Текст книги "Заключенный на воле (СИ)"

Автор книги: Дональд Маккуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

Глава 38
▼▼▼

После целых суток отдыха Легионеры вышли на позиции атаки осмотрительно, почти неспешно. Свободные с непреклонной решимостью наблюдали за ними из своей горной крепости.

Гора с плоской вершиной, на которой они расположились, в изобилии поставляла им камень и строевой лес. Небольшой форт с бревенчатыми стенами в десять футов высотой располагался сразу за расселиной глубиной в четыре фута, проходившей точно посередине вершины. Дно расселины было утыкано заостренными кольями. Маленькие отверстия на уровне колена и груди позволяли наносить копейные удары изнутри форта. Внутри к стене была пристроена галерея. Все было сделано грубо, наскоро, но крепко.

В то утро воздушный шпион Свободных засек, что Помощники, ранее блокировавшие полуостров, снимаются и уходят в глубь материка. Некоторые из них отошли на полуостров, чтобы оставаться в резерве. Остальные действительно улетели на север на электрогрузовиках.

Сул отреагировал на это мрачно:

– Они расходятся по домам. Считают, что с нами покончено. Они собираются завершить все уже сегодня. – Он повесил голову. – У нас никогда не было реальной надежды. Я был глупцом.

Принц Дафанил положил руку ему на плечо:

– Только у глупцов нет никакой надежды. Быть может, сегодня удача будет на стороне Этасалоу. Но для тех, кто надеется, обязательно настанет завтра, невзирая ни на что.

Его слова, казалось, подбодрили Сула, хотя он ничего не сказал в ответ. Когда Дафанил отошел от Сула, Лэннет заговорил с ним:

– Вам следует быть осторожнее, ваше высочество. Вы разрушаете свою дурную репутацию.

Дафанил фыркнул:

– В лучшем мире я с удовольствием посмотрел бы, как вам устроят показательную порку. Ну что, взглянем, как наша судьба обретает облик? – Он кивнул на дальний наблюдательный пункт.

Когда они вышли наружу, Лэннет сказал:

– Вы говорите загадками, ваше высочество. Я всегда знал, что у меня есть шанс погибнуть в бою, но какая-то часть моей души никогда в это не верила. И теперь, когда, казалось бы, смерть неизбежна, я все равно не могу принять эту неизбежность. Я не стал бы говорить вам, но вы, кажется, не собираетесь осуждать меня за подобные откровения. Фактически…

Дафанил перебил его:

– Капитан, неужели вы никогда не поймете? Вам не следует думать, будто вышестоящие лица интересуются вашим мнением о них. С другой стороны, я обязан указать вам на ваши простейшие ошибки. Ваша проблема состоит в отрицании.

– Отрицании чего?

– Вы постоянно отрицаете свою смертность. И сейчас вы наконец примирились с собой. В отличие от доктора Бахальт.

Лэннет остановился, но затем опять догнал принца.

– Что вообще это значит? Хватит шуток!

– Я никогда не шучу. Иногда я говорю туманными иносказаниями. Ладно, неважно. Доктор Бахальт по-прежнему любит вас.

Лэннет был слишком изумлен, чтобы перейти в наступление.

– Откуда вы можете это знать?

– Оттуда, что я – умный человек.

Они уже добрались до наблюдательного пункта. Где-то вдалеке жужжали электромобили – они словно пели приглушенный гимн энергии. Внизу блестели черные шлемы и металлические наконечники копий. Двойные колонны пехоты двигались через луг к припаркованным электрогрузовикам. Возможно, под влиянием этой сцены Дафанил слегка смягчил тон:

– Она очень напугана, Лэннет. Мы все боимся, но ее страх намного сильнее и глубже. Вы думаете, она отвергла вас потому, что вы изменились? Это совершенно не так. Она сделала это именно потому, что знает – вы действительно Лэннет. Она не может позволить себе обрести вас вновь только для того, чтобы потерять навсегда. Она готова принять смерть Вэла Борди, но не вашу смерть.

– Я сказал ей правду. Она не захотела поверить мне.

Во взгляде Дафанила читался откровенный вызов:

– Кого теперь волнует ваша правда? Неужели вы так хотите, чтобы она до конца поняла, чем закончится сегодняшний день? – Он указал на Легионеров. – Все мы знаем, что это означает.

Лэннет кивнул. Он больше не осмеливался говорить о Нэн. Ему нужно было думать о других вещах. Лэннет сказал себе, что был эгоистом, – а ведь на нем лежит ответственность за других. Он сменил тему разговора:

– Я все время думаю, что должен сказать что-нибудь нашим людям. Предполагается, что перед решительным сражением вожди всегда должны говорить какие-то важные вещи.

Дафанил с готовностью вновь проявил черты характера, подтверждавшие расхожее мнение о нем:

– Это так угнетает – смотреть в лицо вечности в присутствии столь невежественного головореза. Пойдемте со мной – мы препояшемся мечами, чтобы достойно встретить врага. А тем временем постарайтесь понять: вождь произносит речь. Он не «говорит важные вещи». И мы не собираемся вступать в «решительное сражение» – мы просто будем драться. Неважно – не стоит напрягать мозги, пытаясь это понять. Как бы то ни было, годы спустя писатели напишут все наши пламенные речи за нас.

Лэннет засмеялся.

– Вы можете думать обо мне что угодно, ваше высочество. Но я рад, что вы с нами. – Он остановился и махнул рукой. – Нет, это не совсем верно сказано. Я просто хотел сказать, что я рад видеть рядом с собой такого человека, как вы.

Дафанил кивнул с неожиданной серьезностью.

– Спасибо. Это великая похвала в ваших устах. Я буду помнить о ней, пока… – Они взглянули друг на друга и расхохотались. В этот момент они как раз входили в форт. Бойцы озадаченно смотрели на них. Во взглядах некоторых можно было прочесть даже беспокойство.

Вскоре после этого электрогрузовики взмыли в воздух.

Лэннетовский план обороны строился на максимально выгодном использовании пушки. Внутри форта были насыпаны три возвышения, обеспечивавшие огневые позиции. Во время перерывов в стрельбе пушка со сложенными опорными ногами лежала под стеной. Для выстрела ее поднимали и оттаскивали назад. Чтобы уклониться от ответного огня, пушку немедленно после выстрела опускали на землю и подготавливали к следующему выстрелу. Основной целью Трей была пушка Этасалоу.

Препятствия, установленные снаружи форта, должны были заставить наступающих пройти там, где Свободные заложили взрывчатку. Другие заряды были замаскированы там, где противнику скорее всего придется группироваться перед атакой. Эти заряды были снабжены последними оставшимися у Свободных радиоуправляемыми детонаторами. Изрядное количество взрывчатки было отложено про запас, чтобы отбивать неизбежные массовые атаки на стену. Некоторые считали, что ручные гранаты ничем принципиально не отличаются от снарядов. И все же Стрелки использовали их во время боев в тесно застроенных районах. Лэннет решил, что пусть по этому вопросу Прародитель спорит с императором Халибом.

Лэннет посмотрел, как электрогрузовики набирают высоту, и оглянулся через плечо на Нэн. Она стояла рядом с потрепанной госпитальной палаткой, хлопавшей на ветру. Нэн с улыбкой помахала Лэннету; ее зубы блестели на солнце. Лэннет махнул в ответ, восхищаясь ее храбростью и скорбя о том, что она находится здесь, в обреченной крепости.

Грузовики приближались на высокой скорости, с шумом, похожим на гул прибоя. Они умело пользовались складками местности, так что Трей удалось подбить только один. Солдаты высадились из машин, спрятавшись за скальным выходом на вершине горы.

Реталла размещал взрывчатку так, что поверх каждого заряда лежал еще и мешок, плотно набитый камнями. Один из этих зарядов был спрятан как раз за тем самым скальным выходом. Раздался взрыв, а затем – крики. Грузовик, укрывшийся за скалой, тоже взорвался. Неся приставные лестницы, выжившие Легионеры, среди которых было немало раненых, бросились к стене форта.

Другие грузовики высаживали солдат со всех четырех сторон неподалеку от крепости. Трей выстрелила по ним и крикнула расчету, чтобы они перенесли пушку в другое место. Лэннет заметил Марда, все еще привязанного к станине орудия. Крайний ужас, написанный на лице Марда, был различим даже издалека. Реталла шел сразу за пленником, помогая переносить пушку и следя, чтобы Мард тоже не отлынивал от работы.

Первая волна Легионеров докатилась до стены, возле которой стоял Лэннет. Пригнувшись, он бросился по галерее туда, где заметил приставленные лестницы. Над краем стены показалось красное от натуги лицо под черным шлемом. Лэннет пронзил мечом шею Легионера, оказавшуюся в пределах досягаемости. Почти в тот же миг, когда Легионер упал с лестницы, над стеной показалось другое лицо – женское. Женщина умерла той же смертью.

Что-то схватило Лэннета за грудь и швырнуло его к стене. Он посмотрел вниз. Зубцы крюка-«кошки» вонзились ему в грудь, впившись в плоть. Вскрикнув, Лэннет вскинул меч и рубанул им линь, привязанный к «кошке». От натяжения каната зубцы вонзились еще глубже. Продолжая кричать, Лэннет нанес удар изо всех сил. Линь лопнул. Лэннет отодрал от себя проклятую штуковину и швырнул ее на землю.

Легионеры были на всех стенах. Некоторые уже сражались на галерее внутри форта.

Тут в дело вступил резервный отряд Джарки. Определив, что стена напротив той, где стоял Лэннет, находится под наибольшей угрозой, Джарка повел своих бойцов вперед. Они с грозным ревом взлетели по ступенькам на галерею. Слаженный копейный удар отбросил Легионеров прочь.

С внешней стороны стен взрывались заложенные мины. Лэннет перегнулся, заглянув за стену. Стеная от боли, искалеченные жертвы взрывов все-таки ползли к форту. Некоторые тащили с собой мечи. Один Легионер, явно ослепший, полз на четвереньках в неверном направлении. Еще у двоих были оторваны кисти рук, но неумолимое стремление продолжать атаку гнало их вперед.

Бревенчатая стена внезапно словно бы подпрыгнула вся разом. Звук, похожий на оглушительный хлопок, оглушил Лэннета, лишив его чувства ориентации. Он не видел взвившихся над фортом дыма и пламени, не видел разлетающихся с огромной скоростью обломков стены. И понять не мог, почему бойцы резервного отряда вдруг закричали все разом. В себя Лэннета привел только крик Трей. Она встала на сиденье стрелка, чтобы заглянуть через стену.

– Возле того леска! Пушка! Разверните мою пушку, дайте мне навести ее!

Вокруг нее Свободные ползком пробирались на помощь бойцам, раненным щепками от раздолбанных бревен. На бреющем полете пролетел электромобиль, следуя всем изгибам местности и едва не задевая брюхом гребень стены. Свободные, находившиеся поблизости от стены, упали наземь. В форт влетел еще один снаряд из пушки, на этот раз едва не угодив в орудие Трей. Она украдкой выглянула в пролом.

Новые лестницы ударились о стену, на которой стоял Лэннет. Перед ним и слева от него Легионеры рубили расщепленные, горящие бревна, чтобы расширить пролом. Копейщики Джарки пошли в контратаку. Несколько ударов – и вот уже пятеро Легионеров корчатся в пыли. Не успели Джарка и его бойцы закончить свое дело, как в бревна врезался третий снаряд.

Лэннет повернулся к Легионеру, бегущему на него вдоль галереи. Нырком уходя от его выпада, Лэннет получил удар сзади. Клинок скользнул по шлему. Лэннет прыгнул вперед, пытаясь заставить первого Легионера развернуться в обратную сторону. Тот бросился на него, крикнув своему товарищу, чтобы он прикончил Лэннета. В этот миг на галерее появился Парконар с копьем. Лицо его было искажено яростью. Высоко подпрыгнув, Парконар нанес колющий удар поверх голов Лэннета и его врага. Кто-то вскрикнул. Лэннет схватил своего противника и вышвырнул его за стену. Парконар удержал Лэннета за плечо, помешав и ему свалиться со стены.

Когда Лэннет выпрямился, пушка Трей выстрелила. Внизу, под холмом, взвилось облако зелено-голубого пламени на месте обращенной в пар пушки противника. Трей не промахнулась.

Грузовики, полные Легионеров, все прибывали и прибывали. Битва превращалась в кровавую работу. Грязную работу, где изнеможение означало смерть. Работу, результатом которой были боль и зловоние. Уже нельзя было различить отдельных звуков – мир был наполнен одним бесконечным, бессмысленным ревом. Женщины и мужчины набрасывались друг на друга, потеряв способность членораздельно говорить и только рыча, словно животные, кусаясь, царапаясь, впиваясь. Раненые и умирающие молили о глотке воды. О прекращении боли. И многим из них избавители с налитыми кровью глазами даровали это освобождение от боли своими острыми клинками.

Но конец сражения уже близился. Казалось, сама битва умирает, истощается, лишается сил. Прислонившись к стене, мокрый от пота и крови, Лэннет слышал голоса, выкрикивавшие команды к отступлению. Наклонив голову, словно оглушенное животное, он тупо наблюдал за отходом войск. Ему пришлось ухватиться за стену обеими руками, чтобы, не упав, обернуться и посмотреть, что делается сзади. Госпитальная палатка лежала на земле. Поперек нее валялось дымящееся бревно, выбитое из стены форта. А из-под тлеющей ткани жалобно виднелась маленькая рука. Очень смуглая рука.

Спотыкаясь и бессвязно крича, Лэннет бросился туда. Внизу у подножия лестницы лежал Парконар; из спины его торчало сломанное лезвие легионерского меча. В руках он все еще сжимал копье, вонзенное в живот врага. Еще один Легионер, выхаркивая кровь из вспоротой глотки, попытался рубануть Лэннета, когда тот пробегал мимо. Даже не замедлив бега, чисто машинальным движением, Лэннет парировал удар и добил противника.

Когда Лэннет подбежал к госпитальной палатке, женщина-Свободная пыталась сдвинуть с нее бревно, но без особого результата. Лэннет услышал собственный крик – вопль горя и страха. Наклонившись, он одним судорожным движением отшвырнул бревно прочь. Женщина немедленно извлекла из-под складок ткани неподвижное тело. Нэн лежала, закрыв глаза, как будто спала. Лэннет упал рядом с ней на колени. Женщина сказала:

– Я медсестра. Дайте мне место для работы. – Она порылась в медицинском чемоданчике Нэн и нашла диагностер. Затем с сомнением попыталась включить прибор. Когда он заработал, медсестра, что-то бормоча себе под нос, начала сканировать диагностером тело Нэн. Взглянув на Лэннета, женщина сообщила: – У нее серьезные внутренние повреждения. Я могу зафиксировать сломанные кости и дать ей болеутоляющее.

Лэннет почувствовал, как внутри у него что-то оборвалось.

– Она умирает?

Женщина повернула голову, гневно вздернув подбородок.

– Я ничем не могу помочь. У нас ничего нет. Посмотрите на нас.

Лэннет услышал, как Джарка зовет его по имени.

– Там белый флаг! Этасалоу предлагает переговоры!

На плечо Лэннета опустилась чья-то рука. Дафанил сказал:

– Вы должны увидеть то, что сейчас произойдет, капитан. Это ваш долг.

– К черту долг! Нэн ранена. Она может умереть.

Дафанил мягко потянул его за плечо.

– Поднимайтесь.

Лэннет вяло повиновался. Он окинул взглядом внутренность форта, израненные тела. Разбитые стены зияли проломами, которые напоминали рты, беззвучно кричащие от боли. Те Свободные, что еще могли стоять на ногах, оказывали помощь раненым, старательно обходя еще живых Легионеров, которые рычали и бросались на каждого, кто подходил слишком близко. Горький опыт давно уже отучил Свободных от всякого милосердия по отношению к ним.

Электромобиль приземлился почти в пятистах метрах ниже по склону, в конце длинной прямоугольной прогалины, выжженной в лесу. К тому времени, как Лэннет достиг этой прогалины, он сумел справиться с собой. Он шел твердым шагом, расправив плечи и вскинув голову. Рядом с ним, стараясь держаться в ногу, шагал Дафанил. Они вряд ли были похожи на послов – с головы до ног перемазанные кровью и грязью, с пустыми от усталости взглядами. Было видно невооруженным взглядом, что только гордость дает им силы держаться прямо. Расстегнув пояса с мечами в ножнах, Дафанил и Лэннет позволили своему оружию упасть на землю.

Этасалоу ждал их в окружении четырех дюжих охранников-Легионеров.

– У меня есть предложение для принца Дафанила и женщины Бахальт. Я узнал вас, ваше высочество. А вы тот, кого называют Вэлом Борди?

– Это я. Ваши предложения?

Небрежным кивком головы Этасалоу словно отмел Лэннета в сторону.

– Вы здесь ни при чем. Мои поздравления, ваше высочество. Достойная оборона. Я рад, что вы выжили, поскольку ваша храбрость побуждает меня предложить вам жизнь. Пока мы здесь беседуем, мои Помощники осуществляют захват трех межзвездных кораблей. Небольшое, но благоприятное начало для создания собственного кусочка империи. Ваш отец, несомненно, будет возмущен моими намерениями. Предполагаю, я позволю вам вернуться к нему. Никаких условий, никакой торговли. Я желаю мирного сосуществования. Сострадание к побежденному противнику есть главное доказательство чистоты моих намерений.

Мард остался один у пушки, стоящей на огневой позиции. Он напрягал все силы, стараясь дотянуться до меча убитого Свободного. Меч манил его, как недосягаемая мечта. Мард скулил, натягивая веревку так, что метлин глубоко врезался в его плоть. Коснувшись кончиками пальцев рукояти меча, Мард потянул оружие к себе. Пытаясь перепилить узы, он сосредоточил внимание на встрече, проходящей у подножия холма. Метлиновый шнур уступил клинку.

Стараясь изгнать из своей головы мысли о юной кузине Джарки, Лэннет сказал:

– Нам нужна медицинская помощь. И вода.

Казалось, что его вообще не видят и не слышат. Этасалоу обратился к Дафанилу:

– Бахальт поедет с вами. Она не может покинуть Хайре.

– Ей нужна медицинская помощь, – отозвался Дафанил. – Я должен увидеть, как ей оказывают эту помощь.

Лэннет спросил:

– Вы собираетесь слушать его? Мы не можем ему верить.

Этасалоу вздрогнул, но по-прежнему обращался только к Дафанилу:

– Я все подготовил, чтобы доказать свою искренность.

Он щелкнул пальцами. Водитель электромобиля подбежал к нему с камерой в руках. Этасалоу взял ее и протянул Дафанилу.

– Это трансвид. Убедитесь сами, что он работает, как должно. Если вы согласитесь на мои предложения, мы сделаем снимки. Информация немедленно поступит на комм-буй и будет передана на Атик. Это станет неоспоримым доказательством нашего соглашения и вашего физического состояния. Если с вами что-нибудь случится, то все будут знать, что это моя вина.

– А если я не приму ваше предложение?

– Это предложение – дань вежливости. Вы представляете собой кое-какую ценность.

Лэннет вновь вмешался в разговор:

– Мне нужны доказательства того, что вам можно верить. Нам нужно…

– Стоп. – Теперь голос Этасалоу дрожал от ярости, ноздри раздувались. – Вы покойник, кто бы вы ни были, Лэннет, Борди – все равно. Когда я закончу разговор с принцем Дафанилом, вас всех перережут. Понятно? Убьют.

– Я это сделаю, – сказал Дафанил Лэннету. – Я возьму с собой Нэн. Это ее единственный шанс.

Лэннет покачал головой:

– Нет. Он лжет. Он сделает вас точно таким же, как те существа, которых он перестроил. И свет знает, что он сотворит с Нэн.

Дафанил мягко возразил:

– Даже если вы и правы, я должен это сделать. Я был рожден, чтобы править населением всей галактики. Этого не случится. Так что кто я такой? Просто еще один человек, вот и все, друг мой. Быть может, даже хороший человек – по крайней мере, я на это надеюсь. Однако я должен не упустить возможность, предоставленную мне и Нэн. Понимаете?

Лэннет отвел взгляд.

– Я как-то сказал вам, что мы, ублюдки, должны держаться вместе.

Этасалоу недоуменно нахмурился, когда принц и Лэннет улыбнулись.

Мард вытер пот, заливавший глаза. Медленно, дюйм за дюймом, он смещал ствол пушки, одновременно опуская его и дергаясь при каждом скрипе, издаваемом механизмом. Рука, свободная от наведения орудия на цель, лежала рядом со спусковой кнопкой.

Мард едва не смеялся вслух. И с чего это Этасалоу взял, что ему нужно торговаться с остатками этой банды придурков? Он, Мард, одним ударом решит проблему. Один выстрел, и с этим наглецом Вэлом Борди будет покончено. Затем надо будет быстренько выскользнуть из форта, пока эти идиоты на галерее попытаются сообразить, что произошло. И тогда жизнь снова станет прекрасной. Они узнают, что капитан Мард… а впрочем, кто ведает, какая награда ожидает героя, убившего военного предводителя мятежников?.. что капитан Мард – не вьючное животное. Они его еще узнают!

Наведя перекрестье прицела точно на спину Лэннета, Мард бессознательно принялся напевать что-то себе под нос. Линия прицела проходила над головами Свободных, стоявших на галерее. При удачном обороте дел контузия может оказаться смертельной для кого-нибудь из них.

Лэннет пожал Дафанилу руку.

– Я пойду приготовлю носилки для Нэн. Проследите, чтобы он отснял все происходящее. Немедленно.

Дафанил кивнул. Затем, застав Лэннета совершенно врасплох, отсалютовал ему и произнес:

– Я был рад сражаться вместе с вами, сэр. До следующего раза.

Лэннет почувствовал, что ответить принцу тем же самым было бы наглостью с его стороны. Потому он просто повернулся и быстрым шагом пошел прочь. Дойдя до того места, где он оставил свой меч и пояс, Лэннет оглянулся. Этасалоу стоял, прислонившись к электромобилю, а Дафанил находился в нескольких футах левее. Водитель навел на них камеру. Лэннет нагнулся за своим оружием.

Он скорее почувствовал, нежели услышал, как над ним пролетел снаряд из пушки. Потом со стороны форта донесся гулкий раскат, а позади, совсем близко, раздался оглушительный грохот. Лэннет резко развернулся, выхватывая меч. Электромобиль превратился в огненный шар. Этасалоу нигде не было видно, однако повсюду валялись какие-то отвратительные лохмотья, похожие на куски горелого мяса. Охранников разбросало по земле. Дафанил пытался встать. Лэннет подбежал к нему и поднял принца на ноги. И тут они услышали крики. Мард мчался к ним, во всю глотку выкрикивая имя Этасалоу. Когда Мард осознал, что двое, смотрящие прямо на него, – это Лэннет и Дафанил, ноги по инерции пронесли его еще на несколько шагов. Когда наконец Марду удалось остановиться, на лице его появилось душераздирающее выражение. Он рухнул на колени, испустив дикий вой. Позади него вниз по склону холма бежали разъяренные Свободные.

Лэннет подбежал к всхлипывающему, скорчившемуся Марду и встал между ним и Свободными. Успокоить их оказалось не очень трудно. Мард напугал их до икоты, однако убил он только своего предполагаемого благодетеля. Повстанцы охотно согласились оставить его в живых.

Дафанил, отряхиваясь, присоединился к ним. К этому времени спор завершился и настала относительная тишина. Принц склонил голову набок и прислушался:

– Это у меня гудит в ушах или действительно что-то шумит?

Отряд навострил уши. Эта пауза дала Лэннету возможность осознать, как мало их осталось. Трей и Реталла были живы. В течение нескольких секунд Лэннет не мог найти ни Джарки, ни Сула, но затем они тоже спустились с холма, настолько измотанные, что им пришлось опираться друг на друга. Не было здесь только санитарки, занимавшейся своими обязанностями.

– Вероятно, это опять грузовики, – сказал Лэннет. – Нам лучше вернуться в форт.

Он передал Марда под охрану двух бойцов.

Неохотно повернувшись, все направились вверх по склону. Странный звук стал громче. Он задевал какие-то струнки в памяти Лэннета. Лэннет тревожно обернулся назад, чтобы посмотреть, что поделывают Легионеры. Те, казалось, впали в летаргию, не имея ни сил, ни воли, чтобы двигаться. Усилившийся шум оборвал все предположения Лэннета относительно дальнейшего поведения противника. Лэннет закричал:

– Посадочные катера! Катера! Это катера! Где они? Смотрите все! Где они?

Дафанил с тревогой уставился на него. Лэннет громко рассмеялся и подбросил меч в воздух:

– Посадочные катера! Посадочные катера Стрелков, для высадки войск на планету. Слушайте!

Однако необходимость прислушиваться уже исчезла. Тускло-зеленые бронированные машины клиновидной формы летели над долиной плотным строем. Большинство из них приземлилось внизу, под горой. Три катера с ревом остановились в пятидесяти метрах от форта Свободных. Стрелки, выпрыгнувшие из машин, окружили группу. Неизвестно, чего они ожидали, однако приняли их с распростертыми объятиями. Посреди всеобщего полуистерического ликования к Лэннету и Дафанилу подошел коренастый широкоплечий мужчина средних лет. Отсалютовав принцу, он сказал:

– Кажется, мы слегка опоздали, ваше высочество. Я Вонта, полковник Имперских Стрелков. Помощники командора Этасалоу сказали нам, что вы здесь.

– Когда? Как?

– Император Халиб послал нас на Хайре вместо Культурной Братской Группы. Еще несколько подразделений прибыли на грузовых кораблях. Часть осталась в резерве, остальные отправились на два прочих континента планеты. Я сожалею, что нам не удалось появиться здесь раньше.

Взгляд полковника упал на форт.

Лэннет схватил его за плечо.

– Полковник, нам нужны врачи. У нас есть раненые, там, в форте.

Вонта пролаял в комм несколько приказов. Часть новоприбывших побежала к форту. Лэннет последовал за ними.

Когда появились полковник и Дафанил, Лэннет сидел у ложа Нэн. Молодой, безукоризненно подтянутый врач только что закончил осмотр и приготовил инъектор.

– Полагаю, с ней все будет в порядке. Полковник, могу ли я использовать катер для транспортировки раненых?

Вонта вновь отдал приказ. Когда он закончил, оказалось, что его, в свою очередь, вызывают по комму. Выслушав сообщение, полковник произнес: «Повторите» – и включил звук на полную мощность, подняв комм над головой. Металлический голос из динамиков сказал:

– Несколько этих типов – Легионеров – просто упали и умерли. Другие разговаривают сами с собой. Большинство ведет себя так, как будто их хорошенько приложили по голове. Если им сказать, что нужно делать, они это делают. Все это как-то жутковато, сэр. Как нам поступить с ними?

– Обезоружьте их и соберите всех в одно место, – скомандовал Вонта. – Я прикажу подать транспорт.

Когда Вонта закончил отдавать распоряжения, принц Дафанил беседовал с доктором, так что полковник обратился к Лэннету:

– У меня есть указания найти Вэла Борди. Он среди вас?

– Меня называют так, но…

Вернувшийся Дафанил обнял Лэннета за плечи и прервал его:

– Это именно тот человек, полковник.

Взмахом руки Вонта остановил Лэннета, собравшегося было отсалютовать ему.

– Я хотел бы задать вам несколько вопросов. Нельзя ли нам пройти в мой катер? Некоторые вопросы весьма конфиденциальны.

Лэннет вскрикнул, дернулся и хлопнул себя по плечу. Потом сконфуженно сказал:

– Что-то только что ужалило меня. Я не…

Черты лица полковника расплылись и медленно оплыли, словно тесто. Колени у Лэннета подогнулись. Чтобы удержаться на ногах, ему пришлось схватиться за Дафанила. Лэннет взглянул принцу в лицо, пытаясь найти объяснение происходящему. Ему удалось выдавить: «Что…» – но тут Дафанил разжал его руки и уложил его навзничь. В другой руке Дафанила поблескивал инъектор. Лэннету было все равно. Он никогда прежде не испытывал такого ощущения – он был один на один со всей вселенной, и ему было тепло и безопасно. Откуда-то издалека, из невероятной дали, до него донеслись несколько музыкальных нот. Они пели голосом Дафанила:

– …послан сюда моим отцом с особым заданием. Он полностью провалил его. Более того, я полагаю, что он предатель. Теперь он мой личный пленник, и я желаю, чтобы при нем постоянно находилась охрана из трех Стрелков. А ваш настоящий герой сидит вон там. Бедняга вне себя от нервного и физического истощения. Это тот человек, который убил командора Этасалоу.

Слабый, едва слышимый голос сказал Лэннету, что все это ужасная ложь. Однако огромное мягкое одеяло безмятежности окутало и заглушило это отвратительное нытье и унесло весь мир куда-то вдаль.