Текст книги "Большие каникулы Мэгги Дарлинг"

Автор книги: Джеймс Кунстлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– Мы еще не уверены в том, что это тот же парень. Я отсоединяюсь, мэм. Что бы вы ни планировали делать сегодня, мой совет: держитесь подальше от Меррит-Паркуэй. Кажется, что эта пташка затаилась в засаде с большим количеством патронов. Всего хорошего.

– До свидания.

Не более чем минуту Мэгги наслаждалась полной безысходностью, смакуя ее мелкие впадинки и зубчатые уступы. Потом она подняла глаза и встретилась взглядом с Уолтером. И оба одновременно произнесли одно и то же, с той же угрюмой решимостью.

– Думаю, что нам придется сделать это самим, – сказали они, изучая лица друг друга и удивляясь совпадению своих намерений.

7

В поисках

Мэгги быстро сделала два бутерброда из паштета с черным хлебом, они уселись в «тойоту-лендкрузер» и поехали. У нее все еще стучало в висках, поэтому за рулем был Уолтер. Все в этот день шло наперекосяк. Небо светилось странным тяжелым светом, придававшим пейзажу вокруг роковой оттенок. По обеим сторонам огромной шоссейной дороги открывалась дикая панорама городского ландшафта с гигантскими дисконтными магазинами, бесплатными парковками и кричащими рекламными щитами, раня сознание и ослабляя его. Коннектикута старых комиксов журнала «Нью-Йоркер» и фильмов Бинга Кросби больше не существовало, теперь это была больная, сюрреалистичная территория ярко раскрашенного пластика и теплопоглощающего асфальта, бесконечная, безнадежная и лишенная будущего автомобильная свалка.

Вскоре они добрались до окраины Хартфорда и поехали по виадуку у реки, миновали знаменитый синий напоминающий мечеть купол заброшенной фабрики оружия Кольта. Американская история здесь выглядела так, будто ее насильно запихнули в автомобиль, избили и бросили подыхать. С расстояния в полтора километра скопление стеклянных офисных зданий-башен постройки конца двадцатого века выглядело лживым обещанием. Отсюда зеркальные панели, должно быть, воспринимались простаками как интересные монументальные произведения бурной эпохи. Трудно было поверить, что семьдесят пять процентов помещений в офисных зданиях центра города пустовало. Они являлись залогом с просроченным сроком выплаты в банках, качающихся на грани банкротства под руководством обеспокоенных временных управляющих, которые подумывают о покупке авиабилета в одну сторону в какую-нибудь из стран на островах Карибского моря, чтобы избежать возможного ареста, суда и пяти лет в федеральной тюрьме в Льюисбурге.

По наклонному съезду с магистрали они выехали наконец на улицу. Запустение, царившее в городе, стало здесь весьма ощутимым. Несмотря на то что это был полдень обычного буднего дня, повсюду в деловом районе было удивительно безлюдно, словно здесь поработала чума, тайно уничтожавшая этаж за этажом, пробираясь среди этих грандиозных офисных небоскребов.

В паре кварталов от старого Капитолия штата с золотым куполом на башне они попали в район пустующих фабричных зданий из красного кирпича, стоявших на узких улицах без деревьев. Здесь индустриальная революция являла собой трагическую картину крупного мошенничества, где все бывшие богатства империи превратились во множество пустых помещений в тоскливых обветшалых чудовищах из кирпича. Все станки и механизмы давным-давно были сданы в утиль. То тут, то там были видны призраки обычной коммерческой жизни двадцатого века: ржавые рекламные вывески кока-колы, указывавшие на давно закрытые столовые, окна баров, заколоченные расслоившейся фанерой. Даже те несколько мусорных баков, что уцелели в переулках, были пусты. И только одинокий алкоголик, чувствующий себя ненужным в своей несостоятельности, шел неустойчивой походкой, заунывно причитая.

– Что случилось с нашей страной? – почти умоляюще спросила Мэгги.

– У меня нет готовых ответов, – сказал Уолтер, и она была весьма благодарна ему за его скромность.

Соседние жилые кварталы выглядели так, словно были заражены какой-то сверхъестественной болезнью типа проказы цивилизации, которая принесла больше опустошения, чем война. Это была зараза, выздоровление от которой казалось маловероятным. Она стирала границы между живыми людьми и материальными предметами, делая тщетными все надежды на будущее, кроме одной – стать частью мертвой планеты.

Они методично прочесывали город на большой машине. На некоторых улицах им встречались люди, больше похожие на призраков: подозрительные личности, пившие в обветшалых подъездах из бутылок, спрятанных в бумажные пакеты; ребенок, оседлавший сломанный велосипед и притворявшийся, будто он едет; женщина в ярко-красных брюках, плакавшая у фонарного столба; молодой человек, избивавший сломанный холодильник цепью. На пересечении с Фармингтон-авеню они встретили знакомый образ: большое темное здание в викторианском стиле, богато украшенное и находившееся в странно хорошем состоянии. Надпись на доске, укрепленной на столбике, стоявшем на тротуаре, гласила: «ЗДЕСЬ ЖИЛ МАРК ТВЕН».

– Господи, – застонал Уолтер. – Представь себе, что бы он подумал.

– Это очень грустно представить, – сказала Мэгги, тем не менее мысленно вглядываясь в известное фото Клеменса^[37], на котором он запечатлен в великолепной светлой шубе из меха тюленя-белька и шапке в тон, на вершине своей славы, едущим в больших санях со своей женой Оливией и тремя симпатичными маленькими девочками: Сюзи, Кларой и Джин – на рождественскую молитву преподобного Джо Твитчелла, после которой они были приглашены на пунш с пирожными (а для мужчин – виски) в дом госпожи Стоу. Это был другой Хартфорд, город с другой планеты, а не только из другого времени.

– Невыносимо даже думать об этом, – прошептала Мэгги.

Через пять кварталов после этого достопримечательного места, на Бовингтон-стрит, Мэгги показалось, что они приближаются к цели своей поездки. Здесь, между сгоревшим деревянным трехэтажным домом и одноэтажной бетонной коробкой, которая еще не так давно (лет пятнадцать тому назад) функционировала как магазин по продаже париков, стояло некогда внушительное кирпичное здание в итальянском стиле с зеленоватой крышей, напоминавшей по цвету медную патину. Прямо под фронтоном этого здания был виден каменный резной герб масонского братства. Напротив дома через улицу располагалась маленькая площадь с несколькими деревьями жалкого вида, стволы которых были изрезаны надписями и разрисованы краской из баллончиков. Плитка мостовой на самой площади была разбита, скамейки давно лишены спинок и сидений, а трава маленькой клумбы-оазиса в центре была завалена осколками стекла, жестяными банками и ржавыми тележками из ближайшего супермаркета.

– Подожди! – требовательно сказала Мэгги. – Вот оно, это место!

Уолтер припарковался у бордюра тротуара. Напротив стоял старый «понтиак-гранд-ам» без колес, на голых ступицах. Водительская дверца отсутствовала, а все окна разбиты. Оттуда, из передней дверцы, вылезли мужчина и женщина, которые осторожно посмотрели в обе стороны улицы, а затем поспешно скрылись, словно пара насекомых.

– Ну, – сказал Уолтер, – ты думаешь, она здесь?

– Да, я так думаю. Именно так она мне это место и описала. Маленький парк. И все такое.

– Может быть, ты подождешь здесь, пока я пойду посмотрю?

– Ни за что, – сказала Мэгги. – Я иду с тобой.

Полуденный воздух обдал их жаром, когда они вылезли из кондиционированного нутра «тойоты». Уолтер открыл крышку багажника и, порывшись внутри, быстро нашел зонтик.

– А это зачем?

– А это на случай, если кто-нибудь захочет нас обидеть.

8

В чреве зла

Внутренне убранство дома наводило на мысль, что это местное отделение чистилища. С высокого потолка вестибюля площадью приблизительно три на три метра в центре свешивалась одинокая голая лампочка на длинном потертом проводе. Напротив входа стояло нечто напоминавшее банкомат, в довольно неряшливую бетонную стену была вмонтирована стальная щель. Создавалось впечатление, что ее строили масоны-любители, не принятые в братство. Сама стена была расписана граффити и заляпана черными, желтовато-коричневыми и розово-фиолетовыми пятнами и подтеками, что предполагало намеренное отправление на нее различных физиологических потребностей. В примыкающей к ней стене была стальная дверь, вся почириканная, обшарпанная и поцарапанная. В комнате стояла ужасная вонь. Было трудно представить себе, что делать дальше.

Шаркая ногами, в вестибюль зашел какой-то клиент, больше похожий на дергающееся огородное чучело, нежели на человека. Он был одет в рваный спортивный костюм и, несмотря на молодые черты лица, повадками напоминал дряхлого старика.

– Вы покупать? – спросил он.

– Нет, – ответила Мэгги. – Идите вперед нас.

Клиент покосился на них так, словно вежливость была чем-то почти забытым, относящимся к условностям давно ушедших лет. Когда он доковылял до щели в стене, им удалось понаблюдать, как происходит сделка.

– Ты, дай-ка мне две синие льдинки, – сказало чучело.

– А льдинок нет, – ответила щель.

– Тогда половинку крэка.

– Никакой половинки крэка не будет.

– А что у тебя есть, придурок?

– Есть «лунные камни»^[38].

– И это все дерьмо, что у вас есть? От него так пронесет!

– Да, только это дерьмо.

– Вы, мудаки, торгуете самым дерьмовым дерьмом.

– Ты сам мудак. Тебе нужно дерьмо или нет?

– Хорошо, дай немного.

– Сколько?

– На двадцатку.

Чучело засунуло деньги, свернутые трубочкой, в щель. Несколькими секундами позже из щели высунулся деревянный «язычок», напоминавший лопатку для пиццы. Два пузырька с зельем лежали в желобке.

– Угу, – сказало чучело в щель. – А покурить здесь можно?

– Ты, жопа, иди курить куда-нибудь в другое место.

– Но у меня нет трубки.

– Тебе и это продать?

– Да нет, я у какого-нибудь придурка займу.

– Ты – худозадый негр.

– Ты, кончай, пусти меня.

– Ты в прошлый раз нассал в углу.

– Нет. Это был не я. Это – Сло Мо.

– Они сказали, это ты.

– Ну, кончай выпендриваться. Я видел, как он это делал. Он там? Я его в жопу пну. Кончай, мужик. Запусти меня.

– Ну хорошо. Но как только заторчишь, уматывайся отсюда.

– Ладно, ладно. Идет.

Раздался пронзительный гудок, и дверь открылась. От неожиданности Мэгги и Уолтер отпрянули на шаг. Человек-чучело прошаркал в открывшуюся темноту. Тяжелая дверь захлопнулась за ним со звуком, отразившимся эхом.

– Нам нужно попасть внутрь, – прошептала Мэгги. – Линди где-то там внутри.

– Нам нужно купить наркотиков.

– Думаю, что да. Вот. – Мэгги достала купюру в двадцать долларов из бумажника.

– Нет, я заплачу, – сказал Уолтер, глубоко вздохнул и направился к щели.

– Дайте мне этих «лунных камней» на двадцатку, – произнес он.

– Нет никаких «лунных камней», – ответила щель.

– Но ведь только что…

– Кончились.

– А что осталось?

– А ты что за хер, белый малыш?

– Я – рабочий человек.

– Ах так? А почему бы тебе не приготовить себе джин-тоник? – Из щели раздался смех. Видимо, за дверью был не один продавец.

– Послушай, мне нужно это дерьмо, – сказал Уолтер. – Выручай.

– Это дерьмо слишком крепкое для придурков с белой костью.

– Мы попробуем, – сказал Уолтер и просунул двадцать долларов в щель.

– Раз нужно, значит, нужно, – ответила щель, и почти сразу же оттуда вылезла деревянная лопатка с двумя пузырьками крэка. Уолтер положил их в карман.

– Запусти нас внутрь, – попросил он.

– Думаю, что не стоит.

– Нам нужно покурить.

– Ты с ума сошел, придурок? Здесь полно наркоманов.

– И что в этом такого? Мы к ним привыкли.

– Откуда вы такие?

– Из Уэстпорта.

– А что бы вам не пойти в свою собственную курильню в загородном клубе для белых задниц?

– Потому что мы здесь и мне нужно покурить.

– Какой ты упрямый засранец.

– Ты меня еще не знаешь.

– С тебя еще двадцатка, вступительный взнос за членство в клубе.

– Подумаешь. – Уолтер достал из бумажника еще двадцать долларов и просунул их в щель.

– И еще одно: не ссать на пол.

– Конечно, – сказал Уолтер.

Гудок прозвучал как сирена. Уолтер с Мэгги с опаской прошли в слабо освещенное помещение, похожие на детей, попавших в дом ужасов в парке аттракционов.

Внутри помещения была замысловатая старинная дубовая винтовая лестница, освещенная маленьким грязным оконцем. Она вела на второй этаж. Млекопитающие разных отрядов пользовались ею как писсуаром. Уолтер и Мэгги поднялись в большой слабо освещенный зал размером приблизительно двенадцать на пятнадцать метров, во всю площадь основания здания. Это было помещение бывшей масонской ложи, которое даже в лучшие дни представляло собой давящий на психику готический зал для тайных церемоний. Внутренняя деревянная обшивка была содрана. Окна заколочены. В разных местах огромного зала, создавая иллюзию вечной ночи, горели маломощные синие лампочки, укрепленные на стенах. Несмотря на высокий потолок, здесь было невероятно жарко, воздух был настолько спертый, что походил больше на жидкость, нежели на газ. Во вспышках зажигалок можно было различить лица куривших стеклянные трубки. Старые вонючие матрасы были беспорядочно разбросаны по полу. На многих поодиночке лежали люди в лохмотьях, напоминая моряков, потерпевших кораблекрушение и плывущих на обломках корабля. На некоторых матрасах собрались группы по три, четыре или пять человек, куривших из одной трубки по очереди, что напомнило Мэгги студенческие сборища времен хиппи. Во мраке можно было различить несколько совокупляющихся пар. Пробираясь по комнате, они почувствовали недоброжелательные взгляды со стороны «самопознающих». В дальнем углу, погруженном почти в полную темноту из-за удаленности от любого источника света, они нашли сморщенную, истощенную, но все еще узнаваемую фигуру, сидящую на поддоне из грязного пенопласта и завернутую в вонючее синтетическое покрывало.

– Ох, боже мой, это она, Линди! – воскликнула Мэгги, схватив Уолтера за руку.

Услышав свое имя, эта фигура, напоминавшая привидение ее старой подруги и соседки по комнате, смотревшая до этого выпученными глазами в вонючее пространство, подняла свое осунувшееся лицо с выражением, которое можно было принять за мольбу и укор одновременно.

– Как ты меня нашла? – спросила она хрипло.

– Ты сказала, что находишься в масонской ложе, с зеленой крышей. И потом – какой-то парк. Дай руку…

– Подожди, а как тебя сюда пустили?

– Какое это имеет значение? Мы здесь, чтобы забрать тебя домой. Тебе помочь встать?

– Ты что, прикупила?

– Да, нам пришлось купить наркотики, чтобы попасть сюда, – сказал Уолтер.

– А это что еще за мудак? – спросила Линди у Мэгги.

– Он – мой садовник.

– Вот так? И ты, дружок, тут пашешь? – рассмеялась Линди. Но ее унылый смех быстро перешел в болезненный приступ кашля. – Я больна, – сказала она.

– Я знаю. Мы здесь, чтобы помочь тебе.

– Тогда дайте мне немного того, что вы прикупили.

Мэгги и Уолтер испуганно переглянулись. После чего Уолтер полез в карман и достал два маленьких стеклянных пузырька.

– Вот это да! – воскликнула Линди, жадно схватив их.

– Линди, это крэк.

– Да, в самом деле? – сказала Линди. Она скинула грязное покрывало с плеч. Стало видно, что она была по пояс голой. Над ребрами у нее было две довольно плоских, как будто из них выпустили воздух, груди. Темный синяк амебой расплылся от ключицы до подмышки. Дрожащими руками она открыла один пузырек и вытряхнула кристалл в чашку стеклянной трубки. Потом точными движениями, довольно странными для человека так очевидно больного, она подожгла кристалл газовой зажигалкой и жадно затянулась. – Ох, да, – сказала она, выдыхая клуб дыма, резко пахнувший химией. – Отлично.

– Хорошо, милая. Дай мне руку.

– А еще есть? – спросила Линди, выдыхая большое облако синего дыма.

– Да, – ответил Уолтер.

– А можно мне?

– Можно, но позже, – сказала Мэгги. – А сейчас мы пойдем вместе.

– Но я не хочу идти с вами, ты поняла?

– Ну, давай, Линди, золотце…

– Дай мне еще «камушек».

– Но тебе нельзя оставаться здесь.

– А кто это сказал?

– Линди, дорогая моя, оглянись вокруг. Это отвратительная дыра.

– А я и не заметила.

– Очевидно, ты не можешь оценивать вещи правильно из-за наркотиков. Уолтер, помоги мне поднять ее.

– Убери от меня руки, придурок! – взвизгнула Линди. Сила ее голоса не шла ни в какое сравнение с ее истощенным видом.

– Мы отвезем тебя в больницу.

– Отвалите от меня!

– Ну не будь такой, пожалуйста.

– А вот и буду. Вот такая я!

За шумом, который она создала, брыкаясь и сопротивляясь, Мэгги и Уолтер не услышали, как к ним подошли сзади.

– Эй, вы что здесь творите, черт бы вас побрал? – укоризненно спросил кто-то знакомым голосом.

Мэгги и Уолтер опустили тюк с грязным покрывалом и костями – то есть все то, чем была сейчас Линди, – и обернулись к говорящему. Его возраст, размер и вес сделали бы его идеальным кандидатом для линии защиты в футбольной команде первой группы НАСС^[39], не приведись ему заняться другим делом. Рядом с ним был молодой человек на голову его ниже, но такой же крепко сбитый, который напялил себе ради смеха рваный нейлоновый носок вместо шапки, что делало его похожим на фантастического андроида.

– Да вы знаете, с кем возитесь? – спросил тот, кто повыше.

– Простите? – мужественно спросил Уолтер. – Эта женщина – наш друг. И нам на самом деле нужно ее отсюда увести.

– Дизайри – подруга Ти-Боуна Холливута.

– Передайте Ти-Боуну, что мы сожалеем, – сказал Уолтер.

Он нагнулся, чтобы поднять Линди, которая уже ни на что не реагировала. В этот момент тот, кто повыше, сделал шаг вперед и ударил Уолтера по затылку рукой размером с ракетку для сквоша. Уолтер попытался дать ему сдачи зонтиком, но это было все равно что драться с бронзовой статуей. Его огромный соперник сломал зонтик пополам, будто веточку, и швырнул обломки в темноту. Там они попали в кого-то, вызвав крики недовольства.

– Вы заплатили только за одного, а вас – двое, – сказал высокий.

– Мы уйдем, как только заберем с собой нашу подругу, – ответила Мэгги, ее голос дрожал, но звучал громко.

– Ты, сучка, вылетишь отсюда сразу же, как только мы пнем вас под зад.

После чего Мэгги и Уолтера толкали, пихали, били, тянули и катали по темному душному вонючему залу под веселыми взглядами воспаленных глаз и улыбками беззубых челюстей, пока не сбросили вниз в вестибюль, где они оказались на полу у стены, как пара тряпичных кукол.

– С тобой все в порядке? – тяжело дыша, спросил Уолтер, прижав Мэгги к себе так, будто пытался уберечь ее от ударов, которые могли последовать.

– В порядке, – сдавленным голосом ответила она.

Их обидчики снова приближались с сердитыми лицами. Несколько нервных наркоманов, только что зашедших с улицы, маячили за ними.

– Это твоя толстозадая «тойота» стоит там снаружи? – спросил высокий.

– Да, – ответила Мэгги.

– Гони ключи.

Мэгги взволнованно посмотрела на Уолтера.

– Это всего лишь машина, – сказал Уолтер.

Мэгги достала ключи из накладного кармана своего легкого платья без рукавов и неохотно отдала их.

– Покажи-ка свой бумажник, придурок.

Уолтер достал бумажник из заднего кармана брюк. Тот, что был ростом пониже, вынул оттуда все деньги и кредитные карточки и швырнул бумажник назад.

– Знаешь, мы просто хотим здесь заниматься своим гребаным бизнесом, – сказал высокий. – Поэтому проваливай отсюда со своей сучкой и больше не возвращайся.

– Да, – добавил коротышка.

– Мы просто вас выбрасываем. Нам некогда вас убивать. – И, повернувшись к своему приятелю, сказал: – Убери эту тачку с улицы. – Затем снова Уолтеру и Мэгги: – Убирайтесь с глаз моих, пока я не передумал.

Еще через мгновение Мэгги и Уолтер уже жмурились на залитом солнцем тротуаре, наблюдая, как «тойота» исчезает за углом.

– Что будем делать? – спросила Мэгги, сдерживая слезы.

– Идем в полицию, – сказал Уолтер.

9

Крепость

Пройдя всего-навсего девять кварталов от Бовингтон-стрит, они нашли Четвертый полицейский участок. Он размещался в стандартной одноэтажной бетонной коробке, поставленной прямо на автомобильной стоянке в микрорайоне, сильно пострадавшем от градостроительных новшеств шестидесятых годов. Все четыре стороны здания были лишены окон, и поэтому оно напоминало крепость из научно-фантастического фильма. Главный вход представлял собой просто дыру в стене. Плоская крыша была украшена мотками колючей проволоки.

Вестибюль полицейского участка был лишь немногим гостеприимнее, чем в курильне крэка. На стенах не было граффити. Пахло здесь не мочой, а дезинфицирующими средствами. Комната со стенами из шлакобетона освещалась флуоресцентными лампами. Из мебели здесь было шесть стульев из дутой пластмассы, на стене висело два телефона-автомата, а у стены стоял автомат с газированной водой. Как и в курильне крэка, все действия здесь проводились через относительно небольшую укрепленную амбразуру, только тут она представляла собой окошко из пуленепробиваемого стекла, за которым функционировал весь офис участка. За этим окном у конторки сидел молодой полицейский, узкий лоб и сросшиеся в центре нависшие брови делали его похожим на банку для печенья.

– Нашу подругу силой держат в курильне крэка на Бовингтон-стрит, – сказала Мэгги. – Мы попытались забрать ее оттуда, но нас вышвырнули.

– Вам повезло, что вас вышвырнули, – заметил полицейский. Его голос раздавался из небольшого динамика, укрепленного в стене над амбразурой, и звучал так, словно его владелец говорил сквозь консервную банку, подвешенную на веревке.

– Конечно, но она все еще там, – продолжала стоять на своем Мэгги.

Полицейский занес в журнал данные Линди: имя, возраст, описание внешности и тому подобное – и сказал:

– Хорошо. Спасибо большое.

– И что вы предпримете? – спросила Мэгги.

– Мы дадим вам знать, когда она объявится.

– Но она может объявиться в гробу.

– Подождите, офицер, – сказал Уолтер, протискиваясь к окну, – жизнь этой девушки в опасности. Она накачана наркотиками. Вы должны вытащить ее оттуда.

– Да, – сказала Мэгги. – Вы должны послать туда кого-нибудь.

– А как она туда попала?

– Кто-то привел ее туда.

– Кто?

– Я не знаю. Какой-то мерзавец.

– И где этот человек?

– Кто, черт возьми, это знает? Он же… преступник.

– Он ее силой заставляет принимать наркотики?

– Возможно, сначала. Я не знаю. Какое это имеет значение? Она теперь в рабской зависимости от крэка.

– Так с ними со всеми и происходит, – сказал полицейский.

– Послушайте, вы знаете дом, о котором мы говорим? – спросил Уолтер.

– Ну, здесь таких мест полно. Они появляются и исчезают. Они горят. Потом где-то открываются. Как грибы после дождя.

– Мы с радостью проводим вас туда, – предложил Уолтер.

– Сэр, – ответил полицейский, глядя прямо через толстое стекло, – мы не штурмуем курильни крэка. Здесь вам не морская пехота.

– Но вы можете хотя бы туда съездить? Взять с собой несколько ребят.

Полицейский рассмеялся.

– А вы знаете, что у этих типов за оружие?

– Конечно, у них есть оружие.

– Правильно. Только оно у них автоматическое. Они поливают пулями, как из садового шланга. У нас нет такой огневой мощи. А если бы и была, то общество запретило бы нам пользоваться ею.

– Минуточку, – сказал Уолтер. – Не хотите ли вы сказать, что вы даже и не пытаетесь контролировать подобные места?

– Я бы так не сказал.

– А как бы вы сказали?

– Мы просто не верим в самоубийство как в решение вопроса.

– Поэтому вы позволяете этим мерзавцам творить свое грязное дело.

– Как я вам уже сказал, мы – не из морской пехоты.

– Могу ли я поговорить с вашим начальником? – вмешалась в разговор Мэгги. – Есть в этом помещении лейтенант или капитан?

– Есть. Но он скажет вам то же самое.

Через несколько минут к окошку подошел некий лейтенант Майбридж. Этот человек атлетического сложения, с немного лошадиными чертами лица, с глазами, долгое время лишенными сна, и пораженческим внешним видом рассказал им приблизительно ту же самую историю.

– Тогда мы можем сделать вывод, что вы ничего предпринимать не собираетесь, – подвел итог Уолтер.

– Мы позвоним инспектору здания, – сказал Майбридж.

– И к чему это приведет? – спросил Уолтер.

– Он определит, соответствует ли здание санитарным и пожарным нормам. И если оно не соответствует, то выпишет повестку в суд.

– И что потом?

– В срок от недели до десяти дней их могут лишить сертификата на эксплуатацию здания.

– То есть нам нужно ждать около двух недель, чтобы их выкинули из этой адской ямы?

– Мы на самом деле выселениями не занимаемся. Это обязанности управления городского санитарного и пожарного надзора.

– Но если вы, полицейские, туда даже и не собираетесь, то почему туда пойдут люди, отвечающие за санитарный и пожарный контроль?

– Правду говоря, они и не пойдут.

– Тогда это просто брехня.

– Не нужно так выражаться, сэр.

– Хорошо. Хорошо. Но это никаким образом не приближает решение проблемы нашей подруги, которую насильно удерживают в курильне крэка на Бовингтон-стрит.

– Да. Я думаю, не решает, – со вздохом подтвердил Майбридж. – Но этот случай, показывает важность персональной ответственности и выбора здорового образа жизни.

– Трусы! – закричала Мэгги, более не в силах контролировать себя. – Малодушные негодяи! Червяки! Бабы!

– Сэр, скажите вашей супруге, что непозволительно вести себя здесь в такой оскорбительной манере. Этот участок – наш дом. Вам вряд ли понравится, если мы придем к вам домой и будем выкрикивать неприличные слова, не так ли?

– Вы не дослушали до конца, лейтенант, – сказал Уолтер. – В штате Коннектикут еще существует приемная главного прокурора, и мы собираемся подать туда подробную жалобу.

– Здесь есть телефон-автомат. Можете позвонить прямо отсюда. Вам там ответят то же самое. Мы следуем установленной процедуре. Мы не врываемся с группами захвата в укрепленные места хранения наркотиков. Мы – не ковбои. Это так просто понять.

– Подождите! – воскликнула Мэгги. – У меня есть идея.

И Уолтер, и лейтенант Майбридж – оба посмотрели на нее с нетерпением. Она быстро подошла к телефону напротив и набрала Нью-Йорк по своей телефонной карточке.

10

Кавалерия

– Лоуренса Хэйворда, – сказала она секретарю. – Говорит Мэгги Дарлинг.

Хэйворд взял трубку немедленно.

– О, Мэгги, я так сожалею, – начал он.

– Извините?.. – спросила она, моментально смутившись.

– Значит, вы ничего не знаете?

– Не знаю? Что?

– О Кеннете.

– Что такое с ним?

– Его схватили сегодня днем. Он стрелял по машинам на Меррит-Паркуэй.

Наступила оглушительная тишина. Кто-нибудь другой в аналогичной ситуации мог бы заполнить такую паузу ядовитой фразой типа «Чтоб меня бензопилой трахнули!» или «Боже милостивый, висел бы ты лучше на кресте!», но в данном случае воцарилось полное молчание.

– Эй, Мэгги. Вы меня слышите?

– Да, – почти прохрипела она, сжавшись от свалившихся на нее бед в маленький комочек.

– Мне очень жаль, что пришлось вам об этом сообщить, – сказал Хэйворд.

– Ну…

– Я могу для вас что-нибудь сделать, Мэгги?

– На самом деле да.

– Что?

– Не могли бы вы послать небольшой отряд хорошо вооруженных наемников в Хартфорд, штат Коннектикут, как можно быстрее, чтобы выручить мою подругу Линди. Вы помните Линди, да?

– Да, конечно. Худая брюнетка. Мы однажды ужинали вместе у вас дома.

– Совершенно верно.

– Вы говорите, что ее нужно спасать?

– Да.

– От кого?

– От торговцев крэком.

– Крэк – это наркотик?

– Да.

– Хорошо. Я буду. А как она с ними связалась?

– И не спрашивайте.

– Когда вы сказали «отряд», что вы имели в виду, Мэгги?

– Скажем, человек двадцать с автоматами.

Снова повисла пауза, на этот раз на том конце провода, где был Хэйворд.

– Я смогу это сделать, – наконец сказал он.

– Великолепно.

– Вы хотите, чтобы мы прибыли прямо сейчас?

– Чем скорее, тем лучше.

– Где вы?

– В полицейском участке где-то в Хартфорде.

– От этих сукиных детей нет никакой пользы, да?

– Вы правы.

– Вы знаете, какой у них адрес?

– Нет. Подождите секунду. – И заорала в приемное окошко: – Уолтер, спроси у лейтенанта адрес этого места.

– Хорошо, – сказал Уолтер и, переговорив с Майбриджем, сообщил: – Чарити-стрит, две тысячи девять.

Мэгги передала информацию Хэйворду.

– А как вы вообще найдете нас?

– Система глобального определения координат, моя дорогая. Могу найти кончик ослиного хвоста с ее помощью на расстоянии двадцати тысяч километров от моего письменного стола.

– Не шутите?

– Это смелый новый мир бытовой электроники, Мэгги. Посмотрите, есть ли там место, чтобы посадить вертолет?

– Ох, рядом со зданием – огромная автостоянка.

– Превосходно. Дайте мне полтора часа.

– Хорошо. Значит, где-нибудь около семи пятнадцати?

– Так точно, – сказал Хэйворд.

– Лоренс, вы на самом деле не шутите?

– Нисколько.

– Вы прибудете сюда через полтора часа на вертолете с командой вооруженных головорезов?

– Головорезы – это немного… неделикатно. Называйте их лучше хорошо тренированными специалистами по борьбе с терроризмом. И вы можете спорить с кем угодно, мы прибудем точно как обещали. Просто сидите и ждите.

– Хорошо.

– Знаете, Мэгги, когда вы позвонили, я уже собирался в одно чудное место, которое недавно открыл. «Unigatzsu» на Грин-стрит. Маленький ресторанчик. Слышали о нем?

– Нет.

– Вы не поверите, что они делают из морского ушка.

– Его очень тяжело готовить. Нужно сначала долго отбивать деревянным молотком.

– Вот как? То, что подали мне, было мягким, как молочная телятина.

– Есть талантливые специалисты.

– Ну, слава богу, – сказал Хэйворд. – Скоро увидимся.

Мэгги сказала лейтенанту Майбриджу и Уолтеру, что кавалерия, так сказать, скоро прибудет. Майбридж был весьма удивлен. Он пригласил их зайти и устроиться поудобнее «до времени „Ч“, ха-ха», а сам незаметно стал перебирать карточки в «ролодексе» на столе в приемной, чтобы найти телефон психиатрического отделения в городской больнице Хартфорда.

11

Операция

Можете представить себе удивление полицейских и всего персонала Четвертого полицейского участка, когда точно в семь часов тринадцать минут за бетонными стенами здания стал слышен звук «вуп-вуп-вуп» лопастей винта вертолета. Мэгги и Уолтер поспешили наружу и увидели, как огромный «Сикорский» коснулся земли всего в нескольких метрах от пятилетнего «гео призм» самого лейтенанта Майбриджа. Полицейские всех рангов вышли из своего скучного здания и пошли на автостоянку поглазеть.

Первым из вертолета выскочил сам Хэйворд в бронежилете поверх серого делового костюма от «Братьев Брукс» и в бейсбольной кепке с эмблемой компании «Зачистка – услуги в области военных технологий», на которой был изображен орел, держащий в когтях швабру и совок. Он приобрел эту компанию по случаю по низкой цене в марте. Следом за ним вышло двадцать два «миротворца» – так компания именовала своих сотрудников. Они были вооружены автоматами «АМТ-Харлан» калибра девять миллиметров, двенадцатизарядными ружьями «чистильщик улиц» магазинного типа для подавления мятежей британской фирмы «Рэкли», контузящими гранатами, бронебойными ракетами, баллонами со слезоточивым газом и таким количеством боеприпасов, которого было бы достаточно для усмирения средней силы бунта в средних размеров столице страны третьего мира, за что при ближайшем рассмотрении можно было принять Хартфорд, штат Коннектикут.