Текст книги "Беглянка и ее герцог (СИ)"
Автор книги: Джейд Дэвлин
Соавторы: Мстислава Черная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
– А, ну да. Конечно, кто же еще за мной присмотрит!
Гретти тяжело вздохнула.
– Дурак вы. А мадам вам письмо оставила.
– Дурак, не дурак, теперь какая разница? – мотнул головой Даниэль. – Гретти, побудь дома, а я за Натали. Скажи мне, куда еще она могла пойти.
– Хм.
– Гретти, я не буду больше пытаться ее запирать, это бесполезно, я понял. Я просто прослежу, чтобы с ней ничего не случилось. Даже таким, как Натали, бывает нужна поддержка, правда?
– Даниэль, я действительно не знаю, куда отправилась мадам… – растерялась девушка.
– Мардедио! Вспомни, пожалуйста, это очень важно. Неужели ты не понимаешь, что Натали в опасности?!
– Но… как в опасности?! Почему?
– Потому что связалась с очень плохими людьми. Потому что они могут ее убить. И не просто убить! Гретти, ну давай же, вспомни!
– Простите… – всхлипнула вдруг девушка, закрывая лицо руками. – Но мадам правда ничего не сказала… только пообещала, что все будет хорошо… Даниэль, вы… ты же не опоздаешь, как к Чезаре?!
– Нет, не опоздаю, – чуть хрипло ответил Даниэль. – Я верну Натали домой, а потом надеру уши обеим непослушным девчонкам, мардедио! И это будет самое страшное, что с вами может случиться в будущем, понятно?
– Ага. – Гретти всхлипнула, но улыбнулась. – Мадам… может, она в письме как раз все объяснила?
– Разберемся. – Даниэль кивнул, поднялся на второй этаж. Письмо, или, скорее, записка, ждало его в изголовье кровати, выделялось белым пятном на темном покрывале.
Глава 58
– Я не могу ничего рассказать. – Павлина отложила письмо Натали и с мрачным сочувствием посмотрела на белого от волнения Даниэля.
– Но почему?!
– Потому, что это касается посвящения Арраане, – отрубила леди Крайчестер и знаком остановила мужа, пытавшегося вставить пару слов. – И ты не сможешь. Ты мой муж, и богиня тебе благоволит, ты пожертвовал в свое время многим в ее пользу. А Даниэль… он чужой для Воровки. Ни я, ни ты не сможем рассказать то, чего не смогла поведать мужу Натали.
– И что делать?! – Дан яростно вцепился себе в волосы. У него было жуткое ощущение, что время – это вода, которая стремительно утекает сквозь пальцы, как бы он ни старался стиснуть ладони. – Я чувствую, что она в опасности!
– Еще в какой, – вздохнул Край и устало потер лоб. – Так, без паники. Я будто чувствовал, что пригодится. Посидите тут секунду, я возьму кое-что из хранилища.
Крайчестер вышел, а Дан с надеждой посмотрел на его жену.
– Ну хоть намек?! Хоть что-то?
– Не могу, – тяжело вздохнула Павлина. – Не позволено… Одно только скажу: твоя жена сама не хотела, но влюбилась в тебя, хотя и ругалась периодически, что ты наивная бестолочь и мужской шовинистический крокодил. Да… а о том, что люди Края упустили свиномордого, ты и так в курсе.
– Я сказал, без паники! – Вернувшийся Крайчестер положил на стол нечто плоское, похожее на дамское зеркальце в деревянной оправе. Только вместо стекла туда была вставлена металлическая пластина с выгравированной картой Лютеции.
– Я ей чисто интуитивно на подол маячок прицепил. Как под руку что толкнуло, – признался он, несколько смущенно зыркнув на жену. – Знаю, что не имел права, но…
– Да бросай уже оправдываться, предусмотрительный мой! – оживилась Павлина. – Даниэль, она ведь сбежала, не переодевшись?
– Вроде… нет, – растерялся герцог. – Ее платья в комнате не было. И она торопилась.
– Значит, все в порядке. Сейчас я активирую карту, и мы узнаем, где она. Наверняка помчалась догонять жреца, полоумная девчонка… И богиня у нас тоже не великого ума женщина! – Край сердито фыркнул, когда Павлина толкнула его локтем в бок и сделала страшные глаза. – Если она дала информацию о побеге свиномордого Натали, почему не помогает нам?! Что сделает одна девчонка против шайки сектантов, а?!
Дан почувствовал, как у него между лопатками потек холодный пот.
– Хватит тянуть время!
– Да, прости… ага. Ну я что-то такое и предполагал. Она в порту. – Край сосредоточенно всмотрелся в красную точку, едва заметно дрожащую в переплетении линий на карте. – Шрядь! Серые причалы! Никто не пустит нас туда без официального разрешения, там охрана… и устраивать побоище в центре чужой столицы я тоже не могу.
– Значит, езжай и выбивай разрешение из главного полицмейстера, я сейчас подключу нашего посла и Штруделя, – деловито распорядилась Павлина, вскакивая со своего места. – Бегом! И чтоб никаких секретарей, а то как в прошлый раз – крыса унесет сведения к преступникам!
– А если мы не успеем?.. – помертвевшими губами спросил Даниэль.
– Мы постараемся, – твердо пообещал Край. – Поедешь со мной?
– Нет, я…
– Тогда подожди секунду, мне надо кое-что сказать Павлине наедине. Шрядь, напридумывали бабских секретов, а еще богиня! Выйдем, дорогая. Там еще какой-то извозчик требует тебя… говорит, срочная записка. Надо проверить.
Когда Крайчестер, почему-то без жены, вернулся в кабинет – пяти минут не прошло, – он обнаружил, что Даниэль исчез. Вместе со следящим артефактом.
– Шря-а-адь… ну я так и думал. Паш, ты на него-то маяк повесила, надеюсь?
– Кар-р-р, – сказала ворона, садясь ему на плечо. – Настр-р-ройка на меня. А где я нахожусь, ты всегда чуешь. Полетели!
«Какой же я идиот!»
Это было последнее, что успел подумать Даниэль, прежде чем жесткая удавка темного заклинания захлестнула горло и сдавила так, что он потерял сознание.
А начиналось все вроде бы неплохо. Ну, то есть насколько это вообще возможно в данных обстоятельствах. Ночь, бешеная скачка в сторону порта, сложнейший артефакт лондрийского производства… Он все потом объяснил бы Краю и возместил стоимость, даже если для этого пришлось бы продать половину поместий. Главное – успеть, пока эта самоотверженная, упертая, самоуверенная дура не вляпалась так, что ее будет невозможно спасти. Край упустил свиномордого жреца именно потому, что он лондрийский сыщик, представитель чужого государства, обязан согласовывать свои действия с местной полицией. И понятно, что именно с этого боку вышла утечка.
Вот и сейчас, пока он добьется пропуска в закрытую зону серых причалов, кто-то может предупредить преступников, и тогда Натали пропала. Вздорная, глупая девчонка! Когда она стала ему настолько дорога? Почему?
Даниэль очнулся и обнаружил себя растянутым на алтаре. Одежды не осталось, он полностью обнажен, спину холодит металлическая решетка, запястья и лодыжки стягивают грубые кожаные петли. Ремень вдавливается в живот, и еще широкая полоса кожи перехлестнута через шею, но не туго, не душит, просто не позволяет приподнять голову. Кажется, решетка немного наклонена, отчего к голове приливает кровь. Неприятное ощущение.
Попытавшись осмотреться, Даниэль не преуспел.
– Натали? – позвал он.
Вот дурак! Сперва стоило тихо попробовать высвободиться. Даниэль дернулся, но ничего не вышло. Толк в фиксации проклятые знали.
Мардедио! А ведь он сам, собственными руками, принес жрецам артефакт-указатель. Натали!
О том, что ждет его самого, Даниэль не вспоминал, страх за жену и чувство вины затопили с головой. Даниэль дернулся.
– Дорогой гость очнулся? – голос явно женский, но не Натали.
Раздались неторопливые шаги.
Скосив глаза, Даниэль смог рассмотреть говорившую. Женщину можно было бы назвать красивой. Тонкие черты лица, большие темные глаза, яркие, будто в крови испачканные, губы, узкие запястья и длинные изящные пальцы. А вот стройное тело, едва прикрытое шелковой сорочкой, отвратительно, сплошь перекрученные рубцы старых ран, следы ожогов. Нетронутой кожи почти не осталось.
Женщина подошла вплотную, провела ногтями по его плечу.
– Знаешь, кто я? Я представлюсь. Я младшая жрица величайшего из богов, я жрица самого Шай’дазара.
– Соболезную.
– Лучше поздравь. Сегодня я принесу моему богу хорошую жертву – тебя.
– А чего тянешь?
– Причин несколько, – улыбнулась она, продолжая водить кончиками пальцев по его телу.
Прикосновения вызывали отвращение.
Даниэль подумал, что разговор – это хорошо. Разговор поможет выиграть время. Только выигрыш ли это или оттягивание неизбежного?
– Во-первых, ты должен понимать, что тебя ждет, это поможет тебе лучше бояться. Во-вторых, ты пришел сюда за своей женой, верно? Скоро ее приведут, и я начну с нее, так твои эмоции для моего бога будут еще слаще. Есть и третья причина. Я начну, когда к порту приблизится Острый Край. Я слышала, в Лондрии появился артефакт, реагирующий на эманации жертвоприношения. Он придет сюда и приведет людей. Старшему жрецу будет легче уйти.
– Тебя убьют.
– Мой бог поможет мне. Даже если ты окажешься прав, моя душа уйдет в его чертоги, мне нечего бояться. Я буду вознаграждена за то, что исполнила свой долг до конца.
Жрица без конца поглядывала в одну и ту же сторону. Даниэль заподозрил, что она ждет, пока ее подручные приведут Натали. Но раз Натали не ведут, значит, она смогла скрыться? Вместо страха Даниэль почувствовал облегчение. Что до него самого… Заплатит за очередную глупость. Или все же не глупость? Вдруг именно он, попав в руки жрицы, отвлек проклятых на себя и тем самым помог Натали?
– Пора начинать. Сперва я введу тебе яд желтохвостика. Знаешь, что это за яд? Он разъедает ментал.
Жрица достала тонкую иглу с утолщением на конце, воткнула сбоку в шею. Даниэль хотел гордо промолчать, сохраняя остатки достоинства, но ударившая по нервам боль расплавила в огне все мысли без остатка. Даниэлю показалось, что он горит, причем не только кожа, но и тело внутри. Или даже… душа? Он бессвязно закричал, срывая голосовые связки. Сознание растворялось, но не отключалось.
Боль была такой, что Даниэль был готов умолять о смерти, если бы мог говорить, но смерть не приходила, пытка длилась вечность.
Глава 59
Натали:
Да вашу машу через наташу! Епть!
Я едва успела пригнуться. Занесли ж меня черти на эти галеры… в прямом смысле слова! Ай! Я договаривалась что?! Найти преступников и сдать! Я не договаривалась… м-м-мать!.. воевать с ними собственноручно!
– Давай, давай! – вопил над ухом Глюк, носясь туда-сюда по проходу между какими-то тюками и ящиками. – Шевелись, шевелись, справа!
– Идиот! К Краю лети, пусть едут сюда быстрее! – заорала я, снова падая на грязные каменные плиты причала, когда над головой просвистело очередное нечто, непонятное, но явно неприятное и враждебное. – Какого черта!
– Дура, без меня тебя сразу прибьют! – не менее яростно проорал дух, а потом кинулся куда-то в проход между тюками, и почти сразу оттуда выпал мужик, которому воинственный дух умудрился спихнуть на башку один из тяжелых ящиков, что громоздились вокруг штабелями.
– Все равно прибьют! Тут их… зараза!.. целая прорва!
– А ты не зевай! Слева! Бегом-бегом, вон проход! Да! Там твоего муженька-идиота жрица схапала, щас на кусочки порежет!
– Что?! – У меня аж коленки подогнулись. Примчалась, блин, боевая Наташка в жо… задницу. Мало того, что при попытке попасть на нужный причал нас засекли даже несмотря на то, что Глюк показал тайный лаз и вообще шпионствовал вовсю. Мало того, что неизвестно, доедет ли щедро проспонсированный извозчик до Крайчестеров и передаст ли записку… Мало того, что меня уже черт знает сколько времени гоняют по этим вшивым катакомбам, как крысу в лабиринте… так еще и Даниэль!
– Все, я зла. Глюк! Что ты там говорил об оружии богини, которое мне дорого обойдется?
Еще полчаса назад я струсила, когда он мне это предложил. И так после кровавых жертв с моей стороны непонятно, сколько мне осталось. А кинжал богини будет еще и дополнительно вытягивать жизнь из этого тела. Страшно мне стало, ну я, блин, не супермен!
А сейчас стало пофиг.
– Уверена?
– Давай быстро! Пока не передумала…
– Ну держи. И держись! Рисуй малый круг призыва, вот прям тут.
– Чем?!
– Да похрен, хоть грязью вон рисуй на тюке, богиня простит! Не до формальностей сейчас!
Логично…
Материализовавшийся в руках изогнутый кинжал, размерами более похожий на ятаган, сначала испугал меня чуть ли не до мокрых штанов, в которые я переоделась еще дома, натянув их под платье. Епт! А как им пользоваться?! Я ж не янычар!
Но уже в следующую секунду все сомнения и страхи отпали сами собой. И если в первый момент я четко почувствовала отток жизненных сил, буквально рекой устремившихся в железяку, то теперь они вроде как вернулись обратно. С довеском.
Тело стало легким, исчез страх. Я решительно выпрямилась и с ходу запустила ятаган в полет, причем сама еще не поняла, куда я ее швырнула-то, а оружие, словно чокнутый бумеранг, кого-то смачно прирезало в темноте и вернулось, все обагренное кровью. Мамочки!
Мое новое уверенное и до фига круто швыряющее железки тело рвануло с места, а я где-то внутри него попыталась упасть в обморок или хотя бы заорать от ужаса. Какое там… не вышло. Пришлось включаться, потому как туловище перло напролом, размахивая божественным бумерангом, а самосохранение оно оставило мне. И чтоб меня по пути к победе банально не прирезали и не пристрелили, пришлось бдить. Приседать, падать, уворачиваться. Хорошо, Глюк так и парил где-то в темноте над головой и орал не своим голосом, предупреждая об опасности.
– Туда! Уйдет, падла! – азартно вопил он, когда я мысленно отсчитывала примерно седьмого порезанного вражьего гада и ужасалась. Оглянувшись на вопль, я заметила свиномордого. На секунду наши глаза встретились, ятаган в моих руках зазвенел и дернулся так, что я едва не упала, а главжрец из уверенно-самодовольного прям вот в момент превратился в перепуганного свина и так стартанул с места, что аж брызги из-под копыт полетели.
Я заорала от своей и божественной злости – уже не разобрать было где чья – и ринулась в погоню. Этот, точно этот! Нюхом чую, он лично резал Эмильена, он моя цель! Прибью гада, и сразу все будет хорошо…
Не знаю, сколько мы так проскакали по пирсам, но выбежали на какую-то грязную площадь, с которой узкий причал уходил в темноту, и там едва угадывались очертания корабля. Жрец припустил в ту сторону на всех парах, я, едва не поскальзываясь на жидкой глине, – следом. И уже почти догнала, почуяла момент: вот сейчас смогу запустить бумеранг – и хана паразиту.
Примерилась, и…
Свиномордый жрец на бегу опрокинул торчащий на палке факел в кучу промасленных тряпок, сложенных рядом, чтобы, видимо, служить топливом. Куча вспыхнула, ярко осветив темную площадь, и я чуть не упала: прямо у пирса громоздилась какая-то суставчатая дрянь, похожая на помесь решетчатой дыбы и подъемного крана, на которой был распят мой непутевый, придурочный, идиотский муж!
– Бей! – проорал на бегу свиномордый, обращаясь к какой-то тощей тетке, которая склонилась над Даниэлем. – Его кровь призовет бога!
Я с ужасом увидела в руках у жрицы очень похожий на мой ятаган, только абсолютно черный. Она, оскалившись, занесла его над головой, готовясь вонзить в грудь жертвы, а чертов свин на полной скорости промчался мимо и втопил по причалу к кораблю.
– Бей его! – заорал у меня над ухом Глюк. – Бей, а то уйдет! На корабль рвется, гнида!
Я тоже заорала – от отчаяния и понимания, что мой выбор – он такой… страшный. Время замерло, жрец медленно плыл над причалом в сторону корабля, а черный ятаган, замерев на секунду в высшей точке, ме-е-едленно пошел вниз, чтобы вонзиться в грудь Даниэля.
Мне страшно… очень. Я не хочу умирать. Я не хочу, чтобы мое тело стало бессмысленным и кровожадным умертвием. Но…
Прости, Дан. Прости… я не могу. Я не могу выбирать! Я…
Огненный бумеранг вырвался из моих пальцев и молнией унесся в темноту.
А потом дико заорала жрица, ее крик превратился в кровавое бульканье, когда летящий клинок одним махом снес ей голову, и тварь упала назад, не успев вонзить свое оружие в грудь Даниэля.
– Дура… – тихо сказал у меня над головой Глюк. – Что ж ты наделала, идиотка…
– Сам такой. – Я поймала вернувшийся ятаган за рукоять и кинулась к алтарю. Пара взмахов – и полосы грубой кожи, стягивающие Даниэля, упали на грязную мостовую, а я, зажав клинок между коленей, с обеих рук закатила медленно сползающему мужу две пощечины. – Дан! Просыпайся, мать твою! Быстро!
– Бесполезно. Ему вкололи яд желтохвостика. Сразу не очухается…
– Главное – живой. – Я осмотрелась и сволокла мужа с дыбы, пристроив рядом прямо на грязные камни. Ничего, простуда лечится. Черт!
Попытавшись оттащить Даниэля чуть подальше, я наткнулась на…
– О господи, это же ребенок!
– Да. Его принесли в жертву, хорошо, без пыток, просто изгнали дух ритуалом, – печально подтвердил Глюк, пока я в ужасе пыталась поймать сразу и мужа, и тело пяти-шестилетнего мальчика, а они расползались и падали. – Его душа уже ушла…
– А пульс еще есть, – растерянно сказала я, прижав пальцы к горлу малыша. – Может, еще можно его спасти?!
– Нет. Душа ушла, и…
– Глюк! – Меня как током ударило. – Это еще живое тело, в котором нет души!
– Ты… ты думаешь?! Дура, тебе надо попытаться себя спасти! Брось все и беги, нельзя допустить, чтобы он ушел, тогда твоя миссия будет провалена, несмотря на то, что ты нашла убийцу! Может, успеешь запрыгнуть на корабль, тогда…
– Не успею, Глюк. А значит, и суетиться нечего. Я не знаю, сколько у меня осталось времени, поэтому не будем тянуть. Что надо сделать?
– Дура, какая же ты ду… Напои его своей кровью. Я к ней привязан и…
Больше не слушая, как он ругается, я без колебаний резанула себя по запястью, а потом прижала рану ко рту ребенка. Кровь потекла по его губам, попала в рот. Глотать он не мог, но, видимо, этого было даже не нужно, потому что ровно через секунду мальчишка закашлялся, судорожно задергался в моих руках и открыл глаза.
– Глюк?
– Какая же ты идиотка, Натали…
– Уф-ф-ф! Да пофиг! Ты, главное, проживи эту жизнь за двоих, понял? Все же ты мой друг… оказывается.
– Сумасшедшая!
– Натали?! – вдруг тихо спросили у меня за спиной, и я обернулась к Даниэлю. Он явно пришел в себя, пытался сесть и тоже кашлял, держась за горло. – Натали!
Я еще успела увидеть, как на площадь ворвались какие-то люди и услышать громкое воронье карканье над головой. А потом…
А потом все.
Глава 60
Даниэль:
Когда океан боли разрезал голос Натали, Даниэль вдруг понял, что, несмотря ни на что, хочет бороться. Просто так – нет. А ради Натали он очнется, встанет, справится.
– Натали…
Почему она замолчала? Ему так нужен ее голос.
С трудом он заставил себя открыть глаза. Боль не исчезла, но больше не сводила с ума, теперь казалось, что внутри ползают десятки тысяч муравьев и жалят, жалят, жалят. Но к муравьям притерпеться можно.
– Натали…
Сорванное от крика горло никак не хотело слушаться. Растирая шею одной рукой, другой Даниэль оперся на стену и попытался сесть, осмотрелся. Натали здесь, жива и даже не ранена. Или ранена? На платье кровь, но больше похоже на брызги, будто откуда-то прилетело. Взгляд наткнулся на обезглавленную младшую жрицу. Туда и дорога твари.
Даниэль выдохнул – опасность на первый взгляд миновала, Натали теребит какого-то малыша. В ее стиле. Получается, она его спасла? Не малыша, а его, Даниэля? Вот же позор. Примчался, чтобы защитить, а вместо этого подставился. А Натали справилась. Надо извиниться за то, что недооценивал, и вообще нормально поговорить. Он пообещает впредь уважать Натали, и, как бы ни хотелось закрыть ее от всех угроз мира в самую высокую башню, как сказочную принцессу, он этого не сделает, он будет относиться к Натали с… да с чем ей захочется, с тем и будет!
Она ведь простит? Она должна понять, что он не со зла, просто… испугался за нее и попытался остановить. Глупо, бездарно.
– Натали?
С шумом ворвались какие-то люди. Даниэль краем глаза заметил мелькнувшего вдали Края, тот, видимо, убедился, что все живы, и скрылся. Неважно, важно, что пришли свои.
Ворона откуда-то взялась и каркает.
Натали вымученно улыбнулась, потянулась к нему. Простит… Только почему у нее в глазах боль? Даниэль отчетливо понял, что боль не телесная, это боль расставания. Натали смотрит будто прощается. Что за чушь? Он не отпустит! То есть… Пусть Натали идет, куда ей нужно, но Даниэль будет рядом с ней, будет поддерживать ее.
Рука подрагивала, но он смог вытянуть ее, хотел провести по щеке Натали, подбодрить, пообещать, успокоить.
Натали вдруг осела, будто у марионетки ниточку подрубили.
– Я люблю тебя, Натали, – сказал он то, что собирался сказать прежде всего, то, что было важнее всего.
Сказал. Но опоздал. Она не успела услышать, покачнулась и стала падать на грязные камни раньше, чем он начал и закончил фразу.
– Натали?! – Дан едва успел подхватить отяжелевшее тело. Обморок?
– Мардедио! Целителя! – заорал он. Люди Края должны помочь, среди них обязательно должен быть лекарь! Да где их носит?! Даниэль склонился над женой. Надо устроить ее удобнее, надо…
– Отойди от нее, – вдруг приказал пятилетний мальчишка, с которым Натали возилась. – И штаны надень, чего голяком-то рассекаешь.
– Что?
Даниэль даже подумал, что ослышался.
– Я слуга Аррааны, – уверенно выдал малец и поднял руку, показывая засветившийся вокруг запястья ободок татуировки-браслета. – Отойди и не мешай свершиться воле моей богини.
Таким не шутят: богиня услышит и либо душу заберет, либо покарает. И ее знак не подделать. Раз сказал, значит, так и есть. Да и тон слишком уверенный, ни капельки не детский. Только почему-то в нем слышится что-то еще кроме уверенности. Боль? Сожаление?
Только какая разница?
– Какое мне дело до твоей Воровки?! Это моя жена!
– Это больше не твоя жена. Эта женщина заключила сделку с моей повелительницей и отныне принадлежит богине.
– И? – подозревая нехорошее, подтолкнул Даниэль.
– Да раскрой ты глаза! – вызверился мальчишка. – Слепой, что ли?! Не видишь? Мертвая она! Провалила сделку. Вместо того чтобы убить свина, убила жрицу и спасла тебя. Теперь все, встанет гончей. Так что не суйся под руку, в момент превращения может задрать. Не смывай в сточную канаву ее жертву!
– Гончей?! – охнул Даниэль. У него закружилась голова, и отчетливо стало понятно, почему обмякшее тело жены кажется таким тяжелым. Просто не хотелось верить, не хотелось… Гончая?!
Вообще-то об этих тварях только в легендах и страшных сказках рассказывают. Мертвое тело поднимается и, не зная усталости, идет к своей жертве и будет преследовать ее, пока не убьет. Даже огонь не остановит гончую – магия защищает.
Нет!
Не может быть! Натали…
Только вот кожа еще недавно такой живой и теплой женщины сейчас почему-то обрела белизну самой качественной бумаги, а на ощупь казалась ледяной и твердой, как мрамор. А между потемневшими губами вдруг сверкнули иглы нечеловеческих зубов.
Тело дернулось, одним рывком отбросив Даниэля едва ли не на три шага. Не открывая глаз, Натали села, шумно принюхалась.
– Что за сделка? – лихорадочно спросил Дан, поднимаясь с земли и чувствуя в груди одновременно леденящий ужас и яростный огонь последней надежды. Но ему все же хватило выдержки и ума подхватить с земли то, что когда-то было его дорогим и хорошо сшитым костюмом. – Да говори ты! Ей ведь нужны убийцы Эмильена? Да?! И это тот, свиномордый?! Точно? А если я убью вместо нее?!
– Я не знаю, – растерялся мальчик. – Да, ей нужен убийца, но я не знаю, что будет, если ты исполнишь ее контракт до того, как она попробует кровь. По идее, первая кровь, которую пробует гончая, – всегда кровь того, кому гончая мстит. Не будет жертвы – не будет крови. Я не знаю, что будет тогда с гончей, но, может, и…
Даниэль даже слушать не стал. Если это шанс, он его не упустит. Он лихорадочно натянул штаны, ботинки, плюнул на разодранную чуть ли не в клочки рубашку – и так сойдет!
Тело Натали с закрытыми глазами двигалось куда-то в темноту вдоль пирса. Каждый ее шаг становился увереннее предыдущего, текучее, гибче и все меньше напоминал движения живого человека. Она явно чуяла жертву.
– Мардедио!
Он со всех ног бросился следом. Попытался придержать гончую за плечи:
– Натали, это же я, Натали!
Она не отреагировала, лишь с неожиданной силой стряхнула с плеч помеху. На ногах Даниэль устоял, но отчетливо понял, что, если сейчас гончая бросится в погоню, он не сможет ей помешать. А значит, надо быть первым. У него нет чутья гончей, зато есть ум.
Свин, где он? Раз Край мелькнул и выглядел относительно спокойным, значит, свина взяли. И скорее всего, Край лично за ним присматривает.
– Возьми!
Мальчик по земле пустил в сторону Даниэля странный нож, кажется, тот самый, который совсем недавно держала в руках его жена. И Дан не стал отказываться – пригодится. Свинью зарезать очень пригодится. Плевать, что он жрец! Плевать, что у него может быть магия!
На маленькой площади у причала никого уже не было, но Дан вспомнил, что еще совсем недавно тут сновала куча народа, был сам Край, кого-то, кажется, вели… или ему показалось? Корабль, тот, что швартовался у дальнего края уходящего в темное море волнолома, никуда не отплыл, значит, свина еще можно догнать. Или уже догнали?! Натали явно движется в ту сторону.
– Где Крайчестер?! – Даниэль схватил какого-то бегущего мимо полицейского за рукав.
Парень оказался сообразительным, не стал вопить «что вы себе позволяете?!», а махнул рукой. Гончая – продолжать называть ее Натали язык не поворачивался – ускоряла шаг, вот-вот перейдет на бег, а у него, как назло, опять закружилась голова и потемнело перед глазами. Даниэль зажмурился, глубоко вдохнул, усилием воли заставил ползающих внутри муравьев присмиреть. Надо к целителю, но потом. Потом, я сказал!
С усилием открыв глаза, Даниэль понял, что слабость дорого обошлась: гончая уже преодолела почти половину расстояния до корабля.
– Нет!
Откуда ясность и силы взялись? Даниэль сам не осознал, как пролетел несколько десятков шагов, как обогнал гончую и первым взлетел по сходням на палубу.
Где тут команда, куда делся капитан, да и сам лорд Крайчестер – он даже не пытался рассмотреть. Свин, закованный и пристегнутый к мачте, был здесь. На шее блокиратор, во рту кляп.
На миг Даниэль испугался, что потерял нож. Нет, не потерял, сжимает рукоять.
– Дан?.. – голос Края где-то далеко-далеко, словно доносится из другого мира.
– Ш-ш-ш…
Гончая замерла у трапа, принюхиваясь и скаля зубы-иглы. В ее лице оставалось все меньше сходства с Натали.
Еще миг – и она бросится. Попробует кровь врага, и тогда…
Даниэль ударил первым, вонзил лезвие на всю длину.
– Дан, ты что творишь?!
Глава 61
Словно пробку из ушей вытащили, Даниэль услышал Края, почувствовал на себе его хватку.
– Натали…
– Дан, ты охренел?! Ты что творишь, шрядь твою мать?! Его же надо было на ментальное считывание, мы ждали специалиста! Ты ценного свидетеля зачем убил? Как я теперь должен объяснить полиции, что ты сам не поклонник Шай’дазара?!
Даниэль слышал, но смысл слов не имел никакого значения. Бросившись к упавшей прямо возле трапа Натали, он опустился на колени, не обращая внимания на то, что разбушевавшееся в ночи море заливало пирс сердитыми волнами и соленая вода мгновенно промочила одежду. Приподнял тело и попытался нащупать пульс. Пульса не было, но прежняя неестественная белизна кожи исчезла, осталась мертвенная бледность. И острые иглы вместо зубов тоже пропали. Это же обнадеживающий знак, да? Да?!
Но пульса не было. Натали была безнадежно мертва.
– Эй, ты, слуга! – с яростью отчаяния заорал Дан, стискивая мертвое тело жены и прижимая ее к груди, словно в надежде все же согреть. – Почему?!
Мальчишка, представившийся слугой, действительно приковылял, пошатываясь и не очень уверенно держась на ногах под порывами холодного мокрого ветра. Сейчас он преодолевал последние шаги.
– Дан, что происходит? – Друг склонился над ним, разглядел тело у него на руках и тихо охнул.
– Не мешай ему, Край, – раздался голос невесть откуда взявшейся Павлины.
Что она делает в таком месте?! Мысль мелькнула и пропала. Как Край мог ее сюда пустить? Эта мысль тоже пропала.
– Я исполнил ее контракт! Раз она не стала гончей, значит, должна ожить!
– Не знаю! – рявкнул мальчик. – И с чего ты решил, что она должна ожить здесь?!
– То есть как?! А где?..
– Во-первых, она нарушила сроки и для нее это может стать окончательной смертью. То, что ты не дал гончей проснуться, ничего не значит. Во-вторых, та, кого ты знал как Натали, на самом деле – душа иного мира, как и вон та, – тут мальчишка непочтительно ткнул пальцем в жену Крайчестера. Дан уже ничему не мог удивляться. – Если она и ожила, то ожила там, откуда я ее привел по требованию настоящей Натали. Девушка, которая любила Эмильена, своей жизнью оплатила поиск убийцы и уже больше года как ушла за порог вслед за ним. А у тебя в руках то, что от нее осталось. Мне правда жаль… – последнюю фразу он сказал совсем другим тоном и резко отвернулся.
Дан неверяще вгляделся в лицо своей жены. Это не Натали… а как же… подождите!
Он торопливо высвободил правую руку, чтобы посмотреть на родовой перстень, и едва не завыл от отчаяния. Камень в оправе из лунного золота на глазах чернел, теряя глубину и прозрачность. Дан, едва сдерживая крик, схватил за руку Натали и впился взглядом в такой же перстень на ее руке.
– Дан… мне очень жаль, – тихо сказал у него над головой Крайчестер, – но она умерла. В этом теле больше нет души. Никакой…
– Нет, не может быть, – как безумный повторял Даниэль. – Натали! – Он попытался встряхнуть ее, позвать, но пустая оболочка оставалась пустой оболочкой, сколько он ни кричал ее имя.
– Возможно, она все-таки ожила, – вздохнул мальчик, словно сам не верил своему оптимизму. – Там, у себя. Тогда все хорошо, потому что Ната…ша с самого начала хотела вернуться домой.
– Ты этого не знаешь, – зло процедил Даниэль. Если бы Натали ожила, пусть и в другом мире, он был бы рад, жизнь, пусть и не с ним…
– Нет, не знаю. Но уже ничего не изменить, ты сделал все, что мог. Эй, Край, упакуй своего дружка целителям, его накачали ядом желтохвостика, еще чуть-чуть – и свихнется.
Даниэль хотел возразить, но подскочивший целитель что-то сделал, и наступила тьма.
Сколько длилось беспамятство, Даниэль не знал, чувствовал, что не меньше нескольких часов, а то и дней. Тьма отступала медленно, и первым вернулось осязание. Даниэль осознал, что муравьи больше не ползают под кожей. Приятно… Он, кажется, улыбнулся, но в то же мгновение улыбку смыло без следа. Натали! Воспоминания обрушились на голову как удар молота. Даниэль снова отключился.
В этот раз беспамятство не продлилось долго, Даниэль вынырнул рывком, как из-под воды.
– Натали…
Нет, он не будет пороть горячку, до сих пор ни к чему хорошему это не приводило. Тот мальчишка сказал, что Натали может быть жива. Значит, сперва надо еще раз расспросить его, только вытрясти все до последней мелочи. Жену Края расспросить. Что мальчишка болтал про то, что они из одного мира? Причем какого-то другого. Непонятно, но очень скоро Даниэль разберется. Если потребуется – до богини дойдет. Уж она-то должна знать, куда ушла душа.
