Текст книги "Беглянка и ее герцог (СИ)"
Автор книги: Джейд Дэвлин
Соавторы: Мстислава Черная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
Поэтому одной вдовьей маской я решилась не ограничиваться, тем более мне всё равно было нужно дополнительное прикрытие. И деньги. Драгоценностей надолго не хватит.
Насмотревшись на городскую жизнь и порывшись в памяти Натали, я для себя чётко поняла: заработок надо связать с высшими классами общества. Хотя аристократы и дельцы смотрят на простолюдинов сверху вниз, бывают жестоки и капризны, они же обычно бывают щедры. Просто потому что не заплатить для них считается очень дурным тоном. И меньше шанс нарваться на бандитов. В трущобах даже днём банды открыто ходят.
Так что даже наше постоянное жилище на предстоящий год я выбирала с расчетом. Мне нужна была респектабельная, но не очень дорогая улица, хороший забор, приличный фасад и обязательно – большая кухня не только с очагом (в некоторых домах сплошное средневековье) но с современной плитой на угольном порошке. Гретти меня хорошо просветила в подобных вопросах, а я слушала да на ус мотала.
Такой дом нашелся, я заключила договор аренды с правом выкупа и в один прекрасный день, удивив своих подопечных расточительностью, сделала гигантский заказ в бакалейной лавке, причем купила не нормальную крупу-масло-копчености, а, с точки зрения крепко стоящего на ногах хозяйства – какую-то барскую ерунду и чепуху.
Заманив Гретти и Раима на кухню, я гордо указала на приготовленные ингредиенты:
– Кто умеет печь торты?
Гретти и евнух переглянулись, если евнух просто удивился, то Гретти ещё и испугалась собственной бесполезности, начала лепетать что-то оправдательное.
– Значит, будем учиться! – постановила я, перебив девочку.
Какой праздник без торта?
Далеко не во всех богатых домах есть повара, специализирующиеся на десертах. Но даже истинные мастера не смогу соперничать с новизной рецепта из другого мира. А уж оформление я им могу такое забацать, что все упадут и не встанут.
Сама я готовить не особенно люблю, хотя умею. Домашние торты на продажу делает моя двоюродная сестра, и, кстати, неплохо зарабатывает. Она даже институт бросила, заявив, что покупателям её филологический диплом не нужен. Так зачем тратить время впустую? Сестра зарегистрировалась как индивидуальный предприниматель, создала свой сайт и принимает заказы. Точнее, уже не принимает – очередь постоянных клиентов чуть ли не на год вперёд. И две помощницы. А когда она начинала одна на нашей кухне, я ради интереса и подработки была у нее на подхвате. Конечно, до ее гениальности мне далеко, но здесь и того хватит.
Никогда не думала, что мне пригодятся наши многочасовые ночные бдения над очередным кулинарно-скульптурным шедевром. Рецепты Люська мне в голову вбивала до уровня рефлекса. Вот же, пригодилось.
Объясняя, что делать, я заодно училась сама, потому что лекции лекциями, а практику никто не отменял.
– Раим, я думаю, вы не из султаната.
– Что? Но я…
– Лондрия звучит лучше. Вы были… одним из поваров её величества! Но не лондоийцем, а… ммм… Итальянцем! Они славятся своими мастерами. А что? Уже за одно это нашу стряпню раскупят. Есть такое слово – маркетинг. И Реклама.
– Но… мадам, – вздохнул старик. – Я и есть италиец. Просто еще мальчиком меня продали в султанат, и… когда-то меня звали Уго, сын Рамболи. Правда, папаша мой был бедный сапожник, а не повар их величеств.
– Еще лучше, это только придаст правдоподобия нашей легенде! С этого дня вы снова месье Уго! – обрадовалась я и обратилась к девочке:
– Гретти, у тебя среди служанок есть знакомые здесь, в столице?
– Есть, – сразу кивнула та.
– Тогда тебе стоит случайно с ними столкнуться и рассказать, что ты теперь работаешь в пекарне месье Рамболи, прослужившего на королевской кухне и на склоне лет прибывшим в Лютецию на покой.
– Но…
– Мы обдумаем детали позднее, а теперь смотрите внимательно! Буду показывать вам чудеса.
Я и правда могла показать то, чего тут никогда не видели. Мало мне было сестры – еще и роликов в сети насмотрелась – и про шоколадные сети, и про скульптуры из помадки и карамели. Ну и навык – руки хоть и чужие, а мозги мои, и мозги, как оказалось – важнее. У меня все получилось, и торт-сказочный замок привел помощников в неописуемый восторг. Они хором заверили меня, что ничего подобного никто и никогда еще не делал. Уго-Раим мог это утверждать с уверенностью – он не зря много лет при посольстве был, а там приемы по высшему разряду. Да и Гретти не в бедных домах работала с пяти лет.
Пекарня месье Рамболи открылась через месяц. А неделей раньше неофициально открылся “Дом помощи”, содержать который взяла на себя труд вдова при престарелом отце.
Я не собиралась, но… Когда зарёванная Гретти притащила ко мне не менее зарёванную горничную лет семнадцати с уже заметно выступающим животом, я не смогла отказать. Девочка в истерике грозилась утопиться.
А дальше… Слухи – страшная вещь. Если в зародыше не прихлопнуть, то потом их не остановить, сметёт лавиной. Они приходили, вставали у порога на колени и происили их принять. Я не знаю, откуда они узнавали. Слух обо мне распространялся как лесной пожар.
Короче, я попала, но ни капли не жалела, наоборот радовалась. Если я смогу помочь этим несчастным, то я уже не зря попала. Так что я устроила у входа пост дежурных, чтобы всех несчастных пришелец сразу устраивали и не давали им дрожать на холоде у порога.
Впрочем, чистой благотворительностью я не занималась. В пекарню нужны были руки, и девочки были готовы пахать. Когда же они поняли, что за работу я не только даю еду и кров, а собираюсь платить настоящие деньги, девочки разве что не молились на меня. А еще они довольно много и охотно рассказывали о своих хозяевах. Интересно, здешняя аристократия хоть представляет себе, насколько много знает о них прислуга? Вряд ли, они считают горничных и лакеев мебелью. А кто стесняется табуретки или шкафа? Вот именно.
Так или иначе, пришлось браться за дело всерьез: управиться с Гретти и Евнухом не то же самое, что организовать два десятка девиц. Я даже на время расследование отложила. Точнее, я читала дневники Эмильена, перебирала воспоминания Натали, сопоставляла, анализировала. И потихоньку через моих девочек собирала информацию. Кропотливая, но неотъемлемая работа.
Я выписывала, кто с кем поддерживал дружбу, кто с кем враждовал. Отслеживала контакты ближайших друзей Эмильена.
Жаль, что Натали мало знала, а в дневниках Эмильен писал слишком расплывчато. То есть понятно, почему он это делал – чтобы записей не понял чужак, если к дневник случайно попадёт не в те руки. Но даже я не всегда понимала, что он пишет.
Не могу не согласиться с Натали. Дурак этот Эмильен, полез, куда не следовало. И другим не помог, и себя сгубил, и девочку за собой утянул. Благородно поступил, но глупо. А мне расхлёбывать.
Началось с того, что у Эмильена пропала сестра. Он сам законнорожденный сын, хоть и не особо любимый, а дочь родилась у горничной. Папаша его пуступил по местным меркам великодушно, не выбросил мать и дочь, а оставил в доме, и Эмильен привязался к малышке, полюбил, оберегал, словом, был настоящим старшим братом.
Когда девушка пропала, он, естественно, бросился на поиски. Найти её не получилось ни через день, ни через неделю, однако Эмильен не собирался отступать. Часть денег, которые были отложены на побег, он потратил на частного сыщика и вскоре узнал, что сестра далеко не единственная пропавшая. Девушки из низшего класса бесследно пропадали, и ниточки повели следователя в высшее общество.
Однажды частный следователь не пришёл на очередную встречу, а позднее из заметки в газете Эмильен узнал, что следователь был найден мёртвым, якобы трагически погибшем в результате несчастного случая – полоснули ножом в кабацкой драке.
Эмильен сделал правильный вывод, но инстинкт самосохранения его подвёл. Мальчишка попытался на оставшиеся деньги нанять другого частника, но самоубийц больше не находилось, и Эмильен полез сам… Надо будет в знак моего… уважения как-нибудь отнести ему на могилу цветы, всё же самоотверженный, заслуживающий почтения поступок.
Раз пропажи девушек идут через аристократа из самых верхов, надо к нему осторожно подобраться. Например, под видом служанки. Вот где пригодятся связи, которые я ненароком завела через моих девчонок.
Увы, за год мне удалось всего лишь сократить список подозреваемых.
К моему удивлению, в списке оказалось и имя моего герцогского мужа.
И вот, год спустя, после нескольких бесплодных попыток, я оказалась горничной в его доме. Но, может быть, здесь я, наконец, найду разгадку и дорогу домой?
Глава 5
При обычных обстоятельствах новенькую служанку, а три недели работы – это самая, что ни на есть новенькая, ни за что не допустили бы в господские покои. Но тут мне повезло. Хозяин отсутствовал почти год, тщетно искал исчезнувшую супругу сперва по всей стране, а затем на Закатном континенте, куда повёл его её след. После возвращения из путешествия некоторое время герцог гостил у приятеля. Новость, что хозяин возвращается, пришла внезапно, и поставила особняк на уши.
Дом перед прибытием герцога надо убрать, и простым стиранием пыли тут не ограничиться.
Самую грязную работу выполняли пять горничных, спешно вызванных из агентства найма временных слуг, как раз на подобные случаи: уборка после праздника, большой приём, переезд.
Я удачно “подставилась” экономке, когда она спохватилась, что в спальне господина не подготовили постельное бельё.
Балансируя стопкой простыней, наволочек и пододеяльников, я поднималась по лестнице, с трудом сдерживая азарт. Три недели упрямого терпения. И вот моя выдержка вознаграждена – я получила доступ в спальню. Я новенькая, раньше была на уборке первого этажа. Никого не смутит, что я долго натягиваю простыни. В первый раз же, а сделать для господина следует в самом лучшем виде. На самом же деле у меня будет не менее четверти часа, чтобы осмотреться и… поискать тайники, дневники, письма. Что угодно, что можно посчитать уликой.
Я толкнула дверь и змейкой просквозила в спальню. Так-так-так… не повезло. Кто, спрашивается, приучил этих чертовых аристократов спать в комнатах размером с хороший спортзал? Мне недели не хватит, чтобы обыскать все это помещение.
Света из коридора хватало, чтобы оценить размеры проблемы, а так же дойти до кресла и сгрузить свою ношу. С облегчением плюхнув стопку белья на сафьяновое сидение, я вернулась к двери, ткнула пальцем в розу магического светильника, обеспечив себе видимость на три лепестка, не больше – слишком яркий свет из щели над порогом привлечет ненужное внимание других слуг – и плотно захлопнула створку.
Хм… может покрывало какое положить у порога, как в детстве делали, в лагере? Тогда и полоски света не будет, даже тусклой… это мысль.
Как бы ни хотелось немедленно приступить к обыску, сперва простынь. Если всё же кто-то заглянет, должно создаться впечатление, что я работаю, а не занимаюсь чем-то подозрительно странным. Хотя зайти никто и не должен, слишком все заняты. Бегают, как наскипедаренные. Его Светлость вернется не в духе, потому что погоня за беглой жены оказалась провальной. Хе-хе… не там ищет золотой мсье, но ему я буду подсказывать в последнюю очередь. Так, не отвлекаемся!
Я внимательно осмотрела интерьер. Где бы на месте хозяина я прятала самое важное? Может быть, за зеркалом? Или за картиной? С одной стороны, удобно, а с другой – слишком очевидно. Не, так не пойдет. Надо найти подходящую поверхность, маленькие, с пол-мизинца, самовозгараемые свечи у меня с собой, так что…
– Глюк! Иди сюда, зараза!
– Да сколько можно! – взвыл бесплотный дух – по совместительству – божий слуга с функцией перевозчика душ по мирам. Тот самый, что выдернул меня из темного переулка, в котором я умирала, повстречавшись с наркоманом-грабителем и его ножом.
Как сейчас помню, я лежала в снегу, чувствуя, как вместе с кровью уходит жизнь. Внезапно, рядом появилась серая тень, окутанная текучим туманом и полупрозрачная слегка потерянная девица, одетая в слишком лёгкое для зимы длинное платье с густыми оборками. Глюк предложил мне командировку в другой мир. Если за восемнадцать месяцев я найду того, кто убил возлюбленного полупрозрачной девушки, то Глюк вернёт меня в родной мир, в день и час, из которого забрал, и полностью исцелит рану. Если же за восемнадцать месяцев я не справлюсь, то… упаду замертво и встану нежитью, не нуждающейся в доказательствах, к убийце меня приведёт магия. Жить хотелось, и я рискнула согласиться, тогда казалось, что восемнадцать месяцев огромный срок. Сейчас… Таймер тикает, времени остаётся всё меньше, а поиски никак не сдвинутся с мёртвой точки.
– Я тебе тысячу раз говорил! Я не справочное бюро, не ищейка, не твой помощник и не….
– И не глюк, – согласилась я со смешком. – Я помню, не боись. Не трепещи, надолго не отвлеку. Давай быстренько осмотрись божественным взглядом и ткни призрачным пальцем туда, где в стенах есть пустоты. И можешь уматывать по своим суперважным глючным делам.
– Будь проклят тот час, когда эта взбалмошная девчонка вздумала оплатить мой вызов своей никчемной жизнью! – взвыл Глюк. – Будь проклят…
– Тсссс, не ори, – шикнула я на него. – Кто тебе экзорцист, если ты не сверил курсы валют, прежде чем согласился на договор? На время моего пребывания в этом теле твои консультации оплачены с лихвой, даже если я буду вызывать тебя каждые пятнадцать минут, чтобы спросить, как пройти в туалетную комнату. Так что не жужжи и за работу!
– Бесстыжая, наглая, ленивая девка! – дух все равно не прекратил бормотать себе под нос разные лестные для меня слова, но исправно отправился кружить по комнате и вынюхивать скрытые тайники. – Ты же еще захочешь знать, где он ключ хранит, да?
– Вряд ли тайник закрывается ключом, – поскольку до окончания глюковатого сканирования мне нечем было заняться, я вернулась к непосредственным обязанностям горничной. Взялась за постель месье герцога. Нда, на этом аэродроме можно оргию с целой командой футболистов устроить, а в случае ее хозяина – с командой футбольных болельщиц. Тот еще герцог, по слухам, уестествляет, простите, все, что движется. А что не желает двигаться – то пинает и тоже того… употребляет по назначению.
– А если не ключ, то какого божеского гнева тебе надо? – зудел между тем медленно ползущий вдоль стены Глюк. Серый туманчик его хвоста бодро впитывался в обои.
– Обычно надо дернуть за какую-нибудь фиговину или нажать на завитушку, – последняя складочка была разглажена, простыня натянута идеально, и я с облегчением распрямилась, прислушиваясь к звукам снаружи. Ковровая дорожка глушит шаги и тем самым играет против меня. Но пока все тихо. – Секретный механизм ты наверняка учуешь или разглядишь сквозь стену, я не в курсе, как там твое духовное зрение работает. Вот просто проследи, к какой конкретно завитушке тянутся провода или рычаги. Шевелись, моя прелесть, у нас не так много времени!
– Ррррр! – сказал Глюк и заскользил вдоль стены шустрее. – Будь проклят…
– Тот день, когда ты сел за баранку этого пылесоса, да, – согласилась я, на цыпочках сбегав к двери и еще раз убедившись, что никто из слуг не крадется по коридору. – Ладно, давай в четрыре руки. Смотри вон там, а я пока без всяких вошлебств проверю тут.
Я подошла к зеркалу, быстренько заглянула за раму. Даже рискнула и попыталась оттянуть ее от стены. Очень-очень осторожно, потому что если не удержу – зеркало упадёт и разобьётся. Придётся изворачиваться и объясняться, Сообщат в агенство, полезут туда за подробнстями… Возмещение убытков – последнее, что меня в этой ситуации волнует.
Разумеется, никакого тайника за зеркалом не было. Я так и думала, но всё равно обидно. Ладно, вот тут у нас еще картина с каким-то толстым мужиком и таким же упитанным кабанчиком… вновь неудача.
Я вернулась к кровати, взбила подушку и подтолкнула ее в шелковую наволочку, хорошенько примутузив кулаком – помогло сбросить напряжение и досаду. Что там Глюк? Все нюхает. Взгляд сам собой прилип к камину. Мог ли мсье герцог спрятать бумаги там? И бумаги ли? Плохой из меня следователь получается, недоучившийся. Но тут уж, как говорится, что имеем, то имеем.
Обшаривать камин сама я не рискнула. Во-первых, вчера его чистили. Во-вторых, несмотря на эту чистку – трону камин – испачкаю руки в саже. Как после этого одеяло натягивать? А вот ваза… Ваза – это интересно!
У герцога целая коллекция антикварных восточных ваз. Пузатые такие, они вполне могут стать тайниками. Я примерилась к крайней слева на комоде, красной с золотым червеобразным драконом на боку. Потом спохватилась и скомандовала:
– Глюк! Хватит изображать саботаж на субботнике! Лети сюда и обследуй…
– Поганка гадкая, – Глюк скользнул прямо сквозь вазу и сморщился, ныряя в камин. – О! Нашел, я ж гово…
И конечно! Конечно, именно в этот момент он и произошел.
Глава 6
Облом! Произошел.
– Нанетта? Нанетта, ты здесь? – дверь за моей спиной неожиданно скрипнула, отворяясь.
Я подпрыгнула, как ошпаренная, резко обернулась. Хорошо, что к камину так и не притронулась, стою в шаге. Как же не вовремя Карина появилась. Мне бы ещё минут пять, а! И Глюка за хвост подергать.
– Да, здесь. Почти закончила, – справившись с голосом, спокойно ответила я.
Карина придирчиво сощурилась на кровать, перевела взгляд на меня, нахмурилась. К счастью, задавать вопросов она не стала, подхватила пододеяльник:
– Нанетта, что ты копаешься? Давай в темпе!
– Хм? Да, конечно!
Я невольно покосилась на зев камина, в котором притаился Глюк. Он ведь успел сказать, что что-то обнаружил. Чёрт! То есть то, что он что-то обнаружил, это настоящее чудо, я не зря горбатилась три недели, притворяясь порядочной служанкой. Но теперь-то как? При Карине обшарить камин я точно не могу. Даже Глюк притих и не ворчит.
Вместе с горничной мы очень быстро справились с гигантским одеялом, накрыли постель расшитым восточным покрывалом, подобранным как раз под коллекцию ваз.
Пока Карина оценивала результат, я прикинула, смогу ли задержаться в спальне. Вот, например, если сказать, что в вазах осталась пыль… или под кроватью! Или взяться самой затопить камин?
Но пока я раздумывала, Карина не оставила мне шансов.
– Нанетта, идём! – и она настойчиво потянула меня к двери, явно не собираясь слушать никаких отговорок.
Ах ты незадача какая, а! Я же всего в шаге от находки! Проклятье!
– Что-то случилось? – просто для порядка спросила, от безнадежности. Ну и чтобы прикинуть дальнейшие планы.
– Нанетт, ты дурочка что ли? – возмутилась Карина. – Господин прибывает!
– Да он уже неделю прибывает и прибывает, – проворчала я. – Это все знают. Новость не новость, а уже который день весело.
– Ну тебя! Он прямо сейчас прибывает! Карета уже в городе, прискакал его камердинер и велел быть готовыми! – горничная, так и не выпустив моей руки из своей хватки, утягивала меня за собой дальше по коридору. Я едва успела погасить свет в спальне, и то, кажется, на один лепесток осталось.
В спину полетел ехидный смешок, на грани слышимости – Карина даже ухом не повела. Глюк, воспользовавшись моментом, удрал. Сволочь духовная! Ничего, вызову, чтобы нужный кирпич показал, зря радуется. Одно плохо – как мне теперь снова пробраться к камину?
Карина притащила меня в комнату, которую мы делили на четверых с ещё двумя девочками. Личное пространство слугам, ясное дело, не полагалось. Не сказать, что условия плохие. Очень даже хорошие. Но то, что я практически всё время находилась под невольным наблюдением играло против меня. Сами служанки, может быть, и не шпионили за мной специально, но экономка у герцога на редкость дотошная и внимательная, и расспрашивать умеет так, что сам не заметишь, как вспомнишь любую мелочь, а уж как она умеет вытягивать детали… Именно поэтому я так долго не могла попасть в спальню – узнала бы и в лучшем случае вышвырнула бы, а в худшем – сдала страже.
Приходилось терпеть и выжидать. И что в итоге?! Вот прямо под самым носом, можно сказать, обломись устроили. Не мог этот чертов герцог хоть полчаса еще жену половить?
Ладно, я наверняка еще придумаю, что делать, из дому-то меня никто не гонит. Несмотря на слаженную работу коллектива дворец готов к приему хозяина только в самом первом приближении. Чтобы привести его в порядок как следует нам еще пахать и пахать. Эх… а может, решиться на наглый грабёж и побег? Стукнуть спящего герцога его же вазой по башке, и в ноги. Мда… какие-то у меня прорезаются в последнее время криминальные наклонности, прямо как не с юрфака попаданка, а из колонии малолетних преступниц.
И потом, что, если в тайнике что-то недостаточно важное? Или из-за полученной информации потребуется задержаться? Откуда я знаю, что там нужные мне доказательства? Нет, рисковать нельзя.
– Нанетта, проснись! Ну, же парадный передник, а не каждодневный. Поторопись! Герцог будет с минуты на минуту!
Ох…
Карина наскоро помогла мне привести себя в надлежащий вид, поправила выбившуюся из-под чепца прядку.
– Бежим!
И мы помчались вниз, в холл. Прислуге следует встречать хозяина, выстроившись во дворе согласно иерархии, причём независимо от погоды, разве что проливной дождь или лютый снегопад загонит под защиту крыши.
Мы с Кариной выбежали на улицу одними из последних, поймали строгий взгляд экономки, хором пробормотали извинения и встали среди других горничных, ближе к концу строя, потому что в начале стоят те служанки, которым доверено обслуживать жилой этаж.
После бега я не сразу почувствовала пробирающий до костей холод. Чёртов рабовладелец.
Нет, я вполне согласна, что прислуга должна приветствовать хозяина. Но не так же! Выгонять людей на улицу в домашней одежде, когда на дворе ранняя весна, самодурство без капли здравого смысла. А если горничные хором схлопочут воспаление лёгких, кто работать будет? А главное, больничных тут не предусмотрено, или работай, или умри. Сама экономка в меховой накидке на плечах, старая грымза, а девчонок в одних платьях и передниках выгнала на холодрыгу. Хорошо хоть чепец, в другое время меня безмерно раздражающий, теперь не дает моим ушам отмерзнуть и двумя тряпочками свалиться на мостовую.
И сколько ждать того мусью – не понятно.
Ворота скрипнули и вся шеренга слуг подтянулась, но оказалось, что радость преждевременна. Это всего лишь папаша нашего герцога. Тоже противный тип со следами былой красоты на обрюзгшей, вечно недовольной и спесивой физиомордии. Но держится еще бодрячком, прибыл не в карете, а прогулялся пешочком от своего дома через сквер до сыновнего. В последнее время у господ это вошло в моду. Здоровый образ жизни, все такое. Моцион называется.
– Мой сын еще не прибыл? – отрывисто бросил его светлость граф Дю Марше вытянувшемуся в струнку дворецкому и недовольно поморщился. – Опаздывает. Впрочем, как всегда. Чего еще ждать от этого мальчишки, которому его титул достался незаслуженно и только по воле моего маразматика-тестя.
До-о-о, три раза за время моей работы этот неудовлетворенный слизняк тут бывал и все три раза я слышала упоминание о «незаслуженном титуле». А дело в том, что когда-то граф женился на единственной наследнице герцогства в надежде на нехилые плюшки. И обломался. Дед нашего хозяина предъявил какие-то хитрые условия предков, в результате чего все унаследовал не муж наследницы, а ее сын. В двадцать один год получил в свое распоряжение кучу денег, поместий, заводов-газет-пароходов, послал папочку-тирана по известному адресу и зажил веселой жизнью.
И жил бы дальше, если б не еще одно условие доброго дедушки – брачный контракт. Чтобы остаться при наследстве, в двадцать пять пришлось жениться, и не абы на ком, а на совершенно определенной девице. Но это лирика… потому что у ворот, наконец, остановилась черная, уляпанная грязью карета, соскочивший с подножки лакей открыл дверцу и из темноты высунулся кожаный сапог такого гигантского размера, что я мысленно присвистнула. Вооот зачем ему футбольное поле вместо кровати! Как я могла забыть, что у меня не муж, а дядястепа-герцог?
Глава 7
Герцог вылез из кареты полностью, (экая каланча!) небрежно огляделся, лениво скользнул взглядом по нам, слугам, не задерживаясь ни на одном лице. Под его взглядом я почувствовала себя предметом интерьера. Даже экономка не удостоилась более пристального взгляда.
Сам в пальто, шея замотана шарфом. И не холодно ему от вида околевших слуг!
Герцог неторопливо двинулся к дому. Лишь приблизившись, ответил на приветствие дворецкого, экономке кивнул и прошествовал мимо, не обращая больше ни на что внимания… А, нет, обратил. Лакей, не тот, который открывал дверцу кареты, а тот, который доставил известие в дом, подскочил к герцогу, пристроился за его правым плечом и что-то активно зашептал в ухо.
Предупредил про визит графа? Самый очевидный и, пожалуй, единственный вариант.
Герцог, до этого просто безучастный, безэмоциональный и какой-то никакущий, как кусок серого камня, на глазах преобразился. В грозовую тучу. Его злость можно было почти что потрогать – казалось, протяни руки – и в воздухе дотронешься до вязкого марева. В реальности, естественно, ничего подобного не было, но представила я живо.
Метнув из глаз молнии, герцог пробурчал пару крайне неприличных ругательств. Как раз мимо нас с Кариной проходил. Она аж покраснела, несмотря на общее состояние сосульки.
Я же мысленно торопила герцога. Изыди уже! Долго нам ещё ждать, пока ты топчешься?
Длинный и грозный поднялся по ступенькам. Он и раньше не сутулился, держался не просто как гордый аристократ, а как человек с офицерской выправкой, но сейчас он расправил плечи, задрал подбородок. Видеть я могла только затылок, но готова поспорить, губы герцог сжал в тонкую нить. Хм-хм, а похоже, сынок-то разделяет всеобщую неприязнь к собственному папаше. Впрочем, неудивительно.
Лакей услужливой распахнул дверь, пропуская герцога.
Я покосилась на экономку. Нам что, стоять и ждать, пока господа в холле побеседуют? Граф хоть и отец, пройти дальше гостиной не может, дом-то мало того, что ни разу ни его, так ещё и сын герцог.
А ломиться мимо нам, слугам, никто не позволит.
Наверное, экономка так бы и держала нас на улице, но она, к счастью, тоже стала подмерзать, меховая накидка – не шуба.
Повелительно махнув рукой, она направилась в обход дома к боковому крыльцу. И, само собой, вошла первой, а мы с Кариной – одними из последних. Иерархия, чтоб её Глюк побрал.
Окунувшись, наконец, в тёплый воздух, я зажмурилась от удовольствия и звонко чихнула. Эх, а болеть мне совсем нежелательно. Растирая пальцы, я косилась на разбегающихся девчонок – кто на кухню, кто на продолжение уборки.
– Мадам Доретта! – рявкнули вдруг на весь коридор так, что всех слуг буквально приморозило к натертому воском паркету. И меня в том числе. – Мадам Доретта!
– Да, ваша светлость, – экономка поспешила на зов, как бригантина на всех парусах, повинуясь свежему ветру. – Чего изволите, мье Даниэль? – а голосок такой заискивающий-заискивающий, такое впечатление, что у нее язык в меду и она им господина своего лизнула, аж прилипла. Ха, смешно, но «мсье Даниэль», воздвигшийся в дверях, поморщился почти так же, как я.
– Распорядитесь выдать слугам и особенно горничным горячего вина с пряностями, – голос герцога гудел, как молоток, забытый в пустой железной бочке, которую пустили катиться по ухабам. – Я предпочитаю здоровую атмосферу в доме и нормальный цвет лица у персонала. Синие и сопливые в этом доме не нужны.
И свалил. Распорядился, феодал, блин, сопли ему в доме не нравятся… дай ему боженька, или кто у них в этом мире отвечает за телесное здоровье, крепкого сна и защиты от бацилл… потому что горячее вино с пряностями это прямо вот то, что мне сейчас нужно! Замерзла, как собака.
Настолько, что даже не хочу подслушивать разговор герцога с отцом. Хотя он напрямую касается одного дельца, к которому я имею самое непосредственное отношение. В другой момент попробовала бы уши греть, хотя шансов, что меня допустят в гостиную было все равно немного. Но попытка не пытка.
Не сегодня. Я ззззззадубела, а антибиотиков в этом мире нет!
Приказ хозяина хорошо сказался на общем настрое мадам экономки, нам не только дали вина, хлеба и по кусочку холодной курятины, но еще и позволили целых полчаса посидеть в кухне у самого очага, чтобы окончательно согреться. Все это весьма меня приободрило, и я приняла решение: пока герцог с отцом ругаются в кабинете и курительной комнате, надо попробовать еще раз пробраться к нему в спальню. Там все равно по идее надо растопить камин, если я сумею по каким-нибудь предлогом захапать эту работу себе, у меня будет несколько драгоценных минут на обыск.
Жаль только, что на вызов Глюка времени не хватит. Придется ощупывать трубу вручную, самостоятельно. Ну да ладно, возьму с собой совок для угля, у него массивная деревянная ручка и она вполне сойдет за молоточек для простукивания пустот в кладке. Чем черт не шутит, когда Глюк спит. Вдруг повезет, и я уже сегодня распрощаюсь с гадким чепчиком служанки?
Путем хитрых манипуляций и небольшого подкупа мне все же удалось обменяться заданиями со служанкой, которая как раз собиралась топить камин в хозяйской спальне. Пришлось наплести, что все еще мерзну и ужасно, просто ужасно не хочу выходить во двор, чтобы отнести белье в прачечную. Удачно сложилось, что с бельем по времени пришлось бы возиться меньше, чем с каминами на верхнем этаже, так что Фили даже не очень долго ломалась и осталась в полной уверенности, что обвела меня вокруг пальца.
Ну а я, довольная как слон, потащила ведро с углем вверх по лестнице. Судя по тому, что в гостиной еще горел свет и слышались голоса, наш дорогой месье до сих пор препирается с папашей и планирует следующий поход за беглой женой. У меня как раз есть время… отлично, отлично! Может, и с Глюком получится?
Естественно, начала работу я именно с герцогской спальни. Тихо приоткрыла дверь, убедилась, что тот последний лепесток на выключателе так никто и не нажал и в комнате приятный полумрак, который позволяет мне рассмотреть все нужное и спрятать все необходимое.
Быстро пройдя по ковровой дорожке, я тихо поставила свои огнетворческие инструменты, опустилась на колени и влезла в камин. Уххх, а вот тут темнооо… надо зажечь свечу. Вслепую стучать совсем неудобно.
Осторожно, стараясь лишний раз не шуметь, я начала задом выбираться из камина. Не шуметь – потому что мало ли кто опять же по коридору шастает, осторожность велит даже при наличии железного повода быть здесь – все равно соблюдать конспирацию по мере возможности.
Я уже почти выбралась на волю, когда над моей головой вдруг бухнуло:
