Текст книги "Плавание на «Индеворе» в 1768-1771 гг."
Автор книги: Джеймс Кук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 39 страниц)
Крутой утес, или высокий мыс, на траверзе которого мы были в полдень, я назвал Тернегейн (мыс Обратного Поворота), ибо именно у него мы повернули обратно. Он находится в 40°34′ ю.ш. и 182°56′ з.д., в 18 лигах к SSW и SSW1/2W от мыса Киднапперс.
Поверхность здесь неровная: кое-где у моря возвышаются белые скалы, кое-где тянутся песчаные полосы. Лесные массивы, которых здесь не так много, как в заливе Хоук, чередуются с грядами меловых холмов, это напоминает Южную Англию. Местность, по-видимому, густо заселена. Держась берега, мы увидели несколько поселений, дымки заметили не только в долинах, но и на вершинах и склонах холмов. Насколько хватал глаз, тянулась цепь гор с вершинами, покрытыми снегом.
Ночью видели два больших костра, верный признак того, что земля эта населена. Мыс Киднапперс был на NW 56°, в 7 лигах от нас. Обсервованная широта 39°52′ S.
Среда, 18-е. Слабый ветер переменного направления, хорошая погода. В 4 часа утра Киднапперс был на NW 82°, в 2 лигах от нас. Глубина 62 сажени, а когда мыс был на WtN (в 3–4 лигах) – 45 саженей, на половине пути между островом Портленд и мысом Киднапперс – 65 саженей. В полдень остров Портленд был на NO1/2О, в 4 лигах от нас. Обсервованная широта 39°34′ S.
Четверг, 19-е. Днем слабые ветры от О и ONO; ночью свежий ветер от S к SW, густая облачность, гроза. В 5.30 дня легли на другой галс, на SO; остров Портленд был на SO, в 3 лигах от нас.
От берега отошла лодка, в ней было 5 человек. Они безбоязненно поднялись на борт и настояли на том, чтобы остаться с нами на всю ночь; не было никакой возможности отвязаться от них. Только силой удалось бы выдворить их с корабля, а этого мне не хотелось делать. Правда, для предотвращения возможных козней со стороны непрошеных гостей, я приказал поднять каноэ на борт. Двое туземцев были вождями, трое других – их слугами. Один из вождей казался человеком открытого и мягкого нрава, и тот и другой с большим вниманием рассматривали все, что им показывали, и благодарили за подарки; оба не ели и не пили с нами, слуги же не отказывались от еды[114].
Несмотря на то что туземцы безусловно знали, как мы обошлись с их соплеменниками, побывавшими на корабле раньше, они с большим доверием относились к нам, полностью отдав себя в наши руки, не спрашивая, желаем ли мы этого, что особенно странно, если вспомнить поведение тех, с кем мы встречались прежде в этом заливе.
В 11 часов ночи прибавили паруса (ночь была темная и дождливая) и так шли до рассвета, в 7 часов утра у мыса Тейбл легли в дрейф и отправили на берег каноэ. В это время от берега отошло еще несколько лодок, но мы не имели возможности дожидаться их и отправились к северу. В полдень самая северная видимая земля была на NO 20°, а мыс Йонг-Никс-Хед, или южный мыс бухты Поверти, на NW, почти в 4 лигах от нас. Обсервованная широта 38°44′30″ S.
Пятница, 20-е. Днем свежий ветер от SSW; ночью небольшой ветер переменного направления, дождь; утром свежий ветер от SW. В 3 часа дня миновали весьма приметный мыс, я назвал его Гейбл-энд-Форленд [мыс Щипца] – за сходство возвышающегося на нем белого утеса с щипцом крыши дома. Его легко заметить и по остроконечной скале, лежащей вблизи. Он расположен на NO 24°, в 12 лигах от мыса Тейбл. Между ними море далеко вдается в сушу, образуя залив. Здесь-то в 4 лигах от первого мыса и 8 лигах от второго и лежит бухта Поверти.
От Гейбл-энд-Форленд земля простирается на NtO насколько хватает глаз. Поверхность от бухты Поверти до Гейбл-энд-Форленд неровная, горы сменяются лесистыми долинами.
Держась вдоль берега, видели поселения, обработанные участки земли, людей. Вечером подошло несколько каноэ, и один из туземцев поднялся на борт; мы дали ему несколько безделушек и отправили обратно. Лавировали до рассвета, а затем пошли к берегу, чтобы осмотреть две бухты, открывшиеся нашему взору почти в двух лигах к северу от мыса. До самой южной мы так и не смогли дойти, а в другой бухте в 11 часов отдали якорь на глубине 7 саженей почти в 3/4 мили от берега грунт – темный песок. Северный мыс был на NO1/2N в 2 милях, а южный на SOtO, в миле от нас. Эта бухта не так защищена с моря, как мне казалось вначале, но поскольку туземцы (многие из них подошли к нам на своих каноэ), видимо, были настроены миролюбиво, я решил запасти немного воды и осмотреть местность, прежде чем проследовать дальше на север.
Суббота, 21-е. Не успели мы отдать якорь, как заметили каноэ с двумя стариками, которые, судя по их одежде, были вождями. Я пригласил их на борт, и они не колеблясь приняли приглашение. Каждый из них получил почти по 4 ярда полотна и ерши.
Тканью они остались довольны, но ерши, видимо, не смогли должным образом оценить. Тупиа объяснил причину нашего прихода сюда, он постарался втолковать им, что мы не тронем их, если они будут вести себя мирно. Трудно даже представить себе, как бы они поступили, если услышали о случившемся в бухте Поверти.
В час или два дня с группой вооруженных людей отправился на шлюпке на поиски пресной воды. Оба туземца были с нами; так как прибой усилился, поднялся ветер, а затем пошел дождь, мы вернулись обратно, а вожди на каноэ отправились восвояси.
К вечеру стало спокойнее. Высадившись на берег, мы обнаружили два источника пресной воды; туземцы, по всем признакам, относились к нам дружелюбно и миролюбиво, и поэтому я решил остаться здесь по крайней мере еще на день, чтобы запастись водой и дать м-ру Бенксу возможность собрать образцы для коллекций.
Утром лейтенант Гор с большой группой людей направился на берег, чтобы наблюдать за доставкой воды, но из-за сильного прибоя трудно было свезти бочонки с корабля, и первая партия была доставлена на борт только около полудня.
Воскресенье, 22-е. Днем слабые ветры, облачно. В полдень, а может немного позже, к кораблю подошло несколько каноэ, туземцы начали торговлю. Наши люди продавали им ткань с острова Георга в обмен на местную, так как у туземцев не было почти ничего другого. Этот род обмена вначале, видимо, им нравился, причем они предпочитали ткани с островов [Общества] английским, но к вечеру цены упали более чем в 5 раз[115]. Я пригласил нескольких человек на борт, показал им корабль, который им очень понравился.
Миролюбиво встретили местные жители наших людей и на берегу. Они вели себя лучше, чем можно было ожидать, но так как из-за прибоя доставка воды на борт была затруднена, я решил утром сняться с якоря. В 5 часов утра снялись с якоря и вышли в море.
Туземцы называют залив Тегаду [Анаура], он находится на 38°16′ ю.ш., и поскольку ничего примечательного на берегах его нет, я не стану его описывать. Здесь растет очень много дикого сельдерея. Мы купили у туземцев 10 или 15 фунтов бататов[116]. Под них заняты большие участки, но плодов сейчас мало, ибо время для них слишком раннее. В полдень залив Тегаду был на WtS1/2W, в 8 лигах от нас, а очень высокая гора с двумя вершинами, возвышающаяся в глубине острова, на NWtW. Обсервованная широта 38°13′ S. Ветер северный, свежий.
Понедельник, 23-е. Днем сильные ветры с N, облачная погода. В час дня легли на другой галс, шли к берегу. В 6 часов измерили глубину, оказалось 56 саженей; грунт – мелкий песок. Залив Тегаду был нa SW1/2W, в 4 лигах от нас.
В 8 часов сделали поворот, глубина 36 саженей, находились почти в 2 лигах от берега.
Всю ночь лавировали при слабом ветре. В 8 часов утра, когда были почти в лиге от залива Тегаду, к нам подошли каноэ, и туземцы сообщили нам, что в бухте, лежащей немного-дальше к югу (мы не смогли до нее дойти в тот день, когда остановились в заливе Тегаду), есть пресная вода и ее легка доставить на борт. Поскольку приходилось идти против ветра и все время лавировать, я счел, что мы лучше используем время, если подойдем к берегу бухты, чтобы запастись водой и установить дружеские отношения с туземцами.
С этим намерением мы направились к бухте, предварительно послав туда две шлюпки с вооруженными людьми, чтобы обследовать место, где можно набрать воды. Около полудня они вернулись, подтвердив сказанное туземцами.
Отдали якорь на глубине 11 саженей; грунт – мягкий песок. Северный мыс на берегу бухты на NtO, а южный на SO, источник находится в маленьком заливе у южной оконечности бухты, в одной миле от нас на StO.
Вторник, 24-е. Ветры западные, прекрасная погода. Вечером, как только завели шпринг, сошел на берег осмотреть источник; меня сопровождали м-р Бенкс и д-р Соландер. Я выяснил, что вода хорошая и место очень удобное, а выше отметок самого высокого прилива много леса. По всем признакам, туземцы не только дружески относятся к нам, но готовы обменять то немногое, что у них есть.
Рано утром послал лейтенанта Гора на берег наблюдать за рубкой леса и доставкой воды; с ним отправилась группа наших людей, включая всех матросов 1-й статьи, для охраны. После завтрака высадился на берег и пробыл там целый день. Незадолго до этого м-р Грин и я произвели несколько наблюдении солнца и луны. Средний результат по этим наблюдениям – 180°47′ W, однако все предыдущие данные превосходили эту цифру. По среднему всех наблюдений определил долготу побережья. В полдень квадрантом измерил высоту солнца и определил широту – 38°22′24″ S.
Среда, 25-е. Ветер и погода, как вчера. Днем установили кузницу, чтобы починить металлические подпорки румпеля. К ночи доставили на борт 12 бочек воды и две или три шлюпки с дровами; таким образом, я считаю, что время не прошло зря. Туземцы не беспокоили нас, то и дело приносили на корабль и к месту, где мы брали воду, рыбу, которую мы обменивали на ткани, бусы и т. д.
Четверг, 26-е. Днем ветер от S и SW; хорошая погода, в остальную часть суток дождь. Несмотря на это, продолжаем принимать на борт дрова и воду.
Пятница, 27-е. Ветер от SW. Днем дождь; к ночи прояснилось. Утром послал катер, чтобы наловить устриц, но попытка оказалась безуспешной. Отправил людей измерить глубину бухты.
Высаживался на берег дважды. Первый раз в долине, прошел в глубь острова, но не встретил ничего примечательного; второй – близ северного мыса, где приказал нарвать сельдерея и противоцинготной травы[117] столько, сколько могло поместиться в шлюпке. В этот день закончили доставку воды, доведя запас до 70 тонн, но дров заготовили еще мало.
Суббота, 28-е. Слабый южный ветер, хорошая погода. Заготовляли голики из кустарника, растущего на берегу и весьма пригодного для этой цели[118]; поскольку я намерен был утром выйти в море, нескольких человек послал на сбор сельдерея; его здесь очень много. Приказал приправлять им суп и овсянку, которую готовили каждое утро к завтраку; думаю продолжать так до тех пор, пока у нас есть эта зелень и пока не достанем что-либо для замены, ибо сельдерей очень полезен и является превосходным противоцинготным средством.
Воскресенье, 29-е. Днем слабый ветер от NO с грозой, разразившейся над сушей, ночью небольшой ветер с суши, густой туман; утром слабый ветер от NNO, ясная погода. В 4 часа утра отдали шпринг, в 6 часов выбрали якорь и вышли в море.
В полдень бухта была на NW 63°, в 4 лигах от нас. Туземцы называют ее Толага [местное название Уава]. Она сравнительно широка, глубина ее от 13 до 7 саженей, дно чистое, песчаное, есть хорошая якорная стоянка, залив защищен от всех ветров, за исключением северо-восточных, он находится на широте 38°22′ S, в 4–5 лигах к северу от мыса Гейбл-энд-Форленд.
У южного мыса расположен высокий островок, и он лежит так близко к берегу, что его трудно заметить. Недалеко от северного мыса острова, при входе в бухту, две высоких скалы; одна из них круглая, вторая вытянута вверх и как бы просверлена насквозь, отверстия напоминают арки моста.
Между скалами есть бухта, где мы нарубили леса и набрали воды. Близ северного мыса лежит довольно высокий скалистый остров, а мористее, на расстоянии мили от него – рифы, окруженные бурунами. Склонение здесь 14°31′ О; полная вода бывает в полнолуние и новолуние около 6 часов. Уровень поднимается на 5–6 футов, но идет ли приливное течение с юга или севера, я не могу определить.
Во время нашего пребывания в заливе мы ежедневно понемногу торговали с туземцами, они продавали нам рыбу, бататы и некоторые весьма любопытные, по нашему мнению, мелочи. За это они получили от нас материю, бусы, гвозди и т. д. Ткани, которые мы приобрели на острове Короля Георга и на Ульетеа, они ценили больше всего, и мы охотно обменивали их, ибо у каждого на корабле они были.
Я приказал покупать у местных жителей все, что те предложат, без всяких ограничений, ибо знал, – только при этом условии туземцы будут охотно и по доступной цене продавать свои товары. Уверен, что тем самым можно побудить их привозить нам все, чем располагает остров. У меня были основания полагать, что так они и поступят, однако ничто не содействовало росту оборота торговли.
Четвероногих, кроме собак и крыс (да и тех в очень малом количестве), здесь не видели – ни домашних, ни диких; не заметно даже признака их существования. Мясо собак туземцы употребляют в пищу и подбивают свою одежду их шкурами.
Во время стоянки в бухте я высаживался на берег и поднимался на холмы, чтобы осмотреть местность. Однако удалось увидеть немногое, ибо обзору мешали еще более высокие горы. Вершины их большей частью голые, там можно увидеть только папоротник, но долины и многие склоны поросли лесом. То там, то здесь видны поля туземцев. В лесу мы обнаружили свыше 20 различных пород деревьев; образцы некоторых из них я взял на борт, ибо они не известны никому из нас. Дерево, которое мы рубили на дрова, напоминало клен. Оно выделяло беловатую смолу, у другого смола была желтая, возможно, ее удастся использовать в качестве краски. Встретилось нам и капустное дерево, которое мы срубили, чтобы достать капусту. Страна изобилует растениями и красивыми птицами, многие из которых нам не известны.
Почва на холмах и в долинах светлая, песчаная, весьма пригодная для выращивания всех видов корнеплодов, но мы видели здесь только бататы и ямс. Туземцы высаживают их на небольших круглых грядках; площадь поля обычно несколько акров. Участки тщательно спланированы и содержатся в добром порядке, многие из них обнесены палисадами, которые, однако, могут служить только как украшение.
Понедельник, 30-е. Днем слабый ветер, облачная погода. В час дня легли на другой галс к берегу; в 7 часов залив Толага был на WNW, в лиге от нас. Сделали поворот и пошли от берега. До 2 часов ночи был штиль, затем поднялся ветер от SW, и мы легли на N. В 6 часов мыс Гейбл-энд-Форленд был на SSW, а залив Толага на SSW1/4W, в 3 лигах от нас. В 8 часов, будучи в 2 милях от берега, заметили, что рыбачьи каноэ пробовали идти за кораблем, но из-за свежего ветра не смогли догнать нас. В полдень обсервованная широта 37°49′ S; островок, расположенный близ берега самой северной видимой земли, был на NO 16°, в 4 милях. От залива Толага прошли 13 лиг курсом NtO1/2O. Поверхность острова очень неровная; вдоль побережья несколько небольших бухт с песчаными полосами. Туманная, облачная погода не позволила нам рассмотреть местность в глубине страны. Недалеко от берега заметили лишь несколько поселений и поля туземцев. Глубина от 20 до 30 саженей.
Глава тринадцатая. Плавание вдоль северного берега северного острова
Битва у мыса Ранауэй и острова Моутохора. Бухта Меркьюри. Стычки с островитянами. Туземные крепости. Новозеландская Темза. Происшествие в заливе Бей-оф-Айлендс. Мыс Мария-ван-Димен.
Вторник, 31-е. В 1.30 дня обогнули вышеупомянутый остров, лежащий на О, в миле от северо-восточного мыса суши. Земля простирается отсюда к NWtW и WNW насколько хватает глаз. Этот мыс я назвал Ист-Кейп [мыс Восточный], так как у меня есть основания полагать, что это самая восточная точка на побережье; по той же причине я назвал остров, лежащий недалеко от мыса, Ист-Айленд (Восточный остров). Остров небольшой, высокий, округлой формы, показавшийся нам пустынным. Мыс невысокий, с белыми скалами, лежит на 37°42′30″ ю.ш. и 181°00′ з.д.
Обогнув Ист-Кейп, мы пошли вдоль побережья, где заметили много поселений и обработанных полей. Местность здесь кажется более плодородной, чем та, которую мы видели раньше, берег низкий, а в глубине страны возвышаются холмы.
В 8 часов, находясь в 8 лигах к западу от мыса Ист-Кейп, в 3–4 милях от берега, убавили паруса и легли в дрейф при свежем порывистом ветре от SSO. Вскоре стало спокойнее, и в 2 часа ночи снова легли на SW – в направлении, где простиралась земля.
В 8 часов по пеленгу W заметили землю, очевидно, остров. К этому времени самая юго-западная часть земли была на SW.
В 9 часов к нам подошли пять каноэ, в одном из них было более 40 вооруженных человек. По их поведению поняли, что они явились не с дружественными намерениями. Я был в это время очень занят и не имел возможности находиться на палубе, чтобы наблюдать за их действиями, поэтому приказал выстрелить картечью с перелетом. Это заставило пришельцев немного отступить, а затем снова собраться вместе не то с тем, чтобы посоветоваться о дальнейших действиях, не то для того, чтобы осмотреться. Приказал выстрелить из пушек в воздух. Туземцы так испугались, что, как я полагаю, только тогда почувствовали себя в безопасности, когда достигли берега.
Мы назвали мыс, недалеко от которого произошло это столкновение, Ранавэй [мыс Отступления]; он находится на 37°32′ ю.ш. и 181°50′ з.д., в 17–18 лигах к западу от мыса Ист-Кейп. В 4 лигах к востоку от него лежит залив, которому я дал имя Хикса – лейтенанта, который первым заметил этот залив.
Среда, 1 ноября. Шли вдоль берега при небольшом ветре переменного направления, видели много обработанных полей. Земля здесь разбита на равные огороженные участки – верное доказательство, что почва плодородна, а местность густо заселена. Несколько каноэ отошли от берега, но к нам не приблизились.
В 8 часов легли в дрейф в 3 милях от берега. Земля, усмотренная нами вчера на W и вновь показавшаяся сегодня, оказалась островом. Он от нас на SW, в 8 лигах. Я назвал его островом Уайт.
В 5 часов утра шли вдоль берега на SW при слабом ветре от OSО и облачной погоде. В 8 часов заметили 40–50 каноэ. Несколько из них подошли к самому борту, и туземцы предложили нам омаров, моллюсков и двух морских угрей. Их примеру последовали и другие, но ничего, кроме моллюсков, нам предложено не было. Туземцы считали должным отдавать нам лишь малую часть того, что у них было, полагая, что они вправе взять все, что мы им вручили, ничего не давая взамен. В конце концов они похитили полотно, висевшее на борту, и не пожелали возвратить его, несмотря на наши требования. Тогда я выстрелил из мушкета, затем из другого, заряженного дробью, но они не испугались, только немного отступили и стали махать веслами в нашу сторону. Я выстрелил еще раз, пуля ушла в воду недалеко от каноэ, и туземцы лишь тогда решили с большей пользой употребить свои весла, но затем, считая себя в безопасности, собрались вместе и опять стали грозить нам.
Я немного повернул судно, пришлось пустить в действие четырехфунтовую пушку; туземцы после этого убрались восвояси, а мы продолжали идти вдоль берега при слабом ветре от OSO. В полдень широта 37°45′ S, пеленг острова Уайт NW 29°, в 8 лигах от нас.
Четверг, 2-е. Слабый ветер от NW с переходом на OSO, ясно. В 2 часа дня заметили довольно высокий остров, лежащий к W от нас, а в 5 часов утра к западу от него еще острова и скалы. Держали круто к ветру, чтобы обойти рифы, но убедившись, что не сможем сделать этого до темноты, приспустились по ветру и прошли между рифами и берегом. В 7 часов приблизились к первому острову, откуда к нам направилось большое двойное каноэ, набитое до отказа туземцами. Это было первое судно подобного рода, с которым мы здесь встретились. Туземцы оставались у корабля, пока не стемнело, затем ушли, швырнув предварительно в нас несколько камней.
От них мы узнали, что этот остров называется Моутохора (местное название Мотухора, современное – Уэйл]. В окружности он невелик, но высокий и лежит в 6 милях от суши. К югу от него на глубине 14 саженей есть якорная стоянка. К SWtS от острова на материке и, видимо, недалеко от моря возвышается круглая гора, которую я назвал Маунт-Эджкамб; она расположена в центре большой равнины и сразу же бросается в глаза. Широта 37°59′ S. Долгота 183°07′ W.
Держась к западу, заметили, что глубина постепенно уменьшалась от 17 до 10 саженей. Еще до наступления темноты недалеко от нас показались небольшие островки и рифы. Сперва я решил, пройдя их, на ночь лечь в дрейф, но затем счел более разумным лавировать до утра у острова Моутохора, где, как я знал, не было опасных мест.
Мы поступили правильно, ибо утром, отойдя на запад, обнаружили впереди нас рифы – подводные и возвышающиеся над поверхностью. Они лежали в 1,5 лигах от острова Моутохора, в 9 милях от земли, к NNO от горы Эджкамб. Прошли между рифами и берегом; глубины от 7 до 10 саженей.
Двойное каноэ, которое подходило к нам вчера вечером, весь день шло под парусом за нами, держась на траверзе корабля. В течение часа с туземцами разговаривал Тупиа, но под конец они стали бросать в судно камни и удалились только тогда, когда в них выстрелили из мушкета.
В 10.30 прошли между низким равнинным островом и берегом; расстояние между ними 4 мили, глубина 10, 12 и 15 саженей. В полдень пеленги острова были от NO до OtN1/2O, в 5–6 милях от нас; обсервованная широта 37°39′ S, долгота 183°30′ W. Берег земли лежит между замеченным нами равнинным островом и Моутохорой. Последний находится в 10 лигах отсюда; он умеренной высоты, ровный, почти безлесный, с множеством возделанных полей и селений; они расположены на возвышенностях близ моря и защищены со стороны суши валом и рвом, окружены со всех сторон частоколом, кроме того, в некоторых из них возведены укрепления. Еще раньше кое-где на побережье мы видели небольшие обнесенные частоколом сооружения, построенные на возвышенностях и склонах холмов; Тупиа пояснил нам, что это марае, или места поклонения богам[119]. Мне, однако, кажется, что эти сооружения возведены скорее для защиты поселений от врагов: некоторые из них, по-видимому, построены весьма неплохо и приспособлены для этой цели.
Пятница, 3-е. Днем очень крепкие ветры от NOtO, мгла. В 2 часа прошли небольшой холмистый остров [Карева], лежащий в 4 милях от высокого круглого утеса на материке [Маунт-Маунгану]. От него берег тянется на NW насколько хватает глаз и кажется изрезанным и холмистым. Так как над сушей стояла густая мгла и дул свежий ветер, держались круто к ветру на самый наветренный видимый нам остров, лежащий в 6–7 лигах на NNO. Ночь провели близ него при свежем ветре от NO и NOtO, мгле и дожде; назвал его Майор. В 7 часов утра он был на SO 47°, в 6 лигах, а группа маленьких островков и скал на NtO1/2N, в 1 лиге от нас. Дул слабый ветер, погода ясная.
Группу островков и скал назвали Корт-оф-Олдермен [Совет Старейшин], они раскинулись во все стороны на пространстве в пол-лиги и расположены в 5 лигах от берега. Между ними и прочими островами лежат скалы, большей частью обнаженные и очень сходные между собой по виду, некоторые чрезвычайно малы в окружности, но вздымаются на значительную высоту. Острова лежат на 36°57′, ю.ш., некоторые из них обитаемы.
В полдень они были на SO 60°, в 3–4 лигах, а скала, напоминающая замок и лежащая недалеко от берега, – на NW 40°, в 1 лиге от нас. Обсервованная широта 36°58′ S. Курс со вчерашнего полудня NNW1/2W, прошли около 20 лиг. Глубина 28 саженей, кругом множество островков к скал. Берег изрезанный, холмистый и обнаженный, не видно ни полей, ни чего-либо другого, указывающего на то, что местность эта густо населена.
Суббота, 4-е. Днем и вечером слабый ветер от ONO, ясная погода, к утру свежий ветер от NNW; туман, дождь. В час дня от берега к кораблю направились три каноэ. Покружив вокруг, туземцы метнули в нас два копья; одно попало в нашего человека как раз в тот момент, когда тот собирался бросить пришельцам канат, полагая, что они поднимутся на борт, другое ударило в борт. Выстрелив из мушкета, мы отогнали туземцев прочь. Все каноэ сделаны из цельных древесных стволов и лишены каких бы то ни было украшений; люди, сидевшие в них, были почти совершенно обнажены.
В 2 часа дня заметили вход в залив или бухту, поспешили туда, чтобы стать на якорь. Глубина постепенно уменьшалась с 41 до 9 саженей; в это время были в полутора милях от высокой башневидной скалы, близ южной точки залива. Скала и самый северный остров из группы Корт-оф-Олдермен по пеленгу SO 61°.
В 7.30 отдали якорь на глубине 7 саженей у южного входа в залив. За нами шло несколько каноэ, они оставались у корабля до наступления темноты. Прежде чем отправиться обратно, туземцы благородно предупредили, что нападут на нас утром. Правда, некоторые нанесли нам визит уже ночью, очевидно полагая, что все будут спать; однако убедившись в своей ошибке, ушли.
Причиной моей остановки здесь была надежда найти хорошую бухту. Кроме того, я хочу 9 числа наблюдать прохождение Меркурия, которое здесь отчетливо будет видно, если выпадет ясный день. В таком случае нам удастся более точно определить долготу этого места.
Между 5 и 6 утра со всех концов острова к нам подошли каноэ; в них было около 130 или 140 человек. По всем признакам, они прибыли сюда, чтобы атаковать нас, ибо были вооружены с ног до головы. Однако туземцы не решились напасть на нас, и, пробыв около трех часов близ корабля, торгуясь с нами и пытаясь сыграть какую-либо шутку, они ушли, но не раньше, чем мы выстрелили из нескольких мушкетов и большой пушки. Стреляли мы, совершенно не думая причинять им зло, а просто чтобы показать, каким оружием мы располагаем и как можем ответить на любое нападение. Любопытно, что туземцы не обратили почти никакого внимания на стрельбу из мушкетов, хотя одна из пуль пробила каноэ, что же касается пушки, то не знаю, какой она произвела эффект, ибо выстрел был дан, когда каноэ уже отошли далеко.
В 10 часов погода немного прояснилась, и мы отправились на двух шлюпках измерить глубину залива и поискать более удобную якорную стоянку; в одной из шлюпок был штурман, в другой я. Вначале мы пошли к северной части побережья, откуда навстречу нам вышло несколько каноэ, но когда мы приблизились, туземцы отступили к берегу, приглашая нас следовать за ними. Видя, что они все вооружены, я счел неблагоразумным принять их приглашение, поэтому, поторговав с ними прямо из шлюпок, мы отправились дальше к входу в залив.
На возвышенности я заметил укрепление, но смог разглядеть только часть сооружений. Поскольку я намерен ознакомиться с ними поближе, не буду здесь останавливаться на их описании. Выбрав стоянку неподалеку от того места, где мы отдали якорь, я вернулся на борт.
Воскресенье, 5-е. Ветры от NNW, туман, ночью дождь. В 4 часа дня снялись с якоря и приблизились к южному берегу, бросили якорь на глубине 4,5 саженей; дно мелкое, песчаное. Южная оконечность залива на востоке в одной миле от нас, а река (куда при низкой воде могут входить шлюпки) на SSO, в полутора милях.
Утром к кораблю приблизились туземцы, но вели себя совсем не так, как вчера, торговля с ними (сделки были не очень велики) велась на истинно дружественных началах. Двое туземцев поднялись на борт, и каждому я подарил по куску английской ткани и несколько гвоздей. После ухода гостей мы на катере и баркасе отправились к реке, захватив с собой невод. Штурмана я послал на яле измерить глубину залива и наловить сеткой рыбы. Невод забрасывали несколько раз, но удалось поймать лишь несколько голавлей. Около полудня вернулись на борт.
Понедельник, 6-е. Умеренный ветер от NNW, туман, ночью дождь. Днем отправились с неводом в другую часть залива, но поймали еще меньше, чем вчера, штурману же при помощи сетки удалось вытащить не больше полведра раковин. Туземцы доставили к кораблю и продавали экипажу маленьких гребенок, двухстворчатых раковин и моллюсков; множество таких раковин можно увидеть здесь на песчаных берегах реки.
Утром послал в залив нескольких человек на баркасе с неводом на рыбную ловлю, офицера с группой матросов на заготовку дров, но ни одно из предприятий не увенчалось успехом. Туземцы в некоторой степени возместили нам неудачу, доставив несколько ведер сушеной и выпотрошенной рыбы, правда не из лучшей, но я приказал купить все, чтобы поощрить торговлю.
Вторник, 7-е. В первой половине суток ясная погод я, умеренный ветер, к ночи – свежий, северный, слякоть, туман, дождь. Днем баркас доставил на борт воду. Улов сегодня очень скромный. Здесь очень много сельдерея; каждый день, как обычно, варим его для экипажа.
Среда, 8-е. Днем свежий ветер от NNW, туман, дождливая погода, к вечеру легкий ветер от WSW, ясная погода. Утром креновали корабль и чистили оба борта. Послал на берег группу матросов нарубить леса и набрать еще воды. Туземцы привезли и обменяли нам на небольшие куски ткани такое количество рыбы, что ее хватило на весь экипаж. Рыба эта похожа на макрель и вкуснее, чем любая из тех, что нам доводилось есть раньше. В полдень квадрантом определили зенитное расстояние солнца на меридиане, что позволило определить широту – 36°47′43″ S. Наблюдения велись на реке, недалеко от южного входа в залив.
Четверг, 9-е. Легкий ветер переменного направления, ясная погода. Как только рассвело, появились туземцы с макрелью и привезли ее так много, что мы не знали, что с ней делать. Несмотря на это, я приказал закупить все, чтобы поощрить их к такого рода торговле.
В 8 часов м-р Грин и я с инструментами сошли на берег, чтобы наблюдать за прохождением Меркурия, которое должно было произойти в 7 часов 20 минут 58 секунд истинного местного времени, но только м-ру Грину удалось провести наблюдения[120]. В то же время я измерил высоту солнца для определения истинного времени. Результаты определений следующие:
В полдень обсервованная шпрота была 36°48′28″ S. Таким образом, среднее значение широты места наблюдения по сегодняшним и вчерашним наблюдениям 36°48′5 1/2"S, склонение 11°9′ О.
Пока мы проводили наши наблюдения, пять каноэ (два больших и три маленьких) подошли к борту. В одном было около 50 человек, в других поменьше. Этих туземцев мы ранее не видели: судя по всему, они пришли сюда не с дружественными намерениями. Все были вооружены до зубов копьями, дротиками, камнями и т. п. Однако они не предпринимали никаких враждебных действии, возможно их соплеменники, торговавшие в это время у борта рыбой, предупредили их, с кем они имеют дело. Тогда вновь прибывшие вплотную подошли к борту и стали продавать экипажу кое-что из своего вооружения, а один туземец предложил даже хаахоу[накидку]. Лейтенант Гор, бывший в это время вахтенным начальником, послал в каноэ кусок ткани. Туземец согласился взять его в обмен на свой хаахоу, но как только материя очутилась у него в руках, он не пожелал расстаться со своей собственностью и оттолкнул каноэ от корабля, а затем стал с угрозами махать в нашу сторону веслами. М-р Гор выстрелил в него из мушкета и, как выяснилось позже, убил туземца. Вскоре все остальные ушли.
