Текст книги "Грешные ночи (ЛП)"
Автор книги: Джена Шоуолтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)
Глава 11
«Я заполучу эту женщину»,– подумал Захариил. – «Даже если я буду обладать ею всего лишь раз, я заполучу её. Наконец-то я познаю её вкус и никогда, больше не стану строить предположений на этот счёт».
Когда тело Аннабель оказалось к нему вплотную, Захариил окутал её своими крыльями, вынуждая девушку прижаться ещё теснее. Его недавно исцелённые кожа и сухожилия воспротивились этому движению, отзываясь тянущей болью, которая не остановила ангела. Ничто не могло его остановить.
– Какова твоя цена? – тихо спросила Аннабель. Её сладкий аромат достиг его обоняния, наполнил лёгкие и заклеймил всё его существо.
Твой поцелуй. Твоя близость.
Но разве Захариил произнёс эти слова вслух? Нет.
Ему хотелось узнать, что за сделку Аннабель заключила с Колдо – сделку, по которой она была обязана в течение месяца оставаться с Захариилом. Сделку, в обмен на которую она получила Живую Воду. А ещё он хотел узнать, для чего Колдо хотел избавиться от него на небесах на столь длительный срок.
Но опять же, Захариил промолчал. Ему понравилось условие сделки, поэтому он решил не донимать Аннабель расспросами. Она не могла ему ответить. Пока, по крайней мере. Но время для ответов придёт, он был уверен в этом.
«Да, я буду с ней».
Не взирая на приятное предвкушение, где-то в глубине Захариила таился гнев. Ангелу всё ещё не нравилось, что его влечёт к Аннабель, и он обвинял её в том, что из-за неё опустился до подобного... уподобился человеку, позабывшему о своих обязанностях и чувстве долга ради того, чтобы познать вкус женщины.
– Мы обсудим детали, как только доберёмся до нового места, – ответил он более резко, чем намеревался. – Чем дольше мы здесь находимся, тем большей опасности подвергается Колдо.
Мгновение Аннабель вглядывалась в черты его лица, ища в них... что?
– Хорошо, мы отложим на время наши переговоры. – Она обняла его за шею.
Аннабель не переставала его удивлять. Когда Захариил ожидал, что она станет артачиться, она неожиданно соглашалась. Когда же он был уверен, что она просто обязана согласиться, она вдруг начинала с ним спорить. Когда он ожидал...
Захариил забыл, о чём думал секунду назад. Аннабель стояла так близко, словно они были двумя половинками единого целого. Сама эта идея воспламенила его кровь, вызывая внутренний жар, так что пот капельками выступил на коже.
«Захариил».
Мужской голос эхом прозвучал в его голове. Это были не воспоминания и не собственные мысли.
«Тэйн?»– мысленно произнёс Захариил, тут же сконцентрировавшись.
«Да».
«С тобой всё в порядке? Как остальные?»
«На нас не напали, но мы расправились с демонами, преследовавшими тебя».
«Хорошо. Вы догадались оставить одного в живых?»
После небольшого колебания он услышал: «Да».
Словно Захариил стал бы возражать против пытки – единственной причины, по которой демон всё ещё оставался жив.
«Выясните, кто послал этих демонов. Они явились за Аннабель».
«Как она?»
"Хорошо. Но единственный способ сохранить ей жизнь – это спрятать её. Я буду скрываться вместе с ней. Свяжись со мной, когда всё разузнаете. И, Тэйн, "– добавил он, пока воин не оборвал связь, – «проведай Колдо, когда у тебя будет возможность».
«Зачем? Что случилось?»
– Захариил? – произнесла Аннабель. – Я не хочу ругаться, но ты стоишь тут и пялишься на меня.
– Не на тебя. Дай мне немного времени, – ответил он, но связь оборвалась. Он попытался её восстановить, но не удалось. – Продолжай.
– Ладно. – Хотя Аннабель по-прежнему излучала замешательство, но всё же произнесла: – Так, гм, ещё раз, как ты намереваешься вытащить нас отсюда?
Захариил сосредоточил на ней внимание и произнёс:
– Тем же способом, каким мы покинули психушку. Вопрос в том, будешь ли ты наслаждаться этим путешествием?
Их тела заволокло туманом и начало возносить к потолку, а затем всё выше слой за слоем, сквозь землю вперемешку с камнями. Захариилу очень не хотелось покидать Колдо, но он и так дошёл до грани дозволенного, отнеся воина на кровать.
Каковы бы ни были причины, Колдо – воин, угодивший в армию Захариила за то, что превратил в кровавое месиво своего последнего командира – помог ему, а следовательно, и Аннабель. Захариил и не мечтал, что доживёт до того дня, когда станет восхищаться мужчинами и женщинами, которыми руководил. Но он не мог отрицать, что трещина в его груди начала расширяться, и место в ней было не только для Аннабель и его желаний.
Они взлетели над травами, цветами и деревьями в утреннее небо. Солнце выглядывало из-за облаков. Птицы летали и пели свои приветственные песни.
– Я никогда не привыкну к этой красоте, – восхитилась Аннабель. Страх вперемешку с восхищением звучал в её голосе.
Да, Аннабель наслаждалась этим путешествием так же, как и предыдущим. Как бы она стала реагировать на другие вещи, доступные свободным женщинам? Такие как шоппинг, танцы и свидания.
– Разве ты не согласен, что это прекрасно? – спросила она.
– Когда-то и я верил в то, что воздействие красоты никогда не ослабеет.
– Мы родились в этом удивительном мире, Захариил, чтобы защищать эту землю, и людей, живущих на ней.
– Всё, что я вижу – это кровь наших родителей, рассеянную по траве и океанам.
– Они умерли, сражаясь с демонами. – Неспособные оправится от ран. – Это величайшая честь. Сколько раз ты говорил мне эти слова? Так почему ты не сосредоточишься на сияющих чистоте и невинности, и не отпустишь отравляющее твою душу прошлое?
Ни Захариил, ни его брат не имели ни малейшего представления, что за события развернутся вскоре после их разговора. Пленение Эдриниэла, его истязание, его "спасение" после долгих поисков. Эдриниэл перестал считать мир местом великолепия и славы. Он видел, как уродство шло рука об руку со злом, и начал бояться и ненавидеть.
– Ты в порядке? – спросила Аннабель. – Ты напрягся.
На этот раз Захариилу хотелось солгать, чтобы не говорить того, о чём он думал... неужели он способен на это? Может ещё и слезу пустит? Он рассказывал Аннабель о смерти своего брата, но не о причинах, побудивших его к этому. Если бы он рассказал, она стала бы переживать и плакать? Женские слёзы – это не то, к чему он был готов в данный момент.
– С тобой всё хорошо?
– Шшш, – ответил он, – мне нужно сосредоточиться. И это правда, иначе Захариил совершит то, о чём впоследствии горько пожалеет.
– Можешь снова шикнуть на меня, если я разойдусь.
Губы Захариила дёрнулись в подобии улыбки. Непонятно чего ещё ему было ожидать от неё. Ангел огляделся. Демонов поблизости не было, но ему следовало принять меры предосторожности в общественных местах. Демоны часто следовали за ничего не подозревающими людьми. Захариил собирался доставить Аннабель на необитаемый остров в Тихом океане, как и планировал, но... он изменил курс.
Больше часа ангел скользил по бесконечному синему океанскому простору, то поднимаясь, то снижаясь, выписывая замысловатые зигзаги, чтобы никому не было под силу их выследить.
– Так как ты не хочешь рассказывать, что с тобой происходит, и всё же могу сказать, что ты чем-то обеспокоен, – начала Аннабель, – как насчёт того, чтобы рассказать мне, почему ты больше не веришь в земную красоту?
Белоснежные облака спускались с заснеженной вершины ближайшей горы. Виднелись зелёные лужайки, поросшие цветами. Вода была настолько синей, что создавалось впечатление, как-будто в её неведомых глубинах хранятся бесчисленные тайны. Захариил больше не представлял, что прах его родителей рассеян по поверхности мира. Ему больше не мерещились кошмары о брате последние несколько дней, но даже сейчас...
– Восприятие часто омрачается воспоминаниями.
Её тёплый вздох обласкал его шею.
– Верно. После смерти родителей мой брат продал дом со всем содержимым, чтобы ничто не напоминало того ужаса, связанного со мной.
– Но не ты была причиной того кошмара.
– Нет, но он никогда не поверит в это. – Печаль Аннабель потрескивала в воздухе, словно оголённый провод.
– Слова, произнесённые с верой, имеют силу, Аннабель, даже негативные. Если ты хочешь, чтобы он изменил своё мнение, надо говорить и думать так, словно это уже произошло.
– А как же насчёт его доброй воли? И не является ли подобное утверждение ложью?
– Мнения имеют свойство меняться... по доброй воле. И я тебе не предлагаю лгать, я предлагаю верить. Твоя вера способна превратить это в реальность.
– Но у меня нет никакой веры на этот счёт.
– Есть, просто недостаточно сильная. Понимаешь, веру можно измерить. Это как размышления об абсолютной истине. И даже не думай отрицать. Я знаю, что говорю. Абсолютная истина существует, так же, как сила тяжести, так же как и существуют духовные законы, подобные этому: ты можешь иметь то, о чём говоришь, если веришь, что действительно уже обладаешь, даже ещё не владея этим в реальности. Это и есть вера.
Аннабель на мгновение задумалась.
– Ладно. Значит, брат хочет помириться со мной.
– Замечательно. Продолжай думать об этом и повторять. Не допуская прежнюю мысль в свой разум. Заставь её исчезнуть. И однажды ты поверишь в это всей душой и телом.
– И от этого у него возникнет желание помириться со мной?
– Духовные законы не так-то просто постичь. – Захариилу было немного жаль, что он не в состоянии использовать их в собственной жизни. Но обретение религиозной веры требует определённого времени, и если человек не обладает достаточным терпением, он просто всё разрушит.
– Ладно. Хорошо. Я подумаю об этом. – Аннабель положила голову ему на плечо. Прошло много времени и ангелу показалось, что она последовала своему обещанию, а затем уснула. Но девушка спросила: – Так куда мы направляемся?
– В Новую Зеландию. – У подножия одной из гор у Тэйна имелась собственная пещера. У большинства ангелов были разбросаны убежища по всему миру, так как никогда не знаешь, где окажешься, охотясь на демона, или вдруг тебя ранят и понадобиться место, чтобы отлежаться. Как и многие другие, Тэйн предпочитал безлюдные места, насколько это было возможно.
Захариил доставит Аннабель туда. Позже.
– Я всегда хотела попутешествовать, – призналась она.
– Что, собственно, ты сейчас и делаешь.
Её тёплый смешок затронул чувства ангела, вызывая в нём приятное ощущение.
– Не стану это отрицать.
Захариил пролетел мимо пещеры, обогнул залив, миновал Окленд и приземлился в тихом переулке. Ему очень не хотелось выпускать из рук свою пассажирку, но он заставил себя сделать это.
Усилием воли он превратил их одеяния в чёрные штаны и футболки.
– Как у тебя это получилось? – спросила Аннабель, оттягивая материал на талии. – И как ткань может быть настолько мягкой?
Ему хотелось, чтобы она прикоснулась к нему.
«Скоро»,– напомнил он себе.
– Это не так сложно, как кажется, просто я могу управлять этой одеждой так же, как и облаком. – Пока Захариил произносил эти слова, его крылья исчезли.
У Аннабель появилось озадаченное выражение на лице, словно она не могла поверить тому, что видела, и чего не видела. Она протянула руку и замерла, прикусив нижнюю губу.
– Можно?
Её пальцы, перебирающие перья на его крыльях... что может быть лучше. У ангела внезапно перехватило дыхание, и ему стало трудно говорить, так что он просто кивнул и расправил крылья, чтобы она могла их потрогать.
Прикосновения. Нежные, мягкие кончики пальцев пробежались по дуге одного крыла, потом по второму, посылая электрические импульсы по всему телу Захариила.
– Всё ещё здесь, – произнесла она с благоговейным страхом.
Для неё и только для неё.
Если бы Аннабель продолжила гладить его немного дольше, Захариил не сумел бы удержать стон удовольствия, готовый сорваться с губ, но она отстранилась, спросив:
– Так что мы тут собираемся делать?
Его безмерно огорчило то, что она отстранилась.
– Будем делать покупки: одежду, обувь – всё, что может понадобиться в последующие дни.
Аннабель прижала руку к сердцу.
– Ты произнёс словосочетание "делать покупки" без содрогания?
– Произнёс. И что с того?
– Что с того? Да всему миру известно, как мужчины ненавидят шоппинг.
– Как я могу ненавидеть то, чего я никогда не делал?
Губы Аннабель тронула медленная, красивая улыбка.
– Если бы ты уже не был ангелом, то я бы решила, что ты святой. Бедный парень, ты и понятия не имеешь, на что подписался.
***
Аннабель жила собственной жизнью.
Здания были такими же прекрасными, как и окружающие их горы. Свет отражался от множества стеклянных поверхностей. Вода была такой же голубой, как небеса, а облака, плывущие наверху, отражались в её поверхности. Но внимание Аннабель привлекли аркады и колонны, выстроившиеся вдоль улиц, и люди, бредущие по всем направлениям.
Когда-то всё это не привлекало её. Если Аннабель хотела походить по магазинам, родители привозили её в торговый центр. Она примеряла наряды, а отец с матерью критиковали их, хотя "критика" состояла сплошь из похвалы.
– Ты никогда не выглядела более прекрасной, милая.
– Все мальчишки при виде тебя просто сойдут с ума, детка.
– Ты, определённо, унаследовала чувство стиля своей матери, сладкая моя.
Аннабель моргнула, чтобы смахнуть набежавшую от воспоминаний слезу. Когда она стала старше, то за покупками отправлялась уже со своими подружками, и они целые выходные выбирали платья, джинсы, футболки и обувь, а потом, потягивая латте, сплетничали и обсуждали парней.
Аннабель накрыло волной ностальгии и сожалений о том, чего она была лишена в последние годы. Теперь она свободна. И не стоит сожалеть о том, чего не было и о том, что могло быть, как случилось с Захариилом. Вон что из этого вышло. Он позволил прошлому преследовать себя, и больше не наслаждался земной красотой.
Кроме того, Захариил раньше не делал ничего подобного. Аннабель следовало постараться, чтобы этот поход не закончился заявлением ангела о том, что с него хватит, как часто говорили бой-френды её подруг.
– Тебе это всё не приносит удовольствия? – спросил Захариил.
– Нет, я наслаждаюсь этим. Честно.
Он кивнул в ответ, хотя и не выглядел убеждённым.
– Я докажу тебе это! – И Аннабель окунулась с головой в вихрь шоппинга. Поначалу она просто рассматривала стеллаж за стеллажом, и ей казалось, что люди не замечают Захариила, даже в его преобразованном виде. Но затем она заметила, как смотрят на него женщины всех возрастов, чуть ли не с открытыми от изумления ртами.
«Правильная реакция, но он со мной»,– подумала Аннабель не без удовольствия, ощущая, как улучшается её настроение. Пока она не заметила, как сторонятся её мужчины, даже продавцы. Но... но... почему? На стенах же не висели её портреты с надписью «Разыскивается». Так ведь?
Аннабель перевела взгляд на Захариила и заметила, как он смотрит на мужчину, стоявшего неподалеку от неё, на того, который поспешил покинуть магазин.
Ладно, во всяком случае, понятно в чём причина. Да Аннабель и не собиралась осуждать ангела за подобные действия. Он был не только её телохранителем, но и тем, кто оплачивал счета. Всякий раз, когда находилось что-то, что ей приглянулось, будь то футболка, штаны, ботинки или сумочка – для Захариила это не имело значения, у него тут же в руках появлялись деньги.
– Ты ещё не пожалел? – спросила Аннабель Захариила, когда он прятал её очередные покупки тем же способом, каким прятал крылья.
– Я...
– Попридержи мысль! – Аннабель только что обнаружила витрину с печеньем! Она обогнула Захариила и, оказавшись возле витрины, то опускалась, то поднималась на цыпочки, приоткрыв от удовольствия рот. – С кусочками шоколада, – объявила она для девушки в перчатках, ожидавшей её заказа. – Парочку.
Ей когда-нибудь приходило в голову совершить что-нибудь подобное снова, что-нибудь столь фривольное? Нет. И в этом была вся она... Аннабель могла опуститься на колени и разрыдаться. Забавно, но она пролила куда больше слез с момента своего освобождения из психушки, чем за все четыре года, проведённые там.
– Я не хочу печенье, – сказал Захариил.
– О, гм, ага, ведь второе предназначалось тебе.
Он скривил губы, оплачивая счёт.
– Какая же ты маленькая лгунья. Аннабель.
Кинув на него взгляд, она обнаружила, что он вовсе не сердится. Это вызвало у неё лёгкий шок. Обычно ангел раздражался и ворчал. Но как бы там, ни было, что-то его волновало, и это можно было заметить в выражении его лица.
С печеньем в руках Аннабель продолжила движение по торговому центру. Не пройдя и пяти шагов, она уничтожила половину первого лакомства, а ещё спустя пять шагов от печенья не осталось даже крошек.
«Вот что значит жить!»
Второе она поедала не спеша, решив растянуть удовольствие. Аннабель замедлилась, чтобы Захариил оказался с ней рядом, а не позади.
– Ты обращаешься с этим печеньем так, словно оно какое-то дорогое сокровище, – заметил ангел.
Ну, да, потому что так оно и было.
– Ты имеешь что-то против печенья?
– Не могу ничего сказать, поскольку не пробовал их никогда.
«Подождите-ка. Что?»
– Никогда, то есть никогда-никогда?
– Никогда, если, конечно, у этого слова нет другого значения, которое мне неизвестно.
Ха-ха.
– Но это же преступление!
– Едва ли.
– Но... почему ты не попробовал?
– Потому что я предпочитаю, есть продукты, которые восстановят мои силы.
– Я не уверена, что ты понимаешь, как глупо это прозвучало. Но к твоему счастью с тобой рядом есть Аннабель Миллер, которая не позволит прожить тебе даже минуты, не познав совершенства божественного вкуса этой шоколадной эйфории. – Сказав это, она остановилась, отломила кусочек от оставшегося печенья и поднесла его к губам Захариила. – Открой рот. Ты познаешь истинное наслаждение.
Её бросило в жар от того, насколько нежные у него губы. Захариил всегда был олицетворением воина – да и с такой горой мускулов как может быть иначе? – но в этот момент он больше походил на соблазнителя. Принца из её сна... только под его образом не скрывался демон-обманщик.
– Ты похожа на Еву с яблоком, – произнёс он.
– Это оскорбление или комплимент?
– И то, и другое.
– Значит, я оскорблена только наполовину. – Аннабель провела кусочком по его нижней губе. – Открывай. Не заставляй меня командовать тобой снова.
Захариил открыл рот.
Она аккуратно положила кусочек ему на язык, но прежде чем успела убрать пальцы, ангел сомкнул губы и облизнул их. У Аннабель перехватило дыхание. Жар ударил в голову, распространился по всему телу, вызывая дрожь.
«Он ничего такого не имел в виду,»– предположила она, медленно отстраняясь от него. – «У него просто нет опыта, и он понятия не имеет, что подразумевает подобное действие».
Захариил съел печенье, облизнул губы и внимательно посмотрел на неё.
«Такие пушистые ресницы»,– подумала она, – «такой пронзительный взгляд».
Такой красивый мужчина.
– Ты права, – отметил он ни о чём не говорящим тоном. – Восхитительный вкус.
Поддерживая легкомысленную беседу, Аннабель брякнула:
– Жалей теперь, что не взял себе. – И довольная собой, засунула оставшуюся часть печенья себе в рот.
К её немалому удивлению ангел улыбнулся. Улыбнулся! Его губы изогнулись, обнажая ряд белоснежных зубов, а на щеках появилась пара заметных ямочек. Да, самых настоящих ямочек. Всё это вызвало в Аннабель такой шквал эмоций. Он казался... Он был... совершенно великолепным.
– Я мог бы украсть его у тебя изо рта. Что ты тогда станешь делать, храбрая маленькая Аннабель?
Аннабель чуть не поперхнулась, проглотив печенье.
– Ты съел бы эту обслюнявленную жижу? – то ли спросила, то ли возмутилась она.
– Угу, – произнёс ангел, его улыбка исчезла.
На какое-то мгновение ей показалось, что померкло солнца, тьма окутала этот мир и света больше не будет.
– Я не имела в виду, что мне было бы противно, если бы ты...
– Забудь. Давай закончим с покупками. – Захариил схватил её за руку и повёл за собой.
И "повёл" скорее напоминало "потащил".
– Отлично, но только потому, что платить всё равно тебе, – проворчала она.
– Не волнуйся, у тебя ещё будет возможность расплатиться со мной.
– Да? Как?
Ангел окинул её взглядом, в котором притаилась подавляемая страсть.
– Увидишь.
Глава 12
– Пригнись. – Захариил прижал плотнее собственные крылья, ныряя в узкий извилистый туннель. Казалось, они летели целую вечность, но Захариил знал, что они уже почти на месте. Аннабель вцепилась в него, уткнувшись лицом ему в шею.
Наконец туннель закончился, открыв их взору огромную покрытую кристаллами пещеру. Захариил сложил крылья, замедляя движение, и бережно поставил Аннабель на землю. Она еле стояла на ногах, и какое-то время держалась за него. Затем Аннабель отпустила ангела и отошла так, что их тела перестали соприкасаться. И Захариил снова ощутил недостаток её близости... что заставило его стиснуть зубы от раздражения.
В течение всего дня он испытывал одержимость этой девушкой. Каждое прикосновение, каждый вздох, каждый взгляд в его сторону – всё это стало причиной нарастающего напряжения. Перемены в настроении Аннабель ставили его в тупик: то она счастлива, то грустна, то игрива, то угрюма. Захариилу хотелось обнять её и держать так до тех пор, пока она не почувствует безграничное счастье. Но он не мог себе этого позволить. Каждый раз, когда Аннабель смеялась, он ощущал бурление крови. Ему оказалось бы мало просто держать её в объятиях.
А когда она кормила его печеньем? Когда её пальцы оказались у него во рту? Захариилу пришлось бороться с желанием раздеть их обоих и наконец, узнать, почему так много людей получают удовольствие от того, что происходит, когда два человека обнажены.
Однажды, очень скоро, Захариил позволит себе отведать Аннабель, изучить каждый изгиб её тела и испытать страсть. Но после этого он не станет желать большего, не увлечётся смертной женщиной, да ещё и супругой демона. Захариил утолит своё любопытство и вернётся к жизни, которую знал... и любил. Возможно, с его стороны это будет нечестно, но это единственно возможный вариант.
Ангел-воин не мог удержать рядом с собой человека. Жестокая война между ангелами и демонами была слишком опасна для такой хрупкой плоти. И назревает ли война между ангелами, греческими богами и титанами? Захариил уже ощущал напряжение в воздухе, слышал шёпоты грядущего восстания. А, кроме того, их жизни были слишком разными.
– Что это за место? – Обведя взглядом новое окружение, Аннабель вздрогнула от отчаянного положения.
Даже не оглядываясь, Захариил знал, что её так расстроило. Лежавшие на стойке наручники для запястий и лодыжек. Кровать с чёрными простынями, чтобы скрывать то, что могло на них пролиться. Целый арсенал приспособлений на стене, которые бы ему и в голову не пришло использовать.
Он мог выбрать другую пещеру, которая принадлежала такому же как он ангелу: парню, который никогда не испытывал страсти к женщине. Но Захариил выбрал жилище Тэйна, в котором, как он знал, находились все эти вещи, потому что надеялся, что всё это вызовет у него отвращение и стыд, и он откажется от задуманного.
Но Захариил всё ещё желал Аннабель. Хотел проделать с ней вещи...
Её газа превратились в лёд и пригвоздили ангела к месту. Его, того, кто знал этот холод как никто другой.
– И какова цена за то, что ты останешься со мной? Ты говорил, что ответишь мне, когда мы прибудем на место. Вот мы и здесь, и я не могу сказать, что особо впечатлена.
Захариил никогда прежде не лгал и не намерен был делать этого теперь.
– Ты более чем "не впечатлена". Ты испытываешь отвращение. Да?
– Да. – Аннабель указала рукой на расположившийся прямо перед ними арсенал. – Ты хочешь обвинять меня в этом после всего, через что мне пришлось пройти? Кажется, я догадываюсь, что ты намерен делать со мной.
Её ответ не сулил ничего хорошего, и ангел задумался. Аннабель смущали приспособления или ей не нравился он?
– Во-первых, я не собирался применять это на тебе, и точно не стал бы просить использовать их на мне. Во-вторых, я надеялся всего лишь на взаимность в этом вопросе.
Долгое время Аннабель смотрела на Захариила, открыв рот. Затем она бегло окинула его взглядом и сглотнула. Она яростно затрясла головой так, что её темные волосы захлестали её по щекам.
– Если ты считаешь возможным требовать моё тело в качестве оплаты, то никакой взаимности тебе не светит, вне зависимости от того, буду я сопротивляться или нет. Я не намерена расплачиваться собой. Так что тебе придётся воспользоваться излюбленным способом Фитца-извращенца – насилием!
Возмущение, исходящее от неё, волной нахлынуло на Захариила.
– Я – не он! – Даже если бы Захариилу пришлось утонуть в собственном желании, он бы проклял себя, если бы обошёлся с нею как тот человек. – Ты хочешь меня? – решил он расставить точки над "i".
Аннабель облизнула губы и снова сглотнула.
– Да, ты меня привлекаешь.
Это немного ослабило его напряжение.
– И ты... ты меня привлекаешь. – Влечение... какое поверхностное определение для неимоверной тяги, непрерывно атакующей его. – Так в чём же проблема?
В этот миг её гнев превзошёл его собственный, сверкая подобно солнечным лучам.
– Никто и никогда не станет больше делать со мною что-либо помимо моей воли. Я не позволю больше связывать себе руки буквально или в переносном смысле.
Он осознал собственную ошибку и был готов провалиться на том самом месте. Ему не стоило привозить её сюда, вне зависимости от причин, побудивших его, тогда бы и проблемы не было. Захариилу стоило позволить определённым вещам идти естественным путём.
Но... он как то упустил из виду эту область, так что ничего не знал об этом "естественном".
– Я уже сказал, что не похож ни на доктора, ни на других мужчин, которых ты знала. Для чего мне тогда нужно было спасать тебя, чтобы потом просто причинить новую боль? Но раз ты не можешь доверять мне, мы несколько изменим нашу сделку. Я объясню тебе как.
Это немного успокоило Аннабель.
– Хорошо. Я тебя слушаю.
– Я останусь с тобой в течение месяца. – А может и больше, добавил он про себя, если так и не удастся унять собственное любопытство, так как именно в этот момент он осознал, что одного раза ему будет явно недостаточно. Он хотел получить всё, что Аннабель согласится отдать ему, чтобы пережить всё возможное и невозможное вместе с ней. Только в этом случае Захариил будет готов её отпустить. – Если ты поклянёшься поцеловать меня, как только у тебя возникнет подобное желание. – Остальное случится само собой.
– Но девушка... которая поцеловала тебя без разрешения...
– Эта ситуация в корне отличается. У тебя есть моё разрешение. Более того, открытое приглашение. – Его тон стал более отрывистым и низким, сквозь него проскальзывало отчётливое ощущение гнетущего его желания.
– Потому что я тебя привлекаю, – повторила она, играя с кончиками волос.
– Да.
– А что если я никогда не захочу тебя поцеловать?
– Тогда ты не будешь меня целовать. – Но она захочет, уж он постарается.
Она посмотрела вниз, затем на него, затем снова вниз. Её выразительные глаза были исполнены трепета и надежды и чего-то... очень страстного.
– Да, я согласна на твои условия.
***
Поначалу эта идея ей показалась довольно удачной, но по прошествие нескольких часов Аннабель буквально пылала от возбужденной энергии, не находящей себе выхода. Была ли она достаточно храброй, чтобы сделать это? Или же нет?
Только об этом она и могла думать.
– Ты выглядишь взволнованной, – заметил Захариил, вернувшийся из кухни, неся ей сандвич.
Аннабель знала, что Захариил вложил иной смысл в слово "взволнована".
– Да, это так. – То, что было футболкой и штанами снова превратилось в укутывающее её с головы до ног бесформенное одеяние перед тем, как она с ангелом прилетела сюда. – Я хочу принять душ. Одна.
– Эта одежда освежает своего владельца. Ты в данный момент фактически стерильна.
– А. Круто. – Неудачный ответ, ей следовало взять себя в руки. – Я имею в виду, что заметила эту особенность, когда ты был ранен, просто не свела концы с концами.
– Может ты хочешь, примерить что-нибудь новое.
– Наверное, хочу. – Только не таким образом, как он себе это представлял.
Захариил оставил сумки у входа. Аннабель перерыла их в поисках того, что ей было нужно. И точно тем же способом, которым она избавилась от кожаной одежды – то есть, оставаясь скрытой балахоном – одела новую.
– Не справедливо, – Аннабель показалось, что Захариил именно это пробормотал.
Только тогда, когда каждый предмет одежды оказался на своём месте, и она убедилась, что кинжалы находятся там, где им и положено быть, Аннабель, наконец, сняла балахон.
Захариил осмотрел её сверху донизу и кивнул.
– Одобряю. Теперь поешь. – Он поставил тарелку на маленький деревянный стол, приглашая ей жестом сесть рядом с ним.
– И мы поговорим, – заметила она.
– Конечно.
Аннабель хотела получить ответы на свои вопросы, а он – выудить у неё информацию. И о чём бы она его не спрашивала: почему пещера; зачем все эти секс примочки – на всё следовал один и тот же ответ – потому.
Такой информационно-познавательный её ангел.
Ей было немного неудобно. Ни у одного стула не было спинки, и каждый раз, когда она отодвигалась, ей казалось, что она свалится назад, а он ощущал себя великолепно – отсутствие планок позволяло ему удобно расправить крылья.
– Демон, который убил твоих родителей, – начал Захариил, пододвигаясь к ней и откусывая самый удивительный сандвич из тех, что ей доводилось пробовать. Мягкий, аппетитный, с примесью сладких и пряных ароматов. – Как он выглядел?
– Что если бы я ответила уродливый, и мы закрыли бы эту тему? – В эту игру можно было играть вдвоём.
– Я стал бы настаивать.
– Так и думала. – Аннабель прожевала и проглотила кусочек, пытаясь не представлять себе зверя, который кошмаром преследовал её все эти годы. Лишь слегка дрожащим тоном она описала красные глаза, человекоподобное лицо и вампирские клыки, гладкую бордовую кожу, рога, торчащие прямо из спины, вдоль позвоночника, хвост, оканчивающийся металлическим шипом.
В течение всего её рассказа Захариил хмурился. Заметили? Это его привычное выражение.
– Это был, какой угодно демон, но явно не тот, что отдал приказ не входить в учреждение, в котором ты находилась. Так что нам стоит разыскать Бремя и потолковать с ним.
Бремя. Какое ужасное имя.
– И он будет откровенен с тобой?
– При небольшом воздействии, возможно. Но иногда и этого не надо для того, чтобы отличить правду от лжи.
– Раз ты так уверен в этом, то я вне опасности, и даже не думай о том, чтобы оставить меня здесь.
Захариил прищурил глаза, но даже это не могло скрыть вспыхнувший в них зелёный огонь.
– Я легко могу оставить тебя, Аннабель, и ты ничего не можешь сделать, чтобы воспрепятствовать этому.
– Я могу возненавидеть тебя, – закипела Аннабель в ярости. – Ну, вообще-то, не возненавидела бы, потому что отказываюсь кого бы то ни было ненавидеть, но я могла бы очень сильно разозлиться на тебя!
