Текст книги "Кэш (ЛП)"

Автор книги: Джессика Гаджиала

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Я свернула на подъездную дорожку, глядя в зеркало заднего вида, чтобы посмотреть, как парни на другой стороне улицы стоят на крыльце и наблюдают за мной.

Дерьмо.

Это было много лет назад. Лидеры, вероятно, приходили и уходили. Новая кровь не узнавала старые лица. Я остановила машину на полпути к дому, открыла багажник и выскочила из машины, не выключая двигатель. Я подошла к багажнику, изо всех сил стараясь не обращать внимания на биение своего сердца, залезла внутрь и вытащила два самых больших пистолета, которые хранились внутри.

Я обернулась, вскинув руки, наблюдая за тем, как смешанные эмоции пробегают по их лицам.

Некоторые удивленные. У остальные страх. У одного ничего. Вот он предводитель.

– Вы, ребята, слышали о Хейлшторме? – спросила я, повышая голос, чтобы было слышно через улицу.

– Да, – ответил тот, кого я узнала, как лидера, вздернув подбородок и продолжая смотреть ему в глаза. Круто, как чертов огурец. Он был хорошим кандидатом на роль руководящего.

– Меня зовут Ло, и если вы хоть одной гребаной ногой ступите на эту землю, я соберу несколько своих людей и войду в вашу маленькую… штаб-квартиру, – сказала я, кивнув на их полуразрушенное здание, – и лично отрублю все ваши члены. Вы слышали мое имя? – спросила я, заметив, как еще один маленький подбородок дернулся. – Тогда ты знаешь, что я вполне способна выполнить эту гребаную угрозу. Значит, мы договорились? – спросила я, продолжая смотреть ему в глаза.

– Сука, мы договорились, – сказал он, одарив меня легкой улыбкой, которая могла бы быть очаровательной, если бы он не был торговцем героином и сутенером. —Я и ногой не ступлю на твою собственность.

– Хорошо, – сказала я, опуская оружие и направляясь к своей машине. Это был рискованный шаг – угрожать банде. Все могло пойти совершенно по-другому. Но дело в том, что я не могла привести своих людей в мой конспиративный дом. Это была часть моей жизни, к которой они не принадлежали. Так что мне либо нужно было быть начеку с местными плохими парнями, либо отступить и найти другое место для ночлега.

Я всегда была из тех, кто безумен, так что именно это я и делала.

Я бросила оружие обратно в багажник, села в машину и проехала остаток пути до дома.

Назвать его «домом», возможно, было бы щедро. На самом деле он был не больше большого сарая, сложенного из осыпающейся белой штукатурки и облупившейся черной крыши. Окна были зарешечены еще до того, как я въехала, и я добавила безопасную дверь для большего спокойствия. В общем, он был крепко замурован. В прошлый раз, когда я была там, я подключила свет к таймеру и поддерживала подачу энергии, воды и тепла, несмотря на то, что никогда даже не заезжала посмотреть, осталось ли это место на месте.

Я сунула руку под рубашку и вытащила цепочку, на которой висели два единственных ключа, которые мне когда-либо были нужны: один от сейфа, где я хранила все остальные ключи, и один от моего старого убежища.

Я заперла машину, хотя и знала, что это не принесет мне никакой пользы в районе, где есть шанс, что мои шины, стерео и коробка передач могут пропасть к утру, и пошла вверх по гравийной дорожке.

Я вставила ключ в замок, чувствуя, как смесь эмоций захлестывает мою нервную систему. Во-первых, это была ностальгия, ощущение комфорта, привычности, особенно осознание того, что буквально каждая вещь внутри будет такой, какой я ее оставила. Во-вторых, была странная неуверенность, от которой мой желудок скрутило так быстро, что я почувствовала тошноту. Протиснувшись внутрь, я распахнула дверь и потянулась к выключателю рядом с дверью. Я щелкнула, и ничего не произошло.

Бурление в животе усилилось, когда я шагнула внутрь, потянувшись к телефону, чтобы осветить себе путь к другому источнику света. Я пролистала свои приложения, ища фонарик, и пинком закрыла входную дверь.

Но потом что-то случилось.

В другом конце комнаты зажегся свет.

Бурлящее чувство в животе сменилось резким падением.

– Привет, Уиллоу, – раздался чей-то голос. Мой телефон упал, и я повернулась, чтобы бежать.

Глава 5

Кэш

– Укажи мне направление, През, – сказал Репо, сжимая кулаки по бокам. Он подрос с тех пор, как его пришили, и с самого начала никогда не был слабаком. Он крепко держал свое прошлое под замком, но в его глубоких синих глазах была темнота, а по всей щеке тянулся шрам, обрывавшийся на остром выступе челюсти. Он видел всякое дерьмо, делал всякое дерьмо еще до того, как мы его приметили. Сопоставьте это с тем фактом, что однажды он был избит до полусмерти, чтобы попытаться спасти Саммер, а затем встал с больничной койки, чтобы прийти с оружием в руках и помочь остальным вытащить ее? Да, он был одним из любимчиков Рейна.

– Я еще не знаю, куда тебя отправить, Репо, – сказал Рейн, усаживаясь на табурет и пожимая плечами. – Все, что я знаю, это то, что кто-то пыхтит всей грудью. Чтобы ударить нас? Это личное. Ударить по нам и, скажем, по русским? Речь идет о попытке захватить торговлю оружием в этом районе. Но чтобы ударить по нам, Хейлшторму, Лионе, Малликам и Лексу? Это не что иное, как демонстрация силы, говорящая нам всем следить за своими спинами. Ни у кого из нас нет ничего общего.

– Хейлшторм помог нам, – вставил Вин, старший член клуба, еще с тех времен, когда наш отец заправлял дерьмом. – Они помогли тебе вернуть Саммер. Как и Лионе. А Маллики? Шейн рассказал нам о крысе, которая была у нас в клубе.

Хорошие замечания, все.

– Но мы никогда и близко не подходили к этому ублюдку Лексу, – сказал Рейн, глядя на него своими пронзительными светло-зелеными глазами. – Мы ничего не затевали против него, но я думаю, совершенно ясно, что мы не хотим иметь ничего общего с этим ублюдком-насильником.

Тоже хорошее замечание.

Мы пробыли в церкви почти час и ничего не добились. Я представил себе, как Маллики, Лионе и Хейлшторм проводят такие же бесполезные встречи, и эта мысль заставила меня почувствовать себя немного лучше.

– Нам нужно поговорить, – сказал я, прикусив внутреннюю сторону щеки и потянувшись за бутылкой виски, чтобы налить себе еще. – Я возьму Репо и пойду к Малликам. Ты можешь взять Саммери поехать в Лионе. Я уже поговорил с Ло, но обязательно загляну еще раз.

– И кого, черт возьми, ты хочешь послать проверить Лекса? – спросил Рейн с жестокой усмешкой на губах.

– Волка, – предположил я, пожав плечами. Из всех нас он был бы единственным, кто мог бы держать свою ярость под контролем. Его было нелегко разозлить. Тем не менее, когда он был взбешен, потребовалась бы небольшая армия, чтобы сдержать его.

– Где, черт возьми, Волк? – Вдруг спросил Репо, оглядываясь по сторонам.

Мы с Рейном выпрямились, оглядываясь по сторонам. – Какого хрена? – спросил я, не видя его лица. Как, черт возьми, я пропустил это?

– Ему кто-нибудь звонил? – спросил Рейн, глядя на Репо в поисках ответа.

– Разослал массовое сообщение, чувак. Но ты же знаешь Волка, он ни за что не отвечает.

Это тоже было правдой.

– Я заскочу завтра, когда мы встретимся с Малликами. Ты же его знаешь… он уходит в лес поохотиться, порыбачить или еще куда-нибудь, и мы не слышим его несколько дней, – сказал я, пожимая плечами.

– Хорошо, – согласился Рейн, кивая головой. – Ну, я не думаю, что есть какая-то реальная угроза для каждого из нас в отдельности, так что вы все можете идти домой, но будьте бдительны, следите, проверяйте. Я хочу, чтобы к завтрашнему полудню вы все были здесь и сказали мне, слышали ли вы что-нибудь. Репо, Вин, Джаз, Шредер, – сказал он, обращаясь к мужчинам, которые тут же выпрямились, – вы ребята готовы остаться здесь и сдерживать дерьмо?

– Конечно, – согласился Репо первым. Если бы он был кем-то другим, его бы назвали подлизой, но, будучи смертельно опасным ублюдком, он был просто верным братом. Любой, кто скажет что-то другое, будет чертовски сожалеть об этом.

– Хорошо, – сказал Рейн, вставая. – Оставайся, пей, трахайся, отключайся, меня это не волнует, – сказал он, хитро улыбаясь своим людям. – У меня дома есть женщина, которую нужно кое как утешить.

С этими словами он ушел.

Мгновение спустя его мотоциклет с грохотом умчался прочь.

– Хочешь, мы позвоним каким-нибудь сучкам? – спросил Репо, судя по голосу, так же взволнованный этой идеей, как и я, то есть вовсе нет. Обычно это я командовал, чтобы мы доставили несколько юбок в клубе, но внезапно я почувствовал, что чертовски устал. Взглянув на Репо, я увидел ту же усталость. В конце концов, именно он должен был действовать, собрать людей, оценить основания для угроз, потушить чертов горящий сарай. У него была целая ночь. Он хотел спать в своей постели. Это было именно то, чего я тоже хотел.

– Делай то, что должен. Мне нужно немного поспать, – сказал я, кивнув Репо, который, казалось, был рад последовать моему примеру. – У меня завтра встречи и все такое. Не хочу появляться с похмелья. Это серьезное дерьмо.

Мужчины кивнули, но я видел, как один из них залез прямиком в телефон, набирая цифры. Без сомнения, он звонил сучкам. И это было отлично. Они могли бы повеселиться.

На сегодня с меня было достаточно нервотрепки.

Глава 6

Ло

Я не успела сделать и четыре шага, как кто-то схватил меня сзади, сбил с ног, я попыталась дотянуться до него сзади и вцепиться когтями в лицо.

– Ты облажалась, Уиллоу, – сказал он мне на ухо так, словно его зубы были стиснуты. – Все это гребаное время, делая осторожные шаги, оставаясь под прикрытием радара. Ты окончательно, окончательно облажась.

Он казался взволнованным этим фактом. Черт возьми, он был в восторге от того, что я знаю этого ублюдка. Я также знала это, потому что чувствовала, как его член давит на меня через джинсы, когда я пыталась поднять ноги, чтобы снова пнуть его. Мои ноги встретились с бедром, но не настолько сильно, чтобы нанести какой-либо урон.

Этого не могло быть.

Блять, блять, нет.

Я почувствовала, как нарастает истерика, безумная и бесполезная, отчего у меня кружилась голова и сжималось горло. Каждая тренировка по самообороне, каждый час, проведенный в схватке в этой самой позе, просто вылетел из моей головы, оставив меня цепляться за его руки, как какой-то прохожий, пойманный на улице.

– Даже не спросишь, где ты облажалась, Уиллс? Как это не похоже на тебя, – прорычал он, подталкивая меня вперед. Одна сторона моего лица (вместе с остальной частью тела) столкнулась со стеной достаточно сильно, чтобы мое зрение на секунду пропало. Но я не потеряла сознание в блаженном забытьи. Что я получила, так это крепко прижатое к моей шее предплечье и твердое, неподатливое мужское тело, еще сильнее вдавливающее меня в стену.

– Отпусти меня, – сказала я, желая, чтобы мой голос звучал сильнее. – Ты не имеешь гребаного представления, что ты делаешь.

– О, сука, я точно знаю, что делаю, – проворчал он, когда его рука скользнула под мою футболку, обвиваясь вокруг живота, заставляя меня пожалеть, что я не могу содрать кожу, чтобы никогда больше не чувствовать его прикосновения. – Это было очень, очень давно. Кожа все такая же нежная, – сказал он тихо, почти соблазнительно. Я почувствовала, как мой желудок сжался, когда его пальцы играли с нижней частью моего лифчика.

Все, о чем я могла думать, было: нет.

Немного придя в себя, я ударила его ногой и подняла локоть, ударив его по ребрам, удивив его настолько, что его рука упала с моей шеи и дала мне возможность повернуться. Прежде чем он успел втянуть в себя воздух, мой кулак приземлился точно, сильно ударив его в нос, и я с удовлетворенным отвращением наблюдала, как начала литься кровь.

– Тупая дрянь, – прорычал он и бросился на меня, и я поняла, что влипла.

Я была натренирована. Я была опытна.

Тем не менее, я все еще была женщиной, и независимо от того, насколько опытной вы себя сделаете, независимо от того, насколько хорошей вы станете, у вас всегда будет физический недостаток против мужчины намного выше шести футов и сложенного как полузащитник.

Я никогда не была сторонницей сексизма, но я также знала, что некоторые ограничения связаны с моим полом.

Я только надеялась, что выберусь оттуда живой, когда его рука взметнулась назад, и я почувствовала, как вся мощь взрослого мужчины ударила меня в челюсть, отправляя в полет. Взрыв боли исходил от точки удара, пока та сторона моего лица не начала пульсировать, когда я попыталась оторваться от пола, попыталась встать на ноги и воспользоваться своим преимуществом. Но прежде чем я успела приподняться, его колени оказались по бокам от моих бедер, пригвоздив меня к полу.

– Тебе это никогда не сойдет с рук, – сказала я, пытаясь подавить старый, знакомый приступ неподдельного страха. Я так давно этого не чувствовала, с тех пор как поняла, насколько я в полном дерьме, как полностью лишена надежды на спасение. У меня всегда были свои мужчины и женщины. У меня всегда кто-то был за спиной. Впервые за столько лет, о которых я и думать не хотела, я была совершенно одна.

– Что? Ты собираешься заставить своих друзей-хакеров выследить меня? Чтобы твои друзья-снайперы прикончили меня? – Мои глаза, должно быть, расширились, а рот открылся, потому что его красивое, злое лицо исказилось уродливой усмешкой. – Не думала, что я знаю о них? – спросил он, качая головой.

– Ты не так умна, как всегда считала, Уиллоу. – Он сидел своей жопой на пятках, наблюдая за мной в течение минуты. Я могла бы вывернуться. Я могла бы ударить, но энергия была бы потрачена впустую. Лучше подождать, посмотреть, куда он планирует двигаться дальше, поберечь силы до тех пор, пока у меня не появится реальный шанс.

Он прищелкнул языком.

– Наверное, я должен преподать тебе урок, а?

Наверное, я должен преподать тебе урок, а?

Эти слова.

Черт.

От этих слов тошнота подступила к моему горлу, угрожая вполне реальной вероятностью того, что меня вырвет. Но затем он переместил свой вес, и у меня была доля секунды, чтобы заметить, как его кулаки поднялись, прежде чем началась боль.

Казалось, это длилось целую вечность, кулаки били меня в челюсть, в скулы, в живот, его сапоги били по ребрам, по спине. Невозможно было описать боль от побоев, описать, как все эти ощущения были весьма своеобразны, но в то же время, как все они начали сливаться воедино, пока это не стало всем, что было в мире: калечащая, немыслимая боль, которая, как вы надеялись, причинит достаточно боли вашему телу, чтобы сдаться и позволить вам потерять сознание.

Все, что я могла слышать, это его рычание, его злобный голос, выкрикивающий «сука, потаскушка, дрянь, шлюха» с каждым ударом. Потом, некоторое время спустя, я услышала крики. Я даже не осознавала, что это исходит от меня, пока не почувствовала боль в горле.

И вдруг я услышала выстрелы. Сначала я услышала их с неподдельным облегчением: все кончилось. Он выстрелил в меня. Я должна была умереть. Слава Богу.

Но потом я почувствовала только замешательство, когда он сел на пятки, его брови сошлись вместе, как будто он тоже был озадачен.

– Мы идем за тобой, ублюдок! – Я услышала крики снаружи. И вдруг с меня свалился весь этот груз. Я повернула голову, чтобы посмотреть, как он бежит к двери, где, как я предполагала, он попытается скрыться на старой свалке позади дома. Некоторое время я смотрела на дверь. Пять, десять минут, не знаю, сколько времени, но я была уверена, что он вернется. Когда прошло больше времени, а он все не появлялся, я медленно попыталась подняться. Боль в моем мозгу кричала о вполне реальной вероятности перелома ребер, и я чувствовала, как горячие и быстрые слезы текут по моим щекам, обжигая открытые порезы, которые, как я знала, были расположены на моем лице.

Чертовски верно.

– Черт, – простонала я, прикусив распухшую губу, когда почувствовала, что боль приносит с собой головокружение и угрозу потери сознания. Я не собиралась терять сознание. Я собиралась встать на ноги и убраться к чертовой матери из своего конспиративного дома.

Я не знала, что мне делать.

Я не могла вернуться в Хейлшторм. Я не могла появиться там в таком виде, в каком сейчас нахожусь. Я не могла отвечать на их вопросы и доставлять им неприятности. Мне нужно было найти другой способ справиться с этим. Мне это было необходимо…

– Дерьмо, – закричала я, даже не заботясь о том, насколько громко это было, когда сделала медленные, осторожные шаги к двери.

Окей. Мне нужно было сосредоточиться.

Сначала мне нужно было выбраться из дома. Мне нужно было добраться до машины. Оттуда мне нужно было добраться до магазина и купить эластичные бинты, перекись водорода, тройной антибиотик и марлю. Затем мне нужно было добраться до заправочной станции, с внешним входом, в ванную комнату и привести себя в порядок. Оттуда... Я понятия не имела, но этого было достаточно, чтобы занять себя на пару часов.

Я толкнула входную дверь, вышла на лужайку перед домом и замерла. Там, на тротуаре, глядя на мой дом, стояла группа членов банды с другой стороны улицы.

Выстрелы. Раздались выстрелы. Извне. Ни за что.

– Мы ни одной гребаной ногой не ступили на твою территорию, – крикнул главарь, небрежно размахивая пистолетом.

– Я звала, – услышала я свой собственный голос, хриплый и грубый, но это было обвинение.

– Сучка, – сказал он, качая головой. —Ты сама себя избила. Это отстой и все такое, но я не ставил свой член на кон, если та угроза, которую ты выдвинула ранее, не имела значения, «даже если я кричу о помощи».

Я полезла в задний карман за бумажником и вытащила оттуда всю наличность, которая была у меня внутри, должно быть, около пятисот долларов. – Мне нужно, чтобы кто-нибудь принес мне кое-что из магазина. Остальное он может оставить себе, – сказала я, думая, что было бы лучше не появляться в каком-нибудь магазине в таком виде, как у меня. Главарь дернул подбородком в сторону одного из своих парней, который подошел ко мне и потянулся за деньгами. – Перекись водорода, эластичные бинты, тройной антибиотик и марля.

– Понял, – сказал он, слегка поморщившись от того беспорядка, в котором, как я знала, было мое лицо, прежде чем он убежал.

– Не буду спрашивать, что случилось, потому что это не мое дело. Но если мы увидим его снова, ты захочешь позвать?

Я подошла к своей машине, открыла дверцу и села, положив ноги на подъездную дорожку. – Если ты увидишь его снова, я хочу, чтобы пятьдесят долбаных пуль разорвали его тело на части, – честно сказал я. – Если ты это сделаешь, то на следующий день получишь от меня четверть миллиона.

Одна из его бровей поднялась, прежде чем он слегка улыбнулся мне. – Возможно я и продаю своих женщин, – начал он странно, – но я, черт возьми, не поднимаю на них руки.

– Сутенер с моралью, – сказала я, пытаясь улыбнуться, но это было слишком больно. – Считай я удивилась.

– Просто хочу сказать, – продолжал он, ничуть не обидевшись, – что это дерьмо пройдёт. Если мы его увидим, его опознают по зубным картам.

Я посмотрела на свои руки, чувствуя слабость впервые за тринадцать лет. Мне это не понравилось. Это было неправильно. – Выбей этому ублюдку и зубы тоже, – пробормотала я, немного удивленная местью в своем голосе. Это была не я. Я не стала вдаваться в горячие подробности. Я никогда не позволяю своим чувствам омрачать миссию. Это не значит, что я не злилась, не приходила в ярость от некоторых вещей, которые видела, но я всегда брала их и держала под замком, чтобы иметь ясную голову.

– Вот, – услышала я чей-то голос, слыша шорох пластикового пакета и, подняв глаза, увидела, что парень, которого я послала в магазин, подходит и протягивает пакет.

– Спасибо, – сказала я, забирая у него пакет и осторожно просовывая ноги в машину. – Кто-нибудь из вас может взять мой сотовый с пола внутри? Я дам тебе свой номер телефона. Ты поймаешь его? Позвонишь мне. Я вернусь с деньгами, как только удостоверюсь, что это правильное тело.

– У Слика есть фотография, – сказал мне главарь. – Мы убедимся, что нашли нужного парня, прежде чем убить его, – сказал он, одарив меня странной улыбкой.

– Хорошо, – сказала я, вставляя ключ в замок зажигания, когда кто-то вернулся с моим мобильником. Я быстро набрала номер, слегка кивнула им и убралась к чертовой матери.

Время близилось к концу ночи или к началу утра, в зависимости от того, спал ты или нет. Заправочная станция была давно заброшена, и парень за прилавком внутри, задрав ноги, смотрел какой-то повтор по телевизору, повернувшись ко мне спиной. Я подъехала к уборной и втащила себя внутрь. Сделав глубокий вдох, насколько позволяли мои ноющие ребра, я посмотрела в зеркало.

– Господи Иисусе, – пробормотала я, качая головой, глядя на свое отражение. Я не была особенно самовлюбленной женщиной, но я знала, что там будет шрам или два. Мой левый глаз распух, но не настолько, чтобы закрываться. Мой правый глаз почернел так сильно, что это выглядело как результат плохо нанесенного макияжа. Из носа идет кровь. Моя щека была в синяках и кровоточила. Моя челюсть была в синяках. Я наклонилась, подняла футболку и заправила ее под лифчик.

Синяки только появлялись, немного темно-фиолетовые и синие. Я втянула воздух, пытаясь определить, были ли они сломаны, треснуты или просто ушиблены. Я выбрала треснутые, будучи вечным оптимистом и вечным ненавистником больниц, и начала долгий, медленный, болезненный процесс их перевязки.

Закончив, я снова натянула футболку и принялась вытирать лицо. Я смотрела себе в глаза, понимая, что должна делать. И ненавидя это. Может быть, это была гордость. Может быть, это был стыд. Но что бы это ни было, у меня внутри все сжалось.

– Это единственный выход, – сказала я в тишину комнаты, мой голос эхом отдавался во мне, пытаясь заставить себя поверить в это.

Я села в машину и дождалась рассвета, а потом поехала туда с болью в животе.

К тому времени, как я подъехала к воротам, я была готова выпрыгнуть из своей кожи.

Я попыталась вылезти из машины не поморщившись, и потерпела неудачу, зато подошла к людям за воротами, как будто я не была наполовину сломлена. Не успела я пройти и половины пути, как один из проспектов вбежал внутрь, чтобы, по-видимому, найти кого-то с большим авторитетом, чтобы иметь дело со мной.

– Воу, воу, воу… не знаю, что вы делаете… – начал один из проспектов, явно не зная, кем я была.

– Мне нужно поговорить с Рейном.

– Послушайте, леди...– он начал снова.

– Он мой должник. Я требую его сюда.

– Я не знаю, кто ты...

– Меня зовут Ло, – сказала я, и мой голос стал громче. – Я, блядь, спасла Саммер, и Рейн мне должно. Это я его требую! – Я кричала и была слишком ранена, слишком устала и слишком растеряна, чтобы обращать на это внимание.

Я услышала хруст ботинок, когда другой парень вернулся, как я надеялась, с Рейном.

– Ло?

Вот дерьмо.

Кто угодно, буквально блять кто угодно, только не он...

Я глубоко вздохнула, расправила плечи, спрятала свою гордость подальше и повернулась.

Глава 7

Кэш

Не успел я отдохнуть и четырех часов, как в мою гребаную дверь постучали.

– Кому-то лучше быть чертовски мертвым, – прорычал я, выбираясь из кровати и натягивая джинсы на ноги. Я распахнул дверь, глаза все еще привыкали к пробуждению. – Что? – Я спросил проспекта, чье имя мне еще не пришло в голову спросить.

– Там какая-то женщина у ворот говорит, что зовет Рейна по поводу одолжения, которое он ей должен.

Я почувствовал, как мои губы изогнулись. – Рейн задолжал какой-то цыпочке услугу? – Спросил я, доставая футболку из комода, натягивая ботинки и следуя за ним в холл. – Это я должен увидеть.

– Это я его требую! – закричал знакомый голос, и я почувствовал, как ленивая ухмылка превратилась в широкую ухмылку. Ло. Ло взывала к ее милости. И я должен быть тем, кто будет иметь с ней дело. Может быть, это достаточная причина, чтобы потерять несколько часов сна.

– Ло? – Спросил я удивленным тоном, проходя через ворота, которые проспект открыл для меня.

Ее плечи расправились, без сомнения, они были очень рады услышать мой голос, что только усилило мою улыбку.

Но затем она полностью повернулась ко мне, и улыбка исчезла с тем, что было похоже на удар в живот. Ее великолепное лицо было чертовски... избитым. Ее глаза распухли и почернели, на щеках и подбородке темнели синяки. Там были раны, куда кулаки, должно быть, попадали много раз. Она поморщилась, сделав шаг вперед, отчего мой взгляд упал на ее торс, где можно было безошибочно разглядеть выпуклость эластичных бинтов сквозь обтягивающую футболку.

– Какого хрена? – я услышал собственное шипение.

Я знал, что Ло была задирой. У нее была репутация, которая заставляла большинство мужчин казаться мягкими и пушистыми. Она сделала в своей жизни столько дерьма, она приказала сделать в своей жизни то, что большинство людей не могли понять. Она была обучена, она была безжалостна, и она привыкла быть в траншее со своими людьми. Само собой разумеется, что она и раньше попадала в неприятные ситуации, что ее жестоко избивали.

Но... черт.

Похоже, кто-то использовал ее лицо как свою личную боксерскую грушу.

Так вот, если кто и знает что-нибудь обо мне, так это то, что я любил многих женщин. Я любил их во всем их занозистом совершенстве. И видеть, что кто-то осмелился поднять руку на это совершенство? Да... это дерьмо никогда не пройдет со мной.

– Я требую ответа, Кэш, – сказала она, слегка вздернув подбородок.

– Милая, что случилось с твоим лицом? – Спросил я, подходя ближе.

– Позови Рейна, – сказала она, игнорируя мой вопрос.

– Ло, что случилось с твоим лицом? – Я нажал снова, подняв руку и проведя по ее ушибленной челюсти. Она вздрогнула, и я снова почувствовал удар в живот.

– Ты должен мне помочь, – сказала она, и на секунду ее глаза стали почти стеклянными. – Пожалуйста, позови Рейна. – В ее голосе прозвучало неподдельное отчаяние, которое было так непохоже на нее, что я понял, что никак не смогу ей помочь.

– Ло, давай вытащим тебя отсюда, ладно? – Спросил я, потянувшись к ее руке, радуясь, что она не вздрогнула от моего прикосновения.

– Мне нужно поговорить с Рейном.

– Я поговорю с Рейном, – согласился я, ведя ее обратно к маленькому хэтчбеку, но направляя ее к пассажирской двери, открывая ее для нее. – Садись, – сказал я мягким тоном. Когда она попыталась приподнять бровь и открыть рот, чтобы возразить, я покачал головой. – Садись в гребаную машину, детка. – Она фыркнула, но медленно опустилась в кресло. Я обошел капот, кивая на проспекта. – Скажи Репо, что я напишу ему о Малликах, когда разберусь с этим дерьмом.

– Может, позвонить Презу?

– Держи это дерьмо при себе, пока я не скажу иначе, понял? – Спросил я, мой голос был низким и угрожающим, и это было так не похоже на Кэша, которого они знали, что они немедленно выпрямились.

– Да, чувак. Без проблем. Ни хрена не скажу, – согласился тот.

– Постарайся, чтобы ты этого не сделал, – согласился я, садясь за водительское сиденье и поправляя его. – Ключи, Ло, – сказал я, протягивая ей руку.

– Куда мы едем? – спросила она, отдавая их без борьбы.

– Ты можешь надеть ремень? – Спросил я вместо этого, зная, что ей не понравится ответ на ее вопрос. Ее рука дернулась назад, а изо рта с шипением вырвалось дыхание.

– Я в порядке, – сказала она, махнув рукой.

Я натянуто улыбнулся ей, перегнувшись через ее тело, чтобы схватить ремень, и наши лица оказались рядом. Ее взгляд тут же упал на колени. Это было так покорно, что я начал представлять себе все ужасные способы, которыми я мог бы заставить ублюдка, который заставил ее так себя вести, страдать. Ремень щелкнул. – Ты в порядке? – спросил я, не отодвигаясь от нее.

– Я в порядке,– тут же ответила она, дернув коленом.

– Ло – сказал я и замолчал, ожидая, когда она поднимет глаза. Она сделала это нерешительно. – Ты в порядке?

Ее глаза на мгновение встретились с моими, и ее губы слегка задрожали, когда она наконец призналась, – Нет.

Дерьмо.

– Ну, посмотрим, что мы можем с этим поделать, да? – спросил я, подмигивая ей, затем возвращаясь на свое место. Ей нужно было пространство, чтобы взять себя в руки. Она никогда не простит себя, если сломается передо мной.

Поэтому я завел машину и поехал прочь, а она сделала столько глубоких вдохов, сколько позволяли ее ребра, и взяла себя в руки.

Я держал рот на замке, несмотря на дюжину вопросов, которые хотел задать: Кто ее избил? Знала ли она их? Было ли это связано со взрывами? Почему бы ей не обратиться за помощью в Хейлшторм? Что я мог сделать, чтобы стереть этот затравленный взгляд из ее глаз?

Список можно было продолжать и продолжать.

В конце концов, все, что я мог сделать, это сесть за руль. Ей не нужны были мои вопросы. Ей нужна была кровать, чтобы лечь, какое-нибудь обезболивающее, может быть, укол или два, и немного поспать.

Я могу подождать.

Глава 8

Ло

Я не собиралась плакать. Ну уж нет. Этого не должно было случиться. Это определенно не должно было произойти на глазах у гребаного Кэша... не важно, насколько он был добр ко мне. Вообще-то, возможно, самое приятное было то, что у меня на глазах выступили слезы. Если бы он был просто обычным самоуверенным, кокетливым, занозой в заднице, я, вероятно, просто чувствовала бы себя раздраженной и сексуально неудовлетворенной. Но нет, он должен был пойти и быть милым. Ублюдок.

Я сморгнула слезы и постаралась справиться с затрудненным дыханием, наблюдая в боковое окно, как мы проезжаем через промышленную часть города, где располагался клуб Приспешников, через ту часть, которая была убогой, но не страшной, а затем в пригород.

Мои глаза устремились на него, брови сошлись на переносице. Куда, черт возьми, он мог отвезти меня в пригороде? Затем, словно в начале какого-то ужасного ситкома, он проехал мимо огромной деревянной вывески с надписью: «Таунхаусы Оливера Гроува», и мы поехали по бесконечной извилистой дороге, состоящей из соединенных между собой одинаковых полудомов.

К тому времени, когда Кэш остановил мою машину перед одним из них, который ничем не отличался от других, за исключением пустых клумб, мой рот открылся.

– Что мы здесь делаем? – спросила я, слегка повернувшись, чтобы посмотреть на него, услышав, как одна из девочек на другой стороне улицы играя в классики (да, классики... Я же говорила, что это похоже на плохой комедийный сериал!) громко завизжала.

– У тебя проблемы с моим домом, детка? – спросил он, одарив меня мальчишеской улыбкой и отстегивая сначала себя, а потом и меня.

– Ты здесь живешь? – спросила я, и в моем тоне прозвучало полное обвинение.

Вместо ответа он только еще шире улыбнулся, вылез из машины и помахал девочкам на другой стороне улицы.

– Кэш!– визжали они, словно он был давно отсутствующим любимым дядей.

Я стиснула зубы и вылезла из машины, стараясь держать лицо подальше от девчонок, которым в их возрасте не обязательно было видеть такое дерьмо, и медленно направилась к дому.