Текст книги "Долгожданный любовник (ЛП)"

Автор книги: Дж. Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 41 страниц)

ГЛАВА 56

Блэй нервно расхаживал по своей комнате. Несмотря на то, что одет парень был для патрулирования, никуда выходить он не собирался. Как и остальные.

После собрания Совета, Тор приказал Братству, на всякий случай, остаться в особняке. Рив держал в поле зрения членов Совета, связываясь с ними за пределами особняка, и имел представление, где находилась глимера. Так как парень не мог таскаться с толпой Братьев на хвосте… по крайней мере, не том в случае, если хотел сохранить какую-то условность на благовоспитанность… парням пришлось остыть и остаться дома. Но учитывая сложившийся политический климат, было важно, чтобы подкрепление находилось в готовности, на случай, если потребуется Преподобному.

Не то, чтобы он все еще пользовался этим именем.

Дверь в его комнату открылась без стука, без приветствия, без приличного «как дела?».

В дверном проеме стоял Куин, и так тяжело дышал, словно пробежал по коридору со статуями.

Проклятье, неужели Лэйла все-таки потеряла ребенка?

Разноцветные глаза Куина осмотрели комнату.

– Ты один?

Да какого хрена… а-а, Сакстон. Верно.

– Да…

Парень сделал три больших шага вперед, потянулся вверх и… засосал Блэя до смерти.

Поцелуй был из разряда тех, которые запоминаются на всю жизнь, и связь, выкованная так полно, что все – от ощущения тела рядом с твоим, теплого скольжения губ, до силы, и в тоже время сдержанности – отпечаталось в мозгу.

Блэй не задавал вопросов.

Он просто перенял эстафету, его руки скользнули вокруг другого мужчины, парень приветствовал язык, который входил в него и целовал в ответ, пусть даже и не знал причины, вызвавшей поцелуй.

Возможно, ему стоило поинтересоваться. Отстраниться.

Стоило, хотелось, моглось.

Плевать.

Блэй смутно понимал, что дверь в коридор открыта, но ему было все равно… даже если все очень скоро должно было стать чертовски неприличным.

Вот только Куин внезапно дал по тормозам, закончил затяжной поцелуй и отстранился.

– Прости, я пришел не за этим.

Боец все еще тяжело дышал, и этого, также как и огня в его невероятном взгляде, было почти достаточно для того, чтобы Блэй сказал нечто вроде: «Да ладно, давай-ка сперва закончим, что начали».

Куин вернулся и закрыл дверь. Затем сунул руки в карманы кожаных штанов… словно боялся, что если не сделает этого, то снова примется тискать Блэя.

«Хуй с ними с карманами», подумал Блэй, когда пытался незаметно поправить свой член.

– В чем дело, – спросил он.

– Я знаю, что ты виделся с Пэйн.

Произнесенные четко и ясно слова… были единственным, что Блэй и впрямь не мог вынести. Отведя взгляд, он принялся слоняться по комнате.

– Ты спас ее беременность, – объявил Куин и тон его голоса был слишком близок к благоговению, так что Блэй почувствовал себя неловко.

– Так она все еще в порядке?

– Ты спас…

– Это Пэйн.

– Сестра Ви сказала, что ей никогда не приходило в голову попытаться… пока ты не пришел и не поговорил с ней.

– У Пэйн очень важный дар…

Внезапно, Куин оказался прямо перед ним, этакая плотная стена мускулов, которую не преодолеть. Главным образом потому, что парень потянулся вверх и погладил шею Блэя.

– Ты спас мою дочь.

В последовавшей тишине Блэй знал, что надо что-то сказать. Да… слова точно были на его языке. Слова были…

Дерьмо. Когда Куин так на него смотрел, он не мог вспомнить собственное имя. Блэйсокс? Блэклок? Блэбберфокс? Кто, черт возьми, его знает…

– Ты спас мою дочь, – прошептал Куин.

Слова, вышедшие изо рта Блэя, были из разряда тех, о которых он потом пожалеет… потому, что в свете секса, казалось, случавшегося время от времени, было жизненно важно сохранять дистанцию.

Но будучи сцепленным с Куином так – глаза в глаза – он не в силах был остановить правду.

– Как не попытаться… это убивало тебя. Я не мог не попытаться сделать хоть что-то. Что угодно.

Куин на миг прикрыл веки. А затем обнял Блэя так, что соединил их с головы до ног.

– Ты всегда готов прийти мне на выручку, да?

Кто бы говорил о горькой сладости. Реальность была такова, что мужчина собирался создать семью с кем-то другим, с женщиной, с Лэйлой, пронзая Блэя прямо в центр груди.

Это было его проклятьем во многих отношениях.

Он убрал руки со спины Куина и отступил.

– Ладно, надеюсь…

Он даже не успел закончить, как Куин в очередной раз оказался перед ним, его синие и зеленые глаза горели.

– Что, – сказал Блэй.

– Я обязан тебе… всем.

По какой-то причине это было больно. Может быть потому, что после стольких лет попыток отдаться парню, он, наконец, заработал благодарность Куина тем, что помог ему заиметь ребенка с кем-то другим.

– Как бы то ни было, ты бы сделал для меня тоже самое, – небрежно сказал он.

И все же, даже высказав это, он не был уверен. Если бы его кто-то атаковал? Ладно, само собой, Куин прикроет ему спину. Но, опять же, крутой сукин сын любил драться и был прирожденным героем… так что помощь была бы не ради Блэя.

Возможно, в этом и была причина той пустоты. Все и всегда было на условиях Куина. Дружба. Отчужденность. Даже секс.

– Почему ты так на меня смотришь? – спросил Куин.

– Как.

– Как на незнакомца.

Блэй потер лицо.

– Прости. Просто это была долгая ночь.

Последовала длинная, напряженная пауза, в течение которой взгляд Куина был всем, что он мог чувствовать.

– Ладно, пожалуй, тогда я пойду, – сказал боец спустя какое-то время. – Думаю, я просто хотел… ай. Ладно, забудь.

Звук приближающихся в коридоре говнодавов заставил Блэя выругаться…

В дверь постучали всего один раз и громко: Брат.

Голос Рэйджа легко проник сквозь панель:

– Блэй? Тор созывает собрание по поводу завтрашней территории патрулирования. Ты не знаешь где Куин?

Блэй посмотрел в другой конец комнаты на парня.

– Нет, не знаю.

***

«Да какого хрена», подумал Куин, когда их прервали. Хотя, вообще-то, разговор был закончен, разве нет.

По крайней мере, хорошо, что Рэйдж не зашел. Несомненно, Блэй предпочел бы, чтобы их парочку не застукали тусующейся у него в комнате.

Голливуд закончил разговор следующей фразой:

– Если увидишь, дай ему знать, если он хочет присутствовать – мы собираемся в пять. Будет вполне понятно, если он предпочтет остаться с Лэйлой.

– Заметано, – сказал Блэй убитым голосом.

Пока Рэйдж шел к следующей комнате и колотил в дверь к Зи, Куин потер лицо. Он понятия не имел, что сейчас творилось в голове Блэя, но то, как голубые глаза парня пристально смотрели на него, заставило его почувствовать себя так, словно над его могилой пролетел призрак.

Но опять же, а чего он ждал? Ворвался в комнату, которую парень делил с Сакстоном, полез лобзаться как ненормальный, а затем раскис, говоря о Пэйн… здесь было место Сакстона. Не Куина.

Он привык воспринимать все как должное, да.

– Больше я сюда не приду, – сказал Куин, стараясь хоть как-то извиниться. – Я просто хотел, чтобы ты знал, что… я стольким тебе обязан.

Куин подошел к двери и чуть приоткрыл ее, прислушиваясь к голосу Рэйджа, затем закрыл глаза, ожидая пока опустеет коридор со статуями.

Боже, иногда он бывает эгоистичным придурком; он реально бывает…

– Куин.

Он мигом повернулся, будто голос Блэя и впрямь был вытяжным тросом, крутанувшим его.

– А?

Мужчина прошел вперед. Когда они оказались лицом к лицу, Блэй сказал:

– Я все еще хочу тебя.

Брови Куина взлетели так высоко, что едва не попадали на ковер. Он тотчас же отвердел.

Вот только дерьмово, что Блэй не казался счастливым от этого признания. Но с какой стати ему быть? Он не из тех, кто с легкостью работает на две стороны… хотя, очевидно, недостаток моногамности у Сакстона излечил его от верности.

У Куина мелькнула мысль еще разок придушить своего кузена. Пойти и найти блядину ему помешало лишь то, что в этом случае ситуация работала в его пользу.

– Я тоже хочу тебя, – ответил он.

– Я приду к тебе после заката.

Куину не хотелось спрашивать. Но он должен был.

– А что с Сакстоном?

– Он уехал в отпуск.

«Прa-a-a-aвда-а-а».

– На сколько?

– Всего на пару дней.

Какая досада. Как насчет возможности продления… например, на годик-другой? А может навечно?

– Что ж, это…, – Куин заставил себя остановиться, так и не ляпнув про сроки.

Бессмысленно заниматься самообманом. Сакстон уехал. Блэю хотелось переспать с кем-то. И Куин более чем готов дать парню желаемое.

Не свидание, конечно. Ну и хуй с ним.

– Приходи ко мне, – сказал он рыча. – Я буду ждать.

Блэй кивнул, будто они заключили соглашение, а затем парень ушел первым, его движения были агрессивными, когда он прошел мимо и выскользнул за дверь.

Куин наблюдал за уходом парня. Оставаясь позади. Даже заставил себя заткнуться просто ради того, чтобы тот смог взять себя в руки.

Не смотря на обещание перепихнуться через пару часов, Куину вдруг стукнуло в голову: то выражение лица Блэя так засело у него у него в мозгу, что у него защемило в груди. Черт, возможно текущая серия перепихонов не более чем дальнейшее развитие злокачественной сыпи, которой они покрылись раньше, новая грань их общего несчастья.

Ему никогда не приходило в голову, что они не подходят друг другу. Что в будущем не будет чего-то вроде консенсуса, теперь, когда он приоткрылся после всех этих лет.

Сжав кулак, он саданул им в дверной косяк, лепной узор в ответ послал пронзительную боль в основание ладони.

Когда боль распространилась а затем запульсировала, по какой-то причине он подумывал размолотить эту плоскую панель и выкричаться. Казалось, в последний раз, он делал это целую вечность назад.

Но он не оборачивается назад. Если он мог получить только секс, то получит его. Кроме того, что Блэй сделал для Лэйлы?

Конечно же, это что-то значило. Парень проявил достаточно заботы, чтобы изменить курс целой жизни Куина.

Не то, чтобы Блэй не сделал этого давным-давно.

ГЛАВА 57

Эссэйл принял форму рядом с журчащим ручейком, который не замерз благодаря своему постоянному течению.

Дом перед ним был одним из тех, что у Эссэйла был в прежние времена – кирпичное здание викторианской эпохи с типичной деревянной декоративной отделкой крылечек и дверных проемов. Такой притягательно-старомодный. Такой уютный. Особенно с теми длинными, из четырех частей окнами из освинцованного стекла и лениво вившимся дымком не из одного, а из трех из имеющихся четырех дымоходов.

А это указывало на то, что владелец вернулся в конце ночи домой.

Так сказать, самое время: скоро рассвет, поэтому логично укрыться от солнца. Обезопасить свое окружение. Подготовиться к часам, в течение которых придется оставаться внутри, дабы уберечь себя от вреда.

Эссэйл подкрался по нетронутому снегу, оставляя вереницу глубоких следов. Никаких мокасин для этой работы. Никакого делового костюма.

Никакого «рендж ровера» как для преследования его домушницы.

Пройдя по краю лужайки, он подошел к огромному, от пола до потолка, окну той самой комнаты для приемов, в которой хозяин дома не так давно принимал некоторых членов Совета… вместе с Бандой Ублюдков.

Эссэйл входил в число участников той встречи. По крайней мере, до тех пор, пока не стало ясно, что ему придется свалить или увязнуть именно в таком роде беседы и драмы, в которых он не был заинтересован.

Эссэйл заглянул в окно.

Элан, сын Ларекса, сидел за столом. К уху он прижимал трубку стационарного телефона, рядом с локтем стоял бокал бренди, а в хрустальной пепельнице тлела сигарета. Когда он откинулся на спинку кожаного кресла и скрестил ноги в коленях, казалось, он находился в состоянии расслабленности и самодовольства, сродни посткоитальному блаженству.

Эссэйл сжал руку в кулак, черная кожа его перчатки едва слышно скрипнула.

А затем он дематериализовался в комнату, обретая форму прямо за креслом мужчины.

Где-то в глубине души, он поверить не мог, что Элан не обезопасил свое жилище надежнее… например, тонкой стальной сеткой в окнах и внутри стен. Но, опять же, аристократ явно страдал от неумения правильно оценивать риск… а заодно и от заносчивости, давшей ему ощущение б ольшей безопасности, чем на самом деле.

– …и тогда Роф поведал историю о своем отце. Должен признаться, при личном общении король довольно… устрашающий. Но, само собой, не достаточно для того, чтобы сбить меня с курса.

Нет, об этом собирался позаботиться Эссэйл.

Элан наклонился вперед и потянулся за сигаретой, закрепленной в одном из тех старомодных держателей, которыми обычно пользуются женщины и когда он поднес ее к своим губам, чтобы сделать затяжку, из-за кресла показался мундштук.

Эссэйл обнажил сверкающий стальной клинок длиной со свое предплечье.

Он всегда предпочитал это оружие для дел подобного рода.

Когда Эссэйл навис над креслом за спиной Элана его сердцебиение было столь же уверенным, как и рука, дыхание ровным и размеренным. Мужчина намеренно отступил в сторону, расположившись так, чтобы его отражение появилось в окне напротив стола.

– Не уверен, что это было все Братство. Как много из них осталось? Семь или восемь? Отчасти в этом-то и проблема. Мы больше не знаем, кто они такие. – Элан постучал по своей сигарете, маленькая кучка пепла свалилась в пепельницу. – Теперь, побывав на собрании, я попросил своего коллегу, чтобы он связался с тобой… прошу прощения? Само собой, я дал ему твой номер и умерь тон своего… да, он был здесь, на собрании у меня в доме. Он собирается… нет, я не буду снова этого делать. Ты можешь прекратить меня прерывать? Думаю, что да.

Элан затянулся и тут же выпустил дым, его раздражение выразилось в дыхании:

– Можно продолжать? Спасибо. Как я и говорил, мой коллега свяжется с тобой касательно некоторых законных обоснований, которые нам могут помочь. Он объяснил их мне, но поскольку это скорее формально-юридический вопрос, я предположил, что ты сам захочешь его расспросить.

Последовала довольно длительная пауза. А затем, когда Элан снова заговорил, его тон успокоился, словно умиротворяющие слова пригладили взъерошенные перья его эго.

– О, и еще. Я позаботился о маленьких неприятностях с неким зацикленным на бизнесе джентльменом…

Эссэйл покрепче обхватил рукоять клинка.

Когда кожаное сиденье в очередной раз издало тихий протестующий звук, Элан выпрямился, его скрещенные ноги вернулись на пол. Разминая позвоночник он потянулся в верх и его голова показалась над спинкой стула. Он глянул налево. Направо.

– Ладно, мне пора…

В этот самый момент взгляд Элана упал на окно напротив, и он увидел в стекле отражение своего убийцы.

***

Стоя в теплоизолированном помещении с нормальной отопительной системой, Кору пришлось признать, что ему по нраву новейшие критерии Тро по подбору жилья в противовес их прежнему подвалу склада. Возможно, он даже поблагодарит Тень за вторжение, если их пути когда-нибудь пересекутся.

С другой стороны, возможно источником тепла в его теле служил гнев, а не исправная работа системы воздуховодов: аристократ на другом конце провода испытывал его терпение.

Кор не желал больше ни с кем связываться из Совета. Управления одним членом глимеры было вполне достаточно.

Хотя, Кор, обычно применял с Эланом умиротворенный подход, сегодня его гнев выплеснулся наружу.

– Не смей больше никому давать мой номер телефона.

Они с Эланом плясали вокруг да около, и раздражение аристократа росло.

Что, само собой, не было хорошим знаком. В руках требовалось подходящее орудие. А не что-то шипастое.

– Приношу свои извинения, – буркнул Кор спустя секунду. – Просто я предпочитаю иметь дело только с теми, кто принимает решение. Именно поэтому я контактирую только с тобой. Я не заинтересован общаться с кем-то еще. Только с тобой.

Как будто Элан был женщиной и между ними сложились романтические отношения.

Кор закатил глаза, когда аристократ клюнул на это и возобновил свою речь.

– …и еще. Я позаботился о маленьких неприятностях с неким зацикленным на бизнесе джентльменом…

Это мгновенно привлекло внимание Кора. Что, во имя судьбы, этот идиот сделал на этот раз?

На самом-то деле, это могло быть чудовищно затруднительно. Кто бы что ни говорил об отказе Эссэйла видеть свет в свержении Рофа с престола, но этот непростой «джентльмен» был сделан не из ветхого, легко-рвущегося шелка Элана. И как бы ни было отвратительно Кору вести дела с сыном Ларекса, он вложил массу времени и усилий в эти отношения. Было бы досадно сейчас потерять мерзавца и налаживать новый канал связи с Советом.

– Что ты сказал? – требовательно спросил Кор.

Тон Элана изменился, в нем появилась настороженность.

– Ладно, мне пора…

Раздавшийся в трубке крик, оказался таким громким и пронзительным, что Кор оторвал телефон от уха и отвел его подальше от себя.

На этот звук бездельничавшие в комнате, кто в каких позах, солдаты Кора, повернули головы в сторону лидера, становясь, как и он, свидетелями убийства Элана.

Этот кошачий концерт продолжался довольно долго, но не послышалось ни одной мольбы о пощаде… либо потому, что нападавший работал очень быстро, либо потому, что даже для умирающего мужчины было яснее ясного, что нападавший не откликнется на него.

– Грязно, – заметил Зайфер, когда из телефона послышалось еще одно крещендо. – Очень грязно.

– Тем не менее, он еще дышит, – заметил кто-то.

– Это ненадолго, – вмешался в разговор третий.

И они оказались правы. Не более чем через минуту, что-то тяжело ударилось об пол и звуки стихли.

– Эссэйл, – позвал отрывисто, Кор. – Подыми чертов телефон. Эссэйл.

Что-то зашелестело, словно трубку, по которой разговаривал Элан, возвращали оттуда, куда она упала. А затем на линии послышалось хриплое дыхание.

Судя по всему, Элана запросто могли порезать на ленточки.

– Я знаю, что это ты, Эссэйл, – сказал Кор. – Могу лишь предположить, что Элан перешел границы и тебе стало известно о его неблагоразумном поступке. Однако, ты лишил меня партнера а это не оставляется просто так.

Удивительно, но мужчина ответил низким и сильным голосом:

– Когда-то в Старом Свете за оскорбление чьей-либо репутации демонстративно наказывали. Конечно же, ты не только помнишь об этом, но и не станешь отказывать мне в праве на возмездие в Новом Свете.

Кор обнажил клыки, но не потому, что его разозлил собеседник. Чертов Элан. Если бы тупой ублюдок просто решил стать доносчиком, он бы все еще жил… и Кору досталось бы удовольствие убить его в конце мятежа.

Эссэйл продолжил:

– Он при представителях короля заявил, что я в ответе за твой винтовочный выстрел, тот самый, что был выпущен в моих владениях без моего ведома или согласия… и, – оборвал он, пока Кор не заговорил, – тебе отлично известно, как мало я имею отношения к нападению, не так ли.

Когда-то, во времена Бладлеттера, такой разговор просто не мог бы состояться. Эссейла бы преследовали как обструкциониста ⁶³и уничтожили как ради цели, так и чисто из спортивного интереса.

Но Кор усвоил урок.

Когда его глаза переместились на Тро, таково высокого и элегантного на фоне остальных солдат, он подумал, что «да, он усвоил урок, что было свое место и время для определенных… стандартов, и ключевое слово здесь – было».

– Я подразумеваю то, что говорю, Кор, сын Бладлеттера. – Когда Кор вздрогнул при этом обращении и обрадовался, что разговор состоялся по телефону. – Меня не интересуют ни твои планы, ни планы короля. Я всего лишь бизнесмен… я ушел из Совета и не связан с тобой. А Элан попытался сделать из меня предателя… что, как тебе известно, может стоить кому-то головы. Я отобрал жизнь Элана потому, что он пытался отобрать мою. Все в рамках закона.

Кор выругался в сердцах. Мужчина говорил вполне разумно. И, несмотря на то, что в непреклонный нейтралитет Эссейла было, сперва, трудно поверить, теперь Кор начинал… ну, «верить» было не тем словом, которое бы он применил к кому-то кроме своих солдат.

– Скажи-ка мне во что, – процедил Кор.

– Да?

– Его маленькая свинорылая головешка все еще соединена с хилым телом?

Эссэйл рассмеялся.

– Нет.

– Знаешь, что входит в мои излюбленные способы убийства?

– Это предупреждение, Кор?

Кор оглянулся на Тро, и снова подумал о ценности кодекса чести даже среди враждующих.

– Нет, – объявил он. – Просто у нас есть кое-что общее. Ступай с миром, Эссэйл, на остаток этой ночи.

– Ты тоже. И к слову о нашем общем знакомом, мне пора уходить. До того как придется прирезать доджена-дворецкого, который в эту самую минуту ломится в запертую мною дверь.

Кор откинул голову назад и рассмеялся, заканчивая звонок.

– Знаете, – сказал он своим бойцам, – пожалуй, он мне нравится.

ГЛАВА 58

Следующим вечером, когда поднялись оконные ставни и начал пиликать незнакомый будильник, Блэй открыл глаза.

Комната была не его, но парень точно знал, где находится.

За спиной зашевелился Куин, потянувшись и прижавшись обнаженным телом к такому же обнаженному телу Блэя… ну как от такого не запульсировать утреннему стояку.

Куин потянулся над головой Блэя, и тяжелой после сна рукой хлопнул по кнопке будильника, чтобы тот заткнулся.

Дабы пресечь вопросы об отношении к быстрому перепиху перед душ-одевание-трапеза хренью, Блэй выгнулся и вжался задницей в пах Куина, вырвавшийся стон которого заставил его слегка улыбнуться, но дело приняло серьезный оборот, когда правая рука парня скользнула вниз и отыскала член Блэя.

– Ох, бля, – выдохнул Блэй, приподняв и отведя ногу в сторону.

– Я должен оказаться в тебе.

Забавно, ведь Блэй думал о том же.

Когда Куин накрыл его своим телом, Блэй расслабился, лежа на животе, вжимаясь в прижимавшуюся к его паху ладонь парня.

Потребовалось не так много времени, чтобы ритм стал быстрым и яростным, и когда яйца Блэя поджались в очередном оргазме, он удивился, что его отчаянная жажда к парню, кажется, лишь возросла. И, казалось бы, они же столько раз – без преувеличения – кончали вместе в течение дня, что это должно было остудить это пожарище до крутого кипятка.

Как бы не так.

Отдаваясь на милость блаженства, Блэй стиснул зубы, когда его накрыл оргазм одновременно с тем, как бедра Куина вплотную прижались к нему и парень застонал.

Второго раунда не последовало. Не то чтобы Блэй не хотел, или Куин не мог… трудность создавало время.

Когда Блэй снова открыл глаза, цифровой индикатор будильника Куина показывал, что на сборы осталось пятнадцать минут – достаточно времени, чтобы принять душ, вооружиться и ничего более. Часть него пожалела, что он был поклонником пены, двойного бритья, одеколона и тщательно подобранного гардероба.

С очередным из своих фирменных стонов, Куин, не выходя из него, осторожно перекатил их на бок. Слушая глубокие вдохи парня, Блэй осознал, что мог бы вот так оставаться вечно: просто они вдвоем в тихой, полутемной комнате. В этот миг мира и покоя не было никаких отсылок к прошлому или чего-то такого, что необходимо сказать, но не говорилось, или третьих лиц между ними, настоящих или вымышленных.

– В конце ночи, – проговорил Куин сиплым голосом, – приходи ко мне снова.

– Приду.

Блэю не пришло на ум другого ответа. Вместо этого он размышлял, как ему продержаться двенадцать часов темноты, приемов пищи и работы, пока он не сможет ускользнуть и вернуться сюда.

Куин пробормотал нечто похожее на «слава яйцам», затем застонал, выскальзывая из парня. Еще какое-то время Блэй оставался на месте, но, в конечном счете, ему пришлось отковырнуть свою тушку, выскользнуть за дверь и прошмыгнуть к себе.

Слава Богу, обошлось без палева.

Блэй вернулся к себе в комнату без свидетелей того, как он устало тащился на утро после бурной ночи во вчерашней несвежей одежде, и, ага, за пятнадцать минут он успел побриться, натянуть кожаное шмотье и вооружиться. Он шагнул за дверь…

Куин вышел из своей в тот же самый момент.

Оба замерли.

В обычной ситуации дальнейшая прогулка была бы несколько неловкой, в общем-то, они бы немного поговорили по ходу.

Но сейчас…

Куин опустил глаза.

– Иди первым.

– Ладно. – Блэй повернулся, чтобы уйти. – Спасибо.

Блэй перебросил нагрудную кобуру и кожаную куртку через плечо, и зашагал прочь. К тому времени, как он добрался до лестницы, казалось, что с тех пор, как они с Куином лежали так близко друг к другу, прошли годы. Черт возьми, да был ли у них этот день вообще?

Господи, он начинал чувствовать себя безумцем.

Войдя в расположенную на первом этаже столовую, Блэй уселся на первый попавшийся пустой стул и повесил вещи на спинку, как сделали остальные… хотя Фритц не одобрял нахождение оружия подле пищи. Поблагодарив принесшего ему целую тарелку съестного доджена, Блэй принялся за еду. Он не мог сказать, кто именно обслужил его за столом или кто разговаривал, но точно знал, когда в дверном проеме показался Куин. Вся сущность Блэя загудела, и было невозможно не оглянуться.

Стоило взгляду Блэя упереться в огромное, затянутое в черное и увешанное оружием тело, как тут же последовала физическая реакция – вроде автомобильного аккумулятора, напрямую подсоединенного к нервной системе Блэя.

Когда Куин не встретился с его взглядом, Блэй решил, что оно и к лучшему. Сидевший за столом народ, слишком хорошо их знал, особенно, Джон, а дела и без того были достаточно не просты без доброжелательных разговорчиков собравшихся… не то чтобы кто-то что-то публично бы произнес. Но наедине? Сердечные разговоры моментально охватят все семейство.

Есть чему завидовать.

Куин двинулся вперед, а затем резко сменил направление, отправившись в да-а-а-а-альний конец стола, к пустому стулу, но не к тому, что пустовал рядом с Блэем.

Ни с того ни с сего, Блэй, вспомнил телефонный разговор с матерью, когда он, наконец-то, признался члену своей семьи в том, кем является.

Тревога напомнила ему о себе. Куин никогда бы не сделал ничего подобного, не раскрыл бы свой секрет, и не потому что его родители умерли, и не потому что когда парочка была жива, она ненавидела своего сына.

«В будущем я вижу себя с женщиной. Не могу этого объяснить. Просто именно так все и произойдет».

Блэй отодвинул тарелку в сторону.

– Блэй? Эй?

Стряхнув оцепенение, он глянул на Рэйджа.

– Что?

– Я спросил, не готов ли ты снова поиграть в полярного медведя.

О, верно. Они собирались вернуться к тому участку леса, где обнаружили хижины и лессера с необычной способностью превращаться в призрака… а также и тот самолетишко, который теперь копит снег на заднем дворе.

Он, Джон и Рэйдж должны были патрулировать ту часть. И Куин с ними.

– Я… ага, непременно.

Самый красивый член Братства нахмурился, прищурив неоновые глаза.

– Ты в порядке?

– Ага. В полном.

– Когда ты в последний раз кормился?

Блэй открыл рот. Закрыл. Прикинул в уме.

– Угу. Так я и думал. – Рэйдж наклонился вперед и сказал возле груди Зи. – Эй, Фьюри? Как думаешь, одна из твоих Избранныхможет прийти сюда на замену Лэйле на закате. Кое-кто нуждается в крови.

Отлично. Именно так Блэй мечтал завершить ночь.

***

Примерно час спустя Куин резко вдохнул, материализовавшись на холоде. Снежинки кружили вокруг его лица, попадая в глаза и нос. Один за другим рядом с ним приняли форму Джон, Рэйдж и Блэй.

Когда он отвернулся от самолетного ангара, опустевшая оболочка напомнила ему о той ебучей «Цессне», о полете в расчете на чудо и об аварийной посадке.

Счастье, счастье, радость, радость.

– Готов? – спросил Куин Рэйджа.

– Давай сделаем это.

План заключался в том, чтобы быстро преодолеть четверть мили к тем нескольким первым хижинам, у которых они побывали ранее. После этого при помощи ранее найденной карты обнаружить остальные постройки на земельном участке. Обычный алгоритм действий при поиске и разведке.

Куин понятия не имел, что найдут, но в том-то и смысл. Не узнаешь, пока не сделаешь.

Двинувшись вперед, Куин четко знал местонахождение Блэя. И все же, когда принял форму перед фасадом первого охотничьего домика, к которому они направлялись, Куин не огляделся вокруг, когда в полутора метрах от него материализовался Блэй. Не лучшая идея. Несмотря на то, что они находились на задании, все, что ему требовалось – это закрыть глаза и разум наполнялся образами обнаженных тел, сплетенных в тусклом свете его спальни.

К тому же, визуальное подтверждение того, что парень был охуенно горяч, не помогало.

Стыдно признаться, но прямо сейчас Куин держал себя в руках только благодаря тому, что Блэй пообещал придти к нему на рассвете. Неловкость на Первой Трапезе усилила его жажду этой связи до такой степени, что его трясло от мысли, что в ближайшем будущем настанет тот день, когда вернется Сакстон и Блэй перестанет захаживать в соседнюю дверь… и что, черт возьми, Куину тогда делать?

Хер его знает.

По крайней мере, Лэйла в порядке: ее по-прежнему тошнило, но она, не переставая, улыбалась.

Она по-прежнему беременна, и все благодаря вмешательству Блэя…

– Один градус к востоку от северо-востока, – сказал Рэйдж, сверившись с картой.

– Понял, – отозвался Куин.

На этом они продолжили свой путь, все дальше углубляясь на территорию. Перед ними на сотни и сотни метров… а затем на милю повсюду простирался лес. А затем и на несколько миль.

Хижины были однотипными, примерно шесть на шесть, открытое пространство посередине, без ванной, кухни, просто крыша и четыре стены, чтобы переждать самую суровую непогоду. Чем дальше они продвигались, тем более обветшалыми становились строения… и все пусты. Вполне закономерно. Это был долгий путь, если ты шел пешком… а лессеры, как бы сильны они не были, не могли дематериализоваться.

По крайней мере, большая их часть.

«Должно быть тогда был Главный Лессер, – подумал Куин. – Это единственное объяснение, как тот раненный убийца вот так вот превратился в призрака».

Седьмая хижина была прямо посреди временной дороги, которой некогда пользовались достаточно часто, чтобы ее путь все еще прослеживался сквозь вечнозеленую растительность.

В этой не хватало нескольких оконных стекол, дверь была распахнута настежь, поземка по-воровски вторгалась внутрь. Куин мрачно хрустел по снегу на подступах к крыльцу, его тяжелые ботинки превращали девственную поверхность в кашу. С фонариком в левой руке и сорок пятым в правой, он подпрыгнул под свес крыши и заглянул внутрь.

То же самое дерьмо, еще одно безжизненное пространство.

Бегло осмотрев место, там абсолютно, совершенно нихрена не обнаружилось. Ни мебели. Несколько встроенных полок пустовали. Паутина колебались на легком ветерке, залетавшем через разбитые стекла.

– Чисто, – доложил Куин.

Отворачиваясь, он подумал, что все это полня ерунда. Ему не терпелось оказаться в центре города и надирать задницы, а не торчать в этом богом забытом месте, охотиться, повторять одно и то же, и возвращаться с пустыми руками.

Зажав фонарик между зубов, Рэйдж снова развернул карту. Делая пометку карандашом, он постучал по плотной бумаге.

– Последняя хижина в четверти мили к западу.

Ура. Мать вашу.

Учитывая, что все оставалось по-прежнему безмятежным, они выберутся отсюда и примутся за врага в переулках через пятнадцать, может быть, двадцать минут.