Текст книги "Некромант Империи. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Лим

Соавторы: Иван Гримкор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Глава 3

Взрывная волна ударила внезапно. Прокатилась по аудитории, но вместо ожидаемого жара принесла… холод?

Первым делом я почувствовал, как резко упало давление – заложило уши, словно при быстром подъеме в горы. Затем пришел холод. Не тот бодрящий морозец зимнего утра, а какая-то… стужа.

Воздух начал кристаллизоваться – мельчайшие частицы влаги превращались в острые как бритва снежинки. Они медленно кружились в воздухе. Красиво, если бы не одно «но» – температура продолжала падать с пугающей скоростью.

Я активировал целительскую энергию, направляя потоки тепла по телу. Так, давайте разберем ситуацию… Кто-то умудрился не просто пробить защитный барьер аудитории – это само по себе впечатляющий подвиг, судя по реакцию на мое целительство в данном месте. Нет, этот «кто-то» сделал это виртуозно. Холод просто… просочился сквозь барьер из другого места. Потому что среди собравшихся я не чувствую того, кто бы был на это способен.

Костя рядом со мной трясся как осиновый лист. Его губы приобрели синеватый оттенок:

– К-как д-думаешь, э-это нормально?

Я окинул взглядом аудиторию, анализируя последствия. Зрелище впечатляло – на потолке выросли ледяные сталактиты, стены покрылись морозными узорами. В воздухе плясала ледяная взвесь, преломляя свет.

Студенты медленно поднимались на ноги, отряхивая иней с одежды. Кто-то пытался согреть окоченевшие пальцы дыханием, кто-то безуспешно пытался активировать согревающие заклинания. Тщетно – любая магия, кроме пространственной, должна была блокироваться защитным контуром аудитории.

– Любопытно, – я позволил себе легкую улыбку, наблюдая за метаморфозами нашего профессора.

Аркадий Семенович являл собой поистине феерическое зрелище. Его очки покрылись коркой льда, седые волосы, обычно торчащие во все стороны, сейчас напоминали сосульки. Он судорожно протирал стекла рукавом, но только размазывал иней:

– Это категорически невозможно! – его голос сорвался на несвойственные ему высокие ноты. – В моей аудитории установлен барьер высшего порядка! Любое магическое воздействие, кроме строго определенных пространственных формул, должно…

– Что, профессор, – я небрежно стряхнул изморозь с плеча, – неужели ваша непроницаемая защита дала течь? Сначала какой-то самонадеянный целитель, – я сделал легкий поклон, – теперь вот… криолюбитель. Может, пора признать, что ваши барьеры не так уж непогрешимы?

На его лице отразилась целая гамма эмоций. От возмущения до растерянности, от научного интереса до профессиональной обиды. Он открыл рот для ответа, когда…

ВУУУУУ! ВУУУУУ! ВУУУУУ!

Пронзительный вой сирены.

«Внимание! Всем студентам немедленно покинуть учебный корпус! Следовать указателям эвакуации! Беспрекословно подчиняться преподавательскому составу, действующему по протоколу номер два! Это не учебная тревога! Повторяю…»

Я поднялся, протягивая руку все еще сидящему на полу Косте:

– Похоже, наш таинственный маг сумел впечатлить не только нас.

Костя ухватился за протянутую ладонь, поднимаясь.

– Всем слушать меня, – голос Аркадия Семеновича заставил нас обернуться. От его обычной рассеянности не осталось и следа. Передо мной стоял совершенно другой человек – собранный, жесткий, с цепким пусть и смешным взглядом. – Это сигнал гражданской обороны. Я не слышал его в стенах академии уже… – он на мгновение замолчал, словно что-то подсчитывая, – очень давно.

Интересно… Очень интересно.

– Построились! – его команда хлестнула как кнут. – Живо! По двое в ряд! Без паники и суеты!

Сирена продолжала надрываться, а по стенам стекали капли с тающих сосулек.

– На выход! – скомандовал Аркадий Семенович. – Держаться подальше от окон!

Я встал в строй, продолжая обдумывать ситуацию. Сначала загадочный портал в иномирье с армией мертвых гоблинов, теперь этот ледяной инцидент… В академии явно происходит что-то интересное. И я счастлив, что самое интересное происходит рядом со мной.

В этот момент я заметил, как в строй встали те самые девушки, на которых я так эффектно приземлился после возвращения из иномирья. Медиумка – кажется, ее звали Диана – держалась немного позади своей подруги, внимательно наблюдая за происходящим. А вот вторая… Высокая брюнетка с удивительно правильными чертами лица.

Интересно… В то время как остальные студенты нервно переминались с ноги на ногу, эти двое сохраняли поразительное спокойствие. Особенно занятно было наблюдать за брюнеткой.

Костя пихнул меня локтем:

– Как думаешь, что там творится?

– Полагаю, – я позволил себе едва заметную улыбку, – кто-то решил… остудить пыл академиков. И знаешь что? Мне определенно нужно познакомиться с этим виртуозом магии.

– О, в таком случае не забудь позвать меня на эту встречу, – раздался рядом мелодичный голос. Брюнетка грациозно повернулась в нашу сторону. – Такие… сильные маги определенно должны быть моими друзьями. – Она одарила меня улыбкой, игнорируя Константина. – Кстати, я Ирина.

Я внимательно посмотрел в ее глаза, пытаясь разгадать, что скрывается за этой маской светской любезности. На секунду мне опять показалось, что в их глубине мелькнул зеленоватый огонек…

– Буду иметь в виду, – я слегка склонил голову, отвечая не менее загадочной улыбкой.

Мы двинулись к выходу. В коридоре уже столпились студенты и преподаватели из других аудиторий. Полозов возвышался над толпой, его командный голос перекрывал общий гул:

– На выход, немедленно! Второй этаж под угрозой – там хранилище эфирной маны! Все емкости нестабильны и взрывоопасны! Следуйте за преподавателями!

Когда я проходил мимо, он внезапно развернулся и пошел рядом. Склонившись ко мне, он процедил сквозь зубы:

– Волконский… Я искренне поражен, что в кои-то веки происходит нечто… экстраординарное, а вы к этому не причастны. – Его голос сочился таким сарказмом, что им можно было бы травить тараканов. – Хотя день еще не закончен, не так ли?

Я только усмехнулся в ответ. Забавно наблюдать, как главный блюститель порядка академии разрывается между подозрительностью и необходимостью признать мою невиновность.

Мы спускались по главной винтовой лестнице. В обычное время я бы оценил изящество белого мрамора и витиеватые узоры на перилах, но сейчас лестница напоминала муравейник в панике – потоки студентов сливались в один бурлящий поток.

Нас завели в огромный зал, больше похожий на бункер времен магических войн. Массивные железобетонные колонны подпирали потолок, вдоль стен тянулись специальные укрытия из особого сплава, поглощающего магическое излучение.

Полозов активировал огненную печать, взмыв в воздух над толпой:

– Внимание! Повторяем базовый инструктаж по защите от выброса эфирной маны! – его голос отражался от бетонных стен. – При первых признаках взрыва немедленно принять защитные таблетки, которые вам сейчас выдадут!

Преподаватели начали раздавать небольшие синие пилюли. Я повертел свою в пальцах – это был антидот, блокирующий воздействие магического излучения на организм.

– При вспышке справа – падаем налево! При вспышке слева – направо! – Полозов демонстрировал движения прямо в воздухе. – Голову прикрыть руками! После падения перекатиться за ближайшее укрытие! Не выходить из укрытий! – гремел голос Полозова. – Ждать специальные команды! После выброса могут образоваться линзы искаженного пространства! Засечь их можно только специальными приборами!

Я наблюдал за происходящим с профессиональным интересом. Эфирная мана при взрыве действительно страшная штука – выжигает магическое ядро, разрушает энергетические каналы, буквально растворяет магический потенциал.

Но самое интересное в том, что взрыв от эфирной маны может не только разрушать. О нет, это куда более коварная субстанция.

В редких случаях она способна… вызвать мутации. Усилить мага… Превратить в нечто большее. Тут я невольно вспомнил лекции по истории магических катастроф – после взрыва на полигоне «Северная Звезда» выжившие маги обрели такую силу, что могли крушить города.

Правда, была одна… деликатная деталь. Вместе с силой некоторые получили довольно специфические «бонусы».

У кого-то кожа стала зеленой, кто-то начал светиться в темноте, как неоновая вывеска. А один особо «везучий» маг обрел способность выпускать паутину из задницы. Но, могу путать с укусом паука из иномирья, на той лекции Костя не переставал меня отвлекать…

Выяснилось, что эфирная мана действует избирательно – она либо полностью уничтожает магическое ядро, либо… мутирует его, создавая нечто совершенно новое. И никогда не знаешь заранее, повезет тебе или нет.

Краем глаза я заметил, как Ирина и Диана о чем-то тихо переговариваются, стоя чуть в стороне от основной массы студентов.

На их лицах застыло какое-то… расчетливое выражение. Словно они прикидывали шансы – во что именно может превратить мага правильно рассчитанный взрыв эфирной маны.

В зале начало нарастать недовольство. Старшекурсники – особенно те, кто специализировался на боевой магии – все громче выражали свое возмущение.

– Мы будущие боевые маги! – высокий парень с нашивками пятого курса выступил вперед. – А нас держат тут как испуганных первокурсников!

– Именно! – поддержала его светловолосая девушка. – Мы должны выяснить источник угрозы, а не прятаться за бетонными стенами!

Я наблюдал за нарастающим недовольством с легкой усмешкой. Молодые боевые маги… Столько силы, столько амбиций, и так мало понимания реальных опасностей.

Полозов выдержал паузу, позволив волне возмущения достигнуть пика. А затем заговорил – негромко, но его голос странным образом заставил всех заткнуться:

– Господа студенты, ваше рвение похвально. Но мы действуем строго по протоколу, – Полозов обвел взглядом притихших студентов. – И будем делать это, пока не убедимся в полной безопасности. Это не трусость – это разумная предосторожность.

В этот момент раздался новый сигнал сирены – три длинных гудка, затем два коротких. Следом механический голос произнес:

«Внимание! Активирован протокол номер четыре. Преподавательскому составу приступить к выполнению.»

Нас начали выводить организованными группами. Когда мы вышли во внутренний двор академии, я ощутил, как резко изменилась атмосфера – воздух словно наэлектризовался, каждый вдох отдавался покалыванием в легких.

И тут…

Из окна третьего этажа вырвалось облако магической силы. В радиусе нескольких метров вся влага из воздуха мгновенно стянулась к эпицентру, превращаясь в ледяные кристаллы.

Температура рухнула стремительно, что даже я, с моей повышенной сопротивляемостью к холоду, почувствовал, как кровь начинает стыть в жилах.

Стены академии покрылись сетью ледяных прожилок – они расползались стремительно, захватывая новые участки. За считанные секунды древняя кладка оказалась закована в кристально чистый лед, толщиной не меньше ладони.

Стая голубей, имевшая несчастье пролетать мимо в этот момент, замерла прямо в воздухе – птицы превратились в ледяные статуэтки и осыпались на землю. В воздухе повисла серебристая взвесь – мельчайшие частицы льда, преломляющие свет и создающие вокруг эпицентра подобие морозного ореола.

Я почувствовал, как мое сердце пропустило удар, а потом забилось чаще. Впервые за долгое время я испытывал что-то похожее на трепет. Вид был потрясающим.

И так же внезапно, как началось, все закончилось. Температура стремительно вернулась к норме – я почувствовал дуновение теплого ветра. Листва и деревья стали потрескивать, освобождаясь от тонкой корки измороси.

Лед на стенах академии тоже медленно таял, оставляя после себя влажные разводы на древней кладке. Только одно место оставалось нетронутым теплом – окно, из которого вырвался этот взрыв маны, все еще было окружено кристально чистым льдом.

Нас отвели еще дальше от учебного корпуса. На улице уже выстроились агенты БМБ – элитные оперативники в черных мундирах с серебряной отделкой. Только теперь еще и в фуражках.

Я прислушался к разговору группы студентов неподалеку.

– Это точно была Златомирская, – шептала девушка. – Я ее в окне видела до взрыва.

– София? Ты уверена? – переспросил кто-то.

– Теперь уже не разглядишь за этой стеной льда, – перебил их третий голос.

Я замер. София Златомирская… Внучка того самого хитрого дедка, что пытался удержать меня в своем особняке. Хм… За таким выбросом силы обычно стоит серьезная причина. Что же могло довести наследницу древнего рода до подобного? Нужно бы ей помочь, но как…

Мои размышления прервал резкий рывок – Ефим Каверин, боевой целитель и знакомый моей сестры, буквально материализовался рядом. Его очки съехали набок, а в глазах читалась плохо скрываемая паника:

– Быстрее! – он схватил меня за руку с неожиданной силой. – Нужны все целители! Каждая пара рук на счету!

Пока мы бежали, он вводил меня в курс дела:

– Пятнадцать пострадавших, все без признаков жизни. – Его голос дрожал. – Нужно проверить каждого, дважды, трижды! Если хоть один студент погибнет… – он не договорил, но я понял. Смерть студента в стенах академии – это политический скандал такого масштаба, что содрогнется вся империя.

У входа в пострадавшее крыло мы обнаружили Полозова. Он раздавал указания группе людей в странных защитных костюмах.

На первый взгляд их снаряжение напоминало помесь комбинезонов сантехников и защитных костюмов алхимиков. На спинах каждого объемный рюкзак с хитросплетением баллонов и трубок, соединенных с пожарными шлангами.

– Кто эти… специалисты? – я кивнул в сторону группы.

– Отряд зачистки эфирных аномалий, – Ефим говорил тихо, словно боялся, что нас подслушают. – Их оборудование способно поглощать остаточное излучение эфирной маны. Без них тут через неделю начнут происходить… интересные вещи с порталами.

Поднимаясь по лестнице, я отметил, как стремительно менялась обстановка. Каждый шаг приближал нас к эпицентру выброса силы.

Стены покрывал толстый слой инея – не тот легкий налет, что бывает морозным утром, а настоящий ледяной панцирь толщиной в палец. Каждый шаг отдавался хрустом – под ногами скрипел свежевыпавший снег, больше уместный где-нибудь в горах, чем в коридорах академии.

В воздухе кружились крупные снежинки – они формировались прямо из насыщенного влагой воздуха и медленно опускались вниз. Наше дыхание вырывалось облачками пара, мгновенно превращаясь в мельчайшие кристаллики льда.

Чем выше мы поднимались, тем сильнее ощущалась остаточная магия. Она буквально пропитала пространство – я чувствовал, как она резонирует с моим собственным магическим ядром.

Тут на лестнице появился еще один медик – бородатый мужичок в безупречно белом халате. Он положил руку на плечо Ефима – явно главный лекарь академии, тот самый, чьим помощником работает наш очкарик.

Он быстро собрал всех целителей – нас оказалось шестеро, не считая его самого. Один я с первого курса, остальные – старшекурсники. По их уверенным лицам, по тому, как они держались, было видно – опытные целители, прошедшие не одну практику.

Главный лекарь встал перед нами, его голос звучал четко и уверенно:

– Ситуация критическая. Сейчас прибудут маги огня – они начнут душить водную магию. Как только появится брешь в ледяной стене, мы заходим парами. Датчики показывают наличие артефакта внутри. И восемь человек на грани. Их жизненные показатели едва фиксируются.

– Может, стоит разобраться в причине эфирного выброса? – я намеренно сделал голос максимально нейтральным. – Такие вещи обычно не случаются просто так.

Все синхронно повернулись ко мне. Я почти физически ощущал, как их взгляды буравят мою скромную персону.

Главный лекарь нахмурился так, словно я предложил лечить ожоги подорожником, а Ефим и вовсе побледнел.

Что ж, ладно. Я слегка пожал плечами – раз умные люди считают, что действовать вслепую разумнее, кто я такой, чтобы спорить?

Впрочем, кое-какие выводы я уже сделал. При нашей первой встрече с Софьей я успел уловить состояние её магического ядра. И оно было… тревожным.

Нестабильная структура, хаотичные всплески силы, словно плотину вот-вот прорвет. А может и вовсе София не виновница, а жертва.

Мои размышления прервало появление магов огня из БМБ. О, это было… феерично. Их выход больше напоминал постановку… кувырки, перекаты, картинные кунг-фу позы. Интересно, они всегда так работают, или это специальное представление для впечатлительной публики?

Наконец, натешившись акробатикой, они соизволили приступить к делу. Их ладони окутало синее пламя. Огонь встретился со льдом, и коридор наполнился снопами искр. Синие языки пламени танцевали по ледяной поверхности, оставляя за собой дымящиеся борозды.

Лед наконец поддался, открыв неровный проход с зазубренными краями. Первым внутрь метнулся боевой маг из отряда магов огня – его силуэт на секунду замер в дверном проеме, оценивая обстановку. Убедившись в отсутствии явной угрозы, он подал сигнал остальным.

Я шагнул в аудиторию и замер. Просторное помещение площадью не меньше двухсот квадратов было все в снегу и льде.

Вместо привычных рядов парт – низкие столики в традиционном восточном стиле, инкрустированные перламутром и слоновой костью. Перед ними расстелены ковры, покрытые инеем.

В центре зала возвышалась величественная резная колонна, а над ней, подвешенный на массивной цепи, парил огромный хрустальный шар.

Сейчас он был полностью закован в лед, превратившись в подобие гигантской сосульки. По натянутым звеньям цепи змеились трещины – было очевидно, что конструкция вот-вот не выдержит веса намерзшего льда.

Ближе к входу лежали десять человек – студенты. Обмороженные, без сознания, но их жизненные показатели еще прощупывались. Однако мое внимание привлекло нечто куда более тревожное.

У дальней стены, за массивной коркой льда толщиной не меньше метра, я отчетливо ощущал присутствие еще примерно тридцати человек. Их жизненные силы были настолько слабы, что остальные целители, похоже, даже не фиксировали эти затухающие искры.

Ефим нетерпеливо подтолкнул меня в спину:

– Не стой столбом! Помогай! Нужно срочно стабилизировать состояние этих людей.

– За ледяной стеной еще около тридцати человек, – я кивнул в сторону противоположной стены, не двигаясь с места.

Ефим на мгновение застыл, потом медленно покачал головой.

– Тех уже не спасти… Слишком долго под воздействием экстремально низких температур. Мы должны сконцентрироваться на тех, кого еще можно вытащить.

Я почувствовал, как внутри поднимается волна ярости. И кажется… нет, я точно уверен, она была знакома мне еще по прошлой жизни – то же чувство охватывало меня на полях сражений, когда командиры списывали со счетов «безнадежных».

В моей памяти война всегда делила людей на две категории: тех, кто бился до последнего за каждую жизнь, и тех, кто прикрывал свою трусость рассуждениями о «неизбежных потерях». Первые становились легендами. Вторых… вторых обычно забывали еще до того, как высыхали чернила в похоронках.

Но спорить сейчас с Ефимом было бессмысленно. Вместо этого я опустился рядом с ближайшим пострадавшим, уже прокручивая в голове варианты. Как добраться до тех, кто за стеной? Как пробиться сквозь этот лед, не навредив им еще больше? Сколько у нас времени?

Я начал сканировать тело девушки, лежащей передо мной. Целительская энергия проникала все глубже, позволяя оценить масштаб повреждений.

И он впечатлял – экстремальное переохлаждение трансформировало живую материю на клеточном уровне, превращая здоровые ткани в хрупкие кристаллические структуры.

Первыми не выдержали мельчайшие кровеносные сосуды. Капилляры лопнули, разорванные изнутри растущими кристаллами льда.

Артерии более крупного калибра еще держались, но их стенки были серьезно повреждены – микротрещины расползались по всей длине, грозя в любой момент привести к массивному кровотечению. Кровь в венах частично свернулась, образуя опасные тромбы.

Кожа и подкожные ткани подверглись глубокому обморожению. Клеточные мембраны, разорванные кристаллами льда, уже не могли поддерживать жизненные процессы. Некроз стремительно распространялся от периферии к центру тела.

Особенно пострадали конечности – там процесс отмирания тканей зашел настолько далеко, что промедление грозило необратимыми последствиями.

Любопытно… Я методично приступил к восстановлению поврежденных структур. Контролируемое обморожение, точечное разрушение тканей на клеточном уровне… Потенциально это может быть куда эффективнее грубых методов вроде вызывания диареи в бою.

Я провел рукой над ее телом, направляя потоки целительской энергии. Сначала – восстановление микроциркуляции.

Разорванные капилляры срастались под моим воздействием, тромбы растворялись, позволяя крови снова течь по своим естественным путям. Затем – глубокая регенерация поврежденных тканей. Я ускорял митоз, заменяя мертвые ткани новыми, здоровыми структурами.

Ее волосы – невероятно густые и кудрявые, похожие на огненные пружины – медленно освобождались от ледяного плена.

Широко распахнутые зеленые глаза, затянутые тонкой коркой льда, постепенно оттаивали. Даже иней на длинных ресницах начал таять под действием моей силы.

Определенно стоит развить эту технику. Направленное обморожение может стать идеальным боевым приемом.

Заморозить противника изнутри, разрушить сосудистую систему… Быстро, чисто, без лишнего шума. И главное – почти невозможно предотвратить или вылечить, если не знаешь точный механизм воздействия.

– Я определенно знаю, что с этим делать! – произнес я, все еще захваченный идеей использования контролируемого обморожения в бою.

Я настолько погрузился в анализ новых тактических возможностей, что пропустил момент, когда девушка пришла в себя. Она сделала глубокий, судорожный вдох, возвращаясь к жизни.

– Не надо со мной ничего делать… – голос был слабым.

– Ась? – я резко повернулся к ней, не понимая, о чем она.

И только тут до меня дошло, как двусмысленно должны были прозвучать мои слова для только что очнувшегося человека.

* * *

В просторном кабинете старинного особняка Патаниных царил полумрак. Велимир Святославович Волхвов метался по комнате как зверь. Его старческая фигура отбрасывала тени на стены, увешанные портретами давно почивших предков семейства.

– Чтоб тебя скоморохи на ярмарке осрамили… Чтоб тебя калом изошло… Чтоб твои потроха вороны склевали на Велесовом капище… – его устарелые проклятия срывались с губ, вместе с брызжущей от гнева слюной.

Внезапно он замер посреди кабинета и воздел руки к потолку, а потом согнулся, хватаясь за больную поясницу:

– Да быть такого не может! – его голос громом прокатился по комнате. – Невозможно уничтожить стержень некромантии! Только огнём, да и то – это верная смерть носителя! А этот… этот магический выпердыш… – он перешел на утробное рычание, – исцелил! Просто взял и исцелил, мать его!

Графиня Патанина, восседавшая в старинном кресле из красного дерева, невольно вздрогнула. Даже будучи поднятой из могилы, она сохранила достаточно рассудка, чтобы понимать – разъяренный некромант опасен вдвойне.

Особенно такой древний и могущественный, как Волхвов. Кто знает, не вздумается ли ему вернуть её обратно в фамильный склеп…

– Этот мальчишка, – Волхвов продолжал свою тираду, расхаживая между мебелью, – он нарушает все законы! Все каноны! Очищает скверну некромантии, словно прыщи подростковые выдавливает!

Его гнев внезапно иссяк, сменившись задумчивостью. Старый некромант опустился в кресло напротив графини:

– В былые времена… – теперь он говорил почти шепотом, – были кодексы. Ох, давно это было. Очень давно. По этим кодексам учились охотники. Они знали всё о тварях, тварях, порождённых тьмой, о проклятиях древних, о стержнях… – он провел рукой по бороде.

Тихий звук прервал его речь – на начищенный до блеска паркет упала капля крови. Они синхронно повернулись к массивному дубовому столику, где стоял древний камень связи – артефакт.

– О, внучка весточку шлет, – Волхвов поднялся с кряхтением, которое больше подходило бы древнему старцу, чем могущественному магу.

На поверхности камня, словно написанные невидимой рукой, проступали кровавые буквы:

«Дорогой дедушка, у нас тут в Академии эфирный взрыв, в центре событий, как всегда, Волконский. Что с ним, не знаю, нас не пускают. Много писать не буду, рука болит! Конец связи.»

Некромант с силой ударил кулаками по столешнице:

– Хоть бы с этим щенком ничего не случилось… – прорычал он сквозь зубы. – Он нужен мне живым!

Графиня вопросительно изогнула бровь.

– Не смотри так, – Волхвов раздраженно взмахнул рукой, и пламя свечей заметалось. – Мальчишка – ключ ко многому. Возможно, ко всему. Такой дар… – он покачал головой. – Я за свою долгую жизнь не встречал ничего подобного.

Он снова начал мерить шагами кабинет.

– Мальчишка должен быть под присмотром, – Волхвов резко развернулся к графине. – Такая сила… Он сам не понимает, чем владеет…

Он не договорил, снова начиная свой бесконечный путь от стены к стене…