Текст книги "Лето в Эклипс-Бэй"

Автор книги: Джейн Энн Кренц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

– Понимаю, о чем ты, – сказал Ник. – Я и сам был немного занят последнее время. Я пытаюсь узнать, кто распускает эти слухи, что ходят вокруг Октавии.

– О, да. – Голос Марджори звучал растерянно, словно она не ожидала, что беседа повернется в этом направлении. – Да, я слышала, что ты расспрашиваешь о картине. Хмм, удачно?

– Вообще-то, да. Я подобрался очень близко.

– Как замечательно, – рассеянно произнесла Марджори.

– Понимаешь, я работаю над одной теорией. – Думаю, что когда я отыщу того, что начал все эти слухи, я поймаю вора.

Марджори откашлялась. – Вот как? Не понимаю, какая может быть связь…? – Окончание вопроса повисло в воздухе.

– Вообще-то, связь есть, – заверил ее Ник с мрачной уверенностью эксперта по подобным делам. – Совершенно ясно, что кто-то распространяет слухи, чтобы отвлечь внимание от самого себя. – Он помедлил полсекунды, прежде чем нарочно добавить, – Или саму себя, может и так. Это старая тактика.

– Вот как? – настороженно спросила Марджори.

– Конечно. Воры и плохие парни постоянно ею пользуются. Вот почему первое, что делают служители закона, это проверяют все слухи, ходящие вокруг преступления. Это называется идти по следу.

– Ясно. – Марджори снова откашлялась. – Я этого не знала.

– Наверное, потому что никогда не читала ни одной моей книги, – очень вежливо сказал Ник.

Октавия сжала зубы. Дела совсем плохи. Она попыталась еще быстрее разобрать рисунки. Она была почти уверена, что Кэти нарисовала дом. И ей вроде бы еще запомнился большой желтый цветок.

– Я составляю список всех, кто повторяет сплетни, – пояснил Ник. – Проверяю источники. Чтобы увидеть, кто же распространяет слухи.

– Мне это кажется не слишком полезным. – Теперь к голосу Марджори примешивалась нотка отчаяния.

– Когда я закончу, я передам список Шону Вэлентайну, чтобы он мог присмотреться к некоторым людям из него. Думаю, можно с уверенностью сказать, что кто-то из списка окажется виновным.

– Не думаю, что ты можешь сделать такое предположение. – В голосе Марджори послышалась тревога. – Ну, то есть, это смешно. Все в городе распространяют эти слухи.

– Ну уж не все, – сказал Ник. – Например, готов поспорить, Гейл не повторяла сплетен.

– Нет, только не я, – заверила их Гейл со злорадным весельем. – Я бы никогда не стала повторять эту ужаснейшую чушь. У меня тоже свое положение в обществе и мне надо его блюсти. В конце концов, моя семья жила здесь, в Эклипс-Бэй, на протяжении трех поколений. Столько же, сколько и ваша, Марджори.

– Если честно, я услышала эту историю от Бетти Стайлз в Фултоне, – сказала Марджори. Теперь ей приходилось обороняться. – Понятия не имею, откуда она это взяла.

– Спасибо, я поговорю с Бетти, – вкрадчиво произнес Ник.

– Зачем тратить время? – спросила Марджори. – Это работа Шона Вэлентайна – искать картину.

– Это – исключительный случай, – сказал Ник. – Октавия – что-то вроде близкого друга семьи.

Последовала еще одна короткая пауза.

– Понятно, – осторожно сказала Марджори.

Октавия заметила рисунок Кэти и вытащила его из стопки рисунков в рамках.

И торопливо направилась к двери.

– Вот рисунок вашей дочери. – Она протянула его через стойку Марджори. – Очень милый рисунок. Хорошее чувство цвета. Скажите, что она может оставить рамку. Подарок от галереи.

– Спасибо. Я, правда, очень сожалею. Но мне нужно думать о положении Гордона. – Марджори как-то неуверенно взяла картину и обернулась обратно к Нику. – Удачи в твоем небольшом расследовании.

– Уверен, мы отыщем того, кто украл картину, – сказал он с поразительной уверенностью. – Мой список почти закончен.

– Да, здорово, очень надеюсь, что ты вскоре разрешишь эту ситуацию. – Марджори послала ему ослепительную улыбку. – Кстати, раз уж ты в городе этим летом, я пришлю тебе приглашение для Карсона на вечеринку по случаю дня рождения Кэти. Знаешь, Кэти в августе исполняется шесть.

– Я очень признателен, – сказал Ник, – но, пожалуй, лучше не стоит посылать мне приглашение. Уверен, ты понимаешь, мое сложное положение. Я не могу позволить Карсону идти на вечеринку, которую устраивают для ребенка, имя матери которого есть в моем списке. Я должен думать о положении Карсона в обществе, ну, ты понимаешь.

У Марджори отпала челюсть. Ужас и потрясение смешались на ее лице.

Октавии захотелось прикрыть лицо руками. Гейл рядом с ней даже не пыталась скрыть удовлетворенную ухмылку.

Марджори овладела собой с похвальной быстротой. – Как ты смеешь намекать на то, что я… что я в твоем списке.

– Не волнуйся об этом, Марджори, – сказал Ник. – Когда все закончится, уверен, все со временем забудут, кто был в списке, а кто нет.

– Из всех… – Марджори была вне себя от негодования. Не в силах говорить, она просто стояла не двигаясь, беспомощно уставясь на него.

– Знаешь, – продолжал Ник как ни в чем не бывало, – если ты захочешь помочь в расследовании, я буду очень тебе благодарен. По сути, вся моя семья была бы очень признательна за помощь. Учитывая твое положение в обществе, ты могла бы быть очень полезна.

Марджори несколько раз пошевелила губами, прежде чем смогла заговорить. – Ну, конечно, я с удовольствием помогла бы, правда, я не понимаю, что я могу сделать. Я же говорила тебе, я услышала историю от Бетти Стайлз.

– Я как можно скорее поговорю с Бетти, – заверил ее Ник. – Но поскольку ты предложила помощь, есть кое-что, что ты можешь сделать, чтобы помочь мне сократить мой список.

– Что же?

Ник взглянул на рисунок, который Марджори сжимала руками в кольцах. – Оставь рисунок Кэти здесь вместе с рисунками остальных. Это станет громким сигналом обществу о том, что ты не считаешь слухи правдивыми.

Марджори попалась в ловушку, и они все это знали. Она угрожающе посмотрела на Октавию, а затем положила рисунок на стойку и с искренней улыбкой повернулась к Нику. – Что же, если ты и правда думаешь, что это поможет…

– О, да, – сказал Ник. – Вне всяких сомнений. Как я уже сказал, я буду очень признателен.

– Насчет твоего списка, – деликатно напомнила Марджори.

– Совершенно ясно, что мне не придется вносить в него тебя, – сказал Ник.

Это, видимо, несколько подняло Марджори настроение. Она быстро направилась к двери. – Надеюсь, вам с Шоном не понадобится много времени, чтобы покончить с этим.

– Не понадобится, – подтвердил Ник.

Все молча наблюдали, как Марджори выскользнула из двери и зашагала по тротуару к стоянке.

Октавия оперлась обоими локтями о стойку, положила подбородок на руки и по очереди посмотрела на Гейл и Ника. – Не поймите меня превратно. Я тронута до глубины души. Но я не уверена, что заставить Марджори оставить рисунок Кэти здесь было умным шагом.

– Какая разница, умный ли это шаг? – сказала Гейл. – Это было здорово.

– Ради Бога, это же была Марджори Данн, – сухо напомнила Октавия. – Она – жена члена городского совета. Может быть, жена следующего мэра Эклипс-Бэй.

– Ну и что? – спросила Гейл со смешком. – Он – Ник Харт. Его семья может купить и продать весь городской совет с мэром в придачу. Фактически, если верить старым слухам, они уже делали это несколько раз.

– Ты к нам несправедлива, – сказал ей Ник. – Не наша вина, что совет и мэр на протяжении истории города обнаруживали готовность оказать нам, Хартам, какую-нибудь услугу в обмен на вложения в их библиотечные фонды и проекты по реконструкции пристани.

Октавия оценивающе поглядела на него. – Господи боже. По-моему, я только что стала свидетельницей того, что все называют демонстрацией силы.

– Расслабься, Марджори это заслужила, – сказала Гейл. – У нее имеется плохая привычка плохо обращаться со слабыми мира сего. В средней школе она была такой же. Думаю, от твоего внимания не ускользнуло то, что она не предложила мне прислать Анне одно из приглашений на день рождения.

– Я заметила эту оплошность, – призналась Октавия.

– Если это тебя утешит, – сказал Ник, – Анна получит приглашение на вечеринку Карсона в следующем месяце.

Гейл улыбнулась. – Спасибо. Она будет в восторге. У нее не было возможности завести друзей здесь в городе.

– У нее будет тысяча возможностей познакомиться с детьми ее возраста на дне рождения Карсона, – сказал Ник. – Будут приглашены все дети в городе. Даже Кэти Данн.

Глава 18

Позже тем же днем Октавия сидела в мастерской, вставляя в рамки последние рисунки для Детской Выставки Искусств, когда услышала голос Джереми из соседней комнаты.

– Гейл? – Голос его звучал удивленно, почти недоверчиво. – Гейл Джонсон?

– Теперь Гейл Гиллинхем. Привет, Джереми. Давно не виделись.

– Скажешь тоже. Последний раз, когда я тебя видел, ты была совсем ребенком.

– Не совсем. Когда наши тропинки пересеклись в последний раз, я училась в школе. Удивлена, что ты все еще помнишь. Ты как раз закончил колледж и готовился получить место в Колледже Портленда, насколько мне помнится.

– Верно. Моя бабка упоминала, что ты вернулась в город. Говорила, что ты ищешь работу.

– Уже нашла, как видишь. Место временное, потому что Октавия планирует продать свой бизнес в конце лета, но у меня будет немного времени осмотреться. Надеюсь, что-нибудь подвернется в институте или в Чемберлене.

– Я работаю в институте, – сказал Джереми. – Я посмотрю, что можно сделать для тебя, если хочешь. Что-нибудь должно появиться ближе к осени.

– Спасибо. Я была бы очень признательна.

Последовала короткая пауза.

– Ты, наверное, слышала, что я прошлым летом развелся, – сказал Джереми.

– Твоя бабушка упоминала об этом, – мягко сказала Гейл. – Я понимаю, каково тебе. Я прошла через это пару лет назад. Это – главная причина, почему я вернулась в Эклипс-Бэй. Я хотела, чтобы мою дочь окружала семья.

– Звучит разумно. Детям нужно чувствовать свою общность с другими. Наверное, всем нужно.

– Поэтому ты вернулся? – спросила Гейл. В голосе ее звучало неприкрытое любопытство.

– Может быть. В некотором роде, Эклипс-Бэй всегда был моим домом. Когда институт предложил мне работу, мне показалось правильным переехать.

Октавия подошла к двери. Джереми и Гейл стояли по разные стороны стойки. Они смотрят только друг на друга, отметила она. Ни одни из них ее не заметил. Она могла бы поклясться, что почувствовал вибрацию в воздухе.

Она тактично откашлялась. Оба чуть вздрогнули и удивленно повернулись к ней. Она чуть не рассмеялась. Можно подумать, что она пряталась в шкафу и внезапно выпрыгнула оттуда.

– Привет, Джереми, – сказала она. – Ты принес свои картины?

– Ты шутишь? Конечно, принес. – Он махнул рукой на деревянный ящик, прислоненный к стойке. – Две у меня с собой.

Гейл склонилась над стойкой. – Октавия говорила, что ты рисуешь. Давайте поглядим.

– У меня с собой лишь пара пейзажей. – Джереми начал открывать коробку. – Октавия считает, что здесь, в Эклипс-Бэй, их могут купить.

Он вытащил из коробки одну из картин и прислонил ее к стене шкафа. Гейл и Октавия вышли из-за стойки и уставились на нее.

Гейл среагировала тотчас же, в ее взволнованном голосе слышалось одобрение. – Эклипс-Арч на закате. Мне страшно нравится. Даже больше, я могу это продать. К концу недели ее уже не будет.

Джереми и Октавия обменялись изумленными взглядами.

– Вот что я тебе скажу, – сказал Джереми Гейл. – Если ты продашь эту мазню за неделю, я куплю тебе обед в Дримскейпе.

Гейл не сводила глаз с картины. – Заметано.

Он застал Бетти Стайлз, выходящей из «Парикмахерской Карлы». Бетти вышла из салона красоты с густым похожим на сахарную вату облаком розовых волос на голове. Прическа держалась таким количеством лака, что Ник был почти уверен, что она смогла бы выдержать и ядерный взрыв. На ней была кокетливая джинсовая юбочка с жилетом под стать ей поверх красной блузки.

В свои хорошо за семьдесят Бетти была вдовой. У нее было хобби вникать во все подробности местных сплетен, насколько было известно Нику.

– Добрый день, миссис Стайлз. – Он отошел от крыла своей машины и направился к ней. – Как поживаете?

– Да это же Ник Харт. Приятно снова тебя увидеть. Я слышала, что ты в городе на лето.

– Да, мэм.

– На днях видела твою новую книгу в Фултоне.

– Неужели? – Он не станет спрашивать, читала ли она ее, пообещал он себе.

– Я бы купила ее, потому что читаю очень много детективов и триллеров. Но когда я прочла аннотацию на обложке, там не было ничего про серийного убийцу.

– Наверное, потому что в этой книге его нет.

– Я читаю книги только о серийных убийцах.

– Понимаю, – ответил Ник.

– Кто бы мог подумать, что ты сделаешь такую успешную карьеру писателя? Знаешь, в тот день, когда я услышала, что ты ушел из «Харт Инвестментс», я сказала Эдит Ситон, что ты совершил большую ошибку. «Эдит, сказала я, – этот молодой человек собирается разрушить свою жизнь и разбить сердце своему деду».

– Удивительно, но мы оба выжили. Миссис Стайлз, я подумал, не могу ли я задать вам пару вопросов.

– Ты пытаешься отыскать пропавшую картину, так ведь? – Бетти вздохнула. – Конечно, ты можешь задать мне несколько вопросов, но если то, что я слышала правда, боюсь, что ты просто теряешь время.

– Почему же?

Она понизила голос. – Ну, дорогуша, всем известно, что самая подходящая подозреваемая – это Октавия Брайтуэлл.

– Забавно, что вы об этом упомянули, миссис Стайлз. Я слышал то же самое, и пытаюсь узнать, кто распускает эти слухи. Вот я и подумал, что вы могли бы сказать мне это.

– Хочешь узнать, кто это начал? – недоверчиво спросила Бетти.

– Верно.

– Но какая разница, дорогуша? То есть, ведь если подумать, совершенно очевидно, что скорее всего вор – Октавия Брайтуэлл.

– Для меня это не очевидно, – сказал Ник.

– О. – Бетти, казалось, озадачена этой новостью. Затем она жалостливо поглядела на него и похлопала его по руке. – Что ж, думаю, понятно, что ты хочешь верить в лучшее при данных обстоятельствах. Но я уверена, тебе стоит подыскать себе другую подружку.

Ник холодно улыбнулся. Самое трудное в работе частного сыщика, решил он, это то, что иногда чертовски трудно держать себя в руках. Но он ничего не добьется, заявив Бетти Стайлз, что она назойливая сплетница.

– Я не собираюсь следовать вашему совету, миссис Стайлз. Так что у меня не остается другого выбора кроме как найти настоящего вора.

– Но если мисс Брайтуэлл взяла картину…

– Октавия ее не брала.

Она неодобрительно фыркнула. – Ты кажешься очень в этом уверенным.

– Я уверен, миссис Стайлз.

– В самом деле, Николас, никогда бы не подумала, что ты из тех мужчин, которых женщине так легко обвести вокруг пальца.

– А я-то думал, что вы слишком умны, чтобы вор и вас одурачил.

Бетти задрала нос. – Что, прости?

– Ну разве это не очевидно? Тот, кто пустил эти слухи и украл картину.

– Но это смешно.

– Где вы впервые это услышали, миссис Стайлз?

Бетти с достоинством выпрямилась. – Я услышала это прямо здесь в салоне красоты. – Ник поглядел мимо нее на окно и увидел двух женщин, сидящих под сушками для волос. На коленях у них лежали журналы, но ни одна не читала. Обе внимательно наблюдали за происходящим перед парикмахерской. Владелица салона, Карла Миллбэнк, следила за ним в зеркале, заворачивая волосы клиентки в маленькие кусочки фольги.

К вечеру о его разговоре с Бетти будет знать весь город.

Его новая проблема принимала угрожающие размеры. Разделение полов все еще сильно в Эклипс-Бэй. И существовали места, куда мужчина пойти просто не мог. «Парикмахерская Карлы» была террой инкогнита для любого мужчины в их городе.

Пятнадцать минут спустя он зашел в «Брайт Вижнз», все еще обдумывая детали своего нового плана.

В галерее, похоже, не было никого кроме Октавии, которая сидела на высоком стуле за стойкой. Она подняла голову от каких-то заметок, которые делала на листе бумаги.

– А вот и ты, – сказала она. – Я уже начала беспокоиться. Ты нашел Бетти Стайлз?

– Да, хоть и напрасно. – Он посмотрел на две картины в рамах, стоящие у стены. – Я их не помню. Они новые?

На ее лице появилось странное выражение. – Вообще-то да.

– Я конечно не эксперт, но мне они нравятся.

– Мне тоже.

– Славный вид на Арку. Да и ночная пристань тоже очень хороша. Немного мрачная из-за тумана, темной воды и того слабого огонька на лодке. Кто художник?

В дверях за стойкой он заметил движение. Из мастерской появился Джереми. Он смотрел на Ника с непонятным выражением на лице.

– Я, – сказал Джереми.

Гейл остановилась рядом с ним. – Ну разве он не великолепен? – С энтузиазмом защебетала она. – У меня уже есть на уме один покупатель.

Ну, конечно, это Джереми, подумал Ник. Да что же с ним, черт возьми, такое? Как он мог забыть о Джереми и его замечательном таланте. Если бы вместо того, чтобы думать о том, как проникнуть в салон красоты, он был повнимательнее, он бы обо всем догадался с первого взгляда. А теперь он вынужден быть вежливым и цивилизованным перед Октавией и Гейл.

– Мои поздравления, – бросил он Джереми абсолютно равнодушным голосом. – Хорошая работа.

– Если их купят, я нарисую еще лучше, – ответил Джереми. Его тон был таким же спокойным как у Ника. – Но я не собираюсь в ближайшем будущем бросать свою работу. Ну, то есть, каковы шансы действительно зарабатывать на жизнь рисованием? Миллион к одному, может быть?

– Уверена, Ник хорошо понимает твои чувства, – заметила Октавия. – Должно быть, у него были те же сомнения, когда он отправлял свою первую рукопись в издательство. Разве не так, Ник?

Она его полностью прижала, понял Ник.

– Конечно, – ответил он. – И до сих пор каждый раз, когда я отправляю рукопись – это похоже на прыжок со скалы.

Видимо, было ошибкой рассказать ей, в чем крылся корень их вражды с Джереми. Какое ей дело, в конце-то концов? Почему она не могла просто оставить их двоих вести свою личную войну и не вмешиваться?

Джереми выглядел серьезным. – Это ощущение прыжка со скалы так никуда и не делось?

Ник пожал плечами. – Я не замечал. Мой тебе совет – привыкни к нему. Это добавлякет остроты. – Он переключил внимание на Гейл. – Не хотите сыграть в агента под прикрытием?

– Мне нужно одеть тренч? – спросила Гейл.

– Нет, если только вы не хотите, чтобы ваш воротник намок от шампуня.

Октавия спрыгнула со стула. – «Парикмахерская Карлы»? Ты хочешь, чтобы Гейл посмотрела, что она сможет узнать относительно сплетен в салоне красоты?

– Да. Бетти Стайлз говорит, что именно там впервые услышала эти слухи.

– Ты и в самом деле серьезно занялся этим расследованием? – спросил Ника Джереми.

– Нет, мне просто нужно что-нибудь интересное, чтобы написать сочинение на тему «как я провел лето», – съязвил Ник.

– Ладно, ладно, я все понял, – пробормотал Джереми. – Ты серьезно. – Он взглянул на Октавию. – Я могу чем-нибудь помочь?

– Тебе лучше спросить у Ника, – спокойно ответила она. – Он отвечает за расследование.

Джереми казался не слишком обрадованным такой перспективой, но послушно повернулся к Нику. – Дай мне знать. Мои корни в этом городе так же глубоки, как и твои. Я могу помочь тебе сэкономить время.

– Это так мило с твоей стороны, Джереми, – сказала Октавия. – Что скажешь, Ник?

Она не собирается сдаваться, понял Ник. Она не успокоится, пока он не закусит удила и не пригласит Джереми выпить пива. Может, самый простой выход из всех этих неприятностей – это сделать предложение у нее на глазах. Джереми откажется, и они оба сорвутся с крючка.

Он посмотрел на часы, потом на Джереми. – Уже почти пять. Я хочу поговорить с Гейл о том, что мне нужно, чтобы она сделала завтра в салоне красоты. А потом я собираюсь пообедать с Октавией. – Краем глаза он увидел, как она приподняла брови, услышав эту новость. Но промолчала, как он и ожидал.

Она знала, к чему он клонит, и не собиралась чинить препятствий. – А позже вечером я думал заглянуть в «Тотал Эклипс» и узнать последние новости. Хочешь присоединиться? Я куплю тебе пива, и мы сможем поиграть в пул, послушать разговоры и посмотреть, что из этого выйдет.

Джереми поджал губы. Но к изумлению Ника, едва заметно шевельнулся. Это был простое короткое движение головы, но это определенно был кивок.

– Почему нет? – сказал Джереми.

Проклятье. Теперь они оба попались, подумал Ник.

Октавия выглядела очень спокойной и довольной. Она послала ему одобрительную теплую улыбку.

Внезапное озарение снизошло на него. Как будто пол галереи провалился под его ногами, и он полетел в пропасть.

Вот, дерьмо. Он все это время задавал не тот вопрос, вдруг понял он. Он думал, почему Октавия вмешивается в его жизнь. Но на самом деле важным было почему он позволяет ей это делать?

Они ели в «Крэб Трэп» в окружении туристов, отдыхающих и нескольких местных.

– Ты об этом не пожалеешь, – серьезно сказала Октавия.

– Угу. – Он оторвал крабу клешню и мстительно впился в нежную мякоть.

– Джереми не согласился бы выпить с тобой, если бы все еще верил, что у тебя был роман с его женой.

– Угу. – Он потянулся к другой клешне и накинулся на нее с таким же безжалостным энтузиазмом.

– Видимо, он хочет исправить положение.

– Угу.

– Он просто ждал благоприятной возможности, а ты ее предоставил.

– Угу. – Он огляделся в поисках еще одной крабовой клешни, чтобы и ее извести.

– Ты поступил правильно, Ник.

– Мне не нравится, когда мной манипулируют.

– Я тобой не манипулировала.

– Нет, манипулировала.

– Я просто выдвинула предложение.

Он молча посмотрел на нее.

Она сглотнула. – Ну ладно, предложение было очень убедительным.

– Ты вынудила меня устроить сегодня эту встречу.

Она покраснела. – Мне жаль, если ты так думаешь.

– Я так думаю.

Она выпрямилась и очень медленно сложила свою салфетку, выражение ее лица стало встревоженным. – Ты очень сердишься, да?

– Да. Я очень сержусь. Но больше всего на себя.

– Потому что позволил мне заставить тебя пойти на встречу с Джереми?

– Угу.

– Понятно. – Голос ее был ровным, когда она положила салфетку, пальцы слегка дрожали. – Что ж, если ты и правда так считаешь, почему ты не отменишь встречу?

Он сухо улыбнулся, уставившись в никуда. – Слишком поздно. – Ты себе даже и не представляешь насколько, добавил он про себя.

– Я не понимаю.

– Ага, я догадался.

Заведения типа «Тотал Эклипс» имеют право на жизнь, подумал Ник. Например, в Эклипс-Бэй это место, где два парня с личной неприязнью могут встретиться на нейтральной территории.

Бар быстро наполнялся людьми, но гул разговоров был едва слышен в задней комнате, где стояли бильярдные столы. В данный момент играли только за одним из столов, и к счастью, никто не курил, так что воздух был относительно чистым. Тьма спадала тяжелым занавесом, и ее разрывали лишь узкие лучи света в центре каждого стола.

Если бар был местом для беседы, подумал Ник, то здесь просто играли в пул. Порядок во всем.

Ник слегка поменял позу, поставил пальцами мост, наклонился для удара и мягко шевельнул кием. Шар покатился. Сконцентрировавшись на проводке шара, как когда-то его учили дед и отец. Как когда-нибудь он научит Карсона. Он не вставал, пока шар не упал в лузу.

– Ты ведь понимаешь, что нас обоих подставили, – сказал он, выпрямившись.

С другой стороны стола из тени за ним наблюдал Джереми. – У меня тоже сложилось такое впечатление. Но что я мог сделать – она собирается вывесить мои картины в своей галерее. Немного поиграть с тобой в пул и позволить тебе купить мне пива кажется мне не такой уж и высокой платой за шанс заработать денег и заслужить вечную славу.

– Угу. – Ник потер кончик кия мелом. – Я догадался, что ты согласился именно поэтому. У Октавии мания все исправлять, ну, ты понимаешь… Наверное, это из-за того, что ее двоюродная бабка сделала с «Харт и Мэдисон» много лет назад.

– Об этом я тоже догадался. Она говорит, что уезжает из города в конце лета.

– Да, она так говорит.

Джереми посмотрел на него поверх зеленого сукна. – А еще она говорит, что у тебя не было интрижки с моей бывшей.

– Она права. Не было.

Джереми не отозвался на это. Но не стал и снова бросаться обвинениями.

Некоторое время они играли молча. Единственными звуками были щелчки и постукивания бьющихся друг о друга шаров и растущий шум, доносившийся из бара. Какой-то рокер пел песню в стиле «кантри-энд-вестерн» о хорошей женщине, которая пустилась во все тяжкие.

Ник закатил еще один шар в лузу. – Знаешь, ты не единственный парень в мире, которому изменяла жена. – Он не был уверен, почему сказал это. Просто это показалось ему правильным.

Джереми замер по другую сторону стола. – Амелия?

– И парень, который управлял самолетом.

– Господи Боже, я не знал.

– Об этом не многие знают. Мне этого не хотелось.

– Ну конечно. Поверь мне, я понимаю твои чувства насчет этого. – Джереми застыл на пару секунд. – Октавия сказала, что я должен спросить себя, лгали ли ты или Лаура мне о других вещах.

– Нашел ответы?

– Да. Лаура солгала мне несколько раз. О важном. Думаю, у нас были проблемы с общением. – Джереми потер мелом кончик своего кия. – Хотя вспомнить хоть один случай, когда бы ты мне солгал, я не смог.

Ник разглядывал стол. – Не обижайся, но мне Лаура вообще не слишком нравилась. Все время было такое ощущение, что она считает, что заключила мезальянс, выйдя за тебя.

– Без обид, но мне никогда не нравилась Амелия. Я думал, что она больше влюблена в «Харт Инвестментс», чем в тебя.

– Наверное, ты был прав. – Он ударил по шару и подождал, пока тот закатится в лузу. – Но она была хорошей матерью.

– Это многого стоит, – тихо ответил Джереми.

– Многого.

– У тебя хотя бы есть Карсон. Я обнаружил, что Лаура не хотела детей. По крайней мере, от меня.

– Благодаря Карсону все обрело смысл, – согласился Ник.

Шум толпы в соседней комнате усилился. Кто-то сделал музыку громче. Теперь звучала заунывная песня о парнях, которые пили дешевый виски и устраивали барные драки из-за хороших женщин, пустившихся во все тяжкие.

– Подумать только, а мы-то оба думали, что знаем, что делаем, когда дело касалось женщин. – Джереми потягивал пиво, следя за очередным ударом Ника. – Думаю, нам надо было многому научиться.

– Да.

Теперь атмосфера вокруг стола стала гораздо теплее. Напряжение ослабло. Может, это все пиво.

– И, – сказал Джереми, – кто, по-твоему, украл Апсолла?

– Тот, кто пытается подставить Октавию. Это личное. Я нюхом чую.

– Но это бессмысленно. Октавия никому в городе не сделала ничего плохого.

– Нет, зато ее двоюродная бабка сделала.

– Судя по старым историям, жертвами Клаудии Баннер были Харты и Мэдисоны. – Джереми поставил мост пальцами и занес кий для удара. – Думаешь, есть и другие?

– Мой дед использовал термин побочный вред.

Джереми стукнул по шару. – Знаешь, моей бабке было за двадцать, когда «Харт и Мэдисон» распалась. Она выросла в этом городе и знает всех. Каждую неделю она играет в бридж с тремя другими женщинами, которые тоже всю жизнь прожили здесь. Они могут помнить что-то полезное о старых добрых временах. Хочешь, я поговорю с ней? Посмотрю, не сможет ли она что-нибудь вытянуть из этой компашки по игре в бридж? Уверен, ей понравится изображать из себя Мата Хари.

– Я был бы очень признателен, – сказал Ник.

Музыка стала громче, шум толпы тоже. Другие игроки высыпали в заднюю комнату и заняли оставшиеся столы. Дым сигарет соседних игроков начал портить воздух.

– Уже поздно, – заметил Ник.

Джереми пожал плечами. – Еще партию?

– Почему нет?

Ник как раз доставал шары из луз для еще одного круга, когда из открытой двери, выходящей в бар, послышался знакомый голос.

– Черт меня побери, если это не тот СС, который считает себя королем Эклипс-Бэй. – Юджин глотал все буквы с, а их в предложении было множество, но значение его слов было совершенно недвусмысленным. – И ты только посмотри, Дуэйн? Он играет в пул со своим добрым другом Джереми. Разве это не мило?

Игроки за другими столами не смотрели на парочку в дверях. Все притворялись, что сосредоточены на игре. Но Ник знал, что толпа внимательно прислушивается к каждому слову. Напряжение вдруг стало таким густым, что из него впору было начать вырезать фигурки.

– Ты был прав, – тихо произнес Джереми. Он не потрудился повернуться к Юджину или Дуэйну. – Пора идти.

– Ты что здесь делаешь, а, Харт? – проревел Юджин. – Разве тебе не нужно быть со своей рыженькой подозреваемой? Все знают, что она вытрахала тебе все мозги, чтобы ты закрыл глаза на то, что это она украла картину.

Ник очень медленно отставил кий. С другой стороны стола Джереми сделал то же самое. На это раз оба посмотрели на закадычную парочку.

В темной комнате воцарилась тишина. Никто из других игроков и пальцем не пошевелил. Все ждали, чем все закончится.

Ник поглядел на Юджина. – По-моему, Юджин, ты все сказал.

Но было ясно, что Юджин слишком много выпил, чтобы думать о последствиях.

– Думаешь, что можешь меня запугать? – Юджин подошел ближе, прижав руки к бокам. – Ты и впрямь думаешь, что я собираюсь сносить такое от Харта?

– Он прав, Юджин, – тихо сказал Джереми. – Тебе ведь это не нужно.

– От тебя я тоже не стану терпеть это дерьмо, Ситон. Думаешь, что можешь вернуться в город после всех этих лет и начать вести себя, словно ты лучше других, просто потому что твоя мамаша вышла замуж за Ситона, и ты водишь дружбу с Ником Хартом? У меня для тебя новость.

– Пойдем отсюда, – сказал Ник Джереми.

– Согласен, – Джереми начал обходить стол.

– Мы с Дуэйном тут кое о чем размышляли, Харт. – Юджин остановился, перегородив путь к двери. И бросил на него злобный взгляд. – Она настоящая рыжуля? Такая же рыжая снизу, как и сверху?

Ник обогнул стол.

– Полегче, – бросил Джереми уголком рта. – План был уйти отсюда, помнишь?

– План, – сказал Ник, замерев прямо напротив бильярдного стола, – рассказать всем здесь маленькую историю о недавнем замечательном приключении Юджина и Дуэйна в Сиэтле.

– Заткни свой рот, Харт, – зарычал Юджин. – Просто закрой свою поганую пасть. Еще одно слово, и я оторву тебе голову и стану использовать как бильярдный шар.

– Вот как?

– Эй, кому какое дело до того, что ты трахаешься с рыжулей. Всем плевать на твою сексуальную жизнь, Харт.

– Кроме тебя, по всей видимости, Юджин, – услужливо заметил кто-то из играющих. – Но, может, это оттого, что сексуальная жизнь Харта гораздо интереснее твоей.

Юджин побагровел, втянул голову в плечи словно большая черепаха и ринулся вперед. Он был на удивление быстрым для мужчины его веса и размеров. Старая футбольная подготовка, подумал Ник.

– Черт, – вполголоса пробормотал Джереми. – Вот тебе и ушли по-быстрому.

Ник не двигался до последнего момента. Затем вдруг сделал шаг в сторону и нанес удар с разворота. У Юджина все еще была скорость, но вот маневренность несколько поизносилась. Он кинулся прямо вперед, мимо того места, где всего секунду назад стоял Ник, и врезался в стол. Сложился пополам и упал лицом на зеленое сукно.

– Ладно, – сказал Джереми. – Теперь уходим, да?

Ник не обратил на него внимания. Он ухватился за крепкое плечо. Необходимости пытаться поднять Юджина на ноги не было. Здоровяк вскочил со стола, замахнувшись огромным кулаком на Ника.