Текст книги "Раб любви (ЛП)"

Автор книги: Джена Шоуолтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

"Он найдет, чем себя развлечь", – убеждала себя Джулия. Он может поупражняться со своим мечом, или прогуляться... и ублажить каждую женщину, с которой встретится. Откинув подальше ревность, она почесала нос. Может, оставить Тристана здесь, и не было таким уж умным решением.

Она может приказать ему отправиться обратно в шкатулку. Стук сердца. Два. Вздохнув, Джулия отмахнулась от этой идеи. Как она может в здравом уме сказать человеку, чтобы он запер себя в маленьком пространстве? Закусив губу – и впервые осознав, как часто она это делает, – Джулия надела старые тенниски. Она посмотрела на Тристана, только чтобы убедиться, что он пристально наблюдает за ней. Никаких эмоций на лице.

– Меня не будет где-то полчаса, – сказала она. – Не открывай никому дверь и, пожалуйста, пожалуйста, не используй свой меч против кого-либо.

– Любое твое желание...хозяйка. – Последнее слово он произнес с насмешкой. – Разве я уже не обещал тебе, что не буду трогать свой меч в твоем доме?

– Тристан. – Она резко закрыла рот. Ему не нужны извинения, он хотел пойти с ней. Однако она не хотела менять свое решение. Как только ее уши уловили тиканье настенных часов, она надела пальто. – Я скоро вернусь. Обещаю.

Он отвернулся от нее.

Желание остаться атаковало ее здравый смысл. Сожаление опалило, стоило сделать один шаг вперед. На улице на нее повеял свежий порыв ветра. Сначала он показался ей довольно теплым, но потом стал невероятно холодным, играясь с ее внутренним термометром. Джулия задрожала. Она приподняла воротник своего пальто, сжала ключи в руке и ступила на крыльцо. Автоматически она посмотрела кустарник. К счастью, он все еще был живой. Ее сестра обожала говорить, что у Джулии "Указательный палец смерти". Что-либо зеленое, с листьями, оставленное на ее попечение, обязательно погибло бы. Джулия вздохнула. Тристан был не зеленым, но она все равно не могла хорошо позаботиться о нем.

Как только дом погрузился в тишину, Тристан начал бороться со вспышкой ярости. Джулия опять приказала ему, как он и ожидал. Джулия такая же, как и все его предыдущие хозяйки. Ее пренебрежение к его желаниям заставило зверя внутри него рычать и скрести лапой, ища освобождения. Но во-первых и прежде всего, он был воином, а воин знал, когда нужно освободить этого зверя, а когда и приструнить.

Сейчас он должен был приструнить его, успокоить. Он повинуется и больше не предложит больше, чем потребуется.

Он хотел, чтобы Джулия была другой, подумал Тристан и сжал кулаки. Но она не была.

Он хорошо запомнит это.

Он это запомнит, и теперь не будет обращать внимания на все те милые вещи, которые она делала для него. И не будет обращать внимание на то, что он чувствовал, когда представлял ее с другим мужчиной, с этим тщедушным Питером.

Но даже сейчас его кровь закипела.

Ему нужно чем-то занять себя, что могло бы отвлечь его, пока Джулия не вернется. Он осмотрелся. Может, он успокоит свое любопытство и обыщет весь дом. Его взгляд наткнулся на окно, через которое проникали в комнату солнечные лучи, и он кивнул. Да, он изучит планировку дома и узнает больше о своей гуан рэн.

В рамах из черного дерева с позолоченными краями висели зеркала в каждом углу комнаты. Яркие подушки бирюзового, изумрудного и лавандового цвета были разбросаны на мягкой софе, а толстый ковер укрывал пол. В камине не горел огонь, но все еще тлели угольки. Место скрытой чувственности. Женщина, которая украсила эту комнату, не могла быть жестокой или злой. Она была смелой и страстной, мозаикой, нетронутой наслаждениями.

Опять он почувствовал нежность к ней, не в силах противостоять ощущениям. Как она это сделала с ним?

Он вздохнул. Переполненные коробки, которые он не заметил вчера вечером, теперь привлекли его внимание. Он согнулся и порылся в ближайшей коробке. Там были игрушки, часы и серебро. В другом были книги, все они содержали картинки с полуголыми мужчинами и женщинами, которые сильно заинтересовали Тристана, потому что он хотел Джулию во всех этих позах. Вот он около ее полуодетой груди, ее губы приоткрыты от страсти.

В третьей коробке была посуда, фарфоровые цветы и вазы, все аккуратно упаковано. Джулия была знатоком сокровищ, и не удивительно, что она купила его шкатулку. Она увидела ценность... его? Его уважение к ней выросло.

Что еще он мог узнать о Джулии? Закончив осматривать коробки, Тристан пошел дальше в дом, проходя кухню, так как ее он уже видел. Также он видел и спалю внизу. Поэтому он направлялся вверх по лестнице к двум спальням с закрытыми дверьми. Открыл первую...и отвернулся, ну уверенный, увидел ли он то, что думал, что увидел.

В комнате было полно игрушек и колыбель. Гробовая тишина окутала его. Белые стены, неотполированный пол. Другая спальня была такая же: игрушки, колыбель и детская кроватка. Потрескавшаяся краска на стенах, шероховатый пол. Джулия украсила комнату разными мелочами и мебелью. И все же она была в беспорядке.

Громкий, пронзительный шум разорвал тишину, словно посланник смерти, пришедший за ним. Приготовившись к атаке, Тристан помчался вниз по лестнице.

 Глава 8

Твое тело и ум принадлежат твоему хозяину.

В торговом центре Джулия схватила для Тристана всего понемногу: джинсы, спортивные штаны, футболки, обувь и нижнее белье (всех видов и самого большого размера, разумеется). Ей оставалось только надеяться, что все будет по размеру. Он был таким крупным и таким сексуальным, поэтому она решила, что одежда не должна его сильно обтягивать.

Прогуливаясь по магазинам, она подошла к витрине отдела охоты и рыбалки, в которой было представлено большое количество оружия. Но только один нож приковал к себе ее внимание. Она замерла, изучая причудливо вырезанную рукоятку, испещренную символами и резьбой. Металлическое лезвие угрожающе сверкало.

Инстинктивно она чувствовала, что Тристан будет хранить это оружие. Но стоит ли ей так поступать – покупать оружие для него? Оружие, которое так легко спрятать. В замешательстве она барабанила пальцами по стеклу, представляя его реакцию на подарок. Несомненно, он улыбнется, потом схватит ее на руки и подарит легкий поцелуй, шепча при этом, как он ее отблагодарит.

– Я покупаю его, – возбужденно сказала она продавцу.

– Отличный выбор, мэм, – ответил он. Его лицо было усыпано веснушками, серебряные брекеты блестели на зубах, в общем, выглядел он на двенадцать лет. Но гигантская татуировка на его предплечье – белка, грызущая пару орехов – приближала его возраст к семидесяти. – Рукоятка – настоящий шедевр.

– Шедевр вы сказали?

– О да, она просто обалденная!

"Ей надо не забыть сказать это Тристану".

Джулия заплатила за нож больше трехсот долларов.

– Лучше бы ты оценил это, Тристан, – пробормотала она, толкая тележку по направлению к машине.

Через десять минут она подъехала на седане к подъездной дорожке дома. Один из пакетов порвался, когда она подняла его с сидения.

– Черт!!!! – воскликнула Джулия, собрала все в кучу и вошла в дом.

Тристан сидел на кушетке в гостиной, меч лежал перед ним на шерстяном коврике. Он, наклонившись над журнальным столиком, вертел в руках телефон. Но теперь от него осталось больше разных деталей, чем есть в любом пазле! Открыв рот, Джулия опустила руки, и ее покупки снова упали на пол с глухим звуком.

– Что ты сделал с моим телефоном? – требовательно спросила она, упершись руками в бедра.

– Я победил его, – сказал он и посмотрел на нее с гордостью. Но хуже всего то, что в его тоне явственно сквозило, что она должна упасть перед ним на колени и поблагодарить его за оказанную услугу.

По крайней мере, он больше не был отстраненным и бесчувственным.

– У меня нет в доме другого телефона, – растерянно прошептала она.

– Тогда моя работа выполнена!

"Что я сделала, чтобы заслужить это?" – подумала Джулия и покачала головой в замешательстве. Она не пинала щенков, не сбивала на машине детей, которые играли на улицах. Она жила спокойной, размеренной жизнью и даже ежегодно вносила свой вклад в благотворительный фонд.

– Я думала, что знания, которые ты получил из других миров, превосходят мои, – сказала она сухим тоном.

Да, ты права. – Тристан развалился на кушетке, словно в шезлонге, одна его рука свисала с подлокотника, а другую он подложил под голову и посмотрел на нее из-под полуприкрытых век. Выглядел он в тот момент словно мужчина после сексуальных ласк. Его поза была чувственной. Соблазнительной. – Тебе есть чему поучиться.

Джулия уловила скрытый подтекст: "Превосходят, и я могу тебя многому научить".

Она задержала дыхание от явного великолепия этого мужчины. Когда она приблизилась к нему, необъяснимые вещи начали твориться с ее головой и телом, И Джулия уже не была властна над собой. Ему нужно всего лишь заговорить, всего лишь посмотреть на нее, и она уже жаждала попробовать запретный плод. Жаждала его.

Физически он был великолепен, величественен, словно король; его непослушные волосы только подчеркивали точеные черты лица. Как просто было бы сейчас пойти с ним, сесть на него верхом и... утонуть в нем. Получить то удовольствие, которое он так отчаянно предлагал.

Наверное, на ее лице отразились ее мысли, потому что в следующее мгновение, когда их глаза встретились, он задышал глубже, приоткрыл губы...

Она сглотнула.

"Поменяй тему разговора, Джулия, поменяй тему сейчас же!"

– Э-м-м... Я купила тебе одежду, – прохрипела она. – Надеюсь, тебе все подойдет.

– Я уверен, что подойдет.

Он облизнул губы. Но она решила проигнорировать это чувственное приглашение.

Когда он больше ничего не добавил, Джулия сказала:

– Надень что-нибудь. Нам нужно уйти из дома. – Оставаться здесь не стоило, независимо от восхитительной перспективы. – У нас есть только двадцать минут, чтобы добраться до центра города. Я всегда открываю магазин в восемь утра и ни минутой позже. – "Ну, если не считать вчерашнего дня, но ему это не обязательно знать", – добавила она мысленно. – Кстати, я чуть не забыла. У меня есть для тебя подарок.

– Подарок? Для меня? – Он нахмурился, вспышка удивления мелькнула в глазах, стирая всякие чувственные намерения.

– Да, для тебя.

Улыбаясь, она протянула ему коробку, в которой был нож.

Он посмотрел на нее, затем на коробку. На нее, на коробку. В конце концов он неуверенно взял подарок.

– Я не знаю, что сказать.

– Ничего не говори. Просто открой ее. – Энтузиазм был ключом в ее венах. – Ну? Чего ты ждешь?

Он медленно сдернул целлофан и уставился на длинную, черную коробку. Очень осторожно он вынул лезвие из бархата и осмотрел каждый миллиметр. Острый металл сверкнул и прекрасно подошел по размеру к его руке.

В комнате повисла тишина.

Она ждала, смотрела на его жестко сомкнутые губы. Она надеялась на более бурную реакцию, и сейчас ее волнение утекало капля за каплей. Ему не понравился подарок. Ее плечи опустились. Может, ей стоило подарить ему стринги с леопардовым принтом?

– Спасибо, Джулия, – сказал он внезапно. В его голосе слышалось благоговение. Он поднял на нее глаза и одарил таким взглядом, что ей захотелось купить ему целый арсенал оружия: пистолеты, гранаты и все остальное. – Там, откуда я родом, подобное оружие стоит гораздо больше, чем дом.

Она поняла, что ему никогда не ничего не дарили. Это... душераздирающе. Этот мужчина жил больше тысячи лет, и никто не делал ему подарков. Она сползла на пол и начала рыться в пакетах. Спустя пару секунд она достала джинсы, футболку и боксеры. Довольная, что у нее были и другие вещи для него, она протянула ему одежду.

– Вот, это тоже для тебя.

– Я... Спасибо, – опять поблагодарил он, отложил вещи рядом с собой на кушетку и снова начал разглядывать нож.

– Пожалуйста. Нам нужно уходить через пять минут, – намекнула она. – Я не хочу опоздать.

– Опоздание может быть выгодно, маленький дракончик, особенно если ты провела время в постели...или на кухонном столе. Или на полу. Может, ты когда-нибудь позволишь мне доказать это тебе.

Из-за каждого его произнесенного слова она чувствовала боль в разных частях тела. Левый сосок. Правый сосок. Между ног. Под коленками. Словно в трансе, она следила, как Тристан отложил нож в сторону, поднялся на ноги. Сантиметр за сантиметром он спускал свои штаны вниз, медленно стягивая с бедер, открывая все больше обнаженной кожи.

– Тристан! – выдохнула она, осознав, что он не собирается останавливаться. – Что ты делаешь?

– Я переодеваюсь.

– Я вижу.

"Много чего вижу".

Она сидела, он стоял. Эта позиция ослепила ее видом его "имущества". Он был подтянутым, с твердыми мышцами, и да, он был большим везде, как она и думала. Но она и представить не могла... Джулия сглотнула, чувствуя пульсацию желания в ее теле, и опять сглотнула.

– Что-то не так? – невинным голосом спросил он.

– Нет, все так.

Все так, если не считать того, что она вот-вот задохнется... И она бы задохнулась, если не отвела взгляд. Но казалось, что она не может оторвать взгляд от его тела.

– Джулия, ты так пялишься, – шутливо поддразнил он ее.

  Глава 9

Империя.

Шестой сезон.

– Зачем ты пришла, Зирра?

Четыре солнца отбрасывали ручейки света, которые были похожи на расплавленное золото. Она проникали сквозь арку, окна, заполняя дворец правосудия, делая его похожим на храм. На покрытой зеленой тканью платформе возвышались два трона, инкрустированные драгоценными камнями из других миров. Две крылатые фигуры, вырезанные из чистейшего алебастра, готовые вот-вот взлететь в небеса, украшали их ножки.

Мерцающий сливочно-розовый мраморный пол охладил босые ноги Зирры и напомнил о ее холодной пустоте внутри... и о причине, по которой она была здесь. Еще одним мощным напоминание служил оглушающий шум за воротами дворца.

Главный священник сидел рядом со своей королевой, пристально смотря на Зирру. У него были глубокого, бездонного синего цвета глаза. Магическая сила заполняла пространство вокруг него, пронизывая и Зирру. Сила, намного превосходящая ее собственные возможности.

Она сжала кулаки. Четыре цикла назад Персен украл у нее шкатулку с Тристаном и отправил его в другой мир, наложив свое заклинание. В каком же бешенстве она была. И в каком же бешенстве она находилась до сих пор. Она хотела немедленно вернуть своего раба, но Персен остановил ее. Он забрал ее силу, обернув ее в покров смертности. У нее не осталось никаких магических способностей. Совершенно никаких.

Он сказал, что это ее наказание, за то что она разрушила священный союз со смертными.

Ублюдок.

– Я спрашиваю в последний раз, – сказал Персен стальным голосом. – Зачем ты пришла, Зирра?

Она стояла в центре залы, шелковое лазурное платье, словно пена, окутало ее тело. Зирра подняла голову. Она старалась, чтобы выражение ее лица оставалось безразличным, хотя было практически невозможно смотреть на главного священника. С ниспадающими черными волосами, магической силой и океанами его синих глаз он должен был быть красивым мужчиной. Но он был отвратительным. Его тело было искривлено, левый глаз находился почти у скулы, его нос был острым и крючковатым.

И он был нетерпим к жалости. Она могла бы попробовать соблазнить его, хотя давно поклялась, что у нее никогда больше не будет Друинна в качестве возлюбленного.

– Я пришла, чтобы потребовать вернуть мои силы, – сказала она с вызовом.

Всеобщий вздох разнесся по всему помещению – охранники стояли в каждом углу дворца, – прежде чем повисла напряженная тишина. Звук и нехватка звука были в дисгармонии, словно осколки битого стекла.

– Ты? Потребовать у меня? – произнес он, в точности повторяя все, что однажды она сказала Тристану. – Сомневаюсь, что когда-нибудь верну твои силы. Ты попытаешься вернуть Тристана, я не могу позволить этому случиться.

– Он принадлежит мне.

Брови Персена сошлись на переносице.

– Если бы я мог разрушить чужое заклинание, я бы сделал это. А так как Друинн этого сделать не может, я просто отправил его подальше, где он и останется. Радуйся, что я не убил тебя.

"Радуйся, что я не убил тебя", – мысленно передразнила Зирра.

– Я требую, чтобы ты вернул мне силы сейчас же!

– Еще требования? – Его голос стал убийственно резким. – Назревает война, Зирра. Многие мои привилегированные волшебники уже присоединились к мятежникам в надежде на разрушение нашего предварительного союза со смертными. И ты приложила к этому свои усилия. Я наказал тебя за твои действия, и все равно ты продолжаешь думать только о себе и требовать, чтобы я вознаградил тебя. Мой ответ, – добавил он небрежно, почти радостно, – нет. И любой, кто поможет тебе, навлечет на себя мой гнев.

У нее в животе затрепетал страх, который своими острыми крыльями изрезал ее надежду. Ее взгляд переместился на королеву, которая восседала на троне рядом со своим возлюбленным Главным священником. Хизер была единственная, кто сдерживал нрав Персена.

Зирра молилась, что королева поможет ей.

– Я согласна с моим королем, – произнесла Хизер мелодичным голосом, который был похож на песню. Почти рассеянно она дотянулась до руки Персена и сжала ее. – Ты должна оставить это в покое. Оставить Тристана в покое.

"К черту их", – рассердилась Зирра. Они такие самодовольные, всегда знают, что лучше всего. Что ж, она знала, что будет лучше для нее. Тристан. Только в его руках она чувствовала себя красивой и сильной. Только когда он подчинялся ей, она чувствовала себя живой, полностью удовлетворенной.

Сквозь полуприкрытые веки она вновь посмотрела на Главного священника, и их взгляды столкнулись – ледяное противостояние голубых глаз.

– Ты проклял собственного брата, обеспечив ему вечную жизнь в камне. Я ничуть не хуже тебя.

– Я исправил свои грехи. Мой брат сейчас счастливо живет со свей спутницей жизни и их детьми.

– Тогда позволь мне исправить свои с Тристаном. Я стану его спутницей жизни и подарю ему столько детей, сколько он пожелает.

– Нет, – ответил Персен.

Зирра чуть не закричала – ею полностью завладел гнев. Как было бы просто вернуть Тристана, если бы она обладала своими прежними силами и знала, где он сейчас находится. Ей нужно было бы всего лишь открыть вихрь. Но она не могла этого сделать, и ее последняя надежда зависела от решения Главного Священника. Она должна убедить его помочь ей.

– Я страдала из-за своего наказания много циклов. Наверняка, уже достаточно.

– Нет, не достаточно. – Персен задумался. – Может, мне стоит отдать тебя смертному Великому Повелителю, чтобы он наказал тебя.

– Ты не посмеешь. Ты же не хочешь, чтобы он узнал, что стало с его лучшим воином?

– Я посмею, Зирра. Не сомневайся.

Тоска распространялась по всему ее телу с такой же скоростью, как увядала ее надежда. Перед ее взором вспыхнуло прекрасное лицо Тристана. Он нужен был ей. Он должен быть ее. Поскольку Тристан действовал как афродизиак, то для того, кто однажды вкусил его, больше ничего не имело значение – только еще больше Тристана. Она ненавидела его за то, что чувствовала к нему, но никак не могла противостоять своему желанию.

Она пыталась унижать его, доказать себе свое господство над ним, но каждый день, всегда, когда у нее была шкатулка, он противостоял ей. Да, он удовлетворял ее тело каждый раз, когда она приказывала, но никогда не давал ей большего. Он говорил о ее смерти, когда гладил ее тело. Он смотрел на нее с ненавистью, пока целовал ее кожу.

И опять лишь из-за воспоминаний о его великолепии она задрожала от восторга.

– Тристан – всего лишь смертный, – прорычала она. – Он ничего для тебя не значит!

Хизер, будучи смертной, сузила глаза.

– Да, он смертный, но это не умаляет его человеческого достоинства.

– Он дрался за своего Великого Повелителя, – произнес Персен. – И также он дрался за меня. Он убивал свои врагов без сожаления и колебаний. Он преданный и заслуживает уважения – король сердцем и легенда для любого народа. А кто ты, жалкое воплощение плоти, крови и волшебства? Ну, больше не волшебства, – добавил он самодовольно.

Она проигнорировала его колкость, хотя вся дрожала от ярости. Персен хотел оскорбить ее, потому что она когда-то отвергла его – плюнула в его уродливое лицо и отказалась от его прикосновений. Она не позволит ему умалить ее боевой дух.

– Тристан – все, что ты требуешь, – сказала Зирра. – Я принимаю это. Но он также и мой. Он принадлежит мне.

Хизер подавила звонкий смех.

– Он никогда не был и не будет твоим.

Зирра заскрежетала зубами.

– Не бойся, – сказал ей Персен, – однажды он вернется на нашу землю. Но вернется он только тогда, когда Эллия пожелает, и ни секундой раньше.

Радость и отчаяние, нетерпение и восторг овладели ею.

– Если ты вернешь его сейчас, я заставлю его полюбить меня. Я знаю, что смогу. Он даже поблагодарит тебя за свое возвращение.

Смех вырвался из Персена – жестокий звук, который разрушил, уничтожил ее гордость.

– Почему ты так упорствуешь? Он никогда не полюбит тебя. Ты не достойна его.

– "Я достойна", – хотела закричать Зирра, хотя ни единый мускул не дрогнул на ее лице. Лишенный эмоций фасад, за которым скрывался внутренний вихрь чувств.

– Убирайся с глаз моих, женщина. – Персен по-королевски махнул рукой в воздухе. – Твоя алчность вызывает у меня отвращение.

Сжав кулаки, она на секунду замешкалась.

– Я найду способ вернуть его, не сомневайся. Тристан мой. Мой любовник. Моя собственность. И он будет принадлежать мне.

Персен вспыхнул от такой явной дерзости.

– Ты смеешь оспаривать мой приказ?

– Да, смею, – сказала она ровно, смотря прямо ему в глаза. – О да, смею.

Когда Зирра покинула дворец правосудия, Персен посмотрел на его спутницу жизни, королеву его сердца и души, женщину, которая спасла его от гибели.

– Может, мне стоило убить Зирру, – сказал он, вздохнув. – Количество ее предательств только возрастет..

– Наш сын никогда не простил бы тебя, если бы ты причинишь ей боль. – На лице Хизер читалось беспокойство, ее карие глаза округлились. – Мы сделали правильно, отослав Тристана подальше?

– Да, правильно. – Персен глубоко вздохнул. – Не волнуйся, моя любовь. Я подумаю над тем, что сделать с Зиррой, чтобы не расстроить нашего сына.

   *****

Зирра шагнула в свою комнату. Каждый раз, когда она поворачивалась, сжатых кулаков касался шелк ее платья, а волосы хлестали по спине. Темные эмоции овладели ею, такие же обжигающие и удушающие, как и внутри сердца. Тяжелые грозовые и серые облака скрыли четыре солнца, усиливая ее ужасное настроение. С криком она пнула стул и уронила на пол свой трехъярусный туалетный столик. Ее дорогая хрустальная ваза разбилась, оставив после себя лишь стекляшки. Как посмел Персен де Лоук так подло с ней поступить! О, как она хотела расправиться с ним. Уничтожить его магическую силу, как он уничтожил ее. И все же, будучи Главным священником Друиннов, его силы намного превосходили ее, и она ничего не могла сделать, чтобы причинить ему боль или противостоять его заклинанию. Ничего!

Она потеряла силу. Она потеряла уважение людей, стала лишь смешной историей, которой делятся за обедом. И она потеряла Тристана, как он и предсказывал.

Она должна вернуть Тристана. Он принадлежит ей. Зирра взяла драгоценный кубок и кинула его в стену. Он не разбился. У нее был раб только пару циклов. Так мало, а ее нужда в нем увеличилась до непостижимых размеров.

– Где он? – взревела она. Какой женщине он сейчас принадлежит? Кто трогает его? Ласкает? Радушно приветствует его тело?

Какая женщина чувствует власть, которую он дает?

Эти мысли заставили дремавшую ревность пробудиться и приглушить глубоко скрытый гнев. Боль разлилась внутри живота, и Зирра с яростным криком бросилась на кровать, на ту самую кровать, где она в последний раз наслаждалась Тристаном. Шелковая белая ткань окутала ее, словно ласка любимого. Она сунула кулаки в матрац на меху.

– Он принадлежит мне! Мне!

В комнату вошла служанка. Она посмотрела на нее широко открытыми глазами, в которых читалась неуверенность в том, какая судьба ей уготована.

– Звали, колдунья?

– Нет, не звала, идиотка. – Зирра резко замолчала. Внезапно ее дыхание выровнялось, гнев утих. Решение было таким простым, что она задумалась, почему ей это и раньше в голову не пришло. Есть один мужчина-друинн, который рискнет навлечь на себя гнев Персена, чтобы помочь Зирре. О да. В конце концов, этот мужчина изголодался по ней, а с помощью правильного стимула сделает все, что она попросит.

Она чуть не засмеялась.

– Где принц? – спросила Зирра.

Служанка теребила пальцами гладкую коричневую ткань ее платья.

– Практикуется в магии в белых песках.

– Позови его. Скажи, что я требую, чтобы он пришел ко мне в опочивальню.

Девочка кивнула и поспешила исполнить указание.

– Ты будешь моим, Тристан.

В этот раз Зирра позволила себя рассмеяться. Она была такой легкомысленной впервые с тех пор, как Персен наложил предательское заклинание.

Чуть позже пришел Роумулис. Он угрюмо сжал губы. Его обнаженная грудь блестела от пота и крошечных белых кристаллов. У него было жилистое тело, покрытое шрамами.

Каждый сантиметр его кожи показывал, каким диким, опасным воином он был, еще более мощным из-за магической силы вокруг него, такой же смертельной, как и любое оружие. Обутый в ботинки, он прошелся по осколкам вазы на полу и остановился около ее кровати – темная башня по сравнению с белизной ее стен и мебели. Черты его лица были выразительными, потрясающими. Шелковистые черные волосы ниспадали до плеч, подчеркивая золотистый цвет его глаз и острые скулы.

Много раз он пытался затащить ее в постель. Она всегда отказывала ему, вполне убедительно, и отправляла его разочарованного обратно, потому что она никогда не развлекалась с Друиннами. Они слишком непостоянны и не поддаются контролю, могут проклясть или благословить мановением руки. В то время как она смаковала эту власть в себе, она ненавидела ее в других. То, как Персен отнял у нее магические способности, лишь доказывало, что иметь в любовниках Друинна не самая лучшая идея.

Даже зная о ее чувствах, Роумулис все равно желал ее. И всегда будет желать. Это знание горело в его глазах. Он, может, презирает себя за слабость, но ничего не может с этим поделать. Зачем же тогда он здесь?

– Какое твое желание на этот раз, Зирра?

Она скорчила обидчивую гримасу.

– Твой отец крал мою магическую силу и отправил моего раба в другой мир.

– Я знаю. – Он замолчал на секунду, чтобы опереться ладонью о алебастровую колонну, возвышающуюся рядом с ним. – Все во дворце знают, и никому до этого нет дела.

Она заставила себя остаться равнодушной.

– Ты вернешь мне Тристана? – Наблюдая за ним, Зирра соблазнительно растянулась на простыни и подушечкой пальца дотронулась до губы. – Я буду очень благодарна.

– Это все, зачем ты позвала меня? Если да, я ухожу немедленно.

Роумулис направился к выходу.

– Стой! – позвала она. – Пожалуйста.

Он медленно повернулся к ней – на губах играла наглая усмешка.

– Ты хочешь что-то добавить?

– Покажи мне его. Всего один взгляд. Это все, о чем я прошу. Пожалуйста, Роумулис. Я отплачу, не сомневайся.

Странная вспышка промелькнула в его глазах, словно нежная, мягкая ткань на смертельно остром кинжале.

– Хорошо, – сказал он, отчетливо произнося каждое слово. – Всего один быстрый взгляд.

Он поднял стекляшку с пола и с помощью нее взял несколько тлеющих угольков из камина. Дым от них поднимался до самого потолка. Он пробормотал заклинание, и сладкая сущность магии заполнила воздух. Он прочертил свободной рукой арку в воздухе. Прямо над темным облаком воздух начал виться в спирали и превращаться в жидкость.

В самом центре испещренной пятнами жидкости появилось изображение Тристана. Зирра подавила голодный рык и только с помощью неимоверных усилий осталась на кровати, где она столько ночей мечтала об этом смертном. Он сидел на простом черном стуле. Его руки были за головой, когда он посмотрел в потолок. Он был так глубоко погружен в мысли, около глаз залегли тени, уголки губ опущены. Ее рот наполнился слюной от воспоминаний о его теле. О чем он думал? О ней? Она потянулась, чтобы дотронуться до него, но почувствовала только воздух. Ее разочарование было почти осязаемым. Она закричала:

– Ты должен вернуть его, Роумулис. Ты должен!

Его руки опустились, и изображение исчезло. Роумулис принужденно засмеялся.

– Знаешь, я не пойду на риск ради тебя. Никто из нас не пойдет.

– Персен твой отец. Он никогда не накажет тебя.

– И все же мой ответ – нет.

– Ты наверняка можешь что-нибудь сделать для меня, – прорыдала Зирра.

– Да, могу. Но не буду, – решительно ответил он. – У Тристана было много гуан рэнов после тебя, и ему не нужно твое вмешательство в его новой жизни. Женщина, с которой он сейчас, может освободить его.

Посмотрев на него, она затряслась. Одна из возможностей Друиннов – видеть будущее.

Просто видеть. Она не сомневалась, что он говорит правду.

– Где он сейчас? Где? Кто смеет посягать на мою собственность? – Роумулис упрямо хранил молчание. Хотя его голодный взгляд отчаянно блуждал по ее телу. – Пожалуйста, помоги мне, Роумулис. Я не хочу умолять.

– Зирра, – начал он.

– Роумулис, – мягко сказала она. Наблюдая за ним из-под ресниц, она повернулась на другую сторону, принимая соблазнительную позу. Ее волосу упали за плечо. Она знала, что представляет собой настоящую картину чувственности, которая многие вдохновляет целые легионы. – Я дам тебе все, что ты захочешь, если вернешь его мне.

– Нет, – сказал он. Но на этот раз поколебавшись.

– Все, что ты захочешь от меня, твое, Роумулис. Все. Тебе нужно только помочь мне.

Текли минуты, которые казались вечностью. Зирра не знала, о чем он думает.

– Ты сделаешь все, что я попрошу? – наконец спросил он.

– Да, – ответила она, не задумываясь о последствиях.

Надежда охватила ее, и она знала, что сделает все, что попросит этот Друинн.

– Я назову свою цену позже. Договорились?

И опять она стремительно ответила:

– Да.

Роумулис закрыл глаза. Она знала, что внутри него разбушевалась война. Его отец против нее. Кто победит? Она ждала, лежа на краешке кровати. Вся ее жизнь зависела от его ответа.

– Хорошо, – мягко произнес он и посмотрел ей в глаза. В его глазах плескалась решимость, хотя и был намек на сожаление. – Я помогу тебе.

Зирру захватил триумф, такой же мощный и чистый, как и ветры в четвертом сезоне.

– Как? – требовательно спросила она. – Ты отправишь меня к нему?

– Нет, не отправлю, – ответил он решительно.

– Почему?

– Ответ тебя не касается.

– Тогда как я получу Тристана? – спросила она сквозь сжатые зубы.

– Я научу тебя заклинанию, которое вернет его тебе.

– Если бы у меня были мои силы, я бы сама это сделала.

– Но у тебя нет больше сил. Поэтому тебе нужна моя помощь. Если ты не принимаешь мои условия, мы расторгаем нашу сделку.