Текст книги "Место во тьме (ЛП)"

Автор книги: Джей Форд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

– Так просто?

– Да. Почему нет?

Она взяла шоколадку, засунула ее в рот, и продолжила говорить с набитым ртом.

– Ты сказала, что это был поганый день, и сейчас ощущаешь себя тоже дерьмово, и может ты думаешь, что старая версия тебя могла бы пережить этот день, не позволяя заставить почувствовать себя дерьмово. Потому что она была счастливой и решительной, верно? Так что, если ты хочешь быть как она, ты можешь думать более позитивно о том, что произошло. Твой сосед был найден теми детьми – здорово. У него сломана челюсть, а мозг не поврежден – ура. У тебя есть причина, чтобы наведываться к нему в гости с кастрюлями супа, который ему не надо жевать – прекрасно. В любом случае, ему была нужна операция на колене. А у тебя есть очень умный друг с шоколадками и запасной кроватью, и списком вариантов карьеры, чтобы отвлечь твой разум от дерьмового дня, – она взяла свою кружку и чокнулась ей о кружку Карли.

Все просто.

* * *

Карли распахнула глаза, ее мозг моментально растерялся при виде фиолетовых стен и черных занавесок. Затем она увидела бутылочки для укладки волос и манекен головы, вспомнила, что осталась у Дакоты и вернулась к мысли, которая ее разбудила.

Карли вскарабкалась бы по лестнице.

Двадцатилетняя Карли забралась бы по той лестнице в пустоте. Без сомнений.  Вероятно, без колебаний. Возможно, с криком «Черт, да». Энергичная, ловкая, настойчивая Карли. Которая гоняла на мотоциклах по бездорожью, присоединилась к Сельской Противопожарной Бригаде и, которая карабкалась по скалам. Которая не была напуганной, тревожной, или пристыженной. Которая не проводила свою жизнь на грани того, чтобы разразиться слезами.

Будь такой.

Тридцатилетняя Карли села и спустила ноги на пол. Она посмеялась над простеньким советом Дакоты. Но может, все и было так просто.

Если ты знаешь те качества, которыми хочешь обладать... будь такой.

Если она взберется по лестнице, это может дать Карли все, что ей нужно. Доказательства, что кто-то пробирается внутрь, точку доступа, которая даст мысль кто это делает, отпечатки пальцев, подписанные документы, рюкзак, барный холодильник. Доказательство, которое она сможет принести в полицию, способ все это остановить и вернуть свою жизнь назад.

И, если это не сделает ничего из этого, если ей придется покинуть квартиру и начать все сначала, карабканье по лестнице все еще даст то, что ей нужно.

Оно даст ей шанс быть человеком, которым она хочет быть.

Глава 42

Более молодая, нетерпеливая Карли получила инструкции от своей более осторожной, более взрослой версии себя и остановилась у магазинчика для туризма по пути возвращения на склад. Не думая о затратах или рисках, она купила более яркий фонарь с креплением для головы и фонарик поменьше с креплением к поясу, восемьдесят метров веревки, портупею, карабины и спусковое устройство, которое остановит ее полет, если она упадет. Она чувствовала, будто прошла сотня лет, с тех пор как она даже думала о подъеме по чему-либо, и это была лестница, а не голая скалистая поверхность, но там был долгий путь вниз, а от падения будет также больно.

– Приятного восхождения, ― сказал парень в магазине, когда вручал ей заказ.

* * *

– Какого черта ты творишь?

Карли остановилась у нижней ступеньки А-образной стремянки в своей гардеробной, наклонила голову в сторону мрака над полками и начала залезать.

Прозвучал щелчок, когда лаз открылся вниз. Она подтянула свой зад через край вентиляционной рамы и нажала на кнопку фонаря, прикрепленного у нее на лбу. Более яркий, более широкий луч света наполнил ширину туннеля и осветил путь, как фара.

Когда она перетащила ноги на потолок, дурное предчувствие стало набирать силу. Сейчас было девять часов тридцать минут утра, сказала она себе. Он приходит по ночам. Он всегда приходит ночами.

Насколько ей известно.

С тревогой, искрившейся в ней, она прислушалась к тишине. Тебе нужно сделать это, Карли. Или возвращайся в Берден.

У нее ушло лишь несколько минут, чтобы добраться до пустоты, манера передвижения была уже знакомой, ее лодыжка стала более гибкой, в то время как тело нагрелось от усилий. Оказавшись снова на животе, вытянув голову над пропастью, она посмотрела вниз, чтобы пролить свет на пропасть под ней.

Под более ярким светом, она смогла разглядеть зияющее прямоугольное пространство. Красный кирпич, бледные каркасные стены, намек на что-то менее черное внизу, слишком далеко, чтобы можно было определить при свете фонаря.

Она размотала веревку и отправилась в пустоту, повиснув обеими руками в восходящем потоке ветра, и закрепив бедра позади последнего пересечения деревянных балок. Инстинкт кричал, что она сейчас упадет… и воспоминания устремились к ней: свист воздуха, черное пространство, наполненное криками. Она потрясла головой, выбила из головы эти мысли, закрепила веревку на ближайшей перекладине лестницы и завязала узел, пропустила другой конец через карабин и спусковое устройство. Уделила время проверке и перепроверке ее экипировки, у нее дрожали пальцы, а рот пересох. Она пила воду, смотрела в бездну и говорила себе быть храброй, решительной, счастливой, черт побери, это все. Затем медленно, осторожно, упираясь ягодицами о входное отверстие туннеля,  она нашла перекладины руками, затем стопой и, прежде чем подумала об этом, прежде чем ее память подсунула ей воспоминание о последнем разе, когда она висела на веревке, она перебросила свой корпус в пустоту.

Адреналин пронесся по ее венам. Она глубоко вдохнула воздух. Она висела там долгий, парализованный момент. У нее покалывало кожу, голова вспотела, страх поселился в ее горле, как кусок непрожёванного хлеба – но что-то стальное и беспричинно радостное пульсировало в ней.

Черт, да.

Ее целью был низ вентиляционной шахты. Карли нащупывала путь ногами, по одной перекладине за раз, опуская голову каждую пару шагов, чтобы направить свет фонаря в пространство внизу. Кирпичная кладка перед ее лицом была прохладной и несла терпкий запах камня. Каркасная стена справа от нее была достаточно близко, чтобы коснуться ее локтем. Она была в пяти метрах от следующего туннеля, но он ощущался в полпути, прежде чем он стал казаться широким, черным входом в стене под ней.

Лестница кончалась там, где достигала бруса над третьим этажом и начиналась снова под ним. По пути назад, будет безопаснее забраться в туннель, чтобы добраться до верхней группы перекладин. На пути вниз, все же, нужен был короткий спуск – легкий в теории, но пока Карли настраивалась на него, с подошвами ее обуви, упертыми в стену и руками, цепляющимися за последнюю перекладину, она услышала голос Дебс и замерла. Не слова, а смех. Громкий и пронзительный, каким он и был в тот последний день на вершине каньона.

Вода в желудке Карли запросилась обратно. Свист донесся до ее ушей. В уме Карли Дебс бросила свою экипировку на землю.

– Тебе стоит приезжать домой почаще, Карли. Я – ленивая задница, когда тебя здесь нет, чтобы дать мне пинка под зад.

– Ну, ты сейчас здесь, ― прошептала Карли слова, которые она прокаркала тогда в ответ.

– И спасибо Богу за это, ― ответила Дебс. ― Я забыла, какое это, мать вашу, красивое место. Так что прекратите жаловаться на свою экипировку, цепляйтесь за эту веревку и давайте сделаем то, зачем мы пришли.

Карли потрогала пальцами страховочный пояс на ее талии, вспоминая, как начался тот день. Вспоминая Дебс, не ту, которую она видела в своих снах. Гадая, что бы сказала ее лучшая подруга ей сейчас.

– Ну, ты сейчас здесь, ― произнесла Карли снова.

Затем придержала веревку, отпустила перекладину и отклонилась назад. Пробежала вниз по стене и прижалась телом к следующей части лестницы. Как и делала раньше.

– Как я и должна делать.

* * *

Низ пропасти сейчас выглядел плоским и серым в свете фонаря. Она почувствовала больше, чем увидела, когда спускалась: изменение в звуках, которые отдавались эхом, более прохладный, свежий воздух, обдувающий ей лицо, и, наконец, мягкий ритмичный вихрь, будто шахта была гигантскими механическими легкими.

Наконец, она повисла над бетонным полом в пустой комнате, окрыленная тем, что сделала это, разочарованная тем, что здесь было. Вентилятор, сейчас она видела, был с внешней стороны стены, в устройстве, вмонтированном в то, что должно было быть дверным проемом в оригинальной складской постройке. Толстый слой пыли покрывал все поверхности пространства, как будто это было фильтром для всего ворсистого, льняного и микроволоконного, что втягивалось из квартир сверху.

На стене позади нее была дверь.

Она спустилась по последним перекладинам, отсоединилась от веревки и сделала снимки – лестницы, ведущей вверх и двери, ведущей наружу – затем она встала у двери и прислушалась. Единственным звуком был гул вентиляторов.

Дверь открылась в еще одно тускло освещенное пространство. Она помотала головой вокруг, позволила фонарю на своем лбу залить светом узкую, безоконную комнату. Тут была группа машин, сбившихся в кучу в центре. Одна выглядела как машина для нанесения воска на паркет, другая как некоего рода подъемный механизм на колесах. Она не смогла идентифицировать остальные. Может, они были «Трансформерами», ждущими сигнала трансформироваться в оружие.

Там была еще одна дверь у прилегающей стены. Карли пересекла комнату и открыла дверь, узнала свет и тени по другую сторону. Фойе. Его центр купался в солнечном свете, ближайшие к ней колонны отбрасывали длинные, темные тени, которые, казалось, указывали прямо на нее. Мужчина с большой коробкой на тележке ждал лифта. Кто-то был на лестнице, когда она подняла взгляд.

Удивленная, испытывающая облегчение, уже думающая о том, как поймать лифт назад, Карли шагнула вперед, забыв про страховочный пояс вокруг ее талии, о мощном слое пыли, покрывающем ее одежду и том факте, что у нее не было ключа от своей квартиры.

Она снова оказалась у низа лестницы, опустив голову и присоединяя веревку, Карли увидела отпечатки ног в пыли. Ее. Что означало, что мужчина из ее лофта пришел не отсюда. Она состроила гримасу при виде темноты над ее головой – никаких доказательств и тяжелый подъем вверх.

Ей пришлось делать остановку дважды, прежде чем она достигла начального туннеля, ее бедра горели от каждого шага вверх. Сидя на краю туннеля на первом этаже, она пробегала взглядом по пустоте, пока собиралась с силами для следующей группы перекладин, и увидела дыру в противоположном углу. Как и ту, которую увидела вчера из туннеля на четвертом этаже. При более сильном луче света, она увидела два ряда перекладин по всей поверхности кирпичных стен, опоры для ног и рук вели к входу.

«Что там находилось?», ― задалась она вопросом.

Но этот вопрос прожил недолго, все же сменившись «Я не полезу туда, чтобы выяснить это».

Она останавливалась три раза в следующей секции, тяжело дыша и дуя на мозоли на ее ладонях. На лестнице к третьему этажу ее бедра и руки горели, шея болела от всматривания ввысь, а ее растянутая лодыжка пульсировала в кроссовке. У технического подполья она перекатилась через вход и погрузилась спиной в изоляцию. Тут что-то кололось и воняло пылью, она хотела продолжить путь, но ее тело отказывалось.

Где-то дальше по этому туннелю, из квартиры Брук был проход в этот пассаж. Гигантские брусья по обе стороны туннеля поддерживали квартиры на этаже Карли. Она направила фонарь на древесину над ней. Реечный пол для гостиной сверху. Ее собственная гостиная была в трех квартирах от пустоты. Пришел ли он из-под пола?

Она села, посветила вниз по туннелю. В ее полу не было дверок, ничего, что могло бы указывать, что он приходил снизу, но она была тут, а ее тело болело от карабканья и, она не хотела идти домой с пустыми руками.

Тут было все так же, как и в туннеле наверху: стены из брусьев, изоляция и перекрещивающиеся деревянные балки, квадратные вентиляционные отверстия, как и такая же, как в спальне Нейта, и прямоугольные, как лаз в ее гардеробной. Третье отверстие в ряду заставило Карли присесть на корточки.

Его белая рама была чистой, за исключением пары пятен. Как и у Карли.

В ее ушах застучала кровь. Была ли это его квартира?

Она взглянула вверх. Квартира сверху была ее. Жил ли он под ней?

Прислонившись к вентиляции, подсвечивая фонарем на голове через решетку, она разглядела проступившие в свете полки внизу. Она вытащила маленький фонарь из своего страховочного пояса и посветила вокруг. Там были ряды аккуратно составленных коробок на верхней полке, одежда висела внизу. Длинные предметы одежды. Платья. И одни сапоги на очень высоких каблуках у двери, на боку. Карли нахмурилась, посветила лучом по верхней полке снова. Это были коробки из-под обуви, много их.

Ладно, мужчина мог коллекционировать туфли, но единственный сапог, который она могла разглядеть, был на шпильках. И тут были платья. Может, мужчина в лофте Карли был напарником, коллекционирующим обувь. Или трансвеститом. Или… Она схватилась за вентиляционную решетку, широко расставив пальцы, и толкнула. Щелк. Решетка повисла на петлях, открывая вид на квартиру внизу, и девушка услышала его голос с придыханием снова. Ты моя лучшая, Карли.

– Он приходит и к тебе тоже? ― прошептала она.

У нее закололо кожу от этой мысли, она оглянулась назад туда, откуда пришла. Эта вентиляция и вентиляция Карли были третьими от пропасти. Может, он жил в квартире между этим местом и пустотой, с легким доступом к обеим. Или поблизости, или… Она повернулась, подсвечивая путь впереди нее, по направлению к другому углу склада.

– Может, не только к нам.

Глава 43

У нее ушло двадцать минут, чтобы добраться до противоположного угла склада. Там была пустота между конечными квартирами, она насчитала девять вентиляций вдоль туннеля, пять из них были прямоугольными решетками, все из них открылись со щелчком. Три недавно чистили. Карли сделала снимки их всех.

По пути назад, она села над прямоугольной вентиляцией, пытаясь вспомнить, была ли дверь Брук третьей или четвертой от угла. Она посветила фонарем вокруг гардеробной снизу, обыскивая одежду на предмет чего-то, что выглядело бы знакомо, желая прокричать вниз «Убирайся оттуда».

Все же она так не сделала. Мысль, что дело было не только в Карли, что мужчина в черном может забраться и сюда тоже, тихо залезть в другие квартиры, наполнила тьму чем-то новым и ядовитым. В ее броске назад была спешка, когда девушка направилась назад к веревке, то, как она задыхалась и толкалась вперед, напомнило ей о том, как она металась в поисках спасения из своей спальни. Она растянула свою лодыжку на лестнице, а Брук сломала там ногу. Карли стучала в стены своей квартиры, а Талия оставила дыры в гипсокартоне. Талия открыла смотровой люк и написала свое имя в пыли. Она врезалась в дерево, когда в ее крови обнаружили снотворное, а Нейт спрашивал Карли, что она приняла, и сказал ей не садиться за руль.

Видела ли она связи, которые ничего не значили? Брук не помнила, как упала вниз со своей лестницы. Она не боялась своей квартиры, и у нее не было кошмаров.

Может, Карли неправа. Может, она не хочет быть единственной. Может, вентиляции почистили из-за… чего? Поддержания технического состояния? Кто знает?

– Нейт. Вполне вероятно, – ответила сама себе Карли.

* * *

В Карли появилось что-то новое, когда она проследовала по коридорам до палаты Нейта. Что-то более спокойное, уверенное. Не то же самое, что и храбрость, и решительность, но оно ощущалось приятно.

– Ты сегодня себя видел? ― спросила она его.

Нейт покачал головой.

– Вероятно, к лучшему, что нет.

Опухоль слегка уменьшилась, но сеть синяков увеличилась. Темно-фиолетовые и ярко-зеленые цвета вели свой пятнистый путь от его глазницы до подбородка. Повязка вокруг его головы выглядела так, будто удерживала части его лица вместе.

Он смотрел, как Карли села в кресло, затем издал горлом звук, указывая на нее, покачивая пальцем вверх и вниз.

Она пыталась скрыть боль в мышцах, что очевидно не сработало.

– Я немного одеревенела. Запасная кровать у Дакоты.

Она пожала плечами.

– Как ты?

Он притянул свой больничный столик ближе, написал на блокноте.

Рад видеть тебя.

– Извини, что не пришла раньше.

Ты возвращалась в квартиру.

Это не было вопросом. Он тоже увидел в ней перемену?

– Да.

Еще один горловой звук, когда он попытался заговорить.

Она взяла его за руку, желая приободрить его, но он перевернул ее руку и увидел мозоли. Он нежно прикоснулся к ним, зарычал.

Что?

– Тебе это не понравится.

Он сделал такое выражение лица, которое говорило «Какого черта?», «Не делай этого больше» и «Я беспокоюсь о тебе».

– Я знаю, знаю. Но я в порядке, и это волнующая история, если не обращать внимания на опасность.

Он сильно нахмурился, громче зарычал.

– Да, это было опасно, но мне надо, чтобы ты не бесился, чтобы мог помочь мне понять то, что я нашла.

Его глаза расширились, он пристально на нее смотрел.

– Я не расскажу тебе, если ты будешь так делать.

Он отвернулся, сделал несколько отрывистых вдохов, посмотрел назад и кивнул.

Было множество раз, когда он хотел прервать ее. Карли могла видеть это по его резко напрягающейся спине и подергиванию губ. Он брал ручку пару раз, и Карли отводила его руку в сторону, желая рассказать ему все, прежде чем детали потеряются в дальнейших объяснениях.

– В конце мне пришлось отдыхать в туннеле над третьим этажом, и я нашла кое-что, чего не ожидала.

Она рассказала ему о трех чистых вентиляционных решетках, показала ему фотографии, которые сняла. Нейт качал головой в ответ на ее вопросы: нет причин чистить вентиляционные решетки из-за технического поддержания. Еще больше покачиваний головы, когда она спросила его о проверках здания или электрических работах, отоплении или воздушных потоках, или больших вентиляторах в вентиляционной шахте. Нет очевидных причин чистить вентиляции.

– Что это за дыры в каркасных стенах?

На ее пути по лестнице она видела их на каждом уровне.

Сборные скаты.

Она нахмурилась. Подождала, пока он не напишет объяснение.

Брусья идут параллельно восточной и западной стенам здания, образуя туннели, по которым ты ползла. Вентиляция втягивает воздух из квартир, который поступает в вентиляционные шахты, посредством вентиляторов вверху и внизу пустоты.

Когда она закончила читать, он приподнял брови. Она кивнула, что поняла. Он написал снова.

Вдоль северной и южной стен, где концы брусьев упираются в кирпичную кладку, нет пути выхода воздуха. Металлические скаты пристроены под ряды дерева, чтобы собирать воздух из квартир. Дыры, что ты видела с лестницы – концы скатов, где воздух выходит в пустоту.

У Карли заняло пару секунд обдумывание воздушных потоков и доступов.

– Так значит, есть вентиляции, открывающиеся из квартир на сборные скаты?

Кивок.

– Большие? Маленькие?

Такие же, как и другие вентиляции, вероятно.

Карли заправила прядь волос за ухо, более крупная уродливая картина формировалась в ее уме.

– Если кто-то выяснил, как забраться в туннели на потолках, то получил доступ к квартирам у восточной и западной стен. Если он проползет больше, чем по одному туннелю, то окажется у пустоты. Что означает, он видели эти дыры.

Она замолчала, думая о поручнях для рук и ног, которые вели к сборным скатам.

– Я задаюсь вопросом, в какое количество квартир он смог забраться.

Это очень много ползанья вокруг.

– Да. Это будет очень чудной способ провести свободное время. Как и пробираться в лофт к женщине, пока та спит.

В глазах Нейта было понимание и предчувствие, когда они встретились с ее. Прибытие тележки с его обедом прервал этот молчаливый обмен взглядами.

– Я думала насчет того, чтобы сказать Говарду, ― сообщила Карли, когда они снова остались одни. ― Но это может быть он. Это может быть кто угодно. Это может быть больше, чем один человек. Там может быть команда, ползающая там вверху.

Нейт поднял крышку с обеда, состроил гримасу при виде супа и потянулся к своему блокноту.

Расскажи полиции.

– Они думают, что я свихнулась.

Покажи им фотографии.

– Это докажет им, что я свихнулась. Это просто фотографии лестниц и вентиляций и жутких туннелей. Скалолазное снаряжение тоже мое, так что, если ни что другое, это будет выглядеть, как будто я подглядываю в чужие квартиры и пытаюсь обвинить кого-то еще. Они, вероятно, обвинят меня в нарушении границ или преследовании, пока будут везти меня в психиатрическую клинику.

Нейт наклонил голову, неохотно соглашаясь.

Не ходи домой.

– Поверь мне, я не хочу, но не могу ночевать на чужих диванах вечно. И, ― она протянула руки вперед, ладонями вверх, ― мне нужно узнать, что здесь происходит.

Держись подальше от потолка.

Она ничего не сказала. Да, там было опасно, но сейчас дело было не только в ней – и это было не его решение.

Меня не будет день или два.

Она нахмурилась. Он едва мог сидеть без помощи. Он что думает, что сможет сделать больше, чем Карли в своем состоянии?

– Ты не можешь ходить. У тебя скоро операция. Ты не сможешь ничего сделать.

Это была не та вещь, которую можно сказать мужчине, который пытался защитить ее, и острый, пронизанный болью взгляд на его лице заставил девушку захотеть вернуть свои слова обратно. Она провела рукой по его волосам, желая дать ему что-то взамен.

– Могу я поспать в твоей квартире?

Это не было решением, просто место, где она сможет обдумать свои варианты.

Слишком близко к твоей квартире. Дакота? Кристина? Брук?

– У меня закончились объяснения того, что происходит.

И она не хотела рассказывать настоящую правду, пока она не обретет некий смысл.

Бек?

Она жила в часе езды от города, и какой историей Карли прикроет свою необходимость остаться в доме сестры Нейта?

– Если я прикручу твою вентиляционную решетку обратно на место, он не сможет забраться к тебе в квартиру. Он не будет знать, что я там. Если он проползет мимо, он будет только знать, что я не в своем лофте.

Он смотрел на нее минуту. Неуверенность, недовольство, беспокойство.

Карли подняла крышку с его супа снова.

– Тебе надо что-то поесть. Давай, я помогу тебе.

Она взяла его ложку.

Ты не станешь кормить меня!

– Тогда сделка: твои ключи за ложку.

* * *

Брук позвонила, когда Карли шла к своей машине.

– Я говорила с Дакотой и Кристиной и услышала все о твоем падении и о Нейте. Я приготовила мясо в горшочке, и она будет ждать тебя, когда бы ты ни пришла сюда.

Ее голос был твердым, решительно настроенным помочь.

Карли почувствовала себя звеном в цепи, замечательной цепи для того, чтобы стать ее частью, и она пока что не была готова быть одной в квартире Нейта.

– Ты потрясающая. Я уже еду.

Брук пустила Карли внутрь, вручила ей бокал вина и приказала присесть.

– Рис почти готов, поешь что-нибудь, пока мы ждем, ― она толкнула крекеры и чашу соуса по кухонной столешнице. ―Ты хочешь поговорить или устала объяснять все?

– Может, мы можем поговорить о чем-нибудь другом.

Карли осмотрелась вокруг, увидела два огромных компьютерных экрана на заваленном столе, плохо сочетающиеся между собой диваны и огромную копию чертежа складского атриума. Ничего подобного скудной коллекции мебели Карли, но она все еще ощущала чувство дежавю.

– Я не осознавала, что у твоей квартиры такая же планировка, как и у моей.

Она подняла взгляд к лофту. Где находилась ее потолочная вентиляция?

– Мы с Талией часто смеялись над этим. Одинаковые квартиры, различные стили. Она была организованной, а я – хаотичной. Ох, вот.

Брук подошла к холодильнику, взяла фотографию из-под магнита.

– Это Талия.

Это был снимок женщины, держащей телефон. Ближе к тридцати годам, масса мелких темных кудряшек падала ей на плечи, у нее была бледная кожа и пухлые щеки, на которых виднелись ямочки от улыбки. Ее ноги под инструментом были босыми, ноги по обе стороны от него были в линялых джинсах с потертыми краями. Вероятно, она выглядела утонченной и одаренной, когда выступала, но здесь, она выглядела непринужденной и слегка щекастой. Эта фотография заставила Карли желать иметь шанс познакомиться с ней.

– Она была снята в твоей гостиной, ― рассказала Брук.

 Карли взяла снимок, увидела тень от французских дверей на четырех нотных листах, прикрепленных к стене позади Талии. Должно быть, это было до того, как она заклеила все гипсокартонные стены своими страницами.

– Я нашла ее имя, написанное в пыли под крышкой смотрового люка в ванной комнате, ― сообщила Карли.

– О, да?

– Ее имя и дату. Это выглядело как сообщение, только я не знаю, что оно означает.

– Какая дата там была?

– Четырнадцатое ноября. Прошлым летом.

Глаза Брук заметались туда-сюда.

– Ох. Всего за месяц до аварии.

– Есть идеи, почему она там?

Девушка покачала головой.

– А ты почему там была?

– Хотела взглянуть.

– Может то же делала и Талия. Ты написала свое имя тоже?

– Нет.

Но может ей стоило бы. Может, это значило, что у Талии что-то есть. Запись, что она была там?

– Ты не будешь возражать, если я воспользуюсь твоей ванной?

– Нет, пожалуйста.

– В действительности, двух зайцев одним выстрелов: ты не будешь возражать, если я использую твою ванную комнату в спальне? У меня проблемы с душевой шторкой, может, у тебя такая же.

– Все для тебя. Хочешь проверить смотровой люк, пока ты там?

Карли посмеивалась, пока поднималась по лестнице, у нее не было никакого намерения пользоваться ванной в спальне, она думала о том, что Талия оставила в своей квартире – дыры в стенах, свое имя на крышке смотрового люка и… ночник. Карли нашла его в малой ванной, она предположила, что кто бы ни собирал вещи Талии по квартире, решил, что он ей не нужен. Но почему он у нее был? По той же причине, что и Карли использовала его?

Карли вытащила фонарик из своего кармана. Когда направилась в гардеробную, шагнула внутрь и направила луч вверх. Вентиляция была там, скрытая в темноте. Перемещая свет по полкам Брук, она увидела короткие и длинные места для висящей одежды, обувь и сапоги. Ничего, что Карли помнила, что видела сверху, но все выглядело другим с этого ракурса.

За мясом в горшочке Карли раздумывала над тем, чтобы рассказать Брук о том, что она нашла и о том, что подозревает, но девушка ничего не знала наверняка – и зачем пугать ее историями о злоумышленниках на потолке и вопросами о Талии, если Карли ошибается?

Полная, белая луна повисла над атриумом, когда Карли возвращалась в свою квартиру, ее призрачное свечение заливало огромное пустое пространство в центре склада. Она остановилась на повороте зигзагообразной лестницы и пробежалась взглядом по множеству квартир и коридоров.

Кто знает о скрытых местах между ними? О вентиляциях, из которых можно наблюдать за жизнями людей?

Третий этаж был немногим ниже нее, дверь квартиры Брук закрыта. Карли насчитала еще восемь других в ряду – она ползла через них сегодня, заглянула в пять, открывала решетки и инспектировала их имущество. Слева с краю жила женщина с коллекцией обуви. Какого размера она была? Может, Карли сможет одолжить пару. Улыбка заиграла на ее губах, затем она вспомнила о мужчине в лофте, и улыбка исчезла.

Как он делает это, не пробуждая людей?

Карли проснулась. Она позвонила в полицию. Энн Лонг сказала ей, что другие жильцы сообщали о злоумышленниках, иногда более одного раза. Прекращал ли он наносить им визиты или стал лучше и перестал будить их? Он назвал Карли своей лучшей. Может, он и не подбирался так близко к другим. Или, может, она спала неглубоким сном. Или…

Ничего из этого не имело смысла. Ее теории кричали о психозе и выдуманных мирах с плохими мужчинами в секретных туннелях. Есть специальные палаты для людей с такого рода фантазиями. И все же... она скосила глаза туда, где недавно вышла из комнаты с оборудованием. Туннели существовали, а плохие вещи случались. С ней. Может быть, с Брук и Талией. Как много других?

Две недели назад, она стояла в фойе со своими соседями в плохой день. Элизабет умерла, упав с кровати. Официальной версией стало, что она поскользнулась и ударилась головой, вероятно, не совсем твердо стояла на ногах из-за обезболивающих. У Элизабет был лофт, но она спала в спальне внизу. Имело ли это значение? Если вы можете забраться в лофт, у вас есть доступ ко всей квартире. Может Элизабет была спросонья – и может быть, она была напугана. Она выбиралась из кровати. В ужасе из-за того, что находилось в комнате вместе с ней.

Карли пробежалась глазами по коридорам, пока не нашла дверь Элизабет на первом этаже. Она жила в центре у северной стены. Там был сборный вентиляционный скат, который шел вдоль стены. С вентиляционными решетками, которые открывались в квартиры.

И теперь Карли нужно было увидеть это своими глазами.