Текст книги "Заключенный на воле (СИ)"

Автор книги: Дональд Маккуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

Над темно-синей палаткой трепетал на ветру темно-синий флаг. Огромные оранжевые буквы, начертанные изысканным шрифтом, гласили: «ЛЕГИОН». Пониже, более мелким шрифтом, был написан номер.

В палатке, в обширном кресле восседал Этасалоу. Перед ним красовался стол, заваленный документами, которые придавали ему деловой вид. Компьютерный терминал на вращающейся подставке смотрел прямо в лицо командору, словно изучая его. По другую сторону стола в напряженной позе стояла невысокая женщина в камуфляжной форме. Позади нее толпились люди, одетые в такую же форму. Этасалоу спросил у женщины:

– Вы потеряли вражеский аппарат-шпион? Он ускользнул от вас?

– Да, сэр.

Лицо женщины казалось совершенно спокойным. И все же что-то в ней было не так. Если заглянуть в ее глаза, можно было прочесть в них невыразимую скорбь, в то время как голос, произносивший размеренные, по-военному четкие слова, навевал ощущение абсолютной пустоты.

– Что случилось? – задал новый вопрос Этасалоу.

– Я преследовала его. Я потерпела аварию.

Указав на мужчину, стоявшего за спиной женщины, Этасалоу щелкнул пальцами. Мужчина, также одетый в камуфляж, мгновенно оказался рядом с женщиной и вытянулся в струнку, внимая. Этасалоу спросил его:

– Ваша спутниковая камера следила за вражеским воздушным шпионом?

– Да, сэр.

– Вы видели, куда он направился? Он мог заметить строительство, которое мы ведем?

– Да, сэр.

– Это все. Можете быть свободны. – Этасалоу ответил кивком на салют двух молодых Легионеров. Маршевым шагом они вышли из палатки. Этасалоу развернул свое кресло, оказавшись лицом к стене. По губам командора скользнула тонкая улыбка. Он сложил пальцы «домиком».

– Я знаю, что ты там, вместе со своими проклятыми Свободными, капитан Лэннет. Я знаю, что ты видел нас. А ты знаешь, что настоящая война вот-вот начнется. Если ты собираешься спасти свою прекрасную даму, то времени у тебя в обрез. Приди же за ней, Лэннет. Я жду.

Глава 32
▼▼▼

Бетак расхаживал по своему кабинету, опустив голову и сунув руки в карманы брюк. Лэннет просто сидел в углу. И лишь угрюмое выражение лица свидетельствовало о том, какие эмоции бушуют в его душе. Наконец Бетак произнес:

– Слишком рано.

Неизвестно, что он еще хотел сказать, – его тираду оборвал стук тяжелых ботинок об пол и грохот отлетевшего кресла. Лэннет вскочил на ноги и перегнулся через стол.

– Сейчас. Больше никаких отсрочек. С тех пор, как я прибыл сюда, я постоянно твержу вам, что она – ключ к устранению Этасалоу.

Какое-то неуловимо неприятное выражение скользнуло по лицу Бетака – слишком быстро, чтобы можно было опознать его, – и исчезло. Чересчур мягким голосом Бетак произнес:

– Это верно. Но я отнюдь не уверен в этом так, как уверены вы.

Лэннет с трудом удержался от того, чтобы не врезать ему. И удержало его отнюдь не чувство самосохранения. Притворившись, что не видит, как Бетак положил ладонь на рукоять своего меча, Лэннет промолвил:

– Вот что я вам скажу. Вы на пороге мятежа. Свободные верят мне. Не заставляйте меня играть на этом доверии, Бетак. Я пытаюсь помочь вам. Следуйте моим путем, а я помогу себе сам. – В груди капитана зародился хриплый звук, напоминающий смех. – Мы связаны друг с другом так же тесно, как тот бедолага, который прибыл сюда завернутым в одеяла.

Бетак посмотрел на пол у себя под ногами, моргнул, затем перевел взгляд на Лэннета. Лицо его обмякло.

– Не понимаю, почему эти перемещения Этасалоу… в конце концов, это всего лишь два небольших базовых лагеря… так вот, почему эти перемещения означают, что мы должны очертя голову ввязаться в такое опасное предприятие, как этот рейд.

– Я вам уже объяснял. Эти лагеря перекрывают наши основные линии снабжения – как раз в тот момент, когда мы нуждаемся в увеличении поставок. Они построят новые базы. Этасалоу введет постоянное патрулирование, чтобы разыскать нас. И это будут не Помощники, которых мы можем запугать. Нам придется иметь дело с беззаветными фанатиками, которые станут биться насмерть.

– Судя по вашим словам, дело обстоит безнадежно.

– Эти лагеря изолированы друг от друга. Мы можем нанести удар по одному из них прежде, чем из другого придет подкрепление. К тому времени, как из основного лагеря по ту сторону холмов Фолз подтянется резерв, мы уже будем на полпути домой. Нападение, Бетак! У нас мало сил. Нам нужны быстрота, непредсказуемость и постоянное нападение – чтобы вывести Этасалоу из равновесия.

– Но для этого нам не нужна Бахальт.

– Она нужна нам для того, чтобы постоянно напоминать Этасалоу, что она у нас. Это сведет его с ума.

– Почему? Почему вы все время настаиваете на этом? Никто так не относится к членам своей семьи.

– Этасалоу относится. И не забывайте, что принц Дафанил также ценен. Если он будет у нас, это поставит Этасалоу в безвыходное положение. Командор пожелает как можно сильнее ударить по нам, чтобы заполучить Бахальт, но в то же время будет бояться чем-либо повредить сыну императора.

Взгляд Бетака вновь сделался подозрительным:

– А если мы нанесем какой-либо вред принцу?

– История пишется победителями. Если, к несчастью, с принцем Дафанилом что-либо случится, покойный уже не сможет опровергнуть версию, рассказанную выжившими.

Бетак откинулся в кресле, и верхняя половина его тела оказалась за пределами круга света от настольной лампы. Лэннет гадал, не сделал ли Бетак это нарочно, чтобы скрыть выражение своего лица.

В комнате воцарилось молчание. Казалось, стены смыкаются все теснее, а потолок становится ниже. Лэннет поймал себя на том, что хватает воздух тяжелыми глотками, словно человек, вынырнувший из холодной воды. Когда Бетак вновь заговорил, голос его был задумчивым:

– Вы бы не сказали ничего подобного в те времена, когда только-только прибыли сюда. Могли ли вы подумать о том, что ради вашего желания заполучить эту женщину могут пострадать невинные люди? Давайте не будем больше притворяться. Она значит для вас больше, чем вы хотите признать.

Этой фразы Лэннет ожидал уже давно. И теперь, когда она прозвучала, у него стало легче на душе. У него уже был готов ответ:

– Когда Этасалоу узнает, у кого находится его племянница, он будет вне себя. Больше я ничего не скажу.

– Я хотел бы, чтобы вы сказали это раньше. Кто-нибудь еще знает об этом? Кто-нибудь из тех, кто находится здесь?

– Только вы. И пусть так остается и дальше.

Бетак нахмурился, но все же кивнул.

– Вы все согласны с тем, что готовы начать операцию?

– Целиком и полностью. Даже Сул. Он последним присоединился к нам. Но сделал это с большим энтузиазмом.

– Сул? С энтузиазмом? – Бетак хмыкнул и сел прямо. Свет лампы вновь упал на его лицо. – Да, это впечатляет. Он у нас самый осмотрительный. – Затем Бетак задумчиво устремил взгляд куда-то вбок и продолжил: – Говорят, что следует наносить удар со всей решимостью или не наносить вообще. Давайте надеяться, что наши действия будут достаточно смелыми, чтобы расчистить путь для разумного движения вперед. Мы должны облегчить страдания народа. Быть может, мы вынесем из тьмы и кровопролития свет и мир. Следуйте своему плану.

Выйдя из дома, Лэннет остановился. Не в силах устоять перед искушением, он заглянул в окно кабинета. Бетак по-прежнему сидел за столом, наклонясь вперед. Поставив локоть на стол, он опирался подбородком о раскрытую ладонь. Губы его были слегка изогнуты в улыбке. И от этой слабой улыбки по спине Лэннета пробежал холодок. Отпрянув от окна, Лэннет скрылся в ночной темноте. Неожиданно будущее показалось ему менее опасным, чем эта маленькая комната, которую он только что покинул.

Четыре электромобиля по спирали пошли вниз, чтобы влиться в транспортный поток, текущий через пригород. Водитель каждой машины терпеливо ждал, пока его примут на радарный контроль, который осуществлял надзор за потоком электромобилей, устремляющихся в торговый центр города. Видимой связи между этими четырьмя электромобилями не было. Единственное сходство заключалось в размещении пассажиров. Впереди сидели водитель и еще один человек. Трое пассажиров устроились на заднем сиденье. Когда электромобили припарковались, водители вышли прогуляться, а пассажиры направились к остановке электробусов. Как ни странно, невзирая на то что пассажиры только-только явились в город, они уже несли доверху набитые сумки.

Довольно крупный торговый центр обслуживался несколькими линиями электробусов. Шестнадцать бойцов-Свободных, несших замаскированные мечи и пакеты со взрывчаткой, сели на электробусы трех различных маршрутов. Им пришлось сделать несколько пересадок. В назначенную точку встречи все должны были прийти пешком. Под обычным штатским костюмом каждый Свободный носил обтягивающую черную одежду, и у каждого при себе был черный капюшон и перчатки.

Примерно через час после того, как электромобили выгрузили своих пассажиров, к северу от города в небо взмыла пятая машина. Маленькая посадочная площадка обслуживала ближайшую округу. Не было ничего необычного в том, что водитель, направлявшийся на далекий Кулл, затребовал разрешения перейти в верхний эшелон и взять высокую скорость. В ответ на запрос со станции Контроля Движения водитель предоставил должным образом оформленные документы и приглашение на законную деловую встречу. Электромобиль впустую болтался в воздухе, пока станция Контроля в обязательном порядке запрашивала объявленное место назначения, чтобы удостовериться, что личность, затребовавшую разрешение на полет, действительно ожидали там. Последнее действие было мерой предосторожности, введенной по инициативе советника Улласа. Предпринято это было ради уверенности, что у любого, кто вознамерится пролететь над Двором, будут на то законные причины.

Ни советник Уллас, ни диспетчер Контроля Движения не знали, что разведслужба Бетака перехватила запрос по комму, отправленный в Кулл, и дала на него ответ. И ни Уллас, ни его Помощники не могли знать, что бизнесмен, якобы предпринявший поездку в Кулл, в настоящее время сидел у себя дома на диване вместе со своей женой и двумя детьми, будучи весьма занят напряженной беседой с двумя очень мрачными типами, вооруженными очень длинными ножами, а также с молодой женщиной, которая изо всех сил старалась внести в разговор хотя бы толику вежливости.

Сул, управлявший электромобилем бизнесмена, получил разрешение на полет. Проигнорировав сидевшего рядом с ним Лэннета, он обернулся к Реталле и Трей, обосновавшимся на заднем сиденье.

– Ну все, Реталла. Это твой последний шанс отговорить Трей от участия в деле. Оно будет чересчур опасным.

Трей откликнулась:

– Ты уже надоел, Сул. Я оценила твои слова. В полной мере. Но хватит об этом, а? Поехали, а то служба Контроля Движения что-нибудь заподозрит. Они все тут заделались параноиками.

Реталла, сидевший рядом с ней, рассмеялся:

– У них имеются достаточно веские причины для этого.

В разговор вмешался Лэннет:

– Давай двигай, Лэннет. Будешь спорить с ней, когда все кончится.

Сул включил двигатель. Электромобиль рванул с места.

– Держи скорость, – мягко напомнил Лэннет. Он был занят проверкой ремней крепления парашюта, опоясывавших его грудь.

Сул замедлил движение электромобиля до предписанной скорости. Казалось, что прошло всего несколько секунд, когда он сказал:

– Мы на месте.

Взвыв от перегрузки, электромобиль подпрыгнул, а затем завис на месте. Свист воздуха, обтекавшего машину снаружи, резко прервался. Тишина, обрушившаяся на людей, была настолько страшной, что казалось – именно под ее тяжестью электромобиль накренился вправо и заскользил вниз. Вызвав службу Контроля Движения, Сул громко, резким голосом объявил:

– Контроль, у нас авария! Требуется посадка. Чрезвычайное положение, один-восемьдесят до цели. Немедленно!

В падении электромобиль увеличил скорость. Несмотря на ремни безопасности, трое пассажиров, чтобы удержаться, схватились за поручни, привинченные к потолку. Сул дернул за рычаг управления и вдавил педали в пол. Машина протестующе застонала и выровнялась. Она почти не продвигалась вперед. Ее полет больше напоминал парение. И тут Сул закричал:

– Пора! Вперед!

Дверцы машины распахнулись. Лэннет прыгнул в проем. Внизу, словно зловещие звезды, сияли огни города. Он несся прямо на них. Лэннет глотнул воздуха, и тут над его головой хлопнул, раскрываясь, парашют. Ремни крепления врезались в тело. Разгоняя туман, плававший перед глазами, Лэннет нашел взглядом своих товарищей, приближающихся к нему.

Лэннет начал отыскивать цель, переключив очки на тепловой режим. Россыпь городских огней по-прежнему сбивала его с толку, заставляя оглядываться в поисках более удобной точки обзора. Лэннет заметил нужную крышу, опознав ее по тепловому излучению огневых ячеек пушки. Затем стала видна палатка, в которой укрывался расчет орудия. Единственный часовой стоял под дулом пушки, возле бортика, огораживающего крышу. Бортик был высотой примерно по пояс.

Лэннет потянул за стропы, корректируя свой курс. Трей и Реталла последовали его примеру. Парашюты и одеяния «десантников» были сделаны из материала, не отслеживаемого стандартными радарами контроля движения. Но если они соберутся вместе, поисковый радар выдаст сигнал об аномалии.

Гораздо больше Лэннета тревожило умение его товарищей обращаться с парашютами. До сих пор их практика состояла только из статичных прыжков с крыши.

Лэннет боролся с парашютом, стараясь приземлиться как можно быстрее и ровнее. Огороженная бортиком крыша неслась на него. Слишком близко, слишком высоко. Лэннет подтянул колени к груди. Его ботинки задели бортик. Лэннета швырнуло вперед. Напрягая все силы, он выпрямился, отпустил стропы и замахал руками, стараясь удержать равновесие. Он неуклюже бежал вперед, не в силах остановиться. Пушка возвышалась прямо перед ним. Лэннет вытянул руки вперед, чтобы смягчить удар.

Одинокий часовой, встревоженный неуклюжим приземлением Лэннета, бросился выяснить, что случилось. Лэннет, который мчался, наклонившись вперед и протянув руки, врезался прямо в Помощника. От столкновения тот отлетел назад, упал на спину и с тяжким хрустом ударился головой о станину орудия. Не издав больше ни звука, часовой сполз наземь.

Лэннет резко остановился, наконец-то обретя контроль над собственными движениями. Он как раз отстегивал парашют, когда Реталла и Трей, приземлившиеся следом за ним, атаковали троих людей, выбравшихся из палатки. Первый из них попытался вытащить меч из ножен, но Трей свалила его, ударив по голове. Реталла преградил путь двум остальным, наставив на них меч.

– Не двигаться! Ни звука – иначе мы вас прикончим. Лечь, лицом вниз! Быстро!

Трей обошла Помощников сзади, толчками в спину понуждая их повиноваться. Те рухнули ничком. Лэннет бросился вперед, отстегивая свой ранец. Он вытащил катушку метлина, и через несколько секунд пленники, связанные и с кляпом во рту, уже лежали у бортика крыши.

Лэннет, неся свой ранец, побежал к противоположному краю крыши. Осторожно перегнувшись через бортик, он окинул взглядом улицу внизу. Жестом подозвав Реталлу и Трей, он указал на часового, стоявшего возле поста Полиции Личностей почти точно под ними. Затем Лэннет заметил две пары патрульных, идущие по улице. Пока «десантники» смотрели, из-за дальнего угла показался еще один патруль. Трей спросила шепотом:

– Ты ведь не думал, что они будут настолько любезны, что выключат уличное освещение, верно?

– Мышление, направленное на защиту, – отозвался Лэннет. – Они полагают, что свет им поможет.

С этими словами он полез в ранец и извлек оттуда два куска дерева вытянутой формы и металлическую трубку. Когда Лэннет вставил деревяшки в трубку и натянул шнур между их выгнутыми концами, то в руках у него оказался грубый, сделанный вручную лук. За луком последовали три столь же невзрачных стрелы. Лэннет прикрепил к одной стреле, чуть позади оперения, тонкий метлиновый линь. Реталла, взяв катушку, стал разматывать ее, укладывая линь на крышу широкими свободными петлями.

Положив стрелу на тетиву, Лэннет натянул лук, целясь куда-то в сторону гор Марноффар. Потом медленно опустил оружие. Прислонившись спиной к бортику, Лэннет сел и полез в рюкзак за коммом и стереокартой. На ней горел один-единственный огонек, отмечавший позицию собственной группы Лэннета. Это настораживало. Это означало, что Джарка и его подразделения задерживаются.

Или еще что-нибудь.

Лэннет глубоко вдохнул, пытаясь взять себя в руки и внушить такое же спокойствие остальным. Он надеялся, что Реталла и Трей поверят ему. Он сказал им:

– Ну, вот. Теперь нам нужно сидеть и ждать, пока Джарка и остальные явятся на нашу вечеринку.

Глава 33
▼▼▼

Двигаясь стремительно, словно тень, Свободный, с головы до ног затянутый в черное, карабкался на башню контроля за камерами «Мир и Порядок», стоявшую на краю парка. Для него стальные балки и фермы были все равно что ступени. Уже через несколько секунд он оказался наверху.

Пятнадцать его товарищей скрывались в кустах. Когда человек наверху башни бросил вниз моток электрического провода, один из Свободных выскочил из укрытия, подхватил провод и быстро подсоединил его к маленькой машине. Рядом с ним из темноты возник Джарка.

– Работает? – шепотом спросил он техника. – Все в порядке?

– Кажется, да, – ответил техник и поднял вверх большой палец. – Если нам удастся подключиться, не подняв при этом тревоги, все будет великолепно. На мониторах у Помощников будет крутиться наш голофильм с изображением парка, а не реальные события.

Джарка бросил взгляд за контрольную башню, туда, где над изломанной линией крыш Старого Города на фоне ночного неба неясно вырисовывалась высокая стена Двора. Джарка лишь весьма приблизительно представлял, где могут сейчас прятаться Лэннет, Реталла и Трей. Вытащив свою стереокарту, Джарка включил ее. Рядом с возвышением, обозначавшим местоположение батареи, мигали крошечные цифры. Джарка прочел их и нахмурился. Они уже выбились из плана операции на десять минут.

Наверху, на башне человек, работавший с камерами, передвигался с величайшей осторожностью. Камеры «Мир и Порядок» были сконструированы таким образом, что реагировали на прикосновение. Но если верить пластинке с данными, прикрепленной к боковой стороне камеры, это была старая модель, не снабженная датчиками движения или контакта. Значит, оставался изолированный провод в бронированной оплетке. Повстанец осторожно начал перепиливать его. На корпусе ножовки горел маленький зеленый огонек. Человек сосредоточился на этом огоньке, прижимая и протягивая лезвие пилы медленными, скупыми движениями. Огонек вспыхнул красным. Человек немедленно отдернул ножовку и стер пот со лба. По проводкам, скрытым под внешним изолированным кабелем, бежал слабый электрический ток. Пила была предназначена для отслеживания подобных вещей; именно об этом и сигнализировал красный огонек.

Человек осторожно сделал еще несколько пропилов и снял внешнюю оплетку и изоляцию, обнажив провода. Из своего набора инструментов он извлек маленькую прямоугольную коробочку и поставил ее рядом с оголенными проводами. Коробочка регистрировала электрический ток посредством индукции. Охранные меры по камерам «Мир и Порядок» включали в себя запросы по энерголинии, пропускаемые через неравные промежутки времени. Электронный чип, вмонтированный в камеру, посылал ответ. Если запрос не проходил, Помощники немедленно поднимались по тревоге. Человек на башне не мог предотвратить подобную ситуацию. Но он понял бы, что их обнаружили. По крайней мере, хоть какой-то результат. Он дал бы Свободным достаточно времени, чтобы удрать.

Человек вытер руки об одежду и вновь вернулся к работе.

Повозившись с обнаженными проводами, он быстро нашел линию, по которой изображения с камер «Мир и Порядок» передавались на мониторы. Человеку понадобилось всего несколько секунд, чтобы подключить к этой линии свой провод. Тихий свист, донесшийся снизу, уведомил его о том, что связь работает. Затем, как раз в тот момент, когда человек потянулся за регистратором тока, стрелка подпрыгнула: по кабелю прошел запрос.

Ответа с камеры не было. Техник с сумасшедшей быстротой начал ощупывать соединения, пытаясь понять, где он ошибся. Перегнувшись через ограждение, он хотел было уже предупредить своих товарищей.

И тут краем глаза он уловил какое-то движение. Стрелка. Она подпрыгнула. Затем опять. От облегчения у техника задрожали колени. Камера была старой модели – можно сказать, древней. Электронный чип внутри сперва считывал сигнал и только потом посылал ответ. На это требовалось две, если не три секунды.

Сердце техника стучало, словно бешеное. Он постарался успокоиться, представив себе, как в штаб-квартире Помощников какой-нибудь старательный диспетчер смотрит на изображение, которое считает реальным. Спускаясь с башни, человек думал, что все это было бы очень забавно, если бы не было так страшно.

Джарка бегом погнал всех через парк, старательно держась в поле зрения «обезвреженной» камеры. Свободные выскочили в переулок, ведущий в затопленный сумраком Старый Город. Джарка приказал двум своим лучшим мечникам разведывать дорогу. Бесшумно, перебегая из тени в тень, они следовали впереди основной группы. Джарка пропустил вперед еще четверых Свободных. Он страстно желал бы идти впереди всех, чтобы самому увидеть все первым. Однако его статус предводителя требовал, чтобы Джарка занимал позицию, из которой он мог бы контролировать большую часть своего отряда. Про себя он проклинал и эту должность, и связанную с нею ответственность.

Углубившись в Старый Город, повстанцы нырнули в ничем не приметную дверь. В полумраке складского помещения они быстро вскрыли тайник, где обнаружилась связка тонких шестов. Один из Свободных высказал всеобщее удивление и разочарование вслух:

– Это они и есть? Вот это – лестницы?

Джарка ответил резким тоном:

– Не беспокойся насчет лестниц. Просто делай то, что должен делать.

Повстанец повиновался. Но сомнения остались. Страх и недоверие, казалось, сгустили и без того душную атмосферу помещения. Джарка знал, что тонкие шесты сделаны из лучшего карбонового волокна. Куда более прочного, чем сталь. Бетак и Сул лично заверили его в том, что лестницы нужной длины выдержат по крайней мере троих, а при необходимости – и четверых.

Джарка поднял один шест. Он действительно был очень тонким. И очень легким.

Джарка прикрикнул на свой отряд:

– Мы опаздываем! Идемте! – и сам возглавил марш. В полной темноте, царившей внутри здания, даже хайренцы вынуждены были воспользоваться хемилюминесцентными «факелами». Поднявшись по лестнице, они погасили «факелы» и вышли на одну из немногих плоских крыш Старого Города. Снаружи, под открытым небом, все они видели достаточно хорошо. Слишком хорошо. Три ряда зданий отделяли их от Двора.

– Приготовьте лестницы, – приказал Джарка. До залитой цементом мостовой было по меньшей мере шестьдесят футов. Он попытался думать о чем-нибудь другом, только не об этих тоненьких шестах.

Подошли люди с лестницами, составленными из карбоновых шестов. Перекладины, соединявшие боковые шесты, отстояли друг от друга на шесть футов. Лестница вертикально уходила куда-то в темноту, исчезая из виду. Джарка осмотрел захваты у ее основания. Хотелось бы ему верить, что они действительно способны держать.

Джарка вновь включил стереокарту. Улицы и здания, лежащие между ними и Двором, рисовались на карте схематическими контурами. Маленькие точки на карте горели красным светом. Джарка указал на ближайшую:

– Вот, прямо по ту сторону улицы. Бетак сказал, что подпольщики прикрепят там веревки, за которые мы сможем зацепиться. Опускайте эту штуковину.

При всей легкости лестницы – которой теперь предстояло стать скорее мостиком – ее длина значительно усложняла дело. Словно пытаясь продеть нить в иголку, находящуюся на расстоянии нескольких футов, люди неуклюже ворочали лестницу, пытаясь приладить ее на нужное место. С первой попытки им не удалось закрепить захваты, и это отнюдь не улучшило общего настроения. Когда же наконец установка прошла успешно, то вид прогибающейся, раскачивающейся и трясущейся лестницы вселил в сердца людей страх.

Не сказав ни слова, Джарка прикрепил свой меч к висевшему у него на спине рюкзаку и переполз на лестницу. Он лежал грудью и животом на боковинах лестницы, а ступнями цеплялся за боковины с внешней стороны, тем самым обеспечивая себе дополнительную страховку. Рывок за рывком Джарка продвигался вперед.

Подобный способ передвижения был ему хорошо знаком. Они много раз тренировались в лагере. Но не с шестами из карбонового волокна. В лагере они пользовались лестницами из более тяжелых материалов. Те, конечно же, прогибались. И эти шесты прогибаются… Сильно. Тревожно.

Когда его ритмичные движения раскачали лестницу до тошнотворных вертикальных колебаний, Джарка судорожно схватился за шесты, подтягивая их друг к другу – но с разной силой. Из-за этого лестница начала раскачиваться еще и из стороны в сторону, одновременно продолжая подниматься и опускаться. Джарка забыл все наставления ни в коем случае не смотреть вниз. И первый же взгляд на мостовую заставил его желудок подбросить ужин куда-то к самой глотке. Джарка изо всех сил боролся с тошнотой.

Джарка победил, но едва-едва. Теперь он использовал колебания лестницы в свою пользу – когда гибкие шесты подбрасывали его, он рывком продвигался вперед, а когда лестница уносила его вниз, к цементной мостовой, он хватался за боковины. Выкарабкавшись на благословенную твердь крыши, Джарка едва не разрыдался от облегчения. До тех пор, пока не вспомнил, что позади него осталось еще пятнадцать человек и что предстоит пересечь еще две улицы. Посредством комма Джарка рассказал своему отряду об усвоенном им опыте, затем добавил:

– Забудьте о том, что они говорили насчет трех человек на этой чертовой штуке. Даже если она нас выдержит, мы просто стряхнем друг друга вниз, словно переспевшие фрукты. Посылайте второго. Я сообщу, когда можно будет идти следующему, и все такое. Прием.

Из комма донеслось:

– Поняли. Конец связи.

На крыше Двора Лэннет, Реталла и Трей всматривались в темноту за краем ограждения. Лэннет изучал свою стереокарту. Вид у него был угрюмый.

– Они опаздывают, и опаздывают сильно. Если все так и будет продолжаться, то мы прокукуем на этой крыше до рассвета.

Трей села, прислонясь спиной к парапету, и посмотрела на Лэннета.

– Но тогда мы не сможем продолжить операцию. Ты же сам сказал – неожиданность, быстрота и темнота, нам нужны все три условия.

Лэннет попытался улыбнуться:

– В крайнем случае обойдемся двумя из трех. Все будет в порядке.

Реталла взял Трей за руку.

– Джарка знает, что ему делать. И вообще, вы оба забыли об отвлекающей атаке. Она оттянет на себя большую часть Помощников со всего города. Пока они будут бороться с пожарами на севере, мы ускользнем на юг.

Остальные согласно кивнули, но никто не произнес ни слова.

Что касается Джарки, то пересечение второй улицы прошло гораздо более гладко. Третье же оказалось таким легким, что весь отряд, разбирая лестницы, чуть не лопался от самодовольства. Они уже переваливали через гребень крыши, когда Джарка дал команду остановиться. Глядя на высокую стену Двора и широкую улицу, отделяющую их от этой стены, Джарка сказал:

– Вот оно.

Он обращался словно бы к самому себе, и в голосе его почтительный трепет смешивался с решительностью. Стоявшие вокруг него Свободные стояли молча, погруженные в собственные мысли.

Джарка присоединил свою стереокарту к комму, отмечая местоположение группы.

Через несколько секунд тупая стрела, посланная Лэннетом, звякнула о дальний край крыши. Пока повстанцы вытаскивали из своих рюкзаков катушки более толстого шнура, чтобы протянуть его на ту сторону улицы, еще одна стрела с прикрепленным к ней тонким линем упала в противоположном конце крыши. Вскоре за ней последовала третья стрела. Буквально через несколько минут над улицей были протянуты три прочных шнура. Поскольку оттуда, где стоял Джарка, на стену Двора предстояло подниматься вверх, то карабкаться при помощи одних только рук было бы затруднительно. Вниз со стороны Двора по шнурам скользнули петли, сделанные из широкого каната. От них вверх тянулись метлиновые лини.

За стеной Реталла и Трей только что закончили сборку маленького механизма. Когда Трей выудила последнюю деталь из своего рюкзака, Реталла торопливо вставил конец линя в один из шкивов внутри рамы механизма. Трей начала подсоединять машину к энергетическим ячейкам пушки. Реталла поднял голову от работы, кивнул Трей и нажал кнопку. Электрический мотор зажужжал. Шкивы вращались, наматывая на себя метлин. Реталла взглянул на Лэннета.

– Готово.

– Начали, – сказал Лэннет в комм. Канат рядом с ним неожиданно изогнулся и заскреб по гребню ограждения. Тонкий метлиновый трос зашипел в унисон. На той стороне улицы Джарка, повисший на стропе, взмыл в воздух. Электрический моторчик деловито гудел, подтягивая его вверх, на другую сторону улицы.

Сильные руки помогли Джарке перебраться через ограждение. Он уронил на крышу свой рюкзак и пристегнул меч к поясу. Петля вновь скользнула вниз, к ожидающим на другой стороне улицы повстанцам. Второй метлиновый тросик был присоединен к шкиву механизма, и еще один Свободный шагнул с крыши в воздух.

Первые три рейса прошли спокойно. Затем вдали завыли пожарные сирены.

На улицу внизу толпой высыпали Помощники. Они беспорядочно сбивались в кучи и бросались то в одну сторону, то в другую, словно гонимые ветром листья. Обнаженные мечи поблескивали в свете уличных фонарей. Между зданиями Старого Города и стенами Двора носилось эхо криков. Над всей этой суматохой, на полпути между крышей дома и Двором, висела на стропе Свободная – бледная, с широко раскрытыми глазами. Трей протянула ей навстречу руки, но расстояние было еще слишком велико.

Лэннет скомандовал повстанцам, уже пересекшим улицу:

– Охраняйте вход на крышу. Сюда не должен пройти ни один Помощник.

На севере темноту разорвали алые отблески. Отвлекающая атака началась точно в срок. Лэннет очень жалел, что то же самое нельзя сказать о его части плана. Свободная наконец-то добралась до края крыши, хватая ртом воздух. Лэнет практически вырвал ее из дружеских объятий Трей.

– Ступай к остальным.

Он не тратил времени на сочувствие или поздравления. Для всего этого придет свой срок, попозже. Для тех, кто выживет. Когда женщина умчалась прочь, Лэннет повернулся к Реталле:

– Ты не можешь заставить эту штуковину работать побыстрее? Еще двенадцать человек – это еще двести сорок секунд до того, как все будут здесь. У нас может не быть четырех минут.