Текст книги "Необузданные Желания (ЛП)"
Автор книги: Джей Ти Джессинжер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
17
ДЕКЛАН
На мгновение в комнате становится так тихо, что я слышу, как в другой комнате дальше по коридору пищит чей-то кардиомонитор. Затем Слоан решительно заявляет:
– Это невозможно. Я принимаю таблетки уже десять лет. Вы обратились не по адресу, милочка.
К этому времени Нэнси выглядит крайне смущенной. Она делает один шаг назад, к двери.
– Простите. Может быть, я ошибаюсь. Я просто пришлю врача обратно в...
– Остановитесь.
Хотя мой тон убийственно мягок, это делает свое дело. Нэнси застывает на месте, сглатывая. Как и этот идиот-доктор, она тоже знает, кто я такой. Слухи быстро распространяются, когда на трон восходит новый король.
– Вы провели тест на беременность с образцами крови, взятыми, когда она регистрировалась?
Медсестра переводит взгляд с меня на Слоан и обратно, очевидно, задаваясь вопросом, в какую передрягу она только что вляпалась.
– Да. Доктор счел это благоразумным, учитывая...
– Нет, – перебивает Слоан громким голосом. – В прошлом месяце у меня был цикл. С тех пор я принимаю таблетки каждый день. Ни разу не пропустила. Я очень осторожна. Я не беременна.
– У таблетки не идеальный показатель успеха. И вы можете забеременеть во время месячных.
Слоан говорит:
– А вы можете убираться к чертовой бабушке из моей комнаты со своим дерьмом, пока я не набила вам синяков под глаза, Нэнси.
Я встаю. Нэнси отступает на несколько шагов. Я снова приказываю ей остановиться, и она выглядит так, словно вот-вот упадет в обморок.
– Послушайте, я всего лишь медсестра. Доктор может дать вам больше информации, чем я.
Я спрашиваю:
– Какова точность этих анализов крови?
– Девяносто девять процентов.
Твою же мать.
– И как скоро тест может показать беременность после нарушения цикла?
– В течение нескольких дней.
Я смотрю на Слоан, раскрасневшуюся и разъяренную, лежащую на кровати.
– У тебя нарушался цикл? – Ее губы поджаты. – Отвечай на чертов вопрос.
Слоан неохотно признается:
– Красный день календаря предвиделся несколько дней назад. Или прямо сейчас. Все мои дни перепутались.
Когда я со стоном провожу рукой по лицу, она настаивает:
– Я не беременна! Я знаю свое тело! Ничего не изменилось!
– Как правило, вы не начинаете ощущать симптомы примерно до пятой или шестой недели.
Взгляд Слоан мог бы расплавить кожу на лице бедной Нэнси.
– Это намного дольше, чем тебе потребуется, чтобы почувствовать симптомы удара, которым я собираюсь выбить тебе зубы.
Я огрызаюсь:
– Слоан, заткнись. Нэнси, убирайтесь.
Нэнси разворачивается и выбегает вон. Когда она уходит, Слоан настойчиво поворачивается ко мне.
– Нет. Я не такая, Деклан.
– Ага. За исключением того, что звучит так, будто все так и есть.
Взволнованный, я начинаю расхаживать взад-вперед.
– Что ж, тогда мне просто придется с этим смириться.
Когда я, ощетинившись, поворачиваюсь к ней, она приподнимает брови.
– Что это за выражение?
Я рычу:
– Ты не сделаешь аборт.
Некоторое время она молча изучает мое лицо. Когда Слоан наконец заговаривает, ее голос спокоен.
– Я этого не говорила. Но если бы я на него решилась, это было бы не твое собачье дело.
Я теряю самообладание и кричу:
– Конечно, это мое дело! Ты – моя гребаная пленница!
Когда Слоан откидывается так, что волосы падают ей на лицо, закрывая его, она складывает руки на коленях.
– Я вижу, тебя нехило бомбит по поводу данной новости. Однако хочу заострить твое внимание, что независимо от того, как я здесь оказалась, любопытно, что тебя это так или иначе волнует. В конце концов, ты – не отец ребенка. Не то чтобы мне он нужен был, потому что я не беременна, но если бы и была, то ты все равно не был бы отцом.
– Господи иисусе, ты что, думаешь, я слабоумный? Знаю, что я – не чертов отец!
Слоан прищуривает глаза.
– Вот именно. Ты не отец, ты скоро отправишь меня домой, и я навсегда исчезну из твоей жизни. Так почему же тебя это вообще заботит?
Я лихорадочно ищу что-нибудь, что объяснило бы мое странное эмоциональное потрясение из-за этой новости. Все, что могу придумать, это:
– Я не верю в аборты.
– Поздравляю. Все равно это не твое дело.
Я снова начинаю расхаживать взад-вперед. Слоан наблюдает за мной острым, как у ястреба, взглядом.
– Если думаешь, что я позволю тебе держать меня прикованной в своем доме на неопределенный срок, чтобы заблокировать мои репродуктивные права, я скажу тебе прямо сейчас, что это не сработает.
Я об этом не думал, но это заявление действительно вызывает у меня любопытство.
– Почему нет?
– Киран и Гомер никогда бы не позволили тебе так поступить со мной.
Я изумленно таращусь на нее.
– Паук назвал тебе свое настоящее имя?
– Конечно. Почему это так шокирует?
– Он никому не говорит своего настоящего имени. Я не знал, как его зовут, до тех пор, пока мы не сблизились больше десяти лет назад. А он пробыл с тобой в комнате всего три минуты.
Слоан бросает на меня взгляд.
– Маленькая невзрачная принцесса-верблюдица хороша в том, чтобы заставить собак выполнять ее приказы, помнишь?
Когда я, кипя от злости, смотрю на нее, Слоан вздыхает:
– Мы можем, пожалуйста, не ссориться? У меня раскалывается голова, мозг, возможно, вот-вот убьет меня, и я, возможно, беременна, но это не так. У меня нет сил на словесную перепалку. – Она откидывается на подушки и натягивает одеяло на лицо.
Я еще некоторое время расхаживаю взад-вперед. Мой разум – дымящиеся последствия взрыва ядерной бомбы.
Беременная. Женщина, которую я похитил, беременна ребенком от члена Братвы?
Охуеть. И раньше я думал, что все было плохо.
Слоан говорит из-под одеяла:
– Если я задам тебе личный вопрос, ты ответишь?
– Нет.
Естественно, Слоан игнорирует мое заявление.
– Была ли у тебя девушка, которая прервала беременность вопреки твоему желанию?
Я опускаюсь на стул рядом с ее кроватью и выдыхаю:
– Нет.
– О. Отлично. Извини, это было не мое дело. Просто эта тема кажется тебе спусковым крючком.
– Если скажу тебе, что это потому, что я верю, что любая жизнь священна, ты будешь смеяться надо мной.
– Конечно, я буду смеяться над тобой. А сказать тебе, почему?
– Нет.
– Потому что ты зарабатываешь на жизнь убийством людей.
Я не знаю, зачем утруждаю себя ответом на ее вопросы. Все, что она делает, – это игнорирует меня. Я ворчу:
– Это не все, что я делаю.
Слоан откидывает одеяло с лица и смотрит на меня, сдвинув брови.
– О, мне очень жаль. Я забыла о вымогательстве, рэкете, торговле оружием, торговле людьми...
– Никакой чертовой торговли людьми!
– ...контрабанда наркотиков, подделка документов, налоговое мошенничество, манипулирование акциями, коррумпированность государственных чиновников...
– Откуда ты этого набралась? Нагуглила?
– Хочешь сказать, что не занимаешься ничем таким?
Я говорю сквозь стиснутые зубы:
– Ты понятия не имеешь, чем я занимаюсь, девочка.
– Не смотри на меня так сердито. И почему ты так расстроен? Это у меня повреждение мозга и, возможно, будет ребенок. – Слоан вытаращивает глаза. – О боже.
Встревоженный выражением ее лица, я спрашиваю:
– Что теперь?
– Кетамин, которым ты меня накачал...
Она смотрит на меня в ужасе.
Мой желудок переворачивается. Мой голос звучит хрипло.
– Это была всего лишь одна доза. Одна небольшая доза.
– Этого было достаточно, чтобы я потеряла память. Представь, как она может отразиться на плоде!
– Это могло быть из-за падения.
Слоан саркастически говорит:
– Падение, считаешь. А ведь его могло и не быть.
Когда я ничего не говорю, она прикрывает глаза рукой и хнычет. Я встаю, убираю ее руку от лица и склоняюсь над ней, заглядывая в ее встревоженные глаза.
– С ребенком все будет хорошо, – говорю я с большей убежденностью, чем чувствую на самом деле. – Ты молодая, сильная и здоровая. С вами обоими все будет хорошо.
Я не добавляю «если только не помрешь от оторвавшегося тромба в мозгу», потому что это было бы просто невежливо.
Слоан смотрит на меня снизу-вверх, паникуя, но, тем не менее, умудряясь взирать на меня взглядом, полным презрения.
– Деклан, если выяснится, что у этого ребенка, которого я не жду, IQ меньше, чем у гения, я убью тебя. И я не имею в виду это в переносном смысле.
Игнорируя угрозу моей жизни, в чем, уверен, она искренна, я улыбаюсь.
– Договорились.
– Почему ты улыбаешься? Я только что сказала, что убью тебя!
– Вот именно.
– Я этого не понимаю.
– Если ты хочешь перерезать мне горло, то, должно быть, чувствуешь себя лучше.
Слоан поджимает губы, рассматривая меня.
– Я не решилась бы перерезать тебе горло. Слишком много крови.
– Пистолет?
Слоан морщит нос.
– Слишком грязно.
– А, припоминаю. Что-то медленное и болезненное, связанное с плотоядными бактериями.
Она кивает.
– Чтобы я могла сидеть в кресле в углу и наблюдать, как тебя поглощают дюйм за дюймом в течение нескольких дней. Нет, недель. Месяцев, – улыбается она. – В агонии.
Я хихикаю.
– Тебе правда нравится эта идея. Что за маленькое чудовище. А ты выглядишь такой милой.
После странной паузы ее голос звучит неуверенно.
– Ты считаешь, я выгляжу мило?
– Нет. По-моему, ты похожа на верблюда. Ты отвратительна.
Мы смотрим друг другу в глаза. Я слышу ее дыхание, румянец, разливающийся по ее щекам, и понимаю, что наклонился ближе, так близко, что наши носы всего в нескольких сантиметрах друг от друга.
Слоан тихо говорит:
– Тебе не кажется, что я похожа на верблюда.
Мне приходится облизать губы, прежде чем ответить, у меня так сильно пересохло во рту.
– Гиена. Бородавочник. Какапо.
– Последнего я не знаю.
– Это гигантский нелетающий попугай.
– Попугай? Так что это мило.
Я медленно качаю головой, борясь с желанием наклониться ближе и прижаться к ее губам.
– Нет. Выглядит отвратительно, – отвечаю я хрипло.
Через мгновение она шепчет:
– Лжец. – Слоан отталкивает меня и снова переворачивается на бок. Я выпрямляюсь и медленно, беззвучно выдыхаю. Провожу рукой по волосам. Затем достаю из кармана сотовый телефон и отправляю сообщение Пауку.
Сейчас приеду туда. Убедись, что он готов к разговору.
Бросив последний взгляд на Слоан, я выхожу из комнаты, кивая вооруженным людям в черных костюмах, которых Киран расставил по обе стороны двери, пока я находился внутри.
Отправляюсь поболтать со Ставросом. Интересно, простила бы меня Слоан когда-нибудь, если бы я нарушил слово и убил его? Есть только один способ выяснить это.
18
СЛОАН
Как только дверь за Декланом закрывается, я нажимаю кнопку вызова медсестры. Шестьдесят секунд спустя появляется Нэнси, выглядящая так, словно она предпочла бы съесть миску с бритвенными лезвиями, чем навестить меня.
– Привет, Нэнси. Я прошу прощения за то, что вела себя с вами как ведьма ранее, но в данный момент я чувствую себя не очень хорошо. Помимо того, что мозг превратили в кровавое месиво, меня еще и похитили.
Она моргает.
– Э-э...
– О, не стоит беспокоиться об этом. Я не прошу о помощи. Знаю, у вас были бы большие неприятности с ирландской мафией, если бы они узнали, что вы позвонили в полицию, так что не делайте этого, ладно? Не хочу, чтобы вся ваша семья погибла из-за меня.
– О... ладно.
– Отлично. Спасибо. Итак, послушайте, мне было интересно, не могли бы вы сказать мне, что может вызвать ложноположительный тест на беременность?
После того, как Нэнси открывает глаза, она говорит:
– Крайне редко анализ крови дает ложноположительный результат.
– Но если бы это произошло, что могло бы стать причиной?
Она на мгновение задумывается.
– Есть несколько состояний, которые повышают уровень белков в крови. Недавний выкидыш или аборт. Внематочная беременность, при которой оплодотворенная яйцеклетка имплантируется в фаллопиевы трубы. Какие-то лекарства. Определенные состояния здоровья.
– Какие?
– Мне нужно было бы поискать полный список, но навскидку... заболевание почек. Ревматоидные факторы. Рак.
– Какие виды рака? – интересуюсь я.
– В первую очередь, яичников.
О боже. Вот от чего умерла моя мать. Приступ паники заставляет мое сердце учащенно биться, но я пытаюсь продышаться.
– А как насчет воздействия кетамина?
– Это обезболивающее. Оно никак не повлияет на результаты теста.
– Можете назвать еще причины?
– Нет.
– Отлично. Спасибо за информацию. Ценю это. Раз уж я здесь, можем мы проверить, нет ли опухолей на моих яичниках? И давайте также сделаем все остальные анализы крови, которые мне нужны, чтобы выявить заболевания почек и все остальное.
– Почему бы нам сначала не сделать еще один тест на беременность?
– Я знаю, что не беременна.
Нэнси думает, что я полностью все отрицаю, но она благоразумно не упоминает об этом.
– Хорошо. Я закажу проведение анализов.
– Спасибо.
Мгновение она обеспокоенно смотрит на меня, указывая большим пальцем через плечо на дверь и говорит:
– Итак...
– Глава ирландской мафии похитил меня. Да.
– Но...
Я машу рукой в воздухе.
– Я в порядке. Не беспокойтесь обо мне. Он получил худшую часть сделки. Мы, вероятно, вернемся сюда через неделю, когда у него будет диагностирован обширный инфаркт миокарда. Эй, можно мне заказать протеиновый коктейль? О, и могу я также попросить вас, пожалуйста, позвонить в клуб «Лейксайд Йога», что в Кингс-Бич, Тахо, и сказать им, что Слоан заболела гриппом и ее некоторое время не будет? Если они спросят, кто вы такая, просто скажите «Райли». Это моя младшая сестра.
Я улыбаюсь ей. Нэнси моргает еще несколько раз, выглядя совершенно сбитой с толку, прежде чем повернуться и выйти.
Ложусь в постель, натягиваю одеяло на лицо, закрываю глаза и начинаю про себя повторять позитивные аффирмации.
Я не беременна.
Я не беременна.
Я не… Подождите-ка. Это негативная формулировка, а не позитивная. Нам нужно сохранять позитивный настрой. Пробуем снова.
Я свободна от ребенка.
У меня нет детей.
У меня нет ребенка.
Я не беременна.
Я полная гребаная идиотка.
Застонав, я откидываю одеяло с лица и смотрю в потолок. Я провожу некоторое время, считая трещины на потолочных плитках, пока не понимаю, что это идеальный сценарий для Деклана, чтобы снять с меня груз ответственности.
Ему не обязательно отвозить меня обратно в Нью-Йорк, откуда меня похитил. Ему не нужно договариваться о путешествии или избегать тех, кто, возможно, пытается меня спасти. Он мог бы просто оставить меня в больнице и уйти.
Как он сделал это всего несколько минут назад.
Сразу после того, как Нэнси объявила, что я беременна.
Мое сердце начинает бешено колотиться. У меня пересыхает во рту и ужасно сжимается внизу живота.
Ладно, что это за чувство? Давайте назовем это чувство, чтобы рассеять его силу.
Прямо сейчас я чувствую себя... странно.
Слишком расплывчато. Пробуем снова.
Я чувствую себя... неважно.
Возможно, это из-за сгустка крови у тебя в голове. Давай поговорим о твоем эмоциональном состоянии, а не о физическом, Слоан.
Я ненавижу, когда ты бываешь резок со мной.
И я ненавижу, когда ты отвечаешь своим внутренним голосам, как будто ты сумасшедшая. ЧТО ТЫ ЧУВСТВУЕШЬ?
Вслух я выпаливаю: «Боль».
Я осознаю это, затем приходит неверие. Я сошла с ума. Мои чувства задеты, потому что похититель ушел, когда услышал о ребенке.
Или недоребенке, которого у меня определенно не будет.
Я вскакиваю с кровати, подбегаю к двери и рывком открываю ее. Не знаю, что планировала, я действую чисто инстинктивно, но как только дверь распахивается, четверо огромных парней в черных костюмах вскакивают со своих мест по обе стороны двери, создавая передо мной непроницаемую ощетинившуюся гангстерскую стену.
Один из них – Киран.
Почему при его виде мое тело наполняется таким облегчением, я знать не хочу. Он бросает один взгляд на мое лицо и переходит в пугающий режим повышенной готовности. Вытаскивая пистолет из-за пояса, Киран заглядывает мне за спину в комнату, вздыбив шерсть и рыча.
– В чем проблема? С тобой все в порядке, девочка?
– Да, со мной все в порядке. Я просто... эм. Захотела пить.
Киран расслабляет плечи и медленно выдыхает. Затем поворачивается к мужчине рядом с ним.
– Пойди и принеси маленький стаканчик воды для девочки и побыстрее, – Киран убирает пистолет обратно в кобуру и поворачивается ко мне, улыбаясь, – боже мой, ты заставила «зад сделать крекс-фекс-пекс».
Не думаю, что когда-нибудь пойму хоть слово из того, что говорит этот парень, но знаю на клеточном уровне, что он беспокоился обо мне, что он был готов застрелить любого незваного гостя, который мог оказаться в моей палате, и что Деклан не только не бросил меня в этой больнице, он бросил меня с моим персональным подразделением охраны в его отсутствие.
Я отказываюсь давать название этому чувству. Это может стать последней каплей, которая вынесет мне мозг.
– Тебе лучше вернуться в постель, девочка, – говорит Киран, вздергивая подбородок. – Деклан сойдет с ума, как коробка с лягушками12, если по возвращении обнаружит, что тебе стало еще хуже.
Вместо ответа я обнимаю Кирана. Когда отпускаю его, все смотрят на меня широко раскрытыми глазами, как будто я пукнула в церкви.
Я искренне говорю:
– Спасибо тебе, Киран. И всем вам, ребята, тоже. Я чувствую себя намного лучше, зная, что вы здесь. И действительно ценю, что вы присматриваете за мной. Уверена, что есть много других вещей, которыми вы все предпочли бы заниматься... – Я прерывисто вздыхаю. Никто ничего не говорит. Гангстер, которого Киран послал за водой, возвращается и протягивает мне бумажный стаканчик.
Я смотрю на него в своей руке, удивляясь, что он дрожит.
– А теперь иди, девочка, – мягко говорит Киран. – Отдыхать, да?
– Отлично. Да.
Киран подмигивает мне. По какой-то странной причине это простое проявление заботы вызывает у меня столько эмоций.
Глядя на своих телохранителей, я говорю сдавленным голосом:
– Хочу, чтобы вы все знали – ирландские гангстеры намного круче русских. За исключением Деклана. Но вы, ребята, просто лучшие.
Я захожу внутрь, закрываю дверь, залпом выпиваю воду, затем ложусь лицом вниз на кровать, глубоко дыша в подушку, пока Нэнси не приходит.
– Если вы не против, я возьму еще крови, чтобы мы могли провести анализы, а затем сможем отправиться в кабинет радиологических исследований, чтобы сделать УЗИ и заглянуть внутрь, определить состояние вашей матки и яичников.
– Блестяще. Давайте.
Я тихо сижу, пока медсестра набирает шесть маленьких пробирок с кровью. Это кажется ужасно много, но не говорю об этом.
– Как скоро мы получим результаты анализа крови?
– Для вас... в течение часа.
Меня выталкивают в начало очереди. Без сомнения, благодаря ее страху перед тем, что Деклан уничтожит все ее генеалогическое древо.
– Я ценю это. Спасибо, Нэнси.
Она замолкает, чтобы поднять на меня взгляд. Бросив украдкой взгляд в сторону двери, она бормочет:
– Вы уверены, что с вами все в порядке?
– Конечно. Похищение – не самое худшее, через что мне пришлось пройти. И они всего лишь мужчины. Не то чтобы с ними было трудно справиться. Я знавала чихуахуа, которые были намного страшнее.
– Я этого не говорила, но... Эти парни наводят ужас. И их босс...
Она вздрагивает.
Любопытство поднимает свою уродливую голову.
– Вы прожили в Бостоне всю свою жизнь?
Она кивает.
– Значит, здешняя ирландская мафия довольно могущественна, да?
– Они управляют городом. Так было всегда, сколько себя помню. Даже копы у них на жалованье.
Я могу сказать, что Нэнси прониклась ко мне симпатией, поэтому издаю тихий ободряющий звук, показывая, что слушаю ее.
– Я имею в виду, что у нас есть итальянцы. И русские. И многие другие, но ирландцы представлены в Бостоне сильнее, чем в любом другом городе Америки. Раньше все было более стабильно, но за последние несколько лет вспыхнули территориальные войны. Главных боссов мафии продолжают убивать. На самом деле, только на этой неделе произошло убийство.
– Я слышала об этом. Диего, верно?
– Да.
– Странное имя для ирландца.
– О, он не был ирландцем. Американец мексиканского происхождения. По всем улицам раструбили, когда его босса застрелили, и он занял его место. Они сказали, что это знамение времени – латиноамериканец встал у руля. Толпа становится более интернациональной или что-то в этом роде.
Последним лидером русских был этнический украинец, так что, думаю, нет ничего странного в том, что у ирландцев будет американец мексиканского происхождения.
– Так что же случилось с этим Диего?
– В газетах писали, что его тело было найдено на свалке. Они до сих пор не нашли его голову.
Как ужасно. Интересно, насколько близки они были с Декланом?
– У них есть какие-нибудь предположения, кто это сделал?
Нэнси бросает на меня взгляд.
– Это был не кто-то из его друзей, это уж точно.
Конечно. Это был один из его врагов. Как, может быть, у итальянцев.
Или русских.
Или у Кейджа.
Неудивительно, что Деклан смотрит на меня с таким интересом… что бы это ни было. Я – лучшая подруга Натали. И сказала, что дружила с Кейджем, встречалась со Ставросом. Даже если он признает, что я не развязывала войну, Деклан все равно считает, что я – его враг.
Враг, ради защиты которого ему придется приложить немало усилий.
Вопрос, почему?
– Простите, что?
Оторвавшись от своих мыслей, я осознаю, что произнесла последнюю часть вслух.
– Ничего. Извините. У меня просто все в голове перепуталось. В данный момент все немного усложнилось.
Нэнси обходит это минное поле стороной и говорит, что привезет мне инвалидную коляску для нашей поездки в радиологию, которая находится на втором этаже.
– Неужели я так плохо выгляжу?
– Нет. – Нэнси замолкает. – Но... – Она прочищает горло. – Если бы вы упали и ушиблись, мне пришлось бы объяснять мистеру О'Доннеллу, как я позволила этому случиться. К тому же он оставил довольно конкретные инструкции, чтобы о вас хорошо заботились. – Нэнси снова делает паузу. – Если быть до конца честной, мистер сказал доктору Каллахану, что если вы умрете, то док тоже труп. Предполагаю, что тот же стандарт применим и ко мне.
Деклан угрожал жизни доктора? Я не могу решить, ужасно это или мило.
– Поняла. Не волнуйтесь. Он не собирается никого убивать. Ему просто нравится разбрасываться словами, чтобы пугать людей.
Нэнси смотрит с сомнением.
– Не хочу с вами спорить, но он заработал свое положение не с помощью значков бойскаута.
Нэнси оставляет меня обдумывать это, пока сама отправляется на поиски инвалидного кресла. Когда она возвращается, Киран пышет раздражением.
– Что это? – рычит он, протискиваясь в дверь вместе с остальной бандой. Он подозрительно смотрит на инвалидное кресло, как будто оно начинено взрывчаткой.
– Я направляюсь в отделение радиационных исследований, чтобы сдать еще анализы.
Его брови сходятся на переносице. Ему не нравится эта идея.
– Деклан ничего не говорил о том, чтобы выпускать тебя из палаты.
– Почему бы тебе не пойти со мной? Мы превратим это в экскурсию.
– Или ты можешь просто подождать, пока он вернется.
Киран имеет в виду спросить разрешения.
Я беспечно говорю:
– О, оставляю это на твое усмотрение. Он сказал, что хочет, чтобы я как можно скорее сдала все необходимые анализы, чтобы убедиться, что это кровоизлияние в мозг не убьет меня, но если считаешь, что для меня лучше этого не делать, то все в порядке.
Я жду, выжидательно улыбаясь.
Две минуты спустя мы все шестеро втискиваемся в больничный лифт, направляясь вниз.
Когда двери на втором этаже открываются, Киран и его люди выходят первыми, обнажив оружие. Они прочесывают коридор, прежде чем выпустить нас с Нэнси из лифта. Затем они идут по обе стороны от нас, как персональные агенты секретной службы президента, пронзая кинжалами любого, кто осмеливается посмотреть в нашу сторону.
Мне неприятно признавать, что мне нравится эта драматичность. Я чувствую себя знаменитостью. Хорошо, что это не так, потому что я была бы ужасной примадонной. Два перелета на частном самолете – один из них в плену – и не думаю, что когда-нибудь снова смогу летать эконом классом.
УЗИ проходит без сучка и задоринки. На моих яичниках нет опухолей или кист, а моя матка бесплодна, как Сахара. Я ухожу, улыбаясь.
Но улыбка сползает с лица, когда мы возвращаемся в палату, и Нэнси сообщает мне результаты анализов крови.
