаралась запомнить дорогу и предложила Дороти оставить меня там одну. Но она предпочла остаться там со мной – расположилась в одном из кресел с высокой спинкой и через несколько минут заснула, положив голову на мягкий подлокотник.

Библиотекарь – мужчина средних лет в больших очках с тонкими медными дужками – подобрал для меня несколько книг о Рузании. Я ужасно боялась, смогу ли я вообще читать книги на языке, которого никогда не изучала. Но это волнение оказалось напрасным – я открыла первую попавшуюся книгу, и хотя буквы, которые я там увидела, были ничуть не похожи на русские, я легко прочитала всё то, что было написано на странице.

Из всех предложенных мне книг я выбрала одну и взяла ее к себе в комнату. Это было хорошо иллюстрированное издание, в котором была информация и по истории, и по географии, и о политическом устройстве Рузании.

К субботе я уже знала, что Рузания находилась на западе большого континента, называемого Этеей. По размерам она была больше, чем Тавирия, что находилась на юге, и Кландрия, что располагалась на севере, но меньше, что граничившая с ней на востоке Керцея.

Вспомнив, что герцог Бризье прибыл именно из Керцеи, я прочитала и главу про эту страну. Запомнить прочитанное с первого раза было трудно, и я составила для себя что-то вроде краткого конспекта, к которому вернулась на следующий день.

Король Рауль Шестой был сыном Дидье Десятого из династии Коруа, которая правила страной уже больше трех столетий.

Больше всего меня интересовал вопрос магии, которая существовала в этом мире. Ведь раз был главный королевский маг – а с ним я была уже знакома – значит, должна была быть и магия! Но именно о магии во взятой мной из библиотеки книге не было почти ничего. И этот вопрос я отложила на пару дней. Сейчас мне следовало сосредоточиться на театре.

Готовое платье привезли в субботу ближе к вечеру. Я надевала его с большим волнением – если бы оно вдруг не подошло, то мне пришлось бы ехать в театр в одном из старых нарядов. Но оно село как влитое. А учитывая, что Дороти уже соорудила мне красивую прическу, в зеркале отразилась вполне миловидная девушка.

И даже маркиза Арагон, оглядев меня с головы до ног, одобрительно кивнула. Я не была уверена, что она выполнит мою просьбу, но она принесла с собой бархатную подушечку, на которой лежали длинные золотые серьги с изумрудами и тонкое изумрудное колье. Теперь, добившись своего, я даже немного растерялась. Я, как и Беренис, никогда не носила таких драгоценностей.

Кажется, мое волнение пришлось маркизе по душе, потому что она снизошла до улыбки. Дороти помогла мне надеть серьги и застегнула замочек колье.

Едва мы управились с этим, как в дверь постучали, и возникший на пороге лакей протянул мне поднос с карточкой герцога Бризье. А я еще раз посмотрела в зеркало и осталась вполне довольной. Ну, что же, ваше величество, если вам угодно игнорировать свою невесту, значит, она будет развлекать себя сама!