Текст книги "Остров-Судьба "
Автор книги: Дорис Хоу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)
Когда она уходила, Джон не подставил щеку для поцелуя, и она поняла, что он оскорблен.
– Мы поговорим позже, – ледяным и каким-то чужим голосом проговорил Джон.
Франциске было необходимо иметь надежное алиби, чтобы хоть в чем-то убедить его. Ведь Джон был профессиональным юристом... О, Боже!.. Чем больше она об этом думала, тем хуже ей становилось. Мог бы, между прочим, и предупредить о том, что приедет раньше условленного дня.
Франциска пошла в ванную и приняла душ. Затем медленно оделась. Она все еще чувствовала усталость. Мышцы до сих пор мелко пульсировали после вчерашнего сражения с волнами. Франциска рассмотрела несколько синяков на теле. Их можно показать Джону для убедительности, если он не поверит ее словам. Но он должен поверить... Ведь он любит ее, разве не так?
Франциска надела белую плиссированную юбку, голубую блузку без рукавов и белые сандалии. Она расчесала волосы, решив вымыть их позже. Все, что она делала, давалось ей с трудом. Франциска со страхом думала о том допросе, который запросто мог учинить ей Джон.
«А что это я боюсь? – спросила она себя, вдруг застигнутая этой мыслью. – Я никогда прежде не боялась Джона. Просто его приезд так неожидан, а вчерашний случай такой необычный...»
Наконец она спустилась вниз, понимая, что не может больше заставлять Джона ждать себя. Ее жених расхаживал по холлу, пребывая в великом нетерпении.
– Привет, дорогая, – сказал Джон, увидев Франциску, и натянуто улыбнулся. – Как ты долго, честное слово... С тобой все хорошо?
С этими словами он проводил ее в зал гостиничного ресторана.
Франциска села на стул, который Джон для нее отодвинул.
– А что, разве я болела?
– Ты выглядела погруженной в себя. Что случилось?
Джон сел напротив Франциски и устремил на нее вопрошающий взгляд. Ее лицо было все еще бледным, но в остальном она оставалась прежней Франциской. Она внимательно взглянула на жениха и залюбовалась им. Высокий, стройный, аккуратный, энергичный.
– Когда ты приехал? – спросила Франциска, решив для начала выяснить, на что она может рассчитывать.
– Вчера вечером, к ужину. Я был удивлен, когда не нашел ни тебя, ни твоего отца. Ты ничего не писала в последнем письме о том, что собираешься исчезнуть. Портье сказал мне, что твой отец уехал один, а вот насчет тебя...
– Да, он уехал один, – подумав, ответила Франциска.
– А вот с тобой и возникла неясность. Никто не мог сказать, где ты обретаешься. Я прождал тебя до двенадцати ночи, думая, что ты, может быть, решила пойти на вечер в какой-нибудь другой отель. Под конец я решил, что ты, должно быть, уехала вместе с отцом... И вот вижу тебя сегодня еле передвигающей ноги, возвращающейся с пляжа после того, как ты провела ночь неизвестно... Словом, вот... – Джон взял в руки меню, скользнул по нему взглядом и тут же отшвырнул листок в сторону. – Мне бы хотелось услышать от тебя объяснение.
– Если ты остановишься хоть на секунду, я представлю тебе то, чего ты просишь, – холодно проговорила Франциска. – Случилось все следующим образом. Весь вчерашний день я провела на пляже, рисуя. Под вечер я решила доплыть до одного места и... Словом, вернуться оттуда я смогла только сегодня. Это все. – Она решила, что расскажет Джону всю историю позже, когда он успокоится. – Я думала, что меня никто не хватится. Я едва не утонула, Джон... честно...
– Мне очень жаль, – проговорил Джон, искоса глядя на свою невесту.
Судя по всему, ее рассказ не произвел на него особого впечатления.
– Ты что, не веришь мне? Я правду говорю, что чуть не пошла ко дну! Возникла такая ситуация... Тут любой бы захлебнулся! – Вспомнив о страшном вчерашнем испытании, Франциска содрогнулась и побледнела. – Это... Это было страшно! Я чудом осталась жива!
К их столику подошел официант, и Джон стал делать заказ.
– Ты, должно быть, проголодалась.
– Не так чтобы очень. – Франциска вспомнила про завтрак, который съела с Максом чуть больше часа назад. – Пусть принесут только кофе, тост и что-нибудь из фруктов для меня. Этого будет достаточно.
Их взгляды встретились.
– Должно быть, ты страшно натерпелась, – сочувственно проговорил Джон. Он менялся на глазах. – Тебе сегодня необходим отдых от вчерашних переживаний. Я уверен, что твой отец согласится со мной.
– Может, все-таки не стоит рассказывать ему об этом? – со вздохом попросила Франциска. Это огорчит его, и потом он лишит меня свободы передвижения, а ведь это отпуск, который я мечтала хорошо провести... Пожалуйста, не говори ему ничего.
Ее синие глаза были простодушны и излучали мольбу. Джон позволил убедить себя и в этом.
Он ободряюще сжал руку девушки.
– Хорошо, милая. Только обещай мне, что ты больше не выкинешь ничего подобного. Здесь такие волны! С ними шутки плохи. Я хочу тебя попросить об одной вещи... Чтобы ты впредь не ходила купаться одна.
– Не буду, – благодарно ответила Франциска. – С этой минуты я буду делать только то, что ты скажешь, милый Джон.
В тот момент она была способна пообещать ему все, что угодно.
– Я присмотрю за тобой некоторое время. Скажи, ты рада видеть меня?
– Да. Но ты был не рад увидеть меня. Ты был рассержен.
– Да нет, ты не права. Я был рад увидеть тебя. И до сих пор не могу оправиться от этой радости. Я ждал тебя всю ночь, переволновался. Уже хотел поднять тревогу и послать за полицией. А тут ты появилась...
– Ладно, давай забудем об этом, – умоляюще сказала Франциска. – Все же закончилось хорошо. К чаю вернется отец. Мы можем отлично провести день на пляже. Я возьму рисовальные принадлежности.
По спине девушки пробежал легкий ветерок, и она вздрогнула.
– Ты, по-моему, простудилась, – сказал Джон, внимательно глядя на Франциску.
Он заказал для себя плотный завтрак и ел с таким аппетитом, что становилось ясно: он собирался как следует отдохнуть здесь.
– Почему бы тебе не полежать денек, а? Я бы не возражал.
– Нет. Мы пойдем гулять. Со мной все в порядке.
Сразу же после завтрака они действительно вышли на прогулку. Настороженность Джона исчезла, и он весь день светился добротой, за которую Франциска была ему очень благодарна.
– До сих пор не могу отделаться от ощущения того, как вода смыкается над моей головой, – призналась она, когда они неспешно шли по пляжу. – Зеленая стена... И такой грохот...
– Не думай больше об этом, – ободряюще посоветовал Джон. – Я представляю, веселого в том купании было мало. Ты должна извлечь из этого для себя урок.
– Извлечешь тут... – тихо отозвалась Франциска.
Большую часть дня они просидели в тени, глядя на море...
Около четырех часов дня Франциска предложила вернуться в отель.
– Скоро должен приехать папа.
Ей хотелось поскорее увидеть отца. Она надеялась на то, что эта встреча заставит ее позабыть о той неловкости, которую она испытывала в течение всего дня. Девушку одолевали посторонние мысли, и ей трудно было поддерживать разговор с Джоном.
Доктор Уилсон приветствовал будущего зятя в своей обычной оживленной, радушной манере.
– Джон! Какой сюрприз! Ты сумел выбраться к нам раньше срока! Молодчина! – Он звучно чмокнул Франциску. – Что с тобой приключилось, дочка? Надо было взять тебя вчера с собой.
– Надо было, – суховато подтвердил Джон.
Франциска резко развернулась к нему. Она надеялась на то, что ее жених все-таки не станет ничего рассказывать отцу.
– Да ничего особенного, папа. Пошли пить чай. Его уже подали.
Сидя между отцом и женихом, Франциска решила, что должна оправиться от потрясения и восстановить свои силы самостоятельно. Завтра будет полегче. Завтра то злосчастное купание будет казаться просто дурным сном.
Наступила ночь. Девушка долго пыталась уснуть, но сон не шел к ней. Она думала о Максе, представляя себе, что было бы, если б он не нашел в себе сил спасти ее. Человеку, который перенес такую болезнь, требуется изрядное мужество, чтобы броситься в волны... А его доброта... Такие вещи не забываются, и Франциска не собиралась этого делать. Она думала о нем, временами впадая в дрему.
«Господи, хоть бы мне заснуть! – в отчаянии шептала она. – Хватит с меня волнений от всего, что произошло. Куда бы завтра сводить Джона?..»
Все следующее утро Джон играл в теннис. Это был весьма энергичный молодой человек, круглый год истязающий свой организм серьезными физическими нагрузками и упражнениями. Он предоставил Франциску самой себе. Девушка решила, что он сделал это нарочно, как бы в наказание за ее проступок. Эта мысль показалась ей недостойной его, – ведь Джон был хорошим другом, и ему никогда не пришло бы в голову нарочно причинить ближнему боль.
Франциска отправилась на пляж, который с самого утра был забит принимающими солнечные ванны отдыхающими. На ней было простое платье из синего шелка с короткими рукавами, белые сандалии и белый зонтик, который защищал ее от палящего солнца. Кожа Франциски была белой и очень чувствительной к солнечным лучам. Загар превращался для нее в настоящую пытку. Ей больше всего была по душе теплая погода, но не зной с обжигающим солнцем.
Наконец она присела в тени своего зонтика, чувствуя непонятное душевное опустошение.
Бормотание моря постепенно убаюкало девушку и повергло ее в сомнамбулическое состояние. Вдруг чья-то рука приподняла зонтик, и Франциска от неожиданности вскочила на ноги. На смуглом худощавом лице пришельца играла широкая улыбка.
– Прошу прощения. Я думал, что вы слышали, как я подходил. Я видел, как вы гуляли по пляжу. В ногах у вас есть уверенность, но во всем остальном – увы!.. – Макс говорил таким тоном, как будто они расстались только час назад. – Как самочувствие?
– Лучше и быть не может. – Франциска тоже улыбнулась, и ее сонливость как рукой сняло.
– А где ваш любезный Джон?
– Играет в теннис...
– Да ну?.. – сочувственно улыбнулся Макс.
– А что? Вы что-то имеете против тенниса? – живо спросила девушка.
– Ничего. Сам играю. Вы, как я погляжу, ничем сейчас особенно не заняты, так ведь?
– А что? – настороженно спросила Франциска, не испытывая уверенности в том, что должна радоваться обществу Макса Фэйртона.
Джону бы это не понравилось. И Джон был бы прав.
– А я, знаете ли, решил часок покататься вдоль побережья. Да скучно одному. Хотите со мной? – небрежно предложил Макс.
– Почему бы и нет? Вернемся ровно через час? – спросила девушка.
– Ровнехонько! – согласился он, улыбаясь.
Франциска пошла вместе с Максом по дороге к тому месту, где стояла его машина. Макс открыл перед ней дверцу, и она села. «Джону следовало хорошенько подумать прежде чем отпускать меня», – решила девушка.
Макс оказался разговорчивым человеком, чего Франциска и не подозревала. Сегодня он был явно в ударе, и между ними быстро завязался непринужденный разговор. Макс был явно по душе Франциске, и она его с интересом слушала.
– Вообще-то мы никуда конкретно не направляемся... Если только у вас нет любопытного местечка на примете, – сказал он.
– Интересно, есть в этом уголке мира какой-нибудь антикварный магазинчик?
– А что? Интересуетесь?
– И очень серьезно. Обожаю антиквариат!
– В этом деле, на мой взгляд, следует хорошо разбираться, – предположил Макс.
– В этом деле, на мой взгляд, я хорошо разбираюсь, – ответила Франциска с улыбкой.
Макс рассмеялся.
– Отлично. Но разве это не удивительно для девушки вашего возраста?
– Нет, а что?
– Ну, видите ли, я всегда думал, что у девушек на уме только их кавалеры, желание выйти замуж, ну и прочее в том же роде.
– Вы правы, но помимо этих вещей порой интересуют и некоторые другие.
– В самом деле? – В его тоне Франциска уловила скептическую нотку и поняла, что Макс дразнит ее.
– Я, можно сказать, занята в антикварном бизнесе, а отношение у людей к своему бизнесу гораздо более серьезное, чем ко многим другим вещам.
– Вы удивляете меня, Франциска. Девушка-загадка. Выглядите столь беззаботно, а такие мысли...
Они поднялись на десять миль вверх вдоль побережья. Деревья, росшие по сторонам дороги, почти сомкнулись над ними. Макс остановил машину, и они вышли. С полчаса они весело карабкались по склонам, наслаждаясь открывающейся панорамой побережья и прекрасной погодой.
– А вам разве не нужно сегодня работать? – спросила Франциска, когда они сели на траву и Макс положил перед ней раскрытую коробку с шоколадными конфетами.
– Нужно, но работа не заладилась с самого утра. И потом, разве я время от времени не имею права на выходной? Ничего, завтра побольше напишу.
– Как у вас продвигается книга? Я не вполне одобряю те суждения, на которых она основана, Макс. Может, обсудим?
Фэйртон удивленно посмотрел на девушку.
– Почему бы и нет? Может, здесь как раз и не хватает женского глаза. О чем бы вам конкретно хотелось поговорить?
– Просто... Вы считаете, что вещи в мире случаются сами собой, как Бог на душу положит. А вот у меня на этот счет другое мнение. На мой взгляд, все происходит согласно определенному плану. Конечно, бывают отклонения и осечки... типа войн и прочего в том же роде. Но в целом я думаю, что все происходит так, как нужно, как следует. Я, кстати, очень люблю историю, а вы? Если бы вы читали историю, то увидели бы в развитии человечества некоторую форму. На мой взгляд, цепь происходящих с нами событий – не случайный набор, а логичная последовательность.
Макс задумчиво кивнул. Франциска действительно удивляла его, так как он до этого был склонен видеть в ней лишь беззаботную красивую девушку.
– Мне очень приятно, что вы проявляете интерес к моей книге, – мягко проговорил он. – Я понял вашу точку зрения, но мои теории... Я к ним уже привык и обязан просто держаться их, иначе моя книга никогда так и не будет закончена.
Макс с улыбкой принял из рук Франциски конфету, и они стали вместе смотреть на море, пытаясь отыскать линию размытого знойным воздухом горизонта.
Франциска откинулась спиной на теплый песок и расслабилась. Макс принес из машины ее зонтик от солнца и установил его так, чтобы тень падала на ее лицо.
– Жаль, что я не умею рисовать, – проговорил он, глядя на девушку.
– Вы?.. А что бы вам хотелось перенести на полотно?
– Вас...
Этот ответ изумил Франциску, и она внимательно посмотрела в карие глаза Макса Фэйртона.
– У вас необычная внешность, вам никто этого раньше не говорил? Светлые волосы, темные брови, черные ресницы, лицо оттенка яблоневого цвета...
Он рассмеялся, поймав изучающий взгляд Франциски.
– Вы меня расписываете так, как будто я по меньшей мере кинозвезда. Вот уж ничего общего!
Избегая его взгляда, Франциска поднялась с песка и показала рукой на скалы, находившиеся невдалеке.
– Видите ту заросшую зеленую скалу? Догоняйте!
Девушка бросилась бежать, еще не успев договорить. Она слышала за своей спиной его быстрые, легкие шаги, нагоняющие ее. Макс бежал быстро и обладал выносливостью, так что расстояние между ними сокращалось. Они неслись навстречу скалам. Франциска добежала первой, задыхаясь и одновременно смеясь оттого, что Макс ее не нагнал-таки. Она обернулась лицом к своему преследователю и оперлась спиной о скалу. Макс уперся в скалу руками, тем самым едва не заключив Франциску в объятия. Быстро восстановив дыхание, он проговорил:
– Ну и жара сегодня!.. Никто из нас не выиграл, так как мы финишировали практически вместе.
– А, может, мы выиграли оба?
Только сейчас Франциска ощутила его близость, и ей стало неловко. Как бы тоже почувствовав это, Макс отошел.
«Какой он милый», – подумала девушка.
На обратном пути к машине они беззаботно болтали.
– Нам пора, – сказал с сожалением Макс. – Я ведь обещал не задерживать вас больше часа.
Они подобрали с песка зонтик, подушки и пошли к машине.
– Спасибо за компанию, Франциска. Я прекрасно отдохнул сегодня. Сейчас же возвращаюсь на остров и сажусь за рабочий стол.
– Спасибо вам за то, что покатали меня, – задумчиво ответила девушка. Ей действительно понравилась поездка. Она была приятной, волнующей и, наконец, просто явилась хорошей сменой деятельности. – До свидания, Макс.
На пляж они вернулись быстро.
– До свидания, Франциска.
Макс помог девушке выйти из машины. Она помахала ему на прощание рукой и заспешила в отель.
«Милый, милый Макс», – думала она.
После ленча Франциска пошла на пляж с Джоном и занялась там рисованием. Дело не заладилось с самого начала. Мысли ее были заняты другим. Джон тоже довольно вяло листал страницы своей книги. Франциска рассеянно думала о Максе, перебирая все те хорошие черты, которые подметила в нем. Она чувствовала, что Джон чего-то ждет, и решила на этот раз быть с ним полностью откровенной.
Однако, когда Джон заговорил первым, Франциска вздрогнула от неожиданности.
– Ты провела ночь на том острове, Франциска? – спросил Джон. – В письме ты сообщала мне, что закончила писать эскиз и картину острова... И вот ты снова этим занята. Что тебя там так взволновало? Почему ты не расскажешь мне все? На это есть какая-то причина?
– Ты что, не веришь мне? – не глядя на жениха, отозвалась Франциска.
– Верю... Но мне хочется услышать полный рассказ о происшедшем, – сухо заметил Джон.
– Все это явилось для меня таким потрясением... Впрочем, важно не это. Важно то, что меня спасли.
– Кто? – Голос Джона звучал требовательно. Он проследил за направлением взгляда Франциски и тоже стал смотреть на едва видный горизонт.
– Фэйртон. Макс Фэйртон. По крайней мере, этим именем он подписывает свои материалы. Он журналист.
– И что же? Он сразу же переправил тебя обратно?
– Нет... Не сразу. На острове не было лодки. Он повесил на шест красный платок – сигнал, о котором у него была договоренность с лодочником. Но лодочник в тот день не появился... и мне пришлось ночевать на острове.
Франциска изо всех сил старалась сохранять непринужденность тона.
– Ты провела там всю ночь?! Неужели ты не могла отправиться назад вплавь?
– Нет, не могла. Фэйртон предложил мне то же самое. – Франциска метнула на своего жениха рассерженный взгляд. – Как бы я хотела, чтоб ты хоть на минуту забыл о том, что ты юрист, Джон. Я не один из твоих клиентов. Я та девушка, которую ты любишь, или ты не видишь никакой разницы?
– Да, да, ты права... – Джон улыбнулся, но тут же продолжил допрос: – Ты ночевала на острове и еще хочешь, чтобы я не проявлял ревности! Интересно! Тебе бы хотелось, чтобы я не ревновал тебя?
Франциска ответила на его улыбку коротким кивком головы.
– Тебе не нужно ревновать, милый. Там не было ничего, на что ты мог бы посмотреть неодобрительно.
– Спасибо. Что ж, верю на слово. Что случилось потом?
Франциска вздохнула, зная, что от его вопросов просто так не отвяжешься.
– Я чувствовала слишком сильную усталость, чтобы плыть обратно. Я просила Макса проводить меня, но он не мог. У него недавно был полиомиелит...
– И все же это не помешало ему спасти тебя?
– Он спас меня, но я представляю, чего ему это стоило. Еще полгода назад он еле шевелил руками и ногами. Он говорит, что сейчас уже почти полностью поправился, но не рискует плавать на такие расстояния. Я его поняла. – Франциска смотрела на своего жениха, как бы бросая ему вызов: «Ну, попробуй, найди хоть неувязку в том, что я тебе рассказала!» – Мы долго ждали, но лодка не пришла. И тогда я осталась. Макс был очень любезен. Он пишет книгу. Поэтому он и уединился на острове.
Джон переваривал услышанное молча.
– Почему бы тебе не пригласить его к нам? – небрежно предложил он, ожидая ее реакции.
Ответ Франциски вполне удовлетворил его:
– Я с удовольствием пригласила бы его. Хотя бы просто для того, чтобы поблагодарить его как следует, но мне кажется, он очень болезненно относится к тому, что его отрывают от работы. Возможно, мы как-нибудь и пригласим его, чтобы сказать спасибо, но не сейчас.
– Мы это обязательно сделаем. – Лицо Джона прояснилось, и он улыбнулся ей. – И зачем ты из всего этого сделала такую загадку, а? Я не знал, что и подумать.
– Я была слишком утомлена, чтобы сразу обо всем рассказать, – призналась Франциска. – Если ты никогда не тонул, то не можешь себе представить, какое это тяжкое испытание. Кстати, к моему появлению на острове Макс отнесся крайне неодобрительно.
Джона это удивило.
– Отчего же?
– Он, правда, пытался скрыть свои чувства, но я-то видела, каково ему было. Видимо, я испортила ему работу, не дала закончить очередную главу или что-нибудь в этом роде.
– И что же он пишет? Наверно, какую-нибудь ерунду?
– Нет. Не совсем, – ответила Франциска, не вдаваясь, впрочем, в подробности.
– Мы возьмем напрокат лодку и отправимся к нему в воскресенье днем, если хочешь, – предложил Джон.
Ему самому хотелось взглянуть на Макса и дать ему свою объективную оценку.
Франциска согласно кивнула и вернулась к своему наброску, но желание работать окончательно покинуло ее, и уже через пару минут она стала собирать свои рисовальные принадлежности в сумку.
– Джон... ты любишь меня?
– Еще как!
– Я рада, потому что тоже люблю тебя. Я не хочу тебя ничем огорчать. Я рассказала Максу о тебе, – проговорила Франциска, мечтательно глядя на легкую дымку, зависшую над морем.
– В самом деле? – Джон надолго задумался. Франциска недоумевала: во что пытается превратить его аналитический ум эту совершенно естественную ситуацию? – И у вас нашлось о чем поболтать?
– Да. Он... женат.
Франциска запнулась и не стала продолжать дальше. Она почему-то не сказала Джону о том, что жена Макса умерла.
– Да? А я думал, он совсем юнец.
– Нет, ему двадцать девять. У тебя сложилось о нем неверное впечатление, Джон. Мне кажется, что у него получится очень хорошая, серьезная книга.
Франциске было легко обсуждать такие вещи с женихом. Она не относилась к категории скрытных людей.
– Он старше меня? – удивился Джон.
Его удивление несколько смутило Франциску.
– Всего на пару лет, милый, – снисходительно сказала она. – Но он еще не одряхлел. Как, впрочем, и ты.
– А ты вообще выглядишь лет на шестнадцать, – сказал Джон. Он подозревал, что Франциска пытается успокоить его.
Девушка сплела пальцы своей руки с его пальцами.
– Подожди только, я скоро повзрослею...
Джон положил руку на ее плечо и притянул девушку к себе.
– Иногда мне кажется, что я этого никогда не дождусь, – сказал он тихо. – Да и чего это мы должны ждать? Самое лучшее время для брака – сейчас.
Франциска вздохнула и улыбнулась.
– В таком настроении ты мне больше нравишься.
Джон понял, что она увильнула от ответа.
– У меня что, плохой характер?
– Нет... Просто я нахожусь в неблагоприятных для замужества обстоятельствах.
С этими словами Франциска обняла своего жениха, осознавая, что ее объяснение вряд ли удовлетворит и успокоит его. Джон был славным молодым человеком, но в силу своей профессии он не принимал полуправды ни в чем. Франциска с тоской вспомнила то утро, когда ее собеседником был Макс.
– Я... Я бы ни за что не стала говорить тебе неправду, Джон.
– Я знаю. Ну что, будем продолжать эту тему? Может, плюнем? Это неважно. Что ты сегодня наденешь?
Теперь пришла ее очередь улыбаться.
– Подожди немного – и все увидишь сам. Я хочу, чтобы ты был поражен, увидев меня в новом наряде. Джон... Сегодня утром я снова виделась с Максом. Вообще-то я не собиралась тебе рассказывать об этом, потому что это неважно, но ты такой милый...
Франциска рада была сделать это признание, сбросить с души камень, освободиться от ощущения вины, которая умаляла радость быть в объятиях Джона...
– Я знаю. Я видел, как ты с кем-то уходила с пляжа, Франциска.
– И ничего мне об этом не сказал! – Франциска покраснела, осознав, что он проверял ее. – Я думала рассказать тебе об этом, но ты так ревнив...
Джон грустно рассмеялся.
– Неужели? А ты бы не ревновала, будучи на моем месте?
– Нет, потому что я уверена в том, что для ревности нет оснований. – Франциска коснулась пальцами его подбородка. – Глупый!
– Ну, хорошо, как тебе угодно.
Джон еще крепче прижал девушку к себе, и ничто в тот момент, как ей казалось, не могло вмешаться в их духовное единение.
Они вернулись в отель в прекрасном настроении.
Платье Франциски, в котором она собралась на бал, было новой модели. Она купила его в Париже в начале отпуска. Темно-красный бархат подчеркивал ее молодость и чистоту. Узкая юбка и узкий корсаж делали девушку еще более стройной. С радостным волнением Франциска поняла, что это платье подходит к ней гораздо лучше всех прочих. Горделиво вскинув голову, она торжественно и медленно вошла в комнату своего отца, ожидая его оценки.
Доктор обошел вокруг дочери несколько раз, внимательно и критически осматривая ее с ног до головы.
– Ну, что ж... Мой маленький утенок превратился в прекрасного лебедя! Ты очаровательна, дорогая. Мать в твоем возрасте выглядела так же. У нее были такие же волосы пшеничного цвета... – Доктор говорил с какой-то особенной проникновенностью, словно прощался с повзрослевшей и выходящей в самостоятельную жизнь дочерью. – Ты будешь королевой красоты на балу.
– Значит, тебе нравится платье? – спросила девушка, поцеловав отца.
– Оно прекрасно! Оно мне очень нравится. Не то ли это платье, которое стоило сумасшедших денег?
– Господи, как можно в такую минуту думать о деньгах! Ты должен рассматривать не условия, а достигнутый результат!
Франциска была рада отвлечь отца от печальных мыслей, ибо знала, что он так и не смог примириться со смертью ее матери.
– Может быть, ты вовсе не моя дочь? Может быть, я украл тебя у фей, когда ты была совсем крошкой? Знаешь, сегодня как-то верится в это.
– Возможно, – сказала девушка, сделав вид, что согласилась.
– Но когда я думаю о том, как ты готовишь пищу... Нет, воистину, даже феям недоступен такой уровень мастерства!
Франциска нахмурилась. В общении с отцом она позволяла себе некоторый полет фантазии, но никогда не увлекалась этим.
Ее отец был красивым мужчиной с густыми, седеющими волосами, хорошим цветом кожи, высоким, стройным, наконец, умным. Франциска гордилась им, и они, как правило, находились в добрых отношениях. Отец помогал ей во всех ее планах, терпеливо ожидая, когда она повзрослеет. Интерес же, который он проявлял по отношению к задумке дочери организовать небольшое антикварное дело, был, казалось, не меньшим, чем у самой Франциски.
– Не пойму только, почему ты решила заняться этим делом, когда пришло время выходить замуж? – сказал он дочери перед самым отпуском. – Джон не нуждается в деньгах. Твой бизнес может помешать вашему семейному счастью.
– Должна же я попытаться стать самостоятельной, – ответила Франциска.
Отец помогал ей доставать книги по антикварному делу, из которых Франциска могла почерпнуть необходимые для себя сведения. Они частенько покупали те или иные предметы старины и вместе пытались догадаться о дате их появления на свет и об имени их создателя. Франциске это очень нравилось, и она втайне мечтала организовать собственное антикварное дело.
Франциска спустилась вместе с отцом вниз, где их ждал Джон.
– Ты очаровательна... – прошептал пораженный Джон.
– Новое платье.
– Ты и раньше была красавицей, но это превосходит все... – Он вдруг замолчал, не договорив, и улыбнулся ей. – Парижские дома одежды знают свое дело, а?
– Я вот-вот стану банкротом, – сказал доктор Уилсон. Они прошли в зал ресторана. – Не потакай ей в этом без меры, Джон. Учись на моих ошибках. Ей только дай волю... Жена обойдется тебе недешево, попомни мое слово.
Франциске нравилось это поддразнивание. Она испытывала сейчас непередаваемое ощущение волнения, которое пленяло ее. Джон и ее отец были хорошими друзьями, их встречи всегда проходили под знаком большого дружеского расположения друг к другу. И вообще, Джон был очень надежен. Франциска часто убеждалась в этом на собственном опыте. Она также всегда могла рассчитывать на понимание с его стороны. Это качество каждая женщина ценит очень высоко в человеке, который скоро станет ее мужем.
Она огляделась вокруг, замечая приготовления к вечеру. Цветы на жаре поникли. Воздушные шары плавали под потолком, ожидая, когда их выпустят на волю, что предполагалось сделать в разгар бала. Оркестр уже настраивал инструменты на небольшой эстраде в дальнем конце зала. В их отель приходили все новые и новые гости из других отелей и с побережья. Красивое платье Франциски было здесь не самым роскошным, но выделялось из массы других.
До них долетали обрывки разговоров, сигаретный дым, вьющийся со стороны бара. Пахло цветами. Ресторанный зал был заставлен столиками. Оттуда распахнутые двери вели в бальный зал, который походил, по мнению Франциски, на настоящую оперную сцену.
– С чего начнем? – спросил доктор, когда они уселись за свой столик.
Выбрав себе коктейль, Франциска вновь начала оглядываться по сторонам, наслаждаясь началом вечера, который обещал быть великолепным. Блюда были шикарными, разговоры – веселыми.
– Какие-то подозрительные типы разгуливают, – недовольно проговорил Джон, тоже оглядывая зал. – На цыган похожи...
Франциска засмеялась, увидев выражение его лица.
– Ты и сам смуглый.
– Ну, не такой черный, как эти. Ты далеко от нас не отходи.
– А когда я отходила-то? – с вызовом спросила она.
Джон, не ответив, только улыбнулся ей. Когда они вошли в бальный зал, у Франциски создалось такое впечатление, как будто она никогда раньше не видела ничего более красивого. Заполненная народом комната имела огромные окна, которые вели на террасы и балконы. Море все еще мерцало в лучах заходящего солнца, лужайки багрянились в предвкушении прохладной ночи. Цветочные клумбы напоминали яркие натюрморты. Франциска почувствовала внутреннюю гармонию со всей этой красотой, красками и романтикой Средиземного моря.
Джон прошептал:
– Давай потанцуем, дорогая.
Доктор рассеянно кивнул, болтая с каким-то своим знакомым.
– Ну как, рада? – спросил Джон, увлекая ее на танец в середину зала, где уже кружилось много пар. – Сегодня ты сама на себя не похожа... Как будто стала старше. Как будто стала зрелой, красивой женщиной...
– Ты говоришь мне любезности? – весело проговорила Франциска.
– Мне бы всегда хотелось говорить тебе только это, Франциска.
Она напела мелодию вальса.
– Восхитительная музыка.
– Восхитительная женщина...
Франциска отклонилась назад, чтобы заглянуть Джону в лицо.
– Это комплимент, Джон?
– Возможно. Ты удивлена?
– Я дразню тебя, дорогой! Сегодня такой чудесный вечер!
– Я поцелую тебя, если ты будешь продолжать смотреть на меня так. Мне очень не хватало тебя, милая Франциска. Мне тяжело, когда тебя нет рядом. Ты не знала этого?
– Приятно, когда знаешь, что кто-то по тебе скучает. Я тоже по тебе скучала.
Джону это явно понравилось.
– Когда же мы поженимся? Я знаю, что уже надоел тебе с этим вопросом, но так дальше не может продолжаться! Мы помолвлены уже полгода. На мой взгляд, это вполне достаточный срок.
– О... – протянула Франциска, весело улыбаясь. – Ты же знаешь, что я еще несколько лет не собираюсь выходить замуж. Мне нравится быть помолвленной с тобой, Джон. Но я хочу овладеть какой-нибудь профессией и создать что-то свое... Хотя бы для того, чтобы стать женой, которой ты смог бы гордиться. Я амбициозна, ты разве не знал?
