Текст книги "Убить Уилла. Побег из Хэппидейла (ЛП)"

Автор книги: Джек Куэйд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Его убил не какой-то, блин, монстр, из твоих фантазий, – отрезал Дженко. – Это был человек. Из плоти и крови. Такой же, как любой из нас. Все предельно просто, и не нужно подключать свое воспаленное воображение и включать "Сверхъестественное".

Но Паркер лишь саркастически подняла вверх брови.

– Нет, я не должна быть здесь. – Нэнси встала на ноги и пошла к двери. – Меня ждут дома.

– Никто тебя там не ждет, – крикнула в спину девушки Паркер.

– Это еще почему? – Нэнси остановилась на полпути и обернулась к Паркер.

– Я была там.

Нэнси через плечо смотрела на Паркер и эти последние слова Эймс, ее выражение лица, тон, они каким-то образом убедили несчастную девушку, отрезвили, заставили поверить, и из глаз бедолаги полились слезы.

– Это очень фигово, – попыталась немного утешить девушку Паркер. – Поверь мне, я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь, это нереально сложно принять, но у тебя есть лишь два пути. – Паркер разогнула один палец. – Открыть эту дверь и выйти на улицу. Никто тебя не будет останавливать и отговаривать. Либо, – Эймс разогнула соседний палец, – взять в руки оружие, любое, на свой вкус, и помочь мне уничтожить эту мразь.

– Второе, второе точно подходит, – промолвила Нэнси, поднимая топор.

Снаружи послышалось какое-то движение, и Дженко подкрался к окну, слегка раздвинув пальцами жалюзи. К офису подъезжала патрульная машина полицейского управления Седар-Спрингс.

– А вот и наша подмога из Седар-Спрингс, Клифф Мур и его парни, – не мог скрыть удовлетворения Дженко. – Вот теперь засранец получит по заслугам.

LXV.

Справедливости ради необходимо отметить, что «Клифф Мур из Седар-Спрингс» был не совсем Клиффом Муром из Седар-Спрингс. Что в данных конкретных обстоятельствах было и не плохо. До того, как стать «Клиффом Муром из Седар-Спрингс», этот товарищ был известен как Кэмерон Джонс из Баффало, штат Нью-Йорк. Непосредственно в этом городе его окрестили Баффало Джонсом. И это был чертовски жесткий чувак.

Джонс-старший был довольно известным наемным убийцей, на счету которого только по официальной версии было двадцать три жертвы. Он умер в тюрьме, когда Баффало было всего девять лет. И помимо довольно специфичной профессии отца и его репутации, мальчик почти ничего о нем и не знал. Люди говорили, что отец был правильным мужиком, крутым, жил по понятиям, таким нужно гордиться. Но в том возрасте Баффало не до конца понимал, что под этим имелось в виду, при этом мальчику почему-то представлялось, что чтобы соответствовать реноме папаши и заслужить уважение, нужно было не умничать, а ставить на место окружающих грубой силой, а средняя школа – для умников и слабаков, и совершенно необязательно подчиняться ее правилам.

К 1942 году пятнадцатилетний Баффало уже и сам приобрел определенную репутацию. Парень был крупным, мощнее многих двадцатилеток. Отчасти виной тому была генетика, но, разумеется, сказывались и ежедневные трехчасовые тренировки в зале. На одной из карточек Рингсайд Джонс прочитал, что Джейк Ламотта^[33]каждый день вставал в пять утра на тренировку, и именно это стал делать Баффало. Парень неукоснительно следовал атлетичному плану Ламотты, который вкратце был описан на той же карточке, от и до. Некоторые соседи даже были уверены, что Джонсу светит профессиональная карьера. Да что там, Баффало и сам об этом размышлял, но... нужны были тренеры, промоутеры, спарринг-партнеры и еще миллион людей, которые совали бы свои грязные ладошки в его карман... Нет. Баффало Джонс был человеком крайне прагматичным и решил, что вместо того чтобы распыляться на самые разные активности, сопряженные с карьерой профессионального бойца, значительно более целесообразно было сконцентрироваться на прокачке навыков более узкого профиля. Например, развиваться в криминальной области.

У Баффало была комплекция и хладнокровный взгляд классического киношного безжалостного громилы, от пристального взгляда холодных голубых глаз которого многие люди бы просто гадили в штаны и теряли равновесие. Но что доставляло нашему парню истинное наслаждение, так это старые добрые уличные кулачные бои. Кость в кость с каким-нибудь здоровяком... Вот только в такие мгновения Джонс сливался с природой, ощущал настоящую реальную гармонию. Выбрасывать удары, принимать ответки – вот это была настоящая жизнь. Ничто не могло сравниться с этим.

В общем, в подростковом возрасте парень, можно сказать, вышел из тени отца, заработал свое собственное имя, авторитет, но все это чуть не пошло под откос в одну ночь в пабе "У Падди". Баффало сидел на стуле у стойки, потягивал сарсапарилью^[34], как и в любой другой вечер, поскольку в то время пацан не баловался алкоголем. В паб вошел Фрэнки Бесстрашный – еще один молодой сорвиголова, мечтавший сделать себе имя в криминальном мире. И если Баффало Джонс был уже предельно известен как лучший боец в городе, то Фрэнки Бесстрашный занимал в этом рейтинге второе место. И в этот самый вечер вторая перчатка города, оглядев бар и завидев чемпиона, решил изменить положение в рейтинге. Джонс же, в свою очередь, был несказанно обрадован открывшейся перспективе поставить самодовольного выскочку на место.

Изначально Баффало хотел просто напугать соперника. В крайнем случае, сломать руку. В общем, ничего серьезного, без увечий, просто чтоб знал и не высовывался. Но что-то во Фрэнки его внезапно дико взбесило. Вероятно, высокомерный вид этого наглеца, походка, которой он продефилировал по пабу. Быть может, придурковатая компания, которую Фрэнки с собой притащил. Факт в том, что как-то разом от снисходительного отношения к сопернику не осталось и следа.

Парни вышли на улицу, и Фрэнки Бесстрашный выбросил свой первый удар. Который оказался для него единственным. Активным. Потому что далее в дело вступил Баффало Джонс. Удар за ударом, двойки, джеб за хуком, апперкот. После шквала комбинаций Фрэнки рухнул на асфальт. Удары Баффало не были смертельными, но вот встреча черепа Фрэнки с бетоном выключила свет перед глазами второго бойца города. Навсегда. Раньше Баффало никого не убивал, и в ту ночь, посмотрев в безжизненные глаза Фрэнки Бесстрашного, Джонс был в состоянии шока. Мир словно перевернулся. Он внезапно осознал, что больше не желает зла ни одной живой душе. И, кроме того, в тюрьму парню тоже не хотелось.

После описанных событий Баффало Джонс пустился в бега, сменив имя и фамилию на Клифтон Мур. Парень нигде не оседал дольше, чем на год-два. Пару лет работы на рыболовной лодке во Флориде сменил год на ранчо в Техасе, где Клифтон занимался перегоном скота. И так два десятка лет этот человек скрывался от своего прошлого, скитаясь по стране. Пока не увидел Мэри в закусочной "У Леонарда" в городке под названием Седар-Спрингс. Поначалу он хотел лишь поболтать с ней каких-то пять минут. Мэри был лишь тридцать один год, хотя выглядела она на десяток постарше. Но, как это ни странно, женщине это даже шло! Она была милой, приветливой, смышленой и доброй. Даже ежедневно угощала Безумного Ларри, что жил на лавочке в садике напротив закусочной, горячим обедом.

Клифтон тогда подрабатывал на каучуковой фабрике и каждый день в четыре часа, по окончании смены, отправлялся в закусочную "У Леонарда" на поздний обед, где задерживался на пару часов, пока Мэри не заканчивала работать. Спустя три месяца регулярных обедов у Мэри Клифтон наконец набрался мужества пригласить женщину в кино. На "Челюсти". После сеанса Мур провожал Мэри до дома ее отца, и женщина прикоснулась своей ладонью к руке Клифтона, и их пальцы переплелись. Так наши герои и продолжили свой путь, стараясь идти как можно медленнее, растягивая такой сладостный момент.

Еще три месяца спустя парочка скрепила свой союз узами брака. Но перед тем как произнести свой торжественный обет, Клифтон откровенно, без прикрас рассказал Мэри о том, каким человеком был, о своих бурных молодых годах. Мэри внимательно, завороженно, ни разу не перебив, выслушала всю историю своего возлюбленного, все подробности, вплоть до убийства. Женщина молчала, но из ее глаз текли слезы. Клифтон думал, что после таких излияний о свадьбе можно забыть, Мэри будет презирать его и вот-вот выскочит вон из комнаты. Однако женщина не ушла. Взяв с будущего супруга одно обещание: что, начиная с этого момента, Клифтон, каждый следующий прожитый день посвятит тому, чтобы делать мир лучше. И Мур поклялся и с тех пор своего обета не нарушал.

Клифтон открыл приют для бездомных, организовывал обеды постояльцам домов для престарелых, вел курсы по самообороне для девочек. Каждый день – доброе дело, чтобы мир стал лучше. А к пятидесяти пяти мужчина выставил свою кандидатуру на должность шерифа Седар-Спрингс. И, к своему удивлению, выиграл!

Когда в два часа ночи раздался телефонный звонок из Хэппидейла, мужчина жил под именем Клифтона Мура уже несколько десятилетий и почти не задумывался о своем прошлом имени и своей жизни. Он стал совершенно другим человеком, и для него Баффало Джонс был каким-то дальним отголоском из прошлого. Таким "знакомым знакомого", о котором черт знает сколько времени ничего и слышно не было. Но когда Дженко описал коллеге из Седар-Спрингс то, с чем столкнулся, голову пронзила жуткая мысль. Бью нужен был не Клифтон Мур. Помочь в этой ситуации мог только Баффало Джонс.

Клифтон едва слышно, дабы не разбудить супругу, поднялся с кровати и тихо спустился по лестнице на кухню. Мур сделал два звонка. Помощнику Ринго и второму помощнику Саррантонио. Клифтон приказал подчиненным взять оружие, сесть в машины и подъехать к офису шерифа Седар-Спрингс. Мур жил несколько дальше от здания управления шерифа, чем Ринго и Саррантонио, поэтому, когда добрался до офиса, коллеги уже ждали его. И ни один ведь даже не то чтоб не канючил, что его посреди ночи из постели вытащили, даже кислой мины не состроил. Эти парни, как и пристало настоящим солдатам, просто прибыли на место, готовые выполнять свой долг.

Ринго и Саррантонио достались Клифтону в наследство от прежнего шерифа. Это были железные мужики старой закалки. Живи они сотню лет назад – именно эти бравые вояки с шикарными усищами, зарядив барабаны своих револьверов, гоняли бы по всему Техасу самого Малыша Билли!^[35] И, зная этих бойцов, Мур нисколько не сомневался, что его парни бы расправились с мерзавцем вдвое быстрее, чем Пэт Гарретт.

Шериф и его помощники поддерживали закон и порядок в Седар-Спрингс. В городке было мирно, спокойно, никакой преступности. Но справедливости ради нельзя сказать, что это стоило этой троице нечеловеческих усилий. Просто сам по себе городок был крохотный и тихий. Прекрасное место для трех бывалых крутых парней, чтобы встретить пенсию.

– Вот же сучий потрох! – возмутился Ринго, когда Клифтон завершил историю про безбашенного головореза, потрошащего ни в чем не повинных обитателей Хэппидейла.

Саррантонио, в свою очередь, мысленно проклинал себя, что оставил любимую Бетси, его ненаглядную... двустволку дома. Времени возвращаться за ней не было, поэтому приходилось полагаться на "Смит и Вессон", что висел в кобуре на поясе. Трио стражей порядка загрузилось в патрульную машину Клифтона и двинулось в путь. Мужчины предпочитали словам дела и не трепались почем зря, за что Мур также ценил свою компанию, так что поездка проходила в тишине. У Клифтона было сильнейшее предчувствие, что впереди их ждет какая-то адская жесть, и коль будет так, если нужно выжить в этой жути... Клифтон Мур остается дома, в Седар-Спрингс. А Баффало Джонс подъезжает к Хэппидейлу.

LXVI.

Двадцать пять минут спустя ближние огни осветили Управление Полиции Хэппидейла. Дженко поднялся на ноги, подкрался к окну, слегка раздвинул пальцами жалюзи и облегченно вздохнул. К офису подъезжала патрульная машина полицейского управления Седар-Спрингс.

Бью обернулся к Паркер и с торжествующей гримасой на лице провозгласил:

– А вот теперь мы зададим твоему ненормальному другу! Покажем, где раки зимуют.

Но Паркер ни ликующая физиономия шерифа, ни его воинственный настрой не впечатлили.

Дженко открыл три замка входной двери и засеменил по ступенькам крыльца навстречу своему коллеге и его помощникам.

– Значит, у тебя тут с каким-то психом проблемы, – начал Баффало.

– Так и есть, – утвердительно закивал головой Дженко.

– Не беспокойся, сейчас все зарешаем, – Баффало передернул дробовик. – Слушай меня, выблядок! Ты сунулся не в то место и связался не с теми людьми, мерзота. Между нами девочками – ты зашел на территорию парней, за плечами которых сотня лет драк, огнестрела, увечий и такой жути, что тебе не снилась, падаль ты сраная. Мы набивали костяшки наших кулаков о зубы самых жестких и крутых здоровяков, которых когда-либо носила эта земля. Ты реально думаешь, что мы зассым от такой мелкой паскуды, как ты?

Дженко победоносно посмотрел на Паркер, словно невербально говоря: Ну ведь говорил же тебе, вот это друзья у меня! Вот с ними ничего не страшно! Любой вопрос решат! И «слэшеру» твоему наилегчайше глаз на жопу натянут.

Но Паркер по-прежнему не разделяла торжество Дженко.

– Ну что, псина? Что же ты ждешь? Что прячешься? Или решил ноги сделать? – продолжал свои эскапады Баффало.

И в этот миг взревела бензопила.

Паркер вскочила на ноги:

– Быстрее все сюда, в здание!

Но было слишком поздно.

Ураган Уильямс вышел из темноты с бензопилой наперевес. Никто из стражей порядка не успел среагировать, слэшер был слишком быстр и в два шага настиг Баффало и его людей.

У Ринго не было ни единого шанса, головка полотна пилы вошла в спину и пробуравила тело помощника шерифа насквозь, выйдя из грудной клетки. Саррантонио окатило фонтаном крови.

Ураган с поразительной легкостью орудовал бензопилой, словно та весила не больше голубиного перышка. Саррантонио еще не успел вытереть глаза от крови Ринго, а Уильямс уже вырвал свое грозное оружие из обмякшего тела его напарника и направил полотно прямо в шею Саррантонио. Пила вошла легко, как нож в масло, но, когда встретилась с позвоночным столбом, мотор стал заедать. Впрочем, для второго помощника шерифа Седар-Спрингс и этого было достаточно.

– Ну, все, сейчас ты у меня получишь, – Баффало вскинул обрез, нажал на курок.

Бабах!

Промах! Пуля просвистела над плечом Урагана.

– Да будь ты проклят, сучье отродье! – выругался Баффало. У мужчины слишком долго не было практики, и он совершил осечку. Последнюю в жизни, поскольку прежде, чем он успел зарядить следующий патрон, бензопила пропорола кишки бывалого уличного бойца. Тело мужчины, насаженное на полотно пилы, яростно тряслось, словно Джонс отчаянно пытался с него соскочить. Но это была лишь иллюзия, с цепной пилой в брюхе никаких шансов выжить у шерифа Седар-Спрингс не было.

Ураган сделал движение плечом в сторону, затем в обратном направлении, пока полотно не разделило тело Баффало на две части, развалившиеся и рухнувшие на асфальт. Сейчас, когда бензопила не была занята распиливаем человеческих туловищ, ее рев сменило умиротворенное урчание.

Уильямс перевел взгляд со своих распотрошенных жертв на крыльцо Управления шерифа Хэппидейла, на Дженко и Паркер. Бью был бледен, как привидение, с выражением лица типа: да, блин, что ж это за чертовщина, такого просто не может быть!

Паркер потянула Дженко за руку.

– Соберись, наконец, нужно закрыться в здании.

Бью оставался неподвижен, и девушка дернула его сильнее. Дженко начал приходить в себя и сделал несколько шагов назад, в свой офис. Паркер закрыла дверь и посмотрела на улицу сквозь щелочку в жалюзи – Ураган пропал из вида. Но радоваться было нечему, поскольку исчезающий при подобных обстоятельствах слэшер, как правило, точно замышляет нечто чрезмерно зловещее.

Дженко подошел к шкафу и вытащил бутылку бурбона – того, что "для особых случаев". Руки шерифа тряслись, он даже не заморачивался поисками стакана, просто вырвал пробку зубами и сделал несколько жадных глубоких глоткоы, после чего вытер рот рукавом.

– Черт бы его побрал, – наконец выдавил из себя Дженко. – Не, ну реально – черт бы побрал этого урода. Просто порвал людей на части. Как каких-то кукол.

Шериф Хэппидейла еще несколько раз, словно мантру, повторил про себя «черт бы его побрал» под ворох мыслей, проносящийся в его голове. Дженко через многое прошел, побывал в адских передрягах, две ходки во Вьетнам чего сто́ят! Бью видел много смертей, по обе стороны конфликта. И он прошел через все эти ужасы. Выстоял, выжил в самых кошмарных и, казалось бы, безвыходных ситуациях. Но такой дичи, как сейчас, не видел никогда!

Черт бы его побрал, – не терял мысли Дженко. Мур, Ринго, Саррантонио были далеко не необстрелянными юнцами. Последние два – вообще потомственные законники с огромным стажем работы. Да что там говорить: дед Ринго был из тех парней, что ловили Бутча Кэссиди! А эта тварь на улице только что без проблем за несколько секунд распотрошила его внука!

За что? Почему именно я умудрился вляпаться в эту жуть? – Сокрушался Дженко, падая в кресло у своего стола.

Бью думал о своем будущем. Конечно, как и любой здравый человек, Дженко понимал, что все люди смертны, рано или поздно любому предстоит покинуть этот мир и все такое. Родители уже ушли из жизни: одного унес рак, второго – несчастный случай. На войне сослуживцы умирали пачками, но сейчас-то он был не во Вьетнаме! Бью вернулся из этого ада, выжил и рассчитывал, что в запасе есть еще пара десятков лет. У него появился малыш. И как раз сейчас и настал черед этой пары десятков... Бью мечтал увидеть, как его сынишка, Джейкоб, сделает свои первые шаги, скажет первые слова, кинет свой первый бейсбольный мяч. Дженко грезил о том, чтобы дать парню хорошее воспитание, образование, то, чего сам был лишен, научить тому, чем с Бью не поделился его отец, оградить от зла и пороков и открыть для сынишки все радости жизни. Научить наслаждаться теплыми летними утрами, свежеиспеченными пирогами, не вешать нос после поражений, а напротив, понять, что они учат и именно после них особенно сладка победа. Как же он хотел этого: быть частью жизни Джейкоба с младенчества, смотреть, как тот растет, взрослеет рядом с любящим папой. Но сейчас Бью с ужасом осознал, насколько коварна жизнь, как все может поменяться буквально в какие-то минуты, только ты полон сил и мечты начинают сбываться, как в следующий миг оказываешься на волоске от неминуемой смерти.

Какие у них были шансы? Дженко посмотрел на изрубленные тела шерифа Седар-Спрингс и его помощников на улице, затем на двух девушек в своем офисе и оценил их как ничтожно малые. Бью не верил, что переживет эту ночь. Против такого, как этот огроменный маньяк, не выстоять. Если только самому не вцепиться в последний шанс, каким бы он непопулярным ни казался – сыграть ва-банк. И именно на это Дженко наконец и решился.

Бью поднялся с кресла, взял в руку револьвер и навел оружие на Нэнси Синклер. Бедная девчонка ошеломленно смотрела на шерифа Хэппидейла, не в силах понять, что происходит.

– Дорогуша, – обратился Дженко к девушке. – Пришло время нам расстаться.

– Дженко, ты чего? Может, поделишься своими планами? Ты что задумал? – Паркер не могла поверить своим глазам и решила осторожно прощупать почву.

– Да-да, шериф, я тоже ничего не понимаю, что Вы хотите от меня? – присоединилась Нэнси.

– Вы должны уйти отсюда, – пояснил Бью. – Обе.

– Я не хочу уходить, – не согласилась Нэнси.

– Никто никуда не уходит, – поддержала Паркер. – Так, хорош, мы все на взводе, давайте немного успокоимся. – Девушка с опаской смотрела на Дженко, а если быть конкретнее, то на револьвер в его руке. – Шериф, только для начала опустите оружие.

– Черт возьми, я сам не хочу этого делать, – сознался Бью. – Ненавижу себя за это, но у меня только родился ребенок. Ему нужен отец. А это существо на улице... Ему нужны вы. Не я. Ты сама это говорила. Я здесь ни при чем. Это из-за вас я ввязался в эту историю. Так что вам придется покинуть мой офис, и дальше каждый пойдет своей дорожкой, хэппи-энд.

– Да уж, только не для всех, – не согласилась Нэнси.

– Хорошо, ладно, для меня. А сейчас медленно, без резких движений выходите нахрен из моего офиса. Обе!

– Не слушай его, мы остаемся здесь, – попыталась приободрить Нэнси Паркер.

– Дамочка, твое мнение здесь никого не интересует, – Дженко перевел револьвер с Нэнси на Паркер.

– Да неужели?

– Именно так.

Паркер двигалась к Нэнси. Очень медленно, осторожно, чтобы не шериф по неосторожности не пальнул из револьвера, и теперь полностью сократила угол и заслонила собой Синклер, лишив Бью маневра брать девушек на мушку поочередно.

– Даю тебе три секунды, – предупредила Паркер. – Не прекратишь дурить – получишь новые проблемы. И весьма себе серьезные.

Дженко, демонстрируя всю серьезность своих намерений, отвел на себя барабанный курок револьвера.

– Я даю вам три секунды. Чтобы выйти из моего офиса и закрыть дверь с противоположной стороны.

– Да неужели?

– Именно так, – подтвердил Бью, сделал глубокий вдох и начал отсчет. – Одна.

Словно бывалый стрелок эпохи Дикого Запада, Паркер в мгновение ока выхватила свой пистолет сорок пятого калибра, уверенным молниеносным движением направила его промеж глаз шерифа Хэппидейла и спустила курок.

LXVII.

Пуля вылетела из пистолета Паркер, и Дженко встретил свою смерть даже раньше, чем рухнул на свой рабочий стол.

– Е***ть! – Эмоции Нэнси били через край. – Ты что творишь?! Ты копа замочила. Реального мусора! Знаешь, что за такое бывает? И, кстати, он ведь тебе три секунды давал, а ты его завалила на первой!

– Здесь либо я его, либо он нас – третьего не дано, – Паркер засунула в кобуру еще не успевший остыть пистолет.

– Откуда ты знаешь? Может, он бы передумал!

– Он производил впечатление человека, который ломался и был готов передумать?

– Нет, – взяв паузу на размышление, ответила Нэнси.

– Тогда вопрос закрыт.

Но для самой Паркер вопрос не был закрыт. Девушка еще костерила шерифа за его выходку. На кой черт тот стал себя вести как конченый придурок и напросился на пулю? – задавалась вопросом Паркер, смотря на перегнувшееся через стол тело шерифа. Бью Дженко, какой же ты, блин, упырь! Теперь и его лицо она будет видеть, закрывая глаза перед сном. Еще одна физиономия в галерее ночных кошмаров. Еще одна отнятая навсегда человеческая жизнь. Либо она, либо он. Паркер была убеждена, что все обстояло именно так, и не собиралась жертвовать собой. Но легче на душе от этого не становилось. Да и не станет. Время от такого не лечит. За годы охоты на слэшеров Паркер приходилось убивать и невиновных людей. Но Бью Дженко, положа руку на сердце, в отличие от них, пусть и не был слэшером, но смерть свою по крайней мере заслужил.

Паркер сделала несколько шагов к окну и отсканировала взглядом темную улицу, высматривая слэшера. Глаз у девушки на подобное был наметан, любая подозрительная активность замечалась за полсекунды, сейчас же за пределами офиса шерифа вроде бы ничего не происходило. На улице тишь да гладь, что, конечно, не означало, что Ураган не затаился где-то поблизости в засаде, готовый в любую секунду вынырнуть и темноты.

– Нужно убираться отсюда, – сказала Паркер.

– И как, по-твоему, мы это сделаем? – взбрыкнула Нэнси. – По моим наблюдениям, каждый, кто оказывается за пределами этого офиса, умирает.

Убийства, кровища, трупы, кишки... Паркер же настолько сроднилась с этим, все стало таким рутинным... Она даже забыла, каково это – быть нормальным человеком. Который живет обычной жизнью, без монстров, слэшеров, а в какой-то миг все встает с ног на голову и нужно спасаться от этих прежде неведомых тварей. Паркер подошла к Нэнси, взяла под руку, подвела к креслу и помогла сесть.

– Я знаю, тебе очень страшно, – начала она. – Но рано или поздно – и давай будем откровенны, скорее рано, чем поздно – Ураган нагрянет сюда, и уверяю тебя, тогда ты будешь готова отдать все в жизни, чтобы вернуть тот момент, когда можно было убежать из этого здания. Когда у тебя был такой шанс.

– Но если... – робко промолвила Нэнси. – Если...

– Пойми, нет никаких "если", кроме одного, – продолжила Паркер. – Если мы останемся здесь, мы точно не выживем. На противоположной стороне дороги Додж Чарджер, на котором мы приехали. Тачилла – огненная. С мощным, как дикий зверь, восьмицилиндровым двигателем Магнум 440. Бак заполнен под завязку. А теперь отвечаю на твой вопрос: как мы это сделаем? Я открою дверь этой конторы, добегу до машины, заведу ее, развернусь и вернусь сюда через полторы минуты. Ты запрыгнешь в салон, мы умчимся, а с завтрашнего дня будем жить и готовиться к новой схватке.

– Мне больше нравится «с завтрашнего дня будем жить», без этого продолжения, – не согласилась Нэнси. – На кой нам «новые схватки»?

– Пойми, этот урод все равно нас найдет, – ответила Паркер. – Они всегда находят тех, за кем единожды явились. Но я тебе обещаю, что мы его одолеем.

Нэнси обескураженно смотрела в пол. Слишком много на нее навалилось за последние сутки. Затем подняла глаза на Паркер и спросила:

– Что я должна сделать?

– Пока что просто сидеть здесь и не дергаться, сможешь? – Паркер сунула в ладонь Нэнси пистолет сорок пятого калибра. – Услышишь, увидишь что-то подозрительное – стреляй, если Ураган окажется рядом – беги со всех ног и не оглядывайся. Это понятно?

– Да, – Нэнси не отрывала глаз от пистолета.

– Ну тогда за дело, – Паркер открыла пластиковый пакет с вещественными доказательствами и вытащила из него Аэросмит. Изначально ее любимица была ярко-оранжевой, но Паркер со временем кое-что усовершенствовала в своей крошке, некоторые детали подтюнила, после чего решила перекрасить ее в черный цвет. Бензопила в руке казалась естественным продолжением тела, сидела как влитая, как идеально подобранная под ее фигуру блузка, если подобное сравнение может показаться уместным.

Бак был полон, на холостом ходу пила урчала, как затаившаяся сторожевая собака, чей рык предупреждал, что крайне желательно держаться подальше. Казалось, что целая вечность прошла с времен, когда Паркер тренировалась с МакКормик. Столько всего случилось с тех пор. Столько поменялось. Друзья, возлюбленные появлялись и уходили. Кто-то навсегда. Единственное, что оставалось неизменным все эти годы – Паркер все так же яростно кромсала бензопилой слэшеров. И делала это с удовольствием.

Паркер уже подошла к двери на улицу, как раздался робкий голосок Нэнси:

– Спасибо тебе... – пролепетала девушка

– Знаешь, с учетом специфики моих занятий нечасто я подобное слышу, – улыбнулась Паркер.

– Что, обычно все умирают? – ужаснулась Нэнси.

– Ну, если вкратце, преимущественно да. Ладно, жди, буду через минуту, – приободрила девушку Паркер, прежде чем исчезнуть в темноте.

Чарджер был припаркован на противоположной стороне улицы, в сотне футах. Расстояние не самое дальнее, но вероятное присутствие Урагана и необходимость передвигаться предельно осторожно превращали каждый ничтожный фут в добрую милю. На улице было тихо, Паркер слышала лишь клокот Аэросмит, урчавшей на холостом ходу. Паркер повернула голову налево, затем направо – никакой активности. Ни бродячих котов, шастающих по ночным улицам, ни даже малейшего ветерка! Но каким бы все вокруг умиротворенным ни казалось, бдительность терять было нельзя.

Ураган точно был где-то рядом. Паркер чувствовала это. Просто не могла определить, где именно. Сейчас перед девушкой стояла лишь одна задача: добраться до машины, забрать Нэнси и убраться к чертям из этого городишки.

Паркер медленно, шаг за шагом приближалась к Чарджеру, всматриваясь в темноту, чтобы не пропустить появления злодея, как...

Бабах! Прогремел выстрел.

Паркер резко обернулась в сторону Управления Шерифа Хэппидейла. Ураган Уильямс стоял в дверном проеме офиса шерифа, возвышаясь над вжавшейся в стену, оцепеневшей от ужаса Нэнси Синклер.

По своему богатому опыту Паркер знала, что для того, чтобы вернуть в чувство человека, оцепеневшего от ужаса, необходимо прибегнуть к серьезным радикальным мерам.

Ураган завел пилу и поднял ревущее оружие над своей головой, Нэнси была на волосок от жуткого кровавого фаталити.

– Эй! – крикнула Паркер.

Слэшер оглянулся через плечо.

– А может, отстанешь от бедной запуганной девчонки и сразишься со мной? Как мужик с му... Как... Ну, ладно, хер знает, кем ты себя считаешь, но, короче, кем бы ты себя ни мнил – с достойным противником. Слабо, здоровяк?

Ураган крепко задумался. Он переводил взгляд с Нэнси на Паркер и обратно, словно лихорадочно пытался сделать выбор из двух невероятно желанных блюд. Наконец остановил взгляд на Паркер, дернул стартер пилы... и вонзил ее прямиком... в живот Нэнси.

Паркер издала истошный вопль. Но ничего уже нельзя было изменить. Нэнси сползла по стене и повалилась на пол. Что ни на секунду не остановило Урагана. Монстр продолжал полосовать тело девушки. Втыкал полотно в спину, пила прошивала туловище и врезалась в половицы офисного паркета, в стороны летели ошметки плоти вперемешку с деревянным половым покрытием.

Когда Ураган наигрался с бедной девчонкой, он вытащил пилу из ее тела и уставился на Паркер, словно говоря: Твоя очередь, ты следующая.

Паркер пообещала Нэнси, что все будет хорошо, что вытащит девчонку, нужно делать ноги, иначе им не выжить, бедолага ей поверила, а теперь была мертва.

– Вот это, – обратилась Паркер к Урагану показывая пальцем на тело Нэнси. – Это было лишним!

Но Урагана, судя по его реакции, мало интересовало мнение Паркер, монстр уверенной походкой двинулся прямо к охотнице на слэшеров.

Паркер крепко сжала ручку Аэросмит, дернула стартер пилы и направила ее на Урагана.

– Теперь я отправлю тебя в ад, – предупредила девушка Уильямса. – А потом сама туда нагряну, чтобы не отказать себе в удовольствии еще раз тебя прикончить.

Ураган занес свою пилу над головой, издал некий слэшерский воинствующий возглас, и стартовала старая добрая классическая дуэль. На бензопилах.

Тяжелые грязные ботинки Урагана надвигались на Паркер, девушка, держа дистанцию и прицеливаясь, меняла стойки, двигаясь весьма элегантно в своих ковбойских сапогах. Два воина кружили в своеобразной разминке перед предстоящим танцем смерти.

Никто не решался рискнуть. Заклятые враги приценивались, прощупывали слабые места друг друга. Выжидали удачный момент. Разведывали. Чтобы нанести разящий удар и не нарваться на контратаку. Цена ошибки была чересчур велика.

Первым сорвался Ураган, нанеся удар сверху вниз, словно молотом. Но Паркер парировала. Полотна пил сомкнулись, из-под цепей посыпались искры. Противники раскачивались, делали выпады, уворачивались. Со стороны это походило на долгий размеренный поединок искушенных уличных бойцов. С Паркер градом лился пот, несмотря на невероятную усталость, на все то, что выпало на нее в эту ночь, девушка чувствовала, что находится на своем пи́ке формы, что, возможно, после всех этих лет настал тот долгожданный момент, когда Паркер наконец сделает это.