Текст книги "Нежная буря"

Автор книги: Джайлс Блант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

– Очень рад, что вы зашли, – проговорил Ларош. – Я как раз собирался звонить Кендаллу, чтобы обсудить с ним этот случай. Впервые кого-то из моих жильцов убили, и я бы не сказал, что мне это очень по душе. Я как раз думал, не предложить ли денежное вознаграждение тем, кто поможет следствию. Поймите, – он тронул Делорм за рукав, – я вовсе не намерен вмешиваться не в свое дело. Но я знаю, что такое вознаграждение иногда может сослужить хорошую службу. Если полиция согласится, я мог бы лично ассигновать на это двадцать тысяч.

Делорм посмотрела на Кардинала. Тот лишь пожал плечами: дело ведешь ты.

– Очень щедро с вашей стороны, – сказала она. – Но пока об этом рано думать. Почему вам кажется, что мы не сможем найти убийцу, если не предложим награду?

– Нисколько не сомневаюсь в ваших профессиональных способностях, детектив. Да и кто бы в них усомнился – после дела мэра Уэллса и дела Виндиго? Просто, видите ли, доктор Кейтс была молодой женщиной, подавала такие надежды…

– И она была одним из ваших жильцов.

– Нет-нет, разумеется, я предложил бы вознаграждение анонимно, а не как владелец дома. Но, повторяю, я не собираюсь вам мешать. Если вы считаете, что это не поможет расследованию…

Делорм посмотрела на Кардинала и снова перевела взгляд на Лароша:

– По-моему, еще рано. Это не такое преступление, где подозреваешь группу людей. Если бы речь шла о мафии или наркодилерах, тогда, конечно, можно было бы предложить вознаграждение. Кто-то один выдает всех, это самый быстрый способ раскрыть преступление. Но здесь мы имеем дело с одиночкой, и награда вряд ли поможет, разве что вы предложите ее убийце, чтобы он пришел в полицию и сдался.

Ларош улыбнулся:

– Такой вариант не приходил мне в голову. Уверен, чувство юмора очень помогает вам в работе.

Делорм пожала плечами.

– Вы спросили мое мнение, – коротко ответила она. – Я вам его высказала.

– Дайте мне знать, если передумаете, – сказал Ларош. – Мое предложение остается в силе.

– Тебе не кажется странным, что он предлагает вознаграждение? – спросил Кардинал, когда они вышли на улицу.

– В общем-то нет. Такой уж он человек. Среди франкоканадцев он очень заметная фигура, активно участвует в церковной жизни, занимается благотворительностью, и все такое прочее. Мне в нем нравится то, что он никогда не приписывает себе чужих заслуг.

– Ты просто думаешь, что он сексуален.

– Откуда тебе знать, что я думаю? – огрызнулась Делорм. Но, как заметил Кардинал, возражать не стала.

Вернувшись в отдел, Кардинал сразу же отправился в комнату для хранения вещественных доказательств, где выписал коробку с вещами Мэтлока—Шекли, изъятыми из охотничьей хижины в «Гагаре». Он отнес коробку к себе, поставил на стол и начал бесцельно вынимать предметы один за другим. Он толком не знал, что именно ищет. Просто теперь, когда выяснилось, что убитый – не тот, о ком они думали вначале, вещи, которые после него остались, могли восприниматься по-другому, и, быть может, они дали бы следствию новое направление.

Кардинал вытащил набор для бритья – компактную серебристую коробочку. На внутренней стороне крышки у нее имелось зеркальце. На маленькую металлическую ручку можно было прикручивать специальные насадки – или бритву, или зубную щетку. Все эти части были подогнаны друг к другу с какой-то приятной точностью, словно детали пистолета. Он не знал, дорогая ли это вещица: раньше он таких не встречал. На корпусе был выгравирован логотип производителя, а пониже – надпись: «Сделано во Франции». Разумеется, это не обязательно означало, что Шекли купил несессер именно там.

Мысль о цене заставила его поближе присмотреться к одежде убитого. Он вытянул из коробки блейзер фирмы «Брукс Бразерс», лоснящийся на локтях, с обтрепанными обшлагами. Две рубашки тоже были дорогие, но весьма поношенные, словно Шекли лет двадцать не покупал себе никаких новых вещей. Кардинал извлек носок с дыркой на пятке. Похоже, Канадская разведслужба платит своим сотрудникам совершенно нищенскую пенсию.

В который раз ему захотелось, чтобы они все-таки нашли эту проклятую машину. В ней могли оставаться какие-нибудь важные улики. Более того, Шекли могли убить именно в его машине. Зачем иначе убийца стал с ней возиться – спрятал, а может быть, и уничтожил? Красный «эскорт» с наклейкой «прокат» – почему он до сих пор нигде не всплыл?

Он вынул из коробки билет на самолет: рейс из Нью-Йорка в Торонто и обратно, компания «Америкэн эйрлайнз», пятьсот долларов. Шекли заказал билет за месяц до полета, почему же он так много за него выложил?

Кардинал всмотрелся в коды. Ну конечно: «Без ограничения времени». Шекли хотел, чтобы можно было, если понадобится, изменить дату возвращения. А значит, он, скорее всего, точно не знал, сколько здесь пробудет. Неизвестно, с какой целью он прилетал, но в результатах своей поездки он не был заранее уверен.

И почему он звонил в Монреаль? Может, какие-то его монреальские связи ведут в Алгонкин-Бей?

Кардинал потер лоб. У него было такое чувство, что на основании этих фактов можно сделать какое-то важное умозаключение и что человек, соображающий быстрее, давно бы это умозаключение сделал. Но сейчас это было ему не под силу.

– Ничего не понимаю, – пробормотал он.

– Опять сам с собой разговариваешь? – Делорм села рядом.

– Да. Но это не помогает.

– Что там с телефонными счетами? Ты говорил, что он звонил в Монреаль.

– Там не указаны телефоны. Единственный номер, который мне удалось установить, – это телефон детского сада «Бо-Солей».

– Шестидесятилетний житель Нью-Йорка звонит в монреальский детский сад?

– Я понимаю, это странно. Ребята Масгрейва уже копают.

Он стал рассказывать Делорм о кусочке пленки, который он нашел в квартире Шекли, и тут вошел Поль Арсено.

– Эй, Арсено! – позвал Кардинал. – Вы занялись пленкой?

– А что? Вы разве не проверяли почту? – Арсено вытащил из ящика для внутренней корреспонденции конверт из плотной бумаги и бросил его на стол. – И предупреждая ваш вопрос: нет, отпечатков пальцев на пленке нет.

Кардинал открыл клапан конверта и вынул два одинаковых снимка восемь на двенадцать. Один он передал Делорм. Черно-белая групповая фотография четырех молодых людей: одна женщина, трое мужчин. У двух мужчин бакенбарды и усы, у третьего – борода. Кардинал поднес фото поближе к свету. Все эти люди выглядели довольными, уверенными в себе, они широко улыбались в объектив, позируя на фоне двух окон, на которых не было занавесок. За окнами – деревья и шпиль собора, сверкающий на солнце.

– Довольно длинные волосы, – отметила Делорм, поднеся снимок к глазам. – И посмотри, какие у этих ребят рубашки, какие воротнички.

– Семидесятые годы, – предположил Кардинал.

– Чем-то они похожи на лесорубов. Я имею в виду – парни, а не девушка.

– Всем-всем-всем! – Кен Желаги просунул голову в дверь отдела. К уху он прижимал телефон. – По коням! Судя по всему, машину нашли.

Красный «форд-эскорт» лежал на дне заброшенной каменоломни, совсем рядом с которой проходило Семнадцатое шоссе. Машину обнаружил некий Винс Кэри, энтузиаст пеших походов. У него была гладко обритая голова, сзади на шее виднелась татуировка в виде небольшого орла.

– Мерзость какая, – пожаловался он Кардиналу. – Нельзя же просто взять и бросить автомобиль в лесу, пусть даже на дне карьера.

– Почему вы решили пойти в поход именно сюда? Сейчас зима.

– Так красиво, когда везде лед. А здесь вообще шикарные места. В последний раз я тут был года три назад. Каменоломня была как бассейн, почти как озеро, вода поднялась вот досюда. – Он указал на зеленую мшистую линию, проходящую по гранитному склону.

– Вы еще кого-нибудь здесь сегодня видели?

– Ни души. Тишь да гладь. – Кэри провел ладонью по голому черепу. – Когда я увидел, что вода ушла, я решил попробовать спуститься по склону. Не думал, что там на дне торчит эта чертова машина. Испортила мне настроение. А потом, когда я взобрался наверх и опять вышел на дорогу, я позвонил в Министерство природных ресурсов, но они мне сказали, что если я нашел машину, то надо вызвать вас. Что я и сделал.

– Хорошо, спасибо вам за помощь, мистер Кэри, – поблагодарил Кардинал. – Мы вам позвоним, если еще что-то понадобится.

– Буду только рад. – Он посмотрел на дно карьера, где Желаги, Арсено и Коллинвуд ползали вокруг машины; потом снова перевел взгляд на Кардинала. – Что-то многовато народу на одну брошенную тачку, а?

– Всегда стараемся работать тщательно.

Кардинал осторожно спустился вниз по обледенелым камням, думая: «Может быть, мы набрели на золотую жилу. Может быть, нам наконец повезло».

Машина лежала опрокинувшись, передняя часть почти на метр ушла в воду. Крыша была покорежена и вмята внутрь почти до уровня капота, одного колеса не хватало.

– Выглядит многообещающе, – проговорил Арсено. – Видно даже выходное отверстие пули в пассажирской двери.

– А внутри? – спросил Кардинал. – Вода уничтожила все следы?

– Судя по положению машины, в салон вода почти не попала. Но нам сейчас не стоит подходить слишком близко, а то мы можем нарушить равновесие, и машина перевернется. Волосы и волокна ткани вода могла смыть, но если рядом с пулевым отверстием есть следы крови, надо постараться, чтобы это место осталось сухим. Труднее всего будет поднять ее наверх. Тягач тут не поможет.

Кардинал оценил расстояние от «форда» до верхней кромки карьера: не меньше двадцати метров иззубренного гранита.

– Дон Декард, – проговорил он. – Вот единственный человек, который может с этим справиться.

Сначала они услышали кран, а потом уже увидели. Земля задрожала, послышался лязг и скрежет, и наконец раздался рев мощного мотора, одолевающего крутой склон. Тут появилась и сама машина – исполинское устройство, почти целиком состоящее из громадных колес. На спине этого чудовища располагались стальные колонны крана, сейчас они были сложены, как детали детского конструктора. Чудище замерло на гребне холма, и Дон Декард вылез из кабины и спрыгнул на землю.

Он выглядел как пришелец из шестидесятых годов, против воли переброшенный в следующий век. На нем были черные джинсы с заклепками на всех швах и отделанная стеклярусом куртка оленьей кожи, украшенная сложной бахромой. Седеющие волосы были собраны сзади в хвостик, а глаза налились кровью, словно он только что выкурил сигарету с травой.

– Привет, старина. – Он помахал Кардиналу растопыренной пятерней: за эти годы им несколько раз случалось работать вместе. – Давненько не видались. Что на этот раз?

Кардинал повел его вниз, к машине.

– Откуда вылез этот парень? – поинтересовался Желаги у Арсено. – Из Вудстока?

– Ты что, не знаешь Декарда? Это живая легенда. Видишь вон ту малютку? – Арсено показал на кран. Даже в сложенном виде стрела была размером с небольшой небоскреб. – Она стоит полмиллиона. Десять лет назад ее утопили в озере Великом, уже не помню, что они там с ней делали. В общем, компания, которой принадлежала эта штука, списала ее подчистую. И страховая компания тоже. Но Декард приплыл туда на барже вместе с еще шестью ребятами, и они вытянули эту махину из ледяной воды, с глубины девяносто метров.

У Декарда ушел почти час на то, чтобы установить кран как полагается. Затем он свесил стрелу над карьером; к ней крепился стальной трос с петлей на конце. Между машиной и каменистыми стенами разместили огромные воздушные мешки, с помощью которых обычно поднимают затонувшие суда. Мешки должны были помочь сохранить положение автомобиля. Машину подцепили, и вскоре она поднялась над карьером.

Декард, сидя в кабине своего крана, двигал рычаги и вращал ручки до тех пор, пока автомобиль не оказался в кузове грузовика – все в том же положении, вверх ногами.

Декард вылез из кабины, и все четверо полицейских зааплодировали. Он низко поклонился и спрыгнул на землю. Потом еще раз показал Кардиналу пятерню:

– Пара пустяков, старина. Пара пустяков.

Арсено с Коллинвудом уже были в кузове. С помощью специального устройства – «челюстей жизни» – они приподняли расплющенную крышу над сиденьями.

– Когда она перевернулась, все окна были открыты, – сообщил Арсено. – Видимо, этот тип хотел ее утопить. Скорее всего, прикатил сюда ночью и спустил ее с обрыва, думал, что вода стоит выше.

Внутри Арсено и Коллинвуд обнаружили несколько предметов, не представляющих особого интереса: договор о прокате автомобиля на имя Говарда Мэтлока (буквы расплылись от влаги); солнцезащитные очки-консервы; пустую банку из-под кока-колы, при падении не вылетевшую из углубления для банок, в которое ее когда-то поставили. И эти вещи, и весь автомобиль потом, когда они высохнут, обработают специальным веществом, чтобы выявить отпечатки пальцев.

– Больше всего нас интересует пассажир, – сказал Кардинал. – Мы довольно много знаем о жертве, но об убийце нам не известно ничего.

Коллинвуд нагнулся с пинцетом над пассажирским сиденьем. Потом повернулся к Кардиналу и произнес единственное слово:

– Кровь.

– На пассажирском месте? Ты уверен?

Коллинвуд не ответил. Он извлек из своего набора инструментов нож для разрезания ткани и снял обшивку сиденья, обнажив слой мягкой обивки. На ней отчетливо виднелось коричневатое пятно.

– Мы не можем ждать десять дней, пока придут результаты анализа ДНК, – проговорил Кардинал. – Мы можем прямо сейчас установить, что кровь принадлежит пассажиру, а не водителю?

– Группу крови можно определить прямо сейчас, – отозвался Арсено. – Возможно, у водителя и пассажира один и тот же тип крови, но можно ведь попробовать, верно?

Он принес из машины экспертов портативный прибор. Четверть часа они с Коллинвудом трудились над пятнами. Кардинал ждал, глядя в свинцовое небо над озером. На горизонте громоздились тучи, обещая новые дожди, а значит – еще больше льда.

Арсено подошел к нему сзади, хрустя по льду.

– У водителя – первая группа, резус отрицательный, – сообщил он.

– А у пассажира?

– Посмотрели и у пассажира. Четвертая группа, резус отрицательный.

Кардинал вынул телефон и позвонил Делорм:

– Кажется, ты мне говорила, что кровь, которую нашли в кабинете доктора Кейтс, – четвертой группы, резус отрицательный?

– Именно так. Следы крови мы нашли на бумажном покрытии смотрового стола.

– Вот как могут быть связаны друг с другом эти два дела, – предположил Кардинал. – Убийца стреляет в Шекли, но и в него самого попадает пуля. Он не может обратиться в больницу, потому что врачи обязаны сообщать в полицию обо всех пациентах с огнестрельными ранениями. Поэтому он хватает доктора Кейтс и заставляет ее заняться раной.

– А потом убивает и ее, чтобы она его не выдала. Выглядит убедительно. Да, у меня для тебя еще одна новость.

– Какая?

– Тут к нам заехал Масгрейв. Знаешь, кому звонил Шекли? Ты не поверишь.

Шуинар выслушал предложение Кардинала, не выказывая никаких признаков воодушевления или даже просто интереса. Когда Кардинал закончил, он ответил подчеркнуто спокойным тоном, благодаря которому казался куда интеллигентнее, нежели был на самом деле:

– Безусловно, вы должны поехать в Монреаль, тут не может быть никаких сомнений. Но по поводу Делорм я не уверен.

– Детектив Делорм, – обратился к ней Кардинал, – как бы вы оценили мой французский?

– Какой французский? Я слышала, как вы пытаетесь на нем разговаривать, но это никакой не французский, это какое-то бормотание чудовища Франкенштейна…

– О чем вы так беспокоитесь, Кардинал? Вы же в курсе, что все в Монреале знают английский.

– Это не так, – возразила Делорм. – Это совершенно не так.

– Возможно, с тех пор, как я там был последний раз, положение изменилось. Возьмете с собой словарь. Я не убежден, что эти два преступления – дело рук одного убийцы.

– Смотрите сами, сержант, – заговорил Кардинал. – В течение трех дней мы находим в лесу два трупа. По-моему, естественно предположить, что смерть доктора Кейтс как-то связана с гибелью Шекли. Разве что у нас есть веские основания подозревать обратное.

– У нас очень много таких оснований, – заметил Шуинар. – Одна жертва – мужчина, другая – женщина. Один труп грызли медведи, другой – нет. Один человек приехал в город издалека, другой жил здесь.

– Подождите, – перебила его Делорм. – А какова вероятность, что в нашем небольшом городе найдутся два убийцы с одним и тем же типом крови – четвертая группа, резус отрицательный?

– Тип крови – еще не удостоверение личности.

– Предположим, он выстрелил в Шекли и сам получил ранение, – сказал Кардинал. – Небольшое ранение: на пассажирском сиденье не так уж много крови.

– Это я понимаю. Ему потребовался врач. Но почему, раз уж Шекли скормили медведям, с доктором не поступили так же?

– Тут есть много версий. Версия первая: думаю, мы все согласимся, что доктора Кейтс вряд ли убили из-за ее связей с какой-нибудь организованной преступной группировкой. Если и ее и Шекли убил один и тот же человек, то, значит, Леон Петруччи не нанимал Брессара, чтобы тот избавился от трупа Шекли: скорее всего, Брессара нанял кто-то другой, выдававший себя за Петруччи. В нашем городе хорошо знают Петруччи. Всем известно, что разговаривать он не может, общается записками. Об этом писали несколько лет назад в «Алгонкин лоуд», когда Брессара судили за разбойное нападение. Возможно, убийца подумал, что дважды обмануть Брессара не удастся. Возможно, он просто не хотел дважды ему платить.

– В любом случае, – вступила Делорм, – убийца был ранен в ночь на воскресенье во время перестрелки с Шекли. Возможно, он решил, что как-нибудь переживет это ранение, что оно не опасно. Но к понедельнику ему стало совсем худо, он испытывал ужасные боли, а может быть, у него никак не останавливалось кровотечение. И он понял, что ему нужен врач.

– Почему именно доктор Кейтс?

– Мы пока не знаем, – ответила Делорм.

– Но вы проверяли ее пациентов. И ее коллег.

– Вот почему я должна поехать в Монреаль вместе с Кардиналом. Вдвоем мы быстрее сумеем обработать эти телефонные номера. И если мы поймем, кого искал Шекли, то мы узнаем, кто убийца.

– Бог ты мой, терпеть не могу принимать решения, – пожаловался Шуинар. – Вы бы чувствовали себя точно так же, если бы вам пришлось все время думать о том, как уложиться в бюджет.

– Значит, я тоже еду?

– Но не вздумайте задерживаться дольше, чем необходимо. Ни на минуту дольше.

19

Штаб-квартира Канадской королевской конной полиции, управление «С», Монреаль. Атмосфера спокойная и деловая, все очень вежливы. Кардиналу подумалось даже, что он по ошибке зашел не в то здание. Они с Делорм только что провели опрос в отеле «Регент» – безликом бетонном строении рядом с автострадой, по сравнению с которым убранство управления «С» казалось просто шикарным.

– Больше похоже на страховую компанию, чем на полицейский участок, – заметила Делорм.

Им предоставили небольшую комнату, где они и провели первую беседу – с сержантом Раймоном Дюшармом. Кардинал заключил, что Дюшарму не меньше шестидесяти пяти – откуда иначе все эти многочисленные морщины на багровом лице? У него было тело пловца и голова философа – широкий разлет бровей, заостренные черты лица, тонкогубый, саркастически кривящийся рот. Зубы у него выглядели слишком хорошо, чтобы быть настоящими.

– Итак, вы друзья Малькольма Масгрейва, – проговорил Дюшарм. Французский акцент придавал его речи своеобразную свежесть. – Я знал его, когда еще он был вот таким. – Он провел рукой чуть выше колена.

– Вот как? – удивился Кардинал. – Не могу себе представить, чтобы Малькольм Масгрейв когда-то был такого роста.

– Да-да, – заверил его Дюшарм. – Мне довелось работать с его отцом, вообразите. В старые добрые времена. Отец его был первоклассный работник, один из лучших. Садитесь, прошу вас. Выпьете что-нибудь? Кока-колу? Кофе? Нет? Точно? Ну хорошо. Итак, я имел возможность посмотреть на фотографию, которую вы мне послали. Но сначала позвольте осведомиться, много ли вы помните об Октябрьском кризисе.

– Октябрь семидесятого, – ответил Кардинал. – Члены Фронта освобождения Квебека[10]10
  Фронт освобождения Квебека – террористическая организация, выступающая за независимость провинции Квебек. Существует с начала 60-х годов. На ее счету более двухсот взрывов бомб и гибель по меньшей мере пяти человек.


[Закрыть] похитили двух человек. Был убит Рауль Дюкетт, один из министров провинции. Я помню.

– Мне было тогда семь лет, – сообщила Делорм. – Я ничего не помню.

Сержант Дюшарм наставительно поднял палец:

– Значит, пришло время для экскурса в историю.

Кардинал вынул ручку.

– Конец шестидесятых, провинция Квебек. Все митингуют и бастуют: таксисты, студенты, даже полицейские. Некоторые демонстранты выходят из-под контроля, происходят разного рода неприятные стычки, один-два человека погибают. В этом море анархии возникает организованная группа – фронт освобождения Квебека, или ФОК. Группа начинает подбрасывать бомбы в почтовые ящики в Квебеке и Монреале. Чего они хотят? Они хотят, чтобы провинция Квебек отделилась от Канады и стала независимым государством.

Другие организации стремятся к тому же. Партия Квебека, к примеру. Различие в том, что ПК добивалась этого с помощью демократических процедур. А группе ФОК было наплевать на демократические процедуры. Они хотели самостоятельного государства и готовы были на силовые акции.

Итак, начали взрываться бомбы. Как правило, они были небольшие, и от них практически никто не пострадал. Так или иначе, с пригородных строек то и дело похищают ящики с динамитом. Очень много динамита украли со строительства павильонов международной выставки «Экспо-67», которая была приурочена к столетнему юбилею независимости Канады. Некоторые видели в этом проявление тонкого чувства юмора со стороны ФОК. Но на самом деле это было просто проявление того факта, что на этой стройке работал кто-то из членов организации.

И вот они начинают подбрасывать бомбы в почтовые ящики – в Квебеке, в Оттаве, но чаще всего – на прекрасных улицах Вестмаунта, где живут самые богатые англосаксы в Монреале, а также всегда готовое к вашим услугам управление «С» Королевской конной полиции. (Он помахал рукой в сторону окна, за которым редкие снежные хлопья плыли на фоне горы Монт-Ройал.)

Но потом люди начинают погибать или получать ранения. Одному из наших саперов оторвало обе руки, когда он пытался обезвредить бомбу. В здании, которое ФОК считал пустым, погиб при взрыве охранник. Они называли себя защитниками прав рабочего класса, но не думаю, чтобы вдова охранника с этим согласилась. Мы до сих пор охотимся за этими мерзавцами.

Пятое октября семидесятого года. Дом британского торгпреда Стюарта Готорна. Звонок в дверь. Горничная подходит узнать, кто пришел. На пороге – человек с каким-то длинным ящиком. «Мистеру Готорну. Подарок на день рождения», – произносит он. Горничная поворачивается, чтобы открыть дверь, и вдруг в холле оказываются четверо мужчин, ящик открывают, и вот ей в лицо уже смотрит дуло пулемета. Мистера Готорна вытаскивают из ванной, где он бреется, и меньше чем через пять минут он уже сидит с завязанными глазами на заднем сиденье их машины.

Затем рассылаются заявления с требованиями. У группы «Освобождение», входящей в ФОК, много требований, но главные – дать свободу двадцати трем политическим заключенным (так они их называют), выплатить пятьсот тысяч долларов «добровольного налога» и дать похитителям и освобожденным узникам возможность беспрепятственно улететь на Кубу. Если хоть одно из этих условий не выполнят, мистер Готорн будет казнен.

– Почему они похитили гражданина другой страны? – поинтересовался Кардинал. – Не нашлось никого поближе?

– Другие члены ФОК тоже задавали себе такой вопрос. Федеральное правительство еще давало очередное задание отряду по борьбе с похищениями людей, когда нанесло удар еще одно крыло ФОК – группа «Шенье». Они похитили Рауля Дюкетта, министра образования провинции Квебек.

Правительство старалось тянуть время. Я работал тогда в управлении безопасности, и мы создали Объединенный антитеррористический отряд, куда вошли сотрудники Конной полиции, а также управлений полиции Монреаля и провинции Квебек. Не прошло и сорока восьми часов, как мы уже установили личности похитителей. Но мы не знали, где они. Я и тогда был уверен, и сейчас уверен в том, что, если бы нам дали еще день, два, мы бы вычислили их местонахождение. Но власти начали паниковать.

Федеральное правительство – Пьер Трюдо[11]11
  Пьер Трюдо (1919–2000) – премьер-министр Канады (1968 – май 1979, декабрь 1979–1984), твердый сторонник федерализма.


[Закрыть] – готово призвать на помощь армию. Да-да, именно армию. Премьеру требуются для этого лишь официальные письма мэра Монреаля и премьера провинции Квебек, в которых они просили бы содействия «перед лицом угрозы вооруженного мятежа»: именно эта формулировка нужна, чтобы ввести в провинции военное положение. Один из министров Трюдо сам составляет эти письма – и, разумеется, уже через два часа они получают нужные подписи. Шестнадцатого октября семидесятого года, в полночь, в провинции объявляется военное положение.

Теперь нам больше не нужно получать ордер, чтобы кого-то арестовать. Мы не обязаны предъявлять обвинение в течение тридцати дней после задержания. Мы берем буквально всех, от таксистов до певичек из ночных клубов. Каждого, кто хоть раз положительно отозвался об отделении Квебека. Мы сажаем их в камеры и допрашиваем: «Кого вы знаете?» Нам нужны имена сепаратистов.

Но нас постигает разочарование: они никого не знают. Из пятисот сорока человек, которых мы тогда задержали, лишь тридцати были предъявлены какие-то обвинения и только около десятка были признаны виновными – как правило, в каких-то мелочах вроде незаконного хранения оружия или его незаконного применения. Мы не нашли никаких громадных складов оружия и боеприпасов, мы не выявили никакой гигантской террористической сети.

– Временная отмена гражданских прав? – переспросила Делорм. – Американские власти не пошли на это даже после одиннадцатого сентября. Разве что по отношению к иммигрантам.

– Вы правы, – согласился Дюшарм. – Правительство Трюдо хотело показать террористам, что насильственные действия обойдутся им куда дороже, чем они могут себе позволить. Но группа «Шенье» поняла это иначе. Они сочли, что тем самым все предыдущие договоренности обесцениваются. И на следующий же день они дали свой ответ – умертвив Рауля Дюкетта.

– Но вам удалось спасти дипломата, – вставил Кардинал. – Этого Стюарта Готорна.

– Да, мы выручили Готорна. У нас ушло на это два месяца, но мы вытащили его живым. Его похитители сбежали на Кубу, оттуда перебрались в Париж. А потом большинство их них вернулось сюда. Они отсидели сравнительно небольшие сроки и угомонились.

Тех, кто убил Дюкетта, поймали и посадили в тюрьму. К сожалению, мы не смогли выяснить, кто из них совершил собственно убийство, поэтому им дали всего по двенадцать лет. Что подводит нас к этой фотографии.

Дюшарм взял групповой снимок, отпечатанный с кусочка пленки, который Кардинал нашел в комнате Шекли.

– Вот этот, слева, кудрявый, – Даниэль Лемойн, лидер группы «Шенье». Юноша на переднем плане – Бернар Теру. На первом допросе он сознался, что держал Дюкетта, пока Лемойн его душил. Но позже он отказался от своих первоначальных показаний, и его адвокат настоял, чтобы в суде их не рассматривали.

– А эта девушка? – спросил Кардинал. – Совсем подросток.

– Вероятно, из числа примкнувших к группе, если она вообще в ней участвовала. Пока по ней у меня ничего нет. То же самое и с третьим молодым человеком, этим бородачом в полосатой рубашке. Я отлично знаю в лицо всех основных членов группировки, но эти двое…

– Они не входили в группу «Шенье»?

– Скорее всего, нет. Во всяком случае, я их не помню. Вы уж извините, обычно мы можем выдать всю информацию почти мгновенно, но ведь эти события происходили еще до эпохи компьютеризации. Все материалы сейчас в Оттаве: какое-то время назад их затребовала Канадская разведслужба. Тут как с убийством Кеннеди: каждые пять лет какие-то умники решают, что надо освежить в памяти материалы этого дела. Завтра или послезавтра их вернут, и тогда, может быть, вам удастся установить личность этих людей.

– Теперь все это кажется настоящим безумием, – произнесла Делорм. – Просто не верится.

– Неужели? – отозвался сержант Дюшарм. – Не далее как в прошлом году Лига французской самообороны подкладывала бомбы перед витринами баров и ресторанов, потому что на них были вывески по-английски. Так что страсти не утихли и по сей день.

– А другая фотография? – Кардинал указал на снимок Майлза Шекли, сделанный примерно в семидесятом году: Масгрейв посылал это фото и ему и Дюшарму. Когда Кардинал спросил, как Масгрейву удалось заполучить снимок, тот ответил: «Я же лошадник, Кардинал. У меня сверхъестественные способности».

– Майлз Шекли – американец, он работал здесь во время кризиса. У нас в Объединенном антитеррористическом отряде было несколько сотрудников ЦРУ. И не надо на меня так смотреть, в этом нет ничего особенного. ЦРУ тогда приходилось бороться с группировками «Черных пантер» и «синоптиков», терроризм уже тогда становился проблемой международной. Было бы глупо не задействовать в нашей операции кого-то из ЦРУ.

Сам я с Шекли контактировал мало. И потом, я в нашей иерархии был лишь мелкой сошкой. С ним работали лейтенант Фогер и капрал Совэ. К сожалению, Фогер несколько лет назад умер, но вы можете поговорить с Совэ. Он, Фогер и Шекли входили тогда в руководство отряда, они отлично друг с другом сработались. Больше ничего о Шекли я не помню, и его дело, очевидно, вместе с другими ушло в Оттаву, но через несколько дней нам все это вернут.

– Чем занимался Шекли в антитеррористическом отряде? – спросил Кардинал.

– Выявлением связей. Может быть, и чем-то еще, я не знаю. Он помогал нам отслеживать финансовые потоки, выяснять связи одних групп с другими. Да, и еще он, кажется, следил за одним из членов «Черной пантеры», который скрывался где-то в наших краях. «Пантеры» давали ФОК оружие, а в благодарность члены ФОК предоставляли им убежище.

– А еще Масгрейв рассказал нам о телефонных номерах, – сообщил Кардинал.

– Да, телефонные номера… Тут интересная история.

По сравнению с происходящими в Алгонкин-Бей погодными катаклизмами в Монреале и окрестностях была вполне обычная зима, глубина снега достигала почти метра, повороты же и перекрестки были занесены так сильно, что Кардиналу приходилось доезжать почти до их середины, чтобы увидеть идущие справа и слева машины.

Но при этом здесь было теплее. Ветви деревьев прогнулись под тяжестью снега, с крыш свисали сосульки, а когда Кардинал поехал по Десятому шоссе к Восточному району, шел уже не легкий снег, а изморось. Стволы деревьев потемнели от сырости, так что пейзаж за окраинами города был черно-белый, одновременно и зимний, и по-осеннему туманный. Небо было хмурое, и казалось, что уже наступили сумерки, хотя Кардинал только что пообедал.

Они с Делорм разделили фронт работ: она отправилась в город беседовать с бывшим членом ФОК, а он ехал сейчас встречаться с Робером Совэ, бывшим вторым лицом в Объединенном антитеррористическом отряде. Номер Совэ был первым в числе тех, по которым звонил Шекли из Нью-Йорка, и набирал он его несколько раз.