Текст книги "Ниочёма 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Матвеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Моя вторая тётушка решила отжать у пацана камушков на о-очень большую сумму, а самого пристрелить. Пацан не дался, и вся эта история всплыла. Вышло настолько грязно и вонюче, что император выгнал её из дворца и из своего рода. Получается, что твоей сестричке не удалось ограбление, и поэтому она нуждается в сочувствии. А Песцов не позволил себя убить, а, значит, он гад и сволочь. Кажется, это логика уличных бандитов. Разве нет?

– Да что ты понимаешь!

– Я понимаю, что ты на пару с сестрой выставила Оленевых как тупых неадекватов. Еще немного, и меня тоже запишут в идиотки только потому, что видят рядом с тобой.

Девушка закончила собираться и направилась к двери.

– Ты куда это собралась? – рявкнула тётушка.

– Куда-нибудь подальше отсюда. В общагу, к остальной команде, например.

Верочке хотелось побольней укусить тётку, и она добавила:

– А то еще пойду познакомлюсь с этим Песцовым.

– Что!

– А что? Парень видный, жену в обиду не даст. Да и ещё я в ведомостях подсмотрела, у него восьмой ранг. И это в неполные восемнадцать!

– Тебе никто не позволит выйти за него замуж.

– А я и спрашивать не буду. У парня есть все шансы к совершеннолетию взять пятый ранг. И тогда он придет и заберёт любую, кто ему понравится. Лично я свой шанс упускать не хочу.

– Никуда ты не пойдешь!

Оленева встала в дверях, перекрывая выход, но тут раздался телефонный звонок.

– Дай мне телефон! – потребовала тётка.

– Пойди да возьми. Интересно, кто это звонит?

Вера пробежалась по комнате к столу, глянула на экран.

– Ух ты, сам глава рода! Наверное, хочет сказать тебе «спасибо».

– Дай сюда телефон, мерзавка!

– И не подумаю. Тебе надо, ты и бери.

Оленеву раздирало надвое: звонок главы рода игнорировать нельзя. Но если пойти к телефону, девка сбежит. Что делать?!

Страх перед главой всё же перевесил. Елена Миленовна подошла к столу и взяла трубку. Племянница тут же юркнула в дверь, но остановилась на пороге послушать новости.

– Здравствуйте, Михаил Юрьевич! – проворковала Елена Миленовна медовым голоском.

В ответ она услышала гневный рёв:

– Ты что там, совсем охренела? Почему мне глава арбитража звонит и вызывает в суд? Ты кому опять нахамила? Роду виру присудят – из своих личных денег платить будешь!

Верочка довольно улыбнулась и выскользнула за дверь. Справедливость восторжествовала.

Найти Песцова оказалось непросто. Он ускользал от Верочки самым непостижимым образом. Его только что видели, называли место, направление. Она шла туда, но парень каждый раз оказывался шустрее. Вот сейчас только мимо пробегал, и уже нет его, умчался. Но Вера Оленева была не такой, чтобы отступаться от своей цели. Она шла по следу упорно и неустанно. Наконец, ей указали на небольшое кафе, в которое мальчик из Питера зашел, но выйти ещё не успел.

Она вошла, устроилась за столиком недалеко от выхода, заказала себе кофе и пирожное и принялась ждать.

Песцов появился через час, когда на улице уже совсем стемнело. Вышел из дальней кабинки в сопровождении крепкого мужика. Под мышкой у мужика была коричневая кожаная папка с эмблемой ИСБ. Они распрощались и безопасник тут же ушел. Быстро, почти бегом. Песцов же вздохнул и тоже побрел на выход.

– Олег, – остановила его Вера.

– Мы знакомы? – неприязненно спросил парень.

– Нет, но я как раз жду вас, чтобы познакомиться.

– Вы знаете, я сегодня устал. И сейчас собираюсь немного прогуляться и отдохнуть. Впрочем, если вам нужен автограф – на фотке, на плакате, на каком-нибудь другом месте – давайте, только по-быстрому.

Парень присел за столик, девушка села рядом.

– Давайте вашу открытку.

Вера взглянула на Песцова и увидела. Увидела усталость, и впрямь жуткую. Ей стало стыдно за свою назойливость и, ещё стало почему-то жаль этого парня, в котором на долю секунды проступило что-то непонятное, очень взрослое и совсем нездешнее. Она положила свою ладонь на руку Олегу.

– Извини, я, кажется, действительно не вовремя. Я пойду. Ты ведь завтра еще будешь здесь? В смысле, в Академии? Тогда завтра и увидимся.

К её удивлению, Песцов положил свою вторую руку поверх её ладошки. Всмотрелся внимательно в лицо девушки и сказал:

– Знаешь, я передумал. Я пойду изгонять хандру, а ты, если хочешь, иди со мной. Я тебя не обижу, и не брошу, обещаю. И домой верну вовремя. С тобой мне будет лучше, чем одному. Идёшь?

– Иду. Сейчас, только рассчитаюсь за кофе.

Где-то в Москве.

Олег шатался по городу, так похожему на тот, что он помнил и, одновременно, совершенно иному. Его спутницей и, по совместительству, проводницей была случайно встретившаяся девочка. Первый человек в этом мире, который отнесся к нему именно по-человечески. Не как к ресурсу, не как к знаменитости, не как к избавителю от проблем, а именно как к человеку. Обычному, без учета пола и возраста. Кажется, девочка его даже пожалела. Он и сам позже пожалел, что на несколько секунд расслабился, раскрылся, скинул маскировку. Но уж больно тяжелым вышел разговор с Барановым. Уж больно мягко стелил майор ИСБ, больно хитро закидывал удочки. Призывал к содействию, обещал молочные реки, сулил поддержку и прикрытие со стороны Конторы. Но каждый раз Олег вспоминал железный табурет в допросной, и желание бескорыстной помощи безопасникам тут же исчезало, а о корыстной речи почему-то не заходило. В итоге майор ушел недовольным, хотя и старался этого не показать. Неужели он всерьёз рассчитывал на вербовку пацана? Если так, он оказался наивнее, чем Олег предполагал.

Через час, когда ноги уже стали уставать, Песцов зарулил в ближайшую кафешку. Цеплявшаяся за его локоть девчонка послушно пошла следом. За этот час они перебросились от силы десятком слов.

– Тебя как зовут? – спросил Песцов, когда они устроились за столиком.

– Вера.

– Замерзла?

– Немного.

– Чем предпочитаешь греться? Будешь глинтвейн?

– Думаешь, нам продадут?

– А мы попробуем. Не прокатит – тогда подумаем о чае. Проголодалась?

– Угу.

– Я не знаю твоих вкусов.

– Мне сейчас сгодится что угодно.

– Тогда я закажу на свой вкус. Тебе что, мясо или рыбу?

– Наверное, всё же, рыбу.

Олег взглянул на девушку, словно бы оценивая, сколько в неё влезет, и подозвал официанта.

Глинтвейн принесли без вопросов. Вера отпила пару глотков и почти сразу поплыла. Мягкое тепло, горячее вино, ароматы корицы и яблока подействовали на неё все разом, отключив мозги и, кажется, даже инстинкты. Она грела руки о бокал, прихлебывала маленькими глотками вкуснятину и о чем-то говорила с парнем. О каких-то пустяках. О глупых подружках, для которых выйти замуж – предел желаний, о зловредных тётках, которые вечно капают на мозги…

– А что ты хочешь? – вдруг спросил Песцов. – Вот тётки хотят от тебя чего-то своего. Глава рода хочет выгодно тебя обменять на пользу для этого самого рода. Подружки хотят замуж. А чего хочешь ты? Я понимаю – ты хочешь, чтобы все отвязались. Но это сиюминутно и, к тому же, нереально. Ты всегда будешь зависеть от кого-то. Всё, что ты можешь сделать – это постараться, чтобы тех, кто вправе тебе приказать, было как можно меньше.

– Я хочу быть с тобой, – неожиданно для себя призналась Вера.

– Это – тоже не главное. И тоже сиюминутное. Не верю, что ты захочешь всю свою жизнь посвятить одному лишь мужчине. А что ты хочешь для себя? Кем ты хочешь стать, чем заниматься? Ответь себе на этот вопрос, и я всерьез подумаю о том, чтобы исполнить твоё желание.

В Академию они возвращались на такси. Подзахмелевшая Вера всю дорогу прижималась к Песцову. Ей нравилось исходившее от него тепло. А еще в нем ощущалась сила и какая-то внутренняя уверенность. Желание быть рядом с этим странным парнем росло, переходя почти что в физическое влечение. Когда они добрались до общежития, она, попрощавшись, внезапно для себя самой подскочила и, повинуясь безотчетному желанию, чмокнула Олега в губы. Тут же испугалась своей смелости, смутилась, затушевалась и убежала, забыв оставить номер своего телефона.

Глава 5

Где-то в Московской Магической Академии

Олег, развалившись на кровати, скорбел о несовершенстве Мира. Что за нафиг? Никто не воспринимает всерьёз, каждый – ну, почти – норовит обжулить, облапошить. Люди, называющие себя взрослыми, считают нормой хамить и оскорблять других. Какие нафиг подростки? Еще пара месяцев, дадут автомат в руки и пошлют Родину защищать. Да и что с того, что подростки? Это не дает права на хамство, так же, как возраст совсем не обязательно прибавляет мудрости. Скорее, та тётка, Оленева, решила, что ей всё можно, всё сойдёт с рук.

Олег пробормотал под нос невнятное ругательство и повернулся на бок. Вот лежат, дрыхнут его, так сказать, товарищи по команде. Ровесники по физиологии. Стали бы они вчера устраивать скандал из-за наезда Оленевой? Вряд ли. Потому, что у них в подкорку вбит императив подчинения. Старший имеет право приказывать и это право незыблемо. А у него, Олега, ничего этого нет. Потому он и влезает вечно во всякий блудняк. Впрочем, вчерашний заход вышел неожиданно прибыльным. Позвонил Главный Олень, извинялся за недостойное поведение члена рода и предложил деньги, чтобы уладить скандал полюбовно, не доводя дело до арбитража. Наверное, он свою Олениху сам будет иметь, во всех позах и самыми извращенными способами, в том числе и напрямую в мозг через уши.

Вот и вчерашняя девочка тоже попыталась от этой установки избавиться. Правда, не ради того, чтобы чего-то достичь, а назло своей тётке, но всё равно – прогресс. И та же Маша Каракалова, она давно освободилась от гипноза взрослых, и в ступор от командного голоса не встанет. Но принцесса – девка хитрая и, не имея возможности соскочить самостоятельно, изначально хотела для этого использовать Песцова. А Росомахина? Домашняя девочка, слепо доверяющая всем, кто сумел, сознательно или нет, достучаться до её души. И пока ещё толком не умеющая отличить хороших людей от плохих.

Олег завозился в постели и перевернулся на живот. Ох уж эти требования закона! Надо, вишь, царю-батюшке генофонд нации улучшать, крепить обороноспособность царства-государства. Почитать бы законы на этот счет, но когда? То одно, то другое. То учеба, то похищения. А ещё договор с Песцом… Хорошо, что в его владениях имеются кристаллы-накопители. По крайней мере, нежить не начнет в его отсутствие повально засыпать. Даже у Милки есть свой персональный накопитель на месяц автономки. Если честно, он к ней привязался. Привык. Как-то даже не хватает её сейчас. А что в армейке? Ведь целый год скитаться по казармам да по палаткам. А то и, не дай Предок, по окопам. Какая Домовая такое выдержит?

Сон приходить решительно отказывался. Песцов перевернулся на спину. Вот наступит конец года, он закончит гимназию, отпразднует восемнадцатилетие. А потом что? Так или иначе, но кого-то придется выбирать. Никому он ничего не обещал, а Росомахиной даже и надежды не давал. Правда, когда она клятву приносила, было прекрасно видно, что она совсем даже не против быть выбранной. Три девчонки. Все разные. Все неидеальные. И каждая по-своему хороша. Какой соблазн отдать власть: мол, девки, порешайте меж собой, а я соглашусь. Но жить-то потом с той, кто останется, кто других победит. Ладно, первые пару месяцев, пока страсть не остынет, пока койка всё затмевает. А потом? А если за эти два месяца ему еще кто встретится? Такая, которая всех переплюнет и станет идеальным кандидатом? И ещё без тёщи.

А-а, к чёрту. Он подумает об этом завтра. А сейчас… Ого, уже без пяти минут семь! Надо вставать и идти в душ, пока его не заняла эта орава пацанов. Может, удастся еще немного оттереть автографы? Ну чесслово, неудобно перед людьми.

Сегодняшний тур был последним и, по сути, индивидуальным. Сольная показательная программа. Реальная магия. Лучшие из лучших по итогу двух туров. Девять человек, и Олег среди них.

Никакой заранее озвученной программы не было. Простым жребием определился порядок выступлений. Всё, что нужно было сделать – это выйти на полигон и всех удивить. Или, по крайней мере, постараться это сделать.

На победу Олег не рассчитывал. Приз – бесплатное обучение в ММА – был достаточно вкусным даже для обеспеченных гимназистов. Настолько, что имелись все основания попытаться использовать нетрадиционные методы. Не впрямую, конечно, но чтобы при прочих равных нужного человечка продвинули вперед. Ладно, выгнали вчера одну дурную бабу. Но кто поручится за то, что не найдется другой, более умной?

Да и вообще: победа на подобных олимпиадах – это статус. А здесь, в этом мире – Олег уже начал понимать – статус означает гораздо больше, нежели деньги. И за статус аборигены непременно будут биться. Его собственный статус уже немал: личная благодарность императора, орден, недвижимость, кой-какие деньги. Ну и, главное, магический ранг.

Так-то, благодаря наличию конструктов, маг здесь каждый второй, не считая каждого первого. Таких, кто вообще ничего не может, почти что и нет. Это либо природные бездари, либо такие же природные лентяи. Тех, кто ниже десятого уровня, особо и за магов не считают. Должен гражданин уметь хотя бы десяток простейших бытовых конструктов применять, иначе позор. Вот серединка, те, кто от десятого до шестого, это самая что ни на есть опора государства, его становой хребет. Они и в армии, и в чиновниках, и в других всяких начальниках. Просто потому, что благодаря магии могут намного больше. Они все поголовно на учёте в Магическом Архиве. Но самые крутые из самых крутых, элита из элит – это пятый ранг и выше.

Эти монстры окружены заботой государства, их знают наперечёт все мальчишки, плакаты с героями висят в спальнях девчонок. Правда, встретиться с таким вживую вряд ли выйдет, а даже если и выйдет, об этом никто не догадается: они маскируются похлеще киноартистов. Их личная жизнь охраняется законом так, что папарацци даже не пытаются подобраться на расстояние снимка. О них пишут романы и снимают фильмы, и каждый подросток, независимо от пола, мечтает попасть в их число.

Кроме, наверное, тех пацанов, что учились вместе с Олегом в Воронежской гимназии. Теперь-то Песцов понимал: наверное, это была самая отстойная гимназия Воронежа, если не всей Воронежской губернии. Вот там пацаны, кроме нескольких заучек, ленились и жилы не рвали.

Сам Олег в топовый список магов не стремился, и тоже бы с удовольствием ленился, но у него имелся могучий стимул: категорическое нежелание жениться по чужому слову. Уж если никак иначе, если без жены не обойтись, то хотя бы выбор себе обеспечить.

Полигон Московской Магический Академии

Фантазия у гимназистов оказалась неказиста. Пара девочек изобразили фейерверк. Неплохо изобразили. Ещё два мальчика создавали миражи. Иллюзии. Олегу это было совсем неинтересно. Что они есть, что нет: родовая особенность, млин. Фишкой в этих всех упражнениях было одновременное создание нескольких конструктов, что демонстрировало навыки оперирования силой и мастерство контроля над ней. Одна девочка манипулировала шелковой лентой, обвивая ею обруч. Но, видимо, переволновалась, не удержала контроль. Или, как вариант, не хватило резерва. Она расплакалась, убежала прочь, и с ней убежало еще несколько подружек. Успокаивать. Видимо,

Олегу выпала очередь выступать последним. Он равнодушно поглядел, как ещё один пацан пытался соединить ветер и землю. Владение магией он продемонстрировал, но красоты в этом выступлении не было. Просто тучи пыли и камней, летающие по арене. Зато предпоследний участник порадовал. Прежде Песцову с ним сталкиваться не доводилось. Ни на соревнованиях, ни в столовке.

Два здоровенных амбала с натугой вынесли в центр площадки немалых размеров слиток железа и шустренько удалились. Вместо них на площадку вышел стильно одетый молодой человек. Олег присмотрелся: симпатичный, харизма прокачана неслабо. Ведет себя на публике умело, сразу видно: не в первый раз. На первый взгляд, интересный парень.

Разводить церемонии новый участник не стал. Поднял железную чушку – очевидно, каким-то нестандартным воздушным конструктом. Окутал потоком пламени, раскаляя металл добела. И придавил воздушным молотом, расплющивая слиток в довольно толстый лист. Окатил струей воды, отчего арена окуталась клубами пара. Впрочем, пацан умело отгонял от себя этот пар потоком воздуха. Когда металл перестал светиться малиновым, гимназист развеял поддерживающий конструкт, и железяка с тяжелым грохотом рухнула на утоптанную до каменного состояния землю полигона.

Выступление впечатляло. Олег уже решил было по окончании соревнований с ним зазнакомиться, но парень, едва закончив манипуляции, глянул прямо на него с откровенным вызовом: мол, сможешь ли лучше. И зрачки его на долю секунды вдруг стали вертикальными. Или это Песцову показалось?

Олег стоял в ожидании своей очереди неподалёку от судейской коллегии. Примерный сценарий выступления у него был готов заранее. Ничего особенного, не слишком зрелищно, примерно на уровне последнего участника. Но тут председатель жюри, тот самый Медведев, ехидненько так заметил:

– Надеюсь, ваше выступление будет содержать хоть какой-то элемент новизны, господин Песцов.

И гадливенько так ухмыльнулся.

Понятно: судьи уже всё решили. Может, даже и наградные ведомости заполнили. Ну кто может ожидать сюрприза от школьника, который на прошлом выступлении показал конструкт, известный вот уже сто лет? Да, формально он был прав. Но это не показатель силы, а лишь мера склочности.

Всё это было написано на глумливой физиономии Медведева. И Олег взбрыкнул. Вообще-то, в силу природной меланхоличности, у него это случалось довольно редко. Но если уж случалось…

– Переписывайте протоколы, господин Медведев, – в тон судье ответил Олег.

И ухмыльнулся не менее гадко.

На арену он прошел, демонстрируя знак V на поднятой вверх правой руке. Судя по свисту, поднявшемуся на трибунах, в этом мире тоже существовали валлийские лучники. Непонятно только было: освистывали наглеца или поддерживали героя. Впрочем, Олегу было начхать. Он уже знал, что будет делать.

Все элементы будущего выступления Песцов прежде отрабатывал – каждый по отдельности, так что всё должно было пройти гладко. И очень эффектно.

Чуть измененный конструкт магического щита создал невидимую для глаз упругую сферу. И спустя секунду эту сферу заполнил здоровенный файрбол. Брошенную на земле плиту подхватил воздушный поток и зафиксировал строго горизонтально. Повинуясь Песцову, затянутый в кокон силового поля плазменный шар завис над железным листом. А потом из малюсенького отверстия в магическом щите ударила тонкая, не толще карандаша, струя плазмы. Брызнули в стороны искры, потёк на землю расплавленный металл, а шар, постепенно уменьшаясь в размерах, двинулся над заготовкой. Иссякнув, файрбол исчез, и одновременно с этим грохнулись на землю остатки листа. В воздух взметнулись тучи песка, окутали вырезанную из металла деталь, и через минуту развеялись. А над полигоном сияла в лучах солнца отполированная до блеска фигурка бегущего песца на длинном металлическом шесте.

Олег сделал демонстративный жест и, повинуясь ему, штандарт воткнулся в центр арены. А победитель – в этом теперь не было никаких сомнений – все с тем же нахальным жестом V двинулся к выходу.

Проходя мимо судей, Песцов не удержался. Чистое мальчишество, конечно. Но так захотелось!

– Что, господин Медведев, – весело сказал Олег сидящему с растерянным видом председателю комиссии, – не ожидали? Кому вы сегодня оказали свою фирменную услугу?

Он хотел добавить что-то ещё, но тут налетел профессор Тушканов.

– Невероятно! Вы модифицировали конструкт в процессе его работы! Как вы это сделали?

– А вот это, дорогой профессор, относится к категории секретов рода.

Где-то недалеко от Москвы

Мужчина с глазами змеи в ярости шипел в телефонную трубку:

– Почему мой сын не стал победителем олимпиады? Почему он занял всего лишь второе место? Что значит, уступил в честной борьбе? Я за что тебе деньги платил? Разумеется, вернёшь. Вдвойне вернёшь! Сегодня же. Ничего не хочу знать. Сегодня же! Иначе я буду говорить с тобой иначе.

Мужчина за разговором не слышал, как открылась дверь кабинета и в комнату вошёл юноша, как две капли воды похожий на него. Вошел и удобно расположился в одном из кресел.

– Так, значит, ты настолько в меня не веришь, что платил деньги за то, чтобы мне нарисовали победу? – недобро спросил юноша.

– Ты ещё мал и не понимаешь, как важно исключить любую вероятность проигрыша, – нахмурился мужчина.

– Значит, мал, да? А когда буду не мал? Впрочем, речь не об этом. А о том, что если бы твой человек в комиссии сделал бы то, на что подписался, то я потерял бы лицо. По твоей, между прочим, вине. Так что я бы на твоём месте…

– Ты не на моем месте! – вспылил мужчина.

– И очень хорошо. Пока я всего лишь наследник, я имею право совершать ошибки. Ты такого права уже не имеешь, однако совершаешь. Песцов выступил слишком ярко, чтобы…

– Песцов? Опять Песцов?

Мужчина сжал кулак, и из него на пол посыпались обломки металла и пластика, останки безвременно почившего телефона.

– Да, Песцов, – с вызовом ответил Юноша. – Он показал запредельный уровень владения конструктами. Такому противнику проиграть не зазорно. Его победа была настолько убедительной, что твоего человека сожрали бы при первой же попытке мухлежа.

Мужчина не слушал.

– Песцов, Песцов, везде Песцов, – бормотал он про себя, не замечая, что говорит вслух.

– Слушай, отец, на кой тебе сдался этот Песцов? – поинтересовался юноша.

– У него есть нечто такое, что нужно мне, нужно моему роду. И я это заберу.

– А ты не пробовал поговорить, поменяться, купить это нечто?

– С кем говорить? С этим сопляком? Весь род Песцовых – это он сам.

– Тем более. Значит, цену задирать не станет.

– Ты ничего не понимаешь! Я не стану с ним разговаривать.

– Я прекрасно всё понимаю. Ты считаешь, что тебе, главе большого, сильного и богатого рода, неуместно встречаться и разговаривать с главой рода маленького и слабого. И поэтому хочешь отжать нужные тебе активы силой. Я – против, и участвовать в этом не стану. Рано или поздно Песцов узнает, откуда проистекают все его проблемы. И тогда он со своей стороны сделает всё, чтобы нужный тебе актив никогда и ни при каких обстоятельствах не попал в твои руки. Впрочем, ты всё равно поступишь по-своему. А я поеду в город.

– Это еще зачем?

– Я хочу поздравить победителя олимпиады с честной победой.

В одной из Московских кафешек.

Гулянка затянулась настолько, что начала утомлять. Олег немного проставился – чисто для затравки. Ну и угостить свою команду стоило. А потом разгуляй понёсся уже сам собой. Олег потусил немного с тинейджерами, но очень быстро заскучал. Громкая музыка утомляла, тупо наливаться алкоголем не хотелось, скакать на танцполе – тоже. Хотя девочки подходили, да. Приглашали, порою очень даже активно. Можно сказать, предлагались. И это было… грустно это было. И даже немного противно.

Вспомнились веселые трикотажницы из общаги. С ними было классно. Им от Олега ничего не было нужно. За автографы и рассказы о бале они честно платили неподдельным восхищением. Не притворялись, не зазывали, не трясли перед носом прелестями, намекая на разврат и подразумевая динамо. Ну и что, что бухали? Зато искренне, от души, веселились. Хоть сейчас поднимайся и езжай к ним.

Подходил парень. Тот, что в итоге остался вторым. Назвался Максимом Кобриным. Пожал руку, поздравил с победой и сообщил, что шел с намерением выиграть. Но против Песцова оказался слабоват, в чем честно признался. От парня тянуло опасностью. Не направленной непосредственно на Песцова, этакой спящей, латентной. Но злить его в любом случае не стоило. И, наверное, имело смысл позаботиться о сыворотке против укуса кобры.

Какого-то сближения не случилось, да и не предполагалось. Но два парня смогли поглядеть друг на друга вблизи, составить мнение о возможностях потенциального соперника и молча заключить некий пакт о ненападении.

Этот эпизод несколько отвлек Олега от скучного сидения за столом, но лишь на пару минут. Он решил: всё, пора уходить. Тут всё закончится и без него.

– Олег! – кто-то дернул его за рукав.

Он поднял голову. Вера!

– Пойдем, потанцуем?

Тут и медляк очень кстати завели. Или это девочка предусмотрела? Да и ладно. По крайней мере, эта мозгами чуть постарше остальных, с ней есть о чем поговорить. И, как показывал предыдущий опыт, помолчать тоже есть о чём.

– Пойдем.

Под тягучую медленную мелодию они пару минут молча потоптались на танцполе. Текст песни был тупым и бездарным, и это усиливало тоску.

– Олег, – шепнула Вера. – Я же вижу – тебя тут всё достало. Пойдем лучше гулять. Мне вчера понравилось.

Глава 6

Где-то в Санкт-Петербургской гимназии для одаренных

В Москве солнце, в Питере – дождь. Все, как полагается. Куча народу радуется триумфальному возвращению команды. Не первое место по сумме баллов, третье, но по сравнению с прошлыми годами – прогресс. Было даже странно, что лучшая гимназия империи не может нормально выступить. Хотя, возможно, Медведев и Оленева – не единственные лоббисты из тех, кто окопался в ММА. Но думать об этом Олегу не хотелось. А хотелось думать о том, что нашлись люди, которые искренне радовались именно ему, Олегу Песцову. Пусть их было не так, чтобы много, но главное – они были.

Росомахина радовалась не скрываясь, ярко и откровенно. Маша – очень осторожно, сдержано и только наедине. Витя Полоз, хотя они и не были особо дружны, тоже выглядел ужасно довольным хдопал по спине, поздравлял с победой и хитро подмигивал, явно на что-то намекая. И даже куратор группы широко улыбался. Хотя, возможно, не столько явлению Песца народу, сколько успеху всей гимназии. Робко, из-за спин одноклассниц, улыбалась Лиза Филькина. Почему так – кто ж её знает. Сама себе нагадила, сама себя наказала, сама себе барьер меж собой и парнем придумала и сама же его поставила. Делать первый шаг навстречу Олег не собирался. Хочет общения – пусть приходит и хотя бы даст понять, что осознала.

С некоторым запозданием Олег понял, что нежданно-негаданно обрел в гимназии массу фанатов. Как-то забыл он про вездесущее телевидение, а оказалось, что его выступление попало в новостной выпуск на центральном канале. Не само по себе, конечно, а в рамках сюжета об олимпиаде ММА. Но зато почти без купюр. Обрезали только пафосный выход. И вот уже целые сутки в отдельно взятой гимназии бушевал культ имени Песцова.

К счастью, попали под магию Олегова обаяния не все. По крайней мере, отпрыски сильных родов избежали повального опесцовливания. Да, к тому же, невместно им было носить на одежде что-то кроме герба своего рода (бриллианты не в счет). Те же, кто происхождением был поплоше, открыто таскали на пиджаках и платьях блестящий значок, изображающий бегущего песца. Точно такого же, какой был воткнут в полигон ММА, только чуток поменьше размером. Пацаны делали себе прически «под Песцова», девочки вплетали в волосы ленты песцовских родовых цветов.

Приехавшие вместе с Олегом пацаны растрепали по гимназии о нательной росписи, о тех самых злополучных автографах. Втихую перекидывали с телефона на телефон сделанные исподтишка фотки. Низкого качества, несколько размытые, но вполне достаточные для того, чтобы разобрать: «Олежек, ты монстр» и «Это был полный песец». Самые же продвинутые заценили скалящуюся с плеча росомаху. И, сделав соответствующие выводы, поделились информацией с родителями. Родители в свою очередь сделали свои выводы и выводами этими ни с кем делиться уже не стали. Девочки же, сопоставив зверя на татушке со списочным составом элитной группы, принялись дружно плести косы. Такие же, как у Росомахиной.

Радовалась Олегу и Милка. Едва он зашел в комнату и бросил на пол сумку, как она материализовалась в центре комнаты и принялась нарезать круги вокруг Песцова.

– Наконец-то ты вернулся! – радовалась она. – Мне без тебя было скучно. Дел совсем нет. Не для кого готовить, нечего убирать.

– А ты бы сгуляла по округе, на столицу посмотрела.

– Так я и гуляла. В доме-то делать и нечего. Так, раз в день пыль смахнуть. Да всё равно что-то неправильное в этом есть, когда домовая – и без работы

В комнате и вправду царил идеальный порядок.

– Сейчас-сейчас, – суетилась домовушка. – Чаю хочешь? Я мигом спроворю. У тебя еще и та шоколадка осталась с фисташками. Помнится, ты её уж больно нахваливал, сейчас будет как раз ко времени. Ой, что это я? Раздевайся, разувайся, все твои вещи на своих местах. А сумку я сейчас быстрёхонько разберу.

И вправду: не прошло и двух минут, как в чайнике забулькал кипяток, пустая сумка убралась на антресоль, грязные вещи полетели в стирку, а кроссовки, уже почищенные и просушенные, заняли своё место на обувной полке. Олег упал на стул и потянулся, закинув руки за голову. Сколько раз в прошлой своей жизни он мечтал о подобном! А тут раз – и всё исполнилось. Вот только несмотря на такую суперхозяйку, времени на безделье всё никак не образовывалось. А теперь придется еще и активно прокачиваться, чтобы получить к нужному времени нужные ранги.

План у Олега на этот счет был. Согласно ему, сперва нужно было дать облик Аргусу. Очень может быть, что это действие пусть и немного, но разовьет его ядро. А потом, уже вплотную к экзаменам и финальному измерению, решиться и наградить хранителя питерского дома именем. Сейчас, когда ядро намного выросло и его вместимость значительно увеличилась, процедура должна была пройти намного легче. Но всё равно испытанная однажды адская боль вызывала страх перед этим действием. К сожалению, никакого другого способа уложиться в срок Олег не видел. Как ни крутись, а придётся подыскивать в своих закромах подходящий накопитель, уходить на выходные в свой особняк и устраивать сеанс самоистязания.

Размышления прервал деликатный стук в дверь. Пришлось поднимать задницу и идти отпирать. Как было здорово, когда был Аргус! Какой там нафиг умный дом? Вот, один единственный хранитель, и никакой электроники. Полноценный ни разу не искусственный интеллект, голосовое управление, охранные функции и никаких программно-аппаратных сбоев, вирусов и прочего.

На пороге стояли девчонки, Маша и Алёна. Обе нарядные, причёсанные. Росомахина, что удивительно, была без своих привычных косичек. В руках пакетики, очевидно, сласти к чаю.

– Привет, заходите.

Олег запер дверь и пошёл разливать чай по чашкам. Зачем пришли гостьи – понятно: за подробностями. Женщины, они вообще независимо от возраста любят подробности, мелочи и детали. Пришлось напрягаться, что-то там вспоминать: во что были одеты люди на трибунах, какую музыку ставили в кафешке и прочую белиберду. А потом, когда чай был выпит, Росомахина, как самая непосредственная, брякнула: