Текст книги "Ниочёма 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Матвеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Это точно. Но мне он тоже нужен. Я ведь рассказывала тебе, почему?

– Рассказывала. Но ты подруга. Ты – своя, знакомая. А она – чужая. И уже поэтому плоха.

– Знаешь, Алёнка, всё равно надо разговаривать. С Олегом. Слишком он нам обеим нужен. Только прежде нужно поговорить с ней. С той, кто в доме.

– Но ведь нас не пустят!

– Значит, нужно, чтобы она сюда, к нам, вышла. Думаю, дворецкий вполне может передать ей записку. Ты ведь знаешь условия?

– Знаю.

– И она тоже наверняка знает. Вот и надо поговорить с ней. Выяснить её планы, узнать, кто она, откуда, зачем. Что она для Песцова значит. Что он значит для неё. Может быть, не всё ещё потеряно.

– Записку, говоришь?

Алёна вынула из внутреннего кармана куртки блокнот и ручку.

– Пиши, я сейчас ничего дельного сообразить не смогу. Вся голова кругом.

Где-то в Воронеже

Маленькая Наталья Степановна уверенно вела большой паркетник по улицам Воронежа. Не спешила, соблюдала правила – в точности так же, как делала за рулём своей безвременно почившей скромной машинки. Но никто не сигналил, не мигал фарами, не подрезал: солидный дорогой «сарай» с родовыми гербами внушал прочим водителям некоторое почтение.

– Я уволилась из Архива, – докладывала она по дороге. – Не без проблем, но в конечном итоге всё решилось.

– Пытались удержать? Сулили большую зарплату?

– Пфе! Сперва обещали прибавить десятку, потом двадцатку. Больше давили на сознательность, на обязательства перед империей. Начальник отдела полчаса распинался, объясняя, насколько я неблагодарна. Мол, он в мои годы… И это при том, что весь Архив знает, сколько и кому было заплачено за то, чтобы он занял эту должность. Когда я ему об этом напомнила, он визжал так, что чуть не лопнул от натуги. В соседней комнате весь отдел со смеху покатывался. Ролики в Сеть не выкладывали: всё-таки, режим, но повеселились знатно.

– Хорошо. С этим ясно, – улыбнулся Олег. – Что еще нового?

– Следствие по делу Бурова идет семимильными шагами. Летят головы. У бывшего мэра конфисковано имущество, как нажитое преступным путём. Нам светит нехилая компенсация за ущерб и вира за нападение на члена рода.

– Приятно слышать.

– Пришло три письма от оптовиков, торгующих продовольствием. Полагаю, с предложениями по закупке нашей минеральной воды.

– Вечером погляжу.

– По поводу основной темы: разговариваю с Аргусом, пытаюсь получить новую информацию о нежити, но пока он не сказал ничего такого, что я бы не знала ранее. Имеющиеся у меня сведения я оформила в виде реферата и приготовила к отправке вам.

– Замечательно. Почитаю перед сном.

– Забор передвинули. Сейчас Пахом приводит территорию в порядок. У него это получается на редкость быстро и ловко. Вот, кажется, и всё, что касается дел рода и поместья.

– А как вы сами? Имеется прогресс? – поинтересовался Песцов.

– Еще бы! – с воодушевлением отозвалась Наталья Степановна. – Я не могу оценить количественно, но по моим ощущениям я вплотную приблизилась к десятому рангу. По крайней мере, многие конструкты, на которые у меня прежде не хватало энергии, теперь стали мне по силам.

– А тот артефакт, что измеряет ранги, он доступен только в Архиве, или можно приобрести его для личного пользования? И если да, то сколько он стоит?

– Я выясню. Ну вот мы и на месте. Вам точно сюда?

Наталья Степановна скептически оглядела ржавую ограду и облезлый фасад здания, рядом с которым она остановила машину.

– Точно. Я постараюсь не задерживаться. Тут в паре кварталов имеется очень недурное кафе, можете посидеть там.

– Нет уж, я лучше здесь. А то знаю я этих гимназистов: только отвернешься, как машину грязью заляпают, или на дверке слово неприличное нацарапают. А то и скрутить что-нибудь попытаются.

В Санкт-Петербургском доме рода Песцовых

Вера прогуливалась по просторному залу третьего этажа, больше смахивающему на мастерскую художника. На стенах встречались наброски, сделанные карандашом или углем. Она не слишком разбиралась в живописи, но ей нравилось. Это что же, Олег ещё и рисует? Маг – художник?

Она подошла к одному из больших окон, отодвинула портьеру и поглядела на город. Пейзаж был великолепный. В последнюю неделю она будто попала в сказку: удрала из лап Оленевых, живет в роскошном доме, нашла подходящую гимназию для одарённых, где стипендия для её ранга была даже не сто, а целых сто двадцать рублей.

Девушка глянула вниз. У ограды стояли две подружки и разглядывали особняк. Ну да, здесь есть, чем полюбоваться. И снаружи, и изнутри. Ну, пусть смотрят.

Вера спустилась в библиотеку, попросила Маркуса принести ей чашку кофе с печеньем, выбрала книгу и погрузилась в чтение.

Прервало это занятие деликатное покашливание Маркуса:

– Госпожа, вам просили передать записку. Ожидают ответа.

– А кто?

– Две молодые барышни. Я не знаю их имён.

Лебедева развернула сложенный вчетверо лист бумаги, явно вырванный из блокнота.

«Добрый день. Нам очень нужно с вами поговорить. Это касается нас, Вас, Олега и нашего общего будущего. Мы предлагаем посидеть в кофейне рядом с особняком Песцова. Просим сообщить о вашем решении.»

Записка была неожиданной. Судя по всему, девочки, её писавшие, достаточно близко знакомы с Олегом. И наверняка имеют на него некоторые виды, раз уж предлагают поговорить о будущем. Неожиданны были и подписи: Каракалова и Росомахина. Вера кое-что знала о дворянских родах. И знала, кто такие Каракаловы. Наверное, всё же стоит сходить. Может, получится узнать что-то новое, полезное.

Она перевернула листок и написала: «В кофейне через час».

Где-то в воронежской гимназии №57

Уже в холле были заметны следы перемен. Дощатые полы закрывал линолеум, стены были местами покрашены, В проемах одной из стен сверкали новенькие пластиковые окна. Видеть это было отрадно. По знакомому маршруту Олег прошел в кабинет практической магии. К его удивлению, вместо Павла Семёновича Отрезкова урок вела незнакомая худая до невозможности дама, весьма напоминающая Ставриду в молодости. Ну что ж, наверняка данные о бывшем учителе магии имеются у директора.

На двери директорского кабинета висела красная табличка, на которой золотыми буквами было написано: «Директор гимназии №57 Ставридина А.А.». Наверное, все видимые перемены связаны именно со сменой директора. Не то гимназии стали давать больше денег, не то перестали красть.

За столом секретаря сидела сморщенная грымза с сожженными перекисью волосами, ярко накрашенными губами и взглядом голодного крокодила. Как выяснилось чуть позже, голос её облику вполне соответствовал.

– Вы по какому вопросу? – проскрежетала секретарша.

– По кадровому. Мне нужны контакты Отрезкова Павла Семёновича, недавно работавшего в вашей гимназии учителем магии.

– Мы не разглашаем посторонним личные данные педагогического состава.

– Я не посторонний. Я ученик Павла Семёновича, и хотел бы навестить своего учителя.

– Это ничего не значит. Мы не имеем права сообщать подобные сведения кому бы то ни было.

– Можно узнать, какой закон регламентирует подобные ограничения?

– Я не справочное бюро! – лязгнула вставными зубами секретарша.

– Иначе говоря, это ваше личное изобретение. Самоуправство. Что ж, возможно, Ставрида окажется более разумной.

И Песцов шагнул к двери в кабинет директора.

– Туда нельзя! – рванулась было из-за стола секретарша. – Анна Алексеевна занята!

Но для того, чтобы подняться и обежать стол требовалось больше времени, чем для того, чтобы сделать два шага и открыть дверь.

– Добрый день, Анна Алексеевна.

Ставрида, мурлыкая себе под нос что-то фривольное, поливала расставленные на подоконнике кактусы. Внешне она практически не изменилась. А вот кабинет стал намного аскетичней. От прежнего директора сохранилось лишь удобное кресло. Куда девалась прежняя мебель, можно было только гадать.

Гремя каблуками, подскочила секретарша.

– Анна Алексеевна, это самоуправство! Он без разрешения!

В голосе прямо-таки слышалось: дайте команду «фас»! Но у Ставриды голосок был тоже не самый нежный.

– Маргарита Георгиевна, выйдите.

Горгоновна, как сходу обозвал её Песцов, неразборчиво буркнула что-то себе под нос и удалилась. Правда, дверью хлопать не стала. Напротив, нежно прикрыла её за собой, оставив достаточную для любопытного человека щёлку.

Олег плотно прикрыл дверь, вызвав по ту её сторону злобное шипение.

– Здравствуй, Песцов. Присаживайся.

Оказывается, Ставрида при желании могла говорить вполне нормальным голосом. Олег уловил в нём некоторые тёплые нотки и даже сперва решил, что ему послышалось.

– Я вижу, у тебя все в порядке, – продолжала Ставридина. – Отрадно это видеть.

– Да, жизнь у меня вполне наладилась. Я вижу, в гимназии под вашим руководством тоже появились перемены к лучшему.

– Спасибо, – улыбнулась Ставрида.

Как! Она может улыбаться? Олег видел этот номер впервые. И надо сказать, что улыбка ей необыкновенно шла. Улыбающаяся Анна Алексеевна переставала выглядеть сушеной воблой и становилась просто излишне худоватой дамой средних лет. Даже несколько симпатичной.

– Я надеюсь, в ближайшие годы гимназия совершенно преобразится, – горделиво добавила она.

– Я в этом не сомневаюсь, – улыбнулся в ответ Песцов. – Наконец-то место директора занял действительно достойный этого человек.

Это что, Ставрида засмущалась? Покраснела? Едва заметно, но всё же. Чудеса! Вот, что лесть животворящая делает!

– И какое у тебя дело? – спохватилась Ставридина.

– Самое что ни на есть пустяковое. Я хотел навестить Павла Семёновича.

– Отрезкова?

– Именно. И узнал, что он уволен. Вот и зашел спросить его адрес. Наверняка ведь в личном деле он имеется.

– Конечно. Сейчас найдем. Может, чаю?

– Нет, Анна Алексеевна, спасибо. Меня машина ждет.

– А-а! Ну, хорошо.

Ставридина нажала на пульте кнопку интеркома.

– Маргарита Георгиевна, принесите мне личное дело Отрезкова.

Через пару минут под грохот каблуков ворвалась Горгоновна. Бережно положила картонную папку на директорский стол и удалилась, вновь лишь прикрыв дверь.

Олег, покачав головой, не поленился встать и устранить непорядок.

Тем временем Ставридина перелистала бумаги в тощей папке и выписала на отдельный листок адрес и телефон.

– Вот, пожалуйста.

– Спасибо, Анна Алексеевна. Вы меня просто выручили.

– Пустяки, это не стоило труда. Непременно заходи еще. Я рада, что ты не забываешь свою, так сказать, альма-матер. Ну и, к тому же, всегда приятно видеть плоды своего труда.

Глава 18

Где-то в Воронеже

Название нужной улицы не было знакомо ни Олегу, что было неудивительно, ни Наталье Степановне, что было довольно странно. Находилась она в каких-то подозрительных кварталах, в которых за версту несло помойкой. Просто какие-то трущобы. Номеров на домах не было, но тут всех спас навигатор. Песцов оставил девушку караулить машину и отправился на переговоры.

Дверь в подъезде отсутствовала. От неё осталась лишь одна доска, висевшая на перекрученных петлях. На лестнице воняло всем подряд: дерьмом, пригоревшей едой, тухлятиной и еще какой-то неописуемой хренью. Лампочки были частью разбиты, частью потырены. Разруха!

На подоконнике между первым и вторым этажами сидела пара юных колдырей и таращилась в окно.

– Во! Кролики сами идут! – обрадовался один при виде Песцова. – Пыря, давай разводить.

Пыря, покопавшись в кармане, достал балисонг, неумело крутнул пару раз в руке и, зафиксировав лезвие, наставил на Олега.

– Выгребай карманы.

Первый тем временем зашел сзади, отрезая путь к отступлению.

Не сказать, что за полгода в гимназии Песцов стал серьёзным рукопашником. Не так уж многому их учили. Но с двумя обдолбанными неумехами справиться мог не слишком напрягаясь. Через несколько секунд оба утырка валялись на грязном полу, подвывая от боли, а Олег разглядывал трофейную «бабочку».

– Китайское дерьмо, – констатировал он со вздохом. – Что за гопники пошли? Даже взять с них нечего.

Воткнул лезвие в трещину на подоконнике и резким ударом обломил. Ручка загремела по бетонному полу.

Подниматься пришлось на самый верхний этаж. Тут воняло поменьше: видимо, засранцы не успевали подняться выше второго этажа, а прочим пакостникам топать наверх было слишком лениво.

Кнопка звонка была сожжена, что не удивляло. На стук долгое время никто не открывал, хотя из-за двери были слышны звуки активно двигающегося организма.

Наконец, шаги приблизились к двери.

– Кто там такой настырный? – рыкнул знакомый голос.

Щелкнул замок, скрипнули дверные петли. Дверь отворилась.

На пороге стоял учитель магии собственной персоной. Босой, в спортивных трусах и пропитанной потом майке-борцовке, с десятикилограммовой гантелей в руках.

– Песцов? – удивился он. – Ну, заходи.

И, бросив взгляд на гантелю, добавил:

– Повадились тут… то деньги клянчат, то обокрасть пытаются. Совсем тупые пошли, последние мозги ширевом спалили.

В крошечной квартирке царил армейский порядок. Правду сказать, вещей в ней было немного, явно недостаточно для беспорядка, но на кухне отыскалась пара разномастных кружек. В жестяной банке на дне оставалось немного заварки – как раз на двоих. Учитель насыпал чай прямо в кружки, залил кипятком и накрыл деревянными квадратиками, какие выдают в пивных в качестве подставки.

– Ну что, рассказывай, – предложил он, когда чай вполне заварился, и квадратики переместились на законное место– под кружки. – Как живешь, как столица? Слышал, ты отличился, орденок схлопотал. Вся гимназия гудела – мол, вот каких людей вырастили.

Отрезков скривился и, не будь дело в квартире, непременно бы сплюнул.

– Да что там – повезло, – отмахнулся Олег. – Хотел домик прикупить в Питере, а вышло вон что. Ладно ещё ума хватило ларец этот императору подарить.

– Хорошо, что сообразил, – хмыкнул учитель. – Сунься ты к скупщикам, мы бы с тобой сейчас не беседовали.

Олег согласно кивнул и в свою очередь задал вопрос:

– А у вас что хорошего, Павел Семенович?

– Да сам видишь – живу потихоньку. Ставриде, вишь, захотелось племяшку пристроить. Но против того, что творил Пряничкин, это ерунда. За такое даже поругать её не тянет. Так что я подрядился автостоянку охранять. Правда, квартирку пришлось сменить: на жильё в приличном квартале денег не хватает. Зато здесь теперь вокруг меня образовалась зона порядка. Местная шпана меня боится, обходит третьей дорогой. Наркош я повывел, барыг отвадил. В ответ получил угрозы – всё, как полагается. Так что форму приходится регулярно поддерживать, чтобы у этих, – он кивнул в сторону двери, – страх не проходил.

– Понятно. То есть, здесь вас особо ничего не держит.

– Абсолютно. Хоть сейчас поднимусь и на выход. Только хозяину позвоню, пусть себе другое пугало ищет. А ты к чему это спрашиваешь? Кстати…

Отрезков прищурился.

– А что это я не могу твоё ядро разглядеть? Какой у тебя ранг, если не секрет?

– Вообще-то секрет, но если вы примете моё предложение, то скажу.

– Ты с предложением пришел? Ну-ну, интересно. Излагай.

Олег взглянул на собеседника. Тот смотрел с изрядным скепсисом, но при этом был явно заинтересован. Что ж, не выйдет, так не выйдет.

– Вы ведь в прошлом человек военный, – начал он.

– Положим.

– Выправку не скрыть, это видно невооруженным глазом. И, судя по всему, вполне честный.

– А это ты как определил? – заинтересовался Отрезков.

– Достаточно посмотреть, где вы живете. При ваших умениях и навыках вы вполне могли бы стакнуться с местными бандитами и резко подняться по деньгам. Наверняка, и предложения от них были. А раз вы всё ещё здесь, значит, предпочли, как это модно говорить, честную бедность. К тому же, я еще в гимназии составил о вас мнение. Вполне хорошее. Теперь к делу: здесь, под Воронежем, у меня есть поместье. И я недавно нанял на работу секретаря и помощника. Девушка она молодая, сложения хрупкого…

При этих словах бывший учитель не то, чтобы сделал стойку, но явно заинтересовался.

– …и ей нужна охрана. А мне, моему роду, в перспективе нужна служба безопасности или, хотя бы, небольшой отряд умелых бойцов. Проживание в поместье, питание за мой счет, задача – сопровождение девушки во всех перемещениях вне поместья и отслеживание потенциальных угроз. Оплата… Сколько вы получали в гимназии?

– Две с половиной сотни.

– Тогда триста рублей в месяц.

– А как дела с оружием?

– У меня есть кое-что, но я не специалист, вам надо будет посмотреть своими глазами. Ну и все разрешительные документы, регистрации и прочее тоже будет на вас.

– Умеешь ты уговаривать, Песцов!

– Есть ещё одно условие.

– Какое же?

– У меня образовалось достаточно большое количество секретов. Если мы договорились, вам придется дать магическую клятву, чтобы исключить случайную утечку информации.

– И это всё? – неожиданно развеселился Отрезков. – Давай хоть прямо сейчас.

– Имейте в виду, – предупредил Песцов, – это будет необратимо. Клятву верности роду знаете?

– Всё настолько серьезно?

– Дела рода всегда серьёзны.

– Ладно. Тут у меня всё равно перспектив нет. Или местные упыри прибьют, чтобы не мешал бизнесу, или полиция посадит за превышение пределов необходимой обороны. Я, Отрезков Павел Семенович, клянусь в верности роду Песцовых.

– Я, глава рода Песцовых, принимаю у Отрезкова Павла Семеновича его клятву и прошу предка подтвердить договор.

– Иттить-колотить!

На большее бывшего учителя, а нынче бойца рода Песцовых, не хватило. Он вывернул голову, разглядывая появившуюся на плече татуировку.

– В зеркале будет видней, – прокомментировал эту картину Олег.

Павел Семёнович кинулся в ванну.

– Твою мать! – раздалось оттуда.

– Собирайтесь, Павел Семёнович, и поехали. Машина ждёт.

– Пятнадцать минут. Приму душ, оденусь, сделаю два звонка и скидаю барахло.

– Тогда жду вас в машине.

В подъезде, на том же самом подоконнике грустно сидел один из гопников-неудачников. Второй, Пыря, шипел сквозь матюки, пытаясь вытащить из подоконника обломок лезвия. На штанах, на заднице, виднелся свежий разрез. Увидев Олега, оба они замерли и попытались прикинуться ветошью. Тот прошел мимо, не обращая внимания. И в самом деле – идиоты!

У машины еще пара гопников пыталась ограбить Наталью Степановну. На Песцова они внимания не обращали, пока не выхватили по темечку и не осели на асфальт.

– Как хорошо, что вы быстро вернулись!

Помощница явно была напугана.

– Не переживайте, теперь вам не придётся оставаться с подобными экземплярами один на один. Я нашел для вас хорошего защитника. Да вот он и сам.

Глава службы безопасности рода Песцовых и, одновременно, начальник самого себя, кинул сумку с вещами в багажник джипа и запрыгнул на переднее сиденье рядом с водителем.

– Познакомьтесь, – представил их друг другу Песцов. – Наталья Степановна, Петр Семёнович. А теперь поехали в усадьбу. Я утомился и проголодался.

Где-то в Санкт-Петербургской кофейне

Вера переступила порог уютной небольшой кофейни. Сама она сюда не заходила: подобные заведения пока что были ей не по карману. Зато в особняке Олега повар варил такой кофе, что баристы всего мира могли бы съесть свои турки. Это искупало временную финансовую несостоятельность. Впрочем, сейчас она пришла не за удовольствием, а на переговоры.

Закрылась за спиной дверь, звякнул над головой колокольчик. Девушка окинула взглядом зал. Сейчас, днём, в кофейне было пустовато. Собственно, кроме двух девушек, сидевших за дальним столиком, никого и не было. Она вдохнула и выдохнула, постаравшись успокоиться. Всё-таки, дело шло о её будущем, а этот предмет волновал её чрезвычайно.

Стараясь держать лицо, Вера твердыми шагами подошла к девушкам. Одну из них она узнала: Мария Каракалова. В своё время её заставляли запоминать лица членов императорской семьи. Вторая, очевидно, Росомахина.

– Вера Лебедева, – представилась она.

Ну да, по этикету, пришедший представляется первым.

– Мария Каракалова, – представилась одна.

– Алёна Росомахина, – назвалась другая.

– Прошу, Вера, садитесь, – пригласила Каракалова. – Если вы не против, предлагаю для простоты и удобства перейти на «ты».

Вера чуть подумала и кивнула:

– Хорошо.

Скинула с плеч маленький городской рюкзачок, повесила его на спинку стула и уселась сама.

Некоторое время девушки молчали, разглядывая друг друга. Все трое были хороши. Даже, пожалуй, красивы, причём каждая по-своему. Аристократическое правильное лицо с мягкими крупными чертами в обрамлении каштановых локонов – Каракалова. Милое «принцессинское» личико Росомахиной с неизменными светло-русыми косичками. Худощавое, выразительное лицо с трогательными по-детски пухлыми губами, чёрные вьющиеся волосы – Лебедева. Что же до сложения, то всем троим было чем похвастать. Стройные, подтянутые тела, гладкая нежная кожа, упругая грудь. Даже при большом желании трудно найти изъян.

– Давайте к делу, – прекратила взаимное изучение Лебедева. – Вы хотели что-то сказать, я готова это выслушать.

– Хорошо, – покладисто согласилась Каракалова. – Давайте. Сперва я расскажу немного о нас. Я так понимаю, кто такие Каракаловы, объяснять не надо.

– Нет, – мотнула головой Вера.

– Хорошо. Но вне моей семьи только Алёна знает, ну и теперь вот ты, что фактически весь род Каракаловых состоит из одного человека. Из меня. Разумеется, мне уже приготовлен достойный муж. Разумеется, достойность определял даже не отец – император. Меня никто не спросил и не спросит. Едва я достигну совершеннолетия, как в течении недели выйду замуж. Если, конечно, не случится ничего сверхъестественного. Причем, эту отсрочку – до совершеннолетия – я из родни буквально выбила. Чего это мне стоило, даже вспоминать не хочу. Росомахины – небольшой род из Череповца. Для них Песцов является очень выгодным вариантом в зятья. И даже то, что он почти что нищ, их не останавливает.

– А как же…

– Особняк? Подарок императора. По сути, плата за малый императорский набор.

– Ах вот оно что!

– Ты что, совсем не смотришь новости? Сражение за драгоценности короны, потом награждение при всём честном народе – это транслировалось на всю страну.

– Наверное, я в эти дни была чем-то занята, – пожала плечами Лебедева. Да и пялиться в телевизор не люблю. Но это неважно. Конечно, особняк – это круто. Но меня бы устроила и однокомнатная квартирка где-нибудь на окраине. Ладно, это мои заморочки. Вы ведь хотите узнать обо мне? Тогда знайте, что я изо всех нас, включая Олега, самая бедная. Всего состояния лишь родовой перстень и немного шмоток. И я тоже последняя в роду, как и ты, Маша. Существую на гимназическую стипендию. К счастью, Олег предложил мне пожить у него. При моих капиталах это просто бесценно.

Вера уловила некое сомнение в глазах собеседниц.

– Не переживайте, у нас ничего не было. Мы даже наедине ни разу не оставались. Да и Олега за ту неделю, что здесь живу, я ни разу не видела.

После этих слов Росомахина ощутимо расслабилась.

– Ну вот, мы немного познакомились, – продолжила рулить Каракалова. – Теперь давайте о деле. По сути, у всех нас общая проблема.

– Это какая же? – с подозрением спросила Вера.

– Простая. Как выйти замуж за Песцова. Или ты этого не хочешь? В таком случае наша встреча становится бессмысленной.

– Я не против. Но Олег задал мне один вопрос. И пока я не смогу дать на него ответ, он меня даже в качестве кандидатки рассматривать не станет.

– А можно поинтересоваться, что он такого спросил? Быть может, мы все здесь напрасно стараемся?

Лебедева подумала и решилась:

– Не думаю, что это вам поможет, а мне навредит. Он спросил дословно следующее: «Что ты хочешь для себя? Кем ты хочешь стать, чем заниматься?» Понимаете, что это значит?

Каракалова медленно кивнула. Росомахина обвела остальных недоуменным взглядом.

– Это значит, – расшифровала для подруги Мария, – что ему не нужна тупая корова, которая будет только тянуть деньги на шмотки и постить селфи в инстаграме.

Она повернулась к Вере:

– Олег, если ты не в курсе, вообще не хочет жениться. И если бы не закон, послал бы лесом всех нас троих скопом и каждую в отдельности.

И снова для Алёны:

– Ему нужен интересный человек, друг и собеседник. У которого есть свои увлечения, своя сумасшедшинка. Который, в конце концов, будет полезен роду не только как детородный агрегат. Именно об этом он спросил. У меня ответ готов. У Веры, как я понимаю, еще нет, но она на этот счет активно размышляет.

Лебедева энергично кивнула.

– А ты, Алёна, я вижу, даже не задумывалась о таких вещах, – закончила Мария.

Вместо ответа Росомахина опустила голову.

Каракалова поглядела в свою пустую чашку.

– Девочки, у меня есть два серьёзных сообщения. Но я бы хотела сперва сделать заказ. Никого не заденет, если я вас угощу? – осторожно спросила она.

Вера неопределенно пожала плечами: мол, твои деньги, делай что хочешь.

– Хорошо, – улыбнулась Каракалова и замахала скучавшей за стойкой девушке.

– Нам, пожалуйста, три капуччино и меренги.

Пока заказ не принесли, все молчали. Каждая думала о своем. Наконец, появилась официантка. Составив на стол кружки с кофе и тарелочки с пирожными, она удалилась в подсобку. Мария взяла свою кружку в ладони, вдохнула запах, блаженно сощурилась.

– Кайф!

И тут же переключилась на главное.

– Я узнала, что в конце прошлого лета на Песцова было нападение. Он едва выжил, и потерял память. Забыл всё, что было до того момента. Абсолютно всё. Ему пришлось учить весь курс гимназии заново. Между прочим, сейчас он один из лучших учеников. Представляете, какая у него воля? За неполный год вызубрить все предметы! И при этом он еще успевает рисовать. Но самое главное – он вполне может не знать самых элементарных вещей. Когда я подала ему идею добраться к совершеннолетию до пятого ранга, то была уверена, что он в курсе, а теперь я подозреваю, что нет. И лучше сказать ему сейчас, чем он узнает обо всем от кого-нибудь уже после того, как это случится. В этом случае мне точно ничего не светит. Я предлагаю собраться вместе. Он и мы трое. Неважно где. И подробно рассказать обо всех последствиях. Разумеется, он будет недоволен, и это еще мягко сказано. Но у меня есть еще в запасе одна информация. И я думаю, что она может примирить его с этой новостью и дать всем нам новые возможности.

Каракалова отпила кофе, чтобы смочить пересохшее горло.

– Я наткнулась на эту вещь довольно давно, но не понимала, как применить, и забыла. А когда узнала про Олега, вспомнила. Сейчас такое уже никто не делает, а прежде, до Обретения, было довольно-таки распространено.

Мария оглядела девушек и с интонациями гимназической училки спросила:

– Кто из вас что-нибудь слышал о кланах?

Глава 19

Где-то в Санкт-Петербургской гимназии для одаренных

До самой пятницы у Песцова дела шли прекрасно. В поместье всё хорошо, Наталья Степановна занимается бизнесом рода, Петр Семёнович – безопасностью. Слуги делают каждый своё дело. Загляденье! Особенно порадовал Михалыч. Пообещал, что ко дню рождения кабриолет будет готов. Девчонки с женитьбой не досаждают. И в выходные, наконец, появится возможность войти в хранилище. Он и так две недели боролся с любопытством, откладывая вожделенный момент из-за вылезающих отовсюду проблем.

Но в пятницу на обеде к нему подсели сразу обе девочки, Каракалова и Росомахина. Они как-то незаметно спелись, сдружились, и теперь по гимназии ходили, как правило, вместе. Так же вместе заходили к Олегу на вечерний чай. Вот и сейчас выбрали момент, когда рядом не будет лишних ушей, и зажали сразу с двух сторон. Так, что не убежать. Сразу возникло гадкое чувство: не принесли ли они новых проблем? Не придется ли еще на неделю откладывать интересное занятие?

– Олег, – начала Мария без долгих вступлений, – нам нужно поговорить.

– Звучит пугающе, – отозвался Песцов.

Эмоций добавлять не стал, пусть гадают: шутка это была или нет. Но девчонки на подначку не отреагировали.

– Олег, – добавила Алёна, – это очень серьезно. И это не о женитьбе. Вернее, о ней тоже, но это не главное.

Чтобы у девушки свадьба была не на первом месте – это было уже удивительно..

– Давай завтра, где-нибудь в городе, – продолжила Каракалова. – Лучше всего, у тебя в особняке. Там точно никто не подслушает.

– Есть один момент, – предупредил Олег. – У меня сейчас гостит одна девушка. Она нам не помешает?

– Даже наоборот. Без неё разговора не получится.

– Она что, в курсе? – сообразил Песцов.

– В курсе, – подтвердила Росомахина.

– Тогда, действительно, лучше у меня.

Песцов подумал о деле, которое его ожидало. Сколько на него уйдет времени? Наверняка не один час.

– В шесть вечера будет нормально? Поужинаем и поговорим.

– Договорились!

Девчонки синхронно, будто специально тренировались, хлопнули его с двух сторон по плечам и исчезли. Бр-р-р! А ведь кто-то всерьёз мечтает о гаремах и куче жён. И этот кто-то нисколько не задумывается о последствиях. Что, интересно, этот кто-то будет делать, если десяток женщин одновременно решит отправиться на шопинг? Где он возьмет столько бабла? А чтобы доставить покупки домой, лучше сразу заказывать пару самосвалов. Ну нафиг. Многие женщины – многие печали.

В Санкт-Петербургском доме рода Песцовых

Чтобы никто не успел помешать, Олег рванул к себе сразу после уроков. Веры у себя не было. Маркус доложил, что она обещалась быть к ужину. Сейчас никто не стоял между Песцовым и сокровищницей. Конечно, можно было бы просто спросить Маркуса, но ведь гораздо приятнее и, главное, интереснее, исследовать закрома самостоятельно, чем выслушать сухой отчет хранителя.

Первым пунктом был кабинет. Четыре нуля на кодовом замке сейфа уже были выставлены. Повернулся штурвал, щелкнули ригели, мягко и плавно отворилась тяжелая дверца. В нижней части лежал небольшой ключик, отпирающий еще одну дверцу, верхнюю часть сейфа. Это сразу наводило на мысль: прежний хозяин рассчитывал именно на смену владельца. Его сокровища должны были достаться тому, у кого хватит силы «переписать» особняк на себя.

Олег отпер внутреннюю дверцу сейфа. Там, уложенный в мешочек черного бархата, нашелся небольшой хрустальный шарик, очень напоминающий артефакт тестирования ранга.

– Маркус, – позвал Песцов. – Ты знаешь, что это такое?

– Да, хозяин. Это артефакт для пополнения накопителя. Он позволяет передавать Силу в кристалл прямо отсюда, причем допускается дозирование передаваемой энергии.

– Козырная вещь, – несколько разочарованно оценил Олег.

Он, если честно, надеялся хотя бы на горсть золотых монет. Но на нет и суда нет. Впрочем, наверняка в хранилище имеется что-нибудь посерьёзнее.

Песцов запер сейф и отправился в подвал. И чем ниже он спускался по лестнице, тем сильней становилось подозрение: есть ли там вообще хоть что-то? Если сейф практически пуст, то и хранилище может быть вычищено до последней монетки.

Охваченный мрачными мыслями, он добрался до дверей хранилища.