Текст книги "Убийство Серай (ЛП)"
Автор книги: Дж. А. Редмирски
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Это слишком, но с другой стороны, я слышала, что многие люди судились и за более глупые вещи, а подобное легко сходило им с рук.
Уильям Стефенс согласно кивает.
– Очень хорошо, – говорит он. – С вашего разрешения, я пойду за деньгами.
Виктор кивает в знак одобрения, и тогда Уильям Стефенс уходит, а за ним и официант с вышибалой. Как только они спокойно проходят между столиками, отдаляясь от нас, Виктор поворачивается ко мне и делает жест, чтобы я присела рядом с ним.
– Мне действительно нравилось это платье, – говорю я, скрипя зубами.
Такой же салфеткой, что и ранее, Виктор деликатно и напоказ вытирает мою грудь.
– Все будет хорошо, пока мы здесь, – говорит он, а затем целует меня в лоб. – Мне кажется, тебе понравится Фредрик. Он умеет себя контролировать. – Он снова меня целует, теперь только в переносицу. – Он подождет, пока мы закончим, а только потом помастурбирует.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что знаю его уже давно, – отвечает он.
Я даже не верю, что участвую в таком разговоре. Или все это фарс. Не понимаю, почему мы устраиваем шоу для всех, когда никто не смотрит. Но что пугает меня больше, так это то, как быстро я забыла, что это всего лишь шоу. Либо мне нравится играть в эту опасную игру с Виктором, либо что-то серьезно не так со мной.
Виктор проводит большим пальцем по моей брови, и я полностью растворяюсь в его глазах.
– Что ты собираешься делать со мной? – кокетливо спрашиваю я. – Ты говорил, что я хороша.
Он, слегка касаясь, целует мою бровь.
– Все что захочу, – говорит он спокойно, контролируя голос.
Он касается большим пальцем другой моей брови и проводит по её линии.
Я медленно закрываю глаза и вдыхаю его запах, наслаждаясь близостью и стараясь не верить правде, которая состоит в том, что все, что он говорит мне, нереально.
Его губы касаются моих.
– Тебя что-то не устраивает, Изабель?
– Нет, – прерывисто отвечаю я, глаза по-прежнему закрыты.
Но они открываются, когда Уильям Стефенс возвращаются к нашему столику.
– За предоставленные неудобства, – говорит он, протягивая Виктору конверт. – Здесь четыре куска.
Виктор забирает конверт и прячет его в потайном кармане пиджака.
Затем Уильям Стефенс достает из кармана другой квадратный конверт и передает его Виктору.
– Мистер Гамбург хотел бы также извиниться, пригласив вас в свой особняк завтра вечером, – говорит он.
Виктор осторожно берет конверт, смотря на него сначала скептически и без интереса.
– Это личное дело, – продолжает Уильям Стефенс. – Я уверяю, если Вы решите присутствовать на вечере, то мистер Гамбург обещает сделать так, что потраченное Вами время окупиться в достойном размере.
– Понадобится ли мне помощь финансового консультанта по той или иной причине? – спрашивает Виктор, притворяясь оскорбленным таким замечанием.
Уильям Стефенс качает головой.
– Вовсе нет, сэр, – отвечает он. – Но ни для кого финансов не бывает слишком много. Согласны?
Виктор обдумывает этот момент и тянется к моей руке. Я беру его под руку, и мы выходим из кабинки.
– Я подумаю, – говорит Виктор, и мы покидаем ресторан.
***
– Откуда ты знал, что это сработает? – спрашиваю я взволнованно, как только мы садимся в Родстер .Я больше не могу сдерживаться. Надеюсь, что сейчас уже можно выйти из образа.
– Я не знал, – отвечает он.
– Но как?
Он смотрит на меня, одной рукой небрежно держась за руль.
– Все столики в ресторане прослушиваются, – говорит он и снова смотрит на дорогу. – Гамбург сидит в своей приватной комнате, наблюдая за тем, кто входит и выходит, выбирая пары из толпы, основываясь в первую очередь на их внешности. Когда он видит пару, которая ему приглянулась, следующая фаза – прослушать их разговор.
Теперь я понимаю всё.
– Почему ты не сказал мне об этом раньше? Я, возможно, сыграла бы свою роль лучше, если бы знала, что он слушает.
– Что ж, технически я не знал, подслушивает ли он. И не рассказывал тебе некоторые моменты, потому что хотел посмотреть, как ты импровизируешь под давлением и при отсутствии полной информации о том, что происходит.
– Это объясняет твой разговор с Фредриком, – говорю я, и теперь, когда я уже снова веду себя как Сэрай, его имя на моём языке наталкивает меня на другую тему для разговора. – Это хоть его настоящее имя? – Я делаю паузу. – Он же не собирается к нам в отель, не так ли?
Взгляд Виктора полон изумления.
– Нет, Сэрай, он не собирается ждать нас в отеле.
Какое облегчение. Но сама мысль о Викторе…
– Кто же он тогда? Очевидно, он знал больше меня о происходящем.
Мы повернули на другую освещенную улицу и проскочили на желтый, как раз, когда на светофоре зажегся красный.
– Его имя Фредрик и он действительно швед. Он работает на меня, хотя и не делает того, что делаю я. Просто время от времени помогает в подобных делах.
– А та женщина, Арья?
– Я уверен, это случайная женщина, которую Фредрик где-то подцепил, – Виктор улыбается мне. – Он хорош в этом деле.
Я краснею и отвожу взгляд.
– Ты разочарована? – спрашивает Виктор.
Я снова смотрю на него, взволнованная его вопросом. В его глазах пляшут черти.
– Хм, нет, – отвечаю я. – Почему ты спросил?
Виктор смотрит на дорогу.
– Разве ты не находишь Фредрика привлекательным?
Мне кажется, он играет со мной.
– Да, я бы солгала, если буду отрицать его привлекательность, но у меня нет к нему влечения, если ты об этом.
Я увлечена тобой, Виктор, и только тобой…
Он улыбается мне и больше ничего не говорит.
Мое лицо становится красным каждый раз, как я вижу его улыбку или ухмылку, потому что не привыкла к такому, и просто вспыхиваю еще больше. Такое ощущение, словно тысяча пьяных бабочек устраивают оргию в моем животе.
– Так какой наш следующий шаг? – спрашиваю я.
– Будем наслаждаться отдыхом до завтрашнего вечера, – отвечает он.
Это мы и делаем.
Виктор покупает мне новое платье на четыре тысячи, полученные обманом от менеджера ресторана. Мы возвращаемся в отель после долгой прогулки, чтобы переодеться. Я непроизвольно засматриваюсь на него, когда Виктор появляется передо мной при полном параде. На нем тонкий облегающий серый кардиган с V-образным вырезом поверх белой рубашки с длинными рукавами. Рубашка неряшливо торчит из под кардигана поверх синих джинс. На ногах красуется пара черных кожаных ботинок со шнурками. Я всегда видела его только в дорогом костюме и выходной обуви, поэтому появление Виктора в чем-то другом вводит меня в легкий ступор. Хотя даже в этом наряде он умудряется подчеркнуть свою утонченность, богатство и безупречность.
Я одета в шелковое летнее платье и в пару дорогих плоских сандалий, довольная, что это не те мучительные каблуки.
В конце концов, мы встречаемся с Фредриком, хотя все это вышло совершенно случайно. Мы втроем пошли на коктейльную вечеринку в другом фешенебельном отеле и, несмотря на то, что я продолжала изображать из себя Изабель Сайфрид, кажется, Фредрик в курсе того, что на самом деле я не такая сучка, которой пытаюсь казаться. Я нахожу его забавным и чем дольше я и Виктор находимся с ним рядом на протяжении ночи, тем больше мне нравится его компания.
Все это ощущается почти… нормальным, словно я нашла какой-то практически незаметный способ наслаждаться окружающими меня вещами и событиями, как и все вокруг, нашла путь вписаться в общество. Я прекрасно понимаю, что это не продлиться долго, но, по крайней мере, я проживаю эти моменты без необходимости постоянно оглядываться через плечо.
С Фредриком мы расстались сразу после наступления полуночи, когда Виктор решил, что лучше вернуться в отель и немного отдохнуть. Завтрашняя ночь будет совершенно иной и мне следует волноваться. Но я уже играю в игру. Я увязла так глубоко, так сильно сжилась с моим Альтер-эго, у которого одна ночь была куда интереснее, чем вся жизнь Сэрай. Я беспокоюсь и пребываю в некоем восторге касательно завтрашнего дня, но не боюсь и не сомневаюсь, чего, полагаю, Виктор втайне от меня ожидает.
Нет, этот подпольный мир, который он постепенно открывает для меня, не оказывает на меня того влияния, которого он предполагал.
Этот мир просто заставляет меня хотеть большего.
Глава 33
Виктор
– Фредрик рассказал мне, что с тобой девушка, – говорит Николас по телефону. – Изабель, так ведь?
– Да, – отвечаю я. – Очевидно, так было нужно.
Он знает. Меня еще никогда так ни разрывало на части. Николас или Сэрай?
Сейчас я ощущаю жуткую потребность в тщательном подборе того, что говорить ему. Но я не могу врать ему о том, что Изабель и Сэрай – это одно и то же лицо, потому что существует слишком много способов, которыми Николас может узнать правду. Скорее всего, у него уже есть все необходимые доказательства. Если ему солгать, он поймет, что я не доверяю ему относительно этой девушки, а это может вовлечь Сэрай в еще большую опасность.
– Я дал Сэрай выбор, где жить, и она выбрала Калифорнию. Это единственная причина, по которой она рядом со мной.
Я слышу тяжелое дыхание Николаса.
– Ты взял её на дело. Почему?
– Потому что ее присутствие в этом деле очень уместно, – отвечаю я. – Учитывая наличие ограниченного количества времени для подготовки, у меня просто не было возможности найти кого-то другого.
Понимаю, что это не самое лучшее объяснение. В Лос-Анджелесе есть несколько женщин, работающих на Ордер, как и Фредрик, и одна из них легко могла бы сыграть партию Сэрай, сделав это безупречно, как сыграл свою партию Фредрик. Но надеюсь, Николас примет мои объяснения. Он не принимает участие в полевых операциях, как я. Он не умеет себя вести в реальном деле, как я. Он так же, как и я, убивает людей, но не на таком же уровне мастерства и у него нет моего опыта.
– Она просто сама идет в лапы смерти, – говорит Николас.
– Да, ты прав, – я делаю паузу, обдумывая его слова, а затем решаю использовать другой подход. – Если тебе хочется знать, поэтому я и взял её.
Могу прямо сказать, что его приоритеты меняются, так как я наконец-то предлагаю ему такое объяснение, которое может его удовлетворить.
– Я не могу заставить себя убить её, – продолжаю я, окончательно признаваясь ему. – Я сделаю это, если буду вынужден, но ты был прав, Николас, думаю, она оказала определенное влияние на меня. Просто ты заметил это раньше меня или даже раньше, чем я позволил себе подумать об этом. Девушка должна исчезнуть.
– Я могу убить её за тебя, – искренне предлагает Николас, без какой-либо ненависти или злости для разнообразия. Он переживает за меня и мой план работает. – Несмотря на твою природу, Виктор, ты человек. Я понимаю и могу помочь. Позволь убить её вместо тебя.
Я вздыхаю в трубку.
– Она – моя проблема и я решу этот вопрос. Сэрай хочет быть такой же, как мы, – Николас усмехается, слыша такое заявление. – И нет лучшего пути доказать ей, что это совершенно нереально, чем окунуть её в дело с головой. И оно убьет её.
– А что, если нет?
– Тогда это сделаю я, – говорю я. – Что бы ни произошло дальше, Сэрай умрет завтра в Калифорнии.
– Мне жаль, брат, – отвечает он с искренним сочувствием. – Иметь какие-либо отношения с женщиной, помимо секса, невозможно, это никогда не срабатывает, ты же знаешь. Причина и данная ситуация, в которую ты себя сам загнал, только доказывает её обоснованность.
– Я понимаю, Николас, – уверяю я и быстро меняю тему. – Расскажи поподробнее об особняке.
После короткой паузы и моего осознания того, что ложь принята, Николас начинает рассказ планировки дома.
– В нём десять спален и кабинет Артура Гамбурга, расположенный на четвертом этаже. Шесть ванных комнат. Джакузи на первом этаже, восточная сторона. Развлекательный зал с пятью бильярдными столами. Комната с домашним кинотеатром находится в задней северной части особняка. Есть потайной выход за забором с прожекторами, ведущий в подвал, и снаружи, рядом с задними воротами. Другая потайная дверь на третьем этаже, в южном конце рядом с холлом с черным мраморным полом. Мы не уверены, куда она ведет, но горничные говорили, что эта дверь в некую потайную комнату из кабинета Гамбурга, которая закрывается и открывается с помощью кнопочной панели. У неё нет кода доступа. У тебя не будет времени или возможности взломать код либо дверь, так что придется работать по старинке.
– Что на счет камер? – спрашиваю я.
– В каждой комнате по одной, за исключением кабинета Гамбурга.
– Я так и думал, – говорю я. – Не мог представить, что он настолько глуп, чтобы записывать следы своих преступлений, способные упечь его на всю жизнь. Это мне на руки.
– Точно, – соглашается Николас. – О том, что ты делаешь в той комнате, будут знать только те, кто внутри.
– А что на счет горничных?
Я мысленно обрисовываю свои действия, исходя из полученной информации.
– Ты должен отыскать женщину по имени Мануэла. Так же, как и у всей прислуги, она носит бейджик. Встретишься с ней ровно в восемь часов рядом с комнатой с джакузи. Но не говори с ней. Она будет перебирать полки с полотенцами, где и будет спрятан конверт.
Когда установишь с ней зрительный контакт, просто дай ей понять, зачем ты там, и она уберет верхние три полотенца, а ты там сможешь найти конверт. Но до восьми часов операция не осуществима, так что если Гамбург пригласит вас к себе в кабинет до этого, тебе нужно будет задержать его.
– Ничего не изменилось из того, что мы обсуждали прошлой ночью? – интересуюсь я.
– Нет. Все по плану. Оружие Гамбурга находится в тумбочке рядом с кроватью у окна. Другой пистолет находиться в открытом чемоданчике на нижней полке шкафа.
На мгновение я прокручиваю все в голове.
– Для меня это новая информация, – говорю я. – Думал, что видел всё.
– Согласен, – отвечает Николас. – Но все так, как есть, но особой разницы нет.
Он прав по этому поводу. Несмотря на особые обстоятельства, у меня нет проблем с делом. А вот Сэрай, сомневаюсь, что она стерпит это.
– Как только все закончится, свяжись со мной, – просит Николас. – Я бы хотел передать информацию Воннегуту как можно скорее. Надеюсь, что это компенсирует все задержки и проблемы, с которыми вы столкнулись или сами создали с Хавьером и Гузманом. – Я слышу скрытое обвинение в его словах, но это было ожидаемо, я не обращаю на это никакого внимания.
– Я все сделаю, – говорю я.
Прежде чем закончить разговор, Николас говорит.
– Виктор, ты же знаешь, что должен это сделать. Для твоего же блага и тем более для её.
Я не убью Сэрай и сделаю все, чтобы никто из особняка этого не сделал, но понимаю, что мой брат прав. Мне следует убить её ради моего блага, ради неё самой. Но не могу. И не буду.
Сэрай
Настал день икс и адреналин бьется по жилам так сильно, что не усидеть на месте. После душа я надеваю платье, выбранное Виктором, и в очередной раз я возвращаюсь к образу легкомысленной дамы.
– Чувствую себя совершенно голой, – говорю я, смотря вниз на тонкое шелковое платье. Инстинктивно я пытаюсь тянуть за концы платья, чтобы прикрыть больше тела, разочаровавшись, что усилия волшебным образом не растягивают ткань. Если я немного наклонюсь, любой, стоящий позади меня, увидит все. К счастью на мне трусы, по крайней мере.
Виктор стоит в стороне, наблюдая за мной, поглощенный собственными мыслями. Он выглядит обеспокоенным, даже грустным.
– Я не от чего не отказываюсь, – доказываю я, понимая какое впечатление у него складывается. – Я хочу сделать это. Неважно, что случится со мной, это будет не твоя проблема. – Может немного самонадеянно думать, что ему есть до меня дело, а уж тем более намекать на это вслух, но мне действительно кажется, что по-своему ему не все равно. И я больше не боюсь говорить ему о том, как себя чувствую. О произошедшем между нами. О моих чувствах, хотя я все еще не уверена в том, что они мои. О его чувствах, хотя он более осторожен, чем я.
Я подхожу к нему и пальцами кручу лацкан его пиджака с каждой стороны. Затем я сжимаю пальцы и мягко целую его в губы.
– Я смогу, – уверяю я. – Может, я безрассудна и не знаю, во что ввязываюсь. Нет, беру слова обратно. Я безрассудна и точно знаю, на что иду. Я очень хочу быть частью этого. Но ты так же, как и я, знаешь, что я не похожа на других. И если бы даже у меня был шанс, даже если бы могла прямо сейчас уйти и попытаться быть как все, то я не хочу. Боюсь умереть. Не могу сказать, что не боюсь этого. Я не хочу умирать, но я готова к этому.
Виктор, кажется, хочет что-то сказать, возможно, еще раз попытаться изменить мой выбор, но вместо этого он отворачивается и забирает ключи с тумбочки.
Я чувствую разочарование, даже немного обиду. Мне хотелось, чтобы он сказал хоть что-нибудь, что угодно, что-то, что смогло бы убедить мои мысли и сердце в том, что он на само деле не хочет, чтобы я проходила через всё это. Наверное, где-то глубоко внутри я знаю, что меня убьют, и перед смертью отчаянно желаю знать, что кому-то не всё равно. Что Виктору не всё равно. Потому что он единственный, кто у меня есть.
Глава 34
По дороге в особняк Виктор в последний раз напоминает мне:
– Никогда не выходи из образа. Что бы ни произошло и насколько бы дискомфортной не стала для тебя эта ситуация. Продолжай играть в том же духе.
– Ясно, – соглашаюсь я. – Несмотря ни на что, я останусь в своей роли. Обещаю.
Мы подъезжаем к поместью Артура Гамбурга в семь тридцать, перед нами постают высокие электронные железные ворота, а за ними охранник. Виктор протягивает ему наши приглашения через открытое окно. Тот сначала осматривает пригласительные, а затем проходит к панели у небольшой будки безопасности и начинает звонить. Мне едва удается услышать сквозь открытое окно, как охранник описывает нас и бумажные приглашения кому-то на том конце провода. Через несколько секунд он кладет трубку и отдает пригласительные Виктору.
Охранник возвращается к будке безопасности, а уже в следующий миг ворота открываются, позволяя нам проехать на огромную территорию владений Гамбурга. Проехав по мощенному подъездному пути, протяжность которого составляет не менее двух акров, мы паркуемся напротив особняка следом за множеством дорогих автомобилей.
Мы выходим из машины, Виктор берет меня под руку, а затем мы вместе подходим к дому. Перед нами вырисовываются гигантские двойные двери, с каждой стороны которых красуются две мраморные колонны, что подпирают собою огромный балкон. В дверях нас встречает еще один вооруженный охранник, и тогда я замечаю, что охрана равномерно расположена по всей территории владений. Я вспоминаю, что рассказывал мне о них Виктор, и во мне начинает расти легкое беспокойство. Но после того как охрана еще раз проверяет наши пригласительные и предлагает нам пройти внутрь, мое беспокойство сменяется восхищением. Я побывала во многих богатых домах, но этот особняк был самым великолепным из них – высокий потолок, что возвышался на четыре этажа в самом центре здания и увенчивался массивным мансардным окном, был неописуемо прекрасным. Под ним на первом этаже располагались красивые греческие статуи. Всякий раз, когда кто-то входил в дом, шаги гостей по мраморному полу разливались эхом по всему вестибюлю, словно ты находишься в каком-то музее, а не в частном особняке в Калифорнии. До меня донесся звук, напоминающий журчание небольшого водопада. Повернув голову вправо, я заметила, что под пятнадцатифутовой аркой находится прекрасный фонтан из белого камня, расположенный в центре той комнаты.
Прежде чем окружающие смогли бы заметить на моем лице неподдельное восхищение девушки, что никогда прежде в своей жизни не видела такого изобилия роскоши, я попыталась придать своему виду большей непринужденности, слегка прищуривши взгляд, намекая на то, что какая-то часть меня уже успела изрядно заскучать. И когда кто-то улавливал мой взгляд, я сама выбирала, кому стоит слегка кивнуть в приветствии, а кого лучше просто проигнорировать. В большинстве случаев я не уделяла ни малейшего внимания с моей стороны женщинам или же бегло смотрела поверх них с неодобрительным взглядом.
Виктор проходит вместе со мной через огромную комнату, а затем нас встречает какой-то мужчина, однако это не Артур Гамбург. Этот мужчина намного моложе, у него песочно-коричневые локоны и карие глаза.
– Добро пожаловать в поместье Гамбурга, – говорит он, протягивая руку, и Виктор жмёт её. – Я Винс Шоу, ассистент мистера Гамбурга.
– Я Виктор Фауст, а это моя леди, Изабель Сейфрид.
Я протягиваю ему свою руку ладонью вниз, и он берет её одними пальцами, а затем склоняется, чтобы поцеловать мою кисть.
Интересно, это настоящая фамилия Виктора или нет? Кажется, он не боится использовать своё имя… хотя «Виктор» может даже не быть его настоящим именем или же…
Сейчас я не могу об этом думать.
Винс берет бокал шампанского с подноса, когда официант подходит к нему с напитками. Следом шампанское предлагают нам.
– Пожалуйста, угощайтесь, – предлагает Винс, а Виктор сначала берет бокал для меня, а затем для себя.
– Я прошу прощения, – говорит Винс. – Но мне любопытно, как именно Вы получили пригласительные?
Виктор делает небольшой глоток и медлит, словно намекая на то, что он довольно важный человек и имеет полное право заставить человека ждать своего ответа.
– Изабель и я были гостями в ресторане мистера Гамбурга прошлым вечером. Там произошел один инцидент.
– Да, конечно, – с пониманием отвечает Винс, вежливо улыбаясь. Затем он поворачивается ко мне. – Я предполагаю, вам с лихвой компенсировали Ваш испорченный наряд?
– Да, – отвечаю я и делаю глоток. – Но должна сказать, я предполагала, что данную ситуацию можно было бы уладить немного иначе.
–Оу. И как же, по-вашему?
– Что ж, платье было моим любимым. Дабы вы знали, для меня оно было дорого воспоминаниями, что с ним связанны. Официанта следовало немедленно уволить.
– О, да, – соглашается Винс. – Это можно легко устроить .Я лично поговорю с мистером Гамбургом. Если, конечно, Вы сами не хотите поговорить с ним, когда чуть позже он встретиться с Вами и вашим спутником.
– Нет, – говорю я и прикрываю глаза. – Я очень надеюсь, что Вы избавите меня от необходимости еще раз рассказывать об этом инциденте.
Я смотрю на Виктора, которому, кажется, нравиться моё представление.
– Конечно, – кивает Винс. – Больше ничего не говорите. Все будет сделано. – Он улыбается, обнажая прямые белые зубы.
Я чувствую себя ужасно, ведь из-за меня будет уволен тот бедный парень, но утешаю себя тем, что ему лучше не работать на такого человека, как Гамбург. Все же, если мы здесь, чтобы убить его, то этот мужчина еще тот подонок.
Мы немного пообщались с Винсом, но я в основном просто пила шампанское и слушала разговор двоих мужчин. Время от времени я поднимала свою руку и небрежно изучала свои ногти со скучающим видом. Я заметила, как Виктор разок быстро взглянул на свои часы.
– Мистер Гамбург скоро спустится, чтобы поприветствовать своих гостей, – сообщает нам Винс. – А пока, наслаждайтесь шампанским и закусками. А вот и она! – Он машет рукой куда-то в сторону от нас, мы оборачиваемся. – Я хотел бы представить вам Люсинду Грэхэм-Спэнсэр. – Он улыбается Виктору. – Конечно, Вы с ней, должно быть, уже знакомы?
Красивая женщина в облегающем белом платье, что прекрасно подчеркивает ее фигуру в форме песочных часов, направляется к нам под руку с мужчиной в деловом костюме.
– Да, мне доводилось слышать её игру, – отвечает Виктор. – На концерте в Лондоне в прошлом году. Она просто великолепна.
– Дор-р-рогой, как ты? – спрашивает женщина по имени Люсинда Грэхэм-Спенсер, наигранно резко протягивая руки к Винсу. Виктор и я делаем шаг в сторону, и она проскальзывает между нами, чтобы одарить Винса легкими поцелуями в обе щеки.
Я закатываю глаза. И для этого даже не нужно быть в роли.
– Люсинда, – говорит Винс, поворачиваясь к Виктору. – Познакомься с Виктором Фаустом и, – он указывает в мою сторону, – Изабель Сайфрид. Они гости мистера Гамбурга.
Люсинда тянется к Виктору точно так же, как и несколько секунд назад приветствовала Винса, и целует его в обе щеки. Затем она поворачивается ко мне. Виктор выразительно окидает меня взглядом, но в этом знаке оказывается недостаточно подсказок для дальнейших действий, и у меня ни коем образом не получается прочесть его мысли.
Поэтому я прислушиваюсь к своему внутреннему голосу.
– Рада познакомится с вами, – приветствую я вежливо, не давая при этом испариться ореолу собственной важности. Я целую её в щеки в ответ, обхватив её руки, как и она мои.
Глаза Виктора сияют, одобряя мое поведение и, возможно, отображая его облегчение. Видимо, эта женщина занимает куда высшее положение в обществе, чем я когда-либо могла бы достичь. И хотя я понятия не имею, чем именно она занимается в музыкальной сфере и почему она столь важна, но точно знаю, что Люсинда, должно быть, известна, поэтому я бы выглядела последней идиоткой, если бы пренебрегла вниманием столь уважаемой личности, как она. Честно говоря, нас бы мигом выперли отсюда за подобную выходку с ее стороны.
Винс покидает нас с Виктором, чтобы представить Люсинду другим гостям. Я прислушиваюсь к его разговорам. Он говорит всем тоже, что и нам. И всех представляет как «гостей мистера Гамбурга». Мне становится любопытно, как Виктор собирается остаться с хозяином дома наедине, когда здесь столько народу, к тому же присутствуют и пары соперников.
Виктор кладет свою руку на мою талию, и мы медленно прохаживаемся по комнате, притворяясь, что наш разговор идет о картинах и статуях. Он указывает то на одно, то на другое, комментирует то детали, то цвет, то эмоции, которые они олицетворяют. Всё это бессмысленно, не интересно и, как по мне, не заслуживает внимания, но я продолжаю ему подыгрывать. Вскоре я понимаю, что он использовал это время, чтобы пересечь комнату, не показавшись при этом потерянным. При этом мы не казались той парой, что отчаянно нуждаемся в компании, чтобы чувствовать себя уютно в этом доме.
– Мне нужно найти уборную, – говорит Виктор, ставя бокал шампанского на стол у входа в коридор. – Ничего, если побудешь одна?
– Конечно, – отвечаю я с долей раздражения. – Мне не сложно остаться одной.
Он целует меня в губы и уходит по коридору. Я наблюдаю за ним, пока он не сворачивает за угол в конце. Понятно, что ему нужна совсем не уборная, и когда он долго не возвращается, а я до сих пор стою здесь одна, то начинаю нервничать. Надеюсь, я не выгляжу нуждающейся в обществе.
Я в любом случае не избавлюсь от внимания окружающих.
– Я Муриэль Коста, – представляется женщина, делая шаг ко мне с ещё одной женщиной и молодым парнем. – Не видела Вас здесь раньше.
– Изабель Сейфрид, – представляюсь я в ответ и делаю медленный глоток шампанского, давая понять, что это максимум моего внимания, который она получит. – Полагаю так, ведь меня никогда не было здесь.
Она ухмыляется, поднося бокал к губам, окрашенным в розовый цвет. У неё угольно черные волосы, каскадом ниспадающие по ее плечам и заканчивающиеся ниже ее сливообразной груди, прекрасно подчеркнутой при помощи глубокого декольте ее серого платья. Женщина позади нее бросает взгляд на свою знакомую, вероятно, интересуясь, собирается ли она оставить мое поведение без внимания. Я тоже усмехаюсь и обращаю своё внимание на молодого человека, который вряд ли может быть намного старше меня.
Я дарю ему милую, соблазнительную улыбку, дабы досадить Муриэль, и он ловит её. Но когда она замечает это, он тупит взгляд.
– Откуда это? – спрашивает она меня.
–Откуда что?
Она и другая женщина переглядываются с легкой полуулыбкой, очевидно, обмениваясь мнением обо мне.
– Ваши деньги, – отвечает Муриэль, как будто я должна знать жаргон.
Она отпивает шампанское.
– Вы богаты, хотя и необязательно, чтобы каждый знал, откуда взялось состояние.
Мое лицо темнеет, на нем расплывается уверенная улыбка.
– Такие вопросы задают только те, кто чувствует угрозу, – говорю я и окидываю двух ее спутников взглядом, демонстративно показывая им, что ситуацию здесь контролирую я. Для меня становится понятным, что они потерянные собаки, что ухлестывают за Муриэль Коста, и их преданность зависит лишь от того, кто предложит им лучшие объедки. Она подвержена влиянию.
Виктор возникает вновь из коридора.
Лицо Муриэль начинает сиять, когда она видит его. Она немедленно представляется, предлагая свою руку для традиционного поцелуя, который, по-моему, не имеет ничего общего с обычаем, ведь всё это маленькое представление связано лишь с состязанием между нами. Виктор отвечает на жест Муриэль и задерживает свой взгляд на её темных глазах, когда выпрямляется из поклона к ее руке, в котором он задерживается немного дольше, чем мне хотелось бы. Но Муриэль довольна и оглядывается на меня, тем самым давая понять, насколько она удовлетворена таким раскладом событий.
Они сами представляются друг другу и заново начинают тот самый бессмысленный разговор из любезностей. Но вместе того, чтобы показать хоть толику ревности, что, несомненно, безмерно обрадует Муриэль, я отхожу от них с важной миной и нахожу себе группу мужчин для общения. Я не уверена, что Виктор одобряет этот поступок с моей стороны, но не оборачиваюсь, чтобы проверить. Если я так поступлю, то моя ревность вылезет наружу. А Изабель Сэйфрид нелегко заставить ревновать. Она вообще никогда и никого не ревнует.
Я не протягиваю руку тем трем мужчинам, а просто удостаиваю их очаровательной и уверенной беседой, которую бы никогда не предложила женщине. И я меньше всего ожидала, что именно в тот момент, когда я перетянула на себя всю инициативу в действиях, я начинаю не просто играть эту роль, я наделяю Изабель Сэйфрид своими собственными чертами характера. Теми уловками, которые Виктор никогда не упоминал в своих инструктажах по поведению в ее роли. Я решаю – потому что чувствую, что это правильно – сделать её той, что чересчур презирает всех женщин и слишком сильно любит мужское внимание.
В конце концов, я собираюсь сыграть роль совершенно иного человека, добавив недостающие черты её личности и сделав ее полностью реалистичной.
Пока я разговариваю с мужчинами, чьи имена уже успела благополучно позабыть, к нам присоединяется Виктор. Я чувствую, как его рука крепко сжимает мое предплечье.
– Знаешь, мне не нравится, когда ты отходишь от меня, – говорит он.
Мужчины молчат, но внимательно вслушиваются в наш разговор, заинтригованные тем, как Виктор показывает свое превосходство надо мной.
Я лукаво улыбаюсь.
– Я знаю, что не нравится, – говорю я. – Но рядом с твоей прабабушкой становилось так… нудно.
Взгляд Муриэль останавливается на мне, услышав слова, и я в ответ слабо ухмыляюсь. Она и её прихвостни удаляются в противоположном направлении к другой группе людей.
Виктор дергает меня за руку, от чего шампанское в бокале начинает расплескиваться по сторонам.
