Текст книги "Ниочема (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Матвеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Это что же выходит? Если отбросить эмоции и опираться только на факты, то получается, что пацан каким-то невероятным образом выжил и добился процедуры идентификации личности. И как у него мозгов-то хватило, у этого хлюпика! Теперь он в течении трех дней обязательно должен появиться здесь. И на этот раз сплоховать нельзя, Глава не простит повторного провала.

Вокруг здания Архива дежурили четыре пары бойцов, напряженно высматривая клиента. Им доходчиво объяснили, что произойдет в случае прокола. Испытать это на своей шкуре не хотел ни один.

Здоровенный бритый качок из той пары, что терлась неподалеку от главного входа, гыгыкнул и толкнул напарника в плечо.

– Во, гляди, какой клоун!

Через площадь, нисколько не стесняясь своего вида, шел вразвалочку натуральный бомж. Одежду он, наверное, подобрал на ближайшей помойке. Встречные прохожие при виде его морщили носы и старательно отворачивались. Бомж без малейших колебаний направился прямо в Архив.

– Спорим, его на пинках вынесут через минуту!

– Ты лучше клиента ищи, – раздраженно бросил напарник. – Сам знаешь, что будет, если упустим.

Где-то в Воронежском филиале ИГА

Молодая девушка за регистрационной стойкой в фойе Императорского архива с недоумением уставилась на ввалившегося в двери юного бомжа.

– Добрый день, – с вежливой улыбкой произнес бомж, уверенным шагом подойдя к стойке. – Мне бы хотелось получить удостоверение личности, а также навести некоторые справки относительно своих активов. Как я могу это сделать?

– Предъявите ваши документы для регистрации в качестве посетителя, – произнесла девушка заученную фразу.

Оборванец досадливо поморщился.

– Мадемуазель, ну я же вам только что сказал, что пришел сюда за получением этих самых документов. А сейчас их у меня, естественно, нет.

– Я не могу пропустить вас без документов, – отрезала работница.

– И как я, по-вашему, должен их получить, если вы меня не пропускаете?

– Это не мои проблемы.

Бомж на секунду задумался.

– Раз вы не в состоянии решить мой вопрос, пригласите сюда того, кто может. Например, вашего начальника.

Перепалка привлекла внимание скучавшего неподалеку охранника.

– В чем дело?

– Вот, – наябедничала девушка. – Пришел без документов и требует пропустить. Еще и права качает!

Охранник без разговоров ухватил парня за ворот и поволок в сторону дверей.

– Это произвол! – громко закричал тот. – Я дворянин! Вы не имеете права! Я буду жаловаться в полицию! Я добьюсь, чтобы вас всех уволили!

Люди в фойе стал оборачиваться на крики.

– Совсем бомжи охамели! – возмутилась дама в деловом костюме.

– Куда смотрит полиция! – поддержал ее стоявший рядом толстяк в джинсах и клетчатой ветровке.

– Закатать его на пятнадцать суток! – потребовала хрупкая бабулька в старомодной шляпке. – Пусть мусор убирает!

– Ага, за собой, – поддакнул прыщавый молодой человек в слаксах и худи.

Тем временем охранник доволок упирающегося оборванца до дверей и вышвырнул его на улицу, сопроводив увесистым пинком. Поглядел, как покатился кубарем наглый бомжара и, довольный, направился на свое место.

На площади перед входом в Воронежский филиал ИГА

– Гы– гы! Я ж говорил! – обрадовался бугай, увидав, как недавнего бомжа выпинывают из Архива.

– Ну, где? – вяло поинтересовался его напарник.

– Да вон, смотри, у входа!

– Ну и придурок же ты! – рявкнул бандит. – Это ведь клиент!

И быстрым шагом направился ко входу в Архив. Недотепистый бугай поспешил следом.

Олег был раздосадован. Олег был зол. Олег был вне себя от ярости! Это же надо! Какая-то сикилявка вместо того, чтобы выполнить как полагается свою работу, тупо сдала его охраннику. А этот дебил решил, что его можно безнаказанно бить. Ну он им покажет! Вот только получит свои документы, и накатает в жалобную книгу сочинение страниц на пять. А все эти ублюдки, которые смотрели, как его унижают, и радовались? А ведь формально он не сделал ничего противозаконного. Вел себя образцово, говорил вежливо. И что получил в ответ? Помнится, история про Рэмбо тоже начиналась с шерифа-идиота.

Парень поднялся на ноги, отряхнулся, оглядел свой наряд. Да, он и без того выглядел не блестяще. Но сейчас всю одежду – кроме шлепок и белых носочков – можно было просто выбрасывать. Ворот футболки разорван, штаны в местах контакта с асфальтом продраны. Теперь любой наряд полиции заберет его в каталажку, и будет прав.

Он поднял голову и тут увидел, как в его сторону целенаправленно идут двое мордоворотов. Сразу заныл шрам от ножа. Ну уж нет, он им не дастся!

Олег кинулся было в одну сторону, в другую – везде дорогу перекрывали подобные ублюдочные парочки, а в Архиве ждал злобный охранник, который радостно вышвырнет его прямо в руки убийц. Обложили, демоны!

Самые светлые мысли обычно приходили Олегу в голову в самых отчаянных ситуациях. Наряд полиции? В каталажку? Да это же спасение! Он выдернул из ближайшей урны пустую бутылку и швыранул ее в стеклянные двери Архива. Бутылка разбилась, двери – нет. Что делать? А-а, все одно пропадать!

Где-то в Воронежском филиале ИГА

Олег кинулся в фойе Архива, подбежал к охраннику, который еще не успел дойти до своего места и с разбегу пинанул ему между ног. Тот с сипением принялся заваливаться на бок. Заорала сирена. Охраны в холле стало неожиданно много, и все бежали к нарушителю общественного спокойствия, чтобы немедленно винтить и карать. А Олег перепрыгнул турникет рядом со стойкой регистрации и остановился, держа в поднятой руке сверкающий радужными разводами Акт об идентификации личности. Кидаться следом и прыгать через турникет охранники не стали, и молодой человек несколько расслабился: есть шанс объясниться. И тут у него в голове словно бы разорвалась бомба и свет погас.

Глава 3

На этот раз Олегу суждено было очухаться не на белых простынях, а на грязном бетонном полу. Тело задубело от холода, голова раскалывалась от боли. Он осторожно пощупал затылок: там налилась здоровенная гуля размером едва ли не с кулак. От и без того рваной одежонки остались жалкие ошметки, от которых совершенно не было толку: ни наготу прикрыть, ни любимое тельце согреть. Разве что одноразовые трусы и белые носочки еще оставались целыми.

Парень скинул то, что еще оставалось от штанов и футболки, расстелил на полу и уселся сверху. Быстрый осмотр тушки показал, что лечение в больнице прошло насмарку: все тело было в синяках и ссадинах. Документы отобрали, и даже лежанки пожалели. Одна радость, что живой. Ну а раз так, оставалось делать то, что оставалось, то есть радоваться.

Еще что-то, какая-то мысль зудела в голове, но боль в затылке мешала сосредоточиться и выловить ее. Впрочем, времени у Олега было предположительно много, стойко переносить боль, холод и голод не хотелось, так почему бы не попробовать отрешиться от жалоб слабого тельца и не помедитировать? В случае неудачи, он ничего не теряет, а в случае успеха, по крайней мере, не будет маяться. Как там рекомендовали индийские йоги? Сесть в позу лотоса, положить руки на колени, соединить пальцы в нужную мудру и направить внимание в третью чакру.

Когда-то давно, в прошлой жизни, Олег пытался выполнить что-то подобное, но затормозил на первом пункте. Для его комплекции поза лотоса оказалась абсолютно недоступной. Сейчас же все вышло гораздо легче. Тощие ноги, не потерявшие еще гибкости в суставах, послушно скрестились, руки расположились в нужных местах, словно сама собой выпрямилась спина, дыхание выровнялось и стало глубоким и размеренным. Боль осталась, как и все остальные проблемы, но перестала терзать тело и мозг, оставшись где-то за пределами восприятия. И все получилось так легко и естественно, будто Олег уже сто раз проделывал это. Надо было бы удивиться, но не получалось: зачем удивляться процессу, столь же естественному, как и дыхание?

В точке третьей чакры, где-то рядом с солнечным сплетением, обнаружилась изумрудная горошина. И от нее по телу расходились волосяной толщины ниточки. Если верить прочитанным от безделья книжкам про магов, это должно быть магическое ядро и магические каналы. Но чего же оно все такое малюсенькое? Понятно, почему пацана зашугали: кто же сможет нормально колдовать с таким мизерным запасом энергии! А то швыранул бы пару-тройку файрболов или сосулек с молниями, и пошел себе по делам, небрежно смахивая со смокинга окровавленные ошметки горелой плоти.

Вновь проснулась зудевшая где-то в подкорке мысль. Олег осторожно, чтобы не спугнуть, потянулся к ней. Мысль? Как бы не так. Послание! Вот они, полагающиеся попаданцу рояли. Наконец-то!

Послание, что удивительно, оказалось от астральной сущности, которую Олег про себя обозвал «Второй». Сообщение было коротюсеньким, словно отправленным тайком, и содержало одно слово: «тренируйся». К посланию прилагалась и краткая инструкция этих самых тренировок: как раскачивать емкость ядра и как увеличивать мощность каналов.

В этом мире было принято качать ядро сливая из него всю энергию под ноль. По неведомым законам при последующем наполнении ядро должно на какую-то долю процента увеличиться. Методика была неплоха, но сильно ограничивала частоту тренировок: пока там естественным путем заполнится ядро энергией! И чем больше ядро, тем реже шла прокачка. Астральный же метод предполагал, напротив, в уже заполненное ядро пытаться добавить дополнительную каплю энергии, растягивая его изнутри словно резиновый мячик. Главное здесь было – не переборщить с размером капли.

Проблема же состояла в том, что, по устоявшемуся мнению, маг может оперировать только энергией собственного ядра. И откуда брать дополнительные «капельки» было совершенно непонятно. Но в астрале эту проблему решили, и теперь Олег мог качаться практически непрерывно, лишь бы его никто не беспокоил.

Добавить капельку энергии в ядро, подождать, расслабиться, выпуская излишки наружу. Сделать паузу на три вдоха-выдоха, и повторить. И так продолжать раз за разом, пока не надоест, или не придет время заняться чем-нибудь другим. В бетонной клетушке никаких других занятий не предвиделось, и Олег раз за разом повторял одно и то же действие. По крайней мере, от этого занятия была хоть какая-то польза.

В медитации течение времени не ощущалось. Парень словно бы выпал из мира, сосредоточившись на своем магическом ядре. Может, это было самовнушение, или еще что, но к тому времени, как в замке железной двери заскрежетал ключ, горошина ядра выросла в размере раза в полтора.

Директор Воронежского филиала Императорского Государственного Архива был зол. День не задался с самого утра. Жена запилила, машина сломалась, любовница намекнула на возможную беременность. А теперь еще и это! И как выйти из создавшегося положения без потерь он не знал.

– Что делать будем, Вася? – спросил он своего заместителя. – Есть у тебя в голове светлые идеи?

Идей у Василия Васильевича Прончищева не было. Вообще-то человек он был дельный, работал на совесть, служебные обязанности выполнял и перевыполнял, но с таким дерьмищем сталкивался впервые. Как, впрочем, и начальник его, Георгий Георгиевич Соколовский.

– Георгич, а почему этот сопляк сразу бумажку свою не предъявил?

– Так дура в регистратуре с него потребовала удостоверение личности. А этот акт – лишь основание для выдачи этого самого удостоверения. Он ей так и сказал, а она охрану позвала.

– А нефиг ходить по городу в непристойном виде.

– Вот! Это единственное, что мы можем ему предъявить, и то с оговорками. Ты же видел бумаги? Его подчистую ограбили накануне ночью, подкололи, еле выжил. Еще и память потерял. Вот и пришел в чем было. Вернее, в том, что добрые люди отжалели.

– Документики-то подлинные? – накидывал варианты Вася.

– Разумеется. Уже везде позвонил, везде пробил. И больница подтвердила, и полиция. Да и акт идентификации подделать невозможно в принципе.

– А, может, это – нет дворянина, нет проблемы? Он где сейчас?

– У нас в карцере сидит. Вон, полюбуйся.

На мониторе был хорошо виден каменный мешок и в нем почти что голый пацан, одетый лишь в одноразовые трусы, белые носочки и пляжные шлепки.

– Засранец! Другой бы на его месте рыдал, матерился или на двери кидался, а этот медитирует!

Вася хлопнул себя по колену, и на эмоциях перестарался.

– Вот, млин, гад!

Он потер ушибленное место.

– Так что, этот шибздик не только дворянин, но еще и одаренный?

– Как видишь.

– Ну так тем более. Придушить куренка, и дело с концом.

– Эх, Вася-Вася!

Директор Воронежского филиала ИГА открыл встроенный в стол сейф и вынул оттуда початую бутылку коньяка.

– Твоя проблема в том, – продолжил он, – что ты не владеешь всей полнотой информации.

– И что же такого я еще не знаю?

– А того, что сегодня в столичном Архиве некто пытался переписать на себя имущество парня, используя его старый идентификатор. Тот самый, который сегодня утром был заблокирован в момент проведения идентификации. По таким случаям, сам знаешь, безопасники землю носом роют. А этот самый акт идентификации, – он похлопал по лежащему на столе радужному бланку, – был засвечен на всех камерах наблюдения в фойе. И эти записи наверняка уже местная СБ отправила в Москву. Ты понимаешь, что это означает?

– Еще бы! – угрюмо ответил Прончищев. – Это фиксирует факт появления пацана в нашем филиале с актом в руках. И если он пропадет, или даже простудится в карцере, с нас спросят по-полной.

– Вот именно. Если этот, – директор заглянул в акт, – Песцов Олег Иванович опамятеет, да на нас в суд подаст, то запросто можем должностей лишиться. А если хорошего адвоката наймет, то нас из штанов вытряхнет и по миру голыми пустит. И хорошо, если без каторги обойдется. Песец, как говорится, подкрался незаметно.

– Тогда нужно сопляка звать сюда, извиняться, компенсировать ущерб в разумных пределах и сделать это максимально быстро, чтобы сегодня же он от нас свалил.

– Это понятно. Главный вопрос – как и за чей счет компенсировать?

– А то ты не понимаешь! В бюджете статей затрат на компенсацию ущерба клиентам нет. Не предусмотрели, млин, подобную ситуацию. Девка эта, охранники – с них взять нечего, максимум, что можно сделать – выгнать к чертовой бабушке. А ответ нести нам с тобой, – нервно ответил заместитель.

– Это я уж получше твоего понимаю, – вздохнул директор и налил себе рюмку шустовского.

Махнул залпом, как воду, и даже не поморщился.

– Ладно, иди, доставай из карцера этого ниочему. И постарайся, чтобы он тебя воспринял как спасителя и благодетеля.

Когда железная дверь открылась, Олег уже стоял на ногах. В дверном проеме стоял солидный мужчина средних лет в сопровождении охранника. Внешний вид мужчины явственно говорил пусть не о богатстве, но о солидном достатке.

– Олег Иванович, – хорошо поставленным баритоном пророкотал он. – Произошла чудовищная, нелепая ошибка. Сотрудники, её допустившие, будут примерно наказаны. Ну а сейчас позвольте проводить вас в апартаменты, где вы сможете принять душ и переодеться.

– Вы не слишком-то торопились исправлять эту ошибку, – недовольно буркнул Олег. – А ведь достаточно было посмотреть записи камер за последние пять минут перед тем, как меня… – он осторожно потрогал шишку на затылке, – нейтрализовали.

– Мы приложим все меры, чтобы компенсировать вам неудобства и все полученные травмы, моральные и физические.

– Кроме того, – продолжал ворчать Олег, уже шагая по коридору подвала, – было бы неплохо пригласить врача. В ваших апартаментах запросто можно почки простудить. Хоть нары бы поставили, или охапку соломы бросили. А еще я бы не отказался хоть мало-мальски перекусить.

– Разумеется, мы все сделаем.

Прончищев радушно улыбался, в душе мечтая удавить мальца. Он понимал, что пацан прав на двести процентов, и это лишь усиливало кровожадные устремления.

На административном этаже снующие взад-вперед сотрудники останавливались и недоуменно глядели на юношу в белых одноразовых трусах, шлепках и многочисленных синяках, с недовольным лицом вышагивающего по коридору в сопровождении заместителя директора. В отделах дамы вовсю шушукались, строя всяческие предположения насчет личности молодого человека и причины его столь странного одеяния. Вариантов было перебрано множество, но все они, как водится, были далеки от истины.

Наконец, Олега привели в помещение, которое можно было бы назвать гостиничным номером класса «Люкс».

– Олег Иванович, здесь вы можете принять душ. Достойную дворянина одежду вам принесут. К сожалению, обед придется отложить, иначе вы не успеете до конца рабочего дня получить документы и сделать необходимые запросы.

– Не вопрос. Можно в таком случае хоть пару бутербродов и стакан чая? А то я боюсь, что до обеда не доживу.

– Конечно.

Олег взялся за ручку двери, ведущей в ванную комнату. Но прежде, чем войти внутрь, обернулся к Прончищеву.

– Скажите, вы специально провели меня через весь офис в одних трусах?

– Георгич!

Прончищев ворвался в кабинет директора как разъяренный носорог.

– Что случилось? – спросил Соколовский своего заместителя.

Он как раз убирал в сейф коньяк, и не видел его лица. Повернулся, присмотрелся и переменил постановку вопроса:

– Кто тебя так?

– Да сопляк этот! Лучше бы я его грохнул, честное слово. Всю душу вымотал, подлюга!

– Что, слишком много хочет? Выделывается?

– В том-то и дело, что нет! Все по делу, ничего лишнего. Но, млин, хуже проверки из центра. Ничего не пропустил, гад. Да я еще и сам прокололся: мог бы взять с собой хоть плед или простыню какую, а так заставил его в трусах по административному этажу пройти.

– И во что это тебе обошлось?

– В лишнюю тыщу. А врач?

– А что врач?

– Так вызвал к этому недоноску лучшего целителя. А пацан ему и говорит: мол, прежде, чем лечить, зафиксируйте имеющиеся повреждения. Понимаешь? Побои снял, сука! И это за наш же счет. А я стою, улыбаюсь и делаю реверансы. И ничем помешать не могу, потому что все, до последнего слова, правильно. На его месте сам бы сделал то же самое.

– Ну так что ж ты так убиваешься? – попытался утешить зама Соколовский. – Все в итоге по-честному: сами накосячили, сами заплатили.

– А то!

– Что – то?

– А то, что пацан этот до того, как попал к нем, был совершенно нищим. У него на счете знаешь сколько было? Двадцать рублей. Двадцать, Жора! А теперь пять тысяч. Да я столько зарплаты за полгода получаю, а он за день из нас с тобой выжал.

– Ну, ты добираешь свое другими способами. Да и сумма, хоть и велика, пополам поделена, – отмахнулся начальник. – Но ты что, всерьез думаешь, что его убивали за двадцать рублей? А как же те столичные махинаторы? Они меньше, чем за мильён даже палец о палец не ударят.

– Не знаю, Георгич. И даже знать не хочу. В таких вопросах меньше знаешь – крепче спишь.

– Вот! – воздел к потолку палец директор. – Золотые слова. Знаешь, времени уже много. Давай-ка бахнем по коньячку в исключительно лечебных целях, и поедем по домам. День сегодня выдался просто кошмарный.

Где-то в воронежской гимназии № 57

Олег ехал в такси на окраину горда, в общежитие гимназии № 57 и перебирал в уме итоги дня. Да, начинался он не слишком успешно, в какой-то момент и вовсе были основания переживать за свою жизнь. Но закончилось все просто замечательно. Теперь он не полуголый безымянный засранец из трущоб, а уважаемый дворянин Олег Иванович Песцов. И одет он не в тряпье, какое и бомжу-то стыдно надеть, а в хорошего качества костюм. И на счете денежки завелись, будет на что девочек в кафешки водить, мороженым кормить. Не каждый работяга в год зарабатывает столько, сколько он в день заимел. Правда, отработал каждый рублик собственным горбом. А еще у него, оказывается, есть мало-мальское имущество: пакет акций довольно доходного предприятия, приличного размера вклад в банке и какой-то кусок земли у черта на куличиках. Один минус: вклад недоступен до совершеннолетия, дивиденды с акций отправляются сразу на пополнение вклада, а на жизнь раз в месяц на счет падают проценты. Сто пятьдесят рублей как с куста. Бери, и ни в чем себе не отказывай. С другой стороны, сколько денег ему реально нужно? Живет он на полном пансионе, одежда и питание за счет заведения. Интересно, куда это Олег Песцов тратил свои денежки? Столько мороженого в одиночку за месяц не сожрать, факт.

Размышления прервал голос водителя:

– Приехали, вот ваша гимназия. С вас за проезд восемьдесят две копейки.

Что понравилось Олегу в новом мире, так это система платежей. Коснулся карточкой идентификатора пластины терминала – и все, расчет произведен. А если карточку таскать с собой не хочешь, можешь ее данные скопировать в модный браслет и платить с него. Карточка и браслет защищены от мошенников так, что банкирам в «том» мире и не снилось. Одно слово: магия! Разумеется, браслет у Олега появился сразу же, как он о нем узнал. А теперь и в деле попробовал. Удобно!

Сытый и довольный, Олег вышел из такси, прихватив с собой чемоданчик с покупками. Ничего особенного: средней руки ноутбук (на крутой отвалить полторы тыщи рука не поднялась) да мелкие предметы обихода. Не пафоса для, а комфорта ради. Кивнул вытаращившемуся на него охраннику у ворот училища и неспешным шагом направился к дверям.

В вестибюле было пусто, если не считать охраника, от скуки гонявшего на телефоне какую-то игрушку. Олег сделал несколько шагов и притормозил: где живут гимназисты он элементарно не знал, а спрашивать у охранника как-то не хотелось. Пока он стоял в раздумьях, куда податься, откуда-то выскочила безвкусно накрашенная худая, словно вяленая вобла, тетка и заверещала донельзя противным голосом:

– Песцов! Где ты шлялся, придурок? Немедленно к директору!

Глава 4

Где-то под Москвой

Что можно сделать с человеком, у которого почти ничего нет? Да почти ничего нельзя. Разве что убить. Но, опять же, перебьешь всех шестерок, где новых возьмешь? Поэтому господин Резников отложил экзекуцию своим придуркам до возвращения от Главы. Во всяком случае, он надеялся на то, что вернется.

Здесь, в богатой усадьбе, его пошитый на заказ костюмчик и люксовая машина смотрелись откровенно бедновато. Даже охрана была одета как минимум, не хуже. Все в этом месте, начиная от ворот и до беломраморного крыльца, буквально кричало об Очень Больших Деньгах. Что для здешнего хозяина скромный воронежский авторитет? Разве что ноги вытереть. Слов нет, платит он щедро – если, конечно, задание выполнено. И порою сверх оговоренного подкидывает. Но сейчас повод для визита совершенно иной. Так что когда Резников входил в кабинет Главы, поджилки у него натуральным образом тряслись.

Надо отметить, что причина для страхов была очень даже весомая. Два прокола на одном деле! Он, Резников, своим подчиненным подобное и сам бы не спустил. Ну а теперь его черед ответ держать. А Глава ох и крутенек с теми, кто его подставляет! Бежать, затаиться, на дно уйти, пересидеть – нечего даже и думать. Свои же сдадут. И тогда точно не жить. А так – пусть с потерями, пусть с долгом неподъемным, но есть шансы целому выбраться.

Глава был не старым еще мужчиной средней комплекции. Черные волосы слегка серебрились на висках, на лбу обозначились ранние морщины, а взгляд был пронзительным и жестким, как у змеи. Резникову не раз мерещилось, что зрачок у Главы вытянут в узкую вертикальную щель, а кончик языка чуть раздвоен.

– Ты облажался дважды.

Глава не спрашивал, он констатировал факт. Речь его была лишена эмоций, словно бы звуки воспроизводила бездушная машина.

– Мне нужны объяснения.

– По первому разу объяснить не могу.

Резников постарался, чтобы голос не дрожал, но выходило хреново.

– Я лично зафиксировал наступление смерти и выждал не менее минуты прежде, чем дал команду своим людям уходить. Каким образом он воскрес, предположить не могу. Разве что, имело место божественное вмешательство. По второму – эта вина целиком на мне. Увидев моих людей, идущих на задержание, мальчишка нанес побои охраннику Архива и был взят охраной под стражу в бессознательном состоянии. Я не смог предположить подобный вариант развития событий и не принял необходимых мер на этот случай.

– Ты виноват в обоих случаях. – вынес вердикт Глава.

– Но как… – начал было Резников, но был жестко прерван.

– Ты мог нанести своей цели более серьезные раны, чтобы исключить любые неожиданности. Например, отрезать голову.

При этих словах Глава взглянул на своего слугу, и взгляд этот показался Резникову смертным приговором. Авторитет судорожно вздохнул и вытер невесть как оказавшимся в руке платком внезапно вспотевший лоб.

– По твоей вине я понес убытки. Ты их возместишь. В двойном размере. Срок – неделя. Пацана пока оставишь в покое. Минимум полгода с ним ничего не должно случиться. Если за эти полгода он снова попадет в поле зрения полиции в качестве потерпевшего, это будет означать, что ты не справляешься. Все, свободен.

Еще не веря тому, что остался жив, Резников попятился на выход. И не потому, что так велел этикет, нет. Правила приличия ничего на этот счет не говорили. Он просто до смерти боялся повернуться спиной к человеку, который смотрит ТАК.

Бледный, как смерть, он упал в машину. Водила, лишь один раз глянув на шефа, не стал задавать вопросы. Молча развернулся и погнал обратно в Воронеж.

Где-то в воронежской гимназии № 57

– Так-так, явился, не запылился!

Директор воронежской гимназии № 57 раздраженно побарабанил пальцами по столу.

– Его, понимаешь, весь город чуть ли не с собаками ищет, а он где-то шляется! Откуда костюм? Где вещи взял? Своровал? Отвечай немедленно!

Фамилия директора была Пряничкин, а звали его Михаил Егорович. Это было написано на многочисленных почетных грамотах, которыми были увешаны стены кабинета. Магическое ядро у него было довольно большим, размером примерно с крупный апельсин. Олег рассмотрел это в то время, когда директор Пряничкин изливал свои эмоции.

– Михаил Егорович, вы сейчас обвинили дворянина в краже, не имея на это ни малейших оснований.

Голос молодого человека был сух и безэмоционален.

– Если вы не в курсе, то извещаю, что ваши слова являются прямым оскорблением моих чести и достоинства. Будь вы дворянин, я был бы обязан смыть обиды кровью. В вашем же случае мне придется обратиться в органы юстиции. Если, конечно, вы не принесете соответствующие извинения.

Челюсть директора брякнулась на стол. Так на него даже из начальства еще никто не наезжал. Что уж говорить об учениках, которым по определению полагается подавать голос только по команде. Тем временем Олег продолжал добивать Пряничкина, который, используя боксерскую терминологию, находился в состоянии «грогги».

– Вот официальный документ из полиции, вот из больницы. Прошу ознакомиться. Надеюсь, эти бумаги в полной мере объяснят причину моего отсутствия.

Бумаги Пряничкин взял нехотя, но по мере чтения глаза у него открывались все сильнее, а под конец едва подобранная челюсть грянулась о стол повторно. По его глубочайшему убеждению человек, потерявший память, не может разговаривать так, как этот злополучный Песцов. А, с другой стороны, как раз это и может все объяснять. У пацана исчезли напрочь все социальные навыки. Он всех воспринимает как ровню. Ну да ничего, гимназисты в дортуаре объяснят весьма доходчиво. Научат, как говорится, свободу любить.

Директор смахнул было документы в ящик стола, но вновь нарвался на холодную реплику Песцова:

– Михаил Егорович, верните, пожалуйста, мои бумаги. Если вам нужно, сделайте себе копии, а оригиналы я привык держать у себя.

Пряничкин, подумав, признал в словах подопечного некий резон. Он нажал кнопку селектора:

– Катенька, зайди на секунду.

Дверь кабинета открылась, и вошла, цокая каблуками… нет, не модель. Но вполне приятная глазу молодая особа, при неплохой фигуре и симпатичном лице.

– Катенька, сделай копии документов и принеси мне.

Особа вернулась минут через пять. Наверняка читала бумаги: сделать две копии заняло бы раз в десять меньше времени.

Катенька положила оригиналы на стол директору и вопросительно на него глянула: мол, кому остальное?

– Это мне, – поправил её Пряничкин. – А вот это, – он пододвинул документы по столу, – молодому человеку.

Секретарша состроила безразличную гримасу и, покачивая бедрами, удалилась. Директор и ученик смотрели ей вслед, пока соблазнительный вид не закрыла дверь.

– Ну все, иди в спальню, – распорядился Пряничков, – завтра на уроки.

И, видя, что Песцов остался стоять, недовольно спросил:

– Ну чего тебе еще?

– Две вещи. Во-первых, отдайте, пожалуйста, учителям распоряжение не спрашивать у меня домашнее задание хотя бы пару недель. Я постараюсь за это время войти в курс учебной программы. Пропущенные задания также нагоню.

– Разумно.

Директор сделал пометку в ежедневнике.

– А что во-вторых? – полюбопытствовал он.

– Извинения.

Пряничков скрежетнул зубами.

– Ты что, вконец охренел, Песцов? Вали к себе! И помни: через две недели тебя будут спрашивать по всем предметам с особым пристрастием!

– Как обычно, двойные стандарты, – пожал плечами Олег. – Я предлагал вам наилучший выход из ситуации. Но вы решили иначе.

И, не слушая больше словоизлияний директора, вышел в коридор, по пути мазнув плотоядным взглядом по видневшейся в обширном декольте спелой груди секретарши.

Песцов ушел, а директору воронежской гимназии № 57 Пряничкину Михаилу Егоровичу вдруг стало не по себе. «Неужели впрямь рискнет заявление в суд написать? Может, нужно было все-таки извиниться? Хотя и стремно как-то извиняться перед сопляком, пусть он трижды прав. Да ну нафиг! Кто там поверит школяру, пусть он даже и дворянин.» Успокоив себя таким образом, Михаил Егорович повеселел, позвал к себе секретаршу, а когда та вошла, велел запереть за собой дверь.

В спальном корпусе гимназии было шумно. Младшеклассники бегали по коридорам, играя в салочки, в чехарду, или просто скакали, выплескивая в пространство нерастраченную энергию. Старшеклассникам бегать было уже несолидно, и они по большей части тусовались в спальнях, тишком играя в карты или вполголоса обсуждая сомнительные стати желчной завучихи Ставридиной – той самой, что погнала Олега к директору. Директорскую секретаршу лицезрели немногие воспитанники, а потому о ней речь не заходила. В самом деле: как можно обсуждать женщину, которую никто не видел даже на картинках?

Весть о появлении Олега стараниями младших разнеслась по корпусу интерната со скоростью лесного пожара: «Песец пришел! Песец пришел!» Ну да, какое же еще прозвище можно было выдумать для пацана по фамилии Песцов?

К тому времени, как Олег отыскал свою спальню, все уже были в курсе, причем во всех визуальных подробностях. У входа его уже ожидало несколько предположительно ровесников. Судя по их глумливым рожам, встречать собирались отнюдь не пирогами. В прошлой жизни необходимость драться у Олега пропала после пятнадцати лет, и потом до той самой роковой встречи с котом не появлялась, так что он почти что забыл, как это делается.