Текст книги "Беглянка и ее герцог (СИ)"

Автор книги: Джейд Дэвлин

Соавторы: Мстислава Черная
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Герцог приподнял голову с подушки и осмотрелся. Узнал спальню, похоже, его доставили домой. Встать с кровати он не успел, вошел высокий худой человек, полностью скрытый легким темным плащом – даже капюшон был надвинут так глубоко, что в его складках, кроме движущихся теней, ничего не возможно было разглядеть. Это еще кто?

– Добрый день, месье Даниэль, – довольно приятным баритоном произнес незнакомец. – Меня зовут герр Штрудиэль. Лорд Крайчестер просил убедиться, что яд желтохвостика полностью выведен и вы восстанавливаетесь.

Мутный тип, скрывающий внешность? По просьбе Края? Что вообще происходит?

Герцог напрягся, готовый ко всему.

– Даниэль, вы очнулись? – В дверь очень вовремя заглянула Павлина, даже не вздрогнула, разглядев укутанного в плащ гостя, словно все идет как надо. – О, герр Штрудиэль, и вы здесь? Не буду мешать, проведите, пожалуйста, врачебный осмотр нашего друга. – И леди Крайчестер унеслась так же быстро, как и появилась, зато Даниэль убедился, что странный человек не враг. Ну ладно…

– Сколько времени я провел без сознания? – спросил Дан, когда странный персонаж в белых перчатках закончил считать его пульс и разглядывать зрачки.

– Около суток, месье герцог. Вы, вероятно, знаете, что яд желтохвостика поражает не столько тело, сколько ментал. Целители принудительно усыпили вас, чтобы замедлить действие яда.

– Сейчас все в порядке? – скорее для проформы уточнил Дан, поскольку собственное здоровье сейчас волновало его в последнюю очередь.

Герр Штрудиэль быстро накапал какой-то прозрачной жидкости в высокий стакан и протянул пациенту:

– Да, все в порядке, но в течение десяти дней рекомендую вам пить эликсир, разработанный целителями при ведомстве Края. Я оставлю подробные инструкции и лекарство вашей сестре. И вашему мажордому, если не возражаете.

– Ясно. Но лучше объясните мне, как и что принимать. – Дан старался говорить ровно, поскольку странный целитель ничего плохого ему не сделал и ровным счетом ни в чем не был виноват, но сейчас вызывал сильное раздражение. – Я должен буду уехать по срочным делам, ни мой мажордом, ни моя сестра не смогут отправиться со мной, – пояснил он, усилием воли загоняя раздражение на дно души.

– Что ж, хотя я не рекомендовал бы вам сейчас чрезмерные нагрузки, вы меня все равно не послушаете, – вздохнул герр Штрудиэль. – Тогда запоминайте…

Дождавшись, когда за странным человеком закроется дверь, Даниэль поднялся. Очень хотелось немедленно броситься на поиски того необычного мальчишки (с каких пор, кстати, Воровка берет на службу детей?), но он взял себя в руки. На голодный желудок много не навоюешь, а живот уже сводит от голода. И вообще, хватит нестись неизвестно куда сломя голову. Добегался уже… Если бы Натали не пришлось отвлекаться на его спасение, возможно, она осталась бы жива.

Начал Даниэль все же с быстрого душа. Похоже, пока он валялся без сознания, его обтирали влажными полотенцами, но ополоснуться все равно надо. Заодно несколько раз сменить температуру воды с горячей на ледяную – прекрасно взбадривает и прочищает мысли.

Одевшись, Даниэль вышел из спальни и спустился в гостиную. Странно, родной дом казался чужим и пустым, потому что тут больше не было Натали…

Гретти, одетая скромно, но уже как леди, хлопотала, накрывая для него стол. Видимо, странный герр в плаще предупредил ее, что герцог не намерен долго разлеживаться в постели. Она и засуетилась. Вот упрямая… Это работа для слуг. Но возражать Даниэль не стал. Гретти заботится как умеет.

– Спасибо, – просто сказал он, садясь на свое место и невольно задерживая взгляд на пустом стуле рядом.

Гретти явно заметила этот взгляд, вздрогнула, подняла на него печальные глаза.

– Гретти?

– Мадам всегда очень торопилась, она знала, что у нее мало времени. Когда я защиту сняла, мадам поехала в приют, чтобы уладить все дела и написать завещание. Она знала, что идет к своему концу, она знала, что ничего не исправить. Она знала… и очень горевала, что не может с вами попрощаться.

Даниэль качнул головой.

Попусту обнадеживать Гретти слишком жестоко, но в то же время…

– Ты не замечала, что Натали странная?

– Мадам самая лучшая! – Гретти гневно сверкнула глазами.

– Конечно, лучшая, – поспешно согласился Даниэль. – «Странная» не значит «плохая».

– Таких, как мадам, больше нет, она единственная и неповторимая!

Примерно это он и пытался сказать.

– Знаешь, почему она единственная и неповторимая?

– Потому что… – ответа у Гретти не было.

– Потому что настоящая Натали еще год назад заключила сделку с Воровкой, отдав жизнь ради мести за любимого мужчину. А та, которую ты знаешь, пришла на ее место с одной целью – покарать виновных. Воровка привела ее из другого мира. Натали все это делала, чтобы суметь вернуться домой. Я очень надеюсь, что у нее получилось…

– Другой мир? – поразилась Гретти.

– Сам удивлен. Думал, другие миры существуют исключительно в воображении самых безнадежных фантазеров, а оказывается, они реальны. Во всяком случае, у меня нет причин не верить слуге богини и лорду Крайчестеру.

– Да… Похороны через три часа начнутся, – сказала вдруг Гретти. – Мадам… но если она к себе…

– Тело Натали мертво. – Дан почувствовал, как горло сжимается, и закашлялся. – Кто-то позаботился о похоронах? Надеюсь, не мой отец?

– Нет, леди Павлина его на порог не пустила. Тут такой скандал был… Этот старый козел попробовал заявить, что раз ваша жена не родила наследника, то условия завещания нарушены. Но приехал лорд Крайчестер, привез месье Гийома, и они все вместе раскатали мерзкого старика в блин! Ой… простите… – Гретти, от избытка чувств вернувшаяся к простонародному говору, вдруг спохватилась.

– Да не за что, – невесело усмехнулся герцог. – Так ему и надо. И не стесняйся, при мне ты этого мерзавца можешь хоть козлом называть, хоть кем похуже. Значит, титул и наследство при мне… Еще неделю назад я бы радовался. А теперь…

– А теперь без мадам радости нет. – Гретти вдруг всхлипнула. – Простите…

– Иди сюда. – Дан сам не мог позволить себе слез, во всяком случае не сейчас. – Мне тоже ее очень не хватает… но я еще не потерял надежду. Может быть… я поеду в Лондрию, я найду ближайший храм этой богини, и я от нее не отстану! Если она может переправлять людей между мирами… если…

Глава 62

– Наташк, опять телефон забыла зарядить? – сердито спросила сестрица, открывая дверь. – Вот ты ворона, Наташк, мы обзво… Господи! Натка?! Что с тобой?!

– Н-не помню, – растерянно сказала я, прислоняясь к косяку лбом. – Кажется… кажется…

– Мама! Пап! – в ужасе заорала Кира куда-то в глубину коридора. – Вызывайте скорую! Наташку покалечили!

В квартире что-то с грохотом упало, а я от этого звука и вопля сестры сразу будто опомнилась.

– Кир, ты рехнулась?! – зашипела, что твоя гадюка. – Не смей родителей пугать! Я просто упала. Кажется…

– И поэтому у тебя вся куртка порезана и в крови?! – с тихим ужасом переспросила сестра, глядя на меня огромными глазами. Она как раз включила свет в прихожей, и я увидела свое отражение в зеркале. Едрить твою ежику… это кто?! Чуть не заорала с перепугу. Кровожадный зомби-мститель с гребнем на голове?! Мамочки… а, нет, это просто волосы слиплись и встали дыбом. Ну и рожа у тебя, Шарапов. Словно ею асфальт полировали.

Дальше все завертелось-закрутилось так быстро, что я вообще перестала воспринимать действительность на какое-то время, покорно позволяла себя раздевать, мыть, осматривать и ощупывать. Кажется, даже скорая приезжала… да, точно, потому что из мутного хоровода маминых охов, папиных рыков и коротких команд, а также Кириного писка ясно вычленился чей-то чужой голос:

– В рубашке родилась. Явно ограбить хотели, но по голове удар вскользь пришелся, только кожу содрали. Ну и когда упала – по асфальту шоркнулась. Отсюда столько крови, что смотреть страшно, но на самом деле ничего серьезного. А от ножа, похоже, косуха спасла – кожа там толстая, как броня, да еще с заклепками, вот лезвие и съехало. Царапина на ребрах, даже крови не так много, футболка сразу прилипла и закрыла рану. Даже шить не надо. Повезло девушке, ничего не скажешь. Заявление писать будем?

Последний вопрос вроде другой голос задал, но я не уверена, потому что почти сразу после этого заснула. Такой расслабон меня накрыл, то ли после стресса, то ли не знаю. Я дома… с мамой, с папой, с Кирой. Дома. В безопасности.

Заявление мы писать не стали. Хотя участковый приходил, расспрашивал. Дело все равно завели, хотя явно не горели желанием. Зачем им еще один висяк? Я же так ничего и не вспомнила о том вечере.

Как будто кусок в несколько метров из кинопленки вырезан. Как выхожу из метро – помню. Как решила срезать дорогу через темный переулок, самонадеянная идиотка, тоже помню. А потом раз – и я уже бодаюсь с косяком родной двери, а Кира орет и таращится на меня, как на привидение.

Ретроградная амнезия. От удара по голове и общего потрясения – так врач сказал. Это мне еще повезло, что не убили, не изнасиловали и что забыла я отрезок своей жизни длиной максимум в пару часов. А то ходила бы заново читать училась или вообще ложку до рта доносить.

А так – потаскали, конечно, по больницам, МРТ всякое, анализы… но, кроме кратковременной амнезии, так ничего и не обнаружили. Еще и раны мои зажили как-то очень быстро. Не по волшебству за три дня, конечно, но все равно быстро. И поскольку ничего приятного в этом эпизоде не было, мы с семьей дружно постарались о нем забыть. Ну, исключая то, что папа купил щенка овчарки и теперь встречал и меня, и Кирку по вечерам возле метро в компании толстолапого и смешного Данчика.

Имя щенку я дала. Не знаю, что меня за язык дернуло… но все согласились, что ему идет. И все было хорошо… учеба, последний курс, госы на носу, а тут еще подработка – на больничном я долго не могла сидеть. Закрутилась, завертелась, совсем бы выбросила из головы тот темный переулок, если бы не…

Если бы не сны. Яркие, красочные, очень логичные и живые – я в них дышала, чувствовала тепло и холод, боль и радость. А еще в них я любила… любила высокого темноволосого мужчину, лица которого утром, как ни старалась, вспомнить не могла. Утром сны стирались из памяти, уплывали в туман, прятали имена и события. Открывая глаза, я еще помнила все в мельчайших подробностях, а уже опустив ноги с кровати – теряла прошедшую ночь безвозвратно.

Эти сны пугали и завораживали одновременно. Пугали, потому что я отчетливо понимала: со мной не все в порядке, впору к мозгоправу идти. Завораживали… потому что мужчина казался настолько реальным, что во сне я верила, что он живой. Я ждала этих снов с нетерпением, как свиданий.

Наконец, госы остались позади, я успешно защитила диплом. Впрочем, преподаватели не придирались: то ли ленились, то ли сказались прошлые заслуги. Всего несколько общих вопросов, заданных самым доброжелательным тоном, и меня отпустили.

День вручения дипломов подкрался незаметно. Сокурсники лучились энтузиазмом, а на меня напала апатия. Я даже от похода в клуб отказалась, и никакие аргументы, что выпуск один и другого не будет, не подействовали. Да, с этими ребятами выпуска у меня больше не будет и вряд ли я пойду на второе высшее, но настроения нет. Получив заветную корочку, я выслушала поздравления декана, преподавателей, сфоткалась с друзьями на память и, прихватив в автомате картонный стаканчик с капучино, поспешила прочь.

Объяснять дома, почему я вернулась рано, не хотелось. Еще больше не хотелось рассказывать, что последнее время я все хандрю. Может, и правда к мозгоправу? Хоть выговорюсь свободно.

Я бы прошла мимо, если бы не цвет его волос. Вот не знаю, чем он отличался от всех остальных брюнетов. Но отличался. Почти как в моих снах, очень-очень похоже. Темноволосый мужчина сидел на скамейке неподалеку от главного входа в институт и с невыразимой тоской смотрел на дорожку. В груди что-то екнуло, и я, сама не понимая почему, опустилась на скамейку напротив. Меня мужчина проигнорировал, тяжело вздохнул. Предложить помощь? Но как-то странно лезть к чужому человеку с сомнительными предложениями, ничего не зная. Мужчина посмотрел на часы и снова вздохнул. Он походил на нахохленного ворона, намокшего под дождем.

Кофе кончился. Я бросила стаканчик в урну, как всегда без промаха, внутри стукнуло. Причин продолжать полировать лавочку у меня больше не было, но уходить категорически не хотелось. Меня… тянуло к мужчине напротив. Как наваждение. В висках застучало, я прижала к голове пальцы.

– Мадемуазель, вам плохо? – встревожился мужчина, быстро вставая и пересаживаясь на мою скамейку.

– Мадам, – машинально поправила я и сама себе удивилась. Какая мадам, откуда это?

Он несколько секунд молчал, глядя на меня так пристально, что стало не по себе. А потом осторожно спросил:

– Натали?

– Разве мы знакомы? Вообще-то меня зовут Наталья.

– Натали! Это действительно ты? – Он взглянул мне прямо в глаза, и мы оба замерли, как загипнотизированные.

Потом он схватил меня за руку, уставился с безумной надеждой, буквально пожирая глазами. А я вместо того, чтобы испугаться, сжала его руку в ответ. Молоточки в висках не просто застучали, а замолотили, будто пытались разбить стену. И у них получилось. Преграда рухнула, и удушающей лавиной хлынули воспоминания. Вот я сворачиваю в темный проулок, вот из темноты возникает силуэт. Прокуренный голос требует дозу. Удар ножом, появление Глюка. Моя недолгая вторая жизнь в другом мире проносится перед глазами.

– Натали?

Когда я пришла в себя, Даниэль удерживал меня в объятиях, не позволяя свалиться с лавки.

В его взгляде искренняя тревога смешалась с какой-то сумасшедшей радостью.

– Наталья? – попытался он обратиться ко мне правильно. – Ты… ты больше не помнишь меня? Я рад тебя видеть.

«Я рад, что ты жива», – он это хотел сказать?

Я протянула руку, провела по его щеке.

Даниэль замер, его глаза расширились.

– Дан, – улыбнулась я.

– Как ты?

– В порядке. Как ты меня нашел?!

Вместо ответа Даниэль чмокнул меня в нос.

– Уговорил богиню. Ну… почти уговорил. Натали, послушай…

Даниэль быстро достал часы, открыл крышку и развернул. Циферблат оказался странным. Деления вроде бы есть, но нанесены с разной частотой. Циферблат прозрачный, внутри видны шестеренки механизма, а стрелок почему-то нет. Только в одном месте, между двенадцатью и часом в обычных часах, чернота, переходящая в серый.

– Она дала мне тридцать три дня, чтобы найти тебя. Когда цвет кончится, часы рассыплются и вернуться станет невозможно. Натали, пойдем домой?

Глава 63

Я растерялась.

– Так, погоди… погоди! Куда это – домой?

– В мой мир, в Лютецию. Натали, я… мы все тебя очень ждем.

У меня запершило в горле.

– Даниэль, но мой дом здесь. У меня здесь сестра, родители. Как я их брошу?

Даниэль напрягся, застыл.

Он прежний, наверное, подхватил бы и утащил в портал. Даниэль нынешний этого не сделал. Он отрывисто кивнул, снова замер, на скулах заиграли желваки. Справившись с собой, он почти без запинок принял отказ:

– Значит… Значит, я останусь с тобой. Ты в том мире кондитерскую открыла, я в этом… тоже что-то открою. Устроюсь. Справлюсь!

И стиснул кулаки.

– Даниэль?

– Твоя подруга и месье Гийом в обиду Гретти не дадут, титул и все наследство перейдут к ней… надеюсь. Если что, Край подключится, он обещал.

Говорил Даниэль настолько неуверенно, что я поняла: скорее всего, Гретти съедят.

– Ты мне вот что скажи, – закусив губу, я пальцами провела по его скуле к уху, зарылась в волосы, – какие точно условия тебе выставила Арраана? У меня, знаешь ли, большие подозрения насчет этой дамы. Все может оказаться совсем не так, как виделось сперва. Я сама… убедилась. Для начала – с чего вообще она решила тебе помочь?

– Э-э-э… м-м-м-м-м…

– Ты чего мычишь? – Я сначала удивилась, а потом встревожилась. – Даниэль?! Что ты ей наобещал?

– Да ничего особенного. Ну, только храм заново отстроить. – Мой иномирный брюнет воровато отвел взгляд.

– В смысле?!

– Ну… я его немножко разрушил, – со вздохом признался Даниэль. – Три… храма.

– Куртка замшевая… три, – машинально выдала я, таращась на рассказчика. – Ошизеть…

– Когда приехал в четвертый, Арраана, наконец, согласилась со мной побеседовать и прислала того мальчишку со странным именем Глюк. Кто его так назвал?! Надо же было поиздеваться над ребенком… Ладно, это к делу не относится. Край привез Глюка в храм, и мы поговорили.

– Почему Глюка привез Край? – Я решила выяснять все постепенно. И желательно последовательно. Правда, в голове так все перемешалось, что за логику расспросов я отвечать бы не взялась, но уж как умею.

– Потому что они с Павлиной его официально усыновили. Я сам хотел… но он отказался. И вообще он очень странный мальчик, может, и к лучшему, что он теперь Крайчестер.

– Ошизе-е-е-еть. – Повторяюсь… – Так, то есть погоди. Ты поехал в Лондрию и разрушил там три храма богини? Ты совсем рехнулся?! А если бы она…

– Она сказала, что я тупой упертый баран и, если не перестану ей надоедать, от меня отвернется удача, – фыркнул Даниэль. – В первую очередь финансовая. А потом и всякая другая.

У меня волосы на голове зашевелились от такого признания.

– Я ей ответил, что все свои деньги все равно уже перевел на счета в Лондрии, под покровительство королевы, оттуда их никто не выцарапает, пока я сам их не заберу. А если не заберу – они пойдут в трастовый фонд на финансирование приютов. И вообще, напугала ежа голым задом.

Он так это сказал, причем по-русски, что я не выдержала и начала нервно ржать.

– Вот-вот, – печально согласился Дан, хоть уголки его губ предательски подрагивали. – Она тоже рассмеялась. А потом попробовала пригрозить другим… короче, мы с ней начали торговаться. Я аргументировал свою просьбу разрушенными и отстроенными заново храмами, она… ей понравилось. Я, пожалуй, даже лишний храм построю – во Флории. Если все получится.

Тут он снова посмотрел мне в глаза. А я…

– Если я не захочу вернуться в тот мир? Что будет с тобой?

– Не знаю. – Он вдруг усмехнулся. – Домой я точно не вернусь. Наверное, останусь здесь, никому не нужным бездомным бродягой. В принципе, не так страшно, я молодой здоровый мужчина. Умный. Что-нибудь придумаю. – Даниэль расправил плечи и снова глянул на меня.

– Понятно… Знаешь что… а в этих твоих часах сколько времени еще осталось?

– Чуть меньше суток. Я уже почти потерял надежду тебя найти. Ты ведь выглядишь иначе, вернувшись в свое тело, а еще Глюк рассказал мне, что ты училась вот в этом университете на юридическом факультете. И я знал имя… а больше ничего. Оказалось, что это такой большой город и найти в нем кого-то очень сложно.

– Бр-р-р-р… – Я передернула плечами и покрепче прижалась к Даниэлю. – Тебе было даже сложнее, чем мне… бедный. Слушай… а если бы я оказалась не молодой красивой, – тут я лукаво усмехнулась, комплексами по поводу своей внешности никогда не страдала, – а пожилой унылой тетенькой юристом с тремя внуками и дачей?

– Мне все равно, – четко вымолвил Дан. – Я люблю тебя. А как ты выглядишь и сколько тебе лет – значения не имеет. Если для тебя так важно быть молодой – мы бы что-нибудь придумали. Той же Арраане еще один храм отстроили бы, магов наняли, герр Штрудиэль бы помог.

– Кто?!

– Вы не знакомы, это учитель Края. Сильный маг-целитель. В общем, справились бы. Я отступил бы только в одном случае: если бы ты четко сказала, что я тебе не нужен, у тебя своя жизнь и никакие иномирные мужья не должны в нее лезть.

– Я так не скажу… – Пришлось спрятать лицо у него на груди, чтобы он не увидел моих слез. Дурак… с богиней он пошел воевать, додумался же! – Поехали домой… в смысле, ко мне. Я тебя с родителями познакомлю. А потом уже будем решать, что делать дальше.

Даниэль кивнул, но получилось у него грустно.

Меня разрывало на части. С одной стороны папа с мамой и сестра. Как я их оставлю? Одно дело – уехать, например, в другой город или даже в другую страну, но поддерживать связь, знать, что все хорошо, и, если понадобится, примчаться за несколько часов с другого края мира, сейчас самолеты летают быстро. И совсем другое – дорога в один конец. Сомневаюсь, что богиня согласится на роль телефонистки и стюардессы по совместительству, даже если я всю Флорию ее храмами застрою.

С той стороны границы – люди, ставшие мне близкими, дорогими. Вторая семья. Дедушка Уго, девочки, Миранда… У Миранды все будет хорошо, месье Гийом ее в обиду не даст. А вот приют… Насколько Миранде и месье Гийому хватит сил отбивать атаки? Кондитерской тоже придется трудно, запас новых идей, которые я оставила, быстро себя исчерпает, а затем конкуренты затопчут. Но больше всего я беспокоюсь за Гретти. Даниэль прав. Одинокая девушка без защиты, но при титуле и деньгах – лакомая добыча. Гретти стала увереннее в себе, но она не я, огрызнуться и показать зубы не сумеет. Даже с поддержкой месье Гийома, даже в Лондрии под присмотром Павлины и Края.

И Даниэль. Он пошел за мной, и, как бы ему ни хотелось вернуться, он молчит, притворяется, что все в порядке. Но я-то знаю, что его дом там.

– Другой мир?! Нет, правда?! Хочу-у-у-у!

Дурдом начался с восторженного вопля сестренки. Вот уж кто легок на подъем и вечно жаждет приключений.

Нет, сперва, конечно, родители отнеслись скептически. Выслушали нас с таким видом, будто втайне прикидывали, как вызвать добрых крепких санитаров. Я бы на их месте рассказ о пришельце из иного мира тоже на сумасшествие списала, тем более с головой после того удара у меня проблемы были: ретроградная амнезия – это серьезно. Дан, уловив, что мне не верят, поступил просто и эффектно. Достал из внутреннего кармана небольшой кулон, продемонстрировал, затем сжал в руке и… исчез. Фокус пришлось повторить несколько раз. А потом еще позажигать магические шарики и сделать иллюзорную копию сторублевой купюры. Дан смущенно поведал, что золото и серебро так подделать нельзя, а вот бумажки… плохая мысль делать из них деньги.

А я поняла, как мой муж месяц выживал в чужом мире. Хотя чего я ожидала от богини воров и мошенников, если это именно она снаряжала моего брюнета в путь?

Убедившись, что магия не сказка, родители, наконец, поверили.

– И ты же пустишь меня в свою кондитерскую, правда?! – пищала Кира. – Ох, я столько всего уже научилась делать! Все от зависти помрут! И никакой конкуренции! И оборудование! И продукты там сплошь натуральные! А если еще и магия…

Сестра, сообразив, что в другом мире интернета не будет и ноутбук не зарядить, унеслась терзать принтер и распечатывать рецепты, фотографии образцов, собирать инструменты, а также срочно заказывать в интернет-магазине те ингредиенты, которые так сразу в другом мире не раздобыть. И искала по сети технологии производства. И вообще рехнулась, по-моему. Это она от двоюродной Люськи заразилась, даже бросила свой полиграфический и пошла на заочку в институт питания. И все мечтала о своем деле.

Мы все проводили ее ошалевшим взглядом.

Я нервно покосилась на Даниэля.

– Я не уверен, что для нее одной портал сработает, – с сомнением протянул он.

– Почему же только для нее? – удивилась мама, почесала кончик носа. – Даниэль, вы ведь у нас уже месяц, правильно? Скажите, а растения от привычных вам сильно отличаются?

Вопрос Дана явно озадачил.

Я же начала подозревать нехорошее. Или хорошее? Обычно родители у меня спокойные, основательные, предпочитают заниматься домом, а не метаться по миру, как перекати-поле. Но сестренка-то характером в них пошла.

– Не сказал бы. Очень много общего, но, например, вот тех красных шаров у нас нет.

– Помидоров? Даниэль, сколько, говорите, у нас часов? Портал откроете на даче, как все соберете, приезжайте, а я поеду прямо сейчас, все, что можно выкопать, выкопаю, в ящики пересажу… Пока-пока, не опаздывайте! Надеюсь, белый налив протащить получится. Да, Наташа, позвони Людмиле, скажи, чтобы срочно приехала. Надо на нее генеральную доверенность оформить на квартиру и на дачу. Не чужая девка-то, а по съемным скитается, пусть кому-то родному на пользу пойдет то, что тут останется.

И мама унеслась еще шустрее, чем сестренка.

Папа крякнул, тяжело вздохнул:

– Пойду и я кое-что подготовлю. Книги, инструменты…

За столом мы остались с Даниэлем вдвоем. Ошарашенные и совершенно выбитые из колеи.

– Это что они… вот так просто поверили и стали собираться?! – спросила я, словно это не мои родители были, а Дановы.

– По… похоже, – не менее удивленно ответил он. – Их тут ничто не держит?

– Ну… родители на пенсии, у них интересов – мы с Кирой и дача. У отца еще мастерская, так он и на новом месте, наверное, сможет… а так… уф, знаешь что? Не хочу даже думать. Если они согласны – значит, собираемся!

По уму мне бы тоже стоило подумать о багаже, но… Но я сверилась с часами божественного производства, крикнула домашним, что на сборы ровно два часа и мы выезжаем на дачу, и нырнула в объятия Дана.

Только за полчаса до выезда я все-таки подумала, что неплохо бы прихватить альбом с фотографиями и шкатулку с украшениями. Особой ценности в них нет, но многие из них памятные, например гарнитур с рубинами, который папа подарил мне на совершеннолетие.

Спохватившись, я оттеснила сестру от принтера. Мне тоже нужно! Для приюта. Распечатать статьи и рекомендации психологов по работе с жертвами насилия. Опыт дедушки Уго – это хорошо, но мало. Может, переквалифицироваться и открыть первую службу психологической помощи? Не самой, нет. Но найти таких, как Уго, и систематизировать их практический опыт, опираясь на теорию из учебников… Почему нет? Надо же с чего-то начинать. Вот ведь, знала бы – пошла бы учиться на психолога, а не на юриста.

– Дан, Дан! А ну, иди сюда, пакостник! Кто опять газету грыз?! – позвала с кухни Кира, и мой муж чуть не подпрыгнул.

– Упс. – Я прикрыла лицо рукой и посмотрела на Даниэля сквозь раздвинутые пальцы. – Тезку твоего тоже с собой возьмем. Ну… так получилось.

– Какого тезку?! – не понял Даниэль.

– Ушастого… – вздохнула я. – Сейчас покажу. Данька, ц-ц-ц, ко мне! Ко мне, мохнатая морда!

– Звучит интересно, – хмыкнул человеческий тезка, а потом забавно ойкнул, когда из-за угла, скрежеща когтями по ламинату, вылетел упитанный щенок бельгийской овчарки с одним уже вставшим ухом и одним еще висячим. Во время разговора папа его закрыл в спальне, но мелкий как-то умудрился выбраться. – Знаешь… а мне нравится. Пусть будет тезка!

Багажа набралось столько, что в руки не взять. Особенно ящики с поникшими кустиками. Мама никак не могла решиться, которые из них выбрать, а какие ящики оставить. И семян нагребла огромный мешок. И книг по садоводству, и распечаток, и удобрений. Ужас!

– Загружайте в машину, – махнул Даниэль.

Но сказать легче, чем сделать. Авто папа купил хоть и класса «комфорт», просторное, но все же рассчитанное на пятерых пассажиров и пару чемоданов в багажнике. Пришлось тесниться, и еще тесниться, и совсем тесниться, размещая рассаду чуть ли не на голове. Условно не пострадал от избытка маминого энтузиазма папа – как водитель, хотя и ему пришлось устроить на коленях небольшой пакет с чем-то звенящим. И Даниэль на переднем сиденье – наш проводник в другой мир. Зато ему на колени впихнули щенка.

– Все готовы?

– Не тяни, дорогой зять, – хмыкнула мама.

– Секунду. – Папа завел машину.

Мотор тихо заурчал.

Даниэль достал часы, направил циферблат в сторону лобового стекла.

– Натали, возьми и положи руку сверху.

– Дан, а зачем ты меня так старательно закапывал, если знал?.. – Я кое-как просунула руку, дотянулась.

Часы бесшумно рассыпались в черный песок, сметенный невесть откуда взявшимся ветром.

Ярко полыхнуло, и впереди пространство разошлось.

– Держись! – рявкнул папа, вдавил газ.

Авто сорвалось с места.

Я вцепилась в руку сестры.

А вдруг не получится? Вдруг портал пропустит только нас с Даном?

Взвизгнули тормоза.

Миг – и мы едва не врезались в стену здания, причем изнутри. Ох…

Оглядевшись, я выдохнула – никого не сбили, слава всем богам. Зал просторный, совершенно пустой. Никакой мебели, только что-то подозрительно похожее на алтарь у дальней стены.

Получилось!

– Ого! – первой отмерла сестра.

Второй отмерла богиня. Над алтарем появился медленно вращающийся в воздухе куб, и раздался голос:

– Безбилетники. Толпа безбилетников. Ну ты и нахал, герцог!

Эпилог

Ну конечно, родители решили остаться на первое время в Лондрии. Сказали, что на время, да, но я сильно подозреваю, что теперь их оттуда бульдозером не вывезти.

Папа сразу пропал в мастерской леди Павлины. Вместе с автомобилем, вызвавшим бешеный восторг у этой технически подкованной дамы. Еще бы, инженер-машиностроитель, в нашем мире он вынужден был заниматься бизнесом, чтобы нас прокормить, а любимую профессию задвинул. Зато теперь!

Я вообще подозреваю, что он так легко снялся с места и рванул в новый мир исключительно ради бешеного желания попробовать себя в роли попаданца-прогрессора. С леди Крайчестер они спелись мгновенно.

Кстати, папа, как обычно, оказался самым умным среди нас. Мы бегали с распечатками и книгами, а он просто скачал несколько технических (а заодно и художественных вместе с огородными для мамы) библиотек себе в планшет и на флешки. И целую базу статей по психологии для меня. И кучу чего-то для Киры, о чем она бешено сокрушалась, мол, не успеет распечатать. А что, прикуриватель в машине есть, а с топливом всегда можно что-нибудь придумать. Да и генератор мой папочка соорудит одной левой, вот не сомневаюсь!

А маме, собственно, было абсолютно все равно, где высаживать рассаду, лишь бы побыстрее. Королевские оранжереи? Сойдет на первое время, а там посмотрим.

Одна Кира рвалась в Лютецию и на предложение создать кондитерскую прямо тут с нуля только отмахнулась. Потом, может быть, когда в проверенном месте наладится…

Чокнутые у меня родственники, что тут скажешь. Ну а как иначе – я и сама вся в родню.

– Натали-и-и-и! – Когда на меня с визгом напрыгнул незнакомый ребенок, я сначала ошалела. А потом вгляделась…

– Ах ты пакостник! – Я закружила Глюка, повисшего у меня на шее, в комнате, замаскированной под детскую, куда меня привела Павлина. – Глюк! Задушишь!

– Сама задушишь! Дура ненормальная! У него получилось! – восторженно орал мелкий белобрысый мальчишка, кудряшками и огромными голубыми глазами смахивающий на настоящего ангелочка. Ага, знаем мы таких ангелов…

– Наконец-то ведет себя как нормальный ребенок, – проворчала Павлина, украдкой вытирая уголки глаз. – А то все серьезного мужчину из себя строит.

– Я и есть взрослый мужчина, – проворчал Глюк, отцепляясь от моей шеи и явно страшно смущаясь своего порыва. – Пусти…

– И не подумаю! – радостно захихикала я и принялась его щекотать. – А-а-а-а, все время об этом мечтала! Еще и поцелую в нос! Теперь не сбежишь!