Текст книги "Двойник. Арка 2. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Янтарный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Глава 3.8

Глава 8. Седьмой компаньон.

Как же я сладко спал. И никаких сновидений – что и к лучшему, в последнее время они меня совершенно не радовали. Пробуждение мое, однако, было не самым приятным. Мою голову немедленно заполнили мысли о том, на что мы, собственно, подписались.

* * *

Матти, услышав вчера общий отчёт остальных представителей сильного пола в нашей команде, просто затрепетала от гнева.

– Ну, разумеется, они могут позволить себе пойти на такие условия, ведь задача просто невыполнима! – гневно выпалила она. Пришлось мне успокоить ее следующими словами.

– Знаешь, Матти, почему героями сказок очень часто бывают дети? И именно дети всегда одерживают верх? Потому что дети не лишены полностью веры в чудеса. Они не говорят себе заранее, что проиграют, и в конце концов одерживают верх, хотя стороннему человеку цепь событий, которая привела их к победе, могла показаться фантастическим везением. Так что не надо заранее выносить приговор нашему предприятию. Немало воды утекло, да и катастрофа грозит всем народам Старого Света. Придумаем, что сказать.

В этот момент вся команда посмотрела на меня очень странным взглядом. В конце концов, Мари обронила.

– Но, Дэмиен, мы ведь не в сказке. Ты же сам говорил мне об этом на Земле, когда я просила тебя взять меня с собой.

Я не стал с ней спорить. Не было смысла. Главное, что я верю в чудо. И любой после того, что он пережил бы в Храме Тысячи и Семи снов, верил бы.

* * *

Оторвавшись от этих мыслей, я открыл глаза. К моему неприятному открытию, солнце было уже, что называется, в зените. Подскочив, я глянул на висевшие на стене часы и опешил – два часа дня. Подхватив одежду, я кинулся в душ. Выйдя оттуда через полчаса, полностью приведя себя в порядок, я увидел сидящую в кресле Мари.

– Ну наконец-то. Я уж хотела тебя будить.

– А почему только сейчас? – гневно спросил я, – почему раньше нельзя было разбудить?

– Так решили Маттика и Алаэрто. Утром дракон проверил твоё состояние – ты даже не отреагировал на то, что он несколько минут держал тебя за виски – и категорически запретил тебя будить. Это, наверное, было первое, в чем Матти в ним согласилась.

– И где же все?

– Матти с Фрайсашем пошли пополнить припасы, – с готовностью принялась рассказывать Мари, – она сказала, что понятия не имеет, как ты в прошлый раз умудрился пересечь половину Авиала, не имея даже простейшего вещевого мешка, и решила в этот раз сделать всё по уму. Орк пошёл в ближайший оружейный магазин, хочет оружие проверить, да кое-что новое посмотреть, если приглянется. Оба они взяли, – она показала взглядом на увесистый кошель, – по пятьдесят золотых.

– А Алаэрто, – противный голосок экономиста во мне тут же забубнил о неправильности контроля за деньгами, но я его заглушил. В конце концов, это общие деньги. Каждый пусть берёт столько, сколько нужно. Впрочем, при повторной попытке запустить туда руку все равно потребую отчёт…

– Пошёл к королевским магам, – продолжала тем временем Мари, – утром ему советники передали, что в качестве компенсации за задержку на балу они договорились с магами, и те сразу телепортируют нас в Визарито, так что в плане времени мы всё равно останемся в выигрыше.

– То есть можно пока расслабиться и ничего не делать? – недоверчиво спросил я.

– Ну, выходит, что так, – улыбнулась она…

* * *

– Тогда… пока у нас есть время, – сев на постель, Дэмиен замялся. Потом поднял голову и просил, – ты не жалеешь, что пошла за мной? Такое решение поменяло твою жизнь навсегда. И ты, конечно, понимаешь, что скорее всего у тебя не будет возможности вернуться назад.

– Вообще не жалею, – радостно ответила я, – и не только потому, что жалеть о принятом решении – плохо. Повода нет. Мне, конечно, немного жаль папу, но я же видела, как и он в последнее время стал тяготиться меня. Даже не меня – а моего будущего. Что меня там ждало? Кто бы взял меня замуж? Никто. Там я была обречена на медленное увядание в одиночестве. Здесь же всё оказалось совсем иначе. Мои способности изменились невероятным образом. Я могу получать способности других людей, но теперь этот дар полностью подчиняется мне; мало того, он совершенствуется. Часто мне уже не нужно их касаться, чтобы это произошло.

– Как Питер Петрелли? – с улыбкой спросил он.

– Да, точно, – улыбнулась я, – только ближе к тому, что было в последнем сезоне. Забирая одну способность, я ею вытесняю предыдущую. И запас сил тоже не бесконечен.

– Как это? – не понял Дэмиен.

– Ну, вот представь, что я украла… ну, например, у мага воздуха триста единиц магии. И вот способности я использовать могу только на эти триста единиц магии. Потом опять надо будет… брать взаймы. Хотя, мне кажется, что впоследствии я научусь или экономить энергию бережнее, или забирать больше…

– Понятно. Но это, на самом деле, не так важно. Важно то, что ты рада и счастлива, – он откинулся, и на его чешуйчатой морде мелькнуло облегчение. Однако он тут же посерьёзнел и спросил, – ну а что думаешь насчёт нынешнего предприятия?

– Мало что можно сказать пока, – задумчиво ответила я, – но в одном ты вчера был прав: не стоит бежать впереди паровоза. Миссия трудная, конечно, но ведь для этого за тобой и послали Кичандаша в другой мир, верно?

– Да, ты права. Кстати, это вообще отдельный разговор. Как здешние агенты его нашли? Как убедили помочь? Они что, просто так взяли и заявились в таисианскую деревню? Причём их там не пара штук, а довольно приличное количество – и так угадали. Тебе это не кажется странным?

– Не кажется, – сдержанно улыбнувшись, ответила я, – ты должно быть ещё не до конца отошёл от вчерашнего, несмотря на продолжительный отдых. Ты забыл, что твой друг вампир Райлисс давал подробный отчёт о твоих похождениях в этом мире? Оттуда и вся информация. Ну а чем они купили Кичандаша – ты и так знаешь. Хоть он и, – я задохнулась, настолько он до сих меня бесил, – хоть он и такая свинья, что я бы ему сама хлыстом всю шкуру исполосовала, а всё-таки не дурак подумать о ком-то, кроме себя. Ты пришёл, и теперь таисианам не нужны верительные, чтобы устраиваться на работу. Как минимум четверо гостей вчера на балу с большим осуждением об этом говорили. Скажешь, плоха цена?

– Да, разумеется, ты права, – задумчиво ответил он, – я совершенно об этом забыл.

– Может, тебе лучше подремать ещё полчаса, – предложила я.

Однако воспользоваться этим предложением Дэмиену было не суждено. Потому что в этот момент в комнату вошёл человек в тяжелых доспехах. Я не знала, а Дэмиен, суля по тому, как быстро он вскочил и с каким бешенством посмотрел на вошедшего, прекрасно его знал…

* * *

Мне хватило всего лишь одного взгляда, чтобы вскочить с постели и запустить в вошедшего волной холода. Как и в прошлую нашу встречу, он поднял руку, блокируя мои способности, однако на сей раз, к моему удивлению, ничего не произошло. Сила, оставившая меня в прошлый раз беспомощным, сейчас прошла сквозь моё тело безо всякого вреда. Храмовника же отбросило прочь и сильно приложило об стену. Сползая по ней на землю, он, казалось, не мог поверить своим глазам.

– Что. Ты. Здесь. Делаешь? – очень медленно спросил я, каждым словом мысленно забивая гвоздь в его гроб.

– По приказу Королевского Совета, – прохрипел тот в ответ, – мне, Бальхиору, храмовнику второй категории, велено сопровождать мастера магии воды Дэмиена в его путешествии…

* * *

Дэмиен в ответ издевательски расхохотался. Я никогда не слышала у него такого смеха – желчного, ядовитого, искажённого злобой. И тут в памяти вспыхнуло, где же я слышала это имя. Да… та женщина, которая говорила нам с Алаэрто о том, что произошло на площади у Церкви, сказала, что именно храмовник-подавитель по имени Бальхиор заставил отступить таисиана, когда тот попытался сорвать казнь. Тем временем Дэмиен, казалось, напрочь забыл о моём присутствии. В его руках концентрировалась огромная сила, которую он собирался обрушить на храмовника.

– Дэмиен, да постой, – вмешалась я, хватая его за запястье и возвращая к реальности, – даже если ты не хочешь принимать его в отряд, это не повод убивать его прямо здесь и сейчас. В конце концов, мы находимся в королевском дворце, ты не забыл?

Дэмиен, и в самом деле напрочь забывший о моём присутствии, удивлённо обернулся и уставился на меня. Еще несколько секунд до него доходил смысл моих слов. После чего он всё-таки сдержал удар, который ему так хотелось нанести, молча прошествовал к своей кровати и сел на неё.

– Примерно на такой приём я и рассчитывал, – сказал Бальхиор, с лёгкостью поднимаясь на ноги, как будто его каждый день об стену прикладывали, даром что в доспехах. Он уселся в единственное свободное кресло и добавил, – правда, я рассчитывал, что у меня получится тебя успокоить, как и в прошлый раз, но что-то пошло не так. Спасибо вам, леди, – он учтиво поклонился мне, – без вашей помощи я бы..

– Очень мило, что ты упомянул про прошлый раз. Вы всегда ведёте на казнь преступников под чарами? – безо всякого почтения перебил он храмовника, всем своим видом показывая, что заранее не поверит ни единому его слову.

– Это на самом деле благо, Дэмиен, – с готовностью ответил Бальхиор, – не каждый в состоянии справиться с тем, что ему вынесен смертный приговор. Что это конец, и пути обратно больше нет. Для многих, очень многих приговоренных гораздо милосерднее пройти к эшафоту под зачарованием, чтобы они, не теряя чести и достоинства, коими обладает каждое разумное существо в нашем мире, со смирением приняли смерть.

– И именно поэтому вы их зачаровываете магией крови? – глаза Дэмиена при этом вопросе сверкали недобрым огнём.

Бальхиор опешил. Я видела, что он тщательно готовился к этому разговору, но он всё равно складывался совсем не так, как храмовник рассчитывал.

– Магия крови? С чего ты взял? – торопливо заговорил он, – обычный гипноз. В церкви всегда имеется…

– Ты, наверное, так и не понял, почему я бросился на вас тогда, на площади. Вернись мысленно туда, – медленно заговорил Дэмиен, – и вспомни все свои ощущения после того, как вы… заставили его отречься от Аорташа.

– Мы не заставляли отрекаться его от своего бога…

– НЕ ВРИ! – Дэмиен снова вскочил, и от него повеяло холодом.

– Ладно, ладно, не хочешь – не верь, только, во имя Создателя, успокойся, – поднял руки храмовник, после чего поспешно продолжил, – и что я должен вспомнить? Все было как обычно. Впрочем, нет. Что-то все-таки показалось мне странным. Как будто порыв свежего ветра…да, было что то такое.

– Этот порыв свежего ветра был моей Магией Слёз, – ответил таисиан, – и то, что чары перестали действовать, свидетельствует о том, что зачарован приговорённый был магией крови. Магию гипноза она бы не сняла. Так что ярость мою вызвало откровенное глумление. Мало того, что этого бедолагу с позором провели по всему городу, так еще и публично заставили отречься от своего бога. И да… кажется, когда к нему вернулось истинное сознание, он что-то говорил о своей невиновности…

* * *

Я с интересом сцепил руки, ожидая продолжения разговора. Сейчас я ощущал огромную благодарность Мари, которая вовремя образумила меня. В самом деле, не следует так терять над собой власть. Разговор протекал именно так, как я и предполагал. Очень скоро я смогу выставить его отсюда, как следует наподдав напоследок.

– Все преступники, внезапно понимающие, что это – конец, – тихо заговорил Бальхиор, – начинают паниковать и кричать, делать что угодно, лишь бы…

– Врёшь! – прошипел я, снова подскакивая и испуская мощную гипнотическую волну, – говори правду!

Однако этот магический выпад ему удалось парировать. Знак на его доспехах – выставленная ладонь, вокруг которой расходились маленькие молнии, как символ подавляемой магии – замерцал, как видно, втягивая в себя часть враждебной магии.

– Не стоит, Дэмиен, – тихо сказал Бальхиор, – подавлять любые иллюзии, любой гипноз, любую магию крови нас учат в первую очередь. Так что это не сработает. Ладно, раз ты такой упёртый, то признаю – порой мы пользуемся магией крови. Среди узников редко, но попадаются устойчивые к магии. Простой гипноз они стряхивают с себя за несколько минут. Поэтому, дабы избежать ненужных сцен, порой приходится зачаровывать их так.

– И публично проводить казнь? – скептически спросил я.

– Ты хоть знаешь, что такое Чаша Благочестия? – спросил в ответ Бальхиор, – невероятной ценности реликвия, которая во времена Искупителя уже считалась раритетом. Именно из неё он испил, благословляя Церковь вести свою деятельность. Ты мог посчитать нас жаждущими крови палачами – твоё право. Но мы не любители публичных казней. Однако преступление было очень тяжкое, причём с его стороны это был рецидив, и приказ начальства был недвусмысленный. Публично.

Я встал с кровати и подошел к нему почти вплотную.

– Знаешь, что я думаю? – зловеще сказал я, – мне кажется, что ты сейчас нагло врёшь. Еще я думаю, что мне стоит вернуться в Краспаген и посетить вашу незатейливую церквушку. И, я более чем уверен, что там вскроется очень много интересного.

– Если тебе угодно тратить на это время, – равнодушно отозвался храмовник.

– Это, – с нажимом сказал я, – много времени не займёт.

В этот момент в комнату зашли Матти и Фрайсаш. Таисиан нёс в руке новенький вещевой мешок, уже явно чем-то наполненный.

– Кажется, мы что-то пропустили, – ехидно заметила Сестра, тоже узнавшая храмовника. У меня не было сил пересказывать всё по второму кругу.

– Мари, введи всех в курс дела, будь так добра, – сказал я, отворачиваясь от Бальхиора и направляясь к выходу, – а то я сейчас ноги от голода протяну…

Глава 3.9

Глава 9. Отбытие.

Я шёл по коридору, и меня одолевали тягостные мысли. Неужели придётся путешествовать в компании ещё и храмовника? Очень бы этого не хотелось, тем более того самого. С другой стороны, я получил прямое подтверждение тому, что на меня все-таки попало зелье разрушения устойчивости к магии. Весьма сомнительное удовольствие всё же, несмотря на очевидные преимущества.

Вовремя нашедшаяся Эдна быстро сопроводила меня на кухню, где слуги на скорую руку состряпали вполне приличный обед. Покончив с едой, я возвращался вовсе не к своим спутникам. Я шел к Миа. Нам снова, несмотря на все усилия, придётся расстаться. И я хочу с ней поговорить.

К счастью, она оказалась у себя. Сидя за столом, за которым был виден кусочек синего неба, она разбирала бумаги.

– Я ждала тебя, – сказала она, не поднимая головы.

– Мне так жаль, что мы снова вынуждены расстаться, – ответил я, заходя к ней за спину и обнимая её, – я очень хотел, чтобы ты отправилась с нами.

– Мне тоже совсем этого не хочется, – ответила она, прислоняясь головой к моим рукам, – но я так устала смотреть, как мой народ живёт отшельниками на своих островах, и лишь единицы покидают его. Мне так хочется, чтобы, наконец, отступило бесконечное непримирение. И эльфы могли бы чаще посещать Старый Свет, и люди вполне могли бы становиться гостями наших лесов. Сколько можно враждовать? Сколько можно ненавидеть и бояться? Почему так, Дэмиен, – грустно спросила она, оборачиваясь, – ты никогда не задавался таким вопросом, пока у тебя был твой дар?

– Вопрос на такой ответ мог бы меня убить, – невесело ответил я, – несложно, однако догадаться. Почему в моём мире есть люди с белым цветом кожи, жёлтым, красным и даже чёрным? Почему в этом мире у эльфов длинные уши, орки имеют чёрную и зелёную кожу и внушительные клыки? Почему гномы низкого роста и мало восприимчивы к магии, а таисианы покрыты чешуёй и имеют хвост? И почему, наконец, каждое живое существо что в моем мире, что в этом в непохожих на себя всегда видит в первую очередь врага?

– Так почему?! – почти в отчаянии спросила Миа, вставая со стула и хватая меня за руки с такой силой, что становилось больно. Ее взгляд напугал меня: казалось, я сейчас ей открою вселенскую истину.

– Потому что кто-то очень этого пожелал, – прошептал я, опустив взгляд.

– Но для чего, Дэмиен, для чего? И почему ты вообще стал мыслить? Что случилось с тобой в Храме? Ты…что – то видел?

– Видел. Но то, что я там видел, касается лишь меня и моего мира. Там всё куда как хуже, чем здесь. Или точно так же, как и здесь. Тем не менее общую мысль передать могу. Каждая новая жизнь появляется для того, чтобы её носитель чему-то научился. Вот растёт, например, человек, и родители его учат. Тому, что таисианы – лжецы, эльфы – пройдохи, орки – так вообще звери все до единого, и бедный ребёнок этому всему, разумеется, верит. Так вырастают люди, полностью нетерпимые к другим расам. И сможет ли он в будущем разорвать этот порочный круг и понять, что не все орки, эльфы, таисианы такие плохие? В общем… я не проповедник, и красивых речей говорить не могу, особенно на такие темы.

– Но твою мысль я уловила, – тихо ответила Миа, – значит, жизненный опыт. Каждый должен научиться тем вещам, которые на самом деле правильны?

– Да, примерно так. И именно поэтому мы сейчас расстаёмся. Потому что каждый из нас делает то, что считает правильным. Но ведь это не означает, что мы больше не увидимся верно?

– Пообещай мне, – она, наконец, отпустила мои руки, но я уже давно забыл о том, что им было больно, – пообещай мне, – она обняла меня, – что обязательно, обязательно вернёшься. Зачем, ах, зачем ты вчера сказал, что можешь не выжить в этом походе? Я теперь места себе не найду.

– Я обещаю, – я мягко приподнял её голову и посмотрел ей в глаза, – я к тебе вернусь, непременно вернусь.

– Тогда возьми вот это. Я хотела дать тебе его перед тем, как ты войдёшь в Храм, но королева запретила.

Подарком оказался очень красивый серебряный кулон на цепочке, изображающий извивающуюся саламандру.

– Чудесный подарок, спасибо, – тихо прошептал я.

– Это не просто безделушка, – ответила она, – я лично его зачаровала своими способностями и лично для тебя. Начала ещё когда мы расстались в Краспагене: ты тогда остался в Университете, а мы ушли за драконом, помнишь? Так вот, если тебе захочется поговорить со мной, просто сожми его в ладони и мысленно позови меня. И я тебе отвечу, если смогу.

– Спасибо, – теперь уже я крепко обнял её. Наше объятие длилось долго, мне не хотелось отпускать её, отпускать от себя этот дивный аромат фиалки, это тёплое манящее дыхание, эту восхитительную кожу…

– Пока у нас есть немного времени, – прошептала она, отстраняясь и показывая глазами в сторону своей спаленки.

– Да, я тоже об этом подумал, – ответил я, принимая облик человека и увлекая её за уже такую родную дверку…

* * *

Два часа спустя я, усталый, но счастливый, возвращался в свою комнату К тому времени она уже напоминала проходной двор и с трудом вмещала в себе всех желающих в ней находится. Орк поднялся было, чтобы продемонстрировать что-то в свертке с, как я мог догадываться, купленным оружием, но жестом я остановил его. Мой взгляд был обращен на Бальхиора. Мне не терпелось от него избавиться, однако в голову лезли настойчивые мысли о том, что он мог бы быть полезен. С другой стороны – это первый спутник, которого мне навязывают против моей воли. А бесплатный сыр бывает только известно где. Впрочем, не вижу смысла не поделиться сомнениями со своими спутниками. Ладно, пора с этим заканчивать…

– Итак, друзья, думаю, вы уже познакомились с этим человеком. Бальхиор, храмовник второй степени, любитель лично поучаствовать в публичных казнях таисианов, – с удовлетворением я отметил, что Фрайсаш при этих словах совершенно по-новому посмотрел на храмовника. Странно, что Матти всем об этом не сообщила. Хотя с другой стороны, она в тот момент спешила увести меня из-под удара, и смотреть по сторонам в тот момент ей было, мягко говоря, некогда. – Для меня, разумеется, важно ваше мнение о том, нужен ли такой человек в отряде. Я, конечно, считаю, что ему следует немедленно вернуться туда, откуда он появился, и поблагодарить высшие силы за то, что он не получит напоследок прощального пинка, – при этих словах Кермол не сдержался и фыркнул, – но, как и любое живое существо, я могу ошибаться.

– Неправильно ты руководишь отрядом, Дэмиен, – тут же сказал Бальхиор, – если ты в самом деле так силён, как о тебе все говорят, то твое слово, как командира, всегда должно быть решающим. А если ты сам признаешься, что неправ, то ты становишься слабым.

– Слабым? – скептически переспросил я, – когда ты пришёл сюда, то воочию убедился в моей так называемой слабости. Я прямо сейчас могу превратить тебя в глыбу льда – необратимо. В чём здесь моя слабость?

– Сила не только в том, чтобы метать заклинания направо и налево. Сила должна быть в твоей неоспоримой правоте. Потому что те, кто идут за тобой, должны знать, что ты прав. И если им придётся умереть, то они должны знать, что умирают, потому что ты прав.

– Ах, вот оно что. То есть когда отряд куда-то идёт, и опытный следопыт говорит командиру, что впереди участок топи, который лучше обойти другим путем, то командир, согласившись с ним, становится слабым, правильно я понимаю? Вообще-то в идеальном отряде все члены команды подогнаны друг к другу, как шестерёнки: один готовит еду, другой отлично торгуется, третий знает все тайные тропы и ходы, у четвёртого есть знакомые во всех городах, пятый – отличный врач, который может быстро залатать раны. Каждый эксперт в своей области, и командир, разумеется, обязан учитывать их мнение в таких вопросах. Я не буду спорить, на дутом авторитете самодурства можно подняться даже очень высоко. Однако итог один: падение. И чем выше взлёт на этих мнимых крыльях, тем больнее падение.

– Ты ещё просто слишком молод, чтобы понимать такие вещи. Тебе никогда не приходилось принимать решение, кому жить, а кому умирать, и жить потом с последствиями этого решения. При этом члены отряда твёрдо должны быть убеждены, что ты прав, и никак иначе.

– Достаточно! Я вижу, в церкви хорошо учат риторике и софистике, и этот спор можно продолжать до бесконечности. Перейдём к делу. Алаэрто, – обернулся я к дракону – твоё мнение?

Тот немало смутился. Вероятно, потому, что, спросив его мнение первым, я впервые выказал ему определённое доверие. И тем более неловко было ему выдавать свою точку зрения, так несовпадающую с моей.

– Мне известно, что он участвовал в казни таисиана. Однако для него это был только приказ вышестоящих. Если ты примешь его в отряд, он точно так же будет исполнять твои приказы. Кроме того, он храмовник, да ещё и подавитель. Ему могут быть открыты двери туда, куда они закрыты для всех нас. Он нам нужен. Я голосую за то, чтобы он остался.

– По правде сказать, не такого ответа я ожидал, – удивленно заметил я, – что ж, ладно. Матти, ты что думаешь?

Сестра посмотрела мне прямо в глаза. Затем, глубоко вздохнув, сказала:

– Не пойми меня неправильно, Дэмиен. Будь это обычная ситуация – этот храмовник уже мчался бы обратно в свою церковь с поджаренной молнией пятой точкой. Однако масштаб катастрофы в самом деле огромен. Твои слова, что перед лицом великой опасности все должны будут сплотиться. Так что дракон, – небольшая пауза – прав. Я голосую за то, чтобы он остался.

– Очень хорошо, – спокойный голос стоил мне немалых усилий, – Кермол?

– Лишний воин в команде никогда лишним не бывает. Ещё с такими способностями. Да и кроме того – воин воина всегда узнает по взгляду. Он будет тебя слушаться, если ты позволишь ему остаться.

– Вы, я так понимаю, – сказал я, повернувшись к Мари и Фрайсашу, и понимая, что в своём мнении я нахожусь в подавляющем меньшинстве, – тоже считаете, что ему лучше остаться?

Мари кивнула сразу. Фрайсаш чуть погодя. Ну кто бы мог подумать, даже Фрайсаш. И ты, Брут! – горестно захотелось воскликнуть мне, но, кроме Мари, поймёт здесь эту иронию?

– Очень хорошо. Как видно, мне рассуждать здраво мешает чересчур предвзятое отношение. Что ж, оставайся. Однако я тебя предупреждаю – если дашь мне хотя бы повод подумать, что намерен причинить кому-то вред…

– Может, ты удивишься, Дэмиен, но меня есть жена и ребенок, – невозмутимо ответил храмовник, – и мне тоже не хочется, чтобы им досталась участь, угрожающая всему Авиалу. Так что не сомневайся, я абсолютно заинтересован в успехе твоего дела.

– Ладно! С этим разобрались. Вы, – посмотрел я на Кермола и Маттику, – хотели что-то сказать?

– Да, – улыбнулась Сестра, доставая из свертка какую-то фиолетовую вещь, – твой новый наплечный мешок. Понятия не имею, как ты умудрился обойтись без него в свой прошлый визит, но теперь сделаем все по уму. Держи.

Взяв мешок, я с интересом принялся в нем копаться. Ну, разумеется, спички, соль, какие-то порошки, медикаменты скорее всего, пузырек спирта – для дезинфекции ран, нож с вилкой; в общем, подавляющая часть этих вещей может встретиться в рюкзаке туриста, собирающегося выйти из своего дома на срок больший, чем три часа. Закрыв его, я с удивлением обнаружил, что сделан он из кожи дракона. Лиловой.

– Добротная вещь, – одобрительно сказал Алаэрто, – долго прослужит.

– Большое спасибо Матти, – с улыбкой сказал я, – и практично, и красиво. Ты что хотел сказать, Кермол?

Орк подошел ко мне и достал небольшой свёрток.

– Магия, Дэмиен, это, конечно, очень хорошо, однако иметь про запас кусок доброй стали еще никому не помешало. Ибо магия не панацея от всех бед, и где-то её может не хватить, а добрая сталь – и выручит.

Куском доброй стали оказался кинжал, да такой, что даже у меня, в оружии почти не разбирающегося, вырвался восхищённый вздох. В ладонь ложился, как будто под неё подогнан (наверняка орк размер моей руки оценил) лезвие было умеренной тонкости, при необходимости им можно было и меч парировать, если силы хватит. И в довершение к этому простое украшение: на рукоятке была изображена спящая ящерица, и на ножнах две ящерицы как будто гнались друг за другом.

– Тоже хорошая вещь, наверняка пригодится. Спасибо, Кермол, – мой умный костюм тотчас сотворил пару петелек внутри куртки, куда я с удобством и повесил подарок орка.

Тут раздался стук в дверь.

– Уважаемые господа, – обратился к нам голос Эдны, – всё для портала готово, ждут вас, велено проводить, куда надо.

– Превосходно, мы идем, – сказал я, поднимаясь и обращаясь к своему отряду, – ну что ж, здесь мы все дела закончили. Нас ждет Визарито!