Текст книги "Когда пожелаешь"

Автор книги: Джейн Фэйзер

Соавторы: Патриция Коулин,Патриция Поттер,Элизабет Эллиот,Сьюзен Робинсон,Шэрон Кертис,Том Кертис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

Викарий негромко кашлянул.

– Смена культур оказалась очень удачной. Вы согласны, лорд Уатт?

– Да. – Был ли это правильный ответ? Уатт неохотно переключился на викария. – Надеюсь, у вас будет время, чтобы осмотреть посадки яблонь. К нашему большому разочарованию, деревья дали намного меньше плодов, чем ожидалось. Садовники ломают над этим голову.

– Ответ очень прост. Нужно поставить несколько пчелиных ульев, чтобы насекомые помогли опылению. – Викарий улыбнулся Фаро, и от его темных глаз разбежались морщинки. – Вы так задумчивы, мисс Берк. Разговоры о сельском хозяйстве, должно быть, скучны для тех, кто не разделяет мой энтузиазм.

– Напротив, – возразила она. – Я разделяю вашу любовь к растениям, но не могу похвастаться такими же знаниями. В следующий раз, когда я буду сажать розы, обязательно проконсультируюсь с вами. Вы предпочитаете какой-нибудь особый сорт?

Викарий разразился очередной тирадой, и Уатт улыбнулся. Похоже, Фаро сознательно использовала его собственный прием, чтобы разговорить викария. Он знал, что розам она уделяет внимание не больше, чем он сам.

Фаро наклонилась вперед, чтобы отпить глоток вина, и тут Уатт заметил, что сквайр Элджин пленился ее движением. Пожилой толстяк чуть шею не свернул, пытаясь как можно глубже заглянуть в вырез платья своей соседки.

Уатт привстал со стула, прежде чем сообразил, какой разразится скандал, если он заедет кулаком в лицо Элджина. Гости, сидящие рядом с ними, уже и так удивленно посмотрели в его сторону. Он быстро сел и спрятал под стол сжатые в кулаки руки.

Первым заговорил викарий:

– Что-то случилось, лорд Уатт?

– Подагра, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – В колене. Иногда человеку приходится бороться со своими демонами в самый неподходящий момент.

Элджин явно не понял, что Уатт имел в виду.

– Подагра? Весьма неприятный недуг.

– Как вы страдаете, лорд Уатт, – сочувственно произнесла Каролина. – Мой дорогой папочка тоже страдал от подагры. У меня сохранились рецепты нескольких мазей, которые моментально приведут вас в порядок.

Снова взяв инициативу в свои руки, Каролина болтала о целебных мазях. Уатт краем глаза наблюдал за Элджином. Голос Каролины был ее основным недостатком. Его звук напоминал ему раздражающее жужжание насекомых. Он бы отдал все на свете, чтобы опять услышать мягкий приглушенный голос Фаро. Однако не здесь. Возможно, в саду. Еще лучше – в спальне. Неужели этот ужин никогда не кончится?

Есть предел терпению любого мужчины. Рано или поздно, но он будет вынужден рассказать Фаро о своих чувствах. Но не на людях.

Смелый человек, Уатт неимоверно испугался чувств, разбуженных теми поцелуями. До сих пор он не мог понять, что же произошло с ним тогда в аббатстве. Одно-единственное прикосновение к губам Фаро превратило его мимолетную страсть в непреодолимую потребность полностью овладеть ею. Он потерял контроль над собой и пришел в себя, только когда начал срывать с нее одежду. Еще несколько мгновений в ее объятиях, и ничто бы не остановило его. Он хотел ее с такой силой, что был готов на насилие.

Именно страх за ее безопасность заставил его оттолкнуть Фаро. Она никогда не узнает, какую борьбу пришлось вести ему с самим собой по дороге домой. Сегодня вечером это невидимое сражение разразилось с новой силой, и он проигрывал.

Каролина, вопросительно посмотрев на него, умолкла.

– Посмотрим, – поспешно ответил он.

– Значит, вы поможете мне потренироваться завтра?

Ее вопрос был встречен гробовым молчанием.

– Похоже, миссис Карстерс все-таки уговорила лорда Уатта помочь ей, – сказал Элджин, обращаясь к Фаро.

Уатт повернулся вовремя, чтобы заметить, как рука старого ловеласа легла на ее руку.

– Может быть, вы присоединитесь к нам во время тренировки завтра утром, мисс Берк? – спросил сквайр.

Фаро промолчала. Застыв, она смотрела на его руку. Ее лицо побелело.

– Мисс Берк? С вами все в порядке? – Элджин быстро погладил ее по руке. – Вы выглядите несколько уставшей.

– Пожалуйста, – прошептала она, – отпустите меня.

Сквайр быстро отдернул руку, словно ему только что дали пощечину. Уатт резко встал и подошел к стулу Фаро.

– Мисс Берк сообщила мне ранее, что не очень хорошо себя чувствует, – сказал он гостям, протягивая руку Фаро. – Вам лучше немного подышать свежим воздухом, мисс Берк.

Фаро молча кивнула, и Уатт почувствовал огромное облегчение.

– Простите меня, – пробормотала она гостям и, чуть покачиваясь, поднялась, с силой опираясь на руку Уатта. – Я действительно устала, и мне лучше последовать совету лорда Уатта.

Уатт поспешно вывел ее из столовой, не обращая ни малейшего внимания на заинтересованный шепот гостей.

Глава 6

Уатт провел Фаро в библиотеку. Его сдержанность исчезла без следа, как только он закрыл дверь.

– Что случилось?

– Я… почувствовала себя плохо. – Фаро стянула сетчатые перчатки, и они упали на пол. Она никак не могла забыть запах перегара изо рта сквайра Элджина и чувствовала сильнейшую потребность куда-нибудь уйти и скрыться. Она не знала куда, но кожа в том месте, где ее коснулся сквайр, казалась ей грязной. Фаро с силой потерла руки. – Он ужасный человек.

– Что Элджин сделал с тобой? – Уатт крепко сжал кулаки. – Он что-то сказал тебе? Попытался ущипнуть тебя под столом?

– Нет, только коснулся руки. Но то, что я при этом увидела, было намного хуже, чем все, что он мог сделать за столом.

Уатт глубоко вздохнул и немного расслабился.

– Так что ты увидела?

– Не важно. – Пройдя через комнату, Фаро села на ярко-зеленую кушетку. Она и так провела сегодня слишком много времени в обществе Уатта, и его близость начала пробивать воздвигнутую ею стену равнодушия. – Ты в любом случае мне не поверишь.

Уатт подошел к кушетке и сел рядом с Фаро.

– Я знаю, что ты не станешь лгать мне.

– Но я могу сделать это неосознанно. – Они надеялась, что он возразит, но этого не случилось. Фаро скрестила руки на груди. – Молоденькие женщины из его прислуги могли бы подтвердить мои слова.

– Да, в деревне ходят слухи, – согласился Уатт, – но сквайр богат, а деньги легко затыкают рты недовольным. – Он слегка поджал губы и нахмурился. – Никто из местных не разрешает своим дочерям работать у него в поместье. Может быть, ты подслушала разговор гостей о сквайре, а потом это превратилось в видение?

– Нет. Картина у меня перед глазами была очень… – Фаро быстро поднялась, расправляя складки платья. Он никогда не поймет ее – бесполезно даже пытаться. – Я благодарна тебе за то, что ты помог мне уйти из столовой, но сейчас я хотела бы пойти к себе.

– Подожди, Фаро. – Уатт поймал ее за руку, прежде чем она успела пошевелиться. – Я должен поговорить с тобой.

Одного его касания было достаточно, чтобы она застыла на месте. Фаро слишком хорошо понимала охватившее его чувство неудовлетворенного желания. Она села, и Уатт отпустил ее руку.

– Хорошо, милорд. Что же мы будем обсуждать?

– Ты не знаешь? – Его взгляд скользнул на ее руки. – Как ты можешь «читать» прошлое лорда Элджина, и ничего не видеть, когда я касаюсь тебя?

– Ты отличаешься от других. С ними я вижу разные картины. Иногда настолько сильные, что формируется образ. С тобой я чувствую… – Как она может описать свои чувства, когда сама их еще не понимает? Когда Уатт касался ее, вместе с желанием к ней приходило ощущение спокойствия, ожидания и чего-то еще, что она не могла назвать. – Я чувствую…

– Будто не можешь дышать? – закончил Уатт. – Словно воздух вокруг куда-то улетучился? А сердце начинает биться сильнее, чем обычно?

Фаро отодвинулась.

– Мы же согласились забыть о том, что случилось.

– Я не хочу забывать. – Он придвинулся и легонько взял ее руку в свои. Его прикосновение было таким нежным, что она при желании могла легко высвободиться. – Если я правильно помню, мы согласились, что все происшедшее было ошибкой.

– Да, ошибкой, – повторила она неуверенно. Фаро ни о чем не могла думать, когда Уатт касался ее. Снова ее охватило то теплое, всепоглощающее чувство, которое заставляло забыть о сопротивлении. Он был так близко, что она ощущала на лице его дыхание. Фаро стиснула зубы, противясь этому молчаливому соблазну.

– Ошибкой в том смысле, что я знал: наш поцелуй ничем не закончится – ведь в аббатстве на нас мог наткнуться случайный человек. – Уатт провел большим пальцем по ее ладони, и сердце ее тут же откликнулось лихорадочным биением. – Отец говорил, что я могу счесть себя влюбленным, но где-то в глубине души сразу пойму, та это женщина или нет. Я понял, что ты единственная, в то мгновение, когда обнял тебя.

Нежные слова наполнили ее сердце желанием. Как бы они ни пытались, они не могут отрицать силу взаимного притяжения. Он хочет, чтобы она стала его возлюбленной. Этот мужчина, буквально излучающий надежность, преданность и обладающий здравым смыслом, хочет завести любовницу из семьи, где о таких понятиях и слыхом не слыхивали.

Как странно, что тебя желает мужчина, разделяющий твои чувства. Ощущения, незнакомые еще несколько дней назад, сейчас были ее постоянными спутниками. При виде Уатта ей хотелось улыбаться. Ей нравилось, как он каждый день следовал за ней по всему дому. И все же она не должна… не может позволить своим чувствам взять верх. Уверенность в том, что его сердце навсегда останется для нее чужим, помогало ей сохранять ледяной барьер вокруг своего сердца. Но сейчас она чувствовала, как барьер начал таять – против ее воли, против инстинкта самосохранения. Она сделала последнюю попытку отвратить неизбежное, хотя понимала, что ее слова звучат как признание вины.

– Я думала, что все останется как раньше.

– Я больше не выдержу, – тихо произнес Уатт. – Я не могу притворяться, что между нами ничего нет. – Каждое утро я просыпаюсь, гадая, где ты, когда мы увидимся, что я скажу. Потом представляю, что стану делать утром, если ты покинешь Блэкберн. Я хочу видеть тебя в своем доме каждый день. Звук твоего голоса – это первое, что я хочу слышать каждое утро. Существует единственный способ удержать тебя здесь навсегда. Я хочу жениться на тебе. Скажи, что ты станешь моей женой.

Фаро почувствовала, как от лица отлила кровь. Уатт молчал, давая ей время справиться с неожиданностью, но она знала, что дело в другом. За последние годы мысли о браке и семье довольно часто нарушали ее сон. В аббатстве она на мгновение вообразила, что Уатт – единственный мужчина, который превратит мечты в реальность. Сейчас же, вспомнив сомнение в его глазах во время сеансов, она осознала пугающую правду. Сегодня она перед таким же выбором, который разрушил жизнь ее матери.

– Это неожиданно, – продолжал Уатт, – но поверь, я обдумал свое решение. Мы похожи во многом, что очень важно для длительных отношений. Как моя жена ты сможешь тратить больше времени на рисование и избавишься от необходимости зарабатывать на жизнь сеансами. По-моему, ты обладаешь всеми качествами, которые я надеялся найти в жене. Брак подойдет нам обоим.

Он говорил так, словно продавал экипаж: ему будет удобно и ей тоже. По крайней мере ему хватило ума не распространяться на такую тему, как страсть, но Фаро не сомневалась, что животные инстинкты сыграли основную роль в его внезапном желании связать себя узами брака. Мужчины хотят больше всего то, чего не могут получить, и отказываются от того, что само идет в руки. Они всегда казались ей загадочными существами, а Уатт – самым непостижимым из них.

– Миссис Карстерс сказала, что ты хочешь жениться на богатой наследнице. – Слова слетели с ее губ помимо ее воли. Впрочем, это было серьезным возражением, поэтому она договорила: – А я ею не являюсь, милорд.

– Большое приданое облегчило бы мою жизнь, – признался он, – но я справлюсь и без денег.

Если бы он сказал, что не может жить без нее, это намного бы облегчило ее выбор. Фаро подождала немного. Может быть, даже к лучшему, что он молчит. Так ей легче решиться.

– Я не могу выйти за тебя замуж.

Казалось, ее отказ ни удивил, ни расстроил его.

– Возможно, я слишком рано завел этот разговор. Мое ухаживание даст тебе время обдумать…

Фаро прервала его, прежде чем он успел закончить фразу.

– Ухаживание ничего не изменит. Я не могу выйти замуж, ни сейчас, ни потом.

– Почему… – Его губы сжались в прямую линию. – Я никогда не брошу ни жену, ни ребенка, как твой отец, Фаро. Я даже согласен, чтобы ты время от времени проводила сеансы, хотя, надеюсь, это будет не так часто, как раньше.

– Ты похож на моего отца больше, чем думаешь. – Она попыталась улыбнуться, но безуспешно. – Он тоже считал, что способности моей матери не более чем плод ее воображения.

– Тогда продемонстрируй их сейчас, и я докажу, что для меня они не имеют значения. – Он оглянулся по сторонам. – Скажи мне что-нибудь простое, например, фамилию моего портного. Или как вон та вещица попала ко мне.

Ее взгляд скользнул на каминную полку. От одного вида зеленоватой бутылочки по ее спине пробежал холодок страха. Внезапно перед ее глазами возник образ – они с Уаттом лежат в постели. Фаро наклонила голову и смотрела на ковер до тех пор, пока видение не вернулось в темный угол ее памяти.

Нет, ее слова о бутылочке ни в чем не убедят его. Она инстинктивно догадывалась, что они только настроят его против нее.

– Если я назову имя портного, ты решишь, что я услышала его от слуг. Так же и в остальном: ты всему найдешь объяснение, за исключением этой бутылочки, а я не прикоснусь к ней. Это означает, что я никак не смогу развеять твои сомнения. Когда ты в конце концов осознаешь правду, то это произойдет благодаря чему-то столь же простому, как…

– В чем дело? – Он оглянулся, потом удивленно уставился на нее. – Почему ты так странно смотришь на меня?

– Мне только что пришло в голову… – Фаро встала и подошла к столу. – Это трюк, который мы с Хазардом часто проделывали в детстве. У тебя есть бумага и ручка? Нужна ручка, которой пользуешься только ты.

– Думаю, да. – Он подошел к столу, выдвинул один из ящиков и сел в кресло. Сначала он выложил на стол лист бумаги, потом ручку. – Что ты задумала?

– Тест. – Она поставила стул рядом со столом и села. – Тест настолько безошибочный, что даже ты сразу убедишься в моих способностях. Не знаю, почему я не вспомнила о нем раньше. – Она кивнула на ручку. – Кто-нибудь еще пользуется ею?

– Нет, только я.

– Отлично. Напиши слово или короткое предложение. Затем сложи листок так, чтобы я не могла видеть, что там написано.

Уатт с сомнением посмотрел на лист.

– И что это докажет?

– После того как сложишь листок, ты дашь мне ручку, и я скажу, что ты написал. – Удовлетворенная тем, что Уатт наконец понял, что от него требуется, Фаро встала. – Я буду около камина, спиной к тебе. Если хочешь, могу даже выйти из комнаты.

– Не стоит. Ужин уже закончился, так что тебе лучше остаться здесь. – Опершись локтями о стол, Уатт положил подбородок на сцепленные пальцы и посмотрел на Фаро. – Я соглашусь при одном условии. Если ты не сможешь «прочитать» мое послание – не важно по какой причине, – то мы через пару недель поженимся по специальному разрешению.

Фаро тихонько вздохнула. Отступив, она тем самым только подтвердит сомнения Уатта. Впрочем, ей не стоит волноваться, она не допустит ошибки.

– Хорошо. А если я отвечу правильно?

Он поджал губы.

– Это ничего не изменит. Я все равно женюсь на тебе, какие бы условия ты ни ставила.

– Мои условия – это помолвка, – быстро сказала она. – На очень длительный срок.

Уатт кивнул. Он не сомневался, что она не пройдет испытание. Он разгладил лист и взял ручку.

– Начнем.

* * *

Фаро стояла у стены, изучая рисунок на бронзовой каминной решетке, и невольно не раз поднимала глаза к стоящей на полке бутылочке. Серебряные полоски на горлышке бутылочки блестели в мягком свете ламп. Слишком красивый предмет, чтобы в нем хранилось так много разрушительных воспоминаний. Вещица, казалось, так и «просила», чтобы ее потрогали, искушала Фаро снова «прочитать» то, что «скажет». Фаро решительно сцепила руки за спиной.

До нее донесся звук пера, царапающего по бумаге. Медленные, с задержками движения явно говорили о нерешительности пишущего. Она услышала шорох бумаги, затем еще скрип. На этот раз звуки были уверенными и плавными.

Несколько мгновений спустя Уатт окликнул ее.

– Можешь поворачиваться.

На полированной поверхности стола лежал аккуратно сложенный листок кремового цвета.

– Ты готова? – Уатт выглядел несколько напряженным.

Фаро кивнула, и он отдал ей ручку. Ручка была теплой от его ладони и гладкой. Фаро покрутила металлический корпус в пальцах. Так много зависит от этого сеанса. На мгновение ей отчаянно захотелось отказаться от «чтения», сказать Уатту, что она ничего не чувствует. Но это превратит ее в лгунью и обманщицу.

Фаро положила руки на край стола и сконцентрировала внимание. В голове возник еще неясный образ. Она закрыла глаза, и картина стала отчетливее. К своему огромному удивлению, Фаро увидела себя глазами Уатта. Она покрутила ручку, и ее мысленный двойник сделал то же самое.

Фаро открыла глаза. Картина исчезла. Уатт вопросительно смотрел на нее. Она взглянула на ручку, затем на него.

– Ты не чувствовал сейчас… что-нибудь необычное?

– Я должен был?

– Не-ет, – задумчиво протянула она. – Мне просто стало любопытно.

Но больше всего ей хотелось понять, что случилось с ней. Такого раньше она никогда не испытывала. «Чтение» будет не столь легким, как она думала. Она сделала новую попытку, сконцентрировав внимание на листке, затем еще раз повертела ручку пальцами.

«Поцелуй меня».

Фаро резко вскинула голову.

– Ты что-нибудь сказал?

– Ни слова. – Похоже, он говорил правду.

Она опустила ресницы, затем с силой зажмурилась. «Соберись!» Мысленно она приказала листку развернуться и показать ей, что написано.

Это не помогло. Вместо того чтобы видеть слова на листке, она слышала голос Уатта. Он говорил странные вещи. Внезапно она поняла почему.

Фаро улыбнулась и открыла глаза. Уатт внимательно смотрел на нее. И лишь увидев ее улыбку, он наклонился вперед и с надеждой спросил:

– Ты знаешь ответ?

– Разумеется.

Она положила ручку на стол.

– Это был очень странный сеанс. Я слышала слова, произнесенные твоим голосом. Довольно загадочная фраза: «Будь собой, и твое желание исполнится. Не лети мотыльком на огонь».

Он оторопело уставился на нее, и выражение его лица было лучшим доказательством ее правоты. Она прошла испытание! Уатт поспешно взял записку, словно разрывался между желанием развернуть ее или разорвать на мелкие клочки.

– Я и не думала, что ты так тяжело воспримешь поражение, Уатт. – Она сочувственно улыбнулась, но выражение его лица не изменилось.

– Я выиграл. – Он подал ей листок, и она увидела в его глазах что-то похожее на сожаление.

– Разумеется, ты проиграл. – Но тревога посеяла неуверенность в ее душе. Она чуть было не уронила записку, торопясь вскрыть ее. Всего несколько слов, написанных размашистым мужским почерком.

«Выходи за меня замуж».

– Я не верю. Должно быть, какая-то ошибка. Наверняка ошибка. – Она перевернула листок, но другая сторона была пуста. И тогда она поняла, что проиграла.

– Не расстраивайся, Фаро. Есть еще многое…

– Я не могу не расстраиваться. – Она встала, и листок скользнул на пол. – Не важно, что тут написано, я не самозванка и не лгунья!

– Знаю.

Она яростно смахнула слезы.

– Откуда?

Он открыл ящик стола и достал еще один листок бумаги. На нем посередине было аккуратно написано: «Будь собой, и твое желание исполнится…»

Фаро отшатнулась.

– Ты хотел обмануть меня. Ты сознательно пытался меня обмануть.

– Неправда. Если бы ты…

Его прервал решительный стук в дверь. На пороге появилась леди Эвелина, но ее улыбка померкла, когда она увидела их лица.

– Я… просто хотела убедиться, что Фаро пришла в себя. – Ее взгляд метнулся от одного расстроенного лица к другому. – Что случилось?

– Извините меня, леди Эвелина, – пробормотала Фаро. Зажав рот руками, чтобы не разрыдаться, она проскользнула мимо хозяйки дома и, оказавшись в коридоре, бросилась бежать.

Глава 7

Где-то в доме часы пробили полночь. Глубоко вздохнув, Уатт постучал в потайную дверцу, которая вела в спальню Фаро. Он прислушался, но ответа не последовало. Тогда он повернул рычаг и панель сдвинулась. Не желая пугать спящую, он высоко поднял фонарь и тихо позвал:

– Фаро?

Его взгляд окинул комнату – роскошные покои, предназначенные его матерью для самых любимых гостей. Шелк изумительного персикового цвета покрывал стены, такого же цвета шелк свисал пологом над кроватью. Лакированная мебель в тон – золотисто кремового цвета. Комната всегда напоминала Уатту кондитерскую.

На прикроватном столике горела свеча. От сквозняка из потайного хода пламя затрепетало и погасло. Уатт задвинул панель и приподнял повыше фонарь.

Фаро спала, свернувшись калачиком посередине кровати. Свободного покроя белая ночная рубашка скрывала очертания ее тела кружевами и оборками. Уатт, не отрывая глаз, смотрел и не мог наглядеться. Веки Фаро казались отекшими – явное свидетельство того, что она плакала, засыпая. Острое чувство жалости охватило Уатта. Вдруг он заметил в ее руке карандаш и разбросанные по кровати листы бумаги. Поставив фонарь на столик, Уатт взял два листа и поднес их к свету.

Это были зарисовки, но не зданий или пейзажей – а его самого. Их было так много, будто Фаро начала рисовать в первый же день приезда. На одном рисунке он стоял на балконе, на другом – в библиотеке. Черно-белый костюм на нем вполне соответствовал резкому и строгому выражению лица. От бутылочки в его руках исходили странные клубы дыма, и казалось, что руки окутаны туманом.

Уатт наклонился и собрал другие рисунки. Он на лошади, он в аббатстве, он на ужине и вечеринке. На каждом поймано разное выражение, словно Фаро хотела зарисовать все.

Последний рисунок был написан акварелью. У Уатта перехватило дыхание. Здесь Фаро изобразила и себя саму. Они были рядом, и их ноги прикрывал персиково-кремовый шелк.

Они были обнажены.

Глаза Уатта расширились. На рисунке Фаро лежала, положив руку на его бедро. Он представил ее прикосновение и тут же ощутил просыпающуюся страсть. Эротическая картина мгновенно воспламенила его. Он представил ее теплое тело рядом со своим, вкус ее кожи. Взгляд его упал на надпись в углу рисунка. Это была дата его прибытия в Блэкберн – того дня, когда они впервые встретились. А под ней слова: «Образ из бутылочки».

– Боже мой! – Уатт выронил лист, будто он жег ему пальцы.

При звуках его голоса Фаро пошевелилась. Ее глаза приоткрылись, и она сонно улыбнулась ему. Но улыбка исчезла, как только она увидела потрясенное выражение его лица. Она резко села, натягивая одеяло до подбородка.

– Что ты тут делаешь?

– Я должен был прийти. – Уатт мучительно пытался прогнать из памяти видение ее обнаженного тела. Не получалось. Тогда он сконцентрировал внимание на соблазнительном изгибе ее нижней губки. – Ты не ответила ни на одну из моих записок.

Она бросила взгляд на дверь, возле которой на полу, лежала кучка посланий: он велел слуге каждые полчаса подсовывать их под дверь. Но ни одно из них не было распечатано. Потом ее взгляд метнулся к рисункам.

– О нет! – Вскочив, Фаро вырвала листы у него из рук. В отчаянии окинув взглядом комнату, она отогнула простыню и засунула их под матрас. Она покраснела, и Уатт подумал, что румянец прелестно контрастирует с белой тканью ночной рубашки. – Ты все можешь сказать мне утром.

Он не отрывал взгляда от очертаний ее груди под тонкой тканью, но вдруг заметил небольшие атласные ленточки у ворота. Ему потребовалось немалое усилие, чтобы поднять глаза.

– Ты выбежала из библиотеки раньше, чем я успел объяснить, что случилось. Потом ты проигнорировала все мои записки. А я не мог незамеченным торчать у тебя под дверью. – Уатт махнул рукой в сторону потайной дверцы. – Разумеется, гости и слуги не ходят по коридору глубокой ночью, но я все же решил, что лучше пробраться сюда тайно. Никто не знает, что я здесь.

– Я знаю, что ты здесь! – Ее грудь так вздымалась, что он забеспокоился, не потеряет ли Фаро сейчас сознание.

– Я здесь только для того, чтобы поговорить, – попытался успокоить он ее.

– В моей спальне? – Она поджала губы. – Нам нечего сказать друг другу. Я не…

– Фаро, пожалуйста, помолчи и выслушай меня. – Твердый тон его голоса заставил ее замолчать. Она опустилась на край кровати и демонстративно сложила руки на груди. – Я не собирался обманывать тебя. Выбранная мной фраза оказалась такой длинной, что я счел это нечестным приемом и поменял ее. Я и не думал, что моя нерешительность так повлияет на тебя.

Он присел возле нее и вытащил из кармана бутылочку. Фаро мгновенно отшатнулась от него.

– Тебе не придется прикасаться к ней. Я просто хочу показать, что там внутри. – Он вытащил маленький скрученный лоскуток кожи и развернул его, чтобы она могла прочесть строки на нем.

Фаро прочитала вслух:

– «Будь собой, и твое желание исполнится. Не лети мотыльком на огонь». – Она бросила на него пронзительный взгляд. – Что это значит?

– То, что ты можешь читать мои мысли. Ты угадала даже ту часть, которую я не стал писать.

У Фаро расширились глаза. Она приоткрыла рот, собираясь заговорить, но передумала.

– Ты делала когда-нибудь подобное раньше?

– Я не знала, что могу это. – В ее глазах застыло удивление. – Теперь ты знаешь обо мне правду. Почему же ты здесь?

– Я говорил тебе, что это не имеет значения.

Она не поверила ему.

– Цыганка, которая дала мне бутылочку, сказала, что я пойму значение этих слов, когда пойму себя самого. – Уатт криво усмехнулся и положил бутылочку в карман. – Я счел ее немного тронутой. Теперь же понял, что все, что раньше я хотел от жизни, – это не то, что мне нужно. – Он взял руки Фаро в свои и, повернув, нежно поцеловал ладошки. – Я хочу тебя, Фаро.

Ее руки были холодными и напряженными, лицо ничего не выражало.

– Я… не такая, как все. Ты знаешь, что я другая. – Она отвернулась.

– Да. И это еще одно доказательство того, что ты самая необыкновенная женщина из всех, кого я знаю. – Его шутка не достигла цели. Фаро все еще старательно избегала встречаться с ним взглядом. – Все в тебе притягивает меня. Разве ты не поняла это? Ты обладаешь редким даром, но – не стану лгать – он тревожит меня. Тебе будет трудно жить в мире, полном скептиков и людей, подобных сквайру Элджину. Я знаю, что ты вполне проживешь без меня, но не могу себе представить, как я останусь без тебя.

– Ты справишься. Иначе когда-нибудь потом правда обо мне оттолкнет тебя.

– Посмотри на меня, Фаро. Правда, которая тебе нужна, в моих глазах. – Он приподнял указательным пальцем ее подбородок. – Если длительная помолвка поможет убедить тебя, что я не такой, как твой отец, тогда я стану ухаживать за тобой так долго, как ты захочешь. Придумай дюжину испытаний моих чувств, если хочешь.

Фаро легонько потерлась щекой о его ладонь. Движение было таким скользящим, что, возможно, она и сама не придала ему значения.

– Я знаю, каково жить терзаемым сомнениями, – сказал Уатт, – когда тебе во всем требуются надежные гарантии. Мы похожи в этом – оба скептики. Возможно, это часть того, что привлекло меня к тебе. Я никогда не буду пытаться изменить тебя, но постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы изменить твое отношение ко мне. – Он провел большим пальцем по ее щеке, дивясь ее мягкости. Его голос превратился в хриплый шепот. – Ты скажешь мне, что делать, чтобы исчезли твои сомнения?

– Ничего, – так же тихо ответила она. Ее глаза заблестели, по щеке поползла слеза. – Ты требуешь мое сердце, а я не смогу жить без него, когда ты покинешь меня.

– Твое сердце уже во мне, Фаро. – Он поймал слезинку пальцем и прижал руку к груди. – Так же, как мое в тебе.

Слезы превратили ее глаза в ярко-синие озера. Уатт подумал, что мог бы утонуть в них. Она легонько всхлипнула. Он протянул к ней руки, молча предлагая успокоение своими объятиями. Фаро с готовностью воспользовалась приглашением.

– Ш-ш-ш, любовь моя. Я здесь и никогда не уйду. – Он вытащил из кармана носовой платок и вложил ей в руку. В его голосе зазвучало отчаяние. – Останься со мной, Фаро. Ты можешь проводить сеансы хоть каждый день, если хочешь. Или займешься рисованием. Ты будешь счастлива здесь. – Он погладил ее по голове. – Поверь мне, Фаро. Твоему сердцу во мне ничего не угрожает. Позволь мне любить тебя.

Она положила голову ему на плечо, а пальцами начала описывать маленькие круги вокруг пуговицы на сюртуке.

– Ты нашел правильные слова, чтобы ослабить меня, заставить принять то, что причинит боль нам обоим.

– Ты смотришь на меня как на своего врага.

– Нет, ты мое проклятие, Уатт, моя судьба.

Она выглядела необычно серьезной. Он попытался успокоить ее.

– Судьба будет к нам благосклонна. Многое указывает на то, что мы созданы друг для друга. – Выражение ее лица не изменилось. Он вспомнил еще об одном знаке свыше и сказал, тщательно подбирая слова: – Я видел твои наброски, картины твоих видений, возникших в тот момент, когда ты держала в руках бутылочку.

Она подняла руку к его лицу и кончиками пальцев провела по шероховатой щеке.

– Этого я боюсь меньше всего.

Они смотрели в глаза друг другу, казалось, вечность, не произнося ни слова, но все понимая. Некоторых вещей можно избежать. Других – например, судьбы и проклятия – нет.

Уатт коснулся губами ее рта – медленно, впитывая сладость ее губ. Она ответила ему через долю секунды – вернула поцелуй с такой страстью, что он моментально потерял свой хваленый самоконтроль. Часы, которые он провел, мечтая об этом мгновении, растворились в небытии, поблекли, оставив в памяти лишь его желание.

На этот раз он не остановится. Он понял это, как только его рука коснулась ее шеи. Он оторвался от ее губ и покрыл бесчисленными поцелуями ее плечи и шею. От Фаро пахло цветами апельсина.

– Ты хочешь меня, Фаро?

Она не ответила, но легонько укусила его за шею. Ее пальцы расстегнули пуговицы сюртука, и рука скользнула под рубашку. Такое невинное прикосновение, но он не помнил более соблазняющей ласки. Он наклонил голову для поцелуя, приказывая себе быть понежней.

Не отрывая губ от ее рта, он легонько опустил Фаро на подушки. Его ласки стали смелее, и она не протестовала. Не чувствовал он и напряжения в ее теле, которое говорило бы о сопротивлении. Возможно, она просто была слишком занята, расстегивая пуговицы на его рубашке. То, как ее руки порхали по его обнаженной груди, сводило его с ума.

– Я больше не выдержу, любимая. – Он приподнялся на локтях. – Скажи, что ты хочешь меня, или прикажи мне уйти.

Она попыталась притянуть его для поцелуя, но он лишь покачал головой.

– Я хочу, чтобы ты это сказала, Фаро. – Ее грустные глаза ответили ему, что он требует слишком многого и слишком торопится. – Ты знаешь, что я буду всегда заботиться о тебе.