Текст книги "Чужие интересы. Окталогия (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Шебалин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 166 страниц) [доступный отрывок для чтения: 59 страниц]

Глава 22

Лежа в лазарете, я еще раз прокручивал в памяти события минувшего дня. Что на меня нашло, когда я резал глотку баронскому сынку? То, что он избалованный мудак, было понятно, и особой жалости к нему я не испытывал. Но и на горячку боя такое поведение не спишешь. Ясно же, что это может иметь последствия. А если бы Вепри проиграли, то меня бы показательно четвертовали, а может, наоборот, держали в темнице замка Клевер и пытали бы каждый день. Как ни крути, поступок был опрометчивым и мне абсолютно не свойственным. И сдается мне, что здесь не обошлось без таинственного внутреннего голоса, что время от времени в критической ситуации предлагает мне свою «помощь». Нужно быть осторожнее и не опустошать резерв полностью. Теперь же остается надеется, что с победой баронессы Клен у родственников благородного Уфлемира будут связаны руки. И в прямом и в переносном смысле…

Из разговоров и слухов, гулявших в лазарете, я узнал, что из оставленных нами раненых атаку конницы мало кто пережил. Да и не было из них никого на лежаках по соседству, что говорило само за себя. Зато Хорки, Колтун, Берт и Горунар не получили серьезных травм и были в строю. Даже заходили ко мне проведать, после чего получили от меня наказ держать ухо востро и снабжать меня информацией, пока я отрезан от внешнего мира тряпичными стенами полевого госпиталя. Благо рана оказалась несерьезной, и через пару дней я планировал уже передвигаться на своих ногах. Вот только источник опять был пуст и очень медленно восстанавливался.

Берт поведал, что Бродрик и компания отправились на очередной раунд дипломатии. Думаю, теперь его аргументы и предложения будут иметь куда больше веса, чем еще утром. Уже и дураку стало ясно, что в этом тандеме с баронессой именно глава наемников принимает решения. Вот только какова же конечная цель всего нашего похода?

На утро за мной пришли, но не для того, чтобы поведать о результате переговоров или условиях капитуляции. В шатер вошли маг второго ранга (а по слухам неаттестованного третьего) Булиен и еще двое солдат баронессы, вооруженных и готовых к бою.

– Мазай, поднимайся. Тебя ожидает баронесса.

– Ему еще нельзя ходить самому, – вступился за меня помощник главного лекаря. – Рана только поджила, может снова открыться.

– Не вмешивайся, это приказ Бродрика.

С учетом охраны, на встрече явно мне не скажут ничего хорошего. Но в таком состоянии против Булиена просто нет шансов. Да и двоих отлично вооруженных и подготовленных воинов хватило бы, чтобы отбросить любые мысли о побеге. Не говоря ни слова, я поднялся и осторожно попробовал наступить на ногу. На удивление, боль оказалась не такой уж сильной. Все-таки, маг целитель – это лучшее, что я пока встречал в этом мире.

Выйдя из шатра, я аж присвистнул. Там стояли еще 8 воинов в цветах баронессы Клен. Итого целый десяток баронской дружины и не самый слабый маг, и все это только для моего конвоя. Они явно лучшего обо мне мнения, чем даже я сам.

– Булиен, ты хоть скажи, мы победили?

– Спросишь у баронессы, – буркнул он в ответ.

– Что-то ты недружелюбный какой-то. Вроде вместе воевали и кровь проливали, во славу нашу и за звон монет. А теперь ведешь меня куда-то, словно предателя. Как же так, Булиен? Кромвель и Брок в курсе о таком приказе?

– Святые слезы, просто помолчи пару минут, сделай милость.

Действительно, несмотря на мою хромоту, путь до шатра баронессы много времени не занял. И если его я проделал хоть и под надзором, но все-таки еще свободным человеком, то, как только вошел в откинутый полог, мои руки тут же были связаны, а сам я очутился на коленях. Те же двое солдат и Булиен остались подле меня, видимо, чтобы наш диалог с баронессой был более продуктивным. Хреновый расклад. Одна надежда, что раз хотят говорить, значит резать пока не будут. Но какого черта, такой произвол допускает Бродрик, и где ошивается Кромвель?

– Приветствую вас, госпожа Клен. Чем обязан в столь ранний час?

Надо отдать должное, Жинева была сегодня особенно великолепна. Помимо присущей ей от природы красоты, она словно сияла изнутри триумфом. Такое бывает только у людей, поставивших на кон все и сумевших выйти победителем. В этот момент человек начинает верить в свою звезду, забывает пережитые страхи и понесенные потери, перестает сомневаться в том, что это было единственно верным решением. Опасное и коварное чувство.

– О, я смотрю ты решил быть верным себе до конца. Ну что же, Мазай, достойно и похвально. Но в этот раз бесполезно. Ты верно думаешь, что я позвала тебя сюда для разговоров или предложений. Но спешу тебя огорчить, я лишь хочу еще раз взглянуть в твои глаза, прежде чем ты встретишь свою судьбу.

Она замолчала, давая мне переварить информацию, и словно призывая к вопросам. Но раз диалога не будет, то я решил не участвовать в этом фарсе, дабы не тешить и без того раздутое самомнение этой особы. Я просто скучающе молчал. Не дождавшись от меня проявления какой бы то ни было активности, Жинева решила продолжить сама. Уж больно ей не терпелось порадовать меня новостями.

– Видишь ли, вчера бароны признали свою капитуляцию, и совместно мы нашли приемлемые условия для заключения мира и согласия на территории Северных баронств. Вдаваться в детали не буду, для тебя это все равно не играет никакой роли. Но вот что касается именно твоей персоны, так это то, что одним из условий мирного соглашения является передача барону Клевер некоего наемника, хладнокровно и бесчеловечно перерезавшего шею его ненаглядного старшего сына.

И вновь драматическая пауза, которая должна была позволить мне осознать весь ужас, который меня ждет уже в ближайшем будущем. Наверное, баронесса ожидает мольбы и покаяния. Но не дождется. Нет, дело не в гордости, которую иногда ради жизни или мести можно упрятать до поры до времени поглубже. Просто в глазах госпожи Клен я не видел для себя другого исхода, это лишь позволило бы ей еще больше насладиться моментом. Итог же будет ровно тем же.

– Наверное, ты хочешь знать, зачем же я тебе все это рассказываю, – словно подтвердив мои мысли, сказала она. – Просто я хочу, чтобы ты вспоминал обо мне, когда тебя будут по кусочкам резать в застенках замка Клевер. А ведь прими ты мое предложение тогда, и остался бы жив. Барон получил бы какой-нибудь обезображенный труп в твоей одежде. Поверил бы или нет, не суть важно, не в том он сейчас положении. Но раз ты у нас такой гордый и самостоятельный, то примешь свою судьбу стойко и храбро. Не посрами имя Свирепых Вепрей!

После чего залилась истеричным хохотом. Надо сказать, что вся ее красота от этого куда-то улетучилась, и передо мной была обычная обиженная сумасбродная женщина.

Потешив свое самолюбие, меня выпроводили из покоев и определили в другое место неподалеку, где я должен был дожидаться передачи барону. Место это представляло собой вбитый глубоко в землю деревянный кол, к которому меня и усадили, связав руки за спиной так, чтобы между мной и узлом оказалась шершавое нетёсаное дерево. А чтобы посторонние не глазели и не задавали вопросов, вокруг кола был развернут небольшой шатер. В котором остались дежурить двое молчаливых людей баронессы.

– А это что у тебя? – с этими словами Булиен протянул руку к моей груди и сорвал трофейный камушек, доставшийся мне в Солнечной Заставе и излучавший свет, если в него направить силу. – Осколок? Интересно… Ну и отлично! Тогда мне не придется носиться между вами. Будешь вливать сюда силу, пока не опустеешь полностью. Ясно? А вы смотрите за ним, если камушек погаснет, убедительно напомните ему, что это недопустимо. Только не прибейте ненароком, мы должны передать его барону живым. Как вырубится, доложите мне.

Раздав указания охране и убедившись, что вложенный мне в руку камень начал слабенько светится, Булиен удалился, оставив меня наедине с моими мыслями и хмурыми взглядами солдат баронессы. Я же старался дозировать энергию в минимальном количестве, лишь бы осколок испускал хоть какое-то свечение. Силы в источнике итак почти не было, и восполнялась она крайне медленно. А теперь ее расход сводил на нет любую возможность восстановления резерва. Через час, может два, я буду пустой и тогда опять болезненное забытье и незавидный финал. Нужен был план, или хотя бы немного фарта, иначе из этой передряги не выбраться. Но ни того не другого пока не наблюдалось, сплошная безнадега.

«Возможно, настало мое время?» – вкрадчивый голос был уже тут как тут. – «Нужно лишь твое согласие, и я дам тебе возможность для побега».

«Не то, чтобы я был согласен, но давай проясним, что конкретно ты предлагаешь?»

«Силу, конечно. Силу и возможность ее применить без всех этих кривляний и махов руками»

«А взамен?»

«Честная сделка. Свобода для тебя в обмен на свободу для меня»

«А кто же ты такой и где ты заперт?»

«Не все ли равно?»

Мне было точно не все равно. Голос с каждым разом становился все осмысленнее. И если первый наш диалог больше напоминал обмен смыслами и желаниями, которые складывались в моей голове в привычные слова. То теперь таинственный голос все больше напоминал разумного собеседника, пытающегося торговаться. Кромвель в одной из своих лекций говорил о сродстве с источником, и как это может быть опасно. Но он не упоминал о такого рода проявлениях. Или, может быть, это я потихоньку схожу с ума, и веду диалог сам собой, пытаясь оправдать попытку залезть в займы и взять больше силы, чем могу унести?

«Как бы то ни было, у меня еще есть немного времени. А там посмотрим»

«Твое право. Лишь бы не было поздно», – ответил голос и замолчал.

Следующий час я потратил на попытки придумать хоть какой-то план. Заодно пробовал направить крохи силы в веревку. Но тщетно. Даже пробовал потихоньку тереть узел о бревно, но, получив смачный пинок от охранника, прекратил затею. Именно в такие минуты понимаешь, какую неоспоримую пользу дает изучение техник аспекта преобразования. Какой толк от того, как ты пуляешься сгустками силы, способными свалить хоть даже лошадь, если не можешь просто пережечь или превратить в труху тонкую веревку, что так крепко связала тебе руки? Кромвель вон по слухам выломал ворота замка Зеленого барона, сделав металлические петли хрупкими, словно им было с тысячу лет. Сколько же у него силы, страшно представить. Надо будет об этом обязательно подумать в будущем, если выберусь. Нет, когда выберусь. Нельзя опускать руки раньше времени. Тем более оставался последний шанс, о котором, впрочем, я предпочитал не думать пока есть хоть какая-то другая приемлемая альтернатива.

Время шло, а план так и не созрел. Охранники бдели неустанно, не давая возможности предпринять хоть что-то. Нужно решать, либо соглашаться на сомнительную сделку с таинственным голосом, либо пробовать сбежать уже от барона. Но проблема в том, что через полчаса карета превратится в тыкву. В смысле, я превращусь в овощ, израсходовав последние крупицы силы на этот чертов камушек.

Когда я уже хотел было начать торговаться с засевшим во мне искусителем, я неожиданно почувствовал острое жжение в районе запястьев. Словно к коже приложили тлеющий уголек. Стараясь не подать вида, я терпел с натянутым спокойствием на лице, превозмогая боль. Я уже уловил носом запах дыма, который пока в полумраке шатра еще был слабо заметен. Прожжённая веревка вдруг ослабла и бесшумно опала на землю. На улице же послышались какие-то возмущенные голоса и выкрики, к которым моя охрана невольно начала прислушиваться, все больше смещая фокус своего внимания с пленника на происходящие за пологом шатра. А там, судя по всему, зрел бунт.

*****************

– Еще раз говорю, те кто попал в список вольны принять предложение или же отказаться. В этом случае свой расчет по контракту вы получите в конторе, в которой подписывали бумаги. Ровно так же, как и те, кого в списке нет.

На все той же телеге, которая периодически выступала у Вепрей то трибуной, то эшафотом, ораторствовал первый сотник Рихтар. Собравшиеся же вокруг наемники с недоверием встречали его объявления.

– То есть, те кто согласятся вступить в дружину, получат деньги сразу, а те, кто нет, только в своих конторах? А кто нам даст гарантии, что деньги там будут? По слухам, нет больше Вепрей. Были, да кончились.

– Господин Бродрик сдержит свое слово. Все вы получите свои гонорары, как прибудете на место. Даже досрочно! Наниматель объявил, что контракт считается выполненным, и с завтрашнего дня вы свободны. Свирепые Вепри действительно будут распущены после завершения всех текущих контрактов и расчетов со своими бойцами.

– А трофеи то где? Помнится, право на них было объявлено, слова сказаны. Мы вчера все славно потрудились, но что-то невидно итогов работы трофейной команды.

– Учитывая обстоятельства, трофеи с последней битвы останутся в распоряжении господина Бродрика и госпожи Клен. Они будут распределены позже среди тех, кто примет решение присоединится к дружине.

– А с какого хера? – прозвучал чей-то весомый аргумент. – Мы что, меньше заслужили, раз рожей для дружины не вышли? Не согласен!

– Да срать я хотел на то, согласен ты или нет! – ответ Рихтара был не менее конструктивным. – Приказ Главы не обсуждается!

– А сам-то он где, «Глава» наш? – вставил свое слово Брок. – И где Кромвель? Что-то не верю, чтобы он такое одобрил.

Рихтиар нашел взглядом в толпе сотника.

– Брок, и ты туда же? Тебе-то оно нахрена? И причем тут Кромвель? Главой пока является Бродрик, и он в своем праве.

– Да при том, что если Глава идет против кодекса и полевого закона, то может и перестать быть Главой. Тем более, что ему, похоже, как и тебе уже насрать на Вепрей. Он же теперь без декады «князь».

– Вот именно, князь! И не тебе Брок рот разевать, коли о благородном говоришь. А то вздернут тебя несмотря на все твои предыдущие заслуги. И вас всех это тоже касается, – Рихтар обвел взглядом собравшихся людей. – Выбирайте уже, получить свои деньги и жить спокойно, или продолжать мутить воду и поплатиться жизнью!

Наемники притихли. Не такого они ждали, но и связываться с будущим князем никто не рисковал. Тем более, расклад был точно не в пользу недовольных. На службу будущего князя северных земель было приглашено 250 бойцов и половина обозников. И почти все из них согласились. Остальные же полторы сотни наемников, что еще оставались в строю, но по каким-то критериям не подошли будущему сюзерену в качестве гвардейцев, составляли откровенное меньшинство, особенно с учетом сил баронессы Клен, также перешедших под командование Бродрика.

– Расходитесь! Завтра обоз отправляется в Приозерье. К концу декады, вам нужно покинуть пределы Северного княжества.

*****************

Улучив момент, когда один из охранников все-таки вышел посмотреть, что же там стряслось и откуда шум, я решил не дожидаться, когда судьба предоставит другой шанс для бегства. Тем более оставшийся в палатке воин как-то подозрительно начал тереть глаза и мотать головой, словно его резко начало клонить в сон, и он пытался побороть эту внезапную слабость. Сделать это ему я не позволил. Как только он в очередной раз прикрыл глаза, я вскочил и, проведя захват, захлопнул замок на его шее и душил, что было сил, мысленно умоляя его хрипеть потише и не сучить так громко своими ногами по земляному полу. Секунд через 20 он обмяк, после чего я выпустил воина из своих объятий и вытащил из-за его пояса длинный нож. И вовремя, так как буквально через 5 секунд после этого вернулся второй охранник, которого я с нажимом полоснул по шее и уже хрипящего потащил на себя, чтобы быстрее задернуть полог шатра. После чего вогнал нож в его тело еще раз, чтобы остановить агонию.

Уж как-то слишком легко все вышло. Оба бойца пренебрегли полной экипировкой в лагере и не одели кольчужные капюшоны или бармицы, оставив свои шеи незащищенными. Халатность и самоуверенность – главные причины летальных исходов у охранников. Впрочем, вспоминая прожжённую веревку, и вовсе становилось очевидно, что без посторонней помощи тут не обошлось. И я знал только одного человека в лагере, который так ловко умел пользоваться техниками аспекта преобразования. Осталось понять, где он, и почему действует инкогнито.

Оставаться на месте было нельзя, неровен час кто-нибудь заглянет в палатку, или и вовсе с проверкой наведается Булиен. Нужно было уходить. Но в простой, не походной одежде, перемазанный кровью, я вряд ли смогу далеко пройти по лагерю незамеченным. Недолго думая, я решил рискнуть и начал стягивать кольчугу и одежду с задушенного охранника. Управившись за 10 минут, я переоделся и готов был выйти в свет. В лагере меня многие знали в лицо, потому я перемотал себе половину головы куском ткани, отрезанной от одежды, словно был ранен. Осторожно приоткрыв полог, оглядел пространство перед шатром. Заметив неподалеку вооруженную группу солдат, решил уходить через черный ход. То есть вылезти из палатки с другой сторону, надрезав ее ткань снизу. Убедившись, что с этой стороны наблюдателей нет, я аккуратно вылез, распрямился и, держась одной рукой за «больную» голову, зашагал по направлению к лазарету.

Как ни странно, мои вещи еще дожидались меня там. Хотя почему странно? Не было меня всего пару часов, а то что меня арестовали, никому официально не сообщалось. Подхватив свой мешок с личными вещами, я не знал, что делать с комплектом брони и другими трофеями, тащить которые скрывающемуся человеку было бы неразумно. Хотел было уже, скрепя сердцем, бросить их, как вдруг увидел шагающего сюда к лазарету Хорки, который то ли решил меня проведать, то ли хотел рассказать последние новости. Он с подозрением уставился на меня, пытаясь разглядеть человека, роющегося в вещах его десятника. Спустя несколько секунд на его лице отразилось узнавание вперемешку с удивлением, когда он сопоставил знакомое лицо с моим новым облачением солдата баронского солдата.

– А-а?..

– Некогда объяснить, – шикнул я на него. – Заберешь эти и другие мои вещи. Меня ты не видел. Позже все расскажу.

После чего, не дожидаясь его ответа, налегке зашагал прочь из лагеря. Впрочем, в одиночестве я пребывал не долго. Не успел я пройти и 20 метров, как меня будто что-то легонько кольнуло прямо в мозг, заставив повернуть голову в нужном направлении. Там я увидел солдата, одетого ровно так же, как и я, в доспех баронской дружины, который махнул мне рукой, призывая подойти. С удивлением, я обнаружил Кромвеля, который убедившись, что я его узнал, накинул капюшон плаща на голову и зашагал к одному из обозов.

Я не стал задавать никаких вопросов, а просто пошел следом, стараясь не привлекать внимание и не встречаться ни с кем взглядом. Я уже совсем не удивился, когда около обоза нас встретил Брок, седлавший свою лошадь, уже снаряженную в дорогу. Я было подумал, что он тоже решил досрочно покинуть войско, но он, закончив свою работу, также молча пошел в сторону центра лагеря. Мы же, закинув наши пожитки в дорожные сумки, шагом направились в противоположном направлении, ведя под уздцы лошадь сотника. Всадник привлечет внимание, особенно с учетом, того, как мало было людей в лагере, кому по статусу позволено ездить верхом. А вот ведущий куда-то лошадь, может просто выполнять чей-то приказ. Хотя особо любопытные могут задаться вопросом, какой такой приказ отдали двум баронским дружинникам, идущим прочь из лагеря вместе с чей-то лошадью. Но будем надеяться на лучшее, и что всем сегодня итак хватило новостей для обсуждения, чтобы не обращать внимание на двух подозрительных личностей вроде нас.

Лишь полчаса спустя, удалившись от лагеря на пару километров, мы уселись на лошадь вдвоем, что ей сильно не понравилось. Она даже попробовала побрыкаться, но ей что-то шепнул на ухо Кромвель и она смирно затрусила рысцой по зеленому полю. С возросшей вдвое скоростью мы двигались еще около часа, после чего снова пришлось спешиться, так как животное слишком устало тащить на себе двойной груз. Не будь в моей ноге недавно заштопанной дырки, я бы смог пару часов поддерживать неплохой темп легким бегом. Но увы, ногу приходилось беречь, так как в противном случае она тут же напоминала о себе ноющей болью. Бывший главный маг Вепрей, хоть и был достаточно крепок физически, все же привык полагаться на силу магии, которой, как я понял, у него сейчас практически не было. Иначе зачем магу 4-й ступени вообще от кого-то скрываться? Кто его остановит?

На первый привал мы завалились только тогда, когда достигли леса. Заведя лошадь под тень его крон, мы усталые и выжатые до капли привалились к стволам деревьев. Причем хуже всех из нас троих выглядела лошадь Брока, которую крепко привязав к дереву мы оставили пастись и приходить в себя. В дорожных сумках нашлись вода и нехитрые съестные припасы, часть из которых мы использовали по назначению. И только после этого Кромвель поинтересовался:

– Что, совсем нет вопросов?

– Как это нет, еще как есть! Главное, чтобы ответы были.

Кромвель привычным жестом почесал свою щетину.

– Видишь ли, ситуация немного изменилась. И думаю, будет честно, если я немного тебя просветлю.

– Был бы весьма признателен, учитель.

– Вот только оставь эти твои обращения. Ну не звучат они в твоем исполнении уважительно. На время нашего путешествия предлагаю общаться попроще, все-таки оказались мы в одной лодке, да и для конспирации будет полезней.

– Как скажешь.

– Так лучше. А что касается истории, то тут все и просто, и сложно одновременно. Думаю, причины по которым ты оказался в таком переплете ты знаешь?

– О да! То были моя неосмотрительность и женская стервозность. Мне куда интереснее причины, которые привели сюда тебя.

– Да примерно такие же, – Кромвель ненадолго задумался, словно решая, сколько можно рассказать своему попутчику. – Скажем так, о планах Бродрика я более-менее знал. Он человек жесткий, но благородство и честность – не чуждые ему понятия. И мне казалось, что и в этот раз, несмотря на всю ценность приза, он не изменит своим принципам. Возможно, что-то заставило его измениться, или же я ошибался с самого начала, но с его последним решением я не согласился, а предложение отверг. Но лучше, немного рассказать обо всех обстоятельствах, иначе картина будет неполной.

За полчаса Кромвель вкратце рассказал подоплеку последнего похода Вепрей. Даже главный маг и правая рука Бродрика не знал изначально всего замысла, и часть информации стала для него известной только сейчас. То, что эта военная кампания была необычным рыночным контрактом, сейчас было уже понятно многим. Кромвель же с самого начала знал, что конечная цель Бродрика – титул и земли. Вдовствующая госпожа Жинева для этого подходила вполне. Баронство Клен по меркам вольных баронств было достаточно богатым и давало плацдарм для дальнейших «приобретений» у более слабых соседей. Оставалось лишь устранить или ослабить несогласных северных лордов, для чего под видом выполнения очередного крупного контракта Бродрик бросил против них все силы своего наёмничьего отряда.

У баронессы и близко не было столько денег, чтобы оплатить наем тысячи копий, поэтому все расчеты должны были пройти уже после успешного завершения похода, когда платежная ведомость будет естественным образом уменьшена вдвое. По словам Кромвеля, Бродрик был состоятельным человеком, за время существования отряда Вепрей он заработал не одну тысячу золотом. И маг думал, что он готов расстаться с частью своих сбережений, дабы покрыть часть расходов на затеянную им в личных целях войнушку.

Аппетит же приходит во время еды, и разбив баронов на поле боя, Бродрик сделал им предложение, от которого они не смогли отказаться. А именно, объединить баронства в единое княжество под его славным руководством. По сути это было ровно то же самое, что хотел провернуть барон Волка, который уже практически заручился поддержкой всего совета родов.

– Подожди, подожди, – не выдержал я такого упрощения истории. – Допустим он женится на баронессе и даже станет бароном. Но, во-первых, он не урожденный лорд севера, да и вообще не благородный от рождения. Во-вторых, неужто бароны вот так просто взяли и согласились на такое предложение под военным давлением? Перевес-то был не такой уж и ошеломительный, как мне, помнится. И в-третьих, как новый князь собирается удержать власть в своих руках. Вряд ли бароны забудут свой позор и добровольно откажутся от своей гордости, да и соседи теперь будут внимательнее присматриваться к новообразованному государству.

– Ты не глуп, Мазай. Я бы даже сказал, подозрительно не глуп. Но на все твои вопросы – один ответ. Кто тебе сказал, что Бродрик не благородного происхождения? Очень даже благородного. Я тебе больше скажу, его статус куда выше, чем у местных баронов. Думаю, со вчерашнего дня это уже не секрет, и вскоре об этом узнают многие. Бродрик второй по старшинству сын младшего брата нынешнего короля Греша. Или проще говоря, самый младший племянник короля Загоррика и 9-й в очереди престолонаследия. А это означает, что его брак с баронессой не просто фиктивная сделка, а явный намек на притязание на эти земли со стороны Грешского престола. Пойти открытой войной на бывшие земли Приозерья означало бы открытый конфликт с этим королевством, а Греш нуждается в его металле и торговых путях. Да и Империя не будет сидеть сложа руки в случае открытого захвата территорий соседствующих с ней баронств. Пусть и не войну объявят, но введут эмбарго на продовольствие или другие товары. Поэтому формально княжество будет свободным, и править тут будет Бродрик. Но вот негласный протекторат своего большого северного соседа это не отменяет. В качестве подтверждения этого сегодня утром пришло письмо, в котором дядя Бродрика поздравил его с предстоящей свадьбой с баронессой и сообщил, что в качестве подарка отправил ему 50 человек его личной гвардии, которая будет оберегать здоровье внезапно ставшего горячо любимым племянника и его будущей жены. Свадьба, кстати, будет уже завтра.

– Серьезные ребята?

– Ты про королевскую гвардию? Куда серьезнее баронских увальней. Тем более, что на полсотни человек просто обязан быть маг не ниже 2 ранга и пятерка витязей. А лучше грешских витязей, пожалуй, только орденские рыцари Закатного королевства. Но дело даже не в боевой моще, а в самом знаке внимания. У северных баронов просто не осталось выбора, все что они смогли, это выбить себе преференции в виде автономности их баронств, взамен на налоговую и воинскую повинность. Но мне кажется, это лишь вопрос времени, и лет через 10 Бродрик безраздельно будет управлять всем княжеством.

– Не маловато ли для княжества, всего-то 5 баронств?

– Верно, и полмиллиона человек не наберется. Но на юге есть где разгуляться, да и за счет переселенцев из Греша численность вырастет. За счет централизации власти и поддержки с севера боеспособность будет куда лучше, чем прежде. Уже сейчас лучшие из выживших наемников пополняют ряды княжеской дружины. Они преданы Бродрику и в купе с людьми баронессы и подаренными гвардейцами составят основной кулак. Булиен станет главным магом княжества, чем его, видимо, и купили с потрохами.

– А вот тут мы и переходим к другому вопросу. А что же приключилось с тобой?

– Со мной? Да ничего особенного. Бродрик предложил должность главного мага сначала мне, а я отказал и попросил… ну скажем, «расчет». Видишь ли, глава Вепрей задолжал мне, и не только денег. Ведь в моем текущем статусе куда ценнее нематериальные вещи, нежели золото. А у грешских колдунов скопилось немало секретов, особенно по части того, что касается магии преобразования. Но Бродрик решил, что я не отработал весь срок, на который мы с ним договаривались. В общем, у нас возникло недопонимание, которое осложнялось тем, что после финального сражения я был просто опустошен и в свою силу войду не раньше, чем через 4–5 дней. Не самое, знаешь ли, легкое занятие, останавливать баронскую конницу на полном скаку. В общем, перенапрягся я немного. А на размышление Бродрик дал мне время лишь до завтра.

– И я так понимаю, не случайно?

– Верно. С учетом запрета покидать шатер и приставленной к нему внушительной охраны во главе с Булиеном не сложно было догадаться, что меня ждет в случае отказа. Бродрик не упустит возможность сэкономить немало золота и убрать ненужного свидетеля. Остальным же скажут, что, мол, перенапрягся и потенциал не рассчитал. Такое бывает с магами, когда они лезут туда, куда им еще рано, пытаясь взвалить на плечи то, что им не по силам.

– Не проще было бы подписать с Бродриком контракт, а затем «поменять» решение, когда силы снова вернуться?

– Нет, не проще. Контракт с князем – это дело серьезное, его нарушение будет вечным клеймом для мага. А дальше учувствовать в реализации амбиций Бродрика мне не хочется совсем. Подозреваю, что работа предстоит не самая благородная. Лучше я к нему как-нибудь загляну попозже, спрошу, как дела, и не хочет ли он со мной рассчитаться. Хотя, учитывая его текущий статус, это тоже будет не так-то легко осуществить… Ссорится с Грешем себе дороже, там одних мастеров на службе короля 6 штук наберется.

– Почему ты не сбежал один, а решил помочь мне? Один на лошади Брока ты был бы куда дальше сейчас от возможной погони.

– А вот тут одного ответа у меня нет. За тебя попросил Брок, говорит ты ему и многим ребятам жизнь спас. Да и сам я об этом думал, что-то в тебе такое есть… Пусть не потенциал, но… Не знаю, может каким богам ты приглянулся, а может кто еще за этим стоит, но вроде как ведет тебя что-то. В общем, не хочу я спорить с судьбой и идти ей наперекор. Пока не хочу. К тому же я сейчас действительно слаб, и в случае погони я рассчитываю на твою помощь. Про твою раненую ногу я не знал, но надеюсь, что я не прогадал, и это не помешает тебе легко разделаться с нашими преследователями.

Последнюю фразу он произнес, устало улыбнувшись.

– Даже не сомневайся, у них не будет и шанса, – вернул ему улыбку я. – Но что мы планируем делать дальше?

– Брок подозревает, что Бродрик может зайти еще дальше и попытаться обрубить концы. Завтра он отправляет 2 обоза с наемниками, которые не вошли в состав новой дружины. Они разделятся в баронстве Клен, один пойдет в Империю, другой в Приозерье и Грозовое княжество. Мой друг считает, что ни одному из них не дадут пересечь границу. Я не разделяю его опасений, все же это слишком, но нашему плану это не мешает. Брок с остатком своей сотни планирует по пути отделится от каравана и пройти другой дорогой в срединные баронства. Мы должны встретится с ним через пару дней в условленном месте.

– Ну тогда предлагаю не терять времени, сегодня до заката мы еще успеем немало пройти. Пройдем по краю леса, чтобы не попадаться на глаза и не потеряться самим. Неплохо было бы иметь карту, чтобы проложить маршрут.