Текст книги "Бунт (ЛП)"

Автор книги: Джейми Шоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

– Почему ты просто не можешь найти нормального парня? – спрашивает Роуэн, и я ощетиниваюсь.

– Ты имеешь в виду так, как ты?

– Это другое.

– Чем это отличается?

– Я не пыталась влюбить в себя Адама.

Совершенно того не желая, предоставляю Роуэн возможность ранить меня до глубины души.

– Ну, прости, что не все такие идеальные, как ты, Роуэн, – огрызаюсь я. – Прости, но не у всех есть рок-звезды, падающие к их ногам.

– Это не то, что я имела в виду…

– Конечно, как скажешь, – отвечаю я, отшивая ее. Я отворачиваюсь, чтобы посмотреть на группу, окидывая всех взглядом в поисках Джоэля, прежде чем мои глаза ненамеренно притягиваются прямиком к нему.

– Ди…

– Я не хочу с тобой ругаться, – предупреждаю ее.

– Я тоже не хочу…

– Замечательно. Значит не обостряй.

Когда шоу по-настоящему заканчивается, ребята возвращаются к публике, чтобы сфотографироваться с фанатами. Я нахожу Коди в толпе и шепчу ему на ухо:

– Пойдем в автобус.

Когда я прекращаю касаться губами чувствительных зон его уха и отстраняюсь, мой взгляд говорит ему все, что нужно знать, чтобы бросить все свои дела и рвануть со мной в автобус.

Глава 7

Поцелуи с Коди не сильно отличаются от танцев с ним. Он знает, что делает, и даже несмотря на то, что разумная часть моих мозгов помнит, что он стремный как ад, утопшая в серотонине часть цепляется за него, как за спасательный жилет. Его руки повсюду, а мои закрытые глаза обличают лишь тьму. Единственное отличие между нахождением здесь и в Mayhem заключается в том, что тут я нахожусь рядом с ним на диване, а не перед ним на танцполе, и вместо музыки мои уши наполнены звуком его тяжелого дыхания.

Тихо. Слишком тихо. Ненавижу, когда так тихо. Слишком много места для мыслей.

– Подожди, – произношу я, когда Коди забирается под топ и сжимает грудь.

Я не намереваюсь позволить этому зайти дальше поцелуев. Джоэль появится в любую минуту, именно поэтому я настояла, чтобы мы с Коди остались на нижнем этаже автобуса, а не поднимались наверх. Надеюсь, что, глядя на меня с Коди, Джоэль слетит с катушек. Надеюсь, это превратит его в дикаря-собственника, и он перекинет меня через плечо, отнесет наверх и заклеймит так, что больше не сможет отпустить.

Коди не слушает. Вместо этого он задирает мой топ поверх бюстгальтера.

– Коди, прекрати, – раздражаюсь я, пытаясь опустить топ.

– Ну же, не будь дразнилкой.

Он касается губами ложбинки и проводит языком между грудей.

– КОДИ.

Я пытаюсь ухватиться пальцами за его волосы, но они слишком короткие.

– Серьезно, прекрати!

Он хватает мои запястья и прижимает их по сторонам, когда забирается сверху на меня и скользит языком по шее.

– Боже, я хотел иметь тебя таким образом еще с первой нашей встречи.

Его таз вдалбливается в меня, вжимая мое тело в жесткую серую кожу, и слепая паника лишает меня голоса. Страх лавой растекается по венам, делая бесполезными мои попытки вырвать запястья из хватки Коди. Под его весом и моей покрытой потом кожей, прилипшей к дивану, невозможно пошевелиться. Я тону с обжигающими глаза слезами и дыханием, покинувшим мои легкие.

– Коди, – наконец-то мне удается выдавить из себя, мой голос такой же отчаянный и напуганный, какой я себя ощущаю. Я извиваюсь и брыкаюсь, а мои запястья болят так, словно вот-вот сломаются пополам. – Пожалуйста!

– Ты такая сексуальная, – стонет он и вдалбливается в меня.

Всхлип вырывается из моего рта, и Коди отпускает одно запястье, чтобы просунуть руку между наших тел и коснуться меня между ног.

Ненавижу себя за этот наряд. За то, что надела юбку, позволяющую ему без усилий меня трогать. О чем я думала? Я никогда не думаю.

Я надавливаю на его плечо и изо всех сил пытаюсь оттолкнуть, но он очень тяжелый и ни на дюйм не сдвигается.

– Коди, прекрати, – умоляю я, пытаясь пнуть сиденье, чтобы увильнуть от его руки. Я отворачиваюсь в сторону и начинаю плакать: такие слова, как «нет» и «прекрати» я проревела без малейшего эффекта.

А затем дверь в автобус открывается и заходит Джоэль в обнимку с девушкой, шок застывает на его лице, когда он замечает Коди сверху на мне. Должно быть, он ненавидит меня, но затем его глаза встречаются с моими. Они наполняются яростью, которая переключается на Коди, и секундой позже тело Коди слетает с меня и приземляется на пол.

Я не чувствую свое тело, когда становлюсь на ноги и стремглав выбегаю из автобуса. Адам с Роуэн и девушка, пришедшая с Джоэлем, стоят позади него, они все видели. Шон и Майк видят лишь то, как я пробегаю мимо них со скомканной юбкой, спутанными волосами и стекающей по щекам тушью.

Я едва не скатываюсь по автобусной лестнице, жадно глотаю воздух и пытаюсь успокоить рыдания. Быстро шагая к своей машине, пытаюсь, как можно ниже стянуть юбку. У меня даже ключей нет, но мне нужно убраться отсюда. Как можно дальше.

– Ди! – Роуэн кладет руку мне на плечо, тем самым останавливая посреди парковки. – Что там произошло?

Я хочу рассказать ей, но знаю: если попытаюсь говорить, то вновь расплачусь. Сломаюсь прямо посреди парковки и не смогу взять себя в руки. Я закусываю губу и качаю головой, безмолвно умоляя ее не спрашивать.

Когда я дохожу до своего фиолетового Civic, падаю на колени и неловко шарю руками, пытаясь найти спрятанный под кузовом ключ. Асфальт, впивающийся в мои колени, доказывает, что это не просто дурной сон. До сих пор чувствую себя безумной, защитная реакция «бей или беги» требует, чтобы я как можно скорее вернулась домой. Дрожащими руками открываю коробку, достаю ключ и позволяю коробке упасть на землю вместо того, чтобы попытаться вернуть ее туда, где нашла. Я отчаянно пытаюсь вставить ключ в дверь, когда рука Роуэн накрывает мою. Она забирает у меня ключ, обняв меня за плечи, ведет к пассажирскому сиденью и помогает сесть. Подруга не сводит с меня глаз, как только занимает водительское сидение рядом со мной. Понимаю, что она хочет обнять меня, хочет, чтобы я рассказала ей о случившемся, чтобы она могла уверить меня, что все наладится. Но это не то, что мне нужно от нее в данный момент. Мне нужно, чтобы она отвезла меня домой.

Я смотрю на трясущиеся руки, покоящиеся на коленях, пока Роуэн в конце концов не заводит машину. Она отвозит меня домой и провожает в нашу квартиру, что хорошо, потому что я уверена, что в данный момент была бы в ужасе идти куда-либо в одиночестве. Внутри я не даю ей вымолвить и слова, прежде чем уединяюсь в ванной. Я включаю душ и, не снимая одежды, забираюсь внутрь. Не хочу сейчас быть обнаженной. Я лишь хочу плакать, чтобы никто меня не слышал.

И я плачу. Как только вода падает на мое лицо, слезы начинают капать из глаз. Я сворачиваюсь в углу, обнимаю себя за колени и рыдаю. Я так сильно плачу, что мне приходится опустить руки и колени к стоку, отчего начинаю рыдать еще сильнее. Жалкая. Господи, я такая жалкая.

Когда Роуэн открывает дверь в ванную, вода в душе уже остыла, но я все еще сижу в углу кабины. Полностью одетая, она забирается ко мне и крепко обнимает. Подруга держит меня, пока я пытаюсь взять себя в руки, а затем помогает выбраться из душа и вытирает меня, в то время я притворяюсь, что со мной все в порядке.

Она достает две футболки и две пары легинсов из моего комода, мы переодеваемся ко сну и забираемся в мою кровать. Роуэн располагается позади меня, расчесывая щеткой мои влажные волосы, и не произносит ни слова. В комнате густая тишина, спускающаяся по моему горлу и вызывающая тошноту, поэтому я говорю единственное, что могу сейчас сказать.

– Я не хотела грубить тебе на концерте.

Роуэн перестает расчесывать волосы и обнимает меня за плечи, прижавшись щекой к затылку.

– Я хочу убить его, Ди.

Когда я ничего не отвечаю, она добавляет:

– Это не сойдет ему с рук. Ты должна заявить на него.

Я беру ее за руку и качаю головой.

– Почему?

– Не то чтобы он изнасиловал меня, – отвечаю я, и от этих слов мне вновь хочется вырвать. Меня мутит, и я закрываю глаза, чтобы успокоить тошноту. Он был близок. Слишком близок.

– Но он… – Роуэн замолкает.

Он касался меня. Сделал мне больно. Зажал меня, и если бы Джоэль пришел несколькими минутами позже…

– Он зашел слишком далеко, – заканчивает Роуэн. – Он не имел права, Ди. Это изнасилование.

– Я первая поцеловала его.

Сама пришла к нему и даже в автобусе я наслаждалась происходящим. Коди хорошо целовался. Мне нравилось целовать его.

Я закрываю глаза и делаю долгий вдох через нос, когда желудок вновь начинает бунтовать.

Роуэн разворачивает меня за плечи, чтобы взглянуть мне в глаза, ее лоб нахмурен.

– Это не имеет значения… Ты ведь знаешь это, да?

Когда я не отвечаю, она сжимает мои плечи и спрашивает:

– Ты сказала ему «нет»?

Не сразу. Я должна была сказать раньше.

– Да, но…

– Никаких «но». Если ты сказала «нет», это было единственное, что тебе нужно было сказать.

Она не понимает, но я и не ожидала этого от нее. Роуэн никогда бы не попала в подобную ситуацию. Она никогда бы не опустилась до поцелуев с парнем типа Коди. Никогда бы не переспала с тем парнем с работы, с которым я была прошлой ночью. Никогда бы не трахнулась едва ли не с каждым парнем из футбольной команды в старшей школе.

Потому что она не шлюха. А я – да.

Когда кто-то стучит во входную дверь, я впадаю в панику и прошу ее не открывать. Никого не хочу видеть. Не хочу, чтобы кто-то увидел меня. Когда Джоэль со своей пассией, Роуэн с Адамом и, Господи, все видели, как я выплакала свои глаза в автобусе – я не была уверена, почувствовала ли облегчение от их появления или была так унижена, что хотела лишь умереть.

Мы с Роуэн ждем, когда человек уйдет, но вместо этого раздается новый стук.

– Я пойду и гляну, кто это, – говорит она и выходит из спальни.

Я остаюсь в постели, вне зоны видимости от входной двери, и слушаю, как Роуэн идет, чтобы взглянуть в глазок. Затем она открывает дверь.

– Она в порядке? – раздается голос Джоэля, как только открывается дверь. Я кладу на колени подушку, жалея, что она недостаточно большая, чтобы спрятаться под ней.

– Да, – отвечает Роуэн. – То есть будет в порядке.

– Где она? – Его голос эхом раздается в коридоре снаружи моей входной двери, и я молюсь, чтобы Роуэн не впустила Джоэля внутрь. Не хочу знать, как он будет смотреть на меня. С жалостью? Отвращением? Злостью? Не хочу видеть ничего из этого.

Господи, пожалуйста, просто уходи. Не хочу видеть его лицо.

– Она спит, – Роуэн лжет ради меня, и я зарываюсь лицом в мягкую подушку, мечтая, чтобы я могла жить внутри нее, где никто не смог бы меня найти. – Я попрошу ее позвонить тебе, хорошо?

– Ты останешься здесь на ночь? – спрашивает Адам.

– Да, – отвечает Роуэн.

– Вот ее сумочка, – едва слышно произносит Джоэль, и Роуэн ахает.

– Боже мой, что с твоими руками?!

– Он не должен был трогать ее, – отвечает он таким голосом, от которого мурашки бегут по телу – опасным и непримиримым.

Мне любопытно, что с его руками, но слышу щелчок закрывающейся двери. Я едва слышно подхожу к рассохшейся двери в спальню, выглядываю и вижу, как Роуэн выходит в коридор и закрывает за собой дверь. Не будь я так физически и эмоционально истощена, я бы осмелилась приложить ухо к двери и подслушать остаток их разговора. Вместо этого я забираюсь в постель и с головой укрываюсь одеялом, притворяясь, что сегодняшний день – просто дурной сон, и я не предложила Коди облапать меня.

Что я не заслужила произошедшее.

Глава 8

Следующим утром звук собственного страдальческого стона пробуждает меня от беспокойного сна. Каждая мышца в моем теле ноет так, словно я бегала во сне, и когда я опираюсь на руки, чтобы встать с кровати, резко выдыхаю и падаю обратно на матрас. Слезы жалят мои глаза, когда я подношу запястья к лицу и вижу болезненные красные и фиолетовые синяки, уродующие оливковую кожу.

– Ди? – окликает Роуэн из-за закрытой двери. – Ты в порядке?

Прошлой ночью она пыталась заползти ко мне в кровать, потому что полагала, что я нуждаюсь в утешении, но в действительности мне нужно было побыть одной. Я сказала ей, что хочу спать одна, и она неохотно покинула мою комнату, чтобы занять свою кровать. Не уверена, что было хуже прошлой ночью: Коди, облапавший всю меня, или то, как я, словно беспомощная жертва, разревелась в душе.

Роуэн дергает дверную ручку.

– Ди, ты в порядке?

Я откашливаюсь.

– Да. В порядке.

Повисает долгое молчание, и я знаю, что подруга все еще топчется у двери.

– Я собираюсь приготовить завтрак. Хочешь чего-нибудь?

Она удивится, когда откроет холодильник и не найдет там ничего, кроме просроченного масла и банки с рассолом.

– Нет, – отвечаю. – Я вернусь в постель.

Я колеблюсь, а потом добавляю:

– Тебе следует вернуться к Адаму. Меня не будет некоторое время.

– Ди... можно я войду на минутку? – спрашивает Роуэн грустным и заботливым тоном.

Нервно пытаюсь провести пальцами по волосам, но все заканчивается тем, что я шиплю сквозь зубы от стреляющей боли, напоминающей о травмах.

– Роу, я устала. Я позвоню тебе, ладно?

Мне кажется, я слышу, как Роуэн вздыхает за дверью.

– Я буду здесь, когда ты проснешься, – настойчиво произносит она.

Я игнорирую ее, когда позже она стучит в дверь, чтобы предложить мне ланч. Игнорирую, когда подговаривает Лэти, чтобы тот уговорил меня выйти из комнаты. Когда хнычет, угрожает и пытается подкупить меня клубничными блинчиками и шоколадным мороженым. И засыпаю, игнорируя практически постоянные сообщения и звонки от Джоэля.

Следующим утром его голос будит меня.

– Ди, открой.

От стуков в дверь я вытягиваюсь в струнку, переложив весь свой вес на покалеченные запястья.

– Блять!

Я убаюкиваю свои руки и стискиваю зубы.

– Я не в игры играть пришел, Ди! Персик говорит, что ты ничего не ела. Я принес тебе еды из АЙХОП, и ты собираешься выйти и съесть ее.

– Уходи, – рычу я.

Джоэль – последний в мире человек, которого я хочу сейчас видеть. Выставлять себя дурочкой не было тем, что я хотела сделать, чтобы привлечь его внимание.

– Ты серьезно собираешься сидеть там и жалеть себя?

– Пошел на хер.

– Это не та девушка, которую я знаю!

– ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ МЕНЯ.

– Последний шанс, – произносит он.

– Или что? – спорю я.

Я слышу приглушенные голоса, а затем Джоэль произносит:

– Черт возьми, да, я собираюсь выломать эту дверь. Что она собирается делать? Морить себя голодом?

Обращаясь ко мне, он угрожает:

– Раз.

Я уставилась на запертую дверь, не ведясь на его бредни.

– Два.

– Отвали, Джоэль!

– Три.

Когда ничего не происходит, мои губы растягиваются в удовлетворенной ухмылке, но затем Джоэль прорывается через дверь в ворохе рук и расколовшегося дерева.

– Какого черта! – визжу я, широко распахнув глаза, когда он, воя от боли, падает на пол.

Я спускаюсь с кровати и нависаю над шестифутовым парнем, скорчившимся на полу. Он держится за свое плечо и использует маты в таких словосочетаниях, которые я никогда прежде не слышала. Его костяшки обмотаны бинтами, а лицо – сплошная маска боли.

– Я, блять, вывихнул плечо, черт возьми! – ругается он.

Роуэн робко становится рядом со мной, а Лэти следом за ней.

– Ты вправду вывихнул плечо? – спрашивает Роуэн.

Лэти с сожалением качает головой.

– Я же говорил тебе не делать этого.

– Нет, – рявкает Джоэль. – Я шучу, Персик. Мне просто, блять, нравится кататься по полу без причины!

Роу пинает его в голень, а я начинаю хохотать. Я все еще зла на Джоэля, но не могу не смеяться, когда он лежит на полу, перебинтованный, в синяках и с вывихнутым плечом, а моя лучшая подруга пинает его. Он жалок.

– Я рад, что ты находишь это таким смешным, – рычит он на меня.

– Я не просила тебя приходить сюда.

– Или выбивать дверь, – добавляет Лэти.

– Или выбивать дверь.

Джоэль садится и пялится на меня, пока не замечает запястья.

– Дерьмо... Ди…

Роуэн и Лэти следят за его взглядом и резко вздыхают, а я убираю руки за спину, чтобы скрыть от их глаз.

– Ничего страшного. Перестаньте так на меня пялиться.

– Поэтому ты не выходишь? – интересуется Роуэн.

Так как к моей комнате примыкает ванная, я не видела Роу со вчерашнего дня, невзирая на ее многочисленные попытки выманить меня отсюда. Я смутно помню, как этим утром она пыталась разбудить меня на занятия, но вполне уверена, что сказала ей, что мои преподы могут идти есть члены.

– Мне просто не хотелось. Господи.

Роуэн подходит ко мне, будто хочет обнять, останавливается и заканчивает свой штурм, обвив руки вокруг моей шеи. Я не пытаюсь оттолкнуть ее, так как мои запястья вне игры.

– Я в порядке, – настаиваю я, рука Лэти опускается на мое плечо, его полный жалости взгляд вынуждает меня закатить глаза.

– Знаете, кто не в порядке? – спрашивает Джоэль. – Парень на полу с вывихнутым плечом. Кто-нибудь собирается помочь мне встать и отвезти в больницу?

– Зачем нам делать это, когда нас ждет еда из АЙХОП? – спрашиваю я, и Роуэн смеется, прежде чем отпустить меня, и помогает Лэти поднять Джоэля.

****

В приемной больницы я сижу между Джоэлем и Роуэн, а Лэти с другой стороны от нее. Мои ноги скрещены, а на коленях стоит тарелка с блинами, которая очень быстро превращается в тарелку с сиропом. Я предложила Роуэн кусочек, но она сказала, что потеряла аппетит из-за запаха антисептика. Вероятно, я бы тоже потеряла, если бы в моем желудке не было ощущения, будто он пытается переварить сам себя.

– Что стряслось с твоими руками? – спрашиваю Джоэля, слишком любопытная, чтобы держать свои мысли при себе.

Он поглядывает на Роуэн, и я застаю ее, уставившейся в пол. Она уже знает, но что бы ни произошло, она скрывала это от меня.

– Лицо Коди, – отвечает Джоэль, его тон наполнен скрытой агрессией, которую я, в конце концов, начинаю чувствовать.

– Ты заставил его извиниться? – спрашиваю я, и Лэти отвечает, прежде чем кому-либо удастся это сделать.

– Он чуть не убил его.

Когда я наклоняюсь, чтобы увидеть выражение лица Лэти, он добавляет:

– Я вышел, чтобы показать Марку автобус... Шону и Майку пришлось вынести Коди. Он выглядел так, будто Рокки Бальбоа решил использовать его лицо в качестве боксерской груши.

– Он не затыкался, – бесцеремонно объясняет Джоэль.

Я обнаруживаю себя аккуратно разбинтовывающей руки Джоэля, а он наблюдает за моими действиями и не отодвигается. Хмурюсь, когда вижу глубокие красные царапины и наложенные швы.

– Ты не должен был этого делать…

– Должен был, – безапелляционно заявляет он.

Я ослабеваю нежную хватку на его руках и отвлекаюсь, не уверенная, как чувствовать себя по поводу того, что сделал для меня Джоэль. Отрезаю еще кусочек блинчика и кладу в рот, пытаясь найти в произошедшем смысл. Какая ему от этого выгода?

Приходит медсестра, чтобы забрать Джоэля, ее глаза опущены в планшет, но когда она поднимает их, дружелюбная улыбка исчезает с ее лица. С ирокезом, рваными джинсами и сбитыми костяшками, Джоэль представляет собой растрепанного беспредельщика. Он – воплощение плохого парня, и я пытаюсь игнорировать тот факт, что он сексуальный, как ад.

Медсестра откашливается.

– Джоэль Гиббсон?

– Примите ее первой, – кивает Джоэль в мою сторону.

Я кашляю с набитым блинчиками ртом. Медсестра изучает меня, пока ее взгляд не падает на мои запястья, и огонь смущения воспламеняется под моей кожей.

– Я в порядке, – шепотом огрызаюсь на Джоэля.

– Да мне плевать, – отвечает он, поднимается и нетерпеливо ждет меня. – Жду тебя, Диандра.

Я сощуриваю глаза и поднимаюсь, Роуэн и Лэти быстро следуют за мной, а Джоэль замыкает шествие. Мы вчетвером заходим в отделение скорой помощи, где мне назначают обезболивающее для травмированных запястий и дают несколько брошюр о домашнем насилии, а Джоэлю читают лекцию о выбивании дверей плечами и разбивании лиц кулаками. Ему делают рентгеновский снимок, который определяет, что у него просто сильный ушиб плеча, и назначают обезболивающее, которое мы получаем на обратном пути в мою квартиру.

Я игнорирую Джоэля, когда мы поднимаемся по лестнице моего жилого дома и идем по коридору к входной двери. Оказавшись внутри, я пытаюсь попасть прямиком в свою комнату, но он следует за мной по пятам.

– Уходи, Джоэль, – приказываю я, метнув в него взглядом.

– Нет, пока ты не поговоришь со мной.

Роуэн откашливается и начинает пятиться к выходу.

– Я схожу за продуктами.

Она хватает Лэти за рукав и утаскивает за собой, а я хмурюсь в их сторону, даже когда за ними закрывается дверь.

Скрестив руки на груди, я стреляю в Джоэля нетерпеливыми взглядами и ожидаю, когда он скажет все, что ему нужно. Но он лишь пялится на меня в ответ, вовлекая в молчаливое противостояние, в котором у меня нет шансов на победу.

– Что тебе от меня нужно? – грублю я.

Его вышколенное выражение лица ничего не говорит.

– С чего ты взяла, что мне что-то от тебя нужно?

Потому что парни так себя ведут. Они притворяются, что заботятся о тебе, но лишь потому, что им что-то нужно. И когда не получают желаемого, они не останавливаются и все равно пытаются заполучить это.

Я рассеянно вожу пальцами по своим запястьям, когда Джоэль нежно притягивает мои руки к себе. Он ласкает большими пальцами мои пульсовые точки, пока изучает синяки, и его взгляд наполнен таким искренним состраданием, что я почти задыхаюсь.

– Он не должен был поступать с тобой так.

Я убираю руки и пытаюсь сдержать свои эмоции, обижаясь на Джоэля за то, что поднял их на поверхность. Весь вчерашний день я боролась со слезами, и если он сломает меня сейчас, все приложенные усилия будут напрасны.

– Я не должна была соблазнять его.

Это правда, но Джоэль в таком презрении сводит брови, что заставляет меня отвести взгляд.

– Ты серьезно сейчас оправдываешь то, что он сделал с тобой?

Я пожимаю плечами. Не уверена, что, черт возьми, я делаю, но бороться и лгать кажется проще, чем говорить правду и плакать.

– Ди, – взывает ко мне Джоэль, касаясь тонкими пальцами плеча. – Ты же знаешь, что не виновата в произошедшем, правда? Коди – последняя сволочь. Вся группа проголосовала за то, чтобы его выгнать. Единогласно. Это, блять, даже не обсуждалось.

– Вы выгнали его из группы? – спрашиваю я, страх зарождается в моем животе.

Джоэль кивает, перекидывая мои густые каштановые волосы за плечо.

– Вы не должны были этого делать.

Ненавижу, что теперь группа будет страдать из-за того, что я была слишком глупой, и мне не хватило ума не играть в игры, в которых я не могу победить.

– Почему? Тебе больше не придется его видеть…

Боже, он просто не понимает.

– Может быть, я хотела увидеть его снова! – кричу я, нуждаясь в том, чтобы Джоэль понял, как сильно я огорчена, но не желаю объяснять причину. Если бы я излила ему душу, то поведала бы, какая я глупая, как сильно он сводит меня с ума, и о сколь многом сожалею. Но вместо этого я добавляю еще больше пунктов в список сожалений, выкрикивая то, что не имею в виду.

Джоэль резко убирает руку с моего плеча, словно я только что врезала ему по лицу.

– Ты сейчас серьезно?

– Кто знает! – рявкаю я, взмахивая руками. – Возможно, я бы трахнулась с ним, когда ты в следующий раз будешь занят, трахая одну из тех девушек из продуктового!

Джоэль огорчен, и я зло тыкаю в него пальцем.

– Знаешь, что? Мне не нужно объясняться с тобой. Ты никогда раньше не заботился обо мне, так какого хрена ты теперь прикидываешься?

– Никто не прикидывается! – кричит он в ответ, от чего я вздрагиваю. – Я, блять, забочусь о тебе, Ди, иначе меня бы здесь не было! Единственный, кто сейчас притворяется – ты.

Мой невеселый смешок разрезает пространство между нами.

– Хорошо, Джоэль. Раз уж ты вдруг решил, что знаешь меня, в чем же я притворяюсь?

– Ты притворяешься, что все в порядке.

Правдивость его слов пронзает мое сердце, и я выстраиваю защитную стену, молясь, чтобы она не подвела меня.

– Я всегда в порядке. Мне не нужно, чтобы ты был моим рыцарем в чертовых сияющих доспехах.

– Хорошо, потому что я, блять, не твой принц на белом коне. Я просто парень, который, нахрен, заботится о тебе, и я и дальше буду заботиться о тебе, хочешь ты этого или нет.

Он отворачивается и пренебрежительно взмахивает рукой, прежде чем распахнуть дверь в квартиру и захлопнуть ее за собой.

Я остаюсь стоять с отвисшей челюстью посреди гостиной, пытаясь понять смысл его слов сквозь дымку отчаяния в моей голове. Он заботится обо мне? С каких это, блять, пор?

Взбесившись, подбегаю к двери, распахивая ее, выбегаю в коридор и кричу ему вслед:

– Куда ты?

– Какая тебе разница? – кричит парень, не удосуживаясь сбавить темп.

– ДЖОЭЛЬ!

Его плечи напрягаются, а затем он разворачивается и кричит:

– Взять кое-что, чтобы починить твою дурацкую дверь! С этим есть проблема?

Когда Джоэль снова уходит, я гонюсь за ним. Миллион вопросов борется за первенство на моем языке, но я выкрикиваю этот:

– Почему? Почему ты внезапно забеспокоился обо мне, Джоэль? Ты никогда прежде не заботился обо мне!

Через секунду он разворачивается и прижимает меня к стене. Его глаза горят цветом бутанового пламени, и я задираю подбородок, чтобы выдержать этот пылкий взгляд. Джоэль убирает забинтованные руки с моих плеч, чтобы бережно положить на щеки, после чего говорит таким серьезным голосом, от которого у меня бегут мурашки по телу:

– Потому что видел, что он с тобой сделал, и я, блять, чуть не убил его, Ди.

Огонь в его глазах сбивает мое дыхание, когда он мгновенье рассматривает мое лицо. Я хочу поцеловать Джоэля. Хочу встать на носочки и поцеловать его за все то, что я только что кричала, но прежде, чем мне удается это сделать, его губы врезаются в мои.

Я цепляюсь пальцами за тонкую ткань, покрывающую крепкие плечи Джоэля, напрягающиеся под моим прикосновением, когда он здоровой рукой обнимает меня за спину и поднимает. Он несет меня обратно в квартиру, удерживая одной рукой, а я крепко цепляюсь за него. Мы падаем на диван, отчаянно и всепоглощающе нуждаясь друг в друге, дымка поцелуев и прикосновений поглощает меня, пока я не слезаю с колен Джоэля.

Задыхаясь, поднимаю руку, когда он начинает вставать, чтобы вернуть меня обратно. Я хочу сказать ему, что не готова. Я не готова дать ему или кому-либо другому то, что Коди хотел от меня. И в особенности не готова дать это Джоэлю, когда что-то, очевидно, изменилось между нами, и что бы это ни было, это ужасно.

Джоэль садится, ожидая моих объяснений. Когда я ничего не объясняю, он просто протягивает руку, чтобы взять мои пальцы, нежно заманивая, пока я бочком не заползаю к нему на колени. Я прижимаюсь щекой к его груди, и он крепко держит меня у своего сердца.

– Я всегда заботился о тебе, Ди.

– Прекрати так говорить, – требую я, но без особого энтузиазма.

– Почему?

Потому что ты не имеешь это в виду. Потому что мне нужен кто-то, кто будет иметь это в виду. Потому что я ненавижу, что нуждаюсь в этом.

– Просто перестань.

– Нет.

– Пожалуйста.

– Нет.

Расстроившись, я отстраняюсь от него и отсаживаюсь на противоположный конец дивана.

– Ты не можешь по-настоящему заботиться о ком-то, кого даже не знаешь, Джоэль.

Он смотрит на меня и произносит:

– Готов поспорить, ты знаешь мой любимый цвет, еду и группу.

Зеленый, сырные палочки и Dropkick Murphys.

– И что? Это лишь докажет, что я знаю тебя, а не наоборот, – ощетиниваюсь я.

– Фиолетовый, мороженое и Paramore, – произносит Джоэль, и я закипаю от злости, когда он отвечает правильно.

Скрестив руки на груди, я дерзко киваю и произношу:

– Подумаешь. Ты ведешь себя так, будто что-то из этого имеет значение.

Джоэль сдвигается, чтобы быть лицом к лицу со мной.

– Это означает, что мы провели достаточно много времени вместе, чтобы знать эти вещи, Ди. Как ты собираешься сидеть здесь и всерьез вести себя так, словно мы не знаем друг друга? Господи, да мы День Святого Валентина вместе провели.

– Все, что мы делали – занимались сексом! – протестую я.

– Ну а потом?

Я взмахиваю руками, потому что он явно свихнулся.

– Снова занимались сексом!

– МЕЖДУ СЕКСОМ, ДИАНДРА! – не сдерживаясь, рявкает Джоэль.

Я смотрю на него, восстанавливая события в памяти, а затем вспоминаю.

– Мы заказали пиццу.

– И?

– И смотрели мелодрамы.

Той ночью, между занятиями сексом, мы сидели плечом к плечу на диване с коробкой пиццы на коленях и критиковали героев фильма. Мы давали им жуткие советы по поводу отношений и хохотали, пока у Джоэля не заболело в боку, а у меня не выступили слезы.

Когда при этом воспоминании уголки моего рта медленно начинают подниматься, Джоэль улыбается мне в ответ, а его глаза светятся так, словно он тоже помнит.

– Как думаешь, со сколькими девушками я сидел и смотрел мелодрамы?

Когда я не отвечаю, он притягивает мои ноги к себе на колени и произносит:

– Слушай. Не похоже, чтобы ты когда-либо действительно хотела видеть меня своим парнем, так что прекрати вести себя так, будто злишься из-за того, что я не хочу ни с кем встречаться.

Я открываю рот, чтобы сказать в ответ что-то, чего я еще не придумала, но Джоэль перебивает меня.

– Ты лишь хотела, чтобы я увивался за тобой, как и каждый парень, когда-либо положивший на тебя глаз, а затем ты бы кинула меня точно так же, как и всех остальных.

Я бы поспорила, если бы могла, но не могу, так что молчу. Когда пытаюсь убрать свои ноги, он лишь усиливает хватку.

– Я не собираюсь этого делать. Я никогда не буду увиваться за тобой.

– Потрясающе.

Игнорируя мой сарказм, Джоэль продолжает:

– Но я буду заботиться о тебе. Потому что ты больше, чем стервозная сучка, которой притворяешься. Ты также девушка, которая смотрела со мной дерьмовые фильмы в День Святого Валентина и насильно накормила меня крекерами, когда я напился в стельку на Новый Год.

Я потрясена, жар приливает к моим щекам, когда Джоэль становится более настоящим для меня, чем когда-либо прежде.

– Можешь, сколько твоей душе угодно, говорить, что я притворяюсь, – продолжает он. – Но это не так, и ни один из нас ничего не сможет с этим поделать.

– Так ты предлагаешь мне стать твоей девушкой? – спрашиваю я, пытаясь звучать легкомысленно, тогда как миллион взволнованных бабочек порхает в моем животе.

Не знаю, что я хочу услышать от него в ответ. Если нет, это причинит боль мне. Если да, это причинит боль ему.

– Что? Только для того, чтобы ты мне отказала? – неуверенно улыбается Джоэль. – Нет, не предлагаю.

Глава 9

– Как все прошло с Джоэлем? – интересуется Роуэн, расположившись на диване, как только мы оказываемся одни.

Мы провели вечер, наблюдая, как три рокера, не имевшие ни малейшего понятия, что они делают, пытались починить мою дверь. Адам и Шон заметили мои травмированные запястья, но сделали вид, что ничего не видели, и я утопила свой дискомфорт в блендере, полном замороженной смеси Маргариты с текилой. Мне, вероятно, следовало бы готовиться к завтрашнему важному тесту, но я не могла пропустить такой спектакль в своей квартире. К моменту ухода ребят, все, что им удалось сделать – снять старую дверь с петель и предложить мне купить бисерную шторку вместо нее.