Текст книги "Бунт (ЛП)"

Автор книги: Джейми Шоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 22

Когда через пару минут после моего возвращения домой Роуэн заходит в квартиру, она обнаруживает меня сидящей на диване с прижатыми к голове руками. Я смотрю на нее сквозь пелену слез, и подруга хмурится, увидев это.

Я не расплакалась по пути от дома матери Джоэля. Не расплакалась, увидев его побитую, пустую машину на парковке у дома Адама. Не сломалась по пути в квартиру. И даже будучи в уединении собственной гостиной, я не сломалась.

Я не заслуживаю слез. Хоть я и практически каждый день делаю это – у меня нет права.

– Они рассказали мне, что случилось, – говорит Роуэн, присаживаясь на журнальный столик напротив меня. – Ди, с этим пора завязывать.

Я застываю на месте и часто моргаю, чтобы смахнуть непролитые слезы, прежде чем им удастся упасть.

– О чем ты вообще говоришь?

– Джоэль выглядит несчастным. Он несчастен. И ты, сидишь и плачешь тут… – она кладет руку на мое колено, ее голос мягкий, но настойчивый. – Ты должна рассказать ему о своих чувствах.

– И что я чувствую, Роуэн?

– Ты любишь его.

Слеза скатывается по моей щеке, и я качаю головой.

– Серьезно? – возмущается она. – В таком случае, почему ты плачешь?

Слеза, еще одна слеза. Я плачу, так как он уехал голый и босой из места, в которое не должен был возвращаться. Потому что, когда он спросил, почему я приехала за ним, я должна была сказать, как ужасна была эта неделя без него, как сильно я скучала по его улыбке, смеху и поцелуям на ночь. Как я сплю в его футболке, потому что так сильно скучаю по его объятиям, что даже не могу заставить себя ее постирать.

– Забей, Роуэн.

– Нет, – спорит она. – Это просто смешно. Я твоя лучшая подруга, и знаю, что ты прежде никогда не была влюблена, но…

– Прекрати, – предупреждаю я, чувствуя, как вся моя боль превращается в злость, что ощущается более знакомо и безопасно. Я цепляюсь за это чувство.

Роуэн вздыхает.

– Твои чувства взаимны, Ди. Никто не разобьет тебе сердце, кроме тебя самой.

– Ты понятия не имеешь, о чем, черт возьми, говоришь, – рявкаю я. Встаю с дивана и иду в свою комнату, но Роуэн следует за мной.

– О, правда? В таком случае, почему ты сегодня поехала к его матери? И не неси мне ту же чушь, что и Джоэлю.

Я захлопываю дверь, но Роуэн открывает ее.

– Какого хрена это тебя волнует? – кричу я на нее. – Твоя жизнь идеальна! У тебя идеальный парень, идеальная семья и все так чертовски просто!

– О, ну прости, что рыдаю перед тобой, Ди, – огрызается она. – Джоэль, черт возьми, замечательный парень. И он обожает тебя. Так давай вместе поплачем из-за этого! Потому что в этом есть смысл.

Я иду в свою ванную, но Роуэн ставит ногу перед дверью, прежде чем мне удается закрыть ее. Я разворачиваюсь и смотрю на подругу, мои щеки горят от слез.

– Я пытаюсь помочь тебе, – произносит она, вся из себя твердая и непреклонная.

– Ты поможешь мне, если будешь беспокоиться о своих гребаных делах.

– Прости?

– Ты слышала. Оставь. Меня. Блять. В покое!

Роуэн кусает себя за щеку, чтобы не наброситься на меня, и я понимаю, что не должна была говорить то, что сказала. Но я не забираю свои слова обратно, ни одно из них, и наконец она произносит:

– Хорошо. Хочешь, чтобы я ушла? Я ухожу. Позвони мне, когда будешь готова перестать лгать.

– Кому лгать? – кричу вслед, когда она идет к входной двери.

– Себе! – кричит Роуэн в ответ и захлопывает за собой дверь.

Ночью я плачу в душе не только потому, что скучаю по Джоэлю. А потому, что скучаю по моей лучшей подруге. Потому что скучаю по старой себе. Скучаю по тому времени, которого никогда не было – по времени, когда я была счастлива.

Я переодеваюсь в пижаму и заворачиваю волосы в полотенце, не удосуживаясь высушить их. Затем забираюсь в постель с футболкой Джоэля, вдыхаю аромат и мечтаю, чтобы он был здесь, обнимал меня и говорил, что все в порядке.

Единственное, что было хоть немного похоже на счастье, – это моменты, когда он разделял со мной свои поцелуи, улыбки и тайны. Когда мы держались за руки и смеялись. Когда он любил меня.

Слезы падают на подушку, когда я вспоминаю, как Джоэль стоял босиком на подъездной дороге у трейлера матери и спрашивал меня, почему я приехала за ним. Роуэн задала мне тот же вопрос. Я не ответила Роуэн и солгала Джоэлю.

Я сказала: «Чтобы убедиться, что ты отправишься домой вместе с Адамом».

Но должна была сказать: «Потому что я люблю тебя».

Слезы вырываются откуда-то из глубины души, и я сильнее прижимаюсь к футболке Джоэля, позволяя себе, хоть и мысленно, признаться в своих чувствах, пока рыдаю в подушку.

Я признаюсь ему в любви в бассейне на Пасху. Признаюсь в любви, пока мы готовим ужин вместе с моим отцом. Признаюсь в любви, когда он забирается в окно моей спальни.

Я говорю о своих чувствах, пока он плачет в моих объятиях на свой день рождения, и когда я лежу у него на груди в автобусе.

Понимаю, что уже слишком поздно, но снова и снова повторяю про себя, пока не засыпаю.

Я люблю тебя, люблю, люблю.

Прости меня, прости, прости.

Глава 23

Я ждала семь дней, чтобы написать Роуэн. Семь дней, чтобы разобраться в своих чувствах и осмыслить, что я ей скажу. В субботу утром мы встречаемся в АЙХОП. Я сижу в кабинке, когда она занимает место напротив. Ее длинные светлые волосы собраны в неряшливый пучок, а голубые глаза светятся от беспокойства, которое она изо всех сил пытается скрыть.

– Я скучала по тебе, – говорю, и она внезапно резко встает и садится рядом, обнимая меня до хруста костей.

– Я тоже по тебе скучала, – признается она, прижавшись к моим волосам. – Прости, что была такой сучкой.

Я качаю головой, крепко обнимая ее.

– Нет, ты была права.

Она немного ослабляет объятия, словно поняла, что обнимает незнакомку, а отстранившись, именно так и смотрит на меня.

Я делаю глубокий вдох, собираясь сказать, что осознала свои чувства к Джоэлю, но слова застревают у меня в горле.

– Права насчет чего? – интересуется она.

– Насчет… – я потираю переносицу. – Господи, было намного проще проговаривать это в голове.

Роуэн мгновение изучает меня, после чего понимание озаряет ее глаза, а уголки рта начинают подниматься. Я боюсь ее головокружительной реакции, но спасает официантка, подошедшая принять заказ. Роуэн возвращается на свое место, не отводя от меня глаз и не переставая улыбаться. Я делаю заказ, возвращаю меню, жду, пока официантка отойдет, и ругаю свою лучшую подругу.

– Прекрати так улыбаться.

– Не могу, – отвечает она, улыбаясь еще шире. – Просто скажи это.

– Ты и так знаешь.

– Притворись, что это не так.

Боже, она так взволновала, что мне хочется ее стукнуть.

– Зачем ты это делаешь? – стону я, но она не прекращает улыбаться.

– Потому что люблю тебя.

Она так легко произносит слова, словно это самое простое в жизни признание. Вероятно, так и должно быть.

– Я тоже тебя люблю, – отвечаю, а она по-прежнему глупо улыбается.

– А кого еще?

Я делаю глубокий вдох.

– И Джоэля.

– А теперь все вместе.

– Господи, ненавижу тебя.

Она смеется, а я закрываю глаза и выпаливаю:

– Я люблю Джоэля.

Открыв глаза, я вижу Роуэн, которая всем видом показывает, как сильно ей хочется броситься через стол, дабы еще раз обнять меня.

– Счастлива? – спрашиваю, и на ее глазах выступают слезы.

У меня начинает жечь в глазах.

– Какого черта ты плачешь?

– Из-за тебя, – отвечает она, вытирая уголок глаза.

– Прекрати, – сетую я, поднимая взгляд на потолок. Я часто-часто моргаю, чтобы сдержать слезы. – Серьезно, разве я так много прошу? Всего один день не портить мой макияж? Почему, черт возьми, мы плачем?

– Потому что мы девушки, – смеется она. – Мы так делаем, когда влюбляемся.

– Тупеем?

Она еще громче смеется, а я смеюсь в ответ.

– Боже, ну и бред.

– Когда расскажешь ему? – спрашивает она, и я отворачиваюсь, теряясь в другом чувстве.

Тень официантки падает на стол, и нам наливают по чашке кофе.

– Ваши блинчики скоро будут готовы, – улыбаясь, произносит она.

– Спасибо.

Я выдавливаю улыбку в ответ, но, когда перевожу взгляд на Роуэн, ее улыбка исчезает с лица.

– Ты же собираешься ему рассказать, да?

Поковыряв ногтем царапину на столе, спрашиваю:

– Ты считаешь, я должна?

– Почему мы вообще это обсуждаем?

Я медленно выдыхаю.

– Как у него дела?

Она хмурится, когда я перевожу на нее взгляд.

– Я почти не видела его. Он пообещал не возвращаться к маме, но у нас не останавливался. Думаю, он спит в машине.

– Или в постели других девушек, – парирую я, и когда она не отрицает этого, тяжело вздыхаю. – Вероятно, ему лучше не знать о моих чувствах.

– Чем же это лучше?

– А что произойдет, когда я ему признаюсь? – Я перестаю ковырять стол, чтобы заправить волосы за ухо. – Да, он признался в чувствах ко мне, но я сомневаюсь, что он хорошо подумал, прежде чем сказать. Что происходит после того, как ты кому-то признаешься в любви? – Она ждет, что я продолжу, но я лишь качаю головой. – Мы с Джоэлем не знаем, как это – быть в отношениях, Роу. Мы не такие.

– Ты встречалась с парнями, – возражает она.

– Ага, и посмотри, что я с ними сделала.

Мне и раньше признавались в любви, но я не верила. Мне дарили цветы, подарки и признания, которых я не хотела. И от этого я лишь еще быстрее убегала. Я доводила взрослых мужчин до слез, и моей реакцией на это была лишь удивленно поднятая бровь и мысленный вопрос, почему я вообще трачу на них время.

– Но ты любишь Джоэля.

– И посмотри, через что я заставила его пройти.

Роуэн какое-то время хмурится, а затем берет меня за руки.

– Послушай меня, хорошо? – Я киваю, и она говорит: – Понимаю, что все это ново и пугает, но ты будешь продолжать любить Джоэля вне зависимости от того, признаешься ему в своих чувствах или нет. Но если ты не признаешься ему и не увидишь, к чему это приведет, совершишь ошибку, которая будет преследовать тебя всю оставшуюся жизнь.

Роуэн отпускает мои руки, когда официантка приносит заказ. На этот раз подруга благодарит ее, так как я все еще потеряна в темноте ее слов.

– А что, если мы разобьем друг другу сердца? – спрашиваю, когда мы вновь остаемся наедине.

– Вы уже это делаете, – отвечает она голосом, соответствующим ее мрачному настроению. – Что ты потеряешь?

Вечером того же дня, застегнув блестящие ботильоны на шпильке, я обдумываю ответ на вопрос Роуэн. Мою гордость, мое сердце, мою независимость. Но, когда я так ответила подруге за завтраком, она мне задала один простой вопрос: «Все это важнее Джоэля?»

Я встаю, приказываю коленкам перестать дрожать и в последний раз смотрюсь в зеркало спальни. Фиолетовое платье облегает меня во всех правильных местах, выставляя напоказ все изгибы и дополняя шоколадного цвета локоны. У меня безупречный макияж, убийственное тело, но я чувствую себя, как гребаная развалина.

Роуэн сказала, что Джоэль совершенно точно будет вечером в Mayhem. Сегодня там выступает одна из его любимых групп, и все ребята собираются пойти посмотреть на них. Мой план заключается в том, чтобы просто пойти туда, быть сексуальной насколько это вообще возможно, и произнести слова, которые я давным-давно должна была сказать.

– Я люблю тебя, – тренируюсь я, глядя в зеркало, и закатываю глаза. Делаю глубокий вздох и вновь смотрю в зеркало. – Я люблю тебя. Я люблю тебя, Джоэль.

Когда раздается стук в дверь, я едва не выпрыгиваю из собственной кожи.

Собравшись с мыслями, хихикаю и открываю дверь. За ней обнаруживаю Лэти, одетого в темно-фиолетовую рубашку и темные джинсы. Улыбаюсь, когда понимаю, что мы оделись в тон, даже не планируя этого. Мальчик определенно умеет одеваться, когда не носит нелепые футболки и выбеленные джинсы.

– Рада видеть меня? – спрашивает он.

– Долго же ты шел.

– Ты же понимаешь, что это у тебя машина, а не у меня, да?

Проигнорировав его, кружусь и спрашиваю:

– Как я выгляжу?

– Как маленькая сексуальная дьяволица, – ухмыляется он. – Что за повод?

Я беру легкую кожаную курточку из шкафа и бросаю Лэти ключи, после чего мы выходим из квартиры.

– Там будет Джоэль.

Лэти запирает дверь, и какое-то время молчит, тем самым давая понять, что подбирает слова.

– Я думал, между вами все кончено?

– Оказывается, я люблю его.

Когда у него отвисает челюсть, я пожимаю плечами.

– Пойдем, проверим.

Он начинает хохотать и обнимает меня за плечи, пока мы идем по коридорам моего дома.

– Так ты собираешься рассказать ему об этом сегодня в Mayhem?

– Я собираюсь попробовать.

– Скажи это мне, – предлагает парень, когда мы подходим к машине, и он открывает для меня дверь с пассажирской стороны.

Я кладу руку на его плечо и хлопая ресницами, произношу романтичным голосом стервы из шестидесятых годов:

– О, Лэти, сексуальный прелестник, я люблю тебя.

Я улыбаюсь, слыша его смех.

– Кажется, я на мгновение стал натуралом.

– Это был лишь вопрос времени.

Я подмигиваю ему, сажусь в машину и потираю руками бедра, осознавая, что на самом деле собираюсь это сделать.

– Не нервничай, – говорит он, занимая водительское сидение.

– Я не нервничаю, – лгу.

– Не стоит.

– Я не нервничаю, – повторяю я, и он похлопывает меня по колену.

– Хорошо.

К тому времени, как мы добираемся до Mayhem, клуб пульсирует от звуков музыки и плавает в густом коктейле духов, одеколона и пота. Перед баром собралась толпа людей, но так как мне известно, что там будет Роуэн, я хватаю Лэти за руку и тяну вперед. Я – маленький конец нашего клина, тяну Лэти сквозь толпу, пока люди расступаются передо мной, и слышу позади, как он всю дорогу извиняется за свои широкие плечи.

– Привет, – здороваюсь с Роуэн, когда мы наконец-то добираемся до них с Адамом, я отпускаю Лэти, и мы оба вытираем руки об одежду.

Подруга отдает мне свой полный бокал, и я с удовольствием пью.

– Это платье убийственно, – произносит она.

Я опускаю взгляд, созерцая свое декольте.

– Я, вероятно, спровоцировала несколько сердечных приступов по пути сюда.

– Это должно было случиться, когда ты торпедой пронеслась через толпу, волоча за собой широкоплечего прелестника в фиолетовом одеянии, – шутит Лэти, и я улыбаюсь.

– Прелестника? – удивленно переспрашивает Роуэн.

– Ее слова, не мои, – отвечает он, указывая на меня пальцем. Я улыбаюсь и пожимаю плечами. Допиваю напиток Роуэн и тайно ищу взглядом Джоэля.

– Ну что, кто со мной танцевать? – спрашиваю я, и Адам воспринимает это, как возможность выйти на перекур. Роуэн и Лэти следуют за мной на танцпол, и нас поглощает толпа.

– Он еще не пришел, – произносит подруга, едва мы достаточно далеко отходим от Адама.

– Мы уверены, что он придет? – спрашивает Лэти.

Он стоит позади меня, а Роуэн впереди. Я кладу руки ей на плечи, пытаясь притвориться, что мое сердце не балансирует на грани в ожидании ее ответа.

– Ага. Адам ему написал, чтобы убедиться.

– Адам знает? – спрашиваю я, заливаясь краской.

– Конечно, нет, – усмехается Роуэн, прежде чем я не впадаю в панику. – Это такая я лучшая подруга, по-твоему? Я лишь сказала, что беспокоюсь о Джоэле и подумала, что ему не помешало бы повеселиться, и попросила убедиться, что он придет.

– И он купился?

Роуэн кивнула.

– Это была правда, так что да.

Пока Лэти не видит, одними губами шепчу подруге:

– Я нервничаю.

Она улыбается и кричит через плечо.

– Лэти, знаешь, что мне больше всего нравится в Ди?

– Одежда? – кричит он в ответ.

– Ее сердце!

– Не задница?

Мы с Роуэн смеемся, и она говорит:

– Ее мировоззрение!

– Ее сиськи!

Я теряю самообладание и так сильно смеюсь, что приходится перестать танцевать и схватить Роуэн за плечи, чтобы не упасть. К моменту, когда прихожу в себя, на моем лице сияет непоколебимая улыбка, отражающая ярко-голубые глаза и розовые щеки подруги.

Я танцую, пока у меня не начинают гореть бедра, а волосы не прилипают к шее.

– Коктейли? – спрашиваю в перерыве между песнями, и мы возвращаемся в бар.

Мое сердце балансирует на грани, когда взглядом ищу Джоэля, и едва не падает вниз, когда понимаю, что он все еще не пришел. Раньше я и мысли не могла вынести о том, чтобы признаться ему в своих чувствах. Сейчас каждая секунда, пока он не знает о моих чувствах, кажется секундой, когда мы отдаляемся друг от друга.

Я скучаю по нему. Так сильно скучаю, что даже думать об этом без слез не могу. Прошла целая неделя с нашей последней встречи, и две – с момента, когда он смог удостоить меня взглядом.

– Мне нужно в уборную, – говорю я друзьям до того, как мы подходим к Адаму, Майку и Шону, сидящим у бара.

– Хочешь, чтобы я с тобой пошла? – предлагает Роуэн, но я качаю головой. Мне нужна минутка, чтобы привести себя в порядок.

– Не-а, сейчас вернусь.

Я разворачиваюсь на каблуках, прежде чем ей удается возразить, и пробираюсь сквозь толпу в переднюю часть здания, где находятся самые чистые уборные. Добравшись туда, обнаруживаю, что на двери женской уборной висит табличка «Не работает», но я все равно открываю дверь и ныряю под желтую ленту. Другие уборные находятся в другом конце здания, а мне слишком сильно нужно побыть наедине, чтобы ждать. Стоя перед зеркалом над раковиной, я делаю глубокий вдох и освежаю макияж, мысленно репетируя то, что собираюсь сказать Джоэлю.

«Я люблю тебя. Прости, что не сказала тебе об этом раньше. Я хочу быть с тобой.»

В моих мыслях он нахмурился. «Ты разбила мне сердце, а теперь я должен принять тебя обратно?»

Я кладу руки на раковину и закрываю глаза, снова и снова повторяя себе, что прошло всего две недели. Ты не можешь разлюбить кого-то за две недели – нет, если ты действительно любил.

Покинув уборную, я говорю себе не волноваться, что все будет в порядке, что он захочет меня и все будет в порядке. Но когда приближаюсь к бару и вижу его, сердце сходит с ума.

Он подходит к тому месту, где собрались Роуэн с ребятами. Рядом с ним длинноволосая блондинка в платье еще короче моего. Он улыбается, смеется. Его голубоглазый взгляд блуждает по клубу, а мое сердце разрывается от боли.

Его улыбка исчезает, когда он замечает меня. Слезы затуманивают мой взор, я разворачиваюсь на каблуках и мчу обратно в уборную, сворачивая тут и там, чтобы раствориться в толпе. Протискиваясь сквозь толпу людей, ныряю под желтую ленту. Захлопываю за собой дверь и спотыкаюсь.

Он счастлив. Прошло всего две недели, а он счастлив без меня. Две недели, и он счастлив с кем-то другим.

Мерзкие слезы капают на пол, когда распахивается дверь уборной и Джоэль ныряет под ленту. Он останавливается и смотрит на меня, и все, что я делаю – пялюсь на него в ответ, позволяя слезам скатываться по щекам. Нет смысла пытаться спрятать их.

– Нет, – произносит он, делает широкий шаг и тем самым поглощает все пространство между нами. Он берет мое лицо в руки и смотрит на меня сверху вниз. – Нет. Не надо этого делать.

Я тихо всхлипываю. Несмотря на то, что сердце разрывается от боли, мне так приятно чувствовать прикосновение его рук. Я хочу сильнее прижать их к своим щекам. Хочу, чтобы он обнял меня.

– Не надо, Ди, – повторяет он срывающимся голосом. Проводит пальцами по моим влажным щекам и прижимается лбом к моему. – Перестань плакать, – так нежно и в то же время грустно произносит он, тем самым добивая мое уже и так разбитое сердце. – Ты не должна плакать.

Хочу сказать ему, что люблю. Но какой в этом смысл? Я думала, что ему будет лучше без меня. Теперь я знаю, что была права.

Джоэль целует меня и закрывает голубые глаза.

– Ты больше не должна это делать.

Он снова целует меня, и я хватаюсь за его рубашку, отвечая на поцелуй. Слезы скатываются по моим щекам, когда он говорит:

– Ты не хочешь меня.

Он произносит это между поцелуями, которые становятся все более настойчивыми. Прижав меня спиной к стене, он так глубоко целует, что звук, сорвавшийся с моих губ, больше походит на стон, чем на всхлип. В следующую секунду он поднимает меня, а я запускаю руки под его футболку. Хочу почувствовать его кожу и его губы на моих губах.

Между нами вспыхивает искра, и мы пропали. Наши поцелуи болезненны и неистовы. Платье задралось, его штаны расстегнуты, а мои трусики сдвинуты в сторону.

Когда он погружается в меня, я впиваюсь ногтями в его спину, и тихий стон раздается между нами. Его. Мой. Слезы все еще текут по щекам, и когда открываю глаза, вижу, что его тоже блестят от слез. Я беру его лицо в руки и отчаянно целую, пока он снова и снова входит в меня. Мы дышим друг другом, пока он берет меня, целует и притягивает к себе, но все равно мы недостаточно близко друг к другу. Мне хочется признаться ему в любви, но когда я вспоминаю девушку, ожидающую его возвращения в клубе, то, как он смеялся с ней – не могу. Вместо этого я целую его губы, подбородок, шею, уши.

Джоэль содрогается, сильнее сжимает мои бедра и всем своим весом прижимает к стене. Я целую его за каждый вылетающий из уст звук, пока он опустошается внутри меня. После он роняет голову мне на плечо и медленно ставит меня на пол. Я все еще обнимаю его и не хочу отпускать, но затем он поднимает голову и смотрит на меня налившимися кровью глазами, его щеки красные от слез. Его голос переполнен эмоциями и пробирает меня до костей.

– Я больше так не могу.

Когда его расплывшийся образ покидает меня, я не останавливаю его.

Джоэль, не оглядываясь, выходит за дверь.

Глава 24

Когда Джоэль оставил меня, захотелось упасть на колени. Мне хотелось рухнуть и плакать, пока не останется слез.

Но вместо этого я побежала за ним.

Потребовалось несколько секунд, чтобы заставить ноги шевелиться, но в конце концов, что-то щелкнуло в мозгу. Отчаянный голос сказал: «Это твой последний шанс», и я им воспользовалась. Распахнув дверь, протиснулась сквозь толпу и нашла его. И замерла.

Он уходил. С ней. Я опустила взгляд на их сплетенные руки и смотрела вслед, пока этот образ не отпечатался в мозгу. Затем руки исчезли, и я с сокрушительной уверенностью осознала, что мой последний шанс на отношения с Джоэлем утрачен. Он был потерян еще две недели назад в пустом бассейне, а теперь стало слишком поздно.

Я ушла из Mayhem, как только появилась уверенность, что Джоэля больше нет на парковке. Сидя в машине, я написала Роуэн сообщение, что передумала признаваться в своих чувствах. Попросила ее отвезти Лэти домой, а также очень вежливо – оставить меня в покое.

Спустя полчаса она появилась в моей квартире, но к тому моменту боль уже притупилась. Я с легкостью соврала, что решила, что не хочу быть связана отношениями и уверена, что Джоэль тоже этого не хочет. Она спорила со мной и неоднократно спрашивала, не случилось ли чего. Однако я не намеревалась признаваться ей в том, что произошло в уборной.

Дни складывались в недели, и она отпустила эту ситуацию.

Днями и ночами я думала о Джоэле, но, в конце концов, перестала плакать. Он не писал и не звонил, впрочем, как и я ему. Я избегала посещений Mayhem и несмотря на то, что меня все еще приглашали на свидания каждый раз, когда утруждалась расчесаться и выйти на люди, я всем отказывала. Вместо свиданий я сосредоточила все свои силы на учебе и создании футболок для The Last Ones to Know.

За неделю до выпускных экзаменов Роуэн тащит меня в АЙХОП и я позволяю ей, потому что приняла решение, о котором она должна как можно скорее узнать. Мы сидим в кабинке, делаем заказ и в унисон разрезаем высокую стопку клубничных блинчиков, когда она произносит:

– Как думаешь, справишься с экзаменами на следующей неделе?

– Честно?

Она терпеливо ждет, и я откровенно отвечаю:

– Я даже пытаться не буду сдать два экзамена, потому что нет ни единого шанса, что получу зачет по этим предметам, даже если сдам экзамен.

Ее губы слегка приоткрываются, словно она что-то собирается сказать, но я не даю перебить себя.

– По двум другим нужно написать курсовые, и я уже начала работать над ними, но очень повезет, если я закрою эти предметы хотя бы на тройки. Последний – по маркетингу, и мне бы лучше получить по нему пятерку или я сожгу дотла колледж.

На лице Роуэн появляются тревожные морщинки.

– Ты, правда, не сможешь закрыть два предмета, даже если сдашь экзамены?

– Не смотри на меня так, – говорю я. – Я пыталась, Роу. Правда, пыталась. Ну, ты видела, я…

– Я знаю, – уверяет она. – Ты действительно много работала…

Я тяжело вздыхаю.

– Я пообещала отцу, что подниму оценки... Но ущерб был нанесен еще до промежуточных экзаменов. Я не смогла погрузиться в учебу, а потом... все случилось.

Мне не нужно объяснять, что подразумевается под «все». Несколько недель назад я перестала произносить имя Джоэля.

– Это не должно было произойти.

– Всегда есть следующий семестр, – спустя какое-то время предлагает подруга, выдавливая улыбку, хотя ее глаза все еще грустны.

Я делаю еще один глубокий вдох, зная, что должна сказать ей об этом и надеясь, что не заплачу.

– Роу... Я не вернусь в следующем семестре.

Она перестает нарезать блинчики, чтобы взглянуть на меня.

– Что ты имеешь в виду?

– Я возвращаюсь домой. Я не вернусь. Я…

– Ты не вернешься?

Глаза начинает жечь, так что я закрываю их.

– Просто больше не могу здесь находиться. У меня ничего не получается.

Когда она садится рядом со мной, я открываю глаза и смотрю на нее. Она берет меня за руку.

– Ди, я понимаю, что ты скучаешь по Джоэлю, но…

– Дело не только в Джоэле, – отвечаю, и это правда.

Последние недели стали одними из самых несчастных в моей жизни, но в то время, как часть моего мозга настаивает, что все это из-за одного парня, которого я не могу забыть, другая знает, что это не совсем правда. Дело в том, что я честно отдаю всю себя колледжу, и чем серьезней я к этому отношусь, тем более неправильным мне это кажется. Словно я занимаюсь не там и не тем. Весь последний год я пыталась не прислушиваться к голосу, убеждая себя, что просто слишком ленива и равнодушна, потому что все, у кого есть хоть какие-то мозги, идут в колледж, верно? Однако мне стало плевать на слова этого голоса, потому что я просто хочу домой.

Я хочу вернуться туда, где такие предметы, как математика и биология не имеют никакого значения. Туда, где не существует домашних заданий, а мальчики предсказуемы. Туда, где смогу понять, кто я на самом деле, потому что в данный момент, единственное, в чем абсолютно уверена – кем я не являюсь. Я больше не та девочка, которая смирилась, что колледж – единственный выход. Не та, кто одержима Джоэлем, или которая позволила Эйдену пускать на нее слюни, или которая думала, что может использовать Коди как пешку, чтобы добиться желаемого.

И я определенно не та девушка, которая винила себя за то, что сделал Коди.

Девушка, которой я стала, соображает, что к чему. Несмотря на то, что все еще бывают дни, когда я думаю о той ночи. И каждый раз, когда лицо Коди возникает в моем сознании, я все больше и больше убеждаюсь, что не заслужила произошедшее. Поцелуй, даже тот, которым я наслаждалась, не означает согласие. Я не виновата в том, что он пытался со мной сделать.

Это не моя вина.

Понадобилось много времени, чтобы поверить в это, и бывают дни, когда мне все еще тяжело это осознавать. Но я знаю, что Роуэн была права, сказав, что я сделала все от меня зависящее, когда сказала одно единственное слово: «Остановись».

До той ночи я была сломлена, а после – уничтожена. Я была разбитой девушкой, которая оттолкнула Джоэля, когда он признался мне в любви. Разбитой девушкой, наблюдавшей за тем, как он уходит из Mayhem, держа за руку другую. Я все еще пытаюсь собрать себя по кусочкам, но чтобы у меня все получилось, нужно здраво мыслить. Хотя это последнее, что я смогу сделать, ибо каждый вдох в этом городе тянет за струны моего разбитого сердца. Если мое будущее не связано с колледжем или единственным парнем, которому я отдала сердце, неизвестно, куда меня это приведет. Но я должна выяснить.

– Все наладится, – произносит Роуэн. – Следующий семестр…

– Детка, я уже приняла решение. – Она хмурится, но мой голос остается твердым. – В конце месяца я возвращаюсь домой. Я уже поговорила с отцом.

Роуэн качает головой, ее голубые глаза наполняются слезами.

– А как же я?

Я улыбаюсь и перекидываю ее волосы через плечо.

– Ты справишься. Ты останешься здесь с Адамом, закончишь колледж и будешь самой крутой. Мы будем приезжать друг к другу в гости. И все время будем общаться.

– Ди…

Я притягиваю ее в объятия, и она прижимается ко мне. Когда официантка останавливается возле нас, чтобы поинтересоваться, не хотим ли мы еще чего-нибудь, она окидывает нас взглядом и дает еще несколько минут на размышления.

– Чем ты будешь заниматься? – отстранившись, спрашивает Роуэн, вытирая глаза и шмыгая носом.

– Позвоню Джереми, узнаю, какие у него идеи.

Она смеется, когда упоминаю имя спасателя, и я выдавливаю улыбку в ответ несмотря на то, что лгу. У меня нет никакого желания с кем-либо видеться, особенно учитывая, что я трачу всю свою энергию только на то, чтобы утром выбраться из постели.

На прошлой неделе Роуэн поведала, что Джоэль переехал в свою квартиру, и я попросила ее больше не сообщать мне новости о нем. Она сказала, что вряд ли он с кем-то встречается, а я ответила, что мне плевать.

Я счастлива, что у него наконец-то появилось место, которое он может называть домом, но ни на секунду не поверю, что все это время он одинок. И ненавижу, что какая-то другая девушка стала той, кто первой уснул в его постели. Или вообще.

– Вчера вечером я получила письмо от Вэна, – показываю Роуэн телефон, чтобы сменить тему. Это порадует ее, и надеюсь, поможет мне на пять минут выбросить Джоэля из головы. Если я буду отнимать у жизни по пять минут, возможно, мне больше никогда не придется думать о нем.

– От Вэна? – уточняет она.

– Он хотел сообщить, что наконец-то связался с маркетологами. Спустя полчаса я получила от них письмо с контрактом.

– Серьезно? – ее лицо озаряется. – Ты будешь делать футболки для Cutting the Line?

Я вновь заставляю себя улыбнуться, надеясь, что моя улыбка выйдет такой же взволнованной и искренней, как ее. Прошлой ночью, получив письмо, я должна была плясать, визжать, позвонить лучшей подруге и сходить с ума. Вместо этого я разревелась.

Все, о чем я могла думать: «Это должно обрадовать меня. Я должна быть счастлива. Почему я не счастлива?». Но вот она я – рыдающая с коробкой салфеток в руках.

– Ага, – отвечаю. – Вэн согласился.

– Как ты еще не сошла с ума?! – восклицает она.

– Я сошла, поверь мне.

– Ты уже подписала контракт?

– Я хотела переспать с этой мыслью, но собираюсь подписать.

Роуэн садится обратно на свое место, и мы начинаем обсуждать условия контракта. Вэн сказал не бояться обсуждать все пункты, которые мне не по душе, но контракт более чем щедрый. Учитывая время, которое потрачу на создание футболок, я буду получать практически тройную минимальную заработную плату. Мой «бренд» также будет представлен на сайте группы и на прилавке с их сувенирной атрибутикой. Они хотят, чтобы я прислала свое фото и биографию, и оформить все по-серьезному.