Текст книги "Семья и развитие личности. Мать и дитя"

Автор книги: Дональд Винникотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

Амит представил меня как невесту Эдмонда, и я буквально увидела, как вытянулось в презрении лицо тети, когда ее озарила догадка. И я представляю, что она подумала обо мне. Ведь по моему лицу было видно, что сильной любви к Эдмонду у меня не было, значит я покусилась на его деньги. И этого было достаточно, чтобы сделать меня изгоем в их семье и обращаться со мной пренебрежительно.

Я почувствовала себя лишней, когда меня отодвинула от Амита его родственница. Правильно, я ему никто. На этом трагическом событии я присутствую, как невеста Эдмонда и нас с Амитом ничего не связывает. Амит даже не обратил внимания на то, что я отдалилась от их компании, стоял о чем-то беседовал с тетей.

Толпа стала разбредаться, а я осталась стоять у надгробия Эдмонда. Чувство вины с новой силой обрушилось на меня, и я упала перед его могилой на колени. Слезы заструились по щекам, открывая наизнанку мою душу. «Прости меня, прости, – повторяла я сквозь слезы. – Ты же знаешь, люди эгоистичные по своей природе, каждый хочет счастья для себя, вот и я хотела… Знаю, ты не должен был узнать об этом так и уж точно не должен был умирать из-за этого. Всю свою жизнь я буду помнить, что стала причиной твоей смерти. Никогда мне не искупить свой грех перед тобой. Эдмонд, пожалуйста, отпусти меня, дай свободно дышать. Дай хоть чуть-чуть побыть счастливой с ним.» Уронив голову на руки, я горько заплакала в ладони. Чья-то рука опустилась на мое плечо и вскоре я почувствовала, как меня притягивают к себе, утирают слезы, обнимают и целуют в макушку. Амит… он все-таки со мной. Я крепко вцепилась в него, сотрясаясь в рыданиях. Он что-то шептал, как-то успокаивал и вскоре слезы высохли.

Мы не говорили, слова были лишними. Здесь мы остались одни, наедине со своей болью и потерей. Выплакав все слезы и утерев их рукавом, мы пошли к машине. Домой ехали в молчании, между нами было напряжение.

Подъехав к моему дому, Амит впервые заговорил.

– Ну вот ты и дома… Пожалуйста, не вини себя в случившемся, помни, что я буду ждать тебя сколько потребуется. – он ласково погладил меня по щеке.

Радость от этой маленькой поддержки и ласки вылилась в переизбыток чувств. Хотелось показать ему свою любовь, чтобы он ее почувствовал, понял, что я все еще люблю его и не хочу больше мучать ни его ни себя. Но мы только что похоронили Эдмонда, это слишком жестоко предаваться чувствам, когда из-за нас он лежит в земле. Сквозь призму слез, я все-таки спросила:

– Ты все еще любишь меня?

– Конечно. А ты?

– Да, Амит. Я сторонилась тебя, но только сейчас поняла, как это было глупо. Я должна была держаться за нашу любовь, чтобы все это было не зря. Прости, что отдалилась, ты единственный кто нужен мне в этой жизни.

– Анетт… больше я ни за что тебя не отпущу. – не свойственно случаю, я счастливо улыбнулась, зачарованно смотря в его глаза.

– Так красиво… – прошептала я.

– Что?

– Твои глаза! Они такие… особенные… Я будто впервые смотрю в них. – теперь Амит целиком и полностью мой, и наши отношения можно перестать скрывать. Это великолепно.

Не разрывая зрительного контакта, я взяла Амита за руку и провела его в дом.

Он улыбнулся мне, ничего не сказав. Медленно, так сексуально закрыв глаза, Амит остановился в коридоре и поцеловал меня, нежно притянув к себе за талию. Уверенно нырнув в мой рот, его язык стал ласкать меня изнутри. Как давно я не чувствовала этих губ! Этот поцелуй один из лучших, что был у нас.

Мне не хватало воздуха, и я горела изнутри. Мое тело рвалось к нему и жаждало принять его в свои глубины. Он ласкал мою спину, ягодицы, а я запускала пальцы в его и без того взъерошенную шевелюру.

Подняв меня на руки, Амит понес к кровати, застланной кремовым атласным покрывалом. Опустив меня на кровать, Амит отстранился от губ, нежно лаская мою кожу взглядом.

– Что ты хочешь, Анетт? – спросил Амит, собирая остатки самоконтроля. Амит повел по моей щеке ладонью, продолжая гипнотизировать взглядом.

– Хочу тебя… Я так скучала по тебе.

– Теперь мы настоящая пара и я никогда тебя не отпущу. – произнесённые им слова сопровождались громким раскатом грома. После месяца разлуки я была так счастлива слышать, что он по-прежнему меня любит. Крепко обняв его, я тесней прижалась к его телу.

– Кажется, скоро будет дождь.

– Люблю грозу. – пробормотала я. – А ты?

– Тоже. Мы так с тобой похожи. – я ласково улыбнулась ему. Иметь схожие интересы – это настоящее счастье для возлюбленных. Грустно, когда между парами нет ничего общего кроме интимной близости. Очень грустно. Взяв мое лицо в свои ладони, он наклонился к моим губам, прикасаясь к ним в страстном, диком поцелуе, воспламеняющем наши тела.

Его язык глубоко ласкал мой, вознося на седьмое небо наслаждения. Обняв его за шею, я почувствовала, как от прикосновения к его коже мои чувства обострились. Я положила свои ладони ему на спину. Ласково поглаживая теплую мягкую кожу спины, я почувствовала, что эта ласка пришлась ему по душе. Отстранившись от моих губ и увидев в глазах желание, Амит опустился ниже, осыпая мою шею поцелуями. Мне не хватало воздуха, мои губы пересохли, и я поймала себя на мысли, что кусаю их.

Вскоре, к своему удовольствию, я поняла, что Амит стал снимать с меня маечку, открывая своему взору белый кружевной лифчик. Спустившись чуть вниз, так, что его голова была напротив моих грудей, он проложил дорожку поцелуев от одной вершинки к другой. Аккуратно расстегнув бюстгальтер, в его глазах загорелось восхищение.

– Ммм… ты не представляешь, как я люблю твою грудь. Она идеальна. – залившись краской, я мягко улыбнулась, принимая его комплимент. Амит коснулся ладонью груди, любовно лаская и целуя каждый ее сантиметр. Я едва не потеряла сознание от нахлынувших ощущений. Он целовал мой плоский живот, я наслаждалась его прикосновениями, щедро одаривая своими поцелуями и бешеной страстью. Мне хотелось его всего и немедленно, дыхание сжигало изнутри, а тело словно объяло пламенем.

Слившись воедино, мы понеслись в бешеном ритме страсти. Ощущения были настолько яркие и сильные, что я выплескивала их в стонах и царапаньях спины, нисколько не задумываясь, о его дискомфорте. Но на его лице не было и тени неудовольствия, скорее наслаждение и сладкий экстаз.

В конце концов разрядившись, он некоторое время оставался во мне, целуя мои веки, виски, щеки, нос и губы. Он взглянул на меня взглядом полным любви, погладил по щеке и крепко обнял.

– Теперь ты – моя! Только моя. Больше ты никому не будешь принадлежать!

– А ты, значит, мой? – спросила с улыбкой я.

– Конечно, твой. И так будет всегда. – почему-то я нисколько не сомневалась в правдивости его слов. Я верила ему и была невероятно счастлива.

Уже засыпая, я услышала его вопрос:

– Переезжай ко мне. Я хочу, чтобы ты жила со мной.

Конечно же, я хотела жить вместе с ним. Видеть его каждый день, целовать, обнимать, заниматься любовью и готовить для него еду. Но разве это не слишком быстро?

– Амит, по-моему, ты торопишь события. Сегодня мы похоронили Эдмонда, это слишком жестоко по отношению к нему.

– А какое это имеет значение? Дяди уже нет и ему все равно. В отношении тебя у меня самые благородные намерения. Я хочу, чтобы ты всегда была рядом, хочу видеть тебя каждый день. Я и так слишком долго ждал тебя!

– Слишком долго ждал меня?

– Анетт, я влюбился в тебя еще в приюте. Это было как одержимость, я везде тебя искал после и случайно нашел там в подворотне.

Я улыбнулась ему, проведя губами по его груди.

– Это невероятно Амит. Мне было восемь. Тогда я не думала о любви, ты мне был всего лишь другом.

– Ты уже тогда была красивой. Я просто тебя любил, на расстоянии. Конечно, я бы тобой не воспользовался, дождался бы твоего взросления. Так что ты думаешь на счет переезда ко мне? У тебя никого нет, у меня теперь тоже, давай друг для друга станем всем?

– Давай. – отбросив мораль, вину, Эдмонда – просто сказала я, скрепляя наш договор сладким поцелуем.

Теперь мы вместе, наше будущее прекрасно, наше счастье безгранично и так будет всегда.

Глава 9

Проснувшись утром, я явственно ощутила, что началась новая пора моей жизни. Во-первых, теперь я девушка Амита. Во-вторых, Эдмонда больше нет и мне не придется целыми днями проводить у его постели. В-третьих, я полностью освободилась от угрызений совести. Ночью мне приснился Эдмонд. Он пришел ко мне, понимающе улыбаясь. Я просила у него прощения, горько плача на его плече. Он мягко улыбался мне и похлопывал по плечу, говоря, что простил меня. Я была убеждена, что это не просто сон и Эдмонд действительно приходил ко мне. Я пообещала ему, что больше не буду себя ни в чем винить и стану жить счастливой жизнью.

В этот день у нас с Амитом был выходной. Понежившись в постели, мы позавтракали. После, сославшись на дела, Амит уехал. Через два часа обещал вернуться. Что ж, у меня было немного времени, чтобы собрать, то немногое, что я успела накопить за последние пару месяцев.

Несмотря на то, что Эдмонд накупил мне кучу классной одежды – вещей оказалось не так много, всего один чемодан и пакет с учебниками и тетрадями. Другие вещи оставшиеся в квартире не были дороги моему сердцу, поэтому я без сожалений их оставила.

Приехав, Амит ласково обнял меня за плечи. Удивившись малому количеству вещей, без слов, взял мой чемодан с небольшим пакетом и положил на заднее сидение своей машины. Это был огромный монстр: красивый, блестящий, агрессивный, черный, с тонированными окнами и кожаным салоном. «Гелендваген». Прошлый автомобиль Амита был изящней, длинней, мощней и конечно быстрей. Спортивные машины мне нравятся больше, но и в этом монстре была своя изюминка. Обе черного цвета, но такие разные, как день и ночь.

– Это твоя машина? – спросила с удивлением я. – у тебя же была другая.

– У меня их несколько. – с улыбкой ответил Амит.

– Эта тебе совсем не подходит. – покачала головой я.

– Почему?

Не хотелось показаться глупой, высказывая свое мнение, да и трудно было донести до него, что этот автомобиль довольно грубый, как топор, а Амит мягкий, добрый и покладистый. Ему подходят изящные спорткары, а не огромные джипы. Но раз уж начала говорить – нужно что-то ответить.

– Она сделана очень грубо, нет в ней изящных линий, плавности. Такая машина подойдет заносчивому, вспыльчивому и злому человеку. – мой ответ получился глупым, лицо сразу залилось краской смущения. Я ожидала, что Амит посмеется над моими словами, но он мягко улыбнулся, коротко бросив:

– Тогда эта машина подходит мне, как никому другому. – Решив, что он шутит, я посмеялась.

– Где мы будем жить? В доме Эдмонда или в твоей квартире?

– В квартире. В доме будет жить некомфортно. Слишком свежи воспоминания о дяде.

– Ты прав. – кивнула я, полностью соглашаясь с ним. В том доме повсюду Эдмонд, даже его запах остался. Прислуга будет перемывать нам с Амитом косточки, сплетничая и строя догадки относительно того, как давно у нас это началось. Не успел Эдмонд отойти в мир иной, как я легла в койку к его племяннику. Меня передернуло от своих мыслей.

Что можно сказать по поводу его квартиры? Она невероятно большая, просторная, в ней много света и тепла. По сравнению с моей «норкой» эта квартира была королевской и сказочной. Над обстановкой поработал явно один из лучших дизайнеров страны…

– Тебе здесь нравится? – спросил Амит, обнимая меня сзади.

– Здесь очень красиво.

– Только женской руки не хватает. Пойдем, я покажу нашу спальню. – взяв меня за руку, Амит потянул к дальней двери.

Спальня была таких же огромных, необъятных размеров. Выдержана в темных цветах. Оббитая темно—синими панелями, с золотым крошечным рисунком. В центре величественно раскинулась кровать… Массивная, из дубового дерева с синим балдахином, закрывающим, словно от лишних глаз, как занавеси, обитателей кровати.

– Она – прекрасна, Амит! – повернув голову в сторону парня, я поняла, что он доволен моей реакцией. Блаженно улыбнувшись мне, так, что его глаза заблестели, Амит прошептал мне в губы:

– Не хочешь проверить, какова эта кровать в деле?

Я невинно улыбнулась, сдерживая во всем теле похоть, пробудившуюся от заманчивого предложения. Недолго думая, я запрыгнула на него, обняв ногами его торс. Амит по-хозяйски положил ладони мне на ягодицы, тем самым удерживая меня. Наши лица были на одном расстоянии. Мы засмеялись, глядя друг другу в глаза. Уронив мое тело на кровать, Амит придавил меня собой.

Мы занимались любовью медленно, нежно, не спеша, так словно пытались запомнить каждую секунду нашего сладкого единения.

Позже, лежа в кровати, Амит поцеловал мое голое плечико. Я лежала к нему спиной, наблюдая за заходом солнца. Так красиво. Я находилась в раю, не иначе. Рядом удивительный мужчина, который теперь принадлежит мне. Наверное, в прошлой жизни я совершила не мало прекрасных дел, раз уж Господь подарил мне такое счастье. Конечно, за мои ужасные поступки я буду гореть в аду, но с Амитом совершенно не хотелось об этом думать. Плевать на того насильника, от которого мы с Амитом хладнокровно избавились, плевать на мое предательство, которое свело Эдмонда в могилу, плевать, что я веду себя как эгоистичная сука, плевать на все. Да, я плохой человек, осознаю и буду наказана за это когда-нибудь, но пока этот момент не настал, я хочу быть счастливой.

Амит взял мою руку в свои ладони, любуясь длинными пальцами и ухоженными ногтями. Он достал что-то из кармана. Почувствовав холодное прикосновение к своему пальцу, я увидела массивное кольцо. Оно было платиновым, внушительным, плетенным и невероятно тяжелым. Кольцо идеально сидело на моем пальце.

– Это напоминание тебе, что ты – моя! – я нежно посмеялась над собственническими наклонностями Амита.

– Оно очень красивое!

– Тебе нравится? – спросил он с надеждой. – Я просил сделать его похожим на мое. –он положил свою руку рядом с моей, чтобы я оценила их внешнее сходство.

– Парные кольца – это очень мило, Амит. – Мило? Да это слабо сказано! Трудно описать, что творилось в моей душе, когда он сделал мне такой подарок. Он, можно сказать, подарил мне себя, связывая по рукам и ногам обещанием. Теперь я с уверенностью могу сказать, что он – идеальный мужчина и этот вымирающий вид – достался мне. – Я обязательно буду носить его и никогда не сниму.

– Очень на это надеюсь. – мы скрепили наше обещание крепким сплетением ладоней и сладким бесконечным поцелуем.

***

Мы жили с Амитом целый месяц и это время было необыкновенным. Каждый новый день был наполнен любовью, нежностью и лаской. И каждый день я горячо благодарила Господа за подаренное мне счастье. Ради Амита я распрощалась со своими тусовками, в которых видела отдушину, когда были проблемы с Эдмондом.

Мы быстро привыкли друг к другу, рядом с ним я чувствовала себя маленькой девочкой. Он любил меня, и я чувствовала это каждую минуту, проведенную с ним. Я безумно скучала по нему, каждый раз, оставаясь одна или когда уходила на занятия. Амит пробрался мне под кожу, надежно поселился в моей крови и оттуда его уже так просто не достать. Его запах действовал возбуждающе, заставляя набрасываться на него словно изголодавшийся дикий зверь. Такое притяжение было невероятным. Каждый раз, пытаясь отдышаться, после долгого мучительно сладкого сплетения тел, мы улыбались друг другу, упиваясь близостью и незабываемыми ощущениями. После мы вели долгие душевные беседы о детстве, о прошлых общих моментах, обо всем на свете.

Амит очень баловал меня, потакал во всем, покупал вкусняшки, заказывал еду из ресторана, не давая по долгу стоять у плиты. На следующий день после переезда мы поехали по магазинам и Амит купил мне множество красивых вещей. Конечно, я пыталась расплатиться своими деньгами, но Амит с такой обидой взглянул на меня, что мне пришлось спрятать куда-подальше свои копейки. Он обеспечил меня кругленькой суммой денег. Пытаясь от них отказаться, Амит привел все аргументы, почему я не должна этого делать.

Амит регулярно отвозил и забирал меня после занятий, неизменно встречая с букетом шикарных цветов. С каждым днем он делал меня все счастливей.

Однажды, Амит позвонил мне, сказав, что не успевает забрать меня после занятий. Я понимала все, бизнес дяди и его собственный – полностью на его плечах. Возросла ответственность и накопилось больше работы.

Забросив тетрадь в сумку и попрощавшись со всеми, я пошла к выходу. Уже стемнело и мне было жутко страшно возвращаться одной домой, сразу вспоминался эпизод из прошлого, но я старательно отмахнулась от назойливого страха.

– Анетта, подожди! – вдруг услышала я голос Энтони.

– Что такое? – спросила я, оборачиваясь.

– Мне неловко тебя просить… завтра экзамен и….

– И?

– Не могла бы ты со мной позаниматься? Я чувствую, что не сдам его, а ректор предупредил, что это мой последний шанс, иначе меня отчислят.

– Хорошо. Подожди минуточку. – я достала из кармана сотовый телефон, подаренный Амитом. Набрала единственный номер в записной книжке, и после нескольких длинных гудков услышала его голос.

– Привет, извини, что отвлекаю. Ты не будешь против, если к нам зайдет мой друг? Мы будем готовиться к завтрашнему экзамену. –в трубке послышалась пауза, после которой Амит равнодушно ответил:

– Я не против, пока.

– Это твой парень? – спросил Энтони, когда я положила телефон в сумочку.

– Да, мы живем вместе.

– Давно?

– Уже месяц.

– А, это тот мужчина, которого я видел на вечеринке?

– Да, это Амит.

– Кажется твои проблемы с его дядей решились.

– Ах, Тони, неужели в тот раз я тебе все выложила?! – мои щеки залились румянцем от понимания, что я рассказала Энтони то, что не должна была. Открыла душу и сердце. Чертов алкоголь! Вот что он делает с людьми, развязывает им языки и толкает говорить то, что никому не нужно знать.

– Ну, можно сказать и так.

– Как стыдно…

– Не переживай, плохо думать о тебе я не стал. Ты по-прежнему моя горячо любимая подруга, с которой не бывает скучно на вечеринках.

– Ох, Тони, с вечеринками покончено. Я пообещала Амиту, что перестану их посещать.

– Так он тебе запрещает? – возмутился Тони. – Не слишком он хороший, если держит свою девушку в клетке.

– Если это золотая клетка, в которой он заперт вместе со мной – то я не против. – ласково засмеявшись, я прикрыла рот рукой. – Ладно, Тони, пойдем. Еще нужно успеть хоть чему-то тебя научить.

Всю дорогу мы беспечно смеялись и шутили, мне было весело с ним и интересно.

Поднявшись на 13-й этаж и введя пароль на дисплее – дверь в квартиру открылась.

– Шикарно устроилась, Анетта! Завидую тебе! – смеясь сказал он.

– Это квартира Амита. – просто ответила я. – Давай сначала поужинаем, уверена, что ты голоден. – он счастливо закивал.

Наскоро сделав омлет с гренками и беконом, мы быстро поели. После мы стали заниматься. Он внимательно слушал меня, кивал, записывал и улыбался, когда становилось что-то понятно. Энтони не знал элементарных вещей, боюсь, что тех знаний, что он получит от меня – будет недостаточно

– Ой, подожди, Анетта. У тебя что-то на лице! – Взяв пальцами ресничку, мы вдвоем уставились на нее.

– Загадай желание. – смеясь улыбнулся он. Закрыв глаза, я пожелала, чтобы завтрашний экзамен для Тони прошел успешно. Больше мне нечего пожелать. Сдунув ресничку с пальца, мы засмеялись.

– Мне казалось, Анетт, что вы пришли заниматься! – голос Амита, раздавшийся в гостиной, был сердитым. Таким я его еще не видела. Внешне спокоен, но внутри кипит. Не к добру это…

– Ладно, Анетта, кажется мне пора. Спасибо, что помогла. Пока.

– Пока, Тони! – проводив его до выхода, я вернулась в комнату к Амиту. В комнате он вызывающе раздраженно пытался снять галстук, словно тот его душил.

– Я помогу тебе. – Встав перед ним, я аккуратно развязала галстук. – Что не так, Амит? – спросила я, увидев свирепый взгляд.

– Будто бы сама не знаешь, что не так!

– Не знаю. – выдохнула я. Он одарил меня таким взглядом, будто бы я тупое существо, не способное мыслить.

– Зачем ты привела сюда этого парня? – сдержано спросил он.

– Чтобы подготовить к экзамену.

– Это ты так думаешь. А хочешь узнать для чего сюда пришел он? – я пожала плечами. – Он хотел тебя трахнуть! Вот чего он хотел! А ты глупая даже ничего не заподозрила. – злость в глазах Амита испугала меня. Я не знала, как мне успокоить его ревность.

– Мы друзья. Ничего такого он не хотел сделать со мной.

– Ты – моя, а я не люблю делиться ни с кем тем, что принадлежит мне.

После его слов у меня появилось нестерпимое желание обнять его и крепко прижать к себе, только бы успокоить его гнев и вернуть былое спокойствие и доброту.

– Пожалуйста, Амит, не злись. Мне невыносимо видеть тебя таким. – Амит в моих руках расслабился, в ответ крепче сжимая мое тело, так, что мне стало трудно дышать.

– Не доверяй так слепо людям. Ты не знаешь его мысли, а мы мужчины видим друг друга насквозь. Держись от него подальше, Анетт.

– Хорошо. – кивнула я, говоря то, что он хотел услышать. Я не верю, что у Тони были другие помыслы, но спорить с Амитом не хотелось.

– Анетт, ты – единственная в моем сердце. Я очень люблю тебя и ни за что не отпущу. Даже если ты будешь хотеть этого. Я желаю быть для тебя всем, желаю, чтобы в твоих мыслях был только я. Хочу, чтобы твое сердце полностью принадлежало мне. – Амит опустился передо мной на колени и стал целовать мой живот, руки, ноги и ступни.

– О, Амит, перестань! – простонала я, когда он стал целовать меня между ног. – Что ты делаешь? О-о-х…

– Ты не злишься на меня? – спросил он, поднимая невинный взгляд.

– Почему я должна злиться? Единственный, кто злился – ты.

– Я испугал тебя! Я не должен был кричать!

– Все в порядке. Вставай! – встав на ноги, Амит притянул меня к своему телу и нежно поцеловал.

– Я не переживу, малышка, если тебя не станет…

– Амит… – погладила его по щеке. – я здесь, с тобой и буду до тех пор, пока ты не прогонишь.

– Этого никогда не случиться, Анетт. – покачал головой он.

– Тогда наше счастье – вечно.

Впервые за весь вечер, Амит улыбнулся мне открытой широкой улыбкой. Увидев ее мое сердце быстро забилось в груди.

– Какая у тебя красивая улыбка. – прошептала я.

– Она ничто по сравнению с тобой, Анетт. Ты голодна? Я принес суши, мы могли бы поужинать.

– Извини, но я уже поела. Жарила омлет.

– Ты готовила для него??? – о, нет! он опять взбесился.

– Я готовила, потому что была голодна. Что я должна была делать? Сказать ему: «Извини Тони, я сейчас поем, а ты пока посиди здесь?» Амит, хватит ревновать, это бессмысленно и глупо.

– Приготовь мне поесть! – решительно заявил он.

– Что? Зачем? Ты ведь суши принес.

– Я не хочу, чтобы ты готовила для кого-то кроме меня. Я этого не потерплю, Анетт, так и знай!

– Хорошо-хорошо, я приготовлю. Что желаешь? – я лукаво улыбнулась.

– Что хочешь. Мне все равно. – я пожала плечами. Хотелось бы мне знать, что творится в его прекрасной голове.

После получаса, проведенного за готовкой еды, Амит, наконец, успокоился. Поцеловав меня в щеку, похвалил за вкусно приготовленный ужин. Потом Амит набрал воды в огромное джакузи и позвал меня с собой. Я любила принимать ванну вместе с ним, он был таким заботливый и милым, мыл меня и давал почувствовать себя королевой. Погрузившись в пенную воду, я оперлась спиной о его мощную широкую грудь. Вода была горячей и жгла кожу, но я быстро привыкла к такой температуре. Играясь с пеной, я, как маленький ребенок подбрасывала ее вверх, сдувая на Амита. Он смеялся, глядя на меня ласковым взглядом.

– Пообещай мне, что будешь всегда со мной. – неожиданно прошептал мне на ухо Амит. От звука его голоса по моему телу побежали мурашки.

– Амит, я… ты сегодня очень странный. – выдохнула я, взбивая пену на мочалке.

– И тебя это не устраивает? – повернувшись к нему телом, я стала намыливать его грудь, наслаждаясь прикосновениями к атласной коже своего возлюбленного.

– Ты такой глупый, Амит. Ближе и дороже тебя у меня никого нет. Не думаю, что это когда-нибудь изменится. – он удовлетворённо улыбнулся, притянув меня за ягодицы к себе. Я кожей ощутила его пульсирующую плоть.

– Амит… – прошептала тихо я.

– Мм…?

– Я люблю тебя. – он убрал прядь моих волос за ухо.

– А я люблю тебя, малышка.

Смыв с меня пену и вытерев насухо, Амит понес меня на руках в спальню. Медленно положил на холодные простыни кровати. Я дрожала, но не от холода, а от нетерпения. Мое тело предвкушало сладкое соитие и страстные утехи.

Он некоторое время с удовольствием, написанным на его лице, любовался моим лицом и обнаженным телом.

– Моя красавица! – прошептал он, проведя ладонью по моему бедру.

Покрывая каждую клеточку моего тела поцелуями, он особое внимание уделил животу.

– Я хочу, чтобы ты подарила мне ребенка, Анетт. Возможно, наш малыш уже живет внутри. – когда он прикасался к моему животу на меня накатывала волна нежности, словно внутри меня и вправду рос ребенок.

– Ты хочешь ребенка, Амит? – удивилась я.

– Да, хочу, чтобы ты родиламоегоребенка.

– Придется нам с этим подождать, я еще учусь, и мы не женаты.

– Если понадобится, я готов жениться на тебе хоть завтра. Только бы ты была рядом.

Неприятное осознание закралось в мои мысли. Было похоже, что ребенка он хочет только, чтобы привязать меня к себе. Мне стало не по себе от навязчивой идеи Амита.

– Учеба тоже не помеха, у тебя последний курс.

– Понятно. – только и сказала я, желая поскорее переменить тему разговора.

Потом он целовал меня, ласкал и мы занимались любовью. Когда он уснул, я лежала на его груди, не в силах уснуть. Все было хорошо, его поведение меня забавляло, но холодный рассудок бил тревогу и это совсем мне не нравилось. Я отказывалась принимать то, что поведение Амита ненормальное. А так как сравнивать мне было особо не с кем, я успокоилась, отвергнув все сомнения и противоречия.

Вдохнув запах его тела и обняв за талию – я погрузилась в сон.

Записки Амита 4

Я сыграл очень убедительно скорбь, Анетт полностью прониклась моим состоянием и ни на минуту не оставляла. Она меня обнимала, гладила по спине, рукам. Я таял от ее прикосновений. Чувствовал, как барьер падает и вместе со смертью дяди – пала ее броня. Она уже моя. Хотя меня и тошнило от чувства, что должен играть весь этот спектакль, но на кону был огромный приз – моя безоблачная жизнь с Анетт и это заставляло и дальше продолжать терпеть этот фарс. Но я правильно разыграл карты и теперь она в моих руках… Анетт моя и больше никто не встанет между нами.

В день похорон все решилось. Я не мог и дальше играть безутешного племянника, которого хоть сколько волновала смерть дяди. Довольно. На похоронах меня ненадолго увели в сторону, пытаясь завлечь каким-то скучным разговором. Как мне живется и как они мечтают, что я наконец-то навещу их в деревне. Пфффф, хотя я и делал вид что внимательно слушаю, но взгляд все равно держал Анетт на прицеле, чувствуя ее на расстоянии. Я чувствовал ее запах на расстоянии, смешанный с другими менее приятными ароматами. Ее запах особенный, я словно наркоман, который не может долго без дозы, моя доза – аромат ее кожи, волос, всей ее… ммм…

Проводив дядю в последний путь, собравшиеся решили, что достаточно отдали дань уважения и стали расходиться. Наконец и мои родственники уехали, и мы с Анетт остались одни… моя девочка плакала, и я поспешил ее успокоить.

Дома случилось то, о чем я мечтал с самого приюта. Она стала моей девушкой, только моей. Не дядиной, а моей. Я так был счастлив и видел, что это взаимно.

На следующий день мы съехались и началась череда самых счастливых дней моей жизни. Я хотел, чтобы Анетт чувствовала мою любовь и старался баловать ее: своим отношением, цветами, подарками и какими-то мелочами, которые так сильно нравились девчонкам. Она любила меня, так сильно, что каждую нашу встречу набрасывалась как тигрица, поражая своей страстью и вожделением. Моя кровь тут же закипала, воспламенялась и каждый раз я боялся, что могу оконфузиться перед ней, не доставив должного удовольствия. Но все происходило, как надо и мы почти умирали каждый раз, полностью отдавая все силы и энергию на бешенный крышесносный секс. Я обожал ее и чем сильней это чувство во мне росло, тем больше появлялся страх ее потери. Я боялся, что она уйдет от меня, до паники, до кошмарных снов, которые почти каждую ночь мне снились. Я чувствовал себя ничтожеством, никчемным человеком и боялся, что рано или поздно она поймет какое я убожество и оставит меня. Мне хотелось отчаянно приклеить ее к себе, чем-то привязать, чтобы убедиться, что она на вечно останется со мной. Вскоре я понял, что в желании привязать ее к себе – нашел выход. Ребенок. И я почти помешался на идее иметь от нее дитя, одна только мысль об этом воодушевляла меня и возносила до небес. Только представить: я, она и наш малыш, который будет очень на нее похож, наше продолжение. Имея от меня ребенка – она ни за что не покинет меня… С того дня я с особым усердием изливался в нее, каждый раз буквально растворяясь, отдавая частичку себя. Ммм… ее блаженство в это время неописуемое, каждый раз я ловлю двойной экстаз от осознания того, что она довольна.

Так и продолжалось наше счастье, смешанное с навязчивыми мыслями. Но однажды она позвонила мне, сказав, что вернется домой в компании одногруппника. Хочет подготовить его к экзаменам. Для меня ее слова, как красная тряпка для быка, в миг я озверел. С большим усилием я все-таки заставил себя не орать на нее. Следующий час я не мог сосредоточиться ни на чем. Кипы бумаг, которые ждали моей подписи –готов был поджечь, а работу и всех работников послать к чертям. Я срывался на сотрудников, крушил хорошо обставленный кабинет, мечтая свернуть шею тому ублюдку, который сейчас наслаждается ее улыбками в стенах нашей квартиры. А может и целует ее, ласкает в нашей постели! ААААААА! Нет, Анетт не такая, она не предаст меня. В миг в сознании возникают образы, как она предала Эдмонда вместе со мной, как мы предавались дикой страсти – в библиотеке дома дяди. Нет, она не любила его, Анетт никогда не принадлежала ему, так как мне.

С трудом, но я успокоился. Больше не было смысла оставаться на работе, когда офис разгромлен, а сотрудники прячутся по углам. Перед уходом, решил, что нужно извиниться перед работниками, а то того гляди завтра меня будет ждать тонна заявлений об уходе. Я старался не думать о том, чем они вдвоем занимались. Это мне давалось с большим трудом. С трудом настроил себя на то, что Анетт не способна меня предать. Я не Эдмонд, для нее я все. Мне нужно научиться доверять ей.

В японском ресторане купил суши, потому что знал, Анетт проголодается после учебы. Подойдя к двери нашей квартиры, я сразу почувствовал шлейф ее аромата, но вместе с ним витал совсем другой запах, чужой и ненавистный. Запах другого мужчины. Бесшумно открыв дверь и тихой поступью, прошел в зал. Они сидели очень близко, лицом друг к другу. Анетт подставила ему свое личико, закрыв глаза. На мгновение меня поразило осознание, что она подставила ему лицо для поцелуя, но потом понял, что он лишь убирал ресничку с ее лица. Облегчение и вместе с тем ярость на мальчишку, посмевшего коснуться ее руками. Он любовался ею, Анетт ему нравилась. Да это же тот хмырь, что был с ней вместе на вечеринке… мне совсем не нравится их общение, я же вижу, как он без ума от нее.