Текст книги "Дитя каприза"
Автор книги: Дженет Таннер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)
– Ну что тебе? – спросила она неприязненно.
– Салли! – Пола обиженно поглядела на нее. – Я не так уж часто прошу тебя помочь мне – и не забудь, что я одолжила тебе свои серьги, когда ты на прошлой неделе ходила на свидание с этим Эдуардом.
– Ладно, чего тебе?
– Я не хочу идти к бабушке в следующее воскресенье! Раз в две недели по воскресеньям девочки ходили пить чай к бабушке Бристоу в ее домишко, который некогда был и их домом. Салли эти посещения даже нравились, но у Полы не хватало терпения вести разговоры с бабушкой, у которой были весьма старомодные понятия обо всем на свете, и поэтому многое легко вызывало у нее раздражение. Кроме того, Пола терпеть не могла приготовленные по бабушкиным рецептам салат с ветчиной, хлеб с маслом, бисквиты и консервированные фрукты со сливками, которые бабушка накладывала ей целую тарелку с верхом, так как считала Полу худышкой.
– Нет, нет, Пола! – укоризненно воскликнула Салли. – Ты ведь знаешь, как любит и ждет нас бабушка. К тому же мама с папой в субботу уезжают отдохнуть и пару недель не смогут заглянуть к ней.
– Вот поэтому-то я и хочу, чтобы ты придумала что-нибудь, какую-нибудь невинную отговорку, чтобы бабушка ни о чем не догадалась.
– Что же мне придумать?
Лицо Полы стало злым, как у ведьмы.
– Например, ты могла бы сказать, что я простудилась. Ты ведь знаешь, как бабушка боится простуды.
– Но это уж совсем просто, к тому же сейчас разгар лета.
– Тогда скажи ей, что я сломала каблук по дороге к ней.
– Бабушка будет ждать, что ты придешь к ней после того, как вернешься домой и наденешь другие туфли, – разумно предположила Салли.
– Тогда скажи, что я не только сломала каблук, но и подвернула ногу, – тут же нашлась Пола.
– Но почему ты не хочешь поехать к бабушке? – спросила Салли.
– Это так некстати. Все мои друзья собираются в кофейном баре.
– Я не собираюсь врать только потому, что тебе хочется пойти в бар, – запротестовала Салли. – Я вообще не хочу врать ради тебя. Если не хочешь идти, тебе придется самой сказать об этом.
– Ах, ты так… – сказала Пола с коварной улыбкой, – тогда я, пожалуй, скажу маме, чем вы с Эдуардом занимаетесь в кино.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Салли, но горячая волна, быстро поднимавшаяся по шее, залила краской ее щеки.
Пола улыбнулась, наслаждаясь смущением сестры и ощущением власти над Салли.
– Ты сама знаешь что! Но если тебе действительно хочется, чтобы я рассказала все в подробностях, то знай, что Валерия Митчел сидела неподалеку от вас в кино на прошлой неделе. Должна сказать, что она была здорово шокирована.
Валерия Митчел жила на соседней улице и ездила на работу на том же автобусе, что и Пола. На самом деле она сказала ей только: «Твоя младшая сестричка выросла, не так ли? Уже совсем взрослая хотя бы для того, чтобы развлекаться в кино на заднем ряду». Больше она ничего не говорила. Но Салли этого не знала и перепугалась до смерти.
О Боже, если уж Валерия шокирована, то, возможно, она действительно зашла слишком далеко! «Если Пола расскажет маме, то она просто умрет от стыда», – думала Салли.
– Вряд ли мама позволит тебе снова пойти куда-нибудь с Эдуардом, если узнает, чем ты занимаешься, – сказала Пола беззаботным тоном. – Но если ты скажешь бабушке в воскресенье, что я сломала каблук, то, может быть, мама никогда об этом не узнает.
– Иногда я просто ненавижу тебя, Пола, – сказала Салли. – Иногда мне не хочется, чтобы ты была моей сестрой. Ты и вправду очень неприятный человек.
Очень довольная собой, Пола пожала плечами.
– А зачем быть приятным человеком? – спросила она. – Гораздо важнее уметь добиваться того, чего хочешь. Ты же сделаешь так, как я хочу, да?
Салли кивнула головой.
– Да, – сказала она тихо и пристыженно. – Сделаю. Как всегда, ты своего добилась.
* * *
Несмотря на то, что Салли часто размышляла над своими отношениями с Эдуардом, их продолжение все же застало ее врасплох. В темном уголке парка позади оркестровой раковины они быстро миновали все предыдущие стадии, включая и ту, что нравилась Салли больше всего, – когда они целовались и крепко прижимались друг к другу бедрами, ритмично раскачиваясь. Ее юбка задралась почти до талии, и ей это даже понравилось, потому что мужское естество Эдуарда удобно умещалось между ее бедер, заставляя ее тело глубоко возбуждаться. Придя в экстаз, она даже не заметила, что Эдуард возится со своей одеждой, пока не почувствовала, как нечто влажное и липкое толчками проникает в самый укромный уголок ее тела. От страха она чуть не задохнулась.
– Эдуард… перестань! – выдохнула она. Казалось, он ее не слышит. Он раскачивался и постанывал, а его дыхание стало тяжелым и прерывистым.
– Эдуард! – взмолилась она, извиваясь в его руках. Она чувствовала, как это самое нечто неуклонно забирается под ее трусики, и понимала, что его не следует туда пускать. Это было не только неудобно, но и явно опасно.
Наконец Эдуард оторвался от нее. Салли опустила вниз юбку и, когда набралась смелости посмотреть на него, с облегчением увидела, что он уже успел застегнуть свои брюки. Неожиданно ей очень захотелось, чтобы он ее снова поцеловал и крепко обнял. Тогда бы все, кажется, встало на свое место. Но его, по-видимому, это больше не интересовало.
– Тебе пора на автобус, – сказал он.
Салли неожиданно захотелось плакать. Пока они шли по улицам, он держал ее за руку, но Салли не чувствовала того тепла, в котором отчаянно нуждалась. Вечер был ясный, взошла огромная луна, отражавшаяся в темных водах реки Эйвон, – как все это, должно быть, романтично, думала Салли, но почему-то романтическое чувство не приходило. Так грустно ей еще никогда не было.
– Встретимся в субботу на том же месте в то же время, – сказал Эдуард, чмокнув ее в щеку и подсадив на подножку автобуса.
По пути домой Салли чувствовала, что окружающие смотрят на нее, и не понимала, почему. Только когда она добралась до дома и посмотрелась в висевшее в холле зеркало, она заметила огромный темно-красный засос на шее и поскорее прикрыла его воротником. Бог знает, удастся ли ей спрятать его завтра в школе, особенно на уроке физкультуры. Может быть, попробовать запудрить или замазать гримом?
Салли еще больше захотелось плакать. Она любила Эдуарда. Но почему все оказывается таким грязным и непонятным? Почему ей так противно и стыдно?
Она все еще разглядывала себя в зеркале, выискивая другие предательские свидетельства того, чем она занималась вечером, когда дверь гостиной распахнулась и появилась ее рассерженная мать.
– Салли, иди сюда немедленно! – приказала она. Салли внутренне содрогнулась. О Боже, она, должно быть, узнала! Но кто мог увидеть ее в парке и сообщить об этом так быстро? Нервно разгладив на бедрах юбку и моля Бога, чтобы на ней не было пятен, которых она не заметила, Салли через холл вошла в гостиную.
Она сразу же поняла, что произошло что-то серьезное, потому что отец все еще не ложился. Поскольку ему приходилось вставать очень рано, он, как правило, ко времени ее возвращения домой из Бата последним автобусом был уже в постели. Сейчас же он сидел в своем кресле (хотя по его лицу было видно, что он предпочел бы отсутствовать), а мать, сложив на груди руки, стояла на коврике перед камином, и на ее лице читалось негодование. Салли охватила дрожь.
– Ну вот что, милочка! – обратилась к ней мать. – Объясни-ка нам, почему ты нагло обманула свою бабушку, когда нас с папой не было в городе?
Салли так удивилась, что не могла вымолвить ни слова.
– Надо же было придумать такую чушь! – продолжала Грейс в ярости. – Сказать, что Пола сломала каблук! Как только бабушка рассказала мне, я сразу же поняла, что это вранье – да и она тоже поняла или, по крайней мере, заподозрила ложь. Почему ты это сделала, Салли? Ты знаешь, что я не терплю вранья.
– Я… Пола меня заставила, – сказала Салли в отчаянии.
– Не думаю, чтобы она могла выдумать такую глупую историю, в которую даже бабушка не поверила…
– Но так оно и было. Она заставила меня соврать.
– Я уже говорила об этом с Полой, – сурово промолвила Грейс. – Она сказала, что плохо себя чувствовала. Именно это ты и должна была сказать своей бабушке.
– Нет, мы договорились, что я скажу про каблук…
– Не лги опять, Салли. Я понимаю, что тебе хочется выставить Полу в неприглядном свете, чтобы все подумали, что ей просто не захотелось идти. Ну так вот: мне за тебя стыдно. Нет и нет! – она погрозила Салли пальцем, чтобы предупредить ее возражения. – Не желаю больше ничего слушать. Но обещаю тебе, моя девочка, что если я еще раз узнаю, что ты лжешь, особенно если лжешь, пытаясь очернить другого, то так тебя накажу, что ты надолго это запомнишь. А теперь марш в постель!
Салли отправилась в спальню, испытывая облегчение от того, что остался незамеченным засос у нее на шее, но возмущенная тем, что ей несправедливо досталось за обман бабушки.
Пола уже лежала в постели и читала дешевый любовный роман в бумажной обложке.
– Мне только что здорово досталось за то, что я наврала бабушке, – закричала на нее Салли. – Тебе придется рассказать маме, как было дело.
Пола даже не оторвала глаз от книги.
– И не подумаю. Еще чего!
– Но ведь это несправедливо! Они думают, что я солгала, чтобы подставить тебя, или что-то в этом роде. Расскажи им правду!
– И не подумаю! Не ровен час и мне попадет. Ладно, забудь об этом, Сэл.
– Но почему я должна всю вину брать на себя? – воскликнула Салли.
– Потому что ты дурочка.
– А ты мерзкая эгоистка, и я тебя ненавижу! Ох, как я тебя ненавижу!
В дверь громко постучали и послышался сердитый голос Грейс.
– А ну, прекратите цапаться! Вы похожи на пару бездомных кошек!
– Ненавижу! Ненавижу! – прошипела Салли, задыхаясь от злости.
– Успокойся, Салли, ты слышала, что сказала мама.
– Я никогда не прощу тебя! Никогда!
Но, даже продолжая кипеть от злости, она знала, что уже завтра все будет забыто, и она простит Полу.
Пола не могла поступать по-другому. Так уж она была устроена. Другие могли ненавидеть ее, а Салли никогда не сможет чувствовать к ней ненависть. Как бы Пола ни поступала, как бы коварно, гадко и эгоистично себя ни вела, в конечном счете Салли всегда находила ей оправдание. Разве не так должны поступать сестры?
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Сразу же после окончания школы Пола поступила в крупный универмаг в Бристоле. Работа ей нравилась, хотя уходило много времени на дорогу, а плата за проезд пробивала брешь в ее скромном бюджете. Но для Полы «Дамская мода» была настоящей пещерой с россыпью удовольствий, как в сказке о волшебной лампе Аладдина.
Она любила перебирать вешалки с изящными женскими туалетами. Деловые костюмы и отделанные стеклярусом вечерние платья, тафта и кружево, шелк и шерсть, а самое главное – меха… При малейшей возможности она проскальзывала в одну из раздевалок и примеряла наряды. Пола была высокой и стройной, платья выглядели на ней восхитительно, и остальные девушки лопались от зависти. В конце концов просто несправедливо, что кто-то мог выглядеть одинаково хорошо абсолютно во всем!
Пола с этим не соглашалась. Куда несправедливее думала она, то, что женщины, позволявшие себе покупать эту прекрасную одежду, были не способны оценить ее по достоинству, тогда как она, на которой все платья так хорошо сидели, должна была экономить несколько недель, даже учитывая скидку для персонала, чтобы приобрести самую недорогую вещь. Не раз ей приходилось наблюдать, как облюбованное ею платье покидает магазин в одном из огромных глянцевых фирменных пакетов с веревочными ручками. Когда-нибудь, дала она себе слово, разбогатев, она сможет покупать себе все, что захочет, не только одежду, но и драгоценности, духи, туфли из натуральной кожи и самую лучшую косметику!
Универмаг располагался в большом старом здании в центре Бристоля, почти треть верхнего этажа которого занимал ресторан, изысканный и уютный, с кружевными салфетками на маленьких столиках, пальмами в кадках, окружавшими эстраду, где обычно играл оркестр из трех музыкантов, с официантками в опрятных черных платьицах, кружевных наколках и передниках. Ресторан был неизменно полон посетителей. Они заходили туда выпить чашечку кофе или послеобеденного чая, соблазнившись богатым выбором крохотных пирожных и горячими сдобными булочками к чаю на серебряных блюдах с крышками. Посетители ресторана представляли собой превосходную зрительскую аудиторию. Ранней осенью, когда Пола работала в магазине уже второй год, администрация решила привлечь манекенщиц для демонстрации новых моделей сезона в те часы, когда ресторан посещали обычно дамы, имевшие счет в универмаге и чековые книжки в сумочках.
Манекенщиц для демонстрации моделей дважды в неделю предоставляло местное агентство, а Поле было поручено помогать им одеваться. Когда прибыли девушки-манекенщицы, она была удивлена тем, что, несмотря на всю свою изысканность, они были немногим старше ее, и, наблюдая, как они выплывали на эстраду, почувствовала укол зависти. Если, могут Они, то почему не сможет она? Она тоже высокая, не хуже их умеет носить вещи, такая же красивая, если не красивее их. Помогая манекенщицам одеваться, она попыталась завязать с ними разговор и узнать, как они нашли эту работу, но девушки были не очень общительны. Казалось, они считают ниже своего достоинства общаться с простой продавщицей. Пола была раздосадована, но это ее не смутило. Самоуверенность делала ее невосприимчивой к нарочито пренебрежительному отношению.
Как-то утром одна из манекенщиц, торопясь в раздевалку, поскользнулась и подвернула ногу. Пока она корчилась от боли, госпожа Фриер, агент по закупке моделей, кипела от злости.
– Мы еще не показали васильковую модель, а я возлагаю на нее особые надежды. Она стоит бешеных денег, так что, чем скорее я найду на нее покупателя, тем лучше.
Пола в эту минуту застегивала молнию на платье для коктейля, которое демонстрировала другая манекенщица. Она почувствовала, как ее охватило волнение.
– Разрешите мне показать эту модель, госпожа Фриер! – предложила она. – Платье мне впору. И я уверена, что могла бы представить его как следует.
Остальные девушки смотрели на нее неприязненно, но Пола не обращала на них внимания.
– Прекрасно, – сказала госпожа Фриер после минутного раздумья. – Примерь-ка его. Гм-гм. Оно действительно хорошо на тебе смотрится. Только наложи погуще синие тени на веки, чтобы подчеркнуть цвет модели. А хорошо ли будет сидеть шляпка на твоей прическе?
В магазине Пола носила пучок на затылке. Теперь она распустила волосы и завязала их сзади шарфом. На такой прическе шляпа сидела превосходно. Она добавила немного теней и туши и повернулась к госпоже Фриер.
– Так будет хорошо?
– Да. Пройдись не спеша. Не торопись, дай клиентам возможность рассмотреть тебя со всех сторон, позволь им пощупать ткань, если кто-нибудь пожелает. И, ради всего святого, не налети на стол или на одну из официанток.
– Я знаю, – нетерпеливо сказала Пола. Разве зря она целыми неделями наблюдала за манекенщицами, мечтая когда-нибудь стать одной из них? Когда она вышла в зал, ее сердце учащенно забилось от волнения, но на лице играла спокойная улыбка. Она двигалась с естественной грацией, скользила между столиками, подходила к клиенткам, которых заинтересовала модель, чтобы лишний раз повернуться перед ними, на ходу расстегивала облегающий фигуру жакет и останавливалась, положив одну руку на талию и чуть приоткрывая жакет, чтобы показать надетую под ним блузку, как это делали профессиональные манекенщицы, за которыми она наблюдала. Она так наслаждалась происходящим, что задержалась в зале дольше, чем следовало, и только заметив, что возмущенная госпожа Фриер делает ей знаки, повернула назад. Ей казалось, что она плывет по воздуху.
– Слишком продолжительный показ ни капельки не помогает! – прошипела госпожа Фриер, проходя мимо нее, а девушки в раздевалке демонстративно повернулись к ней спиной, раздосадованные тем, что необученной продавщице разрешили вторгнуться на их территорию. Но, к великой радости Полы, костюм был продан сразу же, как только вернулся на вешалку – какая-то дама, зашедшая в ресторан выпить чашечку кофе, просто влюбилась в него и купила, несмотря на то, что пришлось расширить юбку на целых четыре дюйма, чтобы ее можно было натянуть на отнюдь не стройную фигуру покупательницы.
– Ты вполне справилась, – неохотно заметила госпожа Фриер, не преминув добавить к похвале ложку дегтя, – Только не обольщайся!
Пола даже не обратила внимания на это замечание. Она теперь твердо знала, чем будет заниматься.
На следующий же день Пола, тщательно подкрасившись и надев свой самый нарядный костюм – дешевый вариант модели, которую она демонстрировала в ресторане, – села в автобус до Бристоля. Агентство, поставлявшее манекенщиц, находилось в высоком старом доме на окраине, и Пола истратила часть своих сбережений на такси, чтобы, по крайней мере, прибыть туда с шиком. Позвонив в дверь, она почувствовала нервный спазм в желудке, но решила не подавать виду, что волнуется.
Дама, руководившая агентством, сама некогда была манекенщицей – и это сразу чувствовалось. Высокая, ухоженная, с серебристыми волосами и гладкой кожей на скуластом лице, она внушала почтение. Когда Полу провели в ее офис, Арлина – так звали даму – подняла не нее глаза, неохотно оторвавшись от разложенных перед ней на столе фотографий, и произнесла с едва скрываемым нетерпением:
– Что вам угодно?
– Я хочу стать манекенщицей, – напрямую заявила Пола. – Не можете ли вы принять меня в агентство?
Опытным глазом Арлина осмотрела ее с головы до ног. Увиденное ей понравилось, но она не подала виду.
– Где вы учились? – спросила она.
– Я не училась, – призналась Пола. – Но на прошлой неделе я заменила одну из ваших девушек в универмаге… и костюм, который я демонстрировала, был сразу же продан.
Арлина поджала алые губы. Она не выносила дилетантов, особенно тех, которым казалось, что они вполне способны заменить профессиональных манекенщиц.
– Боюсь, что не смогу ничем вам помочь. У вас нет опыта. Хотя эта работа может показаться легкой, следует научиться правильно ходить, садиться, поворачиваться, снимать пальто…
У Полы сжалось сердце. Ей казалось, что она все уже знает, но эта импозантная дама лишила ее уверенности в себе.
Губы Арлины слегка дрогнули в улыбке, но Пола этого не заметила.
– Разумеется, если вы готовы учиться… Я действительно веду занятия по искусству демонстрации моделей одежды, – продолжала она спокойно. – Обычно хватает двенадцати уроков, но если у девушки есть способности, можно ограничиться и восьмью. Я снимаю комнату в «Гранд-отеле», там мы встречаемся дважды в неделю, по вечерам во вторник и четверг. Всему я учу сама, чтобы быть уверенной, что мои ученики получили надлежащую подготовку.
– Если я буду посещать занятия, вы примете меня? – спросила Пола.
– Если обучение пойдет успешно, я смогу вам помочь. – Серебристые глаза снова осмотрели Полу с ног до головы. – Какого вы роста?
– Пять футов и девять с половиной дюймов.
– А остальные размеры?
– 33 – 21 – 32.
– Бюст слишком велик, – заключила Арлина. – Но, я думаю, с этим мы справимся. Хорошая крепкая повязка вместо бюстгальтера – так делали и раньше.
Пола вздрогнула. А она-то всю жизнь стремилась, чтобы у нее было «побольше наверху». И когда Алина сказала, что ей придется расстаться даже с тем немногим, что она имела, она слегка растерялась, но ее решимость была так велика, что девушка не собиралась отступать.
– Когда я могу начать? – спросила она.
Впервые за время беседы Арлина едва заметно улыбнулась.
– Приходите в следующий вторник, и я позабочусь, чтобы вас приняли, – сказала она.
* * *
– Манекенщицей? – в ужасе повторила Грейс, когда Пола рассказала ей о своих планах. – Я никогда не слышала ни о чем подобном. Как тебе такое пришло в голову?
– А почему бы мне и не стать манекенщицей? – возразила Пола. – У меня подходящая фигура. Госпожа Арлина так и сказала. И мне хочется стать манекенщицей. Это чудесно!
– У тебя и так неплохая работа.
– Нет! У меня самая заурядная, собачья работа. Я хочу заниматься чем-нибудь необыкновенным.
– Манекенщица! Что скажут люди? А я-то всегда так гордилась тобой, Пола. Да я со стыда сгорю!
– Ну уж ты скажешь! – возразила Пола. – Я ведь собираюсь демонстрировать платья, а не раздеваться, как в стриптизе.
– От одного до другого один шаг, – мрачно сказала Грейс. – Это образ жизни, Пола. Он не подходит для молоденькой девушки. Не так ли, Рэг? – призвала она на помощь отца Полы, который читал газету, заслуженно наслаждаясь дешевой сигаретой после чая.
– Не думаю, чтобы это принесло ей какой-то вред, Грейс, – ответил он миролюбиво.
Выведенная из себя Грейс вздохнула. Неужели Рэг не может хоть к чему-нибудь отнестись серьезно? Разве он не понимает, как понимает она, что приобщение к этому ненадежному миру таит опасность, угрожающую моральному облику Полы?
– Говорите, что хотите, а я сделаю по-своему, – сказала Пола, и Грейс, смирившись, покачала головой. Пола только прикидывалась тихоней, но если уж она что-нибудь решит, то заставить ее изменить свое решение мог разве что человек с более сильным, чем у Грейс, характером. И так было всегда, с самого ее детства.
– Ну что ж, мне остается лишь надеяться, что ты будешь осторожна и не забудешь, как мы тебя воспитывали, – предупредила Грейс.
Пола лучезарно улыбнулась, довольная, что добилась своего, и даже обняла мать довольно энергично, но с безразличием.
– Обещаю. А когда стану знаменитой, вы будете мной гордиться, – добавила она.
* * *
Всего лишь после восьми уроков Арлина попросила Полу задержаться после занятий.
– Если вам это интересно, то у меня есть для вас работа, – сказала она.
– Да ну? – встрепенулась Пола. – Вы имеете в виду, что я смогу? – спросила она, не веря своим ушам. Она с удовольствием занималась, но прежде всего ей дали понять, что она очень многого не знает, и это несколько поколебало ее уверенность в себе. К тому же она все еще побаивалась невозмутимой Арлины.
– У вас вполне удовлетворительные успехи, – снисходительно сказала Арлина, ничем не выдавая себя. В последнее время она с нарастающим волнением наблюдала за Полой. В этой девушке была изюминка: наряду с врожденным изяществом и незаурядной внешностью, со стройными длинными ногами, казалось, самим Богом созданными для демонстрации моделей, в ней чувствовалась порода, и это выделяло ее из остальных девушек. Это притягивало взгляды, хотелось смотреть на нее еще и еще, и даже такой циник, как Арлина, смотрела на Полу и не могла наглядеться. Иногда ей даже казалось, что она обделяет вниманием остальных учениц, потому что, даже давая кому-то наставления и поправляя кого-то, она краем глаза все время следила за Полой, испытывая при этом то самое волнение первооткрывателя, которое она почувствовала, когда девушка впервые переступила порог ее офиса.
Арлина не сомневалась, что из этой девушки получится знаменитая манекенщица. Ей только нужно сначала набраться опыта здесь, в провинции, приобрести изящество и уверенность в себе, но отнюдь не самоуверенность, отдающую пошлостью, а потом…
«Я смогу подыскать ей работу в Лондоне», – думала Арлина, не скрывая торжества. Любой модельер с удовольствием возьмет ее, может быть, даже какой-нибудь знаменитый Дом моды заинтересуется ею. От этой мысли кружилась голова Арлина, в прошлом известная манекенщица, никогда не поднималась до головокружительной высоты – сама мысль о том, что ее теперешняя ученица и протеже смогла бы подняться на вершину успеха, вызывала у нее приятное волнение.
Она посмотрела на девушку, ждущую от нее решения.
– Речь идет о благотворительном шоу, – объяснила Арлина. – Его организовали два крупнейших универмага. Будет две репетиции: первая в последнюю перед показом субботу, а вторая в день показа. Тебе следует быть там без опоздания. Захвати несколько пар туфель. Магазины предоставят бижутерию и аксессуары. Кстати, показ состоится в четверг вечером. Ну как, сможешь?
– Еще бы! – выдохнула Пола. Ее голова уже была занята практическими проблемами: найдется ли у нее подходящая обувь, а если нет, то как ей умудриться купить новые туфли? К тому же в четверг она работала – как ей освободиться во второй половине дня? Но так или иначе, она все устроит. Выпросит, займет или украдет деньги на туфли, а если ее уволят из магазина за то, что она не останется на работе после обеда, то она не расстроится. Отныне ей предстоит карьера манекенщицы. И уж она позаботится о том, чтобы устранить все препятствия со своей дороги!
