Текст книги "Кэш (ЛП)"

Автор книги: Джессика Гаджиала

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

После этого он оставил меня плакать на полу. И, Господи, как я плакала! Я никогда в жизни так не плакала – громко, достаточно громко, чтобы оповестить соседей, если они уже не слышали, как я кричу из-за побоев, и неконтролируемо, все мое тело сотрясалось от рыданий, которые, как я чувствовала, никогда не закончатся.

Он вернулся, когда я затихла, все еще плача, и я была почти уверена, что никогда не перестану плакать, поднял меня и понес в ванную, где он бросил меня на задницу, посмеиваясь, когда я закричала от прикосновения к открытым ранам на спине и заднице. Я с ужасом наблюдала, как он подошел к аптечке и схватил спирт, пинцет, тройной антибиотик и бинт. Он вернулся ко мне, не потрудившись взглянуть мне в лицо, открутил крышку и вылил спирт мне на ладони и ноги, не обращая внимания на мои крики от боли.

– В следующий раз ты будешь вести себя правильно, Уиллс, – упрекнул он, взяв пинцет и принявшись вытаскивать стекло из моей кожи. Закончив, он щедро смазал меня антибиотиком и забинтовал, прежде чем перевернуть на живот и заняться ранами на спине.

Видите ли, это было... это не было сожалением. Он заботится обо мне? Это было не из-за раскаяния или беспокойства о моем здоровье. Он позаботился о моих ранах, потому что не хотел, чтобы у меня была хоть какая-то причина идти в больницу, чтобы у меня был шанс рассказать кому-нибудь, что происходит.

Он оставил меня в ванне, когда закончил мыть меня. Я не плакала. Я вдруг почувствовала, что не могу больше плакать. Мне было плохо. Так невероятно плохо.

Мой муж избил меня.

Я была избитой женщиной.

Я была клише.

Но я ничего не могла с этим поделать.

Я сделала то, что делала поначалу каждая попавшая в ловушку, подвергшаяся насилию женщина – я осталась.

Я осталась, и меня били по-разному, в зависимости от моего проступка.

Иногда это была избиение голыми руками. Иногда это снова был ремень.

Позже его голые кулаки врезались мне в лицо, в мои ребра.

Мне исполнилось двадцать четыре года, когда я решила, что больше не могу этого выносить. Накануне вечером Дамиан подумал, что шорты, которые я надела в магазин, были слишком откровенными, и когда я вернулась домой, меня назвали моими новыми именами: сука, потаскуха, тварь, шлюха. Затем он стянул шорты, о которых шла речь, и бил меня по заднице, пока я не обмочилась.

И я это сделала.

Само слово «сделала» приобрело совершенно новый смысл, когда я сидела в ванне, где он всегда имел дело с последствиями своего гнева на моей коже, и я вертела нож в руке, пытаясь решиться на это – погрузить его в запястье и тащить вверх по руке, разрезая вену и делая так, чтобы они не смогли вылечить меня, вернуть меня ему.

Я никогда больше не буду принадлежать ему. Никогда. У него никогда больше не будет шанса прикоснуться ко мне. Он никогда не сможет быть причиной того, что я плачу по ночам.

Если это означает, что мой единственный выход– вскрыть себя вены и покинуть этот мир, то так тому и быть.

Единственная проблема была в том, что... Дамиан вернулся с работы пораньше. Дамиан вернулся с работы, и я вскочила, спрятав нож за спину, когда он без стука распахнул дверь ванной. В моей жизни не было такого понятия, как уединение. Как-то раз он стоял там и смотрел, как я вытаскиваю тампон, и ничто никогда не было так унизительно.

– Почему ужин еще не готов? – потребовал он, уже готовый к драке.

Было три часа дня, поэтому ужин еще не был готов. Ну, это и тот факт, что я не планировала дожить до ужина, когда встала утром.

– Отвечай мне, сука! – он взревел, приближаясь ко мне.

Я не знаю, откуда вспыхнул это порыв, где он был похоронен все те разы, когда он приходил ко мне, почему он не всплыл раньше. Где бы он ни прятался, теперь он показывал себя – всепоглощающий порыв самосохранения. Я почувствовала рукоять ножа в своей руке и крепко сжала ее, чувствуя, как меня охватывает спокойствие.

– Отвечай мне, дрянь.

– Нет, – сказала я, делая шаг вперед, а не отступая, как он ожидал от меня.

Озадаченное выражение его лица врезалось мне в память. Это был единственный раз, когда я позволила его лицу всплыть в моей голове, когда я пыталась вспомнить тот ошарашенный взгляд.

– Какого хрена ты мне только что сказала, сука?

– Я сказала, «Нет», – я выпалила в ответ, крепко стиснув зубы и продолжая говорить. – Ты должен быть знаком с этим словом. Ты слышал, как я кричала это каждый раз, когда ты бил меня последние четыре года, сукин ты сын.

Его брови приподнялись, но ярость, которую я ожидала увидеть, не проявилась. Во всяком случае, он выглядел почти спокойным, веселым. Злая ухмылка играла на его губах. – Наверное, я должен преподать тебе урок, а?

Он потянулся ко мне, и с рефлексами, о которых я и не подозревала, я вскинула руку и вонзила нож прямо в его протянутую ладонь. Я должна была бы ужаснуться, почувствовать тошноту, застыть на месте при виде лезвия, торчащего из обоих сторон его руки. Но на самом деле, все, что я чувствовала, было удовольствием, вплоть до пальцев на ногах, это было абсолютное возбуждение.

– Ты тупая...

Он не успел сказать остальное, потому что в этот момент я ударила его ножом снова. Быстро, многократно, безжалостно. Все, что я видела, была красная кровь повсюду. Я слышала только его крики, стоны и проклятия.

Когда мое зрение прояснилось, Дамиан лежал на полу, прижимая руку к боку, его одежда была пропитана кровью. Он все еще дышал, но мой нож застрял в одном из его ребер, и я не могла вытащить его обратно. В ужасе, но все еще полная решимости, как всегда, сделать это, я вылетела из ванной, вытирая окровавленные руки об одеяло. Схватив столько вещей, сколько смогла, я бросила все это в сумку. Включая его пистолет и двадцать пять тысяч долларов наличными, которые он хранил под половицами нашей кровати, потому что был убежден, что банки обанкротятся.

С этим, не оглядываясь, я покинула его.

И, что еще важнее, я оставила эту женщину позади тоже. Жертву. Я покончила с ней. Я никогда, блядь, больше не буду ею.

И никогда ей не была.

Глава 16

Кэш

Самое смешное в моем гневе то, что он похож на один из тех бенгальских огней, с которыми дети играют на четвертое июля. Он горит ярко и блестяще в течение нескольких минут, а затем угасают, превращаясь в ничто. Я никогда не был тем, кто использует свое гнев, чтобы зацепить другого. Я не держал зла.

Просто я никогда так не делал. Я винил во всем отца. Я винил его за то, что он всегда казался таким злым. С того дня, как умерла моя мать. Как будто он винил весь мир в ее потере и был слишком рад выплеснуть свою ярость на любого, кто наступит ему на пятки.

Даже будучи ребенком, я знал, что не хочу быть таким. Я знал, что это неправильно, это не подходило мне. У Рейна бывали моменты, когда это ему нравилось, когда ему это было нужно. Ну а как президент банды байкеров с оружием в руках, полной мужчин, одержимых тестостероном... хорошо... ему нужно было время от времени прибегать к этому, чтобы сдерживать профессиональные обиды. Это было частью того, что делало его хорошим в том, что он делал.

Будучи вторым в команде, ну, это давало мне больше свободы, чтобы отпустить это дерьмо.

Мне не нужно было цепляться за гнев, поэтому я этого не делал. Все, что мне было нужно, это хорошая драка, хороший трах или хорошая тренировка, и ярость всегда уходила, не оставляя следа, как будто ее никогда и не было.

Это был я.

Это, по-видимому, была не Ло.

Об этом я уже догадался сам, и поднявшись по лестнице, увидел ее в одежде, как будто она была щитом, усердно работающей, выглядящей как ее устрашающая личность (которую я находил чертовски сексуальной, но это было не важно). Я знал, что она сделает все возможное, чтобы сдержать гнев, который она испытывала ко мне. И то, что я оставил ее в таком состоянии, было не просто гневом. Это было что-то еще, что-то, что она не давала мне увидеть.

В конце концов, не имело значения, как сильно она хотела удержать его. В итоге она сдастся. И я буду там. Я буду там, получу ответы на свои вопросы и наконец узнаю, кто такая Ло.

Когда я спросил ее, кто, черт возьми, этот парень Дамиан Крейн, это было похоже на то, что я взорвал бомбу в своем доме, это было похоже на то, что она пряталась от выстрела.

– Плохой парень, да? – Спросил я небрежно, пытаясь убрать это выражение с ее лица, это выражение абсолютного, глубокого страха. Кем бы ни был этот чертов Дамиан Крейн, он был не просто плохим парнем. Это была не просто работа. Он был призраком, одним из ее призраков.

Наконец-то, наконец-то мне было с чего начать. Позже. Сам.

– Ничего страшного, не говори мне. Это не мое дело. А теперь почему бы тебе не закрыть все это дерьмо и не затащить свою пухленькую задницу в мою постель?

– Пухленькую? – это была ее немедленная реакция, как и у любой женщины, которая не понимает, что пухленькая – это чертовски хорошо.

Она издала странный фыркающий звук. – А что стало с тем, что мне «придется просить твой член»? – спросила она, закрывая ноутбук и поднимая одну бровь.

– О, дорогая, тебе все равно придется попросить об этом. Но это не то, что я имею в виду.

– Это то, что ты всегда имеешь в виду, – сказала она, но гнев покинул ее голос, и все, что я услышал, было поддразнивание.

– Совершенно верно, – пожал я плечами, ничуть не обидевшись. Это было правдой. – Но прямо сейчас я имел ввиду кино и сон.

– Кино и сон? – она повторила, глядя на меня так, словно я предлагал оргию и ритуальное жертвоприношение животных.

– Да. Фильм на твой выбор. Только не все эти дерьмовые любовные истории про вампиров и оборотней.

– Мне нравятся эти истории любви вампиров и оборотней, – возразила она с улыбкой, которая почти заставила меня сделать шаг назад, это было так искренне, открыто.

– Конечно, – я улыбнулся в ответ, вытаскивая из сумки один из ее любовных романов и легонько постукивая им по лбу.

С этими словами я повернулся к лестнице.

– Что ты делаешь с моей книгой? – потребовала она, но шла вместе со мной.

– Не знаю. Может быть, мне понадобится... литературная порнография попозже, – засмеялся я.

– Грубиян. Отдай мне мою книгу, – сказала она, потянувшись за ней, когда поднималась по лестнице, и в первый раз ей не пришлось использовать перила, чтобы подняться.

– Что? Ты можешь использовать ее, чтобы разогреться и пощелкать переключатель, а я – нет...

– Пощелкать переключатель? – спросила она, стоя у кровати и улыбаясь.

– Да, ты знаешь... пощелкать переключатель, отполировать жемчужину, дважды щелкнуть мышкой... – Я замолчал на звук ее смеха. Он был такой, каким я его запомнил – женственный, звонкий.

– Ты смешной, – сказала она, качая головой.

– Тебе это нравится, – огрызнулся я, протягивая руку за спину и стаскивая футболку. Я постарался не улыбнуться, когда ее рот слегка приоткрылся и дыхание стало чуть менее ровным. Она была права – я дерзкий ублюдок. Поэтому я знал, что у меня хорошее тело. Не огромное, я никогда не был тем типом мужчины, которому нужны были мускулы настолько большие, что он не мог опустить руки по бокам. Я потянулся к своим брюкам и сбросил ботинки.

Мои руки как раз сняли их с бедер, когда она тяжело сглотнула. – Что ты делаешь?

– Душ, детка, – сказал я, проходя мимо нее в коридор. Я как раз собирался свернуть за угол и скрыться из виду, когда спустил боксеры и показал ей свою задницу. Мне не нужно было видеть, чтобы понять, что она наблюдает. Я улыбался всю оставшуюся часть пути, пока не встал под душ, протянул руку и разобрался с эпическим случаем синих шаров, которые она мне оставила.

Я вернулся с полотенцем, висящим низко на бедрах, чтобы найти ее в постели, переодетую в одну из моих футболок. Я был уверен, что у нее в сумке найдется что-нибудь для сна, но вместо этого она выбрала мою одежду. Понимала она это или нет, но это что-то значило.

– Так какой фильм мы смотрим? – Спросил я, подходя к шкафу и отыскивая пару черных спортивных штанов. Я чуть повернулся в сторону, сдернул полотенце и натянул штаны.

– А... Что? – спросила она, качая головой, когда молчание затянулось.

– Кино, Ло, – уточнил я с понимающей ухмылкой.

– А, точно. Хм. Я не знаю. Что-то без насилия. Мне и так хватает этого дерьма в моей жизни.

Я кивнул, пролистал список по запросу, выбрал самую последнюю глупую комедию и поставил ее. Я забрался на свою половину, положив руку на спинку кровати.

Она наполовину смотрела фильм, и я чувствовал, что ее взгляд падает на меня чаще, чем случайно. – Ты пододвинешься или как, красавица? – Спросил я, наклоняясь к ней и теребя прядь ее волос рукой, лежащей на подушке. Прошло всего несколько секунд, прежде чем ее тело пошевелилось и прижалось ко мне. Моя рука скользнула вниз и обвилась вокруг ее спины, прижимая ее к себе. – Вот так, – пробормотал я, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в макушку.

– Не порть все, – огрызнулась она, но злобы в ее словах больше не было.

– Нет. Я бы этого не хотел. Итак, – продолжал я, не в силах сдержаться, – тебе нравится мое обнаженное тело, да? – Полувздох, полуфыркание вырвалось у нее. – Я тебя не виню. Оно чертовски восхитительно. Они должны построить мои статуи. – При этих словах я снова услышал ее звонкий смех и улыбнулся. – Знаешь, что?

– Нет... Что? – спросила она без колебаний.

– Они должны построить и твои статуи тоже.

Она вскинула голову и закатила глаза. – О, пожалуйста. Я приближаюсь к сорока годам. Никто не строит статуи похожие на мое тело…

– Лучшие сиськи, которые я когда-либо видел.

Она улыбнулась и покачала головой. – И учитывая то огромное количество сисек, к которым были прикованы твои глаза...

– Точно, – согласился я, протягивая свободную руку, чтобы ущипнуть ее за нос.

Ее брови сошлись вместе, как будто она пыталась что-то понять.

– Ты в хорошем настроении.

– Я всегда в хорошем настроении.

– Ты не был таким... два часа назад.

– Если это было два часа назад, так какого хрена мы говорим об этом сейчас?

Она слегка поджала губы и кивнула. – Хорошая мысль.

– Так мы смотрим этот фильм или как? – спросил я, и ее голова снова легла мне на грудь.

– Конечно. Если ты сможешь заткнуться на время, – сказала она, ее слова были теплыми и дразнящими.

– Никаких обещаний.

– Ты все еще говоришь.

– И ты тоже.

Мы заснули незадолго до того, как пошли титры.

Я проснулся от того, что она целовала мою грудь, сон отступал, как туман от этого ощущения.

– Детка... – Я услышал свой голос, хриплый и уже возбужденный. Ее тело пошевелилось, и ее ноги опустились по обе стороны от моего тела. Ее губы медленно скользили вниз по центру моего живота, ее мягкие волосы щекотали мою кожу. Моя рука двинулась вниз, собирая ее волосы с одной стороны шеи, так что я мог наблюдать, как ее язык скользнул вниз, чтобы провести по коже прямо над поясом моих штанов.

– Ло, детка, если это какая-то расплата... – Я вздрогнул, одна моя рука сжалась в кулак, когда ее зубы впились в мою кожу.

Услышав мои слова, она снова сдвинулась и посмотрела на меня сверху вниз. Ее бедра переместились ниже и скользнули по моему члену, и наши рты открылись со стоном.

– Не расплата, – сказала она, ее глаза потемнели.

Черт, спасибо.

– Не больно? – Спросил я, прижимая руку к ее ребрам.

– Я буду в порядке, – сказала она, снова касаясь моего члена.

Мои руки на секунду задержались на ее бедрах, направляя ее движения, подталкивая нас обоих наверх, прежде чем я сгреб материал ее футболки и начал скользить вверх. Я сел вплотную к ее телу, чтобы высвободить его, и мои руки поднялись, чтобы обхватить ее лицо и притянуть его к себе.

Он не был таким нежным и сладким, как последний поцелуй, мы были выше этого. Поцелуй был грубым и диким, полным желания, которое мы оба пытались отрицать. Ее язык прижался к моему рту, и мои ладони скользнули вниз от ее лица к груди, дразня ее соски, пока они не затвердели в моих руках. Моя рука скользнула вверх и обхватила ее за спину, прижимая к себе, когда я переместил наш вес и мягко положил ее на матрас, балансируя наполовину над ней. Я приподнялся и улыбнулся ей сверху вниз.

– Что? – спросила она, глядя настороженно.

– Ты еще не просила, – напомнил я ей, ухмыляясь.

Она рассмеялась, закатив глаза. – Заткнись и трахни меня, Кэш.

Тогда ладно.

Окей.

Глава 17

Ло

Я не ожидала нежности.

Я не думала, что он способен на это. Ладно, это было неправдой. Он и раньше был очень нежен со мной, но я решила, что это потому, что мне было очень больно. Я всегда представляла, что он трахается также, как живет: быстро и беззаботно. Не жесткий, грубый и властный, потому что этого не было в нем. Берущий, напористый, находчивый, может быть, временами немного извращенный. Только не нежный.

Но это было именно то, что он мне давал.

Его губы изучали мои до тех пор, пока каждый дюйм моей кожи не почувствовал, что она гудит, будто наэлектризованная. – Кэш... – Я застонала, когда его губы скользнули вниз по моей шее, неторопливо, довольная тем, что он нашел время, чтобы исследовать, несмотря на то, что он уже видел мое тело. Его губы сомкнулись на моем соске, заставляя дрожь пробежать по моему телу, когда его язык скользнул по чувствительной точке. Моя спина выгнулась, и влага растеклась между моих бедер. Боже, я хотела его. Но в то же время я почувствовала себя напуганной до глубины души.

– Кэш...

– Ш-ш-ш, прошептал он, двигаясь по моей груди, чтобы ласкать другой сосок. Его рука скользнула вниз между моих бедер и заскользила к моему лону. Его палец легонько прошелся по клитору, ровно настолько, чтобы мое тело напряглось, но не настолько, чтобы позволить расслабиться. Он хотел растянуть это удовольствие.

Он хотел, о боже, заняться со мной любовью.

Там уже были мужчины после Дамиана. Не так уж и давно. Уже несколько лет. Мне нужно было прийти в себя – физически и эмоционально. Я хотела вернуть себе эту часть своей жизни, показать, что могу наслаждаться своим телом. Я также научилась расслабляться и получать удовольствие, испытывать оргазм. Правда, это всегда был секс. Иногда это был просто трах. Но это никогда не было занятием любовью.

Так и было.

И вместо того, чтобы чувствовать тепло, окружающий комфорт, который я всегда думала, что буду чувствовать, все, что я чувствовала, был страх. Все, что я чувствовала, было глубокое понимание того, что я никогда не встану с его кровати, чувствуя себя как прежде. Я буду чувствовать себя иначе. Я буду совсем другой.

Это дерьмо было ужасным.

– Сладкая, расслабься, – прошептал он, двигаясь вниз, облизывая кожу над моей повязкой, а затем, милостивый Господь, целуя ниже, двигаясь к моим больным ребрам и оставляя там самые нежные поцелуи. Он снял мои трусики и стал целовать внутреннюю поверхность бедер.

– Кэш…

Его голова поднялась, глядя на меня тяжелыми взглядами из-под опущенных век.

Я наклонилась, схватила его за плечи и притянула к себе. Его руки уперлись по бокам, но он позволил большей части своего веса надавить на меня, вес, которого я жаждала, когда мои руки скользили вверх и вниз по его спине. Его губы снова нашли мои, и я раздвинула ноги шире, чтобы он мог полностью устроиться между ними. Его тело подвинулось, и его член прижался к моему теплу, вызвав у меня стон и глубокое урчание в груди.

– Сейчас Кэш... – потребовала я в отчаянии. Он был мне нужен. Я нуждалась в нем так, как никогда раньше.

Он пошевелился, порылся в прикроватной тумбочке и вытащил презерватив, который надел с привычной легкостью и быстротой. Он снова прижался ко мне, потирая свой член между моих складочек, пока я не начала извиваться. Его глаза пристально смотрели на меня, как будто он видел меня в первый раз. И в каком-то смысле так оно и было. Он видел меня беззащитной, за всеми моими стенами.

Его член уперся в мой вход и замер, пока он целовал меня, медленно, глубоко. Когда он наконец проник внутрь, это было мучительно медленно. Я чувствовала, как каждый дюйм заполняет и растягивает меня.

Мои ноги переместились, ступни на матрас, колени в стороны, принимая его глубже.

– Черт, детка, – простонал он, входя по самые яйца.

Мои пальцы впились в его спину, напряжение глубоко в животе стало невозможно игнорировать. Мне нужно было, чтобы он двигался. Я нуждалась в освобождении от безудержной, нарастающей потребности.

– Кэш, пожалуйста... – Я умоляла, не заботясь о том, что прошу. Я нуждалась в этом.

Он вышел на половину, а затем так же медленно, как и раньше, вернулся назад. Снова и снова, заставляя напрягаться каждый мускул моего тела, заставляя желание только нарастать.

Я словно тисками вцепилась в его спину, мои ноги обвились вокруг его бедер, мои бедра врезались в его с каждым невероятно медленным толчком.

– Быстрее, – потребовала я, всхлипывая, когда он глубоко вошел и слегка выгнулся, заставляя его член попасть в неизвестную сладкую точку, а его лобок прижаться к моему клитору.

Его губы приблизились к моим, и он поймал мой стон. – Не в этот раз, – прошептал он мне на ухо.

– Я не могу... – запротестовала я, всхлипнув.

– Да, можешь. Ты можешь сделать это со мной, вот так. Просто расслабься и позволь этому случиться.

Он был прав. Я слишком много думала об этом.

– Тебе это нравится? – спросил он, снова протискиваясь внутрь.

– Да, – простонала я, чувствуя приближение оргазма.

– Ты такая чертовски тугая, – простонал он, закрывая на секунду глаза. Он зашел так же далеко, как и я, и так же стремился к освобождению. Каким-то образом знание этого помогло мне подняться туда, где я должна была быть. Он снова подался вперед, и я почувствовала, как волны экстаза захлестнули меня, все мое тело сотрясалось, мой голос выкрикивал его имя, а пальцы царапали его спину.

– Господи, детка, – простонал он, проталкиваясь сквозь мой оргазм, пока не почувствовал, что мое тело перестало пульсировать, затем он зарылся глубоко и кончил, рыча мое имя.

Я держалась за него, что было совершенно не похоже на меня, но я ничего не могла с собой поделать. Я обхватила его руками и ногами и держала так, словно никогда не хотела отпускать. Дыхание Кэша было на моей шее, медленно возвращаясь в норму, его лицо покоилось на моем сердце, которое, чувствовало себя так, как никогда не будет.

– Дай мне встать, детка, – тихо сказал он, целуя меня между грудей. Когда я не двинулась с места, чтобы сделать то, что он просил, он слегка усмехнулся. – Мне нужно разобраться с этим презервативом, а потом я вернусь.

Я заворчала, но отпустила его, легкая боль между моих бедер, когда он отодвинулся, напомнила мне, что у меня давно не было мужчины. Он встал и вышел в коридор совершенно голый. Я бесстыдно наблюдала за ним, пока он не скрылся из виду, прежде чем свернулась калачиком на боку и постаралась не думать.

Но, черт возьми, я была собой и думала.

Особенно я думала о трещине, которую почувствовала в защите, прикрывающей мое сердце. Это была небольшая трещина, тонкая, как волосок, но и этого было достаточно.

– Уже пытаешься оттолкнуть меня? – спросил он, заставив меня вздрогнуть, когда он забрался сзади, подогнув свои ноги под мои и обхватив рукой мой живот.

– О чем ты говоришь?

– Свернись калачиком подальше от меня, – прошептал он мне в шею.

– Так спать удобнее, – возразила я.

– Со сломанными ребрами? – возразил он. И он был прав – мои ребра слегка пульсировали.

– Иди спать, Кэш.

– Подпусти меня, Ло.

– Я думала, что уже сделала это, – сказала я, пытаясь быть дерзкой. Дерзость была лучше, чем то, что я чувствовала на самом деле.

– Мило, – сказал он в ответ.

– Я тоже так думаю.

– Детка...

– Оставь это, Кэш. Я очень устала.

Последовала долгая пауза, прежде чем он вздохнул. – Хорошо.

По правде говоря, я совсем не устала. Через несколько минут он заснул, обнимая меня, а я бодрствовала часы напролет, уставившись в стену, стараясь не волноваться, не анализировать все, что могло случиться. Я могла проснуться, а он будет холодным и пренебрежительным, он может покончить со мной. Но... неужели это худшее? Обычно именно этого я и добивался – легко и просто. Черт возьми, иногда это я тайком выбиралась из дома посреди ночи, чтобы избежать неловкого утреннего разговора. Я отродясь не была девушкой с цветами, конфетами и обручальным кольцом. Это была не та жизнь, которую я вела. Если я проснусь, и он решит, что со мной покончено, что ж, тем лучше.

_____

Я проснулась от того, что его член прижимался к моей киске сзади.

– Ты уже промокла, – сообщил он мне без всякой необходимости. Я догадалась, что он еще не закончил со мной. – Думаешь, твои ребра выдержат, если я трахну тебя вот так?

Черт возьми, да. Меня даже не волновало, больно ли это, я просто хотела его.

– М-м-м, – пробормотала я, прижимаясь к нему задницей.

– Ты убьешь меня, сладкая, – простонал он.

– И что ты собираешься с этим делать? – Спросила я, улыбаясь стене. Он усмехнулся и повернулся, чтобы взять презерватив.

– Знаешь, я думаю, что трахну тебя прямо сейчас, – сказал он и, не сказав больше ни слова, вошел в меня сильно и глубоко.

– Черт, – вскрикнула я, отталкиваясь, чувствуя, как его член прижимается к моей точке G, пока он слегка покачивал бедрами.

– Жестко и быстро, – сказал он, кусая меня за ухо, когда его рука скользнула вниз по моему животу и обхватила мою киску, скользя по клитору. – Уверена, что сможешь это вынести?

– Слишком много болтовни, – поддразнила я, мой голос был хриплым, когда он настойчиво коснулся моего клитора. Его смешок был последним, на чем я сознательно сосредоточилась, прежде чем он врезался в меня. Жестко и быстро, как он и обещал. Все мое тело содрогалось от каждого толчка. Его член касался моей точки G, а палец моего клитора, и прошло всего две-три минуты, прежде чем я почувствовала сильное захватывающее ощущение от моего оргазма.

– О боже, – простонала я, вжимаясь в него, бесстыдно и раскованно.

– Давай, – потребовал он, другой рукой дотрагиваясь до моей груди и крепко сжимая ее. Затем оргазм пронзил мой мозг, безумный, почти ослепляющий своей интенсивностью. – Черт возьми, это так ощущается, – простонал он, все еще толкаясь, и когда меня стало отпускать, а он все еще трахал меня, я поняла, что мы еще не закончили.

– Кэш... Я не смогу...

– Ты сделаешь это, – сказал он, внезапно отстраняясь и перекатываясь на спину.

– Что ты делаешь? – спросила я, заставляя мои пьяные конечности пошевелиться, чтобы я могла посмотреть ему в лицо.

– Ты залезешь на меня верхом. Обычная наездница или наоборот, твой выбор, – сказал он мне, улыбаясь и заложив руки за голову.

– Ты же не всерьез.

– Седлай, – ухмыльнулся он, похлопывая себя по бедру.

И вообще, разве можно отказать такому человеку, как он? Выглядя таким же самодовольным, как и он? Предлагая мне выбрать позу, как будто он будет одинаково счастлив, независимо от того, что я решу.

В конце концов, я перекинула одну ногу через него, становясь полной пастушкой, потому что я хотела видеть его лицо, когда я буду ездить на нем. Одна из его рук двинулась вниз по телу, чтобы схватить член и приподнять его, чтобы я могла скользнуть на него. И я сделала это, наслаждаясь каждым толстым дюймом.

– Красавица, – сказал он, когда его член погрузился глубоко, глядя на меня с запрокинутой головой. Наклонив голову, я изучала его с тяжелыми веками и с абсолютной ясностью поняла, что от него одни неприятности. Он единственный, кто был способен проникнуть внутрь и пустить корни. – Прекрати думать, – потребовал он, его рука небрежно скользнула по моему бедру.

Я улыбнулась ему сверху. – Хорошая идея, – согласилась я, беря инициативу на себя и доводя нас обоих до оргазма, вся в поту, громко дыша.

Я рухнула ему на грудь, уткнувшись головой в шею. Его руки небрежно обвивали мою спину. Мое тело слегка содрогалось от судорог, мышцы ног дрожали от напряжения, но ничто в мире не могло оторвать меня от него в этот момент.

– Ты знала, что Волк и Джейни трахаются?

Окей.

Была одна вещь, которая могла оторвать меня от него, и она сделала это. Я взлетела вверх, упала на задницу рядом с ним, отбросив волосы с лица. – Что? – Я услышала собственный визг.

– Я приму это как «нет», —он лениво улыбнулся, поворачиваясь на бок ко мне и поглаживая рукой мою грудь, сосок сразу затвердел.

– Откуда ты знаешь, что они трахаются?

Брови Кэша сошлись на переносице от моего тона. – После того как ты отключилась от обезболивающих, я забежал к Волку. Он пропал, и все забеспокоились. Судя по всему, он был вместе с Джейни.

Он был вместе с Джейни.

В этом не было никакого смысла.

– Это он тебе сказал?

– Нет. Я сам ее видел. Поговорил с ней. Во всяком случае, Волк, казалось, был зол, что его прервали. Хотя, – сказал он, просовывая руку между моих ног и стирая с них влагу, – я понимаю.

– Откуда ты знаешь, что они трахаются? – Спросила я, отмахиваясь от его руки. Джейни не спала с кем попало. Это был не ее путь. Она не делала ничего случайного. Она была не слишком общительна. Она держалась отчужденно. Она не делала ничего, чтобы встречаться или общаться с мужчинами. Не то чтобы я винила ее. Ей просто было неинтересно.

– Она лежала на кровати в его рубашке... и больше ничего. – Срань господня.

Окей. Это было хорошо. Она была в порядке. Она все еще была в городе. Кэш все еще пребывал в неведении относительно того, что она устанавливала бомбы. Что, как я надеялась, означало, что все остальные тоже ничего не знают.

– С ней все было в порядке? – Спросила я, не в силах сдержать охватившее меня отчаяние.

Брови Кэша сошлись вместе. – Ты же видела, как отреагировал Волк, когда подумал, что я тебя ударил. Ни за что на свете он не причинит ей вреда.

– Кэш... – Умоляла я, нуждаясь в большем.

– С ней все было в порядке, Ло. Немного избита, но....

– Избита? – вскрикнула я, мои глаза вылезли из орбит, сердце бешено колотилось в груди.

– Ничего. Только пара царапин на лице и повязка на руке. Похоже, она упала и получила несколько порезов, вот и все. Она была в порядке, детка.

– Ты просто молчал об этом? – Я взорвалась, ударив его руками в грудь. Застигнутый врасплох, он упал обратно на матрас, наблюдая за мной, как будто я сошла с ума.

– Какого черта, Ло?

– Она ранена, а ты не говоришь мне? Она в одном из домов Приспешников, и ты мне об этом не рассказываешь?

Он снова сел и покачал головой. – Я думал, ты знаешь. Она одна из твоих людей. Я думал, вы близки.

– Мы были близки, пока она не забыла забрать меня от Рейна и, черт возьми, не исчезла!

Дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Я не хотела этого говорить.

– Что? – спросил он, словно не расслышал меня. Конечно, он расслышал. Я же кричала. – Что значит, она исчезла?

Мой взгляд опустился, не зная, как, черт возьми, я смогу выбраться из этого. – Ло?

– Она не забрала меня и не вернулась в Хейлшторм. Никто ничего о ней не слышал. Я звонила и писала ей.