Текст книги "Осень Ричарда Блейда"

Автор книги: Джеффри Лорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 35 страниц)

– Вот что значит иметь дело со мной, Джек, – он ласково погладил вороненый ствол. – Моя леди ломает руки, ноги и челюсти, а у меня другая специальность. Я делаю дырки. Такие аккуратные дырочки, в которые можно просунуть кулак.

Джек с уважением оглядел оружие, нацеленное прямо ему в живот.

– Это что ж такое? – с видом знатока поинтересовался он. – Марка какая-то незнакомая… на «узи» вроде не похож… на американскую базуку – тоже…

– «Петрофф», – сообщил Блейд. – Русская игрушка. Диаметр пули – полдюйма. Русские, знаешь ли, любят капитальные вещи. Таков славянский менталитет.

Эдна фыркнула, игрушка действительно была игрушкой, но к России никакого отношения не имела. Блейд купил ее месяц назад в очень дорогом и малоизвестном магазинчике на Бейкерстрит, торговавшем, как гласила вывеска, «предметами развлечения для взрослых». Тут можно было приобрести шерстяного тарантула, пластмассовых мух (разумеется, чтобы кидать в чай приятелям во время ланча), искусственный фаллос или руку покойника (самого мерзкого вида), а также прочие штучки, которые помогали весело подшутить над друзьями, знакомыми и родственниками, в полной мере насладившись их ужасом. Блейд же был пленен этим пистолетом, производившим самое устрашающее впечатление на публику. Вдобавок сей раритет оказался изготовленным из самого настоящего и неподдельного металла, бесил четыре фунта и мог заменить в драке дубинку. Блейд подарил его сам себе на день рождения и прихватил с собой, страстно желая разыграть кого-нибудь – и похоже, этот «кто-то» уже попался на крючок.

– Русская? – протянул Джек, взирая на пистолет. – Никогда не щупал ничего русского, кроме одной бабы-туристки… да и та оказалась эмигранткой, и вовсе не из Москвы, а из Парижа…

– Русское оружие – лучшее в мире, – уверенно заявил Блейд, желая в приятной беседе отвлечься от мрачных видений Дыры. – Ты знаешь, кто использует такие штучки? – он опять ласково погладил пистолет.

– Русские мафиози?

– В России нет мафиози, приятель. Там люди с криминальными наклонностями предпочитают государственную службу.

– Кто же тогда? – физиономия Джека отражала живейшую заинтересованность.

– Бойцы спецкоманд из охраны сибирских урановых рудников. Тех, что в горах Тянь-Шаня.

– Рудников? Но почему?

– Там работают заключенные, смертники… и местные, и из наших краев… парни, которые трудились в Москве, но не слишком успешно… Отчаянный народец! Ну, охранники и гуляют с парой таких «петроффов»… Чуть что – палят с двух рук! Минута – и тридцати душ как не бывало.

Это произвело впечатление; Джек уважительно покачал курчавой головой и поинтересовался:

– Где ты раздобыл такую пушку?

– Там и раздобыл… на руднике…

– Сидел, что ли? В России?!

Блейд кивнул, не глядя на Эдну; она мужественно жевала омара, стараясь не подавиться от смеха. Самое интересное во всей этой истории заключалось в том, что кроме пресловутого «петроффа» и консервного ножа никакого оружия у него не было; как правило, он не вооружался до зубов, отправляясь на отдых. Эдна – другое дело; у этой девчонки всегда имелось при себе что-нибудь огнестрельно-скорострельное или взрывчатое. Впрочем, Блейд в ее багаже не копался и мог строить на сей счет только неопределенные предположения.

Скрипнув плетеным стулом, Джек встал, отошел в сторону, оглядел хозяина грозного пистолета с ног до головы и вновь уселся на место.

– Не похож ты на парня с урановых рудников, тем более – с гор Тянь-Шаня, – заметил он. – Слишком откормленный!

– Разумеется, – согласился Блейд. – Когда я рванул из шахты, пришлось прихватить с собой пару охранников… вел их тайгой, на веревке, по самым голодным местам… Упитанные были парни! – он мечтательно облизнулся.

Джек внезапно захохотал. Смеялся он долго, вытирая выступившие на глазах слезы и раскрыв губастый рот, зрелище было не слишком аппетитным. Эдна, завершив трапезу, аккуратно сложила на тарелку все вилки, вилочки и крючочки и повернулась к Блейду:

– Дорогой, – проворковала она, – ты разрешишь спустить этого типа с лестницы? Он не умеет вести себя в присутствии дамы.

И она начала приподниматься.

Угроза возымела немедленное действие: Джек захлопнул рот и стал серьезен, как наследник, потерявший любимую тетушку – в тот момент, когда вскрывают завещание.

– Убери свою гаубицу, Дик, – попросил он, – и поговорим о деле. О серьезном и прибыльном деле! Я полагаю, на этих русских рудниках ты не слишком разбогател?

– Мне хватает, чтобы сводить подружку раз-другой в такое заведение, – Блейд, пожав плечами, окинул взглядом уютную веранду «Флориды».

– Но лишние деньги тебе бы не помешали? – настаивал Джек.

– Лишних денег не бывает, приятель.

– Верно! – подмигнув, Джек потер свои широкие ладони. – Ну, слушай, у тебя есть леди, и у меня есть леди.

– Вон та, что ли? – Блейд покосился на ярко-красный «роллс-ройс», стоявший на другой стороне улицы футах в тридцати от ближайшего фонаря. Он давно уже заметил и эту роскошную машину, и темноволосую головку, торчавшую над сверкающим бортиком; правда, скудное освещение не позволяло разглядеть лицо женщины.

– Глазастый ты парень! – заметил Джек.

– Еще бы! Сибирские рудники чему хочешь научат.

– Хм-м… Да… В общем, это и есть моя леди.

– Пусть подойдет, четвертое место за столом свободно, – распорядился Блейд, бросив взгляд на Эдну. Она, продолжая подкрашивать губки, милостиво кивнула головой.

– Отлично! Вы компанейские ребята, как я погляжу!

Джек, не вставая с места, помахал рукой, и из красного автомобиля выскользнула рослая девица. Она пересекла улицу, с кошачьей грацией поднялась по ступенькам на веранду, подошла к столу и села, выставив на обозрение коленки, бедра, плечи и грудь – в общем все, что не прикрывало весьма символическое газовое платьице. Блейд одобрительно кивнул: тут было на что посмотреть!

– Долорес, – представил свою леди Джек. – Очень храбрая и умелая девушка! Женский кэч, карате и все такое… Ну, ты понимаешь…

Эдна смерила рослую девицу холодным взглядом, брошенным поверх пудреницы. Долорес была на полголовы выше ее и раза в полтора тяжелее, под ухоженной оливковой кожей перекатывались гладкие мышцы. «Испанка? – подумал Блейд. – Нет, скорее аргентинка… Выкормлена бифштексами толщиной с ладонь…»

– Твоя леди и моя, – Джек жестом хозяина потрепал Долорес по налитому плечу, – встречаются в приятном тихом месте, а две-три дюжины джентльменов смотрят на них и делают ставки. Понимаешь? – его взгляд обратился к Блейду.

– И что будет?

– А тебе непонятно?

– Нет, – Блейд положил «петрофф» на колени и передернул затвор; тот лязгнул, словно дверца сейфа Английского банка.

– Эй, ты поосторожнее с этой штукой! – с озабоченным видом попросил Джек.

– Знаешь, парень, я люблю, чтоб оружие было под рукой, когда мне делают странные предложения. Что-то я не понял насчет женского кэча и пары дюжин джентльменов… Похоже, ты предлагаешь, чтобы наши леди на их глазах занялись любовью?

– Ха! Кто станет платить за такое зрелище? В нем же нет спортивного интереса! Я предлагаю, чтобы твоя леди и моя продемонстрировали более благородное искусство! – И Джек сделал движение, имитируя хук левой.

– Тогда повторяю вопрос, что же будет?

– Будут деньги, хорошие деньги. Дик! Две трети – победителю, треть – проигравшему. Обычные условия…

Блейд подумал.

– Моя леди не сражается за деньги, – наконец заявил он, засовывая пистолет обратно в сумку.

– Хм-м… Тогда – за честь? За звание чемпионки Нассау например?

– Честь весьма сомнительная… Все-таки Нассау – не НьюЙорк и не Париж.

– Клянусь муками Христа! Уж больно ты несговорчивый парень, как я погляжу… – начал Джек, но Эдна плавным движением руки прервала его. Она уже накрасила губы, попудрила носик и навела полный парад с ресницами.

– Я не сражаюсь за деньги, и я не сражаюсь за честь, – негромко, но твердо произнесла девушка – Для драки должны быть причины посерьезнее

– Например? – Джек уставился на нее, как кот на сметану, пытаясь разглядеть, что интересного прячется меж двух холмиков, соблазнительно выдававшихся над корсажем. – Назовите, моя леди?

– Ну… – Эдна томно подняла взор к потолку, – вот если бы кто-то обидел меня… или моего парня…

Она потянулась, показывая свои грудки чуть не до самых сосков. Красотка Долорес презрительно фыркнула.

Секунд десять Джек переваривал сообщение рыжеволосой бойледи, затем вдруг повернулся и плюнул Блейду в лицо.

– Этого достаточно, крошка? – его рот расплылся до ушей.

В следующий миг зазвенела посуда, грохнул опрокинутый стол – Блейд, вытиравший щеку, едва успел посторониться. Его оскорбитель был распростерт на полу, и ребро стола давило ему точно на кадык; физиономия Джека была заляпана густым рыбным соусом, а его голову обрамлял ореол из окурков, осколков посуды и бренных останков омара. Но этим победа не ограничивалась; удерживая стол левой рукой на горле поверженного противника, Эдна приставила правую к шее его оливковой леди. Долорес тоже лежала на полу, сраженная ударом в солнечное сплетение, и боялась пошевелиться, так как в правой руке Эдны была вилка – трехзубая, очень большая и довольно острая.

– Прикончить их, милый? – поинтересовалась подружка Блейда, небрежно оперевшись локтем о край стола. Она пнула Долорес носком туфельки в бок; та дернулась, но смолчала, покосившись на вилку.

– Н-нет… пожалуй, нет… – Блейд посмотрел на торопившегося к месту скандала метрдотеля, которого сопровождали двое дюжих официантов. – Конечно, если Джек не согласится оплатить убытки, тогда…

Джек отчаянно замычал – ребро стола пережимало ему горло.

– Кажется, он согласен, любимый, – заметила Эдна, бросив взгляд вниз. – Но что касается этой шлюхи… – Вилка неторопливо двинулась вперед, и Долорес испуганно пискнула.

Блейд поднялся со стула, вынул из пальцев своей возлюбленной вилку и нежно взял ее под локоток.

– Нам пора, детка. – Он пихнул поглубже вороненый ствол, предательски торчавший из сумки, и с широкой улыбкой повернулся к метрдотелю: – Маленькое недоразумение, шеф… Этот джентльмен – да, да, который лежит под столом – готов рассчитаться… Он знает, что за всякое удовольствие надо платить.

* * *

Инцидент был исчерпан, и следующий день Блейд и его бойледи провели вполне мирно – на пляже, в кафе и в той же «Флориде», после чего отправились к себе, чтобы завершить приятный вечерок в постели. Утром Эдна как всегда устроилась в шезлонге, понежиться под первыми ласковыми лучами солнца, а Блейд спустился вниз, в бар – купить сигарет и пару бутылок прохладительного. Едва он успел расплатиться, как к нему бросился давешний знакомец с шоколадной физиономией.

– Дик! На два слова!

Блейд приподнял бровь; слишком назойливые люди ему не нравились.

– Ступай себе, парень! Мы же провели матч и выяснили, твоя леди не стоит и мизинца мисс Силверберг.

– Дьявол с ней, с этой Долорес! Клянусь ранами Христовыми!

– Чего же ты хочешь?

– Надо поговорить. – Джек деликатно подхватил Блейда под руку, направляя к дальнему концу стойки. – Кстати, если я тебя обидел… ну, ты понимаешь… – он коснулся щеки, – плюнь мне в рожу или дай пощечину, и забудем об этом.

– Пощечину… – протянул странник. – Боюсь, приятель, после нее ты не скажешь и двух слов. Ну, ладно! Что тебе надо?

Джек возбужденно выдохнул воздух и придвинулся ближе; от него пахло хорошим мужским лосьоном и табаком. По большому счету этот парень даже внушал Блейду симпатию: он был не труслив, довольно приятен на вид и очень энергичен.

– Продай мне ее! – тихо, но внятно шепнул Джек. – Продай! Мне такая девочка будет в самый раз! За ценой я не постою! Пятьдесят кусков тебя устроят? В американских зеленых?

Блейд, ошарашенный, едва не уронил на стойку бутылки с прохладительным. Джек между тем продолжал шептать:

– Понимаешь, девочки, которые умеют драться – хороший товар… большой бизнес… А у твоей крошки – талант! Тричетыре года, и она сделает себе состояние!

– Если останется в живых, – заметил Блейд.

– Останется! Можешь не сомневаться! Девчонка, которая одним ударом уложила стерву Долорес…

Блейд хмыкнул и уставился на бутылки, которые все еще держал в руках. Пожалуй, Эдну это развлечет, решил он и, повернувшись к Джеку, произнес:

– Сто!

– Шестьдесят!

– Девяносто пять!

– М-м-м… Семьдесят!

– Девяносто!

– Ну, ты и жох… Семьдесят пять!

– Ладно, бери за восемьдесят. Но – наличными, и расчет прямо сейчас!

– Прямо сейчас? – Джек, казалось, пребывал в некотором затруднении. – Ну, хорошо… Подожди меня здесь, я добегу до машины.

Блейд не успел выкурить сигарету, как шоколадный мафиози вновь возник перед ним – на сей раз с увесистым кейсом в руках.

– Вот… – Джек сунул ему чемоданчик. – Все в сотенных и сосчитано точно, можешь не беспокоиться.

– А я и не беспокоюсь. Пока со мной «петрофф»…

– Ну-ну, зачем такие намеки? Я играю честно, дружище.

– Предположим… – Блейд взвесил кейс на ладони и поинтересовался. – Где и как передать товар?

– Бывал в «Ямайке»? – Дождавшись утвердительного кивка, Джек гордо сообщил. – Мое заведение! Доставь туда девчонку часам к семи, босс на нее посмотрит… ну, а потом можешь уматывать.

– Босс? Разве ты не самый главный?

– Самый главный – Господь Бог… Конечно, и я не из последних в нашем бизнесе, но надо мной есть человек, а над ним, наверное, кто-то еще…

– И все кормятся с девочек?

– Ну, почему же… Парней мы тоже берем… чтобы продать на урановые рудники русским, – он подмигнул Блейду.

– Там и без вас народа хватает. – Блейд поднял чемоданчик и направился к выходу из бара. – Только учти, – сообщил он по дороге, – мисс Силверберг – товар опасный. И я никаких гарантий не даю.

– Тебе же сказано – доставь ее в «Ямайку», и все! Ну, посиди с полчасика и уматывай. Остальное – мое дело.

– А если ты не сумеешь ее удержать?

Джек самодовольно усмехнулся.

– Сумею! А не сумею – наш контракт аннулируется.

– Деньги?

– Деньги тогда оставишь себе.

* * *

Поднявшись в номер, Блейд бросил кейс на диван и, раскупорив прохладительное, направился в лоджию, где нежилась Эдна.

– Малышка, я тебя продал, – сообщил он, протягивая девушке бутылку.

Эдна благодарно улыбнулась и сделала пару глотков.

– Надеюсь, ты не продешевил, милый?

– Восемьдесят тысяч в американской валюте.

Потянувшись, бой-леди мечтательно подняла глаза к голубому безоблачному небу.

– Восемьдесят тысяч… Да мне столько за два года не заработать! Я всегда считала, что этот старый скупердяй Дж. платит мне гроши…

– Но, дорогая, не он же назначает оклады государственным служащим, – вступился за начальника Блейд. – Капитану положено столько, – он отмерил пальцами пару дюймов, – а полковнику – столько… – его ладони разошлись на целый фут.

– И все же…

Как и большинство женщин, Эдна Силверберг полагала, что ее недооценивают – правда, у нее были основания так считать. Не всякая женщина способна подстрелить муху с двадцати ярдов!

Огладив свои маленькие крепкие грудки, девушка протянула руку к халатику.

– Куда мы должны явиться, милый?

– В бар «Ямайка», к семи. Представляешь, в нем хозяйничает наш Джек… Он сказал, что на тебя хочет взглянуть большой босс.

– Прекрасно! Я обожаю больших и богатых боссов! Значит, он на меня взглянет… – задумчиво протянула Эдна. – А что потом?

– Потом я уйду, а ты останешься.

Эдна набросила халатик и стянула его пояском.

– Только ты не торопись уезжать, милый, посиди в машине и подожди меня. Не волнуйся, я не задержусь.

Блейд внимательно посмотрел на нее: личико Эдны было ангельски спокойным.

– Детка, только постарайся обойтись без стрельбы. Если ты оставишь за собой дюжину трупов…

– Ах, милый, какая стрельба, какие трупы! Фи, фи и еще раз фи! Я одену свое голубое шелковое платьице… ведь на меня хочет взглянуть сам босс! А платье такое легкое… под ним не спрячешь ни автомат, ни парабеллум… – она на минуту призадумалась. – Пожалуй, я прихвачу с собой ножик… да, ножик… и еще что-нибудь длинное и увесистое… бейсбольную биту например! Могли же мы с тобой играть сегодня в бейсбол?

Блейд покачал головой, по его мнению, трехфутовая толстенная палка плохо гармонировала с голубым шелковым платьицем.

– Где же ты возьмешь биту, девочка? – спросил он.

– Как где? В своем чемодане, разумеется!

Значит, в чемодане… В Лондоне Блейд едва дотащил ее кофр до машины – судя по весу, в нем находилась не только бита, но и пара крупнокалиберных авиационных пулеметов с солидным боезапасом. Еще он вспомнил, что Эдна, в отличие от него, предъявила на таможне свое служебное удостоверение, и ее багаж не досматривался.

* * *

В «Ямайке» было тихо, сумрачно и весьма прилично. Стены, обшитые дубом и навощенные, сверкали, стойка бара сияла бронзовой оковкой; за ней, на зеркальных полках, выстроились батареи бутылок с разноцветными наклейками. Напротив находилось огромное окно, задернутое золотистыми шторами, создававшими приятный полумрак. Бармен, могучий негр в белоснежной куртке, явно скучал: посетителей было немного, да и те – свои. За столиком в углу расположились четыре джентльмена благородной наружности, пятым в этой компании был Джек. Блейд не сумел бы сказать, кто из этой четверки является главным боссом – все они выглядели людьми преуспевающими, и каждый время от времени бросал на Эдну заинтересованные взгляды. У стойки попивали джин с тоником семь крепких парней – вероятно, охрана, которой предстояло скрутить его возлюбленную. На Эдну они не произвели особого впечатления; она лишь заблаговременно расстегнула молнию на пляжной сумке, в которой ждала своего часа бейсбольная бита.

– Тебе пора, милый, – небрежно помахав ручкой в сторону двери, девушка соблазнительно улыбнулась компании в углу. – Подожди меня… минут десять или двадцать…

– Только обещай, моя радость, никакой стрельбы, – еще раз напомнил Блейд. Ему очень не хотелось оставлять свою леди один на один с этой чертовой дюжиной тертых мафиози. В конце концов, ее возможности не беспредельны, угрюмо подумал он.

– Ах, я же сказала… – достав пудреницу, Эдна придирчиво уставилась в крошечное зеркальце, оттопырив мизинец поправила помаду на нижней губке, и резко щелкнула крышкой. Щелчок прозвучал словно пистолетный выстрел. – Я вас не задерживаю, полковник, – бой-леди снова величественно повела рукой.

Блейд покорно встал, вышел из заведения и направился к своему спортивному «ягуару», арендованному в местном прокатном бюро. Усевшись на место водителя, он закурил и начал рассматривать роскошную витрину «Ямайки», которая снаружи производила еще большее впечатление, чем изнутри. Зеркальное стекло девять на двенадцать футов, золотые витиеватые буквы названия, под ними – тщательно прорисованная карта Ямайки, вся в голубых виньетках океанских волн, окруженная старинными испанскими галионами. Невидимый ветер надувал паруса маленьких кораблей, над бортами клубились облачка пушечных залпов, реяли длинные вымпелы с гербами Кастилии и Арагона, сверкали шлемы королевских мушкетеров… Картина была просто умилительная.

Дзинь – бам! Зеркальное стекло раскололось, на тротуар вылетел человек и рухнул на теплый асфальт. Он не двигался – даже не дергал конечностями.

«Первый», – отсчитал про себя Блейд, и довольно усмехнулся, никакой пальбы из недр «Ямайки» не донеслось. Вероятно, Эдна справлялась холодным оружием.

Дзинь – бам! Дзинь – бам! Еще двое павших в сражении окончательно добили витрину «Ямайки». Эти тоже не шевелились, но, кажется, пока дышали. Один из них прихватил в полете роскошную штору и сейчас напоминал римского папу на смертном одре – весь в золоте и пурпуре. Источником последнего, насколько мог разглядеть Блейд, была здоровая ссадина на лбу.

«Два и три», – снова отметил странник, откинувшись на мягкие подушки «ягуара». Судя по состоянию потерпевших, Эдна до сих пор не пустила в ход свой ножик, однако битой орудовала с редким искусством.

Бух! Бух! Стекла уже не звенели, осыпавшись на тротуар прозрачным водопадом, и посему были слышны только глухие удары тел об асфальт. Колотых ран по-прежнему не наблюдалось.

«Четыре и пять», – Блейд закурил новую сигарету. Интересно, почему она вышвыривает их наружу? Можно было бы закончить все и внутри помещения… тихо, спокойно и не привлекая внимания… Внезапно он сообразил, что бесчувственные тела, вылетавшие из бара, являлись сигналом. Эдна информировала его о ходе сражения! Какая заботливая малышка! Он усмехнулся, представив, что сейчас творится в «Ямайке». Диана против банды диких гекатонхейров! И похоже, Диана побеждала.

Бух! Бух!

Шестой и седьмой… Что же теперь? Настала очередь толстого бармена, шоколадного Джека и почтенных джентльменов в углу?

Восьмым номером и в самом деле вылетел бармен, но больше бездыханных тел не появлялось. Не успел Блейд подивиться, как его возлюбленной удалось вышвырнуть вон такую тушу, как из бара выпорхнула Эдна, пытаясь на ходу сделать сразу два дела: удержать большую пляжную сумку и припудрить носик.

Она грациозно опустилась на сиденье рядом с Блейдом, и тот включил мотор.

– Смываемся, детка?

Эдна окинула взглядом поле битвы: кое-кто из поверженных начал стонать и сучить ногами. Бармен в белой куртке и брюках такого же цвета напоминал снежный сугроб, с одного бока припорошенный угольной пылью.

– Куда нам торопиться, милый? Ах, – она мечтательно подняла взгляд к звездному небу, – если бы я получала по восемьдесят тысяч за каждое такое выступление! Как были бы довольны папа и мама! И мои маленькие братики!

Насколько Блейду было известно, «маленьким братикам» Эдны уже стукнуло по двадцать, и они на пару могли своротить с рельс вагон метро. Но семья Силвербергов и в самом деле была не слишком богатой, так что кейс Джека, завоеванный в честном бою, пришелся бы им очень кстати.

Повернув ключ, странник выжал сцепление и медленно покатил по улице.

– Надеюсь, те четыре джентльмена в углу получили удовольствие за свои денежки? – поинтересовался он.

– Даже два, милый… Знаешь, когда дело подошло к концу, они что-то занервничали… и тогда я устроила им маленький стриптиз… показала ножки…

Эдна с шаловливой улыбкой приподняла подол своего воздушного одеяния: к ее тугому загорелому бедру был пристегнут ножик – десятидюймовый десантный кинжал шириной в три пальца.

– Ну и как? Ты имела успех?

– Колоссальный! Кажется, они все от восторга лишились чувств.

– А Джек?

– Джек? – она задумчиво сморщилась. – Действительно, куда же подевался наш Джек? Знаешь, милый, не помню… Может быть, он остался под бутылками.

– Под какими бутылками?

– Ах, этот толстый бармен такой неуклюжий! Влип в свои полки, ну и все спиртное посыпалось на пол… а Джек, бедняжка, как раз находился рядом… Кажется, он хотел удрать через черный ход.

– Я ему не завидую, – сказал Блейд, сворачивая к отелю.

* * *

Джеку и в самом деле завидовать не стоило; когда он заявился на следующий день, его физиономию украшала дюжина полосок пластыря. Выглядел он, тем не менее, весьма бодро и на сей раз притащил уже не кейс, а кофр, который Блейд оценил тысяч на четыреста наличными. Визит был обставлен очень торжественно: позвонив от портье, мафиози испросил разрешения подняться в номер, затем туда доставили дюжину шампанского, фрукты и цветы, а за ними появился и сам Джек – с кофром.

Когда они расположились у стола и выпили по первому бокалу, мафиози доложил:

– Шеф в восторге. Он буквально потрясен! Не только мастерством леди, но и всем остальным… – его взгляд скользнул по стройным ножкам Эдны. – Шеф сказал, что здесь чувствуется настоящий британский шарм…

– За шарм надо платить, – ухмыльнулся Блейд. – А за британский – вдвойне.

Эдна одобрительно сморщила носик; в легком коротеньком халатике она выглядела просто очаровательно.

– Разве мы отказываемся платить? – Джек всплеснул руками. – Такой товар… прошу прощения у леди… стоит настоящих денег! – Он снова покосился на ножки Эдны. – Двести устроит?

Блейд мысленно взвесил кофр.

– Четыреста, – сказал он, – и ни центом меньше.

– Но… – Джек привстал.

– Торговля неуместна, мой дорогой. Я же сказал: британский шарм стоит вдвое дороже любого другого.

– Возможно, и втрое, – задумчиво произнесла Эдна, подняв взгляд к потолку.

– А почему?

– Фи, Джек! Должна ли я напоминать, что настоящие леди есть только в Британии? – Эдна королевским жестом указала куда-то на северо-восток, где лежал великий остров, родина утонченных аристократок. – Если вы хотите сравнить меня с этой вашей Долорес…

– Хорошо, хорошо, я согласен! – Джек потянулся к своему кофру. – Ты на удивление точно определил сумму, дружище, – заметил он, поворачиваясь к Блейду и вываливая на стол плотные пачки в банковской упаковке. – Что, этому тоже учат на урановых рудниках?

– Там учат не задавать лишних вопросов, приятель, – странник налил по второй. – Любопытные, знаешь ли, долго не живут.

Они выпили, и Джек решил, что может откланяться. У двери он обернулся, окинул внимательным взглядом стол с грудой денег, Блейда и Эдну, спрятавшую лицо в огромный букет цветов.

– Я надеюсь, теперь все обойдется без эксцессов? Леди идет добровольно?

Блейд молчал; мафиози замер на пороге в напряженной позе, придерживая полуоткрытую дверь. Наконец из цветочного букета послышалось:

– Леди идет добровольно, Джек…

* * *

Когда покупатель вышел, с явным облегчением переводя дух, Блейд повернулся к Эдне; лицо его было серьезным.

– Ты уверена, что поступаешь правильно, девочка?

– Ах, Дик… Ты даже не представляешь, что значит для нас такая куча денег… Ты ведь никогда не нуждался в средствах…

Странник потупился; это было правдой. Губы Эдны снова зашевелились:

– Почти полмиллиона долларов… – прошептала она. – Это сколько же будет в фунтах?..

– Ладно! – Блейд потрепал ее по плечику. – В конце концов, дело твое; что продано, то продано.

– Ты не беспокойся, Дик, улетай в Лондон. У меня еще три недели отпуска… – губы Эдны снова зашевелились в безмолвных подсчетах. – Да, еще три недели… Думаю, я справлюсь.

– На тот случай, если ты не справишься, дай знать. – Блейд полез в карман, побренчал мелочью и извлек на свет божий старый потертый медный фартинг. – Видишь, очень приметная монетка, девятьсот двадцатого года… Если что случится, постарайся переслать мне… вместо пароля…

– Спасибо, милый, – Эдна рассеянно приняла его дар, не отрывая глаз от зеленоватой груды. – Ты забери все это, – она кивнула на стол. – Положишь в банк…

– Леди не сражается за деньги? – с грустной иронией произнес Блейд.

– Смотря за какие! Бог мой, ведь я же смогу выйти в отставку!

– Ну уж нет! – подняв бутылку, Блейд наполнил золотистым вином бокал девушки. – Нет, нет и нет! Только подумай, что ты будешь делать в штатском состоянии? С твоим-то дьявольским темпераментом! Да ты же просто Джек Потрошитель в юбке! – Он плеснул себе вина. – Одним словом, если ты выберешься из этой передряги, я окажу тебе протекцию в одном дельце… Масса острых ощущений, гарантирую!

– В каком дельце? – Эдна отвела взор от своего богатства и с любопытством уставилась на Блейда. Пожалуй, острые ощущения интересовали ее не меньше денег.

– В том, которым занимаюсь я сам. И пусть Великий Вседержитель поможет тебе, девочка!

Ричард Блейд поднял бокал и выпил, не отрывая взгляда от ее загоревшихся глаз.

* * *

Вернувшись в Лондон, Блейд, как положено, доложился начальству. Дж. долго хохотал, слушая, как его агент в юбке устроил погром в «Ямайке», потом он внезапно посерьезнел и вопросительно уставился на Блейда. Имелись вопросы, в которых они понимали друг друга без слов, поэтому странник только кивнул, не сомневаясь, что шеф его думает о том же.

О проекте «Измерение Икс», о чем же еще? О лорде Лейтоне и его компьютере, об опасных экспериментах, в которых Блейд участвовал уже десять лет, о смертельной опасности, которой он подвергался двадцать один раз, о безуспешных поисках дублеров. Лучший из них, Джордж 0'Флешнаган, ушел в неведомые миры в ноябре семьдесят третьего и не вернулся, несмотря на отчаянные усилия Лейтона; теперь было ясно, что он не вернется никогда.

На мгновение к горлу странника подкатил комок. Джордж, веселый, рыжеволосый, наделенный и силой, и умом! Что могло с ним приключиться? Блейд лично тренировал его, натаскивал на ристалищах «Медиевистик Клаб» – с мечом, секирой, луком, арбалетом… Джордж превосходно фехтовал, мог выиграть гонки на ослах, лошадях или верблюдах, плавал, как дельфин, был выносливее готтентота и хитер, как лис… Дьявольщина! Что же могло с ним приключиться?

По большому счету, Блейд это знал. Вернее, он догадывался, что привело Джорджа к гибели или неволе. Наличие ума, силы, хитрости, боевого искусства являлось необходимым условием выживания в чужих реальностях, но не достаточным. Еще было необходимо то, чем Джордж не мог похвастать: змеиное коварство и жестокость, умение дешево купить и дорого продать, талант интригана, изощренное лицедейство – и перед тронами великих, и в постелях их жен. Но и этого чаще всего оказывалось недостаточно!

Удача! Улыбка изменчивой Фортуны! Благословляющее прикосновение Судьбы! Ласковый взгляд Случая!

Может быть, 0'Флешнагану просто не повезло. Более вероятно, что он где-то дал маху. Побрезговал стареющей королевой, поверил ложному другу, пощадил врага… Забыл то, что Блейд толковал ему не один год: ничем не брезговать, никому не верить, никого не щадить! Если надо – пытать, если надо – жрать дерьмо, если надо – зарезать ребенка! Вот формула выживания!

Похоже, Эдна, взращенная в лондонских трущобах, усвоила ее лучше Флеша… Она была жесткой, она умела подавлять жалость – и, когда надо, не отказывалась продать самою себя. И еще – она быстро соображала, очень быстро! А это значило, что ей удастся проскользнуть в ту узенькую щель, которую приоткрывал компьютер; проскользнуть и не сойти с ума. У нее могло получиться!

Блейд и Дж. переглянулись, и странник прочитал в холодных глазах шефа МИ6А подтверждение своим мыслям. Потом Дж. кивнул:

– Готовь ее, Дик. Может быть, это то, что нам надо.

Больше они об Эдне Силверберг в тот вечер не говорили.

* * *

Примерно месяц спустя, под вечер, когда Блейд сидел с книгой на коленях в гостиной своей лондонской квартиры, раздался звонок. Не телефонный, нет; звонили в дверь.

Странник поднялся, прошел в прихожую и щелкнул замком. На пороге стояла Эдна – загорелая, с великолепной прической, в дорогом костюме от Кардена, благоухавшая духами от Рошара, с изящной сумочкой от Диора. За ее спиной маячила еще одна знакомая фигура.

Гости вошли в прихожую, и девушка бросилась на шею Блейду.

– Ах, милый! Я так рада тебя видеть!

Блейд испытывал столь же теплые чувства, но не мог отвести удивленного взгляда от спутника Эдны, что мешало целовать ее губки. Наконец, оторвавшись от девушки, он вопросительно промолвил: