Текст книги "Ниочёма 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Матвеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Я с тобой, можно? – тихонько подошла Вера.

– Если ты этого действительно хочешь.

– Хочу. Не в постель, как-то я к этому ещё не готова. А просто посидеть рядом и подержать тебя за руку.

Глава 21

Где-то в центральном офисе Императорского Магического Архива

Клерк центрального офиса Императорcкого Магического Архива ожидал спокойного утра. Будний день, половина империи на службе, вторая половина ещё не проснулась, и можно спокойно выпить чашечку растворимого кофе с круассаном из торгового автомата. Не видя и не слыша посетителей, он совершил небольшое должностное преступление: отлучился со своего рабочего места к диспенсеру за кружкой горячей воды. Вернулся, щедро сыпанул коричневого порошка с запахом кофе, булькнул пару кубиков рафинада и энергично зазвенел ложкой.

Пока получившаяся бурда настаивалась, клерк распечатал пакет с круассанами, выбрал один, попышнее с виду, втянул ноздрями запах отборной химии и приготовился впиться зубами в вялое тесто. И тут вдали в коридоре появилась группа молодых людей, с виду – хорошо одетых. Откусить лакомство, потом запить, прожевать и проглотить было уже невозможно, просто не хватило бы времени. Пришлось убирать круассан обратно в пакет, пакет – в ящик стола., кофе – на полочку под стол. После всех этих приготовлений времени оставалось ровно столько, сколько требуется, чтобы на кислую физиономию натянуть радушную улыбку.

– Доброе утро, дамы, господин. Чем могу быть полезен?

– Доброе? – пробурчала одна из девушек, одетая лучше других, но при этом выглядящая так, словно всю ночь квасила. – Лично я в этом сильно сомневаюсь.

Клерк был с ней абсолютно согласен, но тут вступил в беседу парень. Приглядевшись, сотрудник Архива понял, что где-то его видел.

– Нам нужно зарегистрировать вот этот договор, – произнес парень и положил на стол перед клерком лист бумаги.

В этом листе обычной была только сама бумага. Всё же прочее, начиная с текста и кончая оттисками печатей, было совершенно невиданным. К тому же, от бумаги сильно фонило магией. Что с этим делать, он не знал. Но зато знал, что нужно делать, если не знаешь, что делать: звать начальство.

– Прошу прощения, подождите пару минут. Эта процедура выходит за рамки моих полномочий. Я приглашу старшего клерка сегодняшней смены.

Старший клерк подпиливала сломанный по дороге на работу ноготь и размышляла о превратностях судьбы. Только двумя днями ранее её жизнь была почти что прекрасной, а вчера вечером словно бы сменила цвет. Всё было плохо. Какой-то нецензурно называемый господин поцарапал её новую машину, кредит за которую ещё не выплачен даже наполовину. Другой столь же нецензурно называемый персонаж заявил, что больше с ней видеться не желает и поставил её телефон в черный список. В доме из крана вместо воды побежала какая-то ржавая жижа, а коммунальные службы пообещались приехать аж через три дня. Да ещё этот ноготь. И потому она не сразу сообразила, когда в тесном кабинетике раздался звонок телефона и взволнованный голос дежурного клерка произнёс:

– Госпожа! Ситуация по протоколу шесть-бис! Необходимо ваше присутствие.

Прошло не менее трех секунд прежде, чем до старшего клерка дошло: шесть-бис! Это значит, что сотрудник фронт-офиса банально не знает, что делать. И это опытный человек, проработавший в Архиве почти два года!

Сбрякала под клавиатуру компьютера пилочка, скрипнули колёса удобного кресла, царапнули нарисованный на куске линолеума паркет острые каблуки-шпильки, расправились под пиджачком делового костюма плечи, вскинулась голова с модной прической, нацелились вперед острые холмы грудей, и госпожа старший клерк зашагала выполнять свой служебный долг.

Но чем ближе она подходила, тем сильнее замедляла шаги. У стола фронт-офиса стояла четверка подростков, по крайней мере двоих из которых она точно знала: Мария Каракалова из младшей ветви императорской семьи, и Олег Песцов, тот самый, что вернул императору Малый набор. Она начала сомневаться в своей компетенции. Таких клиентов стоило бы отправлять сразу заместителю начальника, а то и самому начальнику отделения. Но сперва стоило понять, с чем они пришли. Может, дело не стоит выеденного яйца. А засветиться перед такими людьми никогда не помешает.

– Дама, господин, – поприветствовала старший клерк посетителей. – Что у вас за проблема?

– У нас проблем нет, – ответил за всех Песцов. Проблема есть у вас. Мы хотим согласно закону зарегистрировать вот этот документ.

И парень подал бумагу, при виде которой у старшего клерка зарябило в глазах. Четыре магические печати на одном листе! Нет, это совершенно точно не её уровень. И даже не уровень зама. Она сняла трубку телефона:

– Георгий Максимович? Возник вопрос вашего уровня компетенции. Да, шесть-бис. Мне проводить клиентов к вам? Хорошо.

Старший клерк положила трубку на аппарат.

– Дамы, господин, прошу следовать за мной. Начальник отделения ИМА ждет вас.

Песцов аккуратно сложил договор в прозрачную папочку и пошел следом за старшим клерком. Три девушки двинулись за ним.

Клерк, убедившись, что процессия скрылась за поворотом, вынул из ящика стола недонадкусанный круассан и, вожделея неземного удовольствия, откусил сразу половину. Сунулся за кружкой с кофе, но тот уже совершенно остыл, и на вкус теперь вполне соответствовал содержанию.

Начальник центрального столичного отделения ИМА недаром ел свой хлеб. Работа в его отделении была поставлена на «отлично». Он запросто мог на неделю оставить службу и уехать куда-нибудь на Багамы, и все работало бы как часы. Однако он каждое утро – в рабочие дни, разумеется – приходил в свой кабинет, чтобы лично контролировать всё, что происходит в его епархии. И вмешаться, если будет на то необходимость. Но вот такого, чтобы старший клерк сообщал о протоколе шесть-бис, не было за всю его службу ни разу. Тем более эта, ценнейший сотрудник, которая знала назубок все инструкции, а любого скандалиста успокаивала одним взглядом.

На экране компьютера можно было видеть картинку с камер видеонаблюдения: старший клерк, строгая и неприступная с виду женщина в самом соку, ведет четверку малолеток. Но начальник не был бы начальником, если бы сходу не узнал будущих клиентов. Каракалова, Песцов и еще две девочки. Судя по гербам на одежде, Лебедева и… он не сразу, но всё же вспомнил: Щукина! Очень интересно. Этот род давно уже не упоминался в сводках.

Начальник выждал момент, поднялся из-за стола и, едва открылась дверь кабинета, двинулся навстречу вошедшим, улыбаясь самой радушной улыбкой из своего богатого арсенала.

– Доброе утро, доброе утро. Дамы, господин!

Уже начиная говорить, он отчетливо увидел: на главных клиентов его демонстрация не произвела ни малейшего впечатления. Они словно видели его насквозь. И если пацан еще улыбался в ответ вежливой дежурной улыбкой, то девчонка смотрела хмуро и недовольно.

– В чем ваша проблема?

– Я уже говорил госпоже старшему клерку, – улыбнулся Песцов, – и повторю вам. Проблема не у нас, а у вас. Мы заключили меж собой магический договор и, выполняя требования закона, пришли его зарегистрировать. К сожалению, ваши сотрудники оказались бессильны это сделать.

Начальник бросил многообещающий взгляд на старшего клерка, которая, впустив гостей в кабинет, осталась стоять у дверей в ожидании дальнейших распоряжений, а также для того, чтобы подслушать, о чем будет идти речь.

– Могу я взглянуть на договор?

– Пожалуйста.

Песцов вынул из папки лист бумаги и передал начальнику. Тот, еще даже не прикоснувшись, ощутил приличного уровня магический фон. Пожалуй, клоунов десять на квадратный метр. Принял бумагу, бегло проглядел, и улыбка тут же сбежала с его лица. Пригласив гостей рассаживаться на свободных местах, он быстрым шагом прошел за свой стол.

Это для клерков, что рядовых, что старших, ситуация проходила под кодом шесть-бис. Уровень же допуска начальника был намного, намного серьёзнее. Отпечатком пальца Георгий Максимович разблокировал замок сейфа, открыл толстую дверцу и вынул тонкую чёрную папочку. Старший клерк выпучила глаза: артефактное хранилище! Про такие лишь мельком упоминали на одном из курсов повышения квалификации.

Отперев папочку личным идентификатором, начальник вынул из неё лист плотной даже на вид бумаги. К листу простой канцелярской скрепкой была прикреплена пластиковая карточка. Начальник пробежал взглядом текст инструкции, посерьезнел ещё больше и снял трубку с телефона.

Петрович, старший техник особого отдела, привык, что работы у него не лишку. Раз в энное количество времени, согласно графику, отпереть нужную комнату, провести диагностику артефакта, дождаться, пока клининг-менеджеры закончат обеспыливание поверхностей и закрыть помещение до следующего регламентного обслуживания. Поэтому телефонный звонок буквально вырвал его из сладкой дрёмы. Накануне он далеко за полночь засиделся у телевизора, смотрел чемпионат мира по футболу. А теперь использовал спокойные утренние часы, чтобы добрать недоспанное. Но когда звонит начальник отделения, в голосе не должно быть даже тени сонливости.

– Так точно! Восьмую комнату! Вызываю бригаду.

Такое на памяти Петровича случалось впервые: артефакты, за которыми он бдил, кому-то понадобились для реального дела. Уверив шефа, что уложится в четверть часа, бережно положил телефонную трубку на место, и тут же сорвал её снова.

– Натаха! – рявкнул он. – Хватай своих девок, ведра-тряпки и к восьмой комнате. Через десять минут буду важные клиенты. И чтобы пулей!

Начальник центрального отделения ИМА, совершив все предварительные манипуляции, несколько успокоился. Он вновь широко улыбнулся и, обращаясь к новообразованному клану, произнёс:

– Дамы, господин, у нас всё готово. Через четверть часа мы пройдем к артефакту, который полагающимся образом зафиксирует ваш договор в Архиве. А пока могу предложить чай, кофе, печенье…

– Кофе, если можно, – попросила Каракалова.

– И мне, – присоединилась к ней девушка с гербом Щукиных.

– А мы просто подождем, – скромно сказал Песцов.

И сидящая рядом с ним Лебедева согласно кивнула.

Когда кофе был выпит, а печенье съедено, начальник отделения повел всю компанию в обширные подвалы Архива. Олег сразу вспомнил свои воронежские приключения и невольно поёжился.

– Тебе холодно? – тут же отреагировала Вера.

– Нет. Так, неприятные воспоминания. Надеюсь, больше не повторится.

Начальник столичного Архива краем уха слышал об этой истории, а потому промолчал. На минус третьем этаже в длинном коридоре с пронумерованными солидного вида дверьми, он уверенно остановился у той, на которой была начертана цифра восемь. Вставил карточку доступа в приемное устройство. Взял из открывшейся ниши перстень, надел на правую руку, приложил к двери. Поморщился, ощутив отток энергии и, дождавшись, когда тяжелая створка полностью распахнулась, пригласил всех внутрь.

Помещение было похоже на заклинательную пещеру в стиле хай-тек. Металлические стены, голубоватые полосы светодиодных светильников, непонятные ниши, подиумы и прочие непонятные атрибуты. В центре же стояла массивная тумба, явно отличающаяся от прочего интерьера. Начальник Архива сверился с инструкцией.

– Надеюсь, ваши родовые перстни при себе?

– Разумеется, ответил за всех Песцов.

– В таком случае, необходимо приложить их к верхней поверхности тумбы. Да, есть ещё один момент: минимально необходимый ранг – десятый.

– Девочки, у всех десятый? – серьезно спросил Олег.

– У меня – да, – подтвердила Алёна.

– У меня девятый, – сообщила Вера.

– У меня десятый… почти, – созналась Мария.

– Та-ак, – нахмурился Олег. – Либо процедура откладывается до получения полноценного ранга, либо пройдёт с болевыми ощущениями. Выбирай, Маша. Ты как, боль терпеть можешь?

– Вообще-то, не очень, – поморщилась девушка. – Но ждать для меня ещё хуже.

– Тогда вот, надень, – Олег снял с руки один из перстней и передал ей. – Накопитель. Как я понимаю, эта тумбочка будет тянуть из каждого объем маны, примерно соответствующий ядру десятого ранга. А то, чего не хватит, потянет из этого перстня. В идеале бы приложить камень к коже у солнечного сплетения, но и так можно, только больней. Можешь попробовать как почувствуешь отток маны из резерва, сразу подкачивать из накопителя.

Песцов первым приложил родовой перстень к артефакту. Следом Лебедева. Потом – Щукина, сразу поморщившаяся от ощущения пустого ядра. Наконец, решившаяся Каракалова. Она осторожно коснулась своим перстнем поверхности тумбы и тут же лицо её исказилось от боли. Рука её рефлекторно попыталась отдёрнуться, но не тут-то было: магические вещи крепко держат своих жертв. К счастью, продолжалось это недолго, не более десяти секунд.

Едва артефакт получил требуемое количество маны, как замигал разноцветными вспышками и, спустя немного времени, засветился ровным зеленым светом. Начальник центрального отделения ИМА на секунду погрузил лист с договором в поднявшийся над тумбой столб зеленого света, а когда вынул, ниже родовых печатей появился чёткий оттиск двуглавого льва.

У Георгия Максимовича дернулся глаз. По служебной обязанности, он знал о существовании родовой магии, но до сих пор она воспринималась на уровне детских сказок. Теперь же, когда он увидел это вживую, ему несколько поплохело, ибо переворачивало в его жизни если не всё, то многое.

– Позвольте остальные экземпляры договора, – попросил начальник.

И едва на последнем листе отпечатался двуглавый имперский лев, как зеленое свечение погасло и всех отпустило.

– Ну вот и все, – с облегчением проговорил начальник. – Теперь осталось зарегистрировать утвержденный договор в нашей базе и можете быть свободны. С этим справится и госпожа старший клерк.

Госпожа старший клерк всё это время простояла в коридоре у открытой двери, наблюдая нечто невообразимое прежде. Картина мира необратимо рушилась. Предки, древние артефакты, кланы – всё то, что существовало на уровне страшных историй, рассказываемых после отбоя в детском лагере, внезапно оказалось правдой. И четыре сопляка, вернее, один сопляк и три соплячки, оказались в центре всего этого. Это было… обидно было! И старшему клерку до смерти захотелось не прикоснуться к этим чудесам, наблюдая издали, а буквально окунуться в них с головой.

Слова начальника выдернули её из некоего подобия транса:

– Зарегистрируйте договор. Протокол три-пятнадцать. Это в вашей компетенции.

– Хорошо, Георгий Максимович, – отрапортовала старший клерк.

– Госпожи, господин, прошу за мной.

Женщина твердо шагала по коридорам ИМА, и мозг её считал, словно компьютер. Ей тридцать. Не замужем. На детей нет ни времени, ни денег. Мужиков тоже нет, потому что за ней тянется репутация законченной стервы. Должность она получила совсем недавно, теперь повышения ждать нескоро. Лет через десять, если будет усиленно топить конкурентов, станет начальником отдела. Тогда у неё появятся кое-какие деньги, но заводить детей будет уже поздно. А ведь у неё девятый ранг, и потенциал неплохой. Где-то даже был родовой перстень. Если хорошенько поискать в кладовке, то наверняка найдется. И чем Анна Ярославна Комарова хуже этих пигалиц? У неё найдется, что предложить этому серьезному мальчику. Не секс, разумеется. Информацию.

Тем временем вся компания дошла до рабочего места старшего клерка. Регистрация заняла считанные минуты. Архив принял, наконец, на хранение свой экземпляр договора. И тут госпожа старший клерк отошла от своего служебного образа.

– Господин Песцов, – произнесла она вполне нормальным голосом с нормальными человеческими интонациями. – Мне бы хотелось переговорить с вами с глазу на глаз. Буквально пара минут, я вас надолго не задержу.

Песцов пожал плечами, обернулся к своим спутницам.

– Девочки, подождите меня у дверей, я сейчас.

Девочки в свою очередь пожали плечами и направились к выходу. А госпожа старший клерк сделала несколько шагов в сторону, туда, где было небольшое пространство, не просматриваемое камерами.

– Господин Песцов, – начала она, почему-то волнуясь. – То, что вы сейчас сделали, перевернет мир. Просто потому, что никто не делал ничего подобного уже лет двести, если не триста. И я хочу быть рядом с теми людьми, кто откроет новую эпоху. Я многое знаю, и многое умею. И смогу быть вам полезной.

И, не видя на лице парня никаких эмоций, неожиданно для себя добавила совершенно по-девчачьи:

– Возьмите меня, а?

К её удивлению, эта детская фраза заставила его улыбнуться.

– Как вы видите своё будущее? Для того, чтобы войти в клан, требуется согласие всех его членов. Вы думаете, эти девушки в ближайшие полгода или даже год согласятся на ваше присутствие? Но у меня есть для вас одно предложение. Давайте встретимся… скажем, завтра вечером, часиков около восьми. Где вам будет удобно?

Глава 22

Вернувшись в кабинет, начальник центрального столичного отделения Императорского Государственного Архива плюхнулся в кресло, тыкнул кнопку селектора.

– Светочка, сделай мне кофе.

Через минуту в кабинет вошло очаровательное длинноногое создание выдающихся форм, столь приятных мужскому взгляду.

– Пожалуйста, Георгий Максимович.

Расчетливо нагнувшись, секретарша поставила на стол поднос.

– Кофе, сливки, сахар, печенье – всё, как вы любите.

Взмахнув ресницами так, что по кабинету разошлась ощутимая воздушная волна, Светочка удалилась. Некоторое время начальник смотрел на дверь, за которой скрылось прекрасное виденье, потом опомнился и, отхлебнув из чашки, принялся энергично давить кнопки телефона. В трубке послышались гудки, наконец приятный мужской баритон произнес:

– Слушаю!

Где-то в здании правительства

Начальник службы Императорских Магических Архивов вошел в свой кабинет. Быстрым шагом пересек его насквозь, направляясь в скрытую от посторонних взглядов комнату. Снял и убрал в шкаф плащ, присел на удобный диван, вспомнил, как хороша на нём была секретарша, вздохнул и отправился на рабочее место. И только он закрыл за собой дверь тайной комнаты, как на столе затрезвонил телефон. Пришлось поторопиться.

– Господин Генин! – загремел из трубки голос, и Генин, поморщившись, отодвинул её подальше от уха.

– Что вы так кричите, господин Репейников?

– Простите.

Громкость звука в трубке упала до приемлемой.

– Переволновался.

– Что-то случилось? – забеспокоился Генин.

– Увы, случилось. Только что ко мне приходила четверка подростков, в их числе Каракалова и Песцов.

– Те самые?

– Именно.

– И что?

– Понимаете, они создали клан. По всем правилам, с магическими печатями. И приходили регистрировать бумагу.

– И вы это сделали?

– Разумеется! Всё согласно инструкции, до последнего пункта.

– Господин Репейников, – разочарованно протянул Генин. – Неужели вы не могли потянуть, предложить прийти через день, через неделю?

– Не мог, господин Генин, никак не мог. Вы же прекрасно знаете, что говорят в кулуарах о Песцове. Он бюрократические механизмы знает не хуже нас с вами. Зафиксирует нарушения, подаст жалобу в надлежащие инстанции, и всё. Песец. А я не хочу возглавлять ИМА где-нибудь в Кушке или в посёлке Ола. Но это не главное. Главное то, что древний артефакт, тот, что под номером восемь, исправно отработал. И заверил имперским львом все экземпляры договора. Вы понимаете, что это значит?

Благодушная расслабленность, с которой господин Генин входил в свой кабинет, испарилась без следа.

– Заверил, говорите?

– Именно так.

– Что ж, – задумчиво произнес господин Генин, – спасибо.

И повесил трубку. А начальник центрального отделения ИМА Георгий Максимович Репейников вынул из кармана пиджака большой клетчатый носовой платок и вытер выступившую на лбу испарину. Это был первый случай, когда Генин сказал доброе слово своему подчиненному. Видимо, ситуация была гораздо сложнее, чем он подумал в первый момент.

Где-то в управлении ИСБ

Звонок в кабинете начальника ИСБ прозвучал сразу же после того, как закончился утренний рапорт. Пастухов подождал, пока за последним сотрудником закроется дверь кабинета, и снял трубку.

– Доброе утро, Илья Андреевич. Генин беспокоит.

Голос у начальника службы Императорских Магических Архивов звучал весьма нервно.

– Что случилось, Юрий Анатольевич? – спросил Пастухов.

– Сегодня у меня в центральном отделении был зарегистрирован клан.

– Клан?

– Именно. Зарегистрирован и подтвержден артефактом.

– Даже так…

Пастухов задумался на несколько секунд: уж больно неожиданным было известие, и задал вопрос:

– Песцов?

– Да, он был в числе учредителей. А почему вы о нём спросили?

– Интуиция. А кто ещё?

– Мария Каракалова. И две незнакомые мне девушки: Лебедева и Щукина.

Пастухова обожгло холодом: фактический брак девушки императорского рода без одобрения императора! Это скандал, однозначно. И как ни крути, а докладывать на самый верх придется ему.

Он сдержанно поблагодарил Генина и по внутреннему телефону набрал секретариат главы государства.

Где-то в императорском дворце

– Мер-р-рзавец!

Император метался по кабинету из угла в угол. Слуги предусмотрительно оттянулись подальше, на границу слышимости, чтобы, с одной стороны, не попасть Львову под горячую руку, а с другой – не пропустить требование явиться.

– Чего ему ещё надо? Нищим приехал из своего Вор-ронежа! А теперь и дом в столице, и поместье в этом самом Вор-ронеже, и деньги приличные завелись.

Император остановился посреди комнаты.

– Ишь ты – клан ему подавай! Мер-р-рзавец!

В стене кабинета открылась потайная дверь, из неё появилась женщина. Мягко, почти беззвучно ступая, она подошла к Петру со спины, положила руки ему на плечи.

– Ты сердишься, Юпитер, значит, ты не прав, – произнесла она глубоким певучим голосом.

– Да знаю я, что не прав, – буркнул император. – Но ведь каков мерзавец!

– Что, – улыбнулась женщина, – он поломал все твои планы? А ведь я тебя предупреждала: этот мальчик в неволе жить не будет. Это тебе не какой-нибудь Собакин. И даже не Волков. Песец – зверь хитрый, всегда найдёт способ вывернуться. Но любопытный, на любопытство его и нужно ловить. А если ты опасаешься, что он будет играть против тебя, то пригласи его сегодня часиков около шести. Ты с ним побеседуешь, вопросы нужные позадаёшь, а я послушаю. И если он где-то примется врать, то ты об этом узнаешь и появится повод спросить его предметно и более жестко.

– Хорошая идея, – улыбнулся Пётр. – Ты у меня умница. Самый умный сенсор империи.

– Ты преувеличиваешь, дорогой. Просто ты разозлился и эмоции тебя ослепили. Через четверть часа ты бы остыл и придумал всё то же самое. Или даже лучше.

Император обернулся, обнял женщину и нежно поцеловал.

– Осталось найти повод. Негоже императору беседовать по душам с гимназистом, хоть он трижды Песцов.

– Нет ничего проще, – улыбнулась женщина. – Зови секретаря. А пока он добирается, я тебе всё расскажу.

– Доброго вечера, государь, – поклонился при входе Песцов.

– С чего ж он будет добрым, если ты такие заходы устраиваешь?

Олег сделал вид, что не понял.

– Не припомню за собой вины, государь. Законы соблюдаю, что писаные, что неписаные. Никого не трогаю, к экзаменам готовлюсь, делами рода занимаюсь.

– Вот как раз о делах рода и побеседуем.

В голосе императора отчетливо послышалась угроза.

– Тебе зачем клан понадобился? Власти захотел?

– Тьфу-тьфу-тьфу! – сплюнул через плечо Песцов и постучал по столу.

Тут же спохватился: а ну как Львов решит, что плевать в императорском кабинете, хоть и понарошку – оскорбление для величества.

– Простите, государь, – повинился он. – Без умысла, рефлекторно.

– А что это ты такое сейчас сотворил? – полюбопытствовал император.

– Простонародный суеверный обряд. Люди творят, чтобы неприятности мимо пронесло.

– И что же ты за неприятность счел?

– Власть, что же еще.

– То есть, ты власть неприятностью считаешь?

– Кому как, государь, а мне так полная катастрофа. Это ж ни минуты покоя, сплошная пахота с утра и до вечера, а то и по ночам. Нервная работа, на износ. А я человек ленивый, лишний раз полежать люблю.

– Тогда зачем ты всё это затеял? – удивился Пётр. – Клан и прочее?

– Чтобы мне жен не насовали без моего желания. А то и без моего ведома.

Такой мотив императору в голову не приходил.

– Кто ж тебе такое устроить может?

– Например, вы, государь.

– Я? Ну да, я могу. И право на то имею. И прикажу, если понадобится.

– Всем? И Марии Федоровне?

– Ах ты ж стервец! – расхохотался Пётр. – Вывернулся! Не Песец, а какой-то угорь. Да, она та еще строптивица. Правда, особо на это не надейся. И на неё при необходимости укорот найдется.

– Видать, не любите вы своих племянниц.

– Ну-ка, разверни мысль, – нахмурился император.

– Допустим, вы властью и положением продавите все входящие в клан роды и запихнете какую-нибудь девчонку мне в жены. Отношение к ней будет как к ненужной вещи. И у меня, потому что и в самом деле не нужна, и у других жен, потому как соперница. Я её по максимуму отрежу от родовых дел и секретов, чтобы доносить не могла. И надзор приставлю, чтобы никуда без спросу не влезла. А как могут женщины организовать травлю неугодной, вы и сами наверняка представляете. И как долго она в таких условиях протянет? Как скоро взвоет и сбежит к папе с мамой?

– А если, скажем, я дочку родную не пожалею? – заинтересовался Пётр. – Это, конечно, умозрительно, но к примеру?

– А чем она будет отличаться от племянницы? – ответил Песцов вопросом на вопрос. – Только статусом в девичестве. Будет так же сидеть в светёлке и писать в соцсетях жалобные посты о том, как злобный Песцов со своими мерзкими женами её третирует.

– А эти-то три девицы чем хороши?

– Во-первых, балы и наряды у них далеко не на первом месте. Во-вторых, они пытаются думать не только о своём благе, но и о моих интересах. Вернее, пекутся о своих интересах через моё благо. И, в-третьих, не парят мозги. А ещё оставляют мне достаточно времени для занятия своими делами. И без действительно серьёзных причин меня дёргать не будут.

– Немало, – кивнул император. – Ну а теперь поговорим всерьез. Документ свой клановый ты составил по всем правилам и зарегистрировал со всеми полагающимися нюансами. Отменить это я теперь не могу. Но меня интересует другое. Откуда ты взял активных, действующих Предков?

– Не знаю. После того, как меня убили…

– Тебя убили? – недоверчиво спросил император.

– Государь, вы ведь показывали мне папку, в которой собрана вся моя жизнь. И там об этом наверняка написано. Убили, ножом в сердце. Как выжил – не знаю, но шрам остался до сих пор. И я попал к Предку.

– Когда убили?

– Нет, когда выжил.

– Н-да, ненадёжный способ. Ну да ладно: ты своего песца увидел. А как же остальные? Та же Мария как только не изворачивалась, но достучаться до своего каракала не могла.

– Не знаю. Я предку сказал – мол, клан сделать хочу. А он мне – ложись спать, утро вечера мудренее.

– И к утру всё сделал?

– Не к утру. Примерно через неделю. Как раз вчера и закончил.

– Стало быть, ты и с Предком говорить можешь.

– Ну так я глава рода. Не хотел бы, но вот случилось.

– Интересный ты парень, Песцов. И всё-то вокруг тебя вертится. И Предок, и корона, и клан вот собрал. А послужить империи не хочешь?

– Нет.

– Отчего же?

– У меня другие планы на жизнь.

– А если прикажу?

– Если прикажете – придётся. Но вряд ли вам это будет выгодно. Потому что из-под палки никто не работает в полную силу. Меня не интересует карьера ни по гражданской, ни по военной линии.

– А рисунки твои мне будут выгодны?

– Империя сильна не только количеством клоунов, которые могут одномоментно выпустить армейские маги. Искусство представляет мощь империи ничуть не меньше, чем люди, умеющие ходить в ногу. А я примерно через три года собираюсь стать великим художником.

– Вот как? А почему же не раньше?

– Раньше у меня год обязательной военной подготовки да два года академии. А как образование закончу, так вплотную возьмусь завоевывать мир изобразительного искусства.

Император скептически хмыкнул, но комментировать не стал.

– А льва твой песец разбудить может?

– Не знаю, спрашивать надо. Но если возьмется, то потребует за это не меньше двух тысяч клоунов энергии.

– Куда ж ему такая прорва?

– Как я полагаю, вашего Предка сперва надо найти в астрале, передать туда достаточное для пробуждения количество энергии, объяснить в общих чертах текущую обстановку, обеспечить энергией для связи с главой рода. Ну и какое-то количество энергии на первое время, чтобы снова не заснул.

– То есть, ты хочешь сказать, что у Предков банально нет энергии?

– Да. Именно это я и хочу сказать.

– Хм-м…

Львов призадумался. Песцов ждал, разглядывая узоры на обоях.

– И как ты кормишь своего песца? – спросил, наконец, Император.

– В принципе, он может тянуть энергию из накопителя, к которому прикасается глава рода.

– Хорошо. Значит, требуется неделя?

– В этот раз было именно так.

Пётр открыл ящик стола, достал кольцо с накопителем и банковскую карту.

– Это тебе и твоему песцу. И через неделю я должен услышать своего Предка.

– Постарайтесь, чтобы через неделю у вас на руке был родовой перстень. Он снижает Предку затраты энергии на разговор. И… могу я вас попросить?

– Смотря что попросишь, – нахмурился Пётр.

Олег подвинул обратно по столу карту.

– Пожалуйста, не приглашайте меня или моих женщин на балы в ближайшие три года.

– Интересная просьба. Объяснись.

– Даже один общий выход разденет меня до нитки.

Император подвинул карту обратно к накопителю.

– Забавный ты парень. Такого я точно не ожидал. Хорошо, исполню.

Олег ушел. В стене кабинета открылась потайная дверь, из неё появилась женщина. Грациозно двигаясь, прошлась по кабинету и уселась на еще теплое сиденье кресла, с которого только что поднялся Песцов.

– Что скажешь? – спросил император.

– Очень умный мальчик. Очень умный и очень перспективный. Ни в чем не соврал. Недоговаривал местами, но не слишком. Так что не переживай, если он за что и будет бороться, так за то, чтобы его оставили в покое.

– Жаль.

– А ты уже настроил планов на его счет? Не стоит. Без жесткого поводка он принесет намного больше пользы. Кроме того…

Женщина поднялась, обошла стол и присела на подлокотник императорского кресла.

– … раз его Предок жив и активен, то он может контролировать любого члена рода. Даже если ты навяжешь в жены этому мальчику подконтрольную тебе девушку, сразу после магической клятвы она станет Песцовой и не выдаст ни одной тайны. И допрос третьей степени не поможет.

– Серьезно… – пробормотал Пётр. – А почему ты раньше об этом не говорила?

– Потому, что ты об этом не спрашивал, дорогой.

В приличном с виду кафе на набережной Невы играла живая музыка. Олег пришел заранее: на ужин в гимназии он никак не успевал, и прежде, чем заниматься делами, хотел спокойно поесть. Улыбчивая официантка принесла меню, подождала заказа и упорхнула. В ожидании Песцов принялся смотреть в окно: посетители его не интересовали.