Текст книги "Боевые маги: несмышлёныши (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Манасыпов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Хотя чаще всего в ход шли стены домов, метрополитена, доски и газеты объявлений. Оставалось только разобраться в постоянно меняющихся шифрах и тайнописи, и многое становилось ясно.

Устройство, надетое на голову А.М. Штерна, услышать чужие голоса никак не могло, равно как и перехватить какую-нибудь магическую сову. Но вот искать на стенах столицы надписи, и не только на стенах, могло, да еще как. Оставалось приноровиться, вспоминая инструктаж мастера-дворфа, долго и явно наслаждаясь неумехой-человечишкой с его жалкими попытками, объяснявшего суть работы.

Потихоньку, но начало получаться…

«Алые банданы должны умереть» прямо на первом в Столице МакДаке. Хм… нехорошо, надпись сделана настолько по канонам Алых, что это явная провокация. И стоит ожидать какой-то возни в невидимом обычным людям городе. Ну, предположим… карандаш уже бегал по бумаге, записывая приказ на усиление. Гаджетам А.М не доверял, вполне осознавая, что сейчас тебя «вскроют», а ты и не поймешь.

«Рабы-чудь по дешевке, торг уместен». Вот так вот, опять где-то у Камня, гор, протянувшихся от границы Европы-Азии и до северных морей, неугомонные белоглазые влезли в заварушку с кем-то из серьезных Старых, и, предсказуемо, проиграли. Жди теперь пары-тройки фур, забитых неуемными дикарями, отправляемыми окольными путями к западным границам. Надо предупредить коллег… или не надо? Стоит подумать на потом.

Надписи вплывали в маску так четко, что казались специально записанной программой-симулятором. Но А.М знал, что это просто недоверие к дворфам и тяга перестраховаться. Тестировал он ее и на улице, и на крыше здания СК, и в разных помещениях. С разных точек информация могла повторяться, а вот если смотреть в другую сторону, то шла уже другая.

Принцип действия А.М не интересовал, важен результат. И такой, как этот, почти снятые сливки, белоснежные, густые и вкусные, его устраивал. Кто владеет информацией, владеет миром. Или, скорее, в его случае, мирами, обоими.

«Сниму дом на юго-востоке для алхимической лаборатории. Порядок и отсутствие взрывов гарантирую, стаж занятий более ста лет. Не предлагать совместную практику демонолатрии». Так-так… карандаш скрипел еще быстрее. Юго-восток и новая алхимическая лаборатория. И что это значит? Да что угодно, от странных выбросов, после которых в кранах целого микрорайона может потечь жидкое серебро и до появления на обычном «черном» рынке новых синтетических стимуляторов. Вот кто-кто, а алхимики всегда были не против зашибить деньгу, играя на человеческих слабостях и желании увидеть чудо хотя бы в видениях. На карандаш, однозначно.

«СК сгорят в огне! А Штерьня повесим». Да, что же такое, что за детские выходки! И написано неграмотно и очень даже знакомыми, каллиграфически выведенными рунами. Плюсуем к записи о Алых банданах факт оскорбления сотрудников СК при исполнении и прямо сейчас набираем оперативную группу, чтобы скатались по… что там за улица? Так, а это что?

«Нирвана». И что? Какая еще нирвана?! Так, что тут происходит…

– А ты похож, – проинформировал чернобородый детина в старой летной кожанке, подбитой цигейкой. И почесал живот через футболку с портретом Курта. – Да сильно.

– Кхм… – А.М. Штерн постарался не подать вида, что… что испугался. – На кого именно похож, уважаемый…

Уважать, предположим, незваного гостя особо не за что.Кто это, ясно… никто, кроме мага не попал бы в святая святых оперативной части так нагло и без предварительного стука. Но маг незнакомый, Штерн бы запомнил. Редкостная деформация участка коры мозга, записывающая всех встреченных как на карту памяти.

– Я присяду? – поинтересовался бородатый. – Так нам будет удобнее поговорить.

– Присаживайтесь. – А.М. Штерн показал на гостевое кресло. Хитрое, надо сказать, кресло с встроенными механизмами.

– Спасибо. – Карл подошел к столу для совещаний, взял обычный стул и сел на него.

– А… – А.М. Штерн удивленно показал на так и манящее усесться поглубже бежевое кресло.

– Как вам сказать… Его идею вашему… деду, полагаю, подсказал я. И мне совершенно не хочется вдруг оказаться стянутым по рукам и ногами металлическими полосами с пружинным механизмом. Это больно, как минимум.

– Держатели там сейчас из карбона, да и не пружины. – А.М. Штерн покивал, соглашаясь с собой. – Что-то мне подсказывает, что обращаться к вам мне следует как… к Карлу?

– Именно так.

А.М открыл блокнот, закрыл, отложил в сторону.

– Вот не стоит волноваться из-за моего появления, – Карл улыбнулся, – раньше времени, во всяком случае. Это дружеский визит и даже попытка попросить помощи, как знак уважения за… за то, скажем, чем мне приходилось заниматься в компании вашего деда. Да и отца тоже.

А.М Штерн кашлянул, поправил галстук и налил воды. Странно, но ему совершенно не хотелось предпринимать в сторону довольно наглого гостя какие-то плохие меры. Хотя сентиментальностью не страдал, с отцом поддерживал отношения редко и сухо, а дед… а деда не стало в жизни А.М. Штерна довольно давно. Но…

– Думаю, вы сейчас в некотором недоумении, – Карл усмехнулся, – вломился, как к себе домой, что-то начал требовать, тряся непроверенными старыми заслугами. Да и…

– Это вы были на Ночном экспрессе утром? Вы помешали передаче СК двух девушек с явно выраженными магическими способностями, агрессивно использованными в некоем интернате?

– Да.

А.М. Штерн задумался, почесывая тонкий фамильный нос. Судя по выражению лица мага, сидевшего напротив, ему снова хотелось вспомнить кого-то из родственников.

– Я мог бы предъявить вам обвинение в нарушениях нескольких пунктов Договора, понимаете?

– Очень даже понимаю.

– По какой причине мне не стоит этого делать?

– По очень простой, господин заместитель… Меня зовут Карл, я боевой маг, и я вернулся в этот мир. И вряд ли позволю снова упечь меня куда-то дальше любого из полюсов нашей планеты. А услуг, оказанных мне, не забываю. Никогда.

А.М кивнул. В чем, в чем, а в этом и не думал сомневаться, бородач говорил правду. Даже не будь у него живых свидетелей сказанного, то же самое можно найти в архивах. А архивы по особенно важным и интересным случаем А.М изучил еще стажером. И запомнил.

– Вас кто-то преследует, так? Кроме СК?

Карл кивнул.

– Что происходит в вашем мире, Карл?

– Не могу сказать наверняка… не было слишком долго, и не пытался связаться со своими, это привлекло бы лишнее внимание тех, кто ищет меня и ребят.

– Это ваши новые курсанты?

– Это мои будущие ученики. И отдавать их я не собираюсь, мир людей уже не для них.

А.М чуть улыбнулся.

– Думаю, что если решим действовать силой, хорошего не случится?

Карл ответил ответной улыб… ухмылкой, прячущей в себе огонь, боль, крики и много прочего, такого же неприятного.

– Понял, – А.М. положил ладони на стол, – ваша братия порой отвечает без слов куда толковее, чем только ими же. Я не смогу пропустить вас, отключив имеющиеся мероприятия. Из столицы вы уйдете, а я буду помнить, что вы мой должник. Так?

Карл пожал плечами.

– Не совсем.

А.М удивился.

– Что тогда вы имеете в виду?

– Мне нужна помощь, чтобы забрать двух последних учеников от кровососов. Сам я справиться сейчас не смогу.

А.М удивился. Очень сильно.

– И вы считаете, что… – А.М. даже усмехнулся. – Что СК, в моем лице, почему-то должна вам помочь?

– Именно так. – кивнул Карл. – Поверьте, вы получите куда больше, чем ожидаете.

– И в чем же мой интерес?

Карл покрутил головой, рассматривая альвские резные панели на стенах. И кивнул в сторону окна, где виднелся изрядно облетевший и потрепанный сквер внизу, явно предлагаю прогуляться.

А.М., подумав, решил пройтись. Мало ли? Уведенные от СК дети с магическими способностями? Это, конечно, плохо… Но и увел, как-никак, не просто там забредший колдун-некромант или свихнувшаяся ведьма, решившая вырастить себе девчонок-последышей на беду паре районных центров.

С боевыми магами СК предпочитало договариваться, порой сотрудничая. Плохо, что жалоба директора интерната пошла сразу по официальным путям. Но… Все люди, все всё понимают, а если есть возможность взять на крючок такую крупную хищную рыбу, как Карл…

А.М отказывать себе в таком совершенно не хотел. Мало ли, как в жизни случится? Само дело он на тормозах не спустит, не проведенную спецоперацию по возвращению подростков объяснит, не в первой, а уж от прочих недоброжелателей и коллег Северного округа маг пусть уходит сам. А вот что за помощь ему нужна и зачем такое ему? Сейчас и разберемся.

– Пройдем вниз по моему выходу, не хватало еще кривотолков.

– Конечно, – кивнул Карл, – я же по нему и зашел.

И показал ключ, точь-в-точь такой же, как когда-то А.М вручил его отец.

Вот так, значит, ларчик открывался.

На улице моросило. Осень наступала, как и обычно: незаметно, муторно и липко, затягивая своей паутиной. Серой, мокрой, проникающей повсюду, в каждую щелочку, через не застегнутые пуговицы с молниями и даже в неплотно зашнурованные ботинки.

А.М не беспокоился, что их кто-то заметит, ведь пришедший к нему маг твердо намеревался оставить все в тайне. Когда Карл успел достать несколько хрупких прозрачных капель и раздавить, вдруг спрятав их обоих внутри невидимой сферы. А.М., понял это лишь по простой причине: два таких случая у него уже были.

И выходило…

Выходило все не так просто, как казалось. А какая удобная картинка вырисовывалась…

В наличии еще вчера имелись, как-то: несколько отпетых малолетних прохвостов и негодяек, имеющих в запасе подаренные неизвестным, как правило, родителем волшебные способности. И маг, еще недавно бывший самым обычным заключенным, пусть и не в самой обычной тюрьме. Информацию А.М получил от Роско, отпетого прощелыги, ходящего в помощниках у Старого. А Старый, он же Северянин, как не крути, один из членов Совета магов, оставшихся по их сторону Договора.

И до последнего часа А.М. Штерн полагал, что дело придется иметь лишь именно со слабым боевым кудесником, решившим набрать ребят и попробовать их выдрессировать. Договориться с таким казалось смехотворным, а вот оставить его на свободе и даже кинуть, как собаке кость, парочку будущих курсантов – представлялось вполне реальной задачей. А вот теперь…

«Сфера молчания» очень дорогой артефакт, очень серьезный артефакт, да и использовать его сможет не каждая личность соседнего мира. И уж точно, тут А.М был уверен на сто процентов, не потрепанный маг-ветеран, возвращающийся домой. А он смог, без малейшего напряжения во взгляде, без дрогнувшего лица, без выступившего пота… магия пьет силы куда жаднее, чем заблудившийся в пустыне турист – воду.

Да, у Карла нет Спутника. Так ведь боевые маги ими обычно и не пользовались.

Да, сил у него не так много, как раньше. И страшно представить, что случилось, если бы было именно как раньше…

– Из-за чего мне следует лезть в дом Нокто? – А.М. терпеливо ждал предложения, но время все же не резиновое…

– Треть библиотеки. – Карл улыбнулся.

– Эм… – А.М кашлянул. – Полагаю, речь именно о… Библиотеке. Той, что с большой буквы «Б». Или «Л».

– Именно так.

А.М понял, что согласится. А как еще? Библиотека, она же Либерея, книги, писаные от руки, папирусы и пергаменты, созданные тысячи лет назад, увезенные из восточной Римской империи сюда, в столицу, последней византийской архонтессой, выходившей замуж. И пропавшая в Смуту. Тайны древнейшего колдовства, за которые главы Совета продадут друг друга и собственные кланы. Хм, интересно…

Она бесценна.

– У Маргарет Нокто два твоих, возможно живых, ученика.

– Именно.

– Сейчас уже вечер, темнеет. Нам стоит поторопиться.

Глава четырнадцатая: темнота превращается в мрак

Когда идешь в дом Старого народа, не забудь вооружиться. Если ты человек.

А направляясь в Дом Нокто, пьющих кровь и живущих в ночи, вооружи как следует тех, что прикроют твою спину. Если хочешь выйти из него человеком.

Десять мужчин, с ног до головы закованных в плотные современные доспехи, были личной гвардией А.М. И никогда не служили в СК. Но слушались его бесприкословно, как и полагается бывшим солдатам при приказах бывшего командира. Особенно, если ты прослужил с ними пять лет и знаешь каждого, как своего брата.

Наемники, работающие с жителями Соседнего мира, никогда не интересовались «зачем». А.М сказал – они стали, и пошли. Как десять лет назад, на самой обычной войне, породнившей их.

Только вместе с автоматическими винтовками и дробовиками – короткие копья и клинки, матово переливающиеся серебром. Вся разница, чтоб ее…

Обычный микроавтобус с эмблемой городской аварийной службы подкатил к высокой загородной усадьбе когда солнце село. Выходили – не прятались, не за тем ехали. А.М, как всегда в цивильном, с галстуком и в леком пальто, шел впереди. Карл не отставал, смущая солдат, не привыкших к такой наглости по отношению к командиру. А ночь вокруг…

Ночь вокруг входила в права хищно и неотвратимо. Шелестела мокрой опавшей листвой, густо лежащей под старыми черными вязами, больно хлестала воюющим ветром, облетающим вкруг длинное старое здание с колоннами у входа. Мерцала похоронно-зеленоватыми и жаждуще-алыми огоньками свечей, проглядывающих в высоких стрельчатых окнах сквозь тяжелые портьеры. Выла то ли застрявшим в древней крыше сквозняком, то ли сторожами, невидимыми и леденящими душу одними звуками.

Светилась фосфором древнего герба на фасаде, восстающего из дневного света во славу мрака, радующегося времени страха, боли и не-жизни. Дом Нокто хищно смотрел на приближающихся глупых людишек, полагающихся на никчемное перед детьми Мрака оружие. Можно ли обогнать пулей существо, плавающее во тьме, как большая белая в океанской пустоте? Можно ли бороться металлическими когтями с белоснежными острыми клыками, бесшумно подкрадывающимися сзади? Можно ли…

– Принять капсулы номер два и быть внимательными, ощутив ментальное воздействие. – А.М остановился, поправил гарнитуру и первым откусив капсулу с препаратом, вшитую в воротник пальто. – Приготовиться, нас ждут.

Еще бы не ждали, если подкатить с такой помпой, залив все дальним светом… Солдаты сомкнулись, защелкали переключатели стрельбы. Звонко прозвенели клинки у двух на флангах, ребята предпочитали рубиться.

Черно-зеркальные мраморные ступени рдели бликами факелов у входа. Двери, из мореного дуба, темно-тяжелые, со знаками дома Нокто, уходили под треугольник портика, украшенный фресками, алчно смотрящими на людей голодными глазами. Статуи по бокам, матово-серые, с золотой кромкой на латах, бесшумно повернули головы, обдав мраком внутри пустых глазниц шлемов.

Двери распахнулись беззвучно, растворяясь в хлынувшем наружу мраке, окутавшем отряд со всех сторон. Они замерли, пока Карл, не остановившийся, почти не вошел первым. Солдаты стыдятся своего страха и быстро исправляются. Две черные массивные фигуры опередили, осторожно шаря стволами перед собой. Маг дождался А.М, все же замешкавшегося, наклонился к уху:

– Старый фокус. Им не с руки устраивать бойню, ты же знаешь…

А.М знал, да, знал. Но еще ни разу не шел к Старым, особенно таким опасным, обманным путем и так нагло. Не говоря о Карле, личном интересе леди Маргарет, жаждавшей его крови пуще всего на свете. Причину маг не назвал.

Холл прятался в полутьме, подозрительно шелестящей едва уловимыми голосами. Сквозняк гулял внутри высокой залы, трещал негаснущими красными факелами и гудел металлом светильников-жаровен, полыхающих у стен, мягко шуршал длинными стягами дома Нокто, закрывающими стены. Уходящая вверх лестница отражала красные кривые блики, пляшущие корчащимися злобными лицами.

Запах пришел почти сразу, как они оказались внутри. Тяжелый сладковатый запах, перемешанный с сухой едкой пылью саркофагов, скрывающих своих обитателей от рассвета и до заката. И, смешиваясь с ними, плыла вместе с нагревшимся металлом и никак не сгорающим смолистым деревом острая медь жидкости, текущей в жилах и так обильно пролитой внутри древнего дома.

Красная светящаяся полоса возникла в самом верху лестницы, замерла, разгораясь сильнее. Бойцы встали в круг, интуицией и опытом чуя кого-то вокруг. По холлу, ломаясь и отражаясь от острых ребер почти невидимого потолка, бежали звуки злого издевательского смеха. Кто-то перекликался в тьме, все сильнее сгущавшейся и почти ощутимой, двигался в ней, изредка вдруг появляясь бледным отражением лица.

Красное задрожало, побежало в стороны, ширясь, становясь прямоугольником проема, полыхающего всеми оттеками рубинового. Смех и шорохи участились, жители дома почти не скрывались, возникая в густых черных хлопьях и снова прячась. Мелькали тусклые выцветшие канители на обшлагах и воротниках камзолов, прячущих мертвенно-бледные сорочки, брызгали бликами россыпи камней на высоких прическах и распущенных волосах, роскошными водопадами всех цветов падающих на шелк платьев. Искрилась бриллиантовая пудра коротких париков с крысиными хвостиками косиц и переливались пряжки башмаков тисненой кожи, вышедших из моды триста лет назад. Хозяева и обитатели дома Нокто задержались на этом свете крайне давно.

На алеющем фоне открывшегося гостиного зала появилась черная фигура. Замерла, тонкая и опасная, легонько сбежала-стекла вниз по выглаженному веками мрамору. Не таясь, почти неуловимо обычному взгляду, оказалась рядом с людьми. Отразилась в круглых очках «сов», опущенных бойцами сразу же по попаданию внутрь. Они ее видели, пусть и смазано и женщина, недавно зло шипевшая на Карла в Ночном экспрессе, это поняла… По двум точкам лазерных прицелов, не покидавших ее весь спуск.

– Карл, ты пришел? – промурлыкало прекрасное существо, обтянутое черно-сиреневым бархатом. – Леди ждет тебя.

– Я так рад, – улыбнулся Карл, – но я тут, вот какая незадача, не один. Как тебя зовут, детка?

– Думаешь, тебе поможет присутствие людей? – невозмутимо поинтересовалась она.

– Присутствие людей вряд ли бы помогло, прекраснейшая Диана, – А.М. откровенно любовался не-живой, стоявшей перед ней. И достал из кармана сложенный лист, медленно развернул его, краем глаза заметив, как вынырнули из тени все прятавшиеся до этого. – Вот, предписание, заверенное мною, как заместителем руководителя столичной СК. Мы поднимемся, раз леди Маргарет ждет? Некрасиво заставлять такую женщину ждать, как мне кажется. Как, впрочем, и любых прочих.

– Ты думаешь, Штерн, что нас остановит твоя бумажка? – прошипела, вскипев яростью, Диана, блеснув клыками, достойных ротвейлера, не меньше.

– Именно так. – Штерн мягко улыбнулся. – Ведь кроме нее мне пришлось заполнить еще несколько формуляров, как-то: на получение специального снаряжения, вызова группы немедленного реагирования, выдачу транспорта и внесение поездки в график у дежурного по СК. Все вместе эти бумаги кажутся невесомыми, но вес их стоит измерять в другом, не находите?

– В чем? – снова показала клыки нервничающая Диана. Ее сородичи, чуть отступившие, вели себя не лучше.

– В граммах серебра. – А.М. дернул щекой, убирая документ. – Вы нас проводите?

Он не любил лестницы, какими бы они не были. Особенно старые, высокие и гладкие, мраморные. Колено, простреленное во время службы, не смогли полностью поправить даже сеансы в специализированной клинике лучших алхимиков-альвов. Вот как сейчас… и А.М. даже злился.

На всех, включая чертового Карла, втянувшего его в авантюру. Кровососов внутри оказалось раза в два больше, чем предполагал. Вот вам и регистрация, вот вам и нарушения Договора, а он… а он пока не отдал ни одного приказа, не ушел, чтобы вернуться со всеми возможными силами, а идет вверх. Идиот!

Алое надвигалось сильнее, окутывало светом небывалого мириада красных свечей, горевших повсюду, в шандалах и подсвечниках на длинных ножках, в настенных гнутых рогах из металла, в сверкающих хрусталем люстрах и в зеркалах, полностью обрамляющих вытянутую залу для гостей, приемов и танцев. Красная дорожка с черными змеями узоров, убегала к дальней стене, где, на подъеме, в высоком кресле-троне их ожидала она. Леди Дома Нокто Маргарет.

Те, кто крадутся в ночи, прекрасны, это знают все. Их мужчины одним взглядом своих бездонных глаз, поворотом волевого лица и фигурой спортсмена сражают человеческих женщин и заставляют бояться лишь в последний момент. А леди жителей Ночи притягивают грацией, идеальными волосами, мрамором кожи и царственной статью.

Все знают, это А.М понимал точно. Но…

Леди Маргарет, синеглазая смуглая толстушка, как всегда одетая в просторные и скрывающие ее полноту, одежды, была хороша только милым курносым лицом. Сама простота и притягательная миловидность, чего уж, свойственные огромному количеству самых обычных женщин, от соседок по площадке и до продавщиц в супермаркете за углом. И только бездна холодного знания обоих миров, что никак не могла покинуть ее глаз, пугала по-настоящему. Пока она не начинала говорить. Ведь клыки леди Маргарет не прятала.

И, да… ее голос был истинно прекрасен.

– Карл, Карл, Карл… – леди покачала головой. – Как некрасиво, мой старый друг…

– Ты похорошела, Марджи, – Карл усмехнулся, – сменила парикмахера?

– Нахал, – проворковала практически добрая тетушка, кошкой свернувшаяся на своем троне, уместившись с ногами, – каким был, таким остался.

– Где мои дети, Марджи?

– Интересно, Карл, что меня должно удержать от того, чтобы не трогая этих прекрасных офицеров, двух сержантов и оставшихся рядовых, не пустить тебе кровь? – Поинтересовалась Маргарет, мило улыбнувшись. От ее улыбки кто-то из солдат непроизвольно звякнул снова поднятым дробовиком, заставив посмотреть на себя.

– О-о-о… первая, хотя и не отрицательная… – чуть приподнятый носик забавно дернулся, втягивая воздух. – На ужин рыба, со…со спаржей. Чудесная смесь, мой дорогой. Не хочешь ли подойти ближе?

А.М успел остановить остекленело смотрящего на нее бойца. Сержант, выхватив из аптечки самовпрыску, вколол транквилизатор прямо через одежду.

– Ай, жалко тебе, А.М? – Маргарет недовольно мотнула ногой, сбросив с нее самый обычный тапок, розовый и с кроличьей мордашкой. – Мне же нужна компенсация, ведь вряд ли ты планировал уйти не солоно хлебавши, так?

А.М., поймав на себе ее взгляд, чуть помедлил. Не позволяй кровососам играть собой, говаривал отец, не верь им, не верь своим глазам, чувствуй сердцем, где правда…

Милая добрая тетушка?!

А что за темное пятно спряталось в уголке узких и чуть кривых губ? Засохшая бурая точка, оставленная не просто так.

Почему ее идеальный маникюр вдруг кажется растущим прямо на глазах? И что за следы под острейшими кончиками красных ногтей, где из-под лака пробивается желтая крепчайшая вековая кривизна настоящих когтей?

И, если уж ты смотришь в глаза, то заметь в них, бездонных колодцах бездушного хладнокровного убийцы, всех жертв, чья сила и энергия копится в ней уже не одно столетие, и…

– Леди Маргарет из дома Нокто… – А.М сделал паузу. – Прошу вас продемонстрировать подростков с магическими способностями, похищенных вашими наемниками на Северном вокзале. Заявление о пропаже сделано магом Карлом, стоящим рядом со мной. Согласно пункта Договора за номер…

– Ой, все, А.М! – отмахнулась Маргарет. – Не держи меня за дуру.

За спиной Штерна, все плотнее смыкаясь вокруг отряда, шелестели злые голоса, иногда дробно щелкали ненасытные зубы, тянущиеся к живой добыче, как волк к овечье плоти, даже будучи сытым.

– Так…

– Я пригласила детей отдохнуть. – Маргарет недоуменно подняла брови. – Они выспались, поели, бодры и полны сил. Вдруг не захотят уходить с тобой, бездомный маг, перекати-поле, не имеющий ничего, ни веса, ни сил! Слышишь меня?!

Можно ли считать доброй красавицу-лису, что давит кур быстрее, чем ты скажешь «ой-е-ей»? Нет. А считать таковой хозяйку детей Ночи – было бы преступлением. И глупостью. А вот последним А.М точно никогда не отличался.

– Леди Маргарет, согласно…

– Надоел, Штерн! – рявкнула Маргарет, наконец сорвавшись. Глаза разом потемнели, проступили темные сосуды под пористо-творожной кожей. За спиной А.М. темнота и ее жители замерли, готовясь к прыжку и…

– Стоять! – леди хлестнула глазами свою челядь, наплевав на то, какими званиями они обладали в прошлой жизни. – Диана, приведи щенков. Карл, если они вдруг уже мои, будешь забирать?

– Вы не имеет права инициировать более двух…

– Я! ИМЕЮ! ЛЮБОЕ! ПРАВО! – Маргарет рыкнула, чуть не двинувшись к ним. – А ты уверен, А.М, что твои бумаги на самом деле настоящие? В твоей штурмовой группе не должно быть никого с группой крови, отличной от первой положительной, такой универсальной и подходящей всем если нужно, и обязательной для оперативников СК… а тут, передо мной, кроме ее же, но отрицательной, есть и вторая, и даже третья…

Напряжение можно было трогать пальцами, Карл нехорошо усмехался, за спиной разминая руку с зажатым костяным диском, наливающимся алым. Леди Маргарет усмехнулась, явно веселясь:

– Да ладно… Успокойтесь все, я просто решила помочь детям. Вон они, забирайте.

Карл повернул голову, увидев входящую Диану и двух подростков. Как и говорили… с красными, обжечься можно, волосами и... и ботаник, не спутаешь.

– Карл…

Ему пришлось обернуться к ней.

– Я рада, что ты здесь. Я долго ждала.

Леди Маргарет улыбнулась, мелькнула черным языком, облизав губы, шелестящие как чешуя и блеснув клыками.

– Я тоже.

– Что именно?

– Рад, что могу тебя видеть. Это не очень приятно, но радует. Лучше одного только камня и кусков льда вокруг.

– Хорошо. И, Карл…

– Что?

Маргарет улыбнулась, снова став милой и уютной.

– А.М. не поедет с тобой в замок, и не даст эскорт, верно, Штерн?

Штерн промолчал, глядя на нее и переводя взгляд на девчонку с парнишкой. И почему-то ему вдруг стало их очень и очень жаль.

Изнанка мира (разминувшись и опережая)

«Северная стрела», рассекая ночь сверкающим и матовым синим телом, неслась вперед. Энди, впервые попавший в такой состав, мог бы раньше удивиться и пройти его насквозь с фотоаппаратом или просто смартом. Щелкал бы и не перещелкал, столько удивительного оказалось внутри узкой пули нечеловеческого экспресса.

Обтекаемое и созданное для скорости металлическое тело, потрескивающее накапливаемым электричеством в вытянутых спиралях батарей, укрываемых невысокой коренасто-бородатой обслугой, казалось таким неуютным и узким, как подводная лодка изнутри. Но вышло наоборот.

Там, за округлыми стенками из гладкого серебристого металла, прятались просторные салоны для любителей передвигаться сидя и уютные, совершенно немаленькие, комнаты, а не купе, для прочих. В коридоре спокойно расходились два… не всегда человека, а в тамбуре разросся настоящий небольшой подвесной сад, со странными орхидеями невозможно ярких цветов, переплетающимися лианами, украшенными переливами светящихся точек и с летающими колибри.

Ниа и Зубочистка разместились вместе, братья ушли куда-то в головной вагон, где их почти сородичи устроили посиделки с пивом и волынками. Своему Псу госпожа-брухо разрешила улечься на полу, в мягкой шерсти чьей-то белоснежно-пятнистой шкуры. Но предварительно даже не одобрила, а заставила зайти в душ, прячущийся в углу купе Бьерна и Бьярна, в свой, конечно, не пустив.

Рядом с Энди, иногда шипя и даже ударяя лапой, вытянулся золотой кот. Или котенок, тут уж кому как.

Зубочистка, не долго думая и не переодеваясь, завалилась спать, нацепив на глаза маску для сна. Совсем как тетушка Энди, там, дома. Кроме одежды с ней отдыхали две кобуры и парочка ножей, если он правильно заметил с пола.

Ниа, иногда зевая, что-то читала, болтая ногой в шерстяном носке. Она здесь мерзла, несмотря на уют, полный тепла, внутри несущегося через ночь состава. Столица севера, холодная Пальмира-Питер, ждала их ранним утром. Даже магия, не решаясь разрывать время и пространство, не давала составу ехать быстрее.

Энди, водя глазами вслед качающемуся рыже-зеленому носку, задремал, но сон пришел только вместе с выпавшей из рук Ниа книгой. И, может быть, лучше бы этого сна и не было.

Дун! Дун! Дун!

Ночь грохотала барабанами. Вслед им вторили свою гортанную песню сотни смуглых лиц, вымазанных белой краской.

Дун! Дун! Дун!

Ночь пахла джунглями, не спящими под ней, пряными, приторно-сладкими, пахнущими недавним дождем и пролитой петушиной кровью.

Дун! Дун! Дун!

– А-е-ее, Легба, а-е-ее!!!

Маленькие барабаны рокотали не так громко, заставляли пульс стучать сильнее, ускоряя бег крови и пота. ЕЕ пот пах перцем и мятой, выходя наружу вместе со странным напитком, что мамбо, забравшая ее от родителей, заставила выпить перед грохотом барабанов.

– А-е-ее, Легба, а-е-ее!!!

Тогда ее звали как-то иначе, но Ниа уже не помнила. Какая разница? Она просто вновь оказалась там же, на очищенной мачете небольшой утоптанной площадке, утоптанной за один вечер, с полыхающим пламенем костра и запахом недавно пролитой птичьей крови. Ею же пахла и сама Ниа, пахла узорами, ловко рисуемыми пальцами мамбо, уведшей ее из дома.

– А-е-ее, Легба, а-е-ее!!!

В пять Ниа увидела прабабушку, смотрящую на нее из-за окна их дома. Бабушка улыбалась темными губами и манила к себе, показывая недавно сплетенную куклу, украшенную красивыми блесткими кругляшами и выкрашенную в красное. Наверное, из-за краски пальцы прабабушки казались синими.

– А-е-ее, Легба, а-е-ее!!!

Она вышла к ней, такой обрадовавшейся своей правнучке, улыбалась широко-широко, блестя длинными и острыми желтыми зубами. А Ниа вдруг вспомнила, что прабабушка ушла в лес месяц назад и не вернулась. Но не испугалась, ведь вернувшиеся-от-Барона больше всего любят страх, так говорили взрослые, плюясь через плечо, когда вернулись из леса.

– А-е-ее, Легба, а-е-ее!!!

И Ниа, протянув ручку к странно пахнущему не-человеку, просто достала у нее из груди что-то темное и злое, бьющееся под пальцами и замершее только когда она сильно сжала пальцы. Звонко лопнуло, и отец Ниа, застывший в дверях сарая, увидел, как из пустоты перед дочкой упал почерневший череп.

– А-е-ее, Легба, а-е-ее!!!

Колдунья-мамбо приходила к ним постоянно, говорила с Ниа, водила с собой в лес, показывала разное. В деревне мамбо уважали, кормили ее по очереди, носили воду и вкусные лепешки с салом. Мамбо лечила всю округу, защищала нескольких коров и свинок от прилетавших ночью злых духов. И очень хотела Ниа к себе в ученицы.

– А-е-ее, Легба, а-е-ее!!!

А Ниа хотелось уехать в город, там, у бухты, где она была один раз, и остаться там учиться в школе с красиво одетыми девочками, носившими в ушах сережки и говорящих с мамами по маленьким серебристым телефонам. И становиться ученицей старой, пахнущей кофе и табаком мамбо ей ужасно не хотелось.

– А-е-ее, Легба, а-е-ее!!!

В десять лет в деревне построили школу, а приехавшие из самого большого и главного города строгие учителя-отцы, носившие белые воротнички и маленькие кресты, блестевшие узенькими полосками золота, начали набирать смуглую, черную, кофейную, почти белую ребятню в классы, желая привить учение, знания и манеры вместе с настоящей верой.