Текст книги "Сердце Дракона (ЛП)"

Автор книги: Джена Шоуолтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

–Ты же знаешь, как Алекс любит те пончики, – уклонилась она от ответа. И правда. – Так что, могу гарантировать на все сто, что он плохо питается. В прочем, как и всегда.

– Так с ним все в порядке? Успокоившись, спросила мать.

– Ну, я бы тебе сказала, если бы что-то случилось, разве нет? – снова уклонилась она, стараясь задавать вопросы чтобы скрыть ложь.

– Ты всегда говорила правду,– сказала с гордостью мать, – когда болтала языком. – Клянусь, твой брат-это ходячая реклама по всем сердечным болезням. Может выслать ему соевые булочки. Я могу их отправить с FedEx. FedEx делает поставки в Бразилию?

– Не в самое сердце джунглей.

«А я пошлю ему комплекс упражнений Синди Кроуфорд на DVD», заявила Софи.

– Я сомневаюсь, что в его палатке найдется розетка.

– Он же должен возвращаться в свой гостиничный номер, – упорствовала мать.

Грейс потерла висок. – Мне жаль, но я должна с вами распрощаться.

– Что! Почему? Ты еще не рассказала мне о своей поездке. Ты что-то купила? Видела туземцев? Я слышала они бродят..., – она сделала паузу и в шоке произнесла, – голышом.

– Сожалею, но я их не встречала. – Что очень прискорбно, потому как я обещала их сфотографировать для тети Софи.

– Кстати говоря, о Софи, она задается вопросом, не привезла ли ты ей каких сувениров?

« Я не задавалась», сказала тетя.

– Я заеду к вам через несколько дней и расскажу все детали. Обещаю.

– Но...

– Пока. Люблю вас. – Грейс мягко положила трубку на место и съежилась. Ох, она будет наказана за это. Бесконечная лекция, сопровождаемая постоянными нравоучениями, позволяла матери чувствовать свое превосходство. «Не забыла, как все время огорчала меня?» Я плакала целыми днями.

Закатив глаза, Грейс набрала еще один номер. Ее подруга Мэг, была начальником отдела бронирования билетов в главной авиалинии, поэтому она попросила ее проверить все базы данных на имя Алекса. Он не был зарегистрирован, но это еще ничего не значило. Возможно, он летел на частном самолете.

Она не собиралась бросать это дело, Грейс закинула ключи, бумажник и газовый баллончик в рюкзак. Села в метро до верхнего Ист-Сайда. Она должна найти брата или хотя бы убедиться, что с ним все в порядке.

Он всегда был рядом, когда она была маленькой. Он был тем, кто перевязывал ее порезы и ушибы. Был тем, кто поддерживал и успокаивал ее, когда умер отец. Они оба путешествовали по всему миру, но всегда находили время для встреч друг с другом.

«Пожалуйста, пожалуйста, пусть Алекс будет дома», она мысленно твердила молитву под стук колес метро. Если он будет дома, они могли бы провести остающуюся часть дня вместе. Возможно, они пообедали бы в Шанхайской Кофейне в Чайнатауне, в их любимом ресторане.

Вскоре она уже прошлепала мимо конторки секьюрити в жилом комплексе Алекса. Он совсем недавно заселился в роскошное здание. Не смотря, на ее нечастые посещения, швейцар, должно быть, узнал ее и позволил пройти без сучка и задоринки. После короткой поездки на лифте, она уже грохотала в дверь квартиры Алекса. Когда никто не ответил, воспользовалась своими ключами и вошла внутрь. Сделав три шага, она задохнулась. Бумаги были разбросаны по всему ковру.

Либо кто-то ворвался сюда (опять!), либо ее чистюля брат уезжал в страшной спешке. – Алекс, – крикнула она из холла.

Тишина.

– Алекс, – крикнула она, на сей раз еще громче.

Ни звука шагов, ни приветственного возгласа. Ничего.

Она знала, что не стоит так делать, знала, что сначала должна позвать на помощь. Грейс вытащила газовый баллончик и держа его перед собой, стала осматривать каждый дюйм просторной квартиры. Ее желание узнать, где же Алекс, полностью стерло всякое чувство осторожности.

В квартире никого не оказалось, ни затаившегося вора, ни брата. Она прошла в гостиную и подняла фотографию с изображением Алекса и ее самой. Они улыбались, стоя в Центральном парке, солнце освещало их со всех сторон. Ее тетя сделала этот снимок несколько месяцев тому назад, когда они все решили бегать трусцой вокруг парка. После двухминутной пробежки Софи устала и выдохлась. Поэтому они решили сделать перерыв и заодно сфотографироваться. Эти воспоминания принесли ничего, кроме боли.

Расстроенная Грейс закрыла квартиру и оперлась спиной о дверь. Через несколько секунд мимо не нее прошел мужчина. – Простите, – окликнула она. Грейс осветила его быстрой, я-милая-южанка, улыбкой, которая говорила вы– можете-мне-что-нибудь-поведать. Она надеялась, что это сработает.

– Вы живете в этом доме, верно?

Он устало кивнул. – А что?

– Вы знаете Алекса Карлайла?

– Да. – И снова спросил, – А что?

– Он мой брат. Я разыскиваю его и хотела бы поинтересоваться, может вы его видели?

Ее слова успокоили его, и он немного улыбнулся. И даже протянул руку для приветствия. – Вы Грейс. Я видел фотографию в офисе Алекса, но там совсем маленькая девочка. Я думал вы моложе.

– В офисе? – опешила Грейс. – Вы работаете на Аргонавтов?

– Почти все здесь. Это их здание, – он сделал паузу и затем, его улыбка угасла, оставив место хмурому взгляду. – К сожалению, я не видел вашего брата уже несколько недель. Он не объявлялся ни дома, ни на работе.

– Может, вы знаете кого-нибудь, кто с ним общался?

– Ну, Мелва из 402 забирает его почту... Я видел ее сегодня утром. Она контролирует арендную плату, – прошептал он, как будто это была позорная тайна. – Аргонавты не могут от нее избавиться. С юридической точки зрения, по крайней мере.

Грейс выдала ему свою самую ослепительную улыбку. – Спасибо вам, – сказала Грейс уходя. Ее первый прорыв. Еще одна поездка на лифте и она уже стучится в дверь Мелвы.

– Иду. Иду же, – послышался грубоватый голос. Через пару секунд, распахнулась дверь. Мелва была худой и морщинистой в белом, пушистом банном халате. Она опиралась на ходунки. Единственное отличие между ней и любой другой сельской старушенцией, была в том, что она носила брильянтовое колье и сапфировые серьги.

– Чем могу помочь? – ее грубый голос свидетельствовал о стаже курения.

– Я Грейс Карлайл. Ищу своего брата и хотела бы узнать, не связывался ли он с вами?

Мелва пристально изучала ее. – Сестра, значит? Что-то проныра коридорный ни разу не упоминал о сестре. Мне нужно увидеть ваше удостоверение.

Грейс вытащила удостоверение личности из бумажника и позволила Мелве рассмотреть фото. Старуха удовлетворенно кивнула. – Я не видела Алекса некоторое время. Но у меня его почта. Она скопилась в ящике. Он попросил меня собирать ее, но у меня сложилось впечатление, что он должен был вернуться еще на прошлой неделе.

– Если вас не затруднит, я бы хотела забрать почту с собой.

– Подождите секунду. Я все еще не оправилась после хирургической операции на бедре, и ходьба занимает гораздо больше времени. – Она медленно развернулась, сверкнув брильянтами, и исчезла в фойе. Вернувшись, она принесла поясную сумку полную конвертов, всех цветов и размеров. – Вот вы где. Она обхватила одной рукой ходунки, а другой вручила Грейс сумку с письмами.

– Я вам очень благодарна. – Грейс быстро перелистала письма. Чтобы ничто не выпало, переложила их в рюкзак. Она просмотрит их более тщательно, когда вернется домой. – Вам нужна помощь, войти внутрь?

– Ох, не надо, – отмахнулась от ее Мелва. – Со мной все будет в порядке.

Душа Грейс ушла в пятки от посетивших ее ощущений.

В течении нескольких секунд она чувствовала зловещий, пристальный взгляд сверливший ей спину. Это ощущение нервировало, и она бросила взгляд через плечо. Ничего необычного не было. После всего, что случилось с Алексом, она не пыталась себя убедить, что у нее просто разыгралось воображение. Она увеличила темп и скользнула рукой в рюкзак, обхватывая пальцами газовый баллончик.

Вместо того чтобы направится прямо домой, она зашла в буфет, сувенирный магазин и кондитерскую, стараясь потеряться в толпе. Она почувствовала себя в безопасности, только когда солнце уже садилось за горизонт. Грейс пришла домой, когда уже полностью стемнело. Она прихватила личную почту, затем заперлась в своей маленькой квартире. «Во что я ввязалась?» задалась вопросом Грейс, запирая окна. Ее жажда к опасностям теперь казалась такой глупой.

Истощенная и морально и физически, она бросила рюкзак на тумбочку, а сама села на стул перед столом. Загрузила компьютер, проверила почту. Когда она увидела что одно письмо от Алекса, пришедшее вчера утром, Грейс заулыбалась и с нетерпением нажала «Открыть».

«Здравствуй Грейс.

Со мной все в полном порядке. Я нашел портал в другом месте и отправился туда. Извини за письмо, но времени позвонить, совсем не было.

С любовью Алекс».

По мере прочтения ее улыбка стала угасать. Она должна бы вздохнуть с облегчением после получения письма. В конце концов, это было именно то, что она так хотела. Сообщение от Алекса. Но если у него совсем не было времени позвонить, то, как же, он нашел время написать письмо?

С этой мыслью, она разделась до майки и трусиков, наполнила бокал вина и растянулась поперек кровати. Она стала придирчиво сортировать почту Алекса. Несколько счетов и карт. «Мусор, одним словом». Затем проверила свою почту. Ее глаза расширились, а затем сузились, когда увидела открытку от ее отца. Ее отца! От человека, который умер пять лет назад после долгой борьбы с лимфатической болезнью . Дезориентированная она тряхнула головой и стала читать.

«Грейси Лейси

Не смогу встретиться с тобой, как было запланировано. Меня задержали. Не волнуйся. Со мной все будет в порядке. Твой Папа»

Оно было написано почерком Алекса и должно быть, своего рода шифром. Но что оно означало, кроме того, что кто-то отправил ей ложную электронную почту? «Возможно это тот самый человек, который и «захватил» Алекса. Почему он был схвачен? И как давно?»

«Где он был сейчас?»

Она изучила открытку. Отправлена из Бразилии три недели назад. За три недели могло многое случиться. Алекс сказал не беспокоиться о нем, но она не могла ничего с собой сделать. Грейс была взволнованна. Все это не имело никакого смысла.

Волна усталости застала ее врасплох. Лунный свет комфортно расположился в ее спальне и аромат яблока с корицей окутал воздух от не зажженных свечей. Грейс выпрямилась, прерывисто вздохнула и отложила почту. Она закрыла глаза и оперлась о гору подушек за спиной, задаваясь вопросом, что теперь делать, Если бы Дарий был здесь...

«Он нереален», напомнила она себе. Непроизвольно его образ возник в сознании. Решительное лицо с угловатыми чертами, он излучал первобытность и абсолютную мужественность.

Она припомнила момент, когда впервые увидела его, он был воплощением всех ее самых сокровенных фантазий. Реальные мужчины ничто по сравнению с ним. Реальным мужчинам недоставало дикости и свирепости и они не были на вкус как огонь, страсть и волнение, когда целовали ее.

Мужчина из ее мира не преследовал бы ее, не угрожал и в то же время не ласкал бы так нежно.

Дрожь воспоминаний пронеслась по ней, когда она воскресила в памяти одно подтверждение о нем. Реальный мужчина так беспечно не признался бы в том, что он убийца.

Его признание поразило ее, заставило почувствовать жалость к нему, несмотря на то, что он утверждал, что сам сделал свой выбор, и никто не заставлял его убивать. Она видела вспышки отчаяния в его глазах. Она видела бесконечную муку. Она видела, что в них не было никакой надежды.

Человек не должен терять надежду.

Грейс перекатилась на свою сторону кровати, захватив подушку. «Забудь о Дарии и попытайся отдохнуть». Ничто не мело значения кроме Алекса. Возможно, разгадка о его местонахождении, всплывет сама собой, после хорошего сна . Но откуда ей было знать что ключ к этой разгадке, будет в шесть с половиной футов роста и двести фунтов весом?

ГЛАВА 10

Дарий стоял у края кровати, взгляд его был прикован к Грейс.

Она была окружена множеством цветов. Грейс покоилась на розовом шелке, водопад рыжих кудрей окружал её плечи, а тело покрывало изумрудное одеяло. Зрелище было опьяняющим. Она выглядела более расслаблено, чем в его видении. Погруженное в мирный, спокойный сон, выражение её лица было мягким и невинным. В первый же миг, когда он увидел её, его мысли были только о возможности присоединиться к ней. Как ему страстно хотелось прикоснуться рукой и погладить бледную нежность её кожи. Как он желал погрузить пальцы в шелковистое облако её волос.

«Быть может, ему следует выполнить свою клятву здесь и сейчас», размышлял он, просто для того, чтобы покончить с этим странным обаянием, которое она оказывала на него. Но он знал, что не осмелится. Он был человеком, придерживающимся стратегии. Он любил, что факты были перед ним, но многое ещё оставалось загадкой. Ему необходимо было больше узнать об этих обитателях поверхности и их оружие. Только тогда его армия будет штурмовать замок Джавара и захватит всех внутри.

Дарий провел несколько часов в поисках Грейс, следуя за магическими ощущениями от заклинания взаимопонимания. Поскольку ни один Атлант в течение долгого времени не мог выжить вне Атлантиды, он должен был быть переполнен чувством спешности, после того как нашел её.

Но он не чувствовал этого.

Он задержался.

Его дыхание было прерывистым, Дарий продолжал упиваться видом своей мучительницы. На ней была тонкая белая футболка, обнажающая её плечи, светящиеся в лунном свете и чётко обрисовывающая контур её полной груди. Её соски отбрасывали круглые тени, по которым он страстно желал проследить своим языком. Он наблюдал, как поднималась и опадала её грудь, видел жизнь, которую она излучала. Чем дольше он изучал её, тем отчаяннее были голод и нужда, которые он чувствовал к ней. «Как будет биться её сердце под его ладонями? Спокойно и нежно? Или учащенно и прерывисто?» Его кровь распалилась, устремляясь к члену и делая его твердым до боли.

«Я не хочу ранить эту женщину», подумал он. «Я хочу наслаждаться каждым мгновеньем её присутствия». Он встряхнул головой от таких неподобающих мыслей.

Он так долго жил своей клятвой смерти и разрушения, что теперь не знал, что делать с этим вновь приобретёнными желаниями – желаниями, которые не могли приглушить даже расстояние между ними.

Желания, которые могли сбить человека с избранного пути, толкать его и бить, пока он не рухнет с сожалением. Он нахмурился, когда кое-что пришло ему в голову. «Возможно, Боги создали Грейс, просто чтобы его покарать». Он часто думал, что может вынести любое наказание, выпавшее на его долю. «Если бы он только знал, как жестоки, могут быть Боги...»

Грейс что-то прошептала на выдохе, затем нежно, восхитительно застонала. «Что же ей снилось?» Он бы соврал, если бы стал отрицать, что не желает, чтобы её сны были о нём. Она восхищала его во многих отношениях. Её изобретательность. Её храбрость в противостояниях с ним, которую не многие мужчины осмеливались проявлять. Её вызовы.

«Что она будет делать, если он ляжет рядом с ней на кровать? Если он освободит её тело от одежды и вкусит каждый дюйм её сладостно-гладкой кожи, медленно пробуя, смакуя, глубоко погружаясь в горячую влажность меж её бёдер? Плавно двигаясь, скользя, не спеша проникая?»

Он оторвал свой взгляд от неё. Соберись с силами. «Оградись от этого. Оставайся в здравом уме». Конечно. Эта женщина представляет большую опасность, чем любая армия. Она прошла через Туман и полностью уничтожила его чувство порядка. Она вторглась в его сокровенные мысли, проигнорировала все его команды и заманила в бесчестье своей красотой.

И, тем не менее – она всё ещё жива.

Он не мог вспомнить последний раз, когда обладал женщиной, но знал, что это было примитивно, дико и быстро, как и весь его сексуальный опыт. С этой женщиной, Дарий жаждал чего-то медленного и непринужденного. Чего-то нежного. Как их поцелуй.

Изучая остальную часть комнаты, он заметил цветочные занавески на обоих окнах, каждая была симфонией цветов. Розовый, желтый, голубой, фиолетовый... Цвета были на много прекраснее, чем они запомнились ему. Одну стену занимало зеркало, другая же была расписана цветами и виноградной лозой. Зеленые листья и фиолетовые гроздья расцвели в воображаемых лучах солнца. Грейс была женщиной, которая наслаждалась чувственностью жизни. Чем он тоже наслаждался в последнее время.

«Грейс, Грейс, Грейс». Напевалось в его голове её имя. Если бы только он мог еще раз вкусить её, то был бы способен забыть её. «Всего лишь разочек». Он обнаружил, что приближается к её кровати. Подчиненный превосходящей его силой, он наклонился и вдохнул её экзотический аромат. Его глаза закрылись, когда он наслаждался её чувственной сладостью. Он мягко ласкал её губы своими. Потерявшись в своих снах, она инстинктивно попыталась ответить на его нежность.

Не смотря на это, он осознавал, что, если она пробудится сейчас, то начнет от него отбиваться. Он знал это так же верно, как и то, что его воля к сопротивлению может рухнуть при малейшем телесном контакте. Не зная, что еще сделать, он произнес заклинание временного спокойствия, благодаря которому, она будет расслабленной в течение нескольких первых мгновений после её пробуждения.

Закончив, он выпрямился.

– Грейс, – сказал он нежно. – Проснись.

– Хм, – прошептала она. Её глаза оставались закрытыми от блаженства, когда она потянулась, в результате чего бледно-розовые и изумрудные ткани окутали её мягкими волнами и складками.

– Грейс, – вновь позвал он. – Мы должны поговорить.

Её веки затрепетали и открылись. Она одарила его сонной, милой улыбкой.

– Дарий? – спросила она, затаив дыхание.

При звуке его имени на ее губах, у него пересохло во рту, и он был не в состоянии ответить.

– Ты здесь. – Её улыбка стала шире, когда она запрокинула руки за голову, а из горла вырвалось низкое мурлыканье. – Я сплю? – Она обдумала свои слова, и на её лбу залегла морщинка. – Ощущения не похожи на сновидение.

– Не спишь, – сказал он, прерывисто. Цвет её глаз был гораздо красивее, чем любой другой цвет, который он когда-либо видел.

– Значит ты настоящий? – спросила она, нисколько не испугавшись его.

Он кивнул, понимая, что заклинание спокойствия было причиной её слабости. Он знал, что это было абсурдно, но он желал, чтобы причиной такой реакции был он сам, а не его сила.

– Что ты здесь делаешь?

– У меня к тебе много вопросов.

– Я рада, что ты пришел, – сказала она.

– Мне нужен медальон, Грейс. Где он?

Она наблюдала за ним в течение долгого, сонного мгновения, затем придвинулась и обняла его шею руками, врезавшись своей грудью в его. Она притянула его еще ближе, пока они не оказались нос к носу.

– Вопросы позже, – сказала она. – Сейчас поцелуй.

Его ноздри раздулись на её требование, но не от злости. Предательский огонь разливался по телу. Он хотел расслабить её, а не возбудить. Боги, он призвал заклинание спокойствия, чтобы избежать прикосновений к ней, теперь же она требовала его прикосновений.

– Отпусти меня, – сказал он мягко, понимая, что смог бы отступить, если бы только нашел в себе волю.

– Я не хочу, – её пальцы играли с прядями волос у основании его шеи, а в глазах светилась мольба. – Каждую ночь я мечтала о нашем поцелуе. Это, то единственное, что заставило меня почувствовать себя цельной, завершенной, и я хочу еще. – Она немного нахмурилась. – Я не знаю, почему только что тебе это сказала. Я...Почему я тебя не боюсь?

«Я заслуживаю хорошую взбучку», выругал он себя, но все равно склонил к ней голову. Её согласие соблазнило его, словно она приманила его рукой. Он был беспомощен против её очарования. В любой момент заклинание может утратить силу, и тогда она оттолкнет его. А до тех пор ...

– Открой, – сказал он ей. И его вовсе не волновало, как это охарактеризует его. «Бессердечный, ну что ж, так тому и быть».

Она немедленно повиновалась. Язык Дария проник внутрь, кружась и исследуя. Его гортанный стон смешался с её легким вздохом. Она была целой палитрой вкусов: теплый, восхитительный, завораживающий. Это был вкус, которые он пробовал прежде только однажды, во время их первого поцелуя. Он хотел наслаждаться этим снова, снова и снова.

Она вцепилась в его рубашку, затем стала массировать его шею, раскрываясь, молча требуя, чтобы он не сдерживался, а полностью отдался страсти. Он был покорен тем, что она отвечала ему так открыто, безудержно и быстро. Глубинное стремление быть с ней добрым, закралось в его душе, расцвело и усилилось. Как же отчаянно он хотел погружаться в её тело, снова и снова, и обладать ею во всех вообразимых позициях, пока его голод не будет утолен.

Он накрыл её своим телом, что позволило им обоим лежать в её кровати так, как он представлял несколько мгновений ранее. Он нежно перекатил их на бок. Если бы она уговаривала его расстаться с жизнью, он бы с удовольствием согласился. Пышная, сочная грудь уперлась в его ребра. Кроме тонкой футболки, на ней был маленький участок кружев между её бедер. Она была самым сексуальным маленьким созданием, и он крайне негодовал, что преграда из одежды мешала прикосновениям коже к коже.

Одной ногой она обвила его талию, притягивая ближе, и он еще глубже погрузился в вершину ее ног. Он зашипел от изысканного удовольствия. Он знал, что ему следует оттолкнуть ее, понимал, что должен начать допрос. У него было не так уж и много времени, ведь он уже чувствовал слабость от нахождения вне Атлантиды.

Но он не мог остановиться. Был беспомощен. Отчаянно нуждался в ней.

Он должен овладеть этой женщиной.

Его страсть к ней была опасной, запрещенной, но время шло за пределами реальности, и Дарий позволил себе чувствовать, а не думать. Когда он сделал это, все эмоции, что он всегда презирал, теперь стали его величайшим союзником. Нежность. Страсть. Жажда. Теплая женская плоть дразнила его. Её сладкий женский аромат дурманил его. Гладкий и чарующий блеск над его бровями создавали бисеринки пота.

Словно прочитав его мысли и разгадав все желания, она ласкала и играла с его языком, покусывала губы, а затем, склонив свое лицо, углубила поцелуй. Так она обучала его, поглощая, постепенно соблазняя. И он позволил ей сделать это. Он бы умолял ее продолжать, если бы в этом была необходимость.

Он провел рукой по ее телу, ощущая бархат ее кожи, проследил линию ее позвоночника, затем охватил округлость ягодиц. Она застонала, и он скользнул пальцами между ее ног, продвигаясь все дальше, и отодвинул её трусики, приближаясь к влажному жару.

– Меня сводит с ума от ощущения, твоих рук, скользящих по моему телу, – задохнулась она, когда его палец легко коснулся её соска. Он обвел твердый, упругий бутон кончиком пальца.

– Так потрясающе.

Она так много сказала ему прежде, и он до сих пор наслаждался её словами. Благодаря им, каждое нервное окончание в его теле танцевало и требовало доставить ей удовольствие. Он лизнул ее шею и потерся о ее тело, упираясь своей эрекцией в пульсирующий центр ее желания. Их прерывистое дыхание смешалось, его напряженное, ее хриплое. Которые ясно давали понять, что они оба нуждаются в большем.

– Я хочу, чтобы ты была обнажена, – прорычал он.

– Да, да.

В нетерпении от желания увидеть её, он разорвал её футболку на две части. Она не вздрогнула и не отпрянула от его действий; вместо этого она выгнула спину, предлагая ему себя. Безмолвно говоря ему, делать с ней, всё, что он пожелает. Её груди освободились, открывая его взору два розовых соска, два жаждущих камушка. В лунном свете её немного округлый живот мерцал, как свежие сливки, а маленькое, серебряное украшение поблескивало в пупке. Он замер и дотронулся пальцем до камня.

– Что это? – спросил он.

Она облизнула губы. – Кольцо в пупке.

Он никогда не слышал о такой вещи, но воздал хвалу Богам за ее изобретение. Повышенная возбудимость от вида драгоценности во впадине ее животика почти сбила его с ног. Его мышцы напряглись, он склонил голову и лизнул маленький бутон. Ее дыхание перехватило, а по телу пробежала дрожь. Его тело содрогнулось в ответ.

– Мне не следовало этого делать, – сказала она, сжимая его плечи, подстегивая его своими острыми коготками. – Я не достаточно стройна для этого.

– Ты самое прекрасное создание, которое мне когда-либо удавалось созерцать.

Ее взор из под тяжелых, опущенных век встретился с его. Она открыла рот, собираясь возразить, затем провела рукой по его скуле и притянула его губы к своим. Он наклонил ее подбородок, требуя больше, погружаясь в нее. Продолжая кончиками пальцев ласкать украшение, он проложил дорожку поцелуев вдоль ее плеча и шеи, затем двинулся к ее груди. Закусив губу, издавая стоны, она выгнулась навстречу ему, позволяя ему сосать ее соски глубоко, жадно. Он хотел вкусить всю ее одновременно: животик, соски, ее сердцевину.

– Дарий? – сказала она хриплым, одурманенным от возбуждения голосом.

– Хм? – Хотя его тело настаивало закончить то, что они начали, он продолжал наслаждаться ею. Продолжал упиваться ею.

– Я хочу ласкать все твое тело руками.

Он замер, пристально вглядываясь в нее, и подумал, что должно быть ослышался. Ни одна женщина никогда прежде не говорила ему подобного. Быть может, он покидал их слишком быстро. Или возможно они были равнодушны к нему, как и он к ним. – Скажи, что ты хочешь сделать со мной, – у него перехватило дух, в голосе появились хриплые нотки.

– Я хочу подарить тебе наслаждение, – бирюза ее глаз пылала словно огонь. – Так много наслаждения.

– Как?

– Осыпать твое тело поцелуями так, как ты дарил мне подобное наслаждение. Прикасаться к тебе так, как ты касаешься меня.

– Где? – Он не мог не спросить. Он нуждался в этих словах.

– Везде.

– Здесь? – Он скользнул рукой за ее трусики, ощутил мягкость ее волосков, и погрузил два пальца в шелковистую влажность.

– Боже, да! – закричала она. Ее веки сомкнулись, и она подалась бедрами навстречу его пальцам. С ее губ сорвался стон:

– Эти ощущения..., заставляют меня..., О Боже.

– Ты хочешь прикасаться ко мне, таким же образом, Грейс? Между моими ногами?

– Да. О, да, – из груди Грейс вырвался рваный вздох, и она опустила руки под его рубашку, смело провела по черным татуировкам на его груди. Кончики его сосков уперлись в ее ладони, и мощная волна наслаждения прокатилась по ее телу.

Его пальцы растягивали ее, но, О Господи, какое удовольствие. Большой палец Дария нашел ее клитор и начал описывать на нем круговые движения.

Потерявшись в магии ощущений, она схватила его за предплечье и позволила себе разлететься на осколки. Так близко..., почти.

– Вижу тебе нравится это,– прошептал он, – прикасаясь к тебе таким образом, я получаю больше наслаждения, чем заслуживаю.

Он сокрушил ее губы глубоким, проникновенным поцелуем, который украл дыхание из ее груди. Он целовал ее так, как мужчина целует женщину прежде, чем войти в нее. Осыпал ее поцелуями так, как она в этом нуждалась. Ее колени сжали его талию, и она обхватила его ягодицы руками. Его пальцы ни на минуту не переставали трудиться над ней.

– Я так отчаянно хочу сделать тебя своей, – сказал он сквозь стиснутые зубы.

Что-то горячее и дикое взорвалось внутри нее, не позволяя ни одному из них замедлить темп. Он хотел сделать ее своей женщиной, а она нуждалась в этом. Она сжала в кулак его волосы, удерживая его своим пленником, в то время как углубила их поцелуй. Другие мужчины целовали ее, но она впервые ощутила поцелуй всем своим телом. Это был первый раз, когда мужчина заставил ее почувствовать себя так, словно она была для него целым миром.

Его огромная эрекция пульсировала напротив ее бедра, и потребность почувствовать его внутри себя, ощутить частью себя, поглотила ее сердце и душу.

– Ты такой большой и твердый. Я хочу тебя, Дарий, – сказала она, слова исходили из тайного местечка внутри нее. Ее самая честная часть, которую она не могла отвергнуть, хотя знала, что должна. – Да. Займись со мной любовью.

– Я..., – смутный намек на причину проскользнул в сознании Дария. Он не мог заняться любовью с это женщиной. Совершить это, а затем уничтожить ее, будет более мерзким, чем все, что он когда-либо делал в прошлом.

Она пробежала кончиком языка вдоль его шее до подбородка, и осыпала несильными укусами его челюсть. – Я хочу делать это с тобой каждую ночь. Именно..., – поцелуй. – Вот..., – покусывание. – Так.

«Каждую ночь». Единственную вещь, которую он не мог дать ей. У него было обязанность, и он должен ее выполнить. Прикасаться и пробовать на вкус эту женщину не входило в его задачу, как сильно он не желал бы обратного. Завязнув в трясине вины, он разорвал все контакты, оторвав себя от нее, спрыгнул с кровати. Он стоял, глядя на ее и борясь за контроль. Но проигрывал в битве. Ее вкус все еще был на его губах.

Ее щеки покрывал румянец, подобный розе. Лунный свет играл на влажности ее губ, заставляя их блестеть, подзывая его еще раз попробовать их. «Приблизиться к ней снова будет полнейшим безумием», – размышлял он с чувством отвращения к себе. Но каждый инстинкт в нем кричал, что она была его. Что она принадлежала ему и была его единственной причины для жизни. Ее завоевание – нет, – ее капитуляция – будет его величайшей победой.

Но даже если его и занимали эти дикие мысли, он отрицал их.

Джавар был повержен женщиной. Много лет назад его бывший наставник принял женщину-дракона, как свою невесту. Она смягчила Джавара, сделала слабым и не способным выполнять свои обязанности. Он стал менее осторожным с Туманом, не таким быстрым, чтобы убить. Эта слабость, скорее всего, стоила ему жизни. Даже сейчас Джавар может быть заключен где-то в тюрьме, подверженный пытками за его знания и власть над туманом.

Дарий не мог позволить себе такого. Смягчиться значит уничтожить Атлантиду.

Раздражение бушевало в нем за то, что он не мог иметь, за то, чего ему не следовало желать. Как простые прикосновения губ и тела Грейс могли уменьшить жгучей огонь внутри него, сосредоточенный исключительно на ощущениях? И как, лишь находясь с ней, он смог увидеть все то, чего ему недоставало в жизни? Теплота. Любовь. Спасение от тьмы.

Позволить себе познать сладостное наслаждения нахождения в ее объятиях, в ее теле, значит разрушить все, что он так непреклонно стремился построить. Она была жизнью и светом, а он был смертью и тенью. Единение их тел будет более безумным, чем позволить ей жить со знанием о Тумане.

– Мы должны остановиться, – сказал он, выплюнув эти слова. Он призвал все свои силы, всю свою решимость.

– Нет. Не останавливайся, – она медленно села, хмурый взгляд омрачил ее черты. Ее веки были все еще тяжелыми после сна, до сих пор расслабленными из-за заклинания спокойствия, и она заморгала. – Я хочу, чтобы ты любил меня. Мне необходимо, чтобы ты занялся со мной любовью. Я так близка. Близка, к оргазму.

– Прикройся, – сказал он, слова прозвучали даже резче, чем прежде. Если она этого не сделает, он может попросить ее раздеться полностью.