Текст книги "Семья и развитие личности. Мать и дитя"

Автор книги: Дональд Винникотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

– Мы все равно сделаем ему больно, Анетт. Пойми, только для тебя важна ваша дружба. Когда дядя узнает о нашем предательстве – вашим отношениям придет конец и он не вспомнит о том, как ему приятно было просто беседовать с тобой. Он тебя хочет, хочет также как и я, и ты не нужна ему в роли друга. Поэтому нет пути назад… и если уж нам суждено сделать ему больно, то давай не будем откладывать в долгий ящик. – Амит обхватил мое лицо ладонями и нежно поцеловал в губы. – Прохладно… идем в дом. – кивнув и взяв его за руку, мы вошли в дом.

Мы провели незабываемую ночь вдвоем, а утром он ушел на важную встречу с представителями из России. Строгого костюма с собой у него не было, поэтому ему пришлось ехать домой переодеваться.

Я была уверена, что встреча пройдет успешно и Амит подпишет с ними контракт. Я надеялась, что это поможет немного смягчить Эдмонда в трудный час.

Я написала Эдмонду, как прошел перелет и устроился ли он на месте. Но он не ответил. Лишь к вечеру я заметила, что, прочитав сообщение, он оставил его без ответа. Наверное слишком занят. Не забивая слишком голову мыслями об Эбмонде, я стала думать, что буду готовить к приходу любимого. Примерно около трех часов ушло на готовку и в итоге Амита ждал прекрасно сервированный стол с самыми вкусными блюдами.

Он пришел с огромным букетом белых роз. Поставив цветы в вазу, я крепко обняла Амита, вдыхая мужественный аромат его кожи. Не видя его весь день, я успела соскучиться так, словно не видела вечность.

– Я скучал по тебе, любимая… – нависнув надо мной, он положил подбородок на мое плечо. Его руки обвились вокруг моей талии и нежно притянули к себе. В его объятиях так хорошо… – каждую минуту хотел бросить все и вот так зарыться лицом в твои волосы. – Он шумно вдохнул запах моих чистых волос. – Твои волосы пахнут цветами.

– Как прошел день? Тебя можно поздравить с заключением контракта? – я ласково погладила его по щеке, ожидая услышать только хороший ответ.

– Трудно сказать… Я сделал все от меня зависящее. Они обещали подумать и завтра доложить о своем решении.

– Я уверена ты был на высоте и сумел их очаровать…

– Анетт, я могу очаровывать только женщин, а там, увы, были только мужчины. – я обиженно-притворно стукнула его по плечу.

– Эй, не надо очаровывать никаких женщин, разве что только одну… но она уже без памяти очарована тобой…

– Как и я ею… – гипнотизируя взглядом, Амит властно привлек меня к себя, прижав тесней к своему телу. Я почувствовала, какой пожар исходит от него и тотчас задохнулась от возбуждения, накатившего на меня. Амит стал ласкать меня руками, целуя страстно в губы, чередуя с поцелуями шеи и лица. Было так хорошо и так не хотелось отрываться, но ужин давно готов и Амит должно быть сильно голоден.

– Подожди… – мягко остановила его я.

– Что такое, Анетт? – его глаза, затуманенные похотью, рассеянно взглянули на меня.

– Я приготовила ужин, ты ведь голоден…

– Анетт… сейчас я голоден, но только не едой. – закусывая нижнюю губу, я чуть покраснела. – Она подождет. А теперь, ты не против продолжить начатое? – вопрос остался без ответа, а мы продолжили танцевать в ритме страсти, бешено целуясь и срывая друг с друга одежду.

Через какое-то время мы лежали без сил, тяжело дыша и обливаясь потом.

– Ты становишься невероятной любовницей, Анетт. Такая чувственная, страстная и такая родная. Я так рад, что встретил тебя тогда. – пауза, после которой он продолжил. – Хотя наше первое знакомство и произошло за долго до того, как я спас тебя. – вопросительно взглянув на него, я спросила:

– Что ты имеешь в виду?

– Ты так и не вспомнила… – покачал головой Амит с улыбкой. Точно, я же обещала подумать об этом потом, но в связи с минувшими событиями – совсем забыла.

– Итак. Так, где же мы встречались, Амит?

– Я был твоим другом в приюте.

– Не может быть! – воскликнула я. – Но моего друга звали совсем иначе!

– Джулиан, верно?

– Да. – нервно кивнула я, образ Амита и Джулиана из моего приюта очень разнился. Джулиан был мальчиком, весьма смазливой внешности, худенький. Но Амит сейчас совсем другой. Разве, что глаза очень похожи.

– Джулиан – мое второе имя. В приюте меня называли так.

– Невероятно.

– Что? Теперь ты меня не любишь, разочарована во мне? – с улыбкой спросил Амит.

– Нет, не укладывается в голове. Ты совсем не похож на того Джулиана, которого я помню. Но в тебе есть определенно что-то от него, иначе ты не показался бы мне таким знакомым. Твои глаза... Они такие же

– Верно. – он погладил меня по голове. – пойдем есть, я умираю с голоду, Анетт.

– А я уж было подумала, что ты поужинал в более приятной компании.

– Приятней компании не существует… ты – самая лучшая компания. – я залилась краской смущения. Отведя глаза в сторону, я заправила выбившийся волос за ухо. – обожаю, когда ты смущаешься. Сразу становишься такой милой, словно маленькая девочка.

Я могла бы сидеть с ним рядом вечность, но нужно было вставать и идти подогревать остывший ужин, который с такой любовью готовила для него. Но не успела я подняться, как услышала внезапную возню в прихожей. Не прошло и минуты, как перед нами предстал взбешенный Эдмонд. Как он здесь оказался? Он ведь должен был уехать в командировку! Почему он здесь? Я хотела провалиться сквозь землю от понимания, что наш обман раскрыт – мы попались. Амит и я до сих пор находились в постели, меня едва прикрывала простыня, а Амит вообще лежал в чем мать родила. Как бы мне хотелось оказаться сейчас где-нибудь подальше отсюда, чтобы не видеть разразившегося скандала и того, что случилось после. Как жаль, что я не могу телепортироваться куда-нибудь в более приятное место.

Хотелось сказать Эдмонду стандартную фразу: «это не то, что ты думаешь», но слова застряли в горле, глядя на нас все становилось понятно без глупых фраз.

– Я думал это какая-то ошибка, розыгрыш! Не верил, что двое самых близких мне людей смогут так больно ударить меня в спину. – он зло выругался.

– Ты ведь уехал… – тупо сказала я.

– Уехал! – горько усмехнулся Эдмонд. – и вернулся! Не смог терпеть эту неизвестность. Когда я увидел ту чертову смс, я не поверил, до последнего надеялся, что это ошибка. Но теперь мне все понятно… вот, значит, какой праздник вы мне готовили! За моей спиной! Лицемеры! Я горько ошибался в тебе, верил, что ты та, кто мне нужен! Думал, что ты будешь верна мне и никогда не предашь. Мерзавка! Не желаю тебя видеть больше никогда… А ты… чтобы духу твоего не было у меня дома. Я позабочусь о том, чтобы ты ни копейки не получил от меня. У меня много связей, ни один уважающий себя бизнесмен не примет тебя на работу. Отныне, я разрываю все свои связи с вами обоими. – руки Эдмонда тряслись от злости, глаза налились кровью. Высказав нам все, Эдмонд развернулся на месте и пошел к выходу.

Я осела на пол, не зная, что делать. Шок сковал мое тело. Амит молчал. Переживание и расстройство не отразились на его лице.

– Что нам теперь делать? – сквозь всхлипывания сказала я.

– Жить, Анетт. Вместе. Долго и счастливо. Пока смерть не разлучит нас. – он улыбнулся.

– Как ты можешь шутить в такой момент?! Эдмонд не простит нас и теперь ты потеряешь все, что у тебя было.

– Обойдусь, это возможность узнать в действительности, чего я стою. И смогу ли выжить, полагаясь лишь на себя. Пожалуйста, Анетт, не переживай из-за этого. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась.

– Извини, Амит, меня не каждый день ловят на измене. Мы поступили очень скверно, начав отношения у него за спиной.

– Сейчас это уже не важно. Что сделано, то сделано и теперь мы наконец вместе, по-настоящему.

– На чужом несчастье – счастья не построишь.

– Мы ведь знали на что шли. Анетт… теперь мы свободны и можем делать, что хотим. Надеюсь, ты не сбежишь от меня, узнав, что я нищий? – он засмеялся.

– Не сбегу. Будем начинать все сначала вдвоем. – я положила голову ему на плечо, желая взять себе хоть чуть-чуть уверенности и спокойствия от него. Его теплая кожа и нежные руки действительно успокаивали и давали обещания всего хорошего.

Где-то в стороне, я услышала звонок своего мобильного. Нехотя оторвавшись от возлюбленного, я взглянула на экран мобильного. Эдмонд. Мое сердце застучало быстрей, что он еще хочет мне сказать? Возможно, не договорил? Принимаю вызов:

– Алло?

– Здравствуйте, вас беспокоят из больницы. Кем вам приходится Эдмонд Ливарт?

– Я его невеста. – запнулась я.

– Произошла серьезная авария, Эдмонд сейчас в коме, его состояние критическое. – я едва не выронила телефон из рук от услышанных слов. Увидев мое состояние, Амит забрал из оцепеневших пальцев телефон. Я уже не слышала его, он что-то отвечал, кивал, но я не могла понять ни слова. Это мы виноваты во всем. Не будь нашего предательства – все было бы хорошо. Только бы Эдмонд пришел в себя. Он должен выйти из комы и доказать нам, что мы не стоим даже пальца на его мизинце.

– Анетт… – Амит потряс меня за плечи, в его взгляде беспокойство и грусть. – ты как?

– Я боюсь, Амит… что, если Эдмонд умрет? Ты понимаешь, это ведь из-за нас…

– Не думай об этом так, малышка. Твои стенания не приведут ни к чему хорошему, только будешь мучать себя и меня заодно.

– Я просто не могу об этом не думать. Если бы не мы…

– Что толку винить себя, Анетт. – перебил он меня. – Мы не виноваты, это он был невнимателен на дороге и не заметил встречную машину. Да, это мы стали причиной его плохого настроения, но это неважно.

– Я не понимаю тебя, Амит, ты сейчас говоришь так безразлично, словно тебя это совсем не волнует. Ты ведь любил его, Эдмонд почти заменил тебе отца.

– Я люблю его и мне жаль, что так вышло и, если уж его не станет – мне будет очень грустно. Но я не собираюсь поддаваться панике и вдруг откуда-то взявшейся совести. – он затих, после чего продолжил. – Я собираюсь к нему в больницу, ты поедешь со мной?

– Конечно.

Все то время от дома до больницы, я провела в напряжении. В машине мы ехали в тишине, слова в этой ситуации были излишними.

К Эдмонду не пускали. Я сидела в коридоре на кушетке и ждала новостей. Амит не убедил меня в нашей непричастности и все то время, что я провела наедине с собой – грызла себя изнутри. Наши отношения с Амитом были ошибкой, я не должна была начинать их и одновременно продолжать отношения с Эдмондом. Сначала нужно было расстаться, а уже потом начинать отношения с кем-то другим. Почему я так не сделала?! Теперь на мне лежит груз вины за то, что приключилось с Эдмондом.

Амит подошел ко мне спустя пятнадцать минут, он был взволнованным и нервным, но старался сохранять спокойствие.

– Что сказал врач? – я нетерпеливо подскочила к нему и требовательно заглянула в глаза.

– Он сказал, что дядя крепок, обязательно справится и выйдет из этого состояния. Кроме того, повреждения некритичны, остается только ждать, когда он придет в себя.

– Но как долго это будет продолжаться?

– Никто не знает… он может очнуться завтра, а может не очнуться и через год… Тебе нужно отдохнуть, езжай домой, я вызову такси. – коротко кивнула. – а я останусь здесь, нужно оформить документы и заполнить их.

Глава 7

Не помню, как ехала в такси, что говорила таксисту, когда он пытался завести со мной разговор, как шла по дорожке к дому и заходила внутрь. Осознала себя, когда сползла по стенке на пол, рыдая. В тот момент жизнь казалась такой чертовски несправедливой. Став по-настоящему счастливой – жизнь повернулась ко мне спиной. И как дальше жить? Как жить зная, что из-за тебя, из-за твоего эгоизма быть счастливой, едва не погиб человек?! Какое право я имела поступать так с Эдмондом? Зачем я изначально начала с ним отношения, зная, что никогда не полюблю. В моем сердце уже тогда был Амит, почему я не осталась верна этому чувству? Зачем я, заведомо зная, что никогда не полюблю Эдмонда, лгала ему, себе, пытаясь жить той жизнью, которая была мне не нужна? Лицемерно улыбаясь ему в лицо, смеясь, целуясь, а в душе мечтать о другом. Зачем я предала его, если не любя решила пройти свой путь рука об руку с ним? Зачем я поступила так нечестно с этим человеком? Зачем продолжала врать, встречаясь тайно с его племянником, проводя жаркие ночи в его объятиях и давать надежду Эдмонду, что все у нас хорошо. Зачем? Зачем? Зачем??? Этих «зачем» было так много и на них ответа не было.

Я плохой человек, думала только о себе, своем счастье и той сказочной любви, которая ворвалась в мою жизнь сладостным вихрем, истиной, чистой и всепоглощающей страсти. Я была с ним невероятно счастлива, мне хочется продолжить наши отношения, но нельзя… теперь Эдмонд всегда будет стоять между нами и напоминать о той боли, что мы причинили ему.

Зажмурив глаза, я смахнула слезы. Прости меня Амит за то, что собираюсь сделать с нами. За то, что не хочу дать нам шанс быть счастливыми, за то, что причиню тебе боль. Иначе не могу… я не имею права быть счастливой, быть любимой, улыбаться и знать, что где-то живет человек, который из-за нашей любви пострадал.

Время для меня остановилось, погружая в забытье. Через пару часов вернулся Амит. Увидев мое состояние, он опустился передо мной на колени и прижал к себе. Я почувствовала, как слезы горя подступили к глазам. Сейчас я должна буду разбить надежды и навсегда лишить нас счастья.

Последний раз вдохнув запах Амита, я осторожно отодвинулась от него. Амит непонимающе взглянул на меня.

– Анетт?

– Давай все закончим… – пробормотала я решительно грустно.

– Что ты имеешь в виду, малышка? – он пытался прочесть на моем лице все ответы, но я опустила голову вниз, не давая читать себя словно книгу. Тогда Амит поднял мой подбородок пальцем, и я взглянула на его лицо полное боли и страдания. Мое сердце сжалось.

– Я не смогу нормально жить, словно ничего не произошло. Смотря на тебя, я всегда буду вспоминать, что разрушила Эдмонду жизнь.

– А как мне нормально жить, если я не хочу быть в этом мире без тебя?

– не говори так… – Амит упал передо мной на колени, крепко прижимая к своему лицу мои ноги.

– Пожалуйста, не оставляй меня. Мне никто кроме тебя не нужен. У меня есть только ты… Моя любимая… – он быстро встал на ноги и порывисто стал гладить меня по волосам, лицу, с какой-то одержимостью, фанатичным блеском в глазах. – Моя Анетт… – губы Амита легли на мои и предательское тело мгновенно отреагировало на него. Сквозь горе, страдания, душевную боль и слезы, которые смешались воедино, наши тела воспламенились от страсти. Но даже взаимное влечение не могло задушить чувство вины. Чувствуя ее неприятный вкус, я оттолкнула от себя Амита и ушла от него на расстояние.

– Анетт… не делай этого с нами, не разрушай наше счастье. Мы ведь две половинки одного целого – ты и я, мы нашли друг друга. Спустя столько лет мы вновь воссоединились. Знаешь, впервые, когда я тебя увидел, подумал, что ты самая красивая девочка на свете. Тебе тогда было всего восемь, но уже тогда я знал, что мы созданы друг для друга. Только вместе – мы будем счастливы.

– Сейчас, в больнице, борется за свою жизнь Эдмонд и в этом виноваты мы. Быть счастливыми, когда из-за нас может умереть человек – недопустимо.

– Каждый человек имеет право на счастье. Мы не должны страдать из-за него. Он попал в аварию… так случилось, нашей вины в том нет.

– Нет, Амит, я так не считаю. Пожалуйста, уходи. Я хочу побыть одна.

– Нет, нет, нет… – качал головой Амит, растерянно бормоча. – не заставляй меня уходить… я не хочу расставаться… – Амит едва не плакал, я не хотела видеть его лицо полное мольбы и поэтому убежала, обливаясь слезами. Спрятавшись в ванной и закрыв дверь на замок, я упала на пол содрогаясь в рыданиях. Амит стучал мне в дверь, просил открыть, его голос дрожал. Он молил меня выйти, поговорить, хорошо подумать обо всем, признавался в любви, плакал. Но я закрыла уши руками, отказываясь его слушать, как мантру повторяя: Уходи, уходи… пожалуйста, уйди.

Поняв, что я не выйду, Амит взял себя в руки и спокойным голосом сказал в закрытую дверь.

– Можешь быть спокойна, Анетт, я оставлю тебя сегодня. Но я приду. И буду приходить каждый день, пока ты не будешь готова принять наши отношения.

Удаляющиеся шаги и вот входная дверь хлопнула. Где-то вдалеке заурчал двигатель автомобиля. Амит уехал. Слезы подкатили к глазам и потекли ручейками по щекам. Почему все так не справедливо, почему мы должны страдать? Разве люди рождаются, чтобы жить в страданиях, а потом умирать?

Оставшийся день и все утро следующего дня, я провела в постели. Не было сил даже встать, руки дрожали, а ноги подкашивались. Лицо опухло от слез, делая из меня совсем непривлекательную особу.

Амит приехал во второй половине дня, стучал в дверь, но я не открывала. Простояв на улице час – уехал. А во мне боролись отчаянные желания догнать его, обнять и расцеловать, но я не могла, каждый раз Эдмонд всплывал в памяти и останавливал меня.

Потом у меня появились силы, и я решила, что должна помочь Эдмонду выйти из комы. Приходя к нему в больницу, я разговаривала с ним, просила прощения. Пыталась оправдаться, мечтательно веря, что Эдмонд откроет глаза и скажет, что прощает меня. Я читала ему его любимые книги, проводила много времени у кровати. Амит привозил какие-то дорогостоящие препараты, которые должны были быстро поставить его на ноги. Я радовалась его заботе, думая, что Амит все понял и хочет искупить свою вину. Но, к сожалению, препараты мало помогали, и он по-прежнему оставался в коме.

В больнице я часто встречалась с Амитом, но во мне странным образом проснулась решительность, которая помогала переносить наши встречи. Мы вели себя секретно, не разговаривая на личные темы в больнице. Мне не хотелось, чтобы за нашими спинами шептался медперсонал.

Я похудела, даже очень. Есть совсем не хотелось. Моя жизнь стала похожа больше на существование. Живя надеждой получить прощение Эдмонда, я каждый день неустанно проводила дни у его постели.

Так прошел месяц. По учебе я безбожно скатилась, меня вызывали несколько раз в деканат, поговорить о моей успеваемости, но мне было все равно. Чудесным образом мне удавалось избежать исключения. Слышала, что кто-то приходил договариваться обо мне, но я не знала кто и меня, по правде, в то время это мало интересовало.

В один из дней я встретилась на улице с Тони. Он очень беспокоился обо мне и хотел помочь, но я отказывалась принять его помощь. Единственный, кто мог помочь мне лежал в коме и держал в узде, не давая быть счастливой.

Сегодня должна была состояться крутая вечеринка, на которой будет присутствовать очень много народу. Тони позвал меня с собой и в этот день я почему-то почти сразу согласилась, хотя в последний месяц он раз пять приглашал и все время получал от меня отказ.

На вечеринке было много знакомых лиц, все приветствовали меня и озабочено спрашивали, где долго пропадала. Стараясь отключиться от проблем, я пила алкоголь, танцевала, плакала на плече Энтони и рассказывала ему всю правду о своих отношениях. Он качал головой, гладил меня по спине, успокаивал. Говорил, что рядом и поможет справиться с моей болью. Удивительно, но поговорив с ним, мне действительно стало легче.

Рассказывая свои горести Тони, я взяла его за руку, чувствуя необычайную поддержку друга. В тот момент мои глаза поймали в толпе образ Амита. Его темный взгляд был полон злости, руки сжимались в кулаки. Амит стремительно приближался ко мне, но подходя ближе лицо его смягчилось. Не обращая внимания на Тони, Амит откинул руку моего друга от моей ладони и накрыл своей.

– Пойдем потанцуем, Анетт… – Тони хотел вмешаться, но я жестом попросила не делать этого.

Держась за руки и чуть покачиваясь от выпитого алкоголя, мы пошли на танцпол. Амит властно прижал меня к себе, крепче сжимая в своих объятиях. Он вдыхал мой аромат, тесно прижимался: я буквально ощущала, как он скучал по мне. И я тоже… оказавшись рядом с ним, я поняла, как сильно мне его не хватало. Все это время я закрывалась от него, пряталась, держала на расстоянии, хотя хотелось быть еще ближе.

– Я так скучал по тебе… какая же ты жестокая, малышка…

– Я знаю, – кивнула я. – но так надо.

– Ты каждый день ходишь к нему, а меня совсем забыла.

– Я должна ходить к нему. Так он простит нас быстрей, если узнает, что мы заботимся о нем.

– Сейчас нет преград. Нет дяди, который стоял между нами. Он в коме и ему все равно.

– Не говори так, он придет в себя и обязательно нас простит.

– Мне не нужно его прощение, я не чувствую за собой вины. Тогда бы мне пришлось пожалеть о своей любви к тебе, а об этом я никогда не пожалею.

– Не хочу сейчас спорить… мне так хорошо. Давай просто потанцуем немного. Еще не время для нас двоих…

– А когда будет время?

– Когда Эдмонд придет в себя и простит нас. – повторила вновь я фразу, в которую искренне верила.

– А если он год будет в коме и все равно не простит нас. Что тогда?

– Тогда… – я не могла сказать этого в слух, но Амит все понял.

– Ты бы выбрала его… – потрясенно сказал он. Я ничего не сказала, лишь крепко зажмурила глаза, борясь с непрошенными слезами. Мне пришлось бы выбрать его, сейчас он один и нуждался в моей поддержке.

Когда танец был закончен, Амит стремительно ушел, не сказав ни слова. А я осталась гадать, чем вызвала его гнев?

Записки Амита 3

Она любит меня. Поверить не могу. Как я счастлив, зная, что она также сильно меня любит. Те пару дней идиллии, хотя и были секретом, стали самыми счастливыми на свете. Мне плевать было на всех вокруг, кто что о нас подумает или как отреагирует дядя, когда узнает. Все равно. Хоть я и благодарен ему за достойную жизнь, но с легкостью мог вычеркнуть его из своей жизни ради нее. Меня напрягало то, что нам приходилось скрывать нашу любовь. Наши встречи были полны страсти, чувств и любви и это были такие сладкие ощущения, что хотелось кричать об этом всему миру! Я люблю ее! И точка. Когда я видел, как она, претворяясь целует моего дядю, мне хотелось вырвать ему его грязный язык, бросить ему в лицо и заявить во всеуслышанье, что она моя! Но я не мог так сделать. Ради Анетт, я должен быть хорошим. Плохого Амита Анетт любить не будет, поэтому нужно искусно скрывать свою черноту глубоко в душе.

Я решил действовать по старинке, надеясь на волю случая. Но все вышло как надо, и дядя узнал о нас. Я совершенно «случайно» забыл свой телефон в его кабинете. Надеясь, что проснувшись и увидев мое послание на столе, Анетт захочет на него ответить. И она ответила именно так, как и должна отвечать влюбленная девочка. Она попала в мою ловушку, открыв наш секрет. Конечно, дядя сильно меня удивил своим терпением, он несколько дней изображал неведение, тем самым зля меня все больше. В отношении Анетт он стал вести себя настойчивей, властно, словно пытаясь доказать, кому она принадлежит. Но я-то знаю кому… ее душа, сердце, тело – целиком и полностью принадлежат мне.

Его приезд стал настоящим подарком. Наконец все раскрылось и теперь мы с Анетт можем перестать скрываться. Плевать на его угрозы, плевать на все, главное, что теперь мы по-настоящему вместе.

Но этот чертов придурок испортил все планы… угодил в аварию и тем самым поселил в моей девочке стыд и сожаление за наши отношения. Она оставила меня, отрешилась, выбросила… ей не нужна была моя любовь, не сейчас… Даже находясь в коме, мой дядя умудрился встать между нами. Злость закипала во мне с новой силой, собираясь вылиться наружу, но я поборол в себе это, еще не время. Анетт одумается, придет в себя и вернется ко мне.

Но проходит месяц, а она все еще не со мной. Каждый день я наблюдаю мучительную картину, как Анетт проводит свои дни у этого полумертвого куска дерьма, а меня совсем не замечает. Она читает ему, дарит тепло своего голоса, улыбки, а мне достаются лишь глаза в пол и вымученные извинения.

Но сегодня все изменится, я пойду к ней домой и заставлю быть со мной. Терпение мое на исходе. Я так соскучился по ней, по ее запаху, волосам, телу… как только увижу ее сразу вдохну ее аромат, он нужен мне, как воздух, чтобы жить.

Но в этот день Анетт вела себя странно, немного оживилась, появился блеск в глазах. Какой-то пацан ждал ее у дома, пока она вся такая красивая не вышла к нему на встречу. Я едва заставил себя удержаться, чтобы не выпустить зверя на свободу, до того мне этот парень не понравился. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять: он в нее влюблен. Этот пацан сам роет себе могилу.

Я следил за ними. Слежка привела меня на вечеринку, где моя девочка вела себя как дома, вольно и открыто. Танцевала от души, так словно хочет забыться в танце. А потом она и этот пацан сели у барной стойки и Анетт стала ему изливать свою душу. Конечно, я полного разговора не слышал, мог прочесть лишь немногое по губам, но этих нескольких фраз было достаточно, чтобы понять, что речь идет обо мне и дяде. Да кто этот паршивец, что она так легко открывается ему? Он что друг ее? Или кто? Кулаки автоматом сжались, готовые впиться в лицо этого мальчишки. Но когда я увидел, как он накрыл ее руку своей – меня накрыло. Я уже представлял, как размозжу его череп об каменные плиты пола, как в экстазе расплывется по моим губам улыбка, но представив ужас на лице Анетт – я остыл. Нет, такого монстра я не выпущу наружу. Не при Анетт…

Подойдя к ней и отшвырнув руку парня от нее, я полностью овладел собой. Мне хотелось крепко обнять ее, прижать к себе и вдыхая сладкий аромат, гладить волосы, кожу. Я сразу повел ее танцевать. Сжал в объятиях и ныряя носом в волосы, стал упиваться ее ароматом.

Она так близко, как же я скучал. Но Анетт стала говорить, что все еще не может быть со мной, для нее сейчас важен Эдмонд и она хочет заслужить его прощения. Чертов старик! Как долго он собирается портить мне жизнь?! А ведь он может пробыть в коме годы, и она так и будет приходить к нему, а меня совсем позабудет. Он важен ей даже больше меня. Нееет, так долго он не протянет. Уж я-то знаю…. Черт! Я должен с этим что-то сделать. Довольно! Слишком долгое время я был пай-мальчиком, пора выпустить ненадолго плохого Амита, который вызывал страх у людей.

Решительным шагом выйдя на улицу, даже не попрощавшись с Анетт, я погнал на полной скорости в больницу. Злой как бешенный пес, я представлял в мельчайших подробностях, как убиваю Эдмонда снова и снова.

Мне повезло, на смене был продажный врач, который за копейку готов убить или скрыть чужие преступления. Медсестры спали на посту и мне удалось зайти незамеченным. Дядя был подключен к аппарату искусственной вентиляции легких, самостоятельно он не мог дышать. Подойдя к нему вплотную, и нависнув над ним, я со всей ненавистью прошептал ему в лицо:

– Как же я тебя ненавижу! Мне надоело полагаться на волю случая и ждать, когда ты испустишь дух. То дорогое лекарство, которое должно поставить тебя на ноги – яд, оно убивает тебя постепенно, растягивая, продлевая момент. Но ты оказался крепким, я думал, все закончится быстрей… а мне надоело ждать. Сегодня ты умрешь. – и вытащив из носа канюлю для поступления кислорода, я упивался, как дядя ловит последние вдохи ртом, пытаясь вдохнуть воздуха, но все бесполезно. Наконец он перестал бороться и последние признаки жизни покинули его тело. Монитор с жизненно важными показателями неудержимо пищал, извещая докторов о кончине пациента. На звук прибежал доктор, готовый броситься на помощь пациенту. Увидев весьма странную картину, доктор все понял. А я жестом сказал ему молчать о моем приходе. Он уже знает, что благодарить я умею. Дело было сделано. Я освободил Анетт от дяди, теперь больше нет помехи для нашей любви. Теперь мы можем быть вместе. В машине я долго смеялся во весь голос, прохожие, увидев меня обязательно подумали б, что я спятил. Но я наконец-то был счастлив.

Я наследник богатства дяди. Благодаря подписанному контракту с русскими его фирма вышла из кризиса и теперь я займу его место в кресле босса. Осталось лишь немного подождать ту, что еще какое-то время будет сторониться меня, горюя о скоропостижной кончине Эдмонда. Но я дождусь ее, теперь, когда помехи нет, соперник повержен, я единственный кто будет занимать ее мысли. И конечно, я помогу справиться ей с ее горем, изображая безутешного племянника. Анетт добрая. Мы поддержим друг друга, и это приблизит меня к ней. И теперь уже навсегда.

Глава 8

Эдмонда больше нет… Эту страшную весть я узнала утром, когда пришла к нему в больницу. Его палата пуста и постель убрана. У выхода из палаты я заметила тихо стоящего Амита, грустно смотрящего на меня. По его взгляду я поняла, что случилось непоправимое.

– Где Эдмонд? – заведомо зная ответ, спросила я сквозь слезы.

– Мне жаль, Анетт… Дядя умер… – в глазах Амита стоят слезы, я вижу, как тяжело переживает он утрату и крепко обняла его. Спасаясь – мы брали друг у друга силы.

– Что произошло? Почему он умер? Ведь его состояние было стабильным. – сквозь слезы говорила я.

– Внезапная остановка сердца, врачи не смогли его спасти. – я плакала, крепко обнимая Амита, а он гладил меня по спине, тесней прижимая к своему телу. Я находила в нем силы и верила, что Амит найдет силы во мне.

Не хотелось сейчас думать о том, что Эдмонд умер по нашей вине, вновь винить и упрекать себя. Я знала, что это так, но устала чувствовать вину за произошедшее.

Я как могла поддерживала Амита, он был безутешен в своем горе. Чтобы не говорил раньше, а дядю он любил больше всего. Мое сердце разрывалось видеть его страдания. Мне хотелось большего контакта с ним, но я могла только обнимать его и едва заметно поглаживать. Он почти не разговаривал со мной, страдал в одиночку, позволяя лишь малый контакт с собой.

– Ты такая добрая, Анетт, сама страдаешь, но утешаешь меня. – сказал тихим голосом Амит.

– Мои страдания, по сравнению с твоими – ничто. Он был твоим самым близким человеком, поэтому просто позволь мне быть рядом. Я бы хотела забрать твою боль и облегчить страдания. Как жаль, что это невозможно сделать.

Все же Амит был очень сильным мужчиной. Вспомнив о обязанностях, которые легли на его плечи, он сразу кинулся их выполнять. Организовать достойные похороны, заказать надгробие, известить о смерти родственников и знакомых. Дел было много, а времени мало. Поэтому я взяла на себя часть обязательств, тем самым освобождая Амита от груза обязанностей.

Эдмонда похоронили на следующий день на городском кладбище. Попрощаться пришло большое количество народа. У него было много друзей и знакомых – что подтверждало, каким замечательным человеком он был. В церкви Амит произнес душещипательную речь, слушая его я заливалась слезами. Речь Амита отражала все его чувства к дяде. Слушая его, верила каждому слову.

Приехал брат Эдмонда с женой. Я рада, что они приехали попрощаться, учитывая какими напряженными были их отношения. Увидев Амита тетя радостно вцепилась в него, обнимая и целуя. Это было взаимно, Амит очень обрадовался встрече с родственниками, хоть повод встретиться был весьма грустным.