Текст книги "Сезон мошкары"

Автор книги: Джайлс Блант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

34

– Где ты пропадал? – набросилась на него Делорм, едва он вошел в Управление. – Мы тебе названивали без конца.

– В Кризисный центр ездил, – отвечал Кардинал. – Я нашел Терри Тейт.

– Нашел Терри Тейт! – Бровь Делорм поползла вверх, скрыв маленький шрам над глазом. – Каким же это образом?

– По школьным записям. А вдобавок я проверил ее брата Кевина Тейта. Выяснилось, что он отсидел два года за попытку сбыта наркотиков, и я думаю, что он сейчас в городе.

– Вот почему она скрытничает. Не хочет, чтобы на этот раз ее братец получил срок по полной программе.

– А зачем вы мне звонили?

– Судебно-медицинская экспертиза определила личность убитого. По зубам. Тебе знаком некто Моррис Тилли? Известный также как Клык, почему специалисты-стоматологи и сумели так быстро выяснить, кто это. У него имелся дополнительный резец.

– Ничего не слышал о таком человеке.

– Еще бы! Ведь тебя не привлекают к пустяковым делам. А между тем Морриса Тилли мы задерживали раза три, если не больше, главным образом за кражи. А кроме того, он торговал наркотиками, по большей части травкой. Беда Морриса Тилли в том, что он был законченным наркоманом и без марихуаны не мог обойтись. Но уже год, как о нем ни слуху ни духу.

– Может, он решил встать на путь добродетели.

– Ха-ха! На что бы он стал жить, если б не наркотики и не мошенничество в бильярдной!

– Родителей известили?

Делорм одарила его приятнейшей из улыбок, что всегда служило преддверием какой-нибудь очередной гадости.

– Родительницу, – поправила она. – Я надеялась, что мы сделаем это вместе с тобой.

Дом Тилли стоял на Мэйн-Вест позади парковки «Пончиков по-деревенски». Благодаря общенациональной страсти к выпечке точка эта разрасталась и распространялась быстрее прочих городских заведений, и парковочная площадка ее поглотила уже и выстроенное из известняка здание соседнего монастыря, и несколько мелких магазинчиков, и ряд эдвардианских особняков. Дом Тилли находился в пятидесяти ярдах к западу оттуда, среди красных кирпичных домиков, которые за последнее время обзавелись безобразными вывесками: «Салон Дейрдрс», «Кондиционеры Прента и Фалько».

Бывает иногда, что жестокие преступления приводят полицейских по какому-нибудь приличному адресу, где обитают воспитанные выпускники лучших университетов. С Кардиналом раз или два случалось подобное. И все же это редкость. Убийство же Морриса Тилли было самого заурядного свойства.

Его мать впустила их в прихожую, темноватую и тесную, где пахло не то плесенью, не то ветхой материей, как в лавке подержанных вещей… Миссис Тилли оказалась маленькой, похожей на воробышка женщиной в линялом платье в цветочек, зорко вглядывавшейся в них сквозь толстые стекла очков.

Кардинал представился и представил Делорм.

– Вы миссис Тилли, мать Морриса Тилли?

– Да. Что, у Морриса опять какие-то неприятности? Он не нарочно. Он просто не думает, что делает, понимаете? Увлекается так, что себя не помнит. И марихуана тоже сослужила ему плохую службу. Вот многие матери жалуются, что у них дети чересчур уж компьютерами увлекаются, видеоиграми там всякими, а я что угодно бы отдала, чтобы Моррис увлекся чем-нибудь в этом роде! Он ведь, знаете, как попробовал марихуану в двенадцать лет, так с тех пор и пошло это наваждение. Но он зла никому не делает, правда-правда! Он хороший мальчик. Парень то есть. Хотя во многом он еще мальчик. Ну а что он на этот раз натворил? Надеюсь, не очень страшное?

– Боюсь, у нас новости похуже, миссис Тилли. Присядьте-ка лучше.

– Да, конечно, конечно. Пройдемте в гостиную.

В гостиной запах лавки подержанных вещей оказался еще гуще. Кособокая качалка, обитая коричневым винилом, пухлый диван, продранный с обеих сторон так, словно его терзали тигры.

– Может быть, чаю? Или кофе?

– Нет, спасибо. Сядьте, пожалуйста, миссис Тилли.

Слегка переваливаясь, она подошла к дивану и, побледнев теперь, как будто из нее выдернули электрический шнур, села на драный диван и покорно сложила руки на коленях.

– Боюсь, что ваш Моррис мертв, миссис Тилли. – Сердце Кардинала колотилось как бешеное. Нет, никогда он к этому не привыкнет. – Его убили.

– Убили? – Рука женщины медленно поползла вверх ко рту.

– Мне очень жаль.

Миссис Тилли повернулась к Делорм, словно надеясь услышать от женщины нечто более вразумительное.

– Зачем же было кому-то убивать Морриса? Ведь он… ведь Моррис… такой покладистый… он же мухи не обидит. Вот марихуану он курит слишком уж много, это верно. И на работе никак не удержится, но с работой ведь сейчас трудно, знаете ли. А Моррис, он разборчивый. За что ни попадя не возьмется. Но он не драчун, нет. Не может это быть он. Должно быть, что-то напутали… Убили не его, другого.

– Личность была установлена по записям у стоматолога, – сказала Делорм. – По зубному ряду. Ведь у вашего сына, кажется, был лишний резец?

Последовавшая затем пауза была краткой, а тишина – гробовой. Где-то тикали часы: секунда, другая, третья. А затем тишину разорвал вопль миссис Тилли. Вопль был громкий, протяжный, издали его можно было принять за собачий вой. Она ловила ртом воздух, почти задыхалась, а потом издала новый вопль, показавшийся Кардиналу уже не таким пронзительным, но не потому, что вопль этот был тише, а потому, что в протяжный и горестный этот звук, казалось, вплелись все страдания рода человеческого.

Делорм вернулась из кухни со стаканом воды, а Кардинал и не заметил, когда она вышла. Не сразу, но Делорм в конце концов удалось успокоить женщину. Вопли стали глуше, перейдя в рыдания, а потом и в беззвучные слезы, после которых та обрела способность говорить.

– Мне надо его увидеть, – сказала она, – иначе я до конца не могу поверить.

– Да, конечно, – отозвалась Делорм. – Мы договоримся с Центром судебно-медицинской экспертизы в Торонто, если желаете. Либо они свяжутся с тем похоронным домом, который вы выберете, и вы повидаете его уже там.

Это вызвало новый приступ слез. Опыт Кардинала подсказывал, что нельзя допускать слишком уж безоглядную скорбь родственников, если желаешь получить от них информацию. Рискуя показаться черствым, он прервал ее рыдания первым вопросом:

– Миссис Тилли, когда вы в последний раз видели сына?

– Совсем недавно. Месяца два-три назад.

– Месяца два-три?

– Ну, скорее два. Моррис был очень занят какими-то планами и так далее. Я месяцами не видела его. А однажды я вернулась от Лоблоу, гляжу, а он сидит за столом в кухне и ест сэндвич. С таким аппетитом и радостный такой. Он хороший сын. Иногда даже цветы мне приносит. В последний раз были тюльпаны. Помнит, что я люблю тюльпаны. Вот братья его – те никогда цветов не приносят.

– Последний его адрес, насколько нам известно, – Марсден-роуд, – сказала Делорм. – Это в Гринвуде?

– Да, в Гринвуде. Он там вместе с друзьями живет.

– Как он выглядел во время вашей последней встречи, каким он вам показался?

– О, обычным, таким, как всегда. Он не меняется с двенадцати лет – одинаковый – веселый, радостный, беззаботный. Немножко рассеянный иногда. Думаю, это из-за марихуаны. Он все говорил, что хорошо зарабатывает сейчас.

– На чем же это?

– Он работал в грузовой компании – погрузить-разгрузить. Работа нехитрая, а платили хорошо.

– Он упоминал название?

– Нет-нет. Сказал только, что предприятие солидное. Так в точности и сказал. «Мама, – говорит, – наконец-то я работаю в солидном предприятии». Я, правда, не очень-то поверила, что это продлится долго. На одном месте он никогда не удерживался. Но я была рада, что у него завелись деньги. Он даже со мной делился. Бывало, ни слова не скажет и уйдет – вижу, под коробкой с печеньем сотенная бумажка лежит.

– Он знакомил вас с теми, на кого работает, с друзьями?

– Нет. Правда, с одним своим другом познакомил. Сэма он иногда приводил ко мне. Сидят, бывало, в кухне и печенье за обе щеки уплетают, целую коробку за один присест умять могли. «Отшельники» особенно он любил. Знаете, печеньица такие – с корицей и изюмом, не очень сладкие? Уж эти-то печенья, если Моррис тут случался, в доме не задерживались!

– Миссис Тилли, а как фамилия этого Сэма, не знаете?

– Нет, не знаю, к сожалению. Красивый такой паренек.

– Описать его можете?

– Лицо бледное. Волосы очень темные, а кожа бледная-бледная. Ростом меньше меня, а во мне-то только пять футов три дюйма.

– Сэм Динс это быть не может? – спросила Делорм. – Коренастый и застенчивый немного.

– Похоже, похоже. Фамилии его я никогда не знала, а Моррис, уж конечно, звал его Сэмми, словно маленького мальчика. На самом-то деле мальчиком оставался Моррис, все никак не мог повзрослеть. Теперь уж не повзрослеет.

Миссис Тилли прикрыла глаза рукой и несколько секунд раздавались всхлипывания. Делорм отыскала коробку с бумажными платками «Клинекс».

– Миссис Тилли, вы абсолютно уверены, что не встречали больше никого из друзей Морриса или его товарищей по работе? – спросил Кардинал. – Это крайне важно.

– Боюсь, что Моррис был не из тех, кто любит приводить в дом гостей. Старался не делать этого. Он был парень компанейский, но к вечеру предпочитал приходить домой один – и всегда так, с самого раннего детства.

Было нетрудно понять, что миссис Тилли практически ничего не знала о делах сына. После еще нескольких вопросов и ответов она проводила их к дверям; плетясь вперевалку за ними следом, она не переставала извиняться, что не так много смогла им рассказать, и прочувствованно благодарила их за доброту.

– Вот с чем я никогда не смирюсь в убийствах, – сказала Делорм, когда они уже сели в машину, – так это с тем, что жертвами их становятся не только убитые, но и их близкие.

– Мы обязаны отыскать парня, который это сотворил, Лиз. Разве не для этого вся наша служба? Расскажи мне об этом Сэме Динсе, о котором ты упомянула. По-моему, в этом вопросе ты меня обштопала.

– Это потому, что я общаюсь в более интересных кругах, чем старшие инспекторы вроде тебя.

– Герои прошедших лет, развалины вроде меня?

– Именно. А Сэмми Динс живет в своего рода общине. В Гринвуде, как нам и сказала миссис Тилли.

В свое время Гринвуд был одним из первых районов строившегося Алгонкин-Бей. Здешний адрес считался как бы элитным, но Гринвуд, как, впрочем, и многое в Алгонкин-Бей, растерял часть своего престижа. Ныне район этот – убежище небогатых пенсионеров, приют малолитражных автомобилей, припаркованных возле кирпичных домиков с их ярко-зелеными лужайками. Некоторые же из улиц вообще утратили всякую живописность.

Одной из таких и была Марсден-роуд, протянувшаяся за ночным магазином Беккера и насчитывавшая всего три дома. В первом обитал какой-то псих, не снимавший даже в жару старой, времен Второй мировой войны, шинели. Второй дом выгорел в пожаре, случившемся два года назад, но из-за каких-то налоговых сложностей не ремонтировался и не сносился.

Последним же на этой улице было двухэтажное строение, некогда белое, теперь же приобретшее серо-черный оттенок. Еще не полностью вытоптанные участки газона покрывал мусор. Выбитые окна загораживали покоробленные листы фанеры. Сквозь асфальт подъездной дороги пробивались сорняки, там же громоздился «малибу» 70-х годов, выглядевший так, будто его сбросили с крутизны.

– Вот прислушайся, – сказал Кардинал, подъехав к дому.

– К чему это?

– Слышно, как машина покрывается ржавчиной. Я ясно различаю звуки.

– Не знала, что ты автомобильный фанат.

– Я и не фанат. Просто терпеть не могу, когда за машиной не следят.

Они поднялись на переднее крыльцо и громко постучали.

– Солнце еще высоко, – сказал Кардинал. – Почему ты считаешь, что они уже проснулись?

Делорм опять постучала в дверь.

– Мне плевать, проснулись они или не проснулись.

За дверью послышалось:

– Кто там?

– Полиция. Откройте.

Кардинал взглянул на часы:

– Сколько времени им потребуется, чтобы спустить в унитаз улики, как ты думаешь?

– Да не больше минуты. Поднаторели.

Дверь открылась, и перед ними предстал молодой человек в одежде, которая была ему велика номера на два. Один глаз косо прикрывала сальная челка.

– Предупреждаю, что у меня уже есть адвокат, – сказал он, – так что без него отвечать на ваши вопросы я не собираюсь.

Типичный потребитель героина, подумал Кардинал. У них всегда вид, как из преисподней, а говорят с трудом, будто словам приходится прорываться сквозь толщу воды.

– Мы не по вашу душу, Сэмми, – сказала Делорм. – Во всяком случае, в данный момент. Можно войти?

– А ордер у вас имеется?

– И обыска мы делать не будем, – заверил его Кардинал. – Хотим лишь задать несколько вопросов по поводу Морриса Тилли.

– Клыка? Я его уже сколько дней не видел.

– А когда видели в последний раз?

– Вот уж не знаю. Давным-давно. В прошлой жизни.

– А поточнее нельзя? – сказал Кардинал.

– Да в чем дело-то? Вы что, опять его замели?

– Кто-то выпустил в него две пули и размозжил ему череп бейсбольной битой.

– О господи, это уж чересчур. Перебор то есть.

– Это преступление, Сэмми. И мы хотим, чтоб преступник ответил за это, был схвачен, для чего нам и нужна связная, толковая информация.

– Твою мать! Простите, ей-богу. Я только что глаза продрал. Не знаю прямо, что сказать.

До чего может докатиться человек, думал Кардинал. И ответ пришел сам собой: до чего угодно, если он это себе позволит.

– Вы знаете парня по имени Кевин Тейт? – спросила Делорм.

Сэмми передернул плечами:

– Это приятель Клыка. Видал его разок-другой.

– Наркотиками он промышляет?

– Э-э, друг, я сказал, что видал его, но что расспрашивал – не сказал. Выпытывать, как кто живет и чем занимается, я не люблю.

Вслед за Сэмми Кардинал и Делорм прошли в комнату, служившую некогда гостиной. Сейчас это была спальня – на полу валялся матрас, а рядом – проигрыватель и разбросанные компакт-диски. К стене был прислонен мотороллер. Сверху донесся звук спускаемой воды.

– Присядьте, Сэмми, – сказала Делорм. – Вид у вас хуже некуда.

– Ничего. Я постою.

– Да сядьте же! – Нажатием на плечи Делорм заставила его опуститься на матрас. – Ну а теперь вспомните, когда в последний раз вы видели Морриса Тилли?

– Наверно, недели три назад. Да, точно, три недели. В бильярдной. Клык здорово в пул режется.

– Резался, – поправил его Кардинал.

– Резался.

– Но вы же с ним вместе живете. Как же могло случиться, что вы уже три недели не встречали его? – спросила Делорм.

Сэмми потеребил свою челку:

– Клык теперь, похоже, другие знакомства водит.

– Да?

– Связался с одним индейцем. Тот за городом живет. Клык, правда, темнил тут, но было понятно, что очень индеец этот его в оборот взял.

– У индейца этого есть имя? – осведомился Кардинал. – И адрес?

– Адреса не знаю. Клык ничего такого не разглашал. А имя… имя вроде как Черная Туча. Ну знаете, как у индейцев.

– Вы с ним знакомы? Видели его когда-нибудь?

Сэмми покачал головой. Он обхватил себя руками, словно от холода, хотя в комнате было невыносимо жарко. Над верхней губой его блестели капельки пота.

– Сигаретки у вас не найдется?

– Нет, к сожалению, – сказала Делорм.

– Сколько еще людей здесь проживает? – спросил Кардинал.

– Семь или восемь.

– Так семь или восемь?

– Думаю, семь. Если Клык не вернется.

– Он не вернется. И мы хотим поймать того, по чьей вине это случилось. С кем приятельствовал Клык, с кем он терся, кроме вас?

Вопрос, казалось, шокировал Сэма:

– Да не терся я с ним! Просто он здесь живет, вот и все. Жил.

– Так с кем же он терся?

– Не знаю, ей-богу. Слушай, хватит, а? Дай передохнуть.

Костяшками пальцев Кардинал побарабанил по лбу Сэма:

– Эй, Сэмми, просыпайся, очухайся! Я же не спрашиваю тебя, у кого он брал наркотики. Я спрашиваю, кто был у него в приятелях.

– Да не знаю я! Был какой-то шкет, думал, он всех круче.

– Имя, – сказала Делорм. – Нам надо знать его имя.

– Эй, Пако! – крикнул Сэмми кому-то наверху. – Как этого мерзавца зовут, с которым Клык якшается? Ну этого, что на большой машине ездит?

На лестнице показался темнокожий паренек. Лицо его смешно исказил дикий, преувеличенный страх.

– Кошмар! Ты что, с полицией разговариваешь?

– Клыка убили, Пако. Скажи же мне имя, черт возьми.

Пако спустился с последней ступеньки. Одежда его пропахла марихуаной.

– Ты про того, что на внедорожнике? Леон, а фамилии – не знаю.

– Как он выглядит? – спросил Кардинал.

– Ну, не знаю. Обыкновенно выглядит. Волосы русые и вроде как жирные. Ездит на этой идиотской машине с подвеской. Черной. «Транс-эм», что ли, она называется.

– Ой, да, – перебил его Сэмми. – Я вот что вспомнил. У него вроде как шрам на лбу. Рваный. Вот такой! – Он показал длину шрама, примерно в дюйм, раздвинув большой и указательный пальцы.

– Об унитаз небось стукнулся, сучонок, – сказал Пако и повернулся, чтобы опять уйти наверх.

– Эй, повремени-ка малость! – Кардинал преградил ему дорогу. – Нам надо поговорить с тобой и со всеми, кто здесь живет. Собери их внизу. И не трусь. Если б мы пришли сюда за наркотиками, тебя бы сейчас уже везли в перевозке.

Кардинал и Делорм допросили остальных пятерых обитателей дома – каждый последующий казался им безнадежнее предыдущего. Кардинал давно уже заметил эту особенность наркоманов – люди они по большей части неплохие, просто окончательно сбитые с толку и запутавшиеся. Один-два из допрашиваемых могли бы стать полезными членами общества, если б не губительное пристрастие к игле. Что ж, у каждого должна быть в жизни какая-то опора, правда, некоторые из таких опор сами по себе вредят и калечат.

Никто из бывших товарищей Клыка по общежитию не смог добавить ничего существенного к уже имевшейся информации. Да, парня по имени Кевин Тейт они встречали. Нет, знакомы с ним они не были. Вернувшись в Управление, Делорм засела за компьютер. И позднее она подошла к Кардиналу с распечаткой в руке.

– Я проверила всех Леонов, которых мы арестовывали за последние три года. Знаешь, сколько их набралось?

– Понятия не имею. Три?

– Черта с два! Ни одного. Но взгляни-ка, что я получила от Масгрейва!

– От Масгрейва? Ты имеешь в виду сержанта Малькольма из Королевской конной полиции? Ты уже успела ему позвонить? У тебя что, с ним роман, о котором я не подозревал?

– Роман с Масгрейвом? Не смеши.

Кардинал взял распечатку и быстро проглядел ее.

– Ладно. Некто Леон Рутковски был подвергнут аресту за сбыт героина в Садбери. Провел восемь лет в Миллхейвене. Ранее был замечен в неоднократных драках с нанесением тяжких телесных повреждений. Горячий, видно, этот Леон.

– Описание совпадает с тем, что дали нам приятели Клыка, – сказала Делорм, по-прежнему не поворачиваясь к нему лицом.

– Русые волосы, голубые глаза, шрам на лбу…

– Погляди, в какой машине его задержали.

– Черная «транс-эм». Имя Черная Туча, правда, нигде не всплывает?

– Пойду еще раз звякну Масгрейву, – сказала Делорм.

Дожидаясь ее, Кардинал позвонил в отель Кэтрин. Шансов застать ее было очень мало, и он это понимал, лишний раз пожалев об отсутствии у нее мобильника. Он оставил сообщение, заверив ее, что думает о ней. Точнее было бы сказать – беспокоится о ней, и, нажав отбой, ощутил в себе досаду на то, что беспокоится о собственной жене, вместо того чтобы думать только о деле. И в ту же секунду его охватил стыд за эту досаду.

Делорм схватила ключи от машины, надела куртку:

– Прокатиться не желаешь?

– А куда?

– Масгрейв связал меня кое с кем.

35

Кардинал скользнул на пассажирское сиденье рядом с Делорм. Дав задний ход, она резко развернулась на двух колесах, взвихрив мусор на покрытии. За рулем Делорм сосредоточенно хмурилась, а выразительнее бровей, чем у нее, Кардинал, пожалуй, не встречал, причем легкая отметина над ними лишь увеличивала их прелесть.

– Итак, с кем же мы должны встретиться? – поинтересовался Кардинал.

– С Аленом Клеггом. Он у Масгрейва борьбой с наркотиками теперь занимается, по крайней мере в пределах нашей округи.

– Брось. Вот уже лет десять как это подразделение ликвидировано.

– Это и не подразделение, а патрульная группа, временно размещенная в здании Федеральной администрации. В группе два человека, но по большей части Клегг работает в одиночку.

Припарковавшись на задах почты под надписью «Только для служебных машин», они поднялись на лифте на третий этаж. Кардинал помнил времена, когда Королевская конная полиция имела в Алгонкин-Бей свое постоянное представительство. Помещение маленькое, потому что и людей в подразделении было не густо – от силы четыре человека, выделенные из числа местных копов. Потом начался период урезываний и сокращений, и это подразделение наряду со многими другими было прикрыто.

Ален Клегг, должно быть, услышал их шаги, потому что вышел им навстречу в коридор, где высился темным силуэтом на фоне окна.

– По-видимому, вы и есть Делорм, – сказал он.

– А это мой коллега Джон Кардинал, – сказала Делорм.

Они обменялись рукопожатиями. Клегг был широкоплеч и коренаст, с фигурой борца среднего веса. Он выглядел бы лет на сорок, дай он себе волю. Клегг провел их в тесный кабинетик, вмещавший в качестве мебели лишь два металлических стола и, считай, ничего больше. Пахло в кабинете кофейными опивками и жевательной резинкой.

– Как я понимаю, вы хотите обсудить со мной проблему сбыта наркотиков, – сказал Клегг. – Расскажу все, что смогу, не раскрывая источников.

Делорм покосилась на Кардинала, и тот кивнул ей. Инициатива принадлежала ей, значит, ей было и начинать, и снимки показывать.

– Возможно, вы слышали о произошедших у нас не так давно двух убийствах, – сказала она.

– О Вомбате Гатри, конечно же. А кто второй убитый – еще не знаю.

– Моррис Тилли.

– Моррис Тилли? – повторил Клегг. – Не припомню что-то.

Делорм вытащила фотографию, взятую у миссис Тилли.

– А лицо знакомое, – сказал Клегг. – По-моему, он попадался на моем пути, но где и при каких обстоятельствах, убей меня…

– Два эти убийства взаимосвязаны, – сказала Делорм. – Пистолет, из которого стреляли в Морриса Тилли, еще недавно принадлежал Вомбату Гатри. А еще он был применен в нападении…

Кардинал положил руку ей на плечо:

– А вот этих подробностей не надо.

– Я и не собиралась! – она не смогла скрыть возмущения.

Губы Клегга тронула улыбка:

– Я вас понимаю.

– Что вы можете сказать о Вомбате Гатри?

– Ничего хорошего, абсолютно ничего. В банде викинг-байкеров с незапамятных времен. Наркотиками промышлял тоже не первый год. Слыхал я, что новый главарь викингов Гатри недолюбливает.

– А еще что-нибудь можете сообщить?

– Вомбата оставили караулить значительную партию товара. Точное количество наркотика не скажу, но было его там немало. Когда байкеры вернулись, ни товара, ни Гатри на месте не было.

– Так они его убили, как вы считаете?

– Вполне возможно. Парни они вспыльчивые.

– Тилли проживал вместе с другими наркоманами в своего рода общине, – заговорила Делорм. – Мы хотели бы назвать вам несколько имен, чтобы вы сказали, нет ли среди этих парней кого-то, кто был каким-то образом связан с Вомбатом Гатри.

Все незадачливые компаньоны Клыка решительно отрицали какое бы то ни было знакомство с Вомбатом Гатри, хотя некоторые и признались: дескать, да, имя это они слышали, но где и в какой связи, сейчас уже вспомнить не могли.

Кардинал и Делорм продиктовали шесть имевшихся у них фамилий. Клегг с готовностью записал их в блокнот огрызком карандаша. Фамилии были ему знакомы, но связи их с Гатри он не усматривал. Потом настал черед Сэмми Динса.

– Вот о Сэмми Динсе нам известно многое, – сказал капрал Клегг. – А в последнее время мы все гадаем, не занялся ли он сбытом наркотиков, вместо того чтобы просто портить ими вены.

– Не похоже, – заметила Делорм. – Вот за кражи со взломом мы его не раз тягали. А что насчет его дружка Пако Фернандеса скажете?

Клегг рассмеялся:

– Пако Фернандес? Да я, ей-богу, думаю, что он как насмотрелся в детстве мультиков про Чика и Чонга и как поставил себе целью сравняться с ними, так ни к чему серьезнее и не притронулся. Да он в жизни ни одного поставщика себе не найдет! Нет, такими, как Динс и Фернандес, мы не интересуемся. Это все мелкая сошка и проблемы местные.

– А вот Леон Рутковски должен, наверное, вас больше заинтересовать, – сказал Кардинал.

– Несомненно, – согласился Клегг. – Мне случилось задержать его однажды. Был пойман с шестью граммами героина в багажнике своего «транс-эм». В Алгонкин-Бей он и сейчас часто наведывается, но ведет себя тихо – не подкопаешься. – Клегг щелкнул пальцами. – Вспомнил! Вот где мне попадался ваш Моррис Тилли! Я видел его в компании Леона, как они вместе выходили из «Бильярд-империи Дуэйна». Правда, особо близкими друзьями они мне не показались.

– Нам об этом судить трудно, – сказала Делорм. – Мы лишь слышали, что они общаются.

– Возможно. Думаю, что поначалу, попав в город, Леон собирался обосноваться здесь и наладить дело – заиметь что-нибудь вроде фургончика с мороженым, откуда и торговать героином – ухватить, так сказать, судьбу за хвост. Но ему помешали два обстоятельства. Первое – он напоролся на меня. Какая неожиданность! Перспектива опять угодить в Миллхейвен лишила его энтузиазма, заставив, так сказать, спустить на тормозах.

Второе обстоятельство – это викинг-байкеры. Ведь те к торговле наркотиками подходят со всей серьезностью. Крутя пируэты на их территории, нельзя ожидать аплодисментов. Пускай они в этот город и носа, считай, не кажут, все равно они, без всякого сомнения, контролируют оборот наркотиков в городе и из города – оборот героина, во всяком случае. Если Леон и совершает сделки, то очень мелкие.

– А он наркоманит? – осведомилась Делорм.

– Да нет. Раньше амфетамином баловался.

– На его счету пара серьезных драк.

– Да, Леон, когда на него найдет, бог знает на что способен. Правда, уже давненько ничего подобного себе не позволял. По крайней мере, я о таком не слышал. Я приглядываю за ним, но он ведет себя так тихо, что приходит в голову, уж не завязал ли он, встав на путь истинный. Но с другой стороны, для этого ему потребовалось бы найти себе работу.

– А еще мы слышали, что Моррис Тилли, известный также как Клык, водит дружбу с одним аборигеном. Имя у того индейское, что-то вроде Черная Туча.

– Это мошкара, что ли, имеется в виду? – хохотнул Клегг. – В этом году ее не так уж много.

– Черная Туча. Или похожее на это.

– О, да я знаю, о ком вы толкуете. В прошлом году в город наезжал парень, которого звали Рыжий Медведь. Фигура довольно загадочная. Утверждал, что по картам предсказывает судьбу и всякое такое. Словом, шаманствовал, так это, кажется, называется? Месяц или два назад он повстречался мне в Ридс-Фоллз в компании других парней – не Леона. Так или иначе, вмешиваться я не стал: Ридс-Фоллз – не моя территория, она под юрисдикцией провинции Онтарио. Знаю, что он из резервации Красного озера. Такая информация вам что-нибудь прояснит?

– Конечно, – отвечал Кардинал, – ведь мы о нем ничего не знаем.

– Сожалею, что не смог помочь вам больше. Но ведь следить за всей этой шушерой дело не мое.

– Но среди байкеров у вас есть источники информации, не так ли? – сказал Кардинал.

– Скажем так: мои источники время от времени делятся со мной информацией насчет байкеров. Подобная формулировка будет вернее.

– Так что же вы можете сообщить о них нам? – осведомился Кардинал, – Убийство викинг-байкера и мертвый не из их шайки, несомненно, как-то связаны. К тому же у нас есть основания полагать, что жертв вскоре может стать и больше.

– Правда? А кто следующий в этом хит-параде? – пошутил Клегг.

Кардинал мысленно выругал себя.

– Я хотел сказать лишь то, что убийца или убийцы активизировались и пострадать может еще кто-нибудь.

Клегг секунду помолчал, думая.

– Мы ждем от вас хоть каких-нибудь ориентиров, – сказала Делорм. – Байкеры молчат, наркоманы не в курсе, так мы остаемся один на один с проблемой.

– Ладно. Шума будет много, но я уж как-нибудь выдержу. Как вам, если я назову место, где Вомбата последний раз видели живым?