Текст книги "Ниочёма 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Матвеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

По вечернему Питеру прогуливалась пёстрая публика, пролетали мимо катера, проползали туристические паромчики. Наблюдать эту картину было довольно занятно.

Рядом послышалось шушукание, потом осторожное покашливание. Песцов недовольно обернулся. Рядом со столиком стояли две девушки. Молоденькие, симпатичные, с горящими любопытством глазами.

– Скажите, – начала одна. – Вы ведь Олег Песцов?

– Надеюсь, да, – ответил Песцов.

– Тот самый? – восхищенно добавила другая.

– Тот или не тот, но Песцов. Что вам угодно?

Девушки еще немного пошушукались и первая, оказавшаяся побойчее подруги, задала, наконец вопрос.

– А можно с вами сфотографироваться?

– Нет.

Видимо, такой ответ даже не предполагался. Лица девушек вытянулись, глаза увлажнились.

– Но почему? – обиженно спросила первая.

– Но зачем? – в тон ей ответил Песцов.

– Как зачем? На память, – растерялась она.

– Это вам. А мне зачем?

Такой вопрос поставил обеих подружек в тупик. Они недоуменно хлопали глазами, не зная, что им делать дальше. Но тут появилась официантка с подносом и Олег сразу позабыл о двух глупеньких наивняшках.

Поданный ужин был не слишком изысканным, но зато вкусным, и Песцов от души наслаждался едой. Рядом кто-то закашлялся. Олег повернул голову: молодой человек, прилично одетый, но совершенно ботанического вида.

– Я хочу сказать, что вы поступили по-свински.

– Сказал? Свободен, – отрезал Песцов и вернулся к еде.

Молодой человек еще немного потоптался рядом и ушел к своим обиженным подружкам.

– Я могу присесть? – раздался рядом хрипловатый женский голос. Кажется, незнакомый.

– Нет, – не поднимая головы ответил Песцов.

Тем не менее, послышался звук отодвигаемого стула, шорох одежды. Олег взглянул, заранее скривившись.

Молодая женщина, усевшаяся напротив него, одета была образцово. Если, конечно, за образец брать ночной клуб.

– Молодой человек, почему вы скучаете в одиночестве? – томно произнесла женщина.

Настроения объясняться у Песцова не было, поэтому он постарался сразу пресечь любое возможное продолжение:

– Отвали, шалава.

– Фу, грубиян! – возмутилась женщина, но уходить не спешила. Достала из сумочки сигареты и зажигалку, принялась прикуривать.

– Извините, – подозвал Олег пробегавшую мимо официантку. – Примите, пожалуйста, меры, чтобы эта шлюха исчезла из-за моего столика.

Через минуту из подсобки вышел бугай и остановился рядом со столиком. Ему даже делать ничего не пришлось. Женщина в один момент собрала свои вещи и свалила, прошипев напоследок что-то нецензурное.

– Спасибо, – кивнул Олег вышибале и вновь принялся за антрекот, но уже без прежнего удовольствия.

Время встречи неумолимо приближалось, а ужин еще не был завершен. Пришлось спешно закидывать в желудок остатки еды. Олег начал злиться: ему испортили удовольствие.

Звякнул колокольчик над дверью, простучали по полу тяжелые шаги и затихли рядом со столиком. Песцов хмуро глянул на подошедшего: какой-то амбалистого вида мужик. Судя по одежде и татуировкам на руках, из бандитов. Это был перебор.

– Какого хрена тебе надо? – рявкнул парень.

И, кажется, оскалившаяся белая тень на миг показалась в воздухе и клацнула зубами у самого носа посетителя. Тот побледнел, достал из кармана листок бумаги и осторожно положил на край стола.

– В-вот, просили передать.

И тут же почти бегом вымелся из кафе, едва не столкнувшись в дверях с очередной посетительницей.

Анна Ярославна Комарова пришла на встречу секунда в секунду. Как следует подумав, она отказалась от делового стиля. Выбрала скромное тёмно-синее однотонное платье до колена. Правда, оно прекрасно подчеркивало её фигуру во всех нужных местах, производя эффект намного больший, чем откровенно развратное декольте. Наряд дополнил гарнитур с лунным камнем, похожим на тот, что был в перстне Песцова. Ну и родовой перстень. Чтобы его найти потребовалось потратить весь вечер и перерыть кладовку сверху донизу. Старое, потемневшее от времени серебро было безжалостно очищено современной химией, бирюза в касте[1] отмыта, и выцарапана вся грязь под камнем и вокруг него, насколько достала тонкая игла. В итоге получилось вполне даже неплохо.

К месту встречи Комарова подъехала чуть раньше, выждала в машине несколько минут и ровно в шесть подошла к дверям кафе. Хотела войти, но тут ей навстречу выскочил какой-то бандит, явно до смерти напуганный. Если бы она не успела отскочить в сторону, на ногах бы точно не удержалась.

Анна Ярославна припечатала бегуна в спину нежным ласковым словом и вошла в кафе. Песцова она увидела сразу. Парень был явно не в духе. Её стало интересно: как смог худощавый с виду подросток напугать такого громилу?

Она оставила любопытство на потом и, перебрав за несколько шагов разные варианты приветствия, остановилась на нейтральном:

– Здравствуйте, Олег Иванович. Я вижу, вечер начался не слишком хорошо?

– Увы, да. Здравствуйте, Анна Ярославна. Присаживайтесь. Хотите кофе? Или, может, чего-нибудь посущественней?

– Кофе.

Песцов махнул рукой, подзывая официантку.

– Будьте добры, два кофе. Эспрессо и, – он поглядел на Комарову, – американо.

Женщина согласно кивнула.

– И два пирожных. У вас есть безе? Замечательно.

– Вы интересовались моими предпочтениями? – удивилась Анна Ярославна, когда официантка ушла.

– Нет. Но думаю, что вам нравятся сильные ощущения – до известной степени, конечно. А, значит, вы не любите маскировать кофейную горечь сливками. Надеюсь, пока мы пьем кофе, подъедут мои сотрудники, и мы побеседуем. А вот, кстати, и они. Петр Семенович, начальник боевого подразделения клана и пока что сам себе командир. Наталья Степановна, мой секретарь и помощник.

Новоприбывшие расселись за столом

– Как вы поняли, это Анна Ярославна Комарова. Она хочет присоединиться к нам и уверяет, что может быть очень полезной. Я не выяснял так это, или нет. Так что вам слово, Анна Ярославна.

[1] Каст – оправа камня

Глава 23

Комарова несколько секунд собиралась с мыслями, потом начала свою речь:

– Олег Иванович, я уже говорила вчера, что клан, который вы создали, это нечто революционное. Ничего подобного не случалось последние несколько сотен лет. Я не знаю мотивов, которые побудили вас совершить этот шаг. Думаю, вы рассчитывали получить некие выгоды и вы их, без сомнения, получили. Но не уверена, что вы смогли увидеть все негативные последствия.

Анна Ярославна перевела дух, отпила глоток кофе и, видя, что её внимательно слушают, продолжила:

– Вы ведь уже в курсе, что магическая печать, поставленная родовым перстнем, накладывает ограничения на человека, ею воспользовавшегося. Дав обещание и заверив его печатью, вы не сможете просто так отказаться от своих слов. Но вы, наверное, не до конца понимаете механизм этого действия. Дело в том, что родовая печать – это лишь устройство связи с эфиром, а фиксирует ваши обеты и контролирует их соблюдение ни кто иной, как предок. И раз у вас на клановом договоре четыре печати, значит, четыре Предка сейчас активны и способны выполнять свои функции. То же самое происходит, если Предка призывают засвидетельствовать договор, заключаемый в устной форме.

– Простите, что перебиваю, но откуда у вас эти сведения? – взволнованно спросила Наталья Степановна.

– У меня есть книга, доставшаяся по наследству от прабабушки. Неимоверная древность. Вот в ней это и было написано.

Олег сделал стойку, что твоя легавая:

– А кто автор, не припомните?

– Навряд ли. Что-то такое птичье, связанное с перьями.

– Крутопёров?

– Точно!

– Вы полны сюрпризов, Анна Ярославна. Если наша сделка состоится, я надеюсь прочесть ваш раритет. Можно в виде копии.

– Разумеется. Но тут больше зависит от вас.

– Не совсем. Скажите, какую роль вы отводили себе в клане? Вы ведь наверняка продумывали этот момент.

– Аналитик, – быстро сказала Комарова. – Мне нравится это занятие. Я и в академии училась на аналитика, но потом выяснилось, что спрос на них весьма невелик. В крупных родах есть свои, а мелким они без надобности.

– Что скажете, Наталья Степановна? – взглянул Олег на свою помощницу.

– Абсолютная искренность.

– У вас есть сенсор? – поразилась Анна Ярославна. – Вы серьезно подошли к формированию команды, Олег Иванович. Это лишь усиливает мое желание присоединиться к вам. Я готова заключить договор хоть сейчас.

– Замечательно. Могу предложить вам два варианта: первый – вы становитесь ассоциированным членом рода, как Наталья Степановна и Петр Семёнович. Либо, поскольку перстень у вас, я вижу, есть, можете восстановить связь с Предком и войти младшим родом.

– Вы всё-таки научились будить уснувших предков, – уверенно сказала Анна Ярославна. – Я была в этом почти уверена. Разумеется, я выбираю второй вариант.

– Тогда начинайте увольняться из своего Архива. В деньгах вы не потеряете, я вам это обещаю. В ближайшее воскресенье ваш предок станет доступен для общения, тогда и заключим договор.

Подошла официантка, приняла оплату за ужин и кофе и немного чаевых, в благодарность за устранение неприятностей. Все принялись вставать с мест, собираться. Но тут Наталья Степановна подняла со стола сложенный вчетверо листок бумаги.

– А это что?

На листе был написанный от руки номер сотового телефона.

***

В одной из недорогих пиццерий сидел десяток мужчин бандитского вида. Официантки испуганно косились на них, но напрасно: мужчины никого не обижали, мирно ели пиццу и запивали пивом во вполне умеренном количестве.

Двери распахнулись, в пиццерию влетела молодая женщина, злая, как тысяча ос, и плюхнулась за стол.

– Чтобы я еще хоть раз! – прошипела она и приложилась к ближайшей бутылке.

– Ты чего, Катюха? – спросил мужик постарше других и явно верховодящий всей компанией.

– Малолеток сраный! – вытирая губы ответила Катюха спустя полминуты. – Обозвал шлюхой и позвал вышибалу. Даже разговаривать не стал.

– Ну, наряд у тебя не самый деловой. Лучше бы в джинсах и куртке пошла. Поди ещё и соблазнить его пыталась.

– Даже начать не успела. А кто эту идею подкинул? Я сразу предлагала пойти и поговорить напрямую. И вообще, закажите мне горячую пиццу. А я пока пойду переоденусь, а то и в самом деле себя шлюхой чувствую.

Через пять минут двери пиццерии распахнулись ещё раз, впустив не слишком вменяемого парня, явно из той же группы.

– Федя, что с тобой?

Парень, не отвечая, плюхнулся на свободный стул и присосался к бутылке. Оторвался, выдохнул.

– Млин, мужики, это натуральный монстр.

– Кто монстр?

– Да Песцов этот. Меня Катюха послала – мол, отнеси записку. Я и отнес. Только он так на меня вызверился, что я очухался уже в паре кварталов от того кафе. Хорошо еще, штаны чистыми сохранил.

– А записку-то передал?

Парень принялся рыться по карманам.

– Раз у меня нет, значит, передал.

Старший заинтересовался.

– А вызверился – это как?

– А буквально. Я к этому Песцову подошел, и вдруг вижу перед собой здоровенного такого зверя. Весь белый, только пасть красная и зрачки желтые. И зверь этот как на меня кинется! Думал, всё, писец мне пришел. Как на улице очутился – не помню. Но страшно было так, что до сих пор трясет.

И парень вновь принялся за пиво.

– А знаете, мужики, – задумчиво произнес старший, – если наш заход удастся, это будет самое большое везение в жизни.

– Это ещё почему?

– Да потому, что Песцову этому Предок помогает.

Парень, что пришел последним, поперхнулся пивом. Долго откашливался, наконец, смог спросить:

– Хочешь сказать, это я с его Предком свиделся?

– Да нет, если бы Предок там появился, от тебя бы и ремня не осталось. Это лишь тень предка была. И радуйся, что Песцов, похоже, ещё не умеет ей управлять. Так, на эмоциях выдал. А эмоции ему Катюха обеспечила.

– Кто тут обо мне без меня говорит? – сказала вернувшаяся Катюха. – И где моя пицца?

***

Компания сидела уже больше получаса, а звонка так и не было. Парни заскучали. Пиво и пицца уже не лезли. Пошли разговоры:

– Может, забил на нас этот Песцов?

– Может, Федя, ты телефончик не донес?

– Да нафига мы вообще ему нужны? Все знают, у аристо слуг как фантиков у дурака.

И тут лежащий в центре стола телефон разразился заливистой трелью. Старший схватил трубку:

– Алло? Это Олег Песцов. Вы, как я понимаю, хотели со мной переговорить. Я слушаю.

***

Олег поглядел на номер. Незнакомый. Но кому-то что-то от него понадобилось. И даже если это враги, лучше узнать, чего они хотят.

– Петр Семёнович, вы не видели поблизости сотового салона?

– Зачем вам?

– Нужен самый дешевый телефон для одного звонка.

Безопасник достал из кармана простой кнопочный телефон и протянул шефу.

– Знаете, Олег Иванович, с некоторых пор я всегда имею при себе пару таких. Вот, возьмите.

– Спасибо.

Олег набрал номер, дождался ответа.

– Алло? Это Олег Песцов. Вы, как я понимаю, хотели со мной переговорить. Я слушаю.

Несколько минут он выслушивая собеседника, потом с сомнением произнес:

– Знаете, у меня сейчас нет финансовых возможностей для найма вашей команды. Реально я могу только предоставить вам жилье и обеспечить питанием. Что же до зарплаты, то она будет отложена по крайней мере на год. Но и потом я смогу погасить свой долг перед вами лишь постепенно, частями. Ну и, разумеется, потребую магической клятвы. Хотите сказать, что вы согласны? Вы меня удивили. Но что ж, вы свое слово сказали. Я пришлю к вам человека, который отвечает за безопасность рода. Он с вами побеседует и даст окончательное заключение. Его слово будет решающим. Он перезвонит вам с этого номера через несколько минут, и вы договоритесь о встрече.

Олег завершил звонок и вернул телефон хозяину.

– Пётр Семёнович, это дело по вашей части. Слышали о Бурове?

– Это тот самый, который…

– Именно. Несколько его бойцов из тех, что не были замешаны ни в чем противозаконном, остались не у дел. Жили они на казарменном положении, и когда Бурова взяли безопасники, оказались без жилья, работы и вообще. В армию они не хотят, МВД в Воронеже и губернии свирепствует, деньги, какие были, у них кончились, и кому-то пришла в голову умная мысль попроситься всем кагалом ко мне. Так что теперь это ваша забота. Встретиться, переговорить, понять, что представляют из себя эти люди, что умеют, насколько надёжны, на какую зарплату рассчитывают и всё такое. И, в конце концов, принять решение: нужны они нам или нет. Их командир настаивает на сохранении отряда, но если кто-то из них откровенный шлак, он такого защищать, думаю, не станет. Можете воспользоваться возможностями Натальи Степановны, но продумайте всё так, чтобы ею ни в коем случае не рисковать. Другого сенсора у меня нет.

Где-то вне пространства

– А, явился – не запылился – почти стандартно поприветствовал Олега песец. – Ну, выкладывай, с чем пожаловал.

– Да так, царь наш анпиратор загадку заганул.

– Что, льва будить? – понимающе хмыкнул Предок. – Ох и пожалеет он потом.

– Это будут уже его проблемы. Сам пожелал, пусть сам теперь и огребает.

– Это так, – важно кивнул Песец. – Мало ему не покажется. Хотя прошлые его обещания и не будут контролироваться, но все будущие уже будут зафиксированы железно. Хапнет ваш император адреналинчику по самые ноздри. Но маны я за это возьму… клоунов пятьсот, не меньше. И времени понадобится немало. Пару дней точно.

– Приемлемо.

– Что, даже торговаться не будешь? – подозрительно покосился Предок на Потомка.

– Вот ещё, – фыркнул тот. – Конечно буду. Надо разбудить комара. Младшим родом пойдет. И ещё одна тема есть. Ты же видел мои разборки с Оленевыми?

– А то как же! Совсем они распоясались без присмотра.

– Вот именно, – подтвердил Олег. – Потому нужно и оленя пробудить. Подкинуть ему на пропитание месяца так на три, и хорошенько наябедничать на его род. На это отдам еще пять сотен клоунов.

Песец помолчал, обдумывая предложение, потом ощерился, предвкушая веселье:

– А что, неплохо выйти должно. Ишь, моду взяли – магические договора рушить!

– Воевать с оленями не хочу, – продолжил излагать Олег. – Пусть их собственный предок на подоконнике построит. И чтобы непременно с матрасами!

– Злой ты, Олежек, мстительный, – хихикнул песец. – Почти как я. У меня тоже на Оленевых зуб имеется, и не один.

И Предок продемонстрировал мечту стоматолога, полный набор идеально белых зубов.

– Кстати, песец, – решил поинтересоваться Олег. – А что будет, если человек, заключив магический договор, решит его нарушить? Нет, я понимаю: Предок вмешается и не позволит. А если каким-то образом всё же умудрится?

– Не скажу, – ответил Предок. – Сам всё увидишь.

И жутковато ухмыльнулся.

В Санкт-Петербургском доме клана Песцовых

В воскресенье состоялся общий сбор клана. В малой гостиной мест всем не хватило, в большой было чересчур просторно, а потому решили рассесться за длинным обеденным столом. Олег дождался, пока все займут свои места и начал:

– Сперва я немного отвлекусь на дела рода. Приму вассальный род Комаровых. Договор составлен, Анна Ярославна, просмотрите и если всё в порядке, заверьте подписью и печатью.

Комарова быстро, профессионально пробежала глазами лист бумаги и приложила внизу свой перстень. Крупное детализированное изображение комара вышло на удивление эстетичным. Олег заверил договор своей печатью и отложил листы в сторону.

– Завтра мы с вами, Анна Ярославна, сходим заверить договор в Архив. Дорожка уже известна. Теперь Петр Семёнович, что с теми бойцами?

– Вы знаете, Олег Иванович, на удивление вменяемые люди. Все отслужили обязательную службу в армии, так что крепкая основа у них имеется. Расти есть куда, но на ближайший год пойдёт. Кстати, среди них есть одна девушка. Она просила передать вам свои извинения за своё поведение в кафе.

– А-а! Понятно. Завтра во второй половине дня давай встретимся с ними где-нибудь на нейтральной территории. Я приму у них клятву и отправляй их всех в поместье.

Олег обвел взглядом заскучавших жен.

– Всё, с делами рода я закончил. Теперь давайте о главном. Вы знаете мою проблему. Вот-вот начинаются экзамены, потом финальное тестирование. И через полторы недели все узнают о моем ранге.

– Простите, Олег Иванович, – вмешалась Комарова. – Какой у вас ранг?

– Теперь вам это можно сказать. Пятый.

– Пятый? – Анна Ярославна против своей воли потеряла контроль над нижней челюстью. – У вас пятый ранг? Великие Предки! Я могу лишь порадоваться за себя.

– Тут есть вот какая проблема. Пока об этом знают лишь члены клана. После тестирования узнают все. И тогда начнется кошмар. К счастью, он продлится лишь два дня. Потом случится выдача аттестатов, выпускной бал и я сбегу в армию. Чтобы избавиться от назойливых предложений и чтобы поднять свой статус. Вам, Анна Ярославна, я могу предложить на выбор проживание в этом особняке или в моём воронежском поместье. В поместье, конечно, предпочтительней: там будут все члены рода и боевая группа, которую я найму завтра. Немедленного решения я от вас не жду.

– Понятно.

– А у вас, девочки, какие планы на ближайший год?

– Академия, – доложила Мария.

– Академия, – подтвердила Алена.

– А я не знаю. Ты ведь, Олег, в курсе моих обстоятельств?

– В курсе. У меня в качестве приза Московской Олимпиады имеется сертификат на оплату обучения в Московской Магической Академии. Я могу тебе его просто подарить. С моим рангом меня в любую академию возьмут без денег и без экзаменов. Но там, в академии, есть Оленева. Могут быть провокации. На что-то серьезное, я думаю, никто не пойдет, а вот нервы трепать могут регулярно. Алена, Маша, а вы в какую академию нацелились? Может, вам всем троим в Москву? Вместе будет проще отбиваться и от назойливого внимания, и от прочих наездов.

– Мы подумаем, – сказала Маша. – Предложение разумное. А ты, когда отслужишь свой год, куда пойдешь?

– Если вы все трое в Москву, то и я туда же.

– Звучит заманчиво, – улыбнулась Алёна.

– Извините, я ещё раз влезу, – подала голос Анна Ярославна. – Олег Иванович, на ближайший год, пока вы будете в армии, вы можете особо не беспокоиться ни за свое имущество, ни за своих людей.

Олег повернулся к аналитику.

– Очень интересно. У вас есть на этот счет какая-то информация?

– Да. Существует закон, по которому род, глава которого проходит обязательную службу в армии, находится под охраной императора. И посягательство на ваших людей, равно как и на ваше имущество, будет приравниваться к оскорблению короны. И наказание за это светит весьма серьезное.

– Но это касаемо рода. А клан?

– Тот же принцип. Вот если бы ушел служить глава младшего рода, входящего в клан, тогда защита ложилась бы на другие рода клана. А в нашем случае император обязан не допустить нанесение ущерба своим подданным.

– Фу-ух, – выдохнул Олег. – Прямо гора с плеч. Ну что, девочки, в таком случае, учитесь спокойно. Думаю, в этот год вас никто не тронет, но словесно цеплять всё равно будут. Так что если вы решитесь идти вместе в одну академию, мне будет легче на душе.

В кабинете императора Петра Четвертого

Вечером воскресенья, Пётр, закончив дела, сидел за столом и ждал обещанного контакта с Предком. Супруга ему ничего не стала объяснять. Обещала лишь ответить на вопросы после первого разговора. Ожидание затягивалось, а ждать Львов никогда не любил.

Спустя четверть часа слежения за секундной стрелкой, он решился. Погрузился в медитацию и позвал:

– Предок!

– Ага, явился – не запылился! – Резанул по ушам оглушающий рык.

Император огляделся: вместо кабинета он находился в неизвестном месте. Вокруг, сколько хватало глаз, простиралась выжженная солнцем саванна. Лишь редкие деревья где-то вдалеке оживляли унылый пейзаж. Перед ним, метрах в пяти, на деревянном помосте лежал Предок. Раздраженно помахивал хвостом и щурил круглые янтарного цвета глаза.

– Ну полный идиот. Как ещё ума хватило песца попросить, чтобы меня разбудил. А так бы ещё лет сто-двести, и я растворился бы в астрале окончательно и бесповоротно. Ты на какую руку перстень нацепил, придурок? Переодень на правую, на средний палец. Вот так. Да-а, стоило мне чуть подремать, как ты сам распустился, и род свой распустил. Ну ничего, теперь я за вас возьмусь, всем покажу Кузькину мать!

– Погоди, погоди, – замахал руками охреневший император. – Какую такую мать?

– Не бери в голову, это из другого мира словечко. Зацепило вот, понравилось.

Предок, сбросив первоначальное раздражение, слегка успокоился. Длинный хвост с кисточкой на конце улёгся на помосте и лишь немного подергивался, сообщая внимательному взгляду, что лев ещё далек от благодушия.

– Хорошо вновь ощутить себя живым, – рыкнул Предок. – А ты неплохо раскрутился. И родовичей порядком, и в императоры выбился, хвалю. Но рано почивать на лаврах, впереди еще много дел. Возвращайся к себе, мы теперь будем часто видеться, и еще чаще говорить. И выспроси жену обо всем, что касается перстня. На всякий случай, чтобы не сунуть куда ненароком.

Глава 24

В новосибирских владениях Оленевых

Воскресный обед в старшей ветви рода Оленевых проходил в расширенном составе. Приехали главы младших семей, главы вассальных родов, кое-кто из городского начальства, не входящий в род, но полностью зависимый. Женщины и дети обедали нынче отдельно. Неположено им вмешиваться в дела мужчин.

Главы вкусно и обильно поели, слуги убрали со стола. Сытый желудок настраивал главу рода Михаила Юрьевича Оленева на благодушный лад. Гости тоже ощутимо расслабились и, кстати, напрасно. Теперь начиналось самое интересное: обсуждение дел, принятие докладов, выдача распоряжений, подведение итогов и определение планов. И, по итогам, раздача кнутов и пряников.

Над столом повис негромкий сдержанный гул беседы. Гости вполголоса переговаривались друг с другом в ожидании начала. Оленев ещё раз оглядел собравшихся и звучно хлопнул ладонью по столу. Все замолчали. Михаил Юрьевич приготовился говорить, и тут произошло событие, слухи о котором взбудоражили всю империю.

В центре стола с легким хлопком возникла матовая сфера. Снова понеслись шепотки. Кто-то из сидевших поблизости попытался скинуть эту сферу со стола, но, едва протянув руку, тут же с шипением её отдёрнул. Он бы и заорал, но неловко было орать в присутствии Главы.

Шар посветлел и в нем появилась голова могучего оленя, украшенная роскошными рогами. Голова повернулась вправо-влево, оглядывая собравшихся. Взгляд головы в конце концов остановился на Михаиле Юрьевиче. Олень в шаре поднял голову и трубно заревел. Да так, что у присутствующих заболели уши, а в сервантах рассыпались в мелкую крошку все без исключения хрустальные бокалы.

– Собрались, значил, – произнес олень. – Очень хорошо. Ишь, сколько паршивых овец! Сразу всех отматерю, не придется с каждым персонально разговаривать. Вы какого хрена тут устроили? Во что род превратили? По всей империи Оленевы славятся первыми кидалами. Самок своих распустили, слишком многое им позволяете. А эта сучка, что в императрицы пробралась? Почему ее до сих пор из рода не изгнали? Выходит, вы согласны с тем, что она натворила? Ну с ней я ещё поговорю, вставлю по первое число. Ишь, легко отделалась, за малым позорной казни избежала, а теперь решила мстить другим за свою же дурость.

В столовой наступила гробовая тишина. Главы родов побледнели, а Михаил Юрьевич и вовсе приобрёл меловый оттенок. Кто-то попытался сдернуть из-за стола, но не смог двинуться с места. Другой попробовал крикнуть, и тоже не сумел.

– Что, страшно стало? – ухмыльнулся олень. – Ничего, гадить я вам не запрещал. Готовьтесь, засранцы, сейчас я вам устрою и варфоломеевскую ночь, и утро стрелецкой казни. А потом публичный показ кузькиной матери. А начнем мы с тебя, дорогой мой Михаил Юрьевич. Ты что творишь, старый жадный ублюдок? А, ну ясно: крови Жабиных едва ни половина. Ты Песцову деньги перевел? А сколько времени уже прошло? Почему мне приходится за тебя перед песцом краснеть? Бери телефон, отдавай распоряжение. Чтобы завтра деньги ушли. Теперь подробно разберем прочие твои косяки, которые требуют исправления. А остальные пусть послушают. И не думайте, что пронесет. Каждый получит ровно то, что заслужил.

Олень замолчал, и за дверями столовой стал слышен осторожный шорох: там явно собралась любопытная публика.

– Вот и зрители, то есть слушатели пожаловали, – съехидничал олень. – Не будем заставлять их ждать. Начнем.

В Санкт-Петербургском доме клана Песцовых

В воскресенье Олег в гимназию не поехал. Отправил на такси Каракалову и Щукину, пообещав вернуться утром к урокам. Ему хотелось попробовать акварель. Собирался он это сделать давно и вот, наконец, решился.

Установил мольберт у окна, так, чтобы видеть пейзаж вечернего города, залитого огнями, и принялся за дело. Вот только дело никак не шло. Не выходило на рисунке того впечатления, что он хотел передать. Ничего, у него будет время потренироваться. Он всё равно добьется своего.

Олег отступил на два шага, критически рассматривая свою работу. Он уже видел несколько ошибок. И видел, что исправить их уже не удастся. Придется начинать всё заново, но это будет в другой раз.

Вера неслышно поднялась в мастерскую и тихо, как мышка, села в сторонке. Она никогда прежде не наблюдала за художником со стороны. Ей было интересно следить за его эмоциями, быстро сменяющими одна другую. Олег открылся для неё с новой, неожиданной стороны. Не как пусть умный, неординарный, но несколько занудный и довольно угрюмый парень, а как человек, способный творить.

Сейчас, когда работа была очевидно закончена, Вера поднялась со своего места и бесшумно подошла ближе. Город на рисунке был как живой.

– Как здорово! – восхитилась она.

Олег обернулся.

– Хотел попробовать новую технику. А то скоро экзамены, потом армия. Закружит, затянет, и не успею. Увы, с первого раза многое не получилось, придется переделывать. Вот здесь и здесь не тот оттенок, должно быть светлее. А вот здесь и вовсе жуть.

Олег показывал какие-то места на картине, но Вера не видела никаких изъянов.

– Знаешь, если тебе не нравится, отдай мне, – попросила она, прервав критическую речь.

– Забирай. Только подожди, пусть бумага высохнет.

– Спасибо.

Вера подошла вплотную, обняла Олега и уткнулась лбом ему в грудь. Олег машинально обнял девушку, но решил на всякий случай уточнить:

– Ты чего?

– Понимаешь, ты завтра уедешь в гимназию. Потом то-сё, экзамены, выпуск, армия. И у меня то же самое, только армии не будет. И я так и останусь, вроде и замужем, а с парнем ни разу не была. Я хочу сегодня быть твоей. Только я немного боюсь. Девчонки, конечно, много всего болтали, но, кажется, там было больше понтов, чем дела.

– Пацаны такие же, – усмехнулся Олег. – Пойдем, я обявляю сегодня романтический вечер. Нам накроют… ты где хочешь? В гостиной или сразу в спальне?

– Пусть будет в спальне.

– Хорошо. Нам поставят столик и пару стульев, зажгут свечи. И обеспечат романтическое меню: сметана и орехи.

– А это при чём?

– Ну как, популярные народные афродизиаки.

– Да? – изумилась Вера. – Никогда не слышала.

– И не услышишь. Это я решил пошутить, и вышло глупо. Будет просто легкий ужин, дессерт, фрукты и немного хорошего вина. Мне с этим особняком досталась неплохая коллекция вин, но я ещё ни разу не спускался в винный погреб. Думаю, сейчас самое время.

Часом позже Олег мучительно раздумывал: надеть ему смокинг или просто джинсы и рубашку? Или вовсе обойтись халатом? Ничего не решив, он позвал хранителя.

– Скажи, Маркус, в каком стиле одевается Вера?

– Вечернее платье, господин. Мне полностью перечислить все предметы туалета?

– Не стоит, – ответил Олег и подумал про себя: «Сам всё увижу». – Лучше скажи, какого цвета платье.

– Белого цвета, господин.

– Спасибо, Маркус.

Без пяти минут восемь Олег, одетый в строгий черный костюм, черные лаковые туфли и кипельно-белую рубашку, стоял рядом с накрытым к ужину столом. А ровно в восемь раздался осторожный стук в дверь. За дверью стояла ослепительно красивая девушка в белом платье, очень похожем на свадебное. Прическа, макияж – все было на высшем уровне. Еще бы немного украшений, ну вот хотя бы сережки. Черт побери, он же никому ничего не подарил к свадьбе!

– Маркус! – мысленно позвал Олег, вводя гостью в комнату и закрывая за ней дверь. – Передай мне в руку шкатулку с бриллиантовой парюрой.

Олег повернул левую руку ладонью кверху, так, словно что-то держал. Миг – и на ладони оказалась увесистая шкатулка.

– Ой! – хлопнула глазами Вера. – Магия?

– Обижаешь! – гордо вскинул голову Олег. – Настоящее сказочное волшебство.

И, протягивая шкатулку девушке, добавил:

– Это – тебе. Мой подарок к свадьбе.

Глаза Веры загорелись любопытством и предвкушением. Что хранят в подобных шкатулках, ей было прекрасно известно.

– Можно посмотреть? – спросила она, откидывая запоры.

– Нужно, – улыбнулся Олег.

Через секунду его оглушил пронзительный визг. Вера повернулась, держа в руках шкатулку с откинутой крышкой. Внутри сияли и переливались бриллианты. Широко распахнутые глаза девушки сияли ничуть не слабее камней.