Текст книги "Автомобили по Кларксону"

Автор книги: Джереми Кларксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Почему в разных местах Англии ездят абсолютно по-разному?

Нет ничего смешнее, чем американец на дорогах Италии.

Свеженькие после четырнадцатичасового перелета, они втискивают свои массивные задницы в машины-игрушки и мчатся на встречу с Госпожой Смертью. Я своими глазами видел, как взрослые мужики плакали в итальянских автомастерских, объясняя всем и каждому, как на скорости всего 55 миль в час их столкнула с дороги пронесшаяся в дюйме от них машина, за рулем которой сидела монахиня.

Откройте любой путеводитель по Европе для американцев. Крупным шрифтом в нем везде написано, что гражданам США по Италии лучше всего передвигаться на общественном транспорте. Это две разные автомобильные культуры, которые никак и никогда не смешиваются – как ликер Baileys и сок лайма.

По ряду самых разных причин каждая страна имеет совершенно отличный от других стиль вождения. Во Франции нередко можно увидеть водителя, несущегося по трассе с левой ногой, покоящейся на приборной доске. Но как только вы пересекаете границу с Бельгией, картина меняется. Все тамошние постоянно что-то трескают за рулем. А дальше идет Германия, где люди ведут себя на дорогах как итальянцы, только ездят быстрее и самоувереннее.

Без сомнения, все они думают, что англичане – тоже странный народ, но мне бы очень хотелось знать, что именно они выделяют в нашем стиле вождения, потому что, как кажется, в разных областях страны водят по-разному.

В Брайтоне, на взморье, наблюдается коктейль водительских стилей, по взрывоопасности похожий на сельский сортир, в который бросили пачку дрожжей. Брайтон – это город для молодых, у каждого из которых в гараже по гипермощному мотоциклу, или очень старых, которые в своей жизни ничего быстрее монолога Ричарда Брира не видали. На улицах Брайтона меня кидает то в необузданную ярость, когда вдруг передо мной вылетает очередная Honda и сбрасывает скорость до четырех миль в час, то в первобытный ужас от промчавшегося мимо мотоцикла на скорости 4000 миллионов миль в час.

Кроме города контрастов Брайтона есть и такие места, как Донкастер, который заслуживает звания самого законопослушного города на Земле. Если вы хотите повернуть налево с перекрестка с односторонним круговым движением, вам придется отстоять в правильной и абсолютно прямой очереди длиной пять миль, даже если соседняя полоса будет абсолютно свободной. Никому не приходит в голову, что можно выехать на встречную, обогнуть круг против движения и подъехать к самой голове очереди. На то есть две причины: или эти люди крайне тупые, или им некуда больше спешить.

В Оксфорде наоборот – все куда-то спешат. Это происходит потому, что у Оксфорда самая идиотская система одностороннего движения в мире. Если вы въезжаете в город с востока, то, чтобы добраться в центр, вам придется объехать все окрестные деревушки. А приехав в центр, вы обнаруживаете, что там негде припарковаться.

Кольцевая дорога вокруг Ковентри по своей запутанности напоминает спагетти. Из города до сих пор не могут выбраться люди, заскочившие туда за пачкой сигарет в 1973 году. Но бывает еще хуже. Например, в Бирмингеме. Сверните с M6 на Эстонскую трассу, и вы попадете в туннель, который выплюнет вас обратно в пригород. Развернитесь, проделайте весь путь еще раз – и вы попадете обратно на M6. Каждый водитель в Бирмингеме похож на измочаленный ревень.

В Борнмуте я обнаружил более-менее нормальную систему обозначения улиц, все съезды с кольцевой дороги обозначены брайлевским шрифтом для слепых, и даже самые дряхлые старики на своих развалюхах не смогут в них заблудиться.

Но лучшее место для движения в октябре – это Шотландия. У тамошних водителей есть две напасти – обледенение и дома на колесах, поэтому в отсутствие той и другой шотландские водители ездят, как сорвавшиеся с цепи псы. Но при этом, что странно, ни один из шотландских водителей не причинил мне беспокойства, и это несмотря на то, что очень многие из них до сих пор ездят на жигулевских Lada. Даже в Англии я всегда стараюсь висеть на хвосте машин с шотландскими номерами, поскольку они ездят умело, быстро и безопасно.

В Норфолке все наоборот. Нельзя быстро и безопасно передвигаться по этой лунной местности, поскольку местные фермеры убеждены, что любая дорога, по которой они едут, является главной. Вы можете мчаться по прямой асфальтированной дороге, ожидая встречи с горизонтом, как вдруг сбоку заруливает огромный трактор с прицепом, нагруженным субсидиями Евросоюза, а его шины оставляют на дороге комья склизкой грязи.

Когда вы в Сомерсете, тоже забудьте о быстрой езде. Каждый второй местный водитель сидит за рулем пьяный в стельку. Это духовная вотчина владельцев Ford Escort RS2000, которые обожают, когда у них в напитках плавают стружки.

Забудьте об Уэльсе, поскольку в тамошних дорожных указателях полностью отсутствуют гласные. Еще стоит отметить, что никто в Уэльсе не сможет подсказать вам ни одной дороги, куда бы она ни шла. Остановитесь, спросите у прохожего, как проехать в какой-нибудь Ллилглл, он откроет рот и произнесет «эээ…». Это и будет ваш ориентир. Если вы не уедете из Уэльса сразу, то вас до скончания дней заставят ездить вокруг какого-нибудь зернохранилища.

Одна лишь вещь объединяет все эти места. Каждый живущий в них водитель начинает свой день с благодарности Господу Богу, что ему не приходится жить и работать в Лондоне. Лондон пугает всех. Ситуация осложняется тем, что в Лондоне существуют такие микрокосмы, как Фулэм, жители которого работают или в банке, или в агентстве недвижимости, или в страховой компании, или играют на бирже. Они все как один носят классические пиджаки, тащатся от фильма «Уолл-стрит» и ездят на BMW. Никто из них никогда и ни за что не пропустит вас на перекрестке.

Переместитесь на восток, в сторону Саутхолла, и вы поймете, каким образом основатель британского Nissan Октав Ботнар заработал свои миллионы. Народ рассекает там на Nissan так ужасно и безжалостно, что вам остается лишь удивляться, как вообще кто-то остается в живых.

В Кэмдене на дорогах машин мало. Все его жители сидят по домам, курят траву и размышляют о новых видах политической корректности. Машины в Кэмдене похожи на Вельзевула, Гитлера и Майру Хиндли [2]2
  Майра Хиндли – грабительница и серийная убийца, действовавшая в Англии в 1960-е годы. – Прим. ред.


[Закрыть]в одном флаконе. Местные власти прилагают все усилия для дальнейшего сокращения числа машин путем постоянного ремонта дорог. Это такой фокус лейбористов: все думают, что власти ремонтируют дороги, а на самом деле они просто создают рабочие места и борются с машинами – а ремонт никогда не кончается. Отличный метод.

В Вандсворте лейбористов у власти нет, а это значит, что дороги там не ремонтируются вообще. Это объясняет, почему я потратил все утро на поиски подъемного крана, который бы вытащил мою машину, свалившуюся ночью в яму прямо на дороге.

Лондон – это плавильный тигель, запутанный лабиринт, в разных местах которого люди ведут себя совершенно по-разному. Им постоянно приходится контактировать с приезжими со всего мира: фермерами из Норфолка, выбивающими себе очередные сельскохозяйственные субсидии, итальянскими плейбоями и толпами туристов, которые впервые в жизни столкнулись с левосторонним движением. Удивительно не то, что эта система работает плохо, а то, что она работает вообще.

По обуви человека можно определить марку его машины

Она не ест мяса, и, хотя телевизор у нее есть, она любит говорить, что никогда его не смотрит. Она живет в Ислингтоне, и ей есть дело до всего.

Когда вы спрашиваете, не ее ли бойфренд тот парень, который сидит вон там у камина, она отвечает, что как-нибудь обойдется без стереотипов, спасибо большое, и спешит на кухню за новой порцией орешков в укропе.

Вообще-то слово «спешит» в данном случае не очень подходит, потому что на ней были надеты самые идиотские штаны, которые я когда-либо видел. Они настолько мешковатые, что, когда она проходила мимо открытого окна, они надувались и меняли ее курс. В довершение всего на ней были надеты сразу восемь маек.

Она была просто редкостной уродиной, но не пользовалась косметикой, потому что боевая раскраска женщин – это сексизм, а фашистские компании, которые производят косметику, испытывают ее на морских свинках. Или что-то в этом роде.

Но именно ее обувь подтвердила возникшие у меня с самого начала подозрения. Ее обувь была гибридом между линкором и металлическим ведром для угля, выглядела достаточно глупо, а подошва была толщиной с картофельную кожуру. Отсюда понятно, что девушка водит Citroen 2CV.

С обувью связано много вещей, поразительных для меня. Например, пожилой человек заходит в магазин с огромным выбором обувки, все осматривает, но в итоге выбирает чертовы войлочные бахилы с молнией спереди. Или молодые красивые девушки радостно отваливают кучу бабок за пару блестящих высоких сапог на каучуковой платформе толщиной девять дюймов… и идут в них танцевать.

Ну, потанцевать им не удается, поскольку пока они успевают зашнуровать эти сапоги, наступает время возвращаться домой. А единственный танец, который можно станцевать в обуви с девятидюймовой платформой, называется «человек, который вот-вот упадет с утеса» и не очень элегантен. Водить машину в обуви на платформе можно, но тогда вас остановит полицейский и заподозрит, что вы стибрили машину у своего опекуна.

Любители обуви на платформе – это люди с комплексом маленького роста, и их настолько заботит их внешний вид, что они готовы стерпеть, чтобы хорошо выглядеть, большой дискомфорт. Машину они водят очень демонстративно, громко и тюнингуют ее до такой степени, что она становится похожа на бабуина, впервые надевшего вечернее платье. Иными словами, похожа на модели TVR.

Есть еще люди, которые носят плотные ботинки по щиколотку с эластичными боковинами. По непонятным мне причинам эти ботинки оранжевого цвета и сделаны из добротной, неубиваемой кожи. Как правило, это фермеры-молочники, и они водят Daihatsu Fourtrak или Subaru.

Фермеры-джентльмены носят кожаные матовые башмаки коричневого цвета, которые они купили еще в 1972 году, через неделю после покупки своего первого Range Rover. Грубые башмаки пользуются популярностью в лондонском Сити, но они там не коричневые, а черные. А узнать в брокере, банкире или сотруднике Lloyd's бывшего военного вам помогут набойки на каблуке. Бывшие военные хотят, чтобы вы знали о их приближении. Им необходимо издавать громкий металлический звук, пока они переступают с ноги на ногу утром на станции в ожидании электрички.

Дома все мальчики из Сити ездят на BMW. А бывшего военного вы опять же можете узнать по убитым коврикам на водительском месте.

BMW очень популярен и у живущих в районе Брикстонской тюрьмы, но речь уже идет о машине, пару-тройку раз угнанной и с межгалактическим километражем на спидометре. Поэтому за рулем таких аппаратов сидят люди, у которых на каждой ноге по массивной белой башне.

Куда менее экстравагантные спортивные шузы носят хозяева Ford Capri, а старые добрые тенниски Green Flash на ногах говорят, что их хозяин ни секунды не думает о моде. Он играет в теннис, и ему нужна надежная, прочная обувь. Ему нужна надежная, прочная машина, поэтому он ездит на Honda.

Volvo тоже надежная и прочная машина (за исключением T5), но, поскольку в наших краях за рулем Volvo в основном обитают 35-летние женщины, всякий раз, когда я вижу синие туфли-лодочки, мои мысли неизменно обращаются к Швеции. Ну, за исключением случаев, когда эти лодочки надеваются с мини-юбкой. Это значит, что она моложе тридцати пяти, у нее нет детей и поэтому она водит Golf GTi. Если это микроюбка, то ей 19 и она водит Peugeot.

Странно думать, что все эти люди рано или поздно будут иметь отороченные мехом сапожки с молнией спереди, магазинную сумку в шотландскую клетку и супруга на Rover 2000. Все мы там будем. Рано или поздно мы все наденем коричневые ботинки.

Даже те, кто сегодня носит серые. Достаточно вспомнить, что в Америке серый (gray) – это анаграмма имени Gary. Отсюда совсем нетрудно догадаться, что же водит «мистер-серые-ботинки». Если это обувь от Dolcis и носится с белыми носками, ее владелец, скорее всего, продавец фотокопировальной техники и ездит на Vauxhall Astra. Если обувь по бокам имеет вырезы, отделана кисточками и носится с шелковыми серыми носочками, то это футболист и ездит он на Toyota Supra.

Девушка футболиста, фотомодель Дениза, передвигается на Escort Cabriolet. Откуда я это знаю? Потому что каблуки ее красных туфель острые, как сосульки. А если у нее на ноге браслет, то это значит, что у нее вообще нет машины. Ее возит Гари на своей Astra. Это просто-таки закон. Из него же вытекает, что учителя географии носят ботинки, похожие на корнуольские пирожки с начинкой. Я также знаю, что, когда мимо проходят бежевые ботинки на резиновой подошве, это значит, что мужчина идет к своему Triumph Acclaim. Не менее очевидно и то, что человек в высоких сапогах, идущий в жару в центре города, просто идиот. А это значит, что у него мотоцикл.

Самая ужасная обувь из всех ее видов – плетеные сандалии, замшевые с завязочками. Я заметил, что те, кто носит вот такие сандалии а-ля Иисус, ездят на Nissan Micra. Меня не может не беспокоить еще одно мое наблюдение: в этой же обуви являются в суд все, кого обвиняют в сексуальных домогательствах к несовершеннолетним. Но хочу вас успокоить. Каждый раз, когда я бываю в церкви, перед тем как преклонить колени, я смотрю на обувь на ногах викария. Так вот, викарии тоже ходят в этих же самых сандалиях!

Так что в следующий раз, когда полиция будет искать очередного грязного растлителя несовершеннолетних, им надо будет найти викария, ездящего на Nissan Micra. Список подозреваемых сужается до 200 тысяч.

Новый Ferrari 355

Дорога из Модены в Лукку хороша известна английским туристам, потому что по ней можно попасть из индустриального сердца северной Италии к умиротворяющим красотам Тосканы и Умбрии. До Абетона дорога гладкая и быстрая, зато после она становится жутковато-тошнотворной. Даже в самый обычный спокойный день, и даже если вы за рулем Volvo.

А уж в день не такой спокойный там вообще невозможно ездить. Дело в том, что дорога эта используется для тестирования Ferrari, Lamborghini и, чуть реже, Bugatti на скорости 200 миль в час.

Эти машины, конечно, тестируются и на специальных треках, но ни один трек не заменит реальную дорогу в реальном мире. Пока вы не совершите слепой обгон Volvo с английскими номерами, вы никогда не узнаете, что такое совершить слепой обгон Volvo с английскими номерами.

Все местные в курсе, что в любую секунду в зеркале заднего вида может нарисоваться дышащее огнем рыло суперкара, и всегда готовы притормозить у обочины и пропустить его вперед. Но чужаки такой привычки не имеют. И водители-испытатели тоже не могут разобраться, кто есть кто, пока не подъедут достаточно близко, чтобы различить номер. А это на скорости 150 миль в час очень-очень близко.

Более того, когда водитель Ferrari видит своих конкурентов из Lamborghini, то не может удержать себя от езды наперегонки. «Мы стараемся сбрасывать скорость в населенных пунктах, – сказал мне, улыбаясь, один из таких испытателей, – до 100 миль в час».

При этих словах я нервно сглотнул, потому что мы собрались было покататься на Bugatti EB 110, Lightweight Diablo и совершенно новом Ferrari F355 Berlinetta, на котором я, собственно, и колесил всю поездку. Конечно, мы не удержались совершить несколько невероятных ускорений на подъеме. Когда мы поднимались на холмы, задние колеса Diablo крутились как ненормальные, а зад вихлял из стороны в сторону, как будто это был хвост огромной злющей собаки.

Дважды мы со свистом проносились мимо полицейских машин. Их пассажиры не успевали даже высунуться из окна, как нас уже и след простыл. В деревнях местная детвора выбегала на улицу, чтобы поприветствовать нас. Им казалось, что мимо них проезжает только одна машина. Они не видели, что нас было трое и мы шли цугом.

Здесь вы можете начать брюзжать и морализировать, но это Италия, и итальянцам очень нравится смотреть, как скоростные машины выполняют свои прямые обязанности – ездят быстро. Они не видят в этом ничего криминального. Кроме того, этот сельский уголок знаменит на весь мир только потому, что в нем производятся три из пяти самых скоростных машин на Земле.

Больше всего местным понравилась Bugatti за 300 тысяч фунтов: эффектно смотрящийся зверь с двигателем V12 объемом 3,5 литра, форсированный четырьмя турбинами. Полный привод оказывался более чем кстати, поскольку, когда турбонаддув включался, машина аж выгибалась от натиска. Но он начинает работать только на оборотах выше 4000, и это очень раздражает. Сказать по правде, от Bugatti осталось довольно прохладное впечатление.

Впечатление от Diablo получилось противоположным, поскольку, несмотря на 94 градуса в тени по Фаренгейту, кондиционер работал так, как будто кто-то дул через соломинку. Прибавьте сюда отсутствие гидроусилителя руля, переключатель скоростей, через полчаса содравший кожу на руке до волдырей, педаль сцепления, как будто залитую цементом, – и вы поймете, почему я чуть не утонул в собственном поту.

Diablo тоже очень дорогая машина: она стоит порядка 175 тысяч фунтов. Но это машина с полным отсутствием комфорта. Все несущественное было просто выкинуто, дабы облегчить ее вес, поэтому 5,7-литровый двигатель V12 занимается только делом, не тратя силы ни на что постороннее.

Эта лошадка выжимает 200 миль в час, но это лишь в теории: езда на такой скорости настолько страшная, шумная и вибрирующая, что только неизлечимо безумный человек станет удерживать педаль газа на такой скорости больше секунды-двух. Поначалу так ездить даже забавно, чувствуешь себя как на американских горках, но ездить так каждый день? Нет, спасибо.

Такие проблемы не знакомы машине, за рулем которой я провел большую часть своего двухдневного тура. Ferrari 355, без тени сомнения, самая завершенная спортивная машина, которую я когда-либо видел. Никто даже рядом с ней не стоял. На первый взгляд она мало чем отличается от своей предшественницы, Ferrari 348. Но, если присмотреться, можно заметить маленький спойлер, абсолютно плоское днище и великолепные воздухозаборники. Мастера кузовного ателье Pininfarina превратили симпатичную машинку в произведение искусства.

Двигатель остался все тем же – V8, поэтому вы, как и раньше, можете рассекать по городу на четвертой скорости и ни о чем не волноваться. Но теперь на каждый цилиндр приходится по пять клапанов, поэтому двигатель разгоняется до 9000 оборотов в минуту без напряга. Конечно, Ferrari далеко до максимальной скорости остальных двух: ее максимум не больше 183 миль в час. Но и по стоимости она заметно отличается от своих коллег: она ваша за каких-то 80 штук.

Салон кожаный, все переключатели на центральной панели, расположенной вокруг шестискоростной коробки передач. Все работает без особых проблем, поэтому во время поездки ваши руки расслабленно покоятся на руле, а колени широко расставлены.

За сравнительно небольшие деньги вы получите не машину, а птицу. На поворотах я видел, как водитель Bugatti прилагал все усилия, чтобы удержать обороты двигателя, Diablo вообще мотало по дороге как черт-те что, и только Ferrari просто входила в поворот и ехала дальше. На крутом повороте вам стоит лишь немного сильнее довернуть колеса, и шины даже не чирикнут в знак протеста. Стоит чуть посильнее нажать педаль газа, и зад машины начинает водить из стороны в сторону, но даже самый безрукий водитель сможет справиться с ситуацией.

Я вел эту машину с такой же энергией, с какой беседую с вегетарианцами на званых ужинах. В отличие от этих зануд, которым скажешь лишь слово, и они уже лезут в драку, Ferrari с достоинством принимала все тычки и подколы, не забывая четко вписываться в один поворот за другим. В плане динамики что-нибудь более совершенное трудно себе представить.

Как правило, я отношусь к суперкарам с известной долей восхищения, но они напоминают китайскую еду. Когда ты в процессе ее поглощения, она кажется изумительной, но через пять минут после выхода из ресторана ты забываешь о ней напрочь. У меня никогда не будет ни Diablo, ни Bugatti, поэтому какая разница, что это за машины? Но Ferrari стоит меньше, чем жилой дом, поэтому его покупка более чем реальна. Теперь у меня есть цель в жизни. День, когда я куплю себе Ferrari 355, настанет.